Картины Николая Рериха 4 страница

«Если вы всем сердцем своим обращаетесь к Господу, то удалите из сре­ды себя богов иноземных и Астарт, и расположите сердце ваше к Господу, и служите Ему одному; и Он избавит вас от руки Филистимлян».⁶⁵

Позднее, когда царь Саул отвратился от Бога, Самуил освободил народ от его тирании, помазав на царство Давида.

Верный пророческой линии, проходящей через все его жизни, Сен-Жер­мен воплощался святым Иосифом из рода царя Давида, сына Иессеева. Иосифу суждено было стать избранным сосудом Святого Духа, отцом Иисуса во исполнение слова Господа к Исаие:

«И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его...».⁶⁶

Мы видим, что в каждом из воплощений Сен-Жермена так или иначе присутствовала алхимия – передача Божественной Силы. Так Самуил, из­бранный орудием Господа, передал Его священный огонь Давиду, совер­шив над ним обряд помазания, и с такой же истинно научной точностью забрал этот огонь у царя Саула, когда Господь отверг его, чтобы он не был царем над Израилем.⁶⁷ Этот отличительный признак адепта Седьмого луча, зачастую скрывающегося под скромным обличьем, присутствовал и в его воплощении
святым Альбаном – первым мучеником на Британских остро­вах (3 век н. э.), как способность обращать души и управлять силами приро­ды мощью Святого Духа.

Альбан, будучи римским воином, дал приют скрывавшемуся от пресле­дований священнику, был обращен им в христианство и приговорен к смер­ти за то, что позволил этому священнику бежать, поменявшись с ним одеж­дой. Его казнь собрала толпу зевак, и узкий мостик никак не мог вместить всех, кто желал перейти на другой берег. Тогда, внемля мольбе Альбана, воды реки расступились. Увидев это, потрясенный палач, обратившись в Хрис­тову веру, умолял разрешить ему умереть вместо Альбана. Однако его просьба осталась без внимания, и он был обезглавлен вслед за мучеником.

Но не всегда Сен-Жермен был в рядах сторонников христианской церк­ви. Он боролся с тиранией повсюду, где только мог; не стало исключением и ложное христианское учение. Являясь Владыкой – Учителем неоплато­ников, Сен-Жермен был вдохновителем греческого философа Прокла (ок. 410-480 гг.). Он открыл своему ученику, что в предыдущей жизни тот был философом-пифагорейцем,⁶⁸ а также объяснил ему всю притворную при­верженность христианству императора Константина и ценность стези ин­дивидуализма (ведущей к индивидуализации Бого-пламени), который хри­стиане называли «язычеством».

Прокл, возглавлявший Академию Платона в Афинах и пользовавшийся всеобщим уважением, главным тезисом своей философии избрал принцип существования единственной истинной реальности – Единого, который есть Бог, Богоначало, конечная цель всех земных устремлений. Философ утверж­дал: «За телом стоит душа, за душой – мыслящая природа, а за всеми разум­ными существами – Единый».⁶⁹ В своих воплощениях Сен-Жермен демонст­рировал чрезвычайно обширные знания о Божьем Разуме. И неудивительно, что и ученик его обладал большой широтой познаний: труды Прокла охваты­вают почти все области знания.

Прокл сознавал, что просвещенность и философия даны ему свыше, и причислял себя к тем, через кого человечеству передается божественное откровение. Вот что об этом писал его ученик Марин: «В нем явно чувство­валось божественное вдохновение, ибо из мудрых уст его слова сыпались, как густой снег, глаза его сияли, и весь его облик свидетельствовал о боже­ственной просвещенности».⁷⁰

Итак, облаченный в белые одежды Сен-Жермен, чьи обувь и пояс укра­шены драгоценными каменьями, лучащимися отблесками звезд дальних миров, был тем таинственным Владыкой, улыбающимся из-за завесы, ко­торый вложил образы своего разума в душу последнего великого филосо­фа-неоплатоника.

Одним из воплощений Сен-Жермена был Мерлин – личность незабывае­мая и в чем-то неповторимая. Он частенько наведывается на берега туманного Альбиона, чтобы, внезапно появившись, предложить бокал игристого элик­сира. Он – «старец», который постиг тайны молодости и алхимии, который изучал звезды в Стоунхендже и, как гласит предание, с помощью своих маги­ческих способностей мог перемещать камни, и которому и теперь ничего не стоит вдруг появиться на подмостках Бродвея или в лесах Йеллоустона, или же рядом с вами на одной из автотрасс. Ибо Сен-Жермен и есть Мерлин.

