Суфийские связи: новый этап

Изменение политической ситуации в дни Крымской войны 1853–1856 гг., выразившееся в ликвидации Казанской Татарской Ратуши и Ратуши в Каргале, наступление на монопольное экономическое положение татар и их пропаганду Ислама среди казахов и башкир вынуждает буржуазию перейти к политике конфронтации. Так, буржуазия Троицка оказала финансовую поддержку Зайнулле Расули в его пропаганде Ислама и в укреплении ордена Накшбандийа. В Казани купец Мухаммеджан Галиев финансирует вместе с Садыком Галикеевым и Сулейманом Аитовым медресе своего сына – шейха Накшбандийи Галимджана, материально обеспечивая его деятельность по объединению мюридов вокруг себя.

Суфизм, отвергавший официальную иерархию мусульманского духовенства, стал одним из способов модернизаторства. По словам М. Т. Степанянц, «Джемал ад-Дин Афгани и Мухаммад Абдо, крупнейшие представители мусульманского реформаторства, начинали с увлечения суфизмом»^[43].

З. Расули прославился и как крупнейший реформатор-джадид, и как шейх, обладавший максимальным числом мюридов среди татар, башкир и казахов. После инициации в Бухаре в орден Накшбандийа с 1858 г. он стал имамом и мударрисом в ауле Ак-Хужа Троицкого уезда. Именно там он начал свою деятельность мюршида. Высылка в Вологодскую и затем Костромскую губернию по обвинению в протурецкой пропаганде в период Крымской войны 1853–1856 гг. лишь прибавила ему славы. Он был возвращен по личному ходатайству муфтия С.-Г. Тевкелева. В 1884 г. Расули был избран имамом пятого прихода Троицка и возглавил медресе, названное его именем. В 1895 г. он лично отправил двух учителей своего медресе в Бахчисарай для обучения новому методу у Гаспринского^[44].

В отличие от почти всех предыдущих шейхов, которые получали инициацию в Туркестане или Мавераннахре, находившихся под персидским влиянием, Расули получил и вторичную инициацию от стамбульского шейха ордена Накшбандийа Ахмеда Зияутдина Гюмюшханеви (1813–1893 гг.), известного своими реформаторскими взглядами. Он призывал вести борьбу с деградацией науки, изучать научные труды и биографии ученых, создавать библиотеки. Гюмюшханеви прославился и как стойкий защитник турецкой государственности, когда участвовал с батальоном своих мюридов в обороне Карса в ходе русско-турецкой войны 1877–1878 гг.^[45]

Наиболее известным мюридом Расули стал Галимджан Баруди (муфтий в 1917–1921 гг.). Он намечался на пост общероссийского Шейх-уль-Ислама еще в 1906 г. по личной рекомендации Гаспринского^[46]. Особое внимание Расули уделял медресе Г. Баруди «Мухаммадия». В 1891 г. он заложил первый камень в его основание. Гаспринский, критически относившийся к ишанизму, писал, что «…Зайнулла хазрет и Галимджан Баруди... поистине радеют и служат интересам народной жизни и его религиозно-нравственному облагораживанию»^[47]. В свою очередь, сын З. Расули – Габдуррахман стал муфтием ЦДУМ в 1936–1950 гг.

Огромный авторитет Расули, его личные отношения с мюридами позволяли ему в определенной степени контролировать жизнь мусульман на огромных территориях. К нему стекались ученики из Сибири, с китайской границы, из Туркестана, Казахстана, Дагестана и Казани^[48]. В Троицке в квартале «Мамурия» Г. Расули выстроил инфраструктуру медресе.

Свой авторитет ишана он использовал для внедрения нового метода своими шакирдами, хотя далеко не все из них были в этом заинтересованы. По словам Хади Максуди, «…одно из больших свершений, сделанных хазретом для нации состоит в том, что он давал на любой из вопросов современности ответ, соответствующий Шариату»^[49]. Особую роль Расули сыграл в просвещении и окультуривании кочевников, в первую очередь казахов. В июне 1914 г. участники IV Всероссийского мусульманского съезда получили от казахской общественности телеграмму следующего содержания: «Мы хотим быть подчинены Оренбургскому духовному собранию»^[50]. Мухаммад-Наджиб Тюнтяри утверждал, что «…одной из наиболее важных реформ и значительных трудов было распространение среди казахов знаний, приведение их к исламскому образу жизни, иджтихад (усилия) по прекращению среди казахов обычаев язычества»^[51].

