Личностные характеристики

Х. Хекхаузен Индивидуальные различия и предпосылки концепции мотива агрессивности

Х. Хекхаузен Агрессия.
// Мотивация и деятельность.
М., 1986, т. 1, с. 365-405.

В начальный период исследований агрессии, т.е. в середине 50-х гг., были предприняты попытки объяснения индивидуальных различий — от непосредственно наблюдаемых способов осуществления агрессии до весьма обобщенных личностных конструктов типа агрессивности и подавления агрессии [см.: S. Feshbach, 1970, р. 180-181]. В поисках средств измерения личностных конструктов исследователи, воодушевленные эффективностью методики измерения мотива достижения [D.С. McClelland et al., 1953], разрабатывали прежде всего методики, основанные на ТАТ. Однако в начале 60-х гг. после создания лабораторных процедур с использованием электроразряда [А. Н. Buss, 1961] эти методики отступили на задний план. Возможность манипуляций ситуационными факторами благоприятствовала упрочению позиций теории социального научения, что привело к пренебрежению межличностными различиями и нанесло тем самым ущерб мотивационно-психологическому, т.е. менее одностороннему, анализу условий агрессивных действий. Индивидуальные различия в восприятии экспериментальной ситуации и в готовности пойти на явно агрессивные действия потонули среди статистических погрешностей полученных данных. Это обстоятельство тем более весомо, что в типичном эксперименте возбуждается, как правило, довольно подвижная смесь инструментальной и враждебной агрессии. Неконтролируемые в выборках индивидуальные различия в значительной степени были причиной того, что, несмотря на идентичные ситуационные условия, эксперименты нередко давали противоречивые результаты и, как следствие, уточнение условий агрессии не продвигалось вперед.

Когда исследователи начали обращаться к личностным свойствам, средства измерения которых были разработаны для совсем иных целей, результаты оказались довольно плодотворными, что мы покажем на нескольких примерах. Затем мы займемся предпосылками построения концепции мотива, подготовленными уже самыми первыми попытками выявить с помощью ТАТ диспозициональные различия готовности, к агрессии и соотнести их с наблюдаемым агрессивным поведением. Эта концепция мотива связана с анализом специфических особенностей ситуации, но не с тем, который вытекает из теории свойств, а с тем, который осуществляется при третьем взгляде на поведение (см. гл. 1) и который направлен на выяснение взаимодействий ситуационных и личностных факторов.

Одним из средств, позволяющих провести различия между людьми по степени их агрессивности, является четвертая шкала MMPI (Многостадийный личностный опросник штата Миннесота). Уилкинс, Шарфф и Шлоттманн [J.L. Wilkins, W.Н. Scharff, R.S. Schlottmann, 1974] отобрали с помощью этой шкалы высоко и низко агрессивных испытуемых и обнаружили, что первые даже при чисто инструментальной агрессии (к тому же «просоциальной», ибо удар током должен повышать успешность научения) прибегали к току большей интенсивности. Последующее сообщение о случаях насилия доводило испытуемых первой группы до такой степени агрессивности, которую низко агрессивные достигали, только когда они предварительно подвергались оскорблению.

Имеется также ряд разнообразных личностных свойств, указывающих на устойчивую тенденцию торможения агрессии. Например, Дорски, использовавший в своем эксперименте процедуру Тэйлора с соревнованием на лучшее время реакции [F. Dorsky, 1972], подразделил испытуемых в соответствии с их ответами на опросник «социальной тревожности» (страха перед «социальными» последствиями своего деяния). Когда подставной партнер начинал постепенно наращивать интенсивность тока, испытуемые с низкой тревожностью отвечали ему тем же, в то время как испытуемые с высокой тревожностью применяли ток меньшей интенсивности. В ситуации же, когда лишь партнер имел в своем распоряжении ток особо сильной интенсивности, испытуемые с высоким уровнем социальной тревожности вели себя особенно сдержанно. Однако, если возможности возмездия были обратными (только испытуемый мог применять ток сверхсильной интенсивности), они пользовались током максимальной силы в 4 раза чаще, чем испытуемые, которым свойственна низкая социальная тревожность. Аналогичные данные Тэйлор [S.P. Taylor, 1967] получил для «сверхконтролируемых» испытуемых, отмечавших в ответах на опросник самооценочного характера свою склонность к подавлению испытываемой ими враждебности. Своим партнерам эти испытуемые постоянно отвечали током меньшей интенсивности. В работе Денгеринка, О’Лири и Каснера [Н.A. Dengerink, M.К. O’Leагу, К.N. Kasner, 1975] то же было показано для людей с внешним (в смысле Роттера) локусом контроля в противоположность внутреннему локусу контроля.

Перечисленные свойства личности указывают скорее на страх перед возмездием, чем на внутреннее торможение агрессии, влекущее за собой в качестве самооценочного последствия своей агрессивности чувство вины. Кнотт, Лейзейтер и Шуман [R. D. Knott, L. Lasater, R. Shuman, 1974], применив фиксирующий переживания вины опросник, выявили признаки внутреннего торможения агрессии. По сравнению с испытуемыми со слабым переживанием вины лица, склонные к сильному чувству вины, проявляли меньшую ответную агрессию как по частоте применения электроразряда, так и по его интенсивности. Кроме того, у них с большим трудом формировалась условная ответная агрессия.

Рассмотренные диагностические методики представляют собой лишь косвенные показатели склонности к агрессии или ее торможению. Более непосредственными являются специально разработанные опросники. Как и MMPI, к которому они отчасти относятся, первоначально это были просто методики, организованные по принципу «общего вагона», т. е. набором вопросов о различнейших формах поведения и установках [например, шкала Закса и Уолтерса: M. Zaks, Р. Н. Walters, 1959]. Опросник Басса — Дарки [А.Н. Buss, A. Darkee, 1957] содержит, выделенные с помощью факторного анализа субшкалы, такие, как агрессивность и враждебность. Но пока осуществленная с помощью факторного анализа дифференциация не привела к разработке теоретических конструктов, которые стали бы объяснительным опосредующим звеном между множеством ситуационных особенностей и многообразием форм поведения. Эти конструкты дают лишь модели взаимосвязей конкретных видов поведения, переживаний и отношений. Теоретически обоснованная разработка диагностических средств должна осуществляться противоположным путем: на основе обобщенных конструктов центрального характера последовательно проверяются вытекающие из теории конкретные взаимосвязи действий и ситуаций и уже после этого составляются вопросы.

Дата добавления: 2015-07-13