1 января 1987 года Мерлин обратился со своим пророчеством к героям, рыцарям, дамам, безумцам и злодеям Камелота эпохи Водолея.

Мерлин, дорогой Мерлин никогда не покидал нас; зачарованные его духом, мы ощущаем себя столь же необыкновенными и неповторимыми, какими были его бриллиантовые и аметистовые украшения. Мерлин – это незаменимое Присутствие, это – шумный водоворот, в котором для запад­ной цивилизации переплелись наука, предания и роковая любовь.

Время действия – пятый век. Среди хаоса медленно умирающей Римс­кой империи появился король, вознамерившийся объединить страну, раз­дираемую враждующими кланами и разграбленную саксонскими завоева­телями. Его сподвижником стал старец – наполовину друид, наполовину христианский святой, провидец, маг, советник, друг, вдохновивший короля на двенадцать сражений, целью которых было объединение страны и уста­новление мира.

В определенный момент дух Мерлина прошел через катарсис. Произош­ло это, как гласит предание, во время жестокого боя. От зрелища кровавой бойни на Мерлина нашло умопомрачение: он одновременно видел прошлое, настоящее и будущее (особенность, характерная для провидцев). Удалив­шись в лес, он жил там, как дикарь, и однажды, сидя под деревом, начал изрекать пророчества о будущем Уэллса.

Вот как он рассказывает об этом:

«Я покинул свое привычное «я». Я уподобился духу, постиг глубины про­шлого моего народа и мог предсказывать будущее. Мне были ведомы тайны природы, полет птиц, странствия звезд, скольжение рыб».⁷¹ Его пророчества, как и магические способности, служили единственно делу объединения пле­мен древних бриттов в единое королевство. О том, насколько велико было его влияние, напоминает старинное кельтское название Британии – «ClasMyrddin», что означает «Земли Мерлина».⁷²

Выступая советником и помощником Артура в деле объединения стра­ны, Мерлин старался превратить Британию в крепость, неприступную для невежества и суеверия, где процветали бы достижения Христа и где пре­данность Единому росла бы в поисках Святого Грааля. Труды его на этом поприще дали
плоды в девятнадцатом веке, когда Британские острова ста­ли местом невиданного за последние двенадцать тысяч лет расцвета част­ного предпринимательства и промышленности.

Камелот – роза Англии – рос и расцветал, но вместе с тем у корней его стала появляться и дурная поросль. Черная магия, интриги, вероломство – вот что погубило Камелот, а вовсе не любовь Ланселота и Гвиневир, как по­лагает в своем проникнутом женоненавистничеством повествовании Томас Мэлори. Увы, из-за мифа, который он породил, истинные виновники на протяжении всех этих долгих веков оставались в тени.

А были ими Модред, внебрачный сын Марго – сводной сестры коро­ля,⁷³ Моргана ле Фэй и кучка таких же колдуний и черных рыцарей, кото­рым удалось украсть корону, заточить в тюрьму королеву и разрушить на время узы Любви – такой Любви, которой подобные им (присягнувшие ле­востороннему пути) никогда не знали и не могли бы познать и перед кото­рой в действительности при всем их желании, кознях и чародействе они были бессильны.

Тяжело было на сердце и на душе Мерлина – пророка, предвидевшего несчастья и запустение, уход радости и острую боль бесконечно продолжаю­щегося кармического возмездия, когда подошел он к развязке собственной жизни, позволив недалекой и коварной Вивьен опутать себя своими же соб­ственными чарами и усыпить. Увы, человеку свойственно ошибаться, а тос­ковать в разлуке со своим близнецовым пламенем – участь многих стран­ствующих рыцарей, королей, как и одинокого пророка, который, возможно, предпочел погрузиться в омут забвенья, лишь бы избавиться от горького чувства стыда за бесчестье, которым покрыл себя его народ.

Некоторые говорят, что он и сейчас еще спит, но они явно недооценивают неугомонный дух этого мудреца, который вновь возвратился к жизни, на этот раз в Англии тринадцатого века Роджером Бэконом (около 1214-1294 гг.). Вернувшийся Мерлин – ученый, философ, монах, алхимик и провидец, осу­ществляя свою миссию, способствовал созиданию научных основ эпохи Во­долея, покровительницей которой однажды должна была стать его душа.