Рассмотрим деятельность татарских суфиев и на Аравийском полуострове. Автобиография Рашида Ибрагима до сегодняшнего времени является ценнейшим источником по организации татарских суфиев в Стамбуле и Медине. В 1879 г. Рашид Ибрагим после обучения в медресе Кышкара решил продолжить свое образование в Медине. В Стамбуле он остановился в татарском текке (суфийской общине), расположенном рядом с мечетью Нур-Османия, основанном казанским хаджи Исхаком Апанаем. Ибрагим находился в этом текке совместно с Шигабетдином Марджани, его учеником купцом Садыком Мусиным и миссионером и будущим джадидом сибриским имамом Нигматуллой Сейдуковым^[52].

В Медине было три-четыре казанских текке. Он сам останавливался в текке Абдуссаттара эфенди. Ибрагим, обучавшийся в Медине в 1879–1885 гг., пишет, что уже тогда там находился целый ряд татарских учащихся. До него в Медине получило образование четверо татар, а в период прибытия находилось еще шестеро. Ибрагим прибыл с товарищем по Кышкарскому медресе. В Медине находились в основном мусульмане из степных районов, получившие образование в Бухаре^[53]. Сам он был уроженцем Тарского уезда Тобольской губернии. Поэтому можно утверждать, что суфийские традиции Медины привлекали мусульман степной части Урала и Сибири.

Суфии представляли ту часть татарской мусульманской интеллектуальной элиты, которая стремилась к постоянному сохранению и приумножению знаний, при этом сохраняя автономию от государства в отличие от официального духовенства. Однако устранение духовного авторитета муфтия не могло не привести к радикализации и низших, полуграмотных слоев населения, стремившихся к очищению Ислама от российского влияния. Самой широко известной радикальной группировкой здесь являлись ваисовцы. Само название секты «Фирка-и-наджийа» («Спасшаяся группа») восходит к утверждению пророка Мухаммада, что «…его община распадется на 73 общины, из которых 72 «погибнут», попадут в ад, и только одна спасется («наджийа»), попадет в рай»^[54].

Ваисовцы представляли типичный пример средневековой религиозной секты низших слоев населения, преимущественно городского. Основатель секты Багаутдин Ваисов был торговцем, проведшим определенное время в Туркестане. Вероятно, именно там он заимствовал идею строгой сегрегации общин по конфессиональному признаку. В 1862 г. он открыл в Казани молитвенный дом.

М. Сагидуллин делит движение на три периода: «1) с 1862 года до первого погрома и судебного процесса ваисовцев в 1884 г.; 2) с 1905 года и до второго процесса над ними 23 октября 1910 года и 3) 1917 и 1918 годы».

Необходимо отметить, что в 1884 г. осада и арест ваисовцев в доме Багаутдина в Новой Татарской слободе Казани приветствовались татарским обществом, которое видело в них вероотступников. Багаутдин Ваисов умер в психиатрической клинике в Казани в 1893 г. После его смерти движение возглавил сын Гайнан Ваисов, сохранивший идеологические постулаты отца. В 1894 г. Гайнан был арестован и сослан и вернулся в Казань в 1906 г. В 1906–1910 гг. вновь разворачивается деятельность ваисовцев.

По оценкам полиции, число ваисовцев в 1908 г. не превышало 5000 человек. В их взглядах нашли отражение идеи «абыз-бабайлар» с их непризнанием официального духовенства и неповиновением правительственным чиновникам. Целью ваисовцев было возвращение «золотого века» путем восстановления булгарского государства. Их исламский пуризм доходил только до признания Корана и отрицания всяких новшеств (бида). В отношениях с Российским государством ваисовцы предлагали идею личной унии с императором России, но за царем они «…никакой действительной власти не признают». Они отрицали такие институты государства, как налоги, воинская служба, правительство. Таким образом, ваисовцы предлагали мифическую версию мусульманской уммы первых веков хиджры, состоявшей из автономных общин и не имевшей реальной администрации.

Характерными также являются откровенно террористические призывы ваисовцев типа: «Приказ – отсечь головы 70000 указных мулл». В книге «Гарыйз-намэ. Аль-джузья ас-сани мин джавахир хикмет» («Рассказ о цели. Вторая часть из сокровищ поучения») они призывали к «джихад аль-агзам» – великому джихаду, в ходе которого, вероятно, и планировалось насильственное восстановление Булгара путем резни муфтия, казыев, ахунов и суфийских ишанов. При этом утверждалось, что их судьбу должен решить простой народ. Ваисовцы настаивали на том, что имеют право призывать к вооруженной борьбе.

