Исторический путь развития психологии 14 страница

Современные нейрофизиологические исследования характе­ризуются все более глубоким проникновением в механизмы закрепления и сохранения следов на нейронном и молекулярном уровне. Установлено, например, что отходящие от нервных клеток аксоны соприкасаются либо с дендршпами других клеток, либо возвращаются обратно к телу своей клетки. Благодаря такой структуре нервных контактов возникает возможность циркуляции реверберирующих кругов возбуждения разной сложности. В резуль­тате происходит самозаряжение клетки, так как возникший в ней разряд возвращается либо непосредственно на данную клетку, укрепляя возбуждение, либо через цепь нейронов. Эти стойкие круги реверберирующего возбуждения, не выходящие за пределы данной системы, некоторые исследователи считают физиоло­гическим субстратом процесса сохранения следов. Здесь происходит

переход следов из так называемой кратковременной памяти в дол­говременную. Одни исследователи считают, что в основе этих видов памяти лежит единый механизм, другие полагают, что существует два механизма с различными характеристиками. Окон­чательному разрешению этой проблемы будут, по-видимому, спо­собствовать биохимические исследования.

Биохимические теории памяти. Нейрофизиологический уровень изучения механизмов памяти на современном этапе все более сближается и нередко прямо смыкается с биохимическим. Это подтверждается многочисленными исследованиями, проводимыми на стыке указанных уровней. На основе этих исследований воз­никла, в частности, гипотеза о двухступенчатом характере про­цесса запоминания. Суть ее состоит в следующем. На первой сту­пени (непосредственно после воздействия раздражителя) в мозгу происходит кратковременная электрохимическая реакция, вызы­вающая обратимые физиологические изменения в клетках. Вторая стадия, возникающая на основе первой, — это собственно биохи­мическая реакция, связанная с образованием новых белковых веществ (протеинов). Первая стадия длится секунды или минуты, и ее считают физиологическим механизмом кратковременного запоминания. Вторая стадия, приводящая к необратимым химиче­ским изменениям в клетках, считается механизмом долговре­менной памяти.

Если подопытное животное обучать чему-то новому, а затем моментально прервать кратковременную электрохимическую реак­цию до того, как она начнет переходить в биохимическую, то животное не сможет вспомнить то, чему его обучали.

В одном опыте крысу помещали на площадку, находящуюся на небольшой высоте от пола. Животное тотчас же соскакивало на пол. Однако, испытав однаж­ды боль от электрического разряда при соскакивании, крыса, помещенная на площадку даже через 24 часа после опыта, не спрыгивала с нее больше и ожидала, пока ее снимут. У другой крысы прервали реакцию кратковременного запоми­нания сразу после получения ею болевого ощущения. На другой день крыса вела себя так, словно с ней ничего не произошло.

Известно, что временная потеря сознания у людей также при­водит к забыванию того, что происходило в непосредственно предшествующий этому событию период.

Можно думать, что стиранию подвержены те следы воздейст­вия, которые не успели закрепиться вследствие прекращения кратковременных электрохимических реакций еще до начала соответствующих биохимических изменений.

Сторонники химических теорий памяти считают, что спе­цифические химические изменения, происходящие в нервных клетках под действием внешних раздражителей, и лежат в основе механизмов процессов закрепления, сохранения и воспроизведе­но

ния следов. Имеются в виду различные перегруппировки бел­ковых молекул нейронов, прежде всего молекул так называемых нуклеиновых кислот. Дезоксирибонуклеиновая кислота (ДНК) считается носителем генетической, наследственной, памяти, рибо­нуклеиновая кислота (РНК) — основой онтогенетической, инди­видуальной, памяти. В опытах шведского биохимика Хидена установлено, что раздражение нервной клетки увеличивает в ней содержание РНК и оставляет длительные биохимические следы, сообщающие ей способность резонировать на повторное действие знакомых раздражителей.

РНК очень изменчива; количество возможных ее специфи­ческих изменений измеряется числом 10 — 20 • 103 до 5 - б • 106; меняется контур ее компонентов, расположение их в простран­стве, скорость распада и т.д. Это значит, что РНК может удержать невероятное количество кодов информации. Не исключено, что способность РНК резонировать на специфические структуры знакомых раздражителей, не отвечая на другие воздействия, составляет интимный биохимический механизм памяти.