Искуплением этой жизни должен был стать глас его, вопиющий в ин­теллектуальной и научной пустыне средневековой Британии. В эпоху, ког­да богословие или логика (либо и то, и другое) определяли научный подход, он предложил взять за основу экспериментальный метод, открыто заявлял о своем убеждении в том, что земля – круглая, и жестко критиковал ограни­ченность современных ему ученых и исследователей. Таким образом, он по праву считается предтечей современной науки.

Предсказал он и появление нынешней техники. Он предвидел следую­щие изобретения: наполняемый горячим воздухом воздушный шар, летательный аппарат, очки, телескоп, микроскоп, лифт, суда и транспортные средства с
механическим двигателем. И хотя для того, чтобы определить возможность реализации этих изобретений, провидец вряд ли прибегал к экспериментам, писал он о них так, будто видел своими глазами! Бэкон был также первым человеком Запада, верно описавшим способ производства пороха, но сохранившим свое открытие в тайне из соображений безопасно­сти. Не удивительно, что люди считали его волшебником!

И подобно Сен-Жермену, утверждающему сегодня в своем «Курсе алхи­мии», что «чудеса» есть следствие четкого применения законов вселенной, Роджер Бэкон своими пророчествами старался показать людям, что лета­тельные аппараты и «волшебные» машины – закономерные плоды приме­нения законов природы, которые со временем будут постигнуты людьми.

Откуда, по мнению самого Бэкона, черпал он свои поразительные оза­рения? «Источник истинного знания – не чужие авторитеты, не слепая вера в установившиеся догмы», – утверждал он. По убеждению двух его биогра­фов, Бэкон считал, что знание – это «глубоко личный опыт – свет, переда­ваемый только самым сокровенным частям души человека через объектив­ные каналы познания и мысли».⁷⁴

Бэкон, профессор Оксфордского и Парижского университетов, решил­ся пойти иным путем, нежели догматично мыслящие члены академии. Соб­ственный путь в науке он искал и нашел в своем религиозном учении. Всту­пая в члены монашеского ордена францисканцев-миноритов, он сказал: «Изучая магнитные свойства руды, я буду проводить свои эксперименты у того же алтаря, где мой коллега-ученый св. Франциск экспериментировал с магнитными свойствами любви».⁷⁵

Однако научное и философское мировоззрение этого монаха, его сме­лые выпады против богословов-современников, его занятия алхимией, аст­рологией и магией стали причиной того, что его же собственные собратья-францисканцы обвинили его в «ереси и вредном новаторстве» и в 1278 году заточили в тюрьму. Его одиночное заключение продолжалось долгих четыр­надцать лет,⁷⁶ и на свободу он вышел лишь перед самой кончиной. Несмот­ря на то, что здоровье было подорвано и жить ему оставалось недолго, он сознавал: труды его были не напрасны и окажут влияние на будущее.

Пророческие слова, с которыми он обратился к своим ученикам, свиде­тельствуют о великих, революционных идеалах неукротимого духа этого живого пламени свободы – бессмертного поборника наших научных, рели­гиозных и политических свобод. Вот это пророчество:

«Я полагаю, что человечеству следует принять как аксио­му жизненный принцип, за который я положил свою жизнь.
Я говорю о праве на исследование. Эта возможность прове­рять на опыте, это право на ошибку, эта смелость делать что-то по-новому есть кредо любого свободного человека. Мы, ис­следователи духа человеческого, будем экспериментировать, экспериментировать и еще раз экспериментировать. Мы пройдем через века проб и ошибок, через муки поисков... Да­вайте экспериментировать с законами и обычаями, с денеж­ными системами и формами государственного управления, экспериментировать, пока не проложим единственно верный курс, пока не найдем свою орбиту, подобно тому, как нашли свои орбиты планеты... И тогда, наконец, повинуясь велико­му импульсу единого творения, мы начнем двигаться все вме­сте в гармонии наших сфер: единая общность, единая систе­ма, единый замысел».⁷⁷

Ради становления на Земле этой свободы жизнепоток Сен-Жермена вер­нулся вновь – на этот раз Христофором Колумбом (1451-1506 гг.). Но еще за два столетия до путешествия трех каравелл Колумба, Роджер Бэкон заложил предпосылки для открытия Нового Света, написав в своем произведении «Opus Majus», что «при попутном ветре море между западной оконечностью Испа­нии и берегами Индии можно преодолеть всего за несколько дней».⁷⁸