Для татар ваисовцы предлагали не только разрыв всех отношений с Российским государством, но и фактически паралич всей рыночной экономики. Они стремились превратить мусульманское общество в некое объединение абсолютно автономных общин, каждая из которых являлась своеобразным мини-государством. После этого они собирались фактически объединить эти общины под властью абсолютного правителя. Такой фундаменталистский подход, помимо всего прочего, обозначал отказ от всех правовых гарантий в отношении татар, содержавшихся в российском законодательстве, а также от целостной системы мусульманского права.

Сохранение и совершенствование традиционного мусульманского образования не решало проблемы приспособления к реалиям пореформенной России. Сам факт возникновения таких сект, как ваисовцы, и новая волна роста ишанизма говорили о неадекватности национальных институтов образования для воспроизводства элиты соответственно потребностям времени. Развитие образования в пореформенной России, проявившееся в росте числа учебных заведений и количества учащихся, создании учебных заведений европейского типа, и прежде всего формировании сети российских светских школ, являлись мощными стимулами для развития образования у татар. Сам кризис татарской экономики в середине XIX века в большой степени был вызван отсутствием у татар специалистов с экономическим, техническим, коммерческим, юридическим образованием. Тем самым татары одновременно не занимали ниши, открывавшиеся для новой экономической и профессиональной элиты, и утрачивали свои монопольные позиции посредников между российской экономикой и экономикой Казахстана и Туркестана.

Классическое медресе: пример Мачкары

С точки зрения преемственности и регионального охвата среди сельских медресе наиболее показательным являлось медресе Мачкара – медресе в деревне Мачкара (Маскара) Казанского уезда и губернии, ныне Кукморского района Татарстана^[55]. Существование медресе в деревне Мачкара относится как минимум к 1758 г., когда его мударрисом был мулла Габдельхамид б. Утегян б. Ярмухаммед б. Кутлугмухаммед б. Мухсин ат-Тюнтяри. У Шигабетдина Марджани отсутствуют данные о месте образования Габдельхамид б. Утегяна. Известно только, что он был уроженцем деревни Тюнтяр, ныне Балтасинского района РТ.

Среди шакирдов ат-Тюнтяри был Габдулла б. Габдессалям б. Утямеш аль-Мачкарави (Утямышев) (ум. 1832), ставший затем казанским купцом первой гильдии и меценатом. Помимо мечети в Мачкаре на его деньги, в частности было построено в 1802 г. здание мечети «Иске Таш» («Старокаменная», «Девятая соборная») в Казани. Марджани указывает, что по легенде Габдулла бай построил около ста пятидесяти мечетей. Если учесть, что абсолютное большинство мечетей Волго-Уральского региона было уничтожено в период Конторы новокрещенских дел в 1740-е гг., то потребность в воссоздании сети мечетей была институционально важна для воссоздания мусульманских общин-махаллей России. Габдулла б. Габдессалям дожил почти до 100 лет и умер в Мачкаре в 1832 г., финансово обеспечив «золотой век» медресе. Он был женат на младшей сестре великого улема Абдунассыра Курсави Мархабе.

«Золотой век» Мачкары нераздельно связан с именем мударриса Мухаммад Рахима б. Йусуфа б. Габделькарима б. Арслана аль-Ашити (ум. 1818). В течение 3 лет он руководил медресе, затем 10 лет учился в Дагестане, а медресе вновь возглавлял Габдельхамид б. Утегян. Лица, получившие образование на Кавказе, в XVIII веке оказали значительное влияние на возрождение и развитие классического мусульманского образования и суфизма в Казани, Заказанье и в Приуралье. Вместе с тем отношения с Кавказом не носили экономического характера, как отношения с Бухарой, что и обусловило слабость кавказской модели по сравнению с бухарской.