Успехи новейших, в частности, биохимических, исследований дают немало оснований для оптимистических прогнозов относи­тельно возможностей управления человеческой памятью в буду­щем. Но наряду с этими прогнозами получили хождение неко­торые необоснованные, подчас фантастические идеи, например о возможности обучения людей путем прямого химического воздействия на их нервную систему, о передаче знаний с по­мощью специальных таблеток памяти и т.д.

В этой связи важно подчеркнуть, что, хотя процессы челове­ческой памяти характеризуются очень сложным взаимодействием на всех уровнях, их детерминация идет сверху, от деятельности человека. Здесь действует принцип: от целого — к его частям. В соответствии с этим и материализация следов внешних воз­действий осуществляется в направлении: организм — орган — клет­ка, а не наоборот. Использование фармакологических катализа­торов памяти существа дела изменить не может.

Это подтверждается данными специальных исследований, в которых изучали влияние различных условий жизни животного на изменение морфологической и химической структуры его мозга. Установлено, например, что у крыс, находившихся в бо­гатой впечатлениями обстановке, активизировавшей различные их действия, кора мозга становится крупнее, толще и тяжелее, чем у животных, прозябавших в психологически обедненных условиях. Происходят специфические изменения и в химическом составе мозга развитой крысы: увеличивается, например, количество аце-тилхолина — фермента, участвующего в передаче нервных им-

пульсов. Таким образом, психологический уровень, уровень дея­тельности индивида, оказывается определяющим по отношению к функционированию нижележащих уровней.

Конечно, отмеченные структурные и химические изменения в клетках мозга, будучи продуктом предшествующей деятельности, становятся затем необходимым условием последующих, более слож­ных действий, включаясь в механизм их осуществления. Речь идет, следовательно, не о вторичности химических механизмов, а о том, что они не могут быть сформированы снизу, например путем прямого введения в мозг соответствующих химических веществ в готовом виде. В этом смысле и следует понимать по­ложение о детерминирующей роли вышележащих уровней функ­ционирования процессов памяти по отношению к нижележащим.

Исследования механизмов памяти на различных уровнях, безусловно, взаимно обогащают друг друга.

2. Виды памяти Поскольку память включена во все многообра­зие жизни и деятельности человека, то и формы ее проявления чрезвычайно многообразны. Деление памяти на виды должно быть обусловлено прежде всего особенностями самой деятельности, в которой осуществляются процессы запоми­нания и воспроизведения. Это справедливо и для тех случаев, когда тот или иной вид памяти (например, зрительная или слуховая) выступает у человека как особенность его психического склада. Ведь прежде чем определенное психическое свойство в деятельности проявляется, оно в ней формируется.

В качестве наиболее общего основания для выделения раз­личных видов памяти выступает зависимость ее характеристик от особенностей деятельности, в которой осуществляются процессы запоминания и воспроизведения. При этом отдельные виды памя­ти вычленяются в соответствии с тремя основными критериями: 1) по характеру псих и ческой активности, преобладаю­щей в деятельности, память делят на двигательную, эмоциональ­ную, образную и словесно-логическую; 2) по характеру це л е й д еят ел ъности-на непроизвольную и произвольную; 3) по продолжительности з а к р е п л е н и я и сохранения мате­риала (в связи с его ролью и местом в деятельности) — на кратко­временную, долговременную и оперативную.

Двигательная, эмоциональная, образная и словесно-логическая память. В различных видах деятельности могут преобладать раз­личные виды психической активности: моторная, эмоциональная, сенсорная, интеллектуальная. Каждый из этих видов активности выражается в соответствующих действиях и их продуктах: в дви-

жениях, чувствах, образах, мыслях. Обслуживающие их специ­фические виды памяти получили в психологии соответствующие названия: двигательной, эмоциональной, образной и словесно-логи-ческой памяти.

Двигательная память — это запоминание, сохранение и вос­произведение различных движений и их систем. Встречаются лю­ди с ярко выраженным преобладанием этого вида памяти над другими ее видами. Один психолог признавался, что он совер­шенно не в состоянии воспроизвести в памяти музыкальную пьесу, а недавно услышанную оперу может воспроизвести лишь как пантомиму. Другие же люди, наоборот, вообще не замечают у себя двигательной памяти. Огромное значение этого вида памяти состоит в том, что она служит основой для формирования различных практических и трудовых навыков, равно как и на­выков ходьбы, письма и т.д. Без памяти на движения мы должны были бы каждый раз учиться сначала осуществлять соответ­ствующие действия. Обычно признаком хорошей двигательной памяти является физическая ловкость человека, сноровка в труде, «золотые руки».