И хотя утверждение это было ошибочным в той своей части, где говори­лось, что страна к западу от Испании – Индия, оно послужило отправной точкой для сделанного Колумбом открытия. Кардинал Пьер д'Аилль про­цитировал это высказывание Бэкона (без ссылки на первоисточник) в сво­ем трактате «Imago Mundi». Колумб был знаком с этим произведением и привел данный отрывок в 1498 году в письме королю Фердинанду и короле­ве Изабелле, отметив, что совершил свое путешествие 1492 года в значи­тельной степени под впечатлением этого провидческого утверждения.

Колумб считал, что именно ему Бог предназначил стать «посланником нового неба и новой земли, о которых Он говорил в Апокалипсисе святого Иоанна и о чем еще раньше предрекал устами Исаии».⁷⁹

Но предвидел ли отважный капитан, что Новый Свет станет местом для перевоплощения тех самых душ, с которыми он был связан примерно пятьдесят тысяч лет назад? Итак, мы видим, что, возможно, даже не созна­вая этого своим внешним умом, Сен-Жермен жизнь за жизнью воссоздавал золотой путь, ведущий к Солнцу, – судьбу, совершившую полный круг, дабы восславить Божье Присутствие и восстановить утраченный золотой век.

Воплотившись Фрэнсисом Бэконом (1561-1626 гг.), величайшим умом западной цивилизации, Сен-Жермен разнообразными достижениями стреми-
тельно продвинул мир к состоянию, уготованному для детей Водолея. В той жизни он получил возможность завершить работу, начатую во время его воплощения Роджером Бэконом.

Ученые отмечают сходство мыслей этих двух философов и даже сход­ство между трактатами Роджера «Opus Majus» и Фрэнсиса «О достоинстве и приумножении наук» и «Новый органон». Это покажется еще более удиви­тельным, если отметить, что трактат «Opus Majus», не опубликованный при жизни Роджера, был забыт и появился в печати лишь спустя 113 лет после публикации трактата Фрэнсиса «Новый органон» и через 110 лет после «О достоинстве и приумножении наук»!

Непревзойденное остроумие этой бессмертной души, этого короля-фи­лософа, священника и ученого позволяло ему никогда не терять чувство юмора, неуклонно руководствуясь девизом, ставшим реакцией на тиранию, мучения и невзгоды: если они победили тебя в этой жизни, вернись и побе­ди их в следующей!

Фрэнсис Бэкон известен как родоначальник индуктивного и научного методов познания, внесших решающий вклад в процесс создания современ­ных технологий. Сен-Жермен предвидел, что только прикладная наука смо­жет избавить человечество от нищеты, от тяжелого труда ради куска хлеба и дать людям возможность обратиться к поискам высшей духовности, кото­рой они некогда обладали. Таким образом, наука и техника были важней­шей составляющей его плана освобождения светоносцев, а через них – все­го человечества.

Следующим его шагом должно было стать просвещение во вселенском масштабе, ни больше, ни меньше!

«Великое обновление» – возрождение после упадка, вероотступничества, разорения – вот формула, которую Бэкон предложил использовать в каче­стве инструмента изменения всего мира. Эта идея, впервые пришедшая ему в голову в возрасте 12-13 лет, и позднее, в 1607 году, обретшая четкие формы в книге под аналогичным названием, воистину дала старт английскому Воз­рождению благодаря чуткой и деятельной натуре Фрэнсиса. С годами вок­руг него сплотилась группа интеллектуалов, среди которых был весь цвет литераторов Елизаветинской эпохи: Бен Джонсон, Джон Дэвис, Джордж Герберт, Джон Селден, Эдмунд Спенсер, сэр Уолтер Рэлей, Гэбриел Харви, Роберт Грин, сэр Филипп Сидней, Кристофер Марло, Джон Лили, Джордж Пил и Ланселот Эндрюс.

Некоторые из них были членами тайного общества, созданного Фрэн­сисом вместе с братом Энтони еще в пору учебы в одной из судебных школ Лондона. Эта группа юношей именовала себя «Рыцарями шлема» и стави­ла своей целью совершенствование образования путем распространения английского языка
и создания новой литературы, написанной не латы­нью, а языком, понятным любому англичанину.