Поэтому следующий мударрис Мачкары Габдулла б. Яхья аль-Чиртуши аль-Мачкарави вместе Абдуннасыром аль-Курсави учились в Бухаре. По мнению Ш. Марджани, «…из отправившихся в Бухару и вернувшихся оттуда из нашего края есть только четыре человека, ставших большими учеными, достигших совершенства: мулла Абдуннасыр аль-Курсави, вышеупомянутый мулла Мухсин (Мухсин аш-Шаши – А.Х.), мулла Габдулла бине Яхья аль-Мачкарави, мулла Багаутдин бине Субхан аль-Марджани (сын Субхана аль-Марджани и отец Ш. Марджани. – А. Х.)». По возвращении Мухаммад Рахим б. Йусуф стал ахуном (главой духовенства) Малмыжского уезда Вятской губернии и преподавал фикх (право), ысул фикх (метод права), хадисы, калам и логику. Именно при нем медресе достигает своего расцвета и приобретает известность во всем Волго-Уральском регионе.

Статус учителя всегда определяется ролью его учеников. Среди наиболее известных шаирдов Мухаммад Рахим б. Йусуфа можно назвать великого улема Абдунассыра Курсави; основателя рода стерлибашских шейхов и мударрисов Нигматуллу б. Биктимера б. Тукай б. ас-Слаучи (Тукаева); имама и мударриса медресе Кышкар Якуба б. Яхью ад-Дубьязи; основателя рода мулл Амирхановых и прадеда Фатиха Амрахана, имама мечети «Иске-Таш» и мударриса Амирхановского медресе Амирхана б. Габдельманнана ат-Талкыши; мударрисов 5-й Соборной («Галеевской») мечети Казани братьев Габдессатара и Габделгаффара аш-Шырдани; основателя медресе в Стерлитамаке Шарафетдина б. Зайнетдина аль-Эстерлетамаки; преподавателя университета Аль-Азхар в Каире Мухаммад Амина ас-Сабави; имама и мударриса в ауле Хусна ныне Атнинского района РТ, деда великого улема Шигабетдина Марджани Субхана б. Габделькарима аль-Марджани; имама и мударриса медресе Тюнтяр Гали б. Сайфуллу ат-Тюнтяри; и, наконец, следующего мударриса Мачкары Габдуллу б. Яхью аль-Чиртуши аль-Мачкарави.

Рассмотрим конкретно биографии учеников Мухаммад Рахим б. Йусуфа.

1. Деятельность великого улема и создателя концепции «идж-тихада» у татар Абдуннасыра Курсави хорошо изучена. Отметим, что после медресе Мачкары в Бухаре он обучался у улема – суфия тариката (ордена) Накшбандийа-муджаддидийа шейха Ниязкул ат-Туркмани (ум. 1820/1821) в медресе Чар-Минар. Шейх ат-Туркмани не смог обратить А. Курсави в число приверженцев суфизма, хотя после четырех лет обучения тот даже получает у него иджаз-нама – разрешение на воспитание мюридов. Вернувшись на родину, в аул Курса (ныне Арского района), он исполняет обязанности имама и мударриса. В 1808 г. Курсави оказывается на меджлисе у эмира Бухары Хайдара б. Масума ал-Мангыти (правил 1800–1826), окруженный своими противниками-традиционалистами, требовавшими его смертной казни (только шейх Ниязкул ат-Туркмани вступился за него). Под угрозой казни он был вынужден отказаться от своих убеждений, а его книги сжигают. По преданию, Ниязкул ат-Туркмани пригрозил эмиру народным восстанием в случае казни Курсави.

2. Нигматулла б. Биктимер б. Тукай б. ас-Слаучи (1772–1844) стал основателем рода Тукаевых – династии ишанов, имамов и мударрисов из села Стерлибаш Стерлитамакского уезда Оренбургской (с 1865 г. – Уфимской) губернии. Его предки переселились в Стерлибаш из деревни Слауч Малмыжского уезда Вятской губернии (ныне Балтасинского района Татарстана). Вначале он учился у мударриса Фазыла аль-Кизляви (Сайфутдинова) в медресе при мечети Иске-Таш Казани, Мухаммада Рахима б. Йусуфа ал-Ашити и Габдуррахмана аль-Каргалый в Мачкаре. Нигматулла, и его оба сына Мухаммад-Харис и Мухаммад-Харрас Биктимировы получили образование в Бухаре. Нигматулла в 1801 г. отправился в Бухару, где проучился свыше 10 лет. Там же, у шейха Абу Салиха Ниязкул ат-Туркмани, который был учителем и его казанского мударриса Фазыла аль-Кизляви, Нигматулла углубил свои познания в учении и практике Накшбандийа, а также стал сторонником взглядов и другом А. Курсави.

Нигматулла в 1813 г. стал указным имамом и возглавил медресе в Стерлибаше, которое превратил в одно из ведущих учебных заведении края. Он ввел в жизнь местных мусульман некоторые новшества: запретил джиены, празднование Навруза как Нового года, отменил поминание усопших на 3, 7 и 40-й день их смерти, стал практиковать коллективные зикры сидя в кругу, на восходе солнца, и многодневные безотлучные моления в мечетях. В своем медресе он с успехом преподавал Коран, тафсир, хадисы, акиду (догматику), составил персидско-тюркский словарь («Лугат Нигматулла») и написал арабо-тюркскую сравнительную грамматику, служившуую для шакирдов учебным пособием. Благодаря огромному авторитету Нигматуллы село Стерлибаш превратилось в начале XIX в. в один из главных религиозно-культурных центров края, куда периодически приезжали муфтии Оренбургского магометанского духовного собрания Мухаммеджан Хусаинов и Габдессалям Габдрахимов, влиятельные имамы и ахуны округа, многочисленные мюриды, улемы (например, Абдаррахим Утыз-Имяни) и даже казахские ханы Джихангир и Ширгазы. Нигматулла превратил свое медресе в крупнейший суфийский центр региона и имел, по некоторым данным, десятки тысяч мюридов. Нигматулла обладал богатой библиотекой, использовал в учебном процессе труды Абдуннасыра Курсави.

Его сын Мухаммад-Харис был мюридом бухарского шейха Убайдаллы б. Ниязкул ат-Туркмани (сына Абу Салиха Ниязкул ат-Туркмани), от которого он получил иджаз-нама – разрешение на воспитание мюридов, число которых у него на родине было огромным. В Бухаре он познакомился с Ш. Марджани и оказывал ему помощь в занятиях. После возвращения в Стерлибаш Мухаммад-Харис принял многие идеи Ш. Марджани по модернизации Ислама и его институтов и распространил их среди шакирдов. Всю жизнь Мухаммад-Харис активно занимался благотворительной деятельностью, открыл в родном селе приют на 40 мест для сирот и бедных. Власти давали ему дипломатические поручения по обеспечению продвижения Российского государства в казахские степи. В 1869 г. за оказанные услуги Александр II пожаловал ему почетное звание тархана. При Мухаммад-Харисе село Стерлибаш по-прежнему оставалось одним из религиозных центров края, его посещали муфтии Г. Сулейманов и С.-Г. Тевкелев.

3. Якуб б. Яхья ад-Дубьязи (ум. 1844) стал первым из выпускников Мачкары, возглавившим медресе в Кышкаре (ныне Арский район РТ). В первой половине XIX в. именно эти два медресе являлись крупнейшими в Заказанье. Однако если род основателя Кышкара Баязида б. Абд аль-Кадира аль-Кышкари отшел от дел в медресе, то сын Габдуллы Утямышева Муса продолжил участие в делах медресе. По его настоянию Якуб б. Яхья, женатый на дочери Мухаммад Рахима б. Йусуфа ал-Ашити, бывший имамом и мударрисом в ауле Береске, в 1835 г. стал одновременно имамом и мударрисом в ауле Кышкар. Ш. Марджани особо указывает, что отец Якуба был из черного народа, то есть из простых крестьян. Но благодаря своим способностям он занял место имама и мударриса в ауле Кышкар, хотя от предыдущего имама Фаяза б. Абд аль-Азиза аль-Кенери осталось четверо сыновей.