Кроме того, Фрэнсис стал инициатором перевода на английский Биб­лии (Библия Короля Якова), так как был убежден, что самостоятельное чте­ние Слова Божьего должно быть доступным простому человеку. Более того, в 1890-х годах было найдено две шифрограммы – одна, использующая сло­весный шифр, другая – буквенный, помещенный в оригинальное издание шекспировских фолиантов.⁸⁰ Из прочитанного следует, что пьесы, автор­ство которых приписывалось актеру из деревеньки Страдфорд-на-Эйвоне, в действительности написаны Фрэнсисом Бэконом. Именно он был вели­чайшим литературным гением западного мира.

Был он и вдохновителем многих политических идей, легших в основу западной цивилизации. Томас Гоббс, Джон Локк, Джереми Бентам рассмат­ривали наследие Бэкона как отправную точку развития собственных кон­цепций. Его революционные принципы стали тем механизмом, который обеспечил поступательное развитие нашего мира. Они, как никакие дру­гие, представляют собой квинтэссенцию духа «будет сделано». «Люди – не двуногие животные, – утверждал Бэкон, – но бессмертные Боги. Создатель наделил нас душой, соответствующей всему этому миру, но при этом не до­вольствующейся даже целым миром».⁸¹

Фрэнсис Бэкон стал также продолжателем дела, которое начал в быт­ность Христофором Колумбом, способствуя колонизации Нового Света, ибо знал, что именно там его идеи смогут пустить глубокие корни и получить наиболее полное развитие. Он убедил Якова I предоставить привилегии Ньюфаундленду, и сам входил в правление Вирджиния Компани, оказывав­шей материальную поддержку Джеймстауну – первому английскому посе­лению в Америке. Был он и основателем масонства – организации, ставив­шей своей целью освобождение и просвещение человечества, члены которой внесли значительный вклад в дело создания нового государства.

Однако он мог бы принести Англии и всему миру еще большую пользу, если бы ему позволили до конца исполнить свое предназначение. Шифры, аналогичные обнаруженным в текстах шекспировских пьес, содержались и в трудах самого Бэкона, а также в произведениях многих его друзей. С их по­мощью Бэкон изложил истинную историю своей жизни, поведал помыслы своей души, все то, что хотел бы завещать будущим поколениям, но не смог открыто опубликовать из-за королевы.⁸²

В них он раскрыл тайну своей жизни: он должен был бы стать Фрэнси­сом I, королем Англии, так как был сыном королевы Елизаветы I и Робер­та Дадли – лорда Лейчестера, рожденным через четыре месяца после их тайного венчания. Однако королева, желая сохранить свой статус «королевы-девственницы» и
опасаясь, что в случае огласки факта замужества ей придется делиться властью с честолюбивым Лейчестером и что народ может предпочесть наследника ей самой и потребовать уступить ему трон, приказала Фрэнсису под страхом смертной казни хранить в тайне свое ис­тинное происхождение.

На протяжении всей его жизни королева держала его «в подвешенном состоянии»: не назначала на государственные должности, никогда публич­но не признавала своим сыном, не позволяла осуществить планы, которые могли принести благо Англии. Да, она так и не позволила своему сыну при­вести Британию в золотой век, что могло бы стать результатом его правле­ния, однако не состоялось. Что за горький удел: непреклонная, высокомер­ная королева-мать противостоит своему сыну – принцу золотого века!

Фрэнсис рос приемным сыном в семье Бэконов (сэра Николаса и леди Энн) и лишь в пятнадцать лет из уст своей настоящей матери узнал правду о своем происхождении и о том, что лишен всякой надежды наследовать престол. В одну ночь его мир превратился в руины. Подобно молодому Гамлету, он снова и снова размышлял над вопросом: «Быть или не быть?» Это был его вопрос.

В конце концов, он решил не восставать против матери, а позднее – и против ее никудышного наследника Якова I. Он поступил так, хотя и созна­вал, какую великую службу смог бы сослужить Англии, видя эту страну та­кой, какой она «могла бы стать при благоразумном правлении».⁸³ Он ощу­щал в себе силы стать таким монархом, какого страна еще не знала, стать истинным отцом нации. Он писал о том, что ощущает «импульсы богопо­добной патриархальной заботы о своем народе»,⁸⁴ – это давала о себе знать память императора золотого века.