Здесь следует высказать следующую догадку. В конце XVIII – начале XIX вв. в Заказанье имеет место противостояние двух групп имамов и мударрисов. Во главе одной группы был имам деревни Ура Казанской губернии Хабибулл б. Хусаина ал-Ури (Оруви). Он учился в Бухаре и Кабуле, получил в Кабуле иджаз-нама от шейха тариката (ордена) Накшбандийа-муджаддидийа Фаизхана б. Хозырхана ал-Кабули. С именем Хабибуллы б. Хусаина связана наиболее серьезная попытка противостояния политике централизации Духовного собрания и лично муфтия М. Хусаина в этот период. Хабибулла б. Хусаин развернул свою деятельность главным образом среди всех слоев мишарского населения, где приобрел много шакирдов и мюридов. Благодаря поддержке нижегородских губернских властей ему удалось занять ключевой пост имама мечети на Макарьевской ярмарке, которая тогда была основным торговым центром татарского мира. При этом он сместил с данного поста назначенца лично муфтия М. Хусаина (1788–1823 гг.). После провала попытки смеcтить с поста и самого муфтия в 1804 г. Хабибулла отправился в Петербург, где добивался создания самостоятельного Духовного собрания Саратовской губернии, причем предполагалось введение сана муфтия. Самым известным эпизодом деятельности Хабибуллы ал-Ури является его борьба против А. Курсави. Напомним, что Курсави обучался у другого улема – суфия тариката (ордена) Накшбандийа-муджаддидийа шейха Ниязкул ат-Туркмани, фактического соперника Фаизхана ал-Кабули. В числе наиболее известных мюридов муджаддидийа Фаизхана б. Хозырхана ал-Кабули у татар были ишан Вали(д) ал-Кайбычи ал-Каргали и улем и поэт Абдаррахим Утыз-Имяни. Имам Фаяз б. Абд аль-Азиз аль-Кенери также побывал в Кабуле. При этом прямо известно, что его предшественник в Кышкаре Сагит б. Ибрагим б. Габдулла аль-Барыши своим шейхом считал Фаизхана б. Хозырхана ал-Кабули, у которого лично учился. Эта группировка была связана с муллами Каргалы и движением абызов. Поэтому тот факт, что Якуб б. Яхья занял пост имама и мударриса в ауле Кышкар, свидетельствует о победе группы татарских учеников Ниязкул ат-Туркмани. Следует напомнить, что у этого бухарского шейха учились Абдуннасыр Курсави, Нигматулла Тукаев, мударрис медресе при мечети Иске-Таш в Казани Фазыл аль-Кизляви. По словам Ш. Марджани, и основатель медресе в Стерлитамаке Шарафетдин б. Зайнетдин аль-Эстерли учился в Бухаре вместе с Нигматуллой Тукаевым. Среди казанских учеников Ниязкула ат-Туркмани был Мухаммед б. Хамид б. Мортаза (Муртазин) (ум. 1836), сын имама и мударриса мечети № 10 Хамид б. Мортазы («Низенькая Бухарская», «Розовая»), расположенной в Ново-Татарской слободе, рядом с мечетью «Иске-Таш». Впоследствии Мухаммед б. Хамид занял место своего отца.

Централизация контроля над духовенством муфтием М. Хусаином, финансовое укрепление позиций рода Утямышевых и привлекательность модернизаторских идей А. Курсави для молодого поколения стали теми факторами, которые определили усиление позиций шакирдов мачкаринского мударриса Мухаммад Рахима б. Йусуфа ал-Ашити, о чем более подробно будет рассказано ниже.

4. Амирхан б. Габдельманнан б. Исмагил б. Мурад б. Кадермет ат-Талкыши – основатель рода мулл Амирхановых и прадед писателя Фатиха Амирхана был имамом мечети «Иске-Таш» («Старокаменная», «Девятая соборная») в Казани и мударрисом Амирхановского медресе. Двухэтажное кирпичное здание мечети построил в 1802 г. купец Габдулла Утямышев. Кыйблу мечети определил Абдуннасыр Курсави. Одним из первых имамов прихода был вышеупомянутый Фазыл аль-Кизляви (Сайфутдинов, ум. 1812). В 1813 г. его сменил Амирхан бин Габдельманнан (ум. 1828). Он был уроженцем деревни Толкиш (ныне Чистопольский район РТ), учился в медресе деревень Сасна (ныне Балтасинский район РТ) и Мачкара, а затем совершил путешествие в Бухару.

5. Братья Габдессаттар и Габделгаффар аш-Шырдани (Сагитовы) – имамы и мударрисы 5-й Соборной («Галеевской») мечети Казани были сыновьями имама и мударриса был Сагит б. Ахмеда б. Мухаммада аш-Шырдани (уроженца деревни Ширданы, ныне Зеленодольский район РТ). Он учился в медресе деревень Казылино, Казаклар (ныне Арский район РТ) и Каргалы (у Ишнияза б. Ширнияза аль-Хорезми) под Оренбургом, являлся ряда богословских трудов. Став в 1810 г. имам-хатибом 5-й мечети, Сагит б. Ахмед учредил здесь приходское медресе. В 1814 г. вторым муллой мечети был избран его сын – Габдуссаттар аш-Шырдани (Сагитов). Во времена бухарского эмира Хайдара (1800–1826) он был мухтасибом, секретарем и нотариусом в правительственных учреждениях. По возвращении на родину Габдуссаттар аш-Шырдани стал ахуном Казани и даже добивался титула муфтия после смерти Мухаммеджана Хусаина в 1823 г. Однако, вероятно, из-за его бухарских связей оренбургский губернатор выступил против его кандидатуры. Примерно в это же время Габделгаффар Сагитов начал помогать отцу в руководстве медресе. Все три имама умерли в 1831 г. Тогда же имамом и мударрисом стал младший сын Сагита б. Ахмеда – Ахмед Сагитов (1793–1867), который учился у Абдуннасыра Курсави и в медресе Мачкары у Габдуллы б. Яхьи аль-Чиртуши аль-Мачкарави.