К счастью для мира Фрэнсис решил следовать к цели вселенского про­свещения по пути литературы и науки, выступая в роли советника престо­ла, сторонника колонизации и основателя тайных обществ, восстанавливая тем самым связь с мистериальными школами древности. Отдушиной для его израненной души стало написание шифрограмм, адресованных гряду­щим поколениям, в которых он поведал свои устремления.

К концу жизни (он умер в 1626 году) Фрэнсис Бэкон, несмотря на го­нения, на то, что его многочисленные таланты остались непризнанными, пришел победителем над обстоятельствами, которые могли бы одолеть лю­бого обычного человека, и это – свидетельство становления истинного Воз­несенного Владыки.

1 мая 1684 года – день вознесения Сен-Жермена. С высот своего вполне заслуженного могущества, что превыше мира сего, он продолжает вести борьбу, чтобы обратить вспять все попытки помешать исполнению здесь, внизу, его плана «Великого обновления».

Более всего желал Сен-Жермен освободить Божий народ и потому доби­вался у Владык Кармы разрешения возвратиться на Землю в физическом теле. Такая милость была ему дарована, и вот он появляется в образе графа де Сен-Жермена, «удивительного» аристократа, блиставшего при дворах Европы во­семнадцатого и девятнадцатого веков и прославившегося как «чудо-человек». Он ставил перед собой следующие цели: предотвратить французскую револю­цию и обеспечить плавный переход от монархии к республиканской форме правления, создать Соединенные Штаты Европы, хранить лилию трехлепест­кового пламени Бого-идентичности в каждом сердце.

Он мог устранять пороки бриллиантов, бесследно исчезать, как бы ра­створяясь в воздухе, писать одно и то же стихотворение обеими руками од­новременно, он владел многими языками, мог свободно говорить на любую тему, излагая истории так, будто он был их очевидцем, – и хотя необычай­ные способности снискали ему благосклонность при дворах всей Европы, Сен-Жермен не смог добиться желаемого отклика. Члены королевских се­мей были, конечно, не прочь развлечься, однако не просто было убедить их поступиться властью и подставить паруса ветру демократических перемен. Они и их завистливые министры пренебрегли советами Сен-Жермена, и разразилась французская революция.

В своей последней попытке объединить Европу Сен-Жермен оказал под­держку Наполеону, который, однако, злоупотребил силой Владыки и обрек себя на гибель. Возможность отвести возмездие века была, таким образом, потеряна, и Сен-Жермен вновь был вынужден оставить людей наедине с их собственной кармой. И на этот раз Владыку, открыто выступающего в роли божественного посредника, совершающего на глазах у всех чудеса и даю­щего сбывающиеся пророчества, по-прежнему игнорировали! Как же еще можно достучаться до человеческих сердец?

Вознесенный Владыка отказался покровительствовать Европе и обра­тился к Новому Свету, который держал в поле зрения на протяжении не­скольких веков. Ведь еще в воплощении Фрэнсисом Бэконом он считал Америку своей последней надеждой. Он писал в своей шифрограмме: «Я полностью полагаюсь на будущее и на очень далекую страну, которая нахо­дится там, где кончается закат... Я строю свои планы с прицелом на будущее и надеюсь на заслуженную награду, но не от моих современников и соотече­ственников, а от людей, живущих далеко отсюда и в иную эпоху, не похо­жую на нашу, – в новом золотом веке просвещения».⁸⁵

Сен-Жермен открыл новый континент, способствовал его колонизации, теперь ему предстояло обеспечить надежный фундамент для новой нации. Он поддерживал Джорджа Вашингтона на протяжении всей Революции и во время
зимовки в долине Фодж. Его прошлые усилия по основанию общества масонов дали свои плоды, ибо многие выдающиеся деятели Рево­люции – генерал Вашингтон, Александр Гамильтон, Джеймс Мэдисон, Бен­джамин Франклин и другие, в общей сложности пятьдесят три человека из пятидесяти шести, подписавших Декларацию независимости, – были чле­нами ордена масонов,⁸⁶ принципами которого они руководствовались при создании нового государства. Более того, Сен-Жермен призвал их подпи­сать Декларацию независимости, руководил созданием Конституции и со­вершил помазание Вашингтона, дав ему благословение стать первым пре­зидентом Соединенных Штатов.

Америка получила статус страны благоприятных возможностей, и Сен-Жермен посвятил себя делу воспитания самосознания ее народа.