6. Шарафетдин б. Зайнетдин б. Ибрагим аль-Эстерлетамаки (ок. 1768–1845) стал основателем медресе в Стерлитамаке. Точная дата открытия этого медресе неизвестна. Оно функцио­нировало при Второй соборной мечети г. Стерлитамака (вначале Оренбургской, затем Уфимской губернии). Подъем медресе был связан с именем его сына мударриса Камалетдина б. Шарафетдина (1808– 1890). Еще в 1869 г. в медресе начали обучать и русскому языку. В середине 1870-х гг. там обучалось около 200 шакирдов, а в середине 1880-х гг. – до 600. Медресе Стерлибаша и Стерлитамака сохраняли связи, сложившиеся во времена их основателей.

7. Мухаммад Амин б. Сайфулла б. Габдельхамид шейх ас-Сабави. Уроженец Богатых Сабов, он получил образование в Мачкаре и Бухаре, а затем учился в Курсе у А. Курсави, где воспринял его взгляды. Мухаммад Амин участвовал в дискуссии А. Курсави против Хабибуллы аль-Ури. Вначале он был имамом и мударрисом в ауле Наласа (ныне Арского района РТ). В 1826 г. он отбыл в хадж через Египет, где познакомился с известным полководцем и государственным деятелем Ибрагимом-пашой и занял место преподавателя фарси в университете Аль-Азхар в Каире. В 1833 г. он скончался в Каире.

8. Имам и мударрис в Тюнтяре Гали б. Сайфулла б. Габдеррашид Б. Утегян ат-Тюнтяри продолжил образование в Бухаре. Там он познакомился с сыном виднейшего шейха тариката (ордена) Накшбандийа-муджаддидийа Мийан Фадл-и Абд ал-Кадиром ал-Муджаддиди. Его отец Мийан Фадл-и Ахмад (представлявший линию Ахмада Сирхинди) и Ниязкул ат-Туркмани (представлявший линию хаджи Хабиб Аллаха Бухари) считались самыми влиятельными шейхами Накшбандийа-муджаддидийа в Средней Азии в этот период. В честь Мийан Фадл-и Абд ал-Кадира получил название целый квартал в Бухаре Сахиб-зада. Его учеником был Шигабетдин Марджани. Вторым центром деятельности Мийан Фадл-и Ахмада и его сыновей был индийский город Пешавар (ныне в Пакистане). Гали б. Сайфулла, находясь на их службе, посетил Кандагар, Пешавар, Кабул, Лахор и Дели. По возвращении на родину в 1829 г. он стал имамом и мударрисом в Тюнтяре, где скончался в 1874 г., дожив до 80 лет.

8. Габдулла б. Яхья аль-Чиртуши аль-Мачкарави (1773–1858) сменил Мухаммад Рахима б. Йусуфа на посту мударриса Мачкары после его смерти в 1818 г. После образования в Мачкаре он учился у Мирзы Габдеррахмана и Миркеджана в Бухаре. У последнего одновременно обучался и отец Шигабетдина – Багаутдин Марджани учеба у Миркежан аль-Бухари. В 1812 г. Габдулла б. Яхья возвращается в Мачкару. По преданию из его медресе вышло 1000 мударрисов. По словам Марджани, возможно, до его смерти в 1858 г. медресе окончило столько шакирдов.

Среди его шакирдов стоит назвать вышеупомянутого имама и мударриса 5-й мечети Казани Ахмед б. Сагита б. Ахмеда аш-Шырдани (Сагитова); имама и мударриса 2-й (Апанаевской) мечети Казани Мухамедкарим б. Мухамедрахима б. Гаида ат-Таканыши (Мухамедрахимова); его преемника Таджетдина б. Башира ас-Суыксуи (Баширова); имама и мударриса в Кышкаре Исмагила б. Мусы аль-Мачкарави (Утямышева); имама Сенной мечети Казани Габдельгани б. Салиха б. Хусаина аль-Кили (Сагитова); имама Бурнаевской мечети Шигабетдина б. Фахретдина (Фахрутдинова); муллу аула Казиле Таджетдина б. Габдельжалиля ад-Дубьязи.