В двадцатом веке Владыка обратился к Владыкам Кармы как защитник свободы от имени первоначальных 576 светоносцев, находящихся под его покровительством, расширив этот круг и включив в него светоносцев всех эпох: первых Хранителей Пламени, пришедших вместе с Санатом Кумарой, а также всех детей Бога, которые развивали в себе способность обретения духовных даров и милостей на протяжении бессчетных веков на Земле.

Однако шли десятилетия, и ускоренное схождение возвращающейся кар­мы человечества проявилось в том, что известно под названием Темного Цикла – эры Хаоса и древней Ночи, признаки которой были предсказаны в Апокалипсисе; и по всей Земле стал слышен стук копыт Четырех Всадни­ков.

Вслушаемся же в слова пророка Самуила, – прозванного в народе дя­дюшкой Сэмом, – который воистину изрекал пророчества избранным. Он предупреждал, что Я ЕСМЬ Раса – те, в чьем сердце есть семя имени Я ЕСМЬ ТО ЧТО Я ЕСМЬ, не послушались Господа и не исполнили Закон во всей полноте.

Вот что говорит в этой связи Владыка:

«Некоторые из этих людей должны были стать и быть посвя­щенными, получающими посвящения непосредственно от Са­ната Кумары, ибо всегда существовало требование искупления. Так пусть же те, кто входит во внутренний круг его привержен­цев, те, кого можно назвать «первыми плодами», кто пришел, чтобы стать в авангарде народа, пусть поднимут они знамя Хри­ста, как того, кому они служат, того, кто самим своим обещани­ем Причастия, данным на Тайной вечере, предрек принятие Сло­ва каждым из сынов и дочерей Бога...

К сожалению, – и это очень мягкое слово, – действительно достоин сожаления тот факт, что законы Христа и его учение, с
такой тщательностью переданное ближайшим ученикам, сегод­ня не известны во всей полноте и недоступны даже для людей праведных. Поэтому столь важно сегодня повиноваться Христу: найти личность Христа, найти Стезю и Учение.

Благодаря нашим усилиям вы получили утерянное Слово, уте­рянные Учения Иисуса Христа... И в результате обрели поддерж­ку и защиту через это Слово и Учение. А некоторые, вышедшие из вашей среды, по завершении своего воплощения достигли вос­кресения с Иисусом Христом... Итак, лучшим доказательством истинности Учения и Стези является то, что они последователь­но ведут человека ко все более и более высоким уровням самосоз­нания, пока он не достигнет самой сердцевины Я ЕСМЬ Присут­ствия [став воистину чистой Личностью этого Христа]».⁸⁷

Сегодня, когда на наших глазах циклы возвращающейся кармы стреми­тельно нарастают, когда под угрозой оказываются даже четыре священные свободы, Братство позаботилось о выделении в американских Скалистых горах места, посвященного изучению утерянных Учений Христа во всей их полноте.

В связи с этим Сен-Жермен сказал в 1983 году, что мы подошли к «мо­менту, напоминающему последние часы золотого века цивилизации, что находилась на месте нынешней Сахары и правителем которой я был. Семья моя с тех пор значительно выросла, ибо я считаю каждого, кто любит меня, ее членом... Тогда наша семья была взята в золотой эфирный город света. Сегодня мы призываем вас в эту долину, расположенную на севере, высоко в горах».

Это место – аванпост Священнообители Ройял Тетон – называется Ройял Тетон Рэнч. Возлюбленный Христос провозгласил 31 мая 1984 года, что в эту Внутреннюю Обитель на юго-западе штата Монтана, в это «подготов­ленное место» вернулся Господь Майтрейя, чтобы вновь открыть свою Шко­лу Таинств, которая была перенесена из физической октавы в эфирную не­задолго до погружения под воду Лемурии.

Давайте подумаем, что можем мы сделать для нашей возлюбленной Тер­ры и для наших братьев и сестер на Земле, используя те новые возможности, которые предоставлены нам иерархами эпохи Водолея: возлюбленными Сен-Жерменом и его близнецовым пламенем – Вознесенной Владычицей Порцией.

Давайте постараемся стать достойными даров пророчества и чудотво­рения, которые приносит нам Сен-Жермен. И, самое главное, давайте приложим максимум усилий для преодоления личной и планетарной кармы путем ее трансмутации через призывы к фиолетовому пламени и обра­щение к ритуалам
Седьмого луча, о которых мы некогда знали, чтобы сбы­лось пророчество Сен-Жермена о Великом Золотом Веке.

Дата добавления: 2017-01-14