9. Имам и мударрис 2-й (Апанаевской) мечети Казани и Апанаевского («Приозерное», «Касимия») медресе Мухамедкарим б. Мухамедрахим б. Гаид ат-Таканыши (Мухамедрахимов). Апанаевское медресе возникло в 1770-е гг., когда в Казани была выстроена вторая каменная мечеть (Апанаевская). Медресе считалось одним из самых престижных у мусульман Внутренней России середины XIX века. В 1875 году оно насчитывало больше 300 учащихся. Мухамедкарим б. Мухамедрахим стал мударрисом в 1838 г., и так был охарактеризован писал Ш. Марджани: «У него было множество шакирдов. Но даже если на его уроках и была возможность выбрать верное направление, все равно были видны крупные недостатки в по иске истины, в методе подробного исследования, во всестороннем и глубоком изучении наук».

10. Таджетдин б. Башир б. Надир ас-Суыксуи (Баширов) (1813– 1879) стал имамом и мударрисом 2-й (Апанаевской) мечети Казани и Апанаевского медресе в 1876 г. стал главой прихода, но вскоре скончался.

11. Исмагил б. Муса б. Габдулла б. Габдессалям аль-Мачкарави (Утямышев) был имамом и мударрисом в Кышкаре в 1846–1871 гг. Вначале он занимался торговлей в Бухаре, Казани и Астрахани, затем по настоянию Мусы Утямышева возглавил приход. С его именем связан последний период расцвета Кышкара.

12. Имам Сенной мечети Казани Габдельгани б. Салих б. Хусаин аль-Кили (Сагитов) (1813–1871) был сыном муллы Апанаевской мечети Салиха б. Хусаина аль-Кили (Сагитова). Он вначале учился тоже у бывших шакирдов Мачкары братьев Габдессаттара и Габделгаффара аш-Шырдани в медресе 5-й Соборной («Галеевской») мечети, затем в Мачкаре и Бухаре. В 1856 г. он возглавил приход Сенной мечети Казани.

13. Имам и мударрис Бурнаевской мечети Казани Шигабетдин б. Фахретдин б. Муртаза б. Габдельгазиз (Фахрутдинов) продолжил обучение в Бухаре. В 1860 г. он возглавил приход из Бурнаевской мечети. Но из-за непредсказуемого характера, разногласий с прихожанами и не всегда достойного поведения он был удален из Бурнаевской мечети.

14. Мулла аула Казиле Таджетдин б. Габдельжалиль б. Хусаин б. Сафакол ад-Дубьязи (1808–1886) учился в медресе Береске, Мачкары и Ташикичу. Он славился как прекрасный чтец Корана.

Стоит отметить, что хотя Габдулла б. Яхья аль-Чиртуши аль-Мачкарави превзошел Мухаммад Рахима б. Йусуфа по числу учеников, среди них уже не было фигур столь яркого масштаба. Схоластическая бухарская традиция уже не была приспособлена к условиям Нового времени, о чем писал еще в самом начале позапрошлого века Абдуннасыр Курсави. Во второй половине XIX века начинается упадок медресе Мачкары, которому уже невозможно было противостоять. В начале XIX века шакирды Мачкары кроме Заказанья оказали значительно влияние на постановку образования на юго-западе нынешнего Башкортостана (Стерлибаш и Стерлитамак). Их центром в Казани стала мечеть «Иске-Таш». Во второй и третьей четвертях XIX века шакирды Мачкары воглавили такие ключевые приходы Казани, как «Апанаевская», «Галеевская», «Сенная», «Бурнаевская», «Розовая» мечети. Однако пределы влияния медресе Мачкары ограничились Казанью и Заказаньем.

В целом первая половина XIX века стала «золотым веком» мусульманского традиционного образования у татар, а медресе в Мачкаре – одной из ярчайших путеводных звезд той эпохи. Поэтому изучение историй медресе, личностей мударрисов и шакирдов, их трудов и взаимосвязей, начатое великим Марджани, еще долго будет оставаться первоочередной задачей для историков Татарстана.

Дата добавления: 2015-08-31