Эмоциональная память — это память на чувства. Эмоции всег­да сигнализируют о том, как удовлетворяются наши потребности и интересы, как осуществляются наши отношения с окружающим миром. Эмоциональная память имеет поэтому очень важное значение в жизни и деятельности каждого человека. Пережитые и сохраненные в памяти чувства выступают как сигналы, либо побуждающие к действию, либо удерживающие от действий, вызвавших в прошлом отрицательные переживания. Способность сочувствовать другому человеку, сопереживать герою книги осно­вана на эмоциональной памяти. «Раз вы способны бледнеть, крас­неть при одном воспоминании об испытанном, раз вы боитесь думать о давно пережитом несчастье, — у вас есть память на чувствования, или эмоциональная память»1.

Эмоциональная память в известном смысле может оказываться сильнее других видов памяти. Каждый по своему опыту знает, как иногда от давно прошедших и основательно забытых событий, книг, кинофильмов остается только впечатление, чувство. Однако и такое чувство не беспредметно. Именно поэтому оно может выступать в качестве первого узелка в развертывании цепочки ассоциаций.

Образная память — это память на представления, на картины природы и жизни, а также на звуки, запахи, вкусы. Она бывает

1 Станиславский К.С. Работа над собой в творческом процессе переживания. // Собр. соч. в 8-ми т. - М.: Искусство, 1954. - Т. 2. - С. 217.

зрительной, слуховой, осязательной, обонятельной, вкусовой. Если зрительная и слуховая память обычно хорошо развиты и играют ведущую роль в жизненной ориентировке всех нормальных людей, то осязательную, обонятельную и вкусовую память в из­вестном смысле можно назвать профессиональными видами: как и соответствующие ощущения, эти виды памяти особенно интенсивно развиваются в связи со специфическими условиями деятельности.. Поразительно высокого уровня они могут достигать в условиях компенсации или замещения недостающих видов памяти, например, у слепых, глухих и т.д.

Образная память особенно развита у людей «художественных» профессий.

Иногда встречаются люди, обладающие так называемой эйдетической памятью. Эйдетические образы, или наглядные образы памяти, — это результат возбуждения органов чувств внешними раздражителями. Эйдетические образы похожи на представление тем, что возникают в отсутствие предмета, но ха­рактеризуются такой детализированной наглядностью, которая совершенно недоступна обычному представлению. Человек, на­пример, «видит» отсутствующий предмет до мельчайших подроб­ностей, «переводя взгляд» с детали на деталь, как это обычно можно сделать при восприятии. Можно предположить, что по аналогии с эйдетической зрительной памятью встречается такая же яркая слуховая, может быть, даже и осязательная память.

Содержанием словесно-логической памяти являются наши мыс­ли. Мысли не существуют без языка, поэтому память на них и называется не просто логической, а словесно-логической. По­скольку мысли могут быть воплощены в различную языковую форму, то воспроизведение их возможно ориентировать На пере­дачу либо только основного смысла материала, либо его букваль­ного словесного оформления. Если в последнем случае материал вообще не подвергается смысловой обработке, то буквальное заучивание его оказывается уже не логическим, а механическим запоминанием.

В словесно-логической памяти главная роль принадлежит второй сигнальной системе. Словесно-логическая память — спе­цифически человеческая память в отличие от двигательной, эмо­циональной и образной, которые в своих простейших формах свойственны и животным. Опираясь на развитие других видов памяти, словесно-логическая память становится ведущей по отношению к ним, и от ее развития зависит развитие всех других видов памяти. Словесно-логической памяти принадлежит ведущая роль в усвоении знаний учащимися в процессе обучения.

Непроизвольная и произвольная память. В рассмотренных выше

видах памяти отражены такие ее характеристики, которые, сфор­мировавшись в деятельности, становятся затем как бы консти­туциональными ее особенностями. Тот или иной склад памяти человека может проявляться уже и независимо от переменных условий деятельности: от ее мотивов, целей, способов.

Существует, однако, и такое деление памяти на виды, которое прямо связано с особенностями самой актуально выполняемой деятельности. Так, в зависимости от целей деятельности память делят на непроизвольную и произвольную.

Запоминание и воспроизведение, в котором отсутствует специ­альная цель что-то запомнить или припомнить, называется непро­извольной памятью. В тех случаях, когда мы ставим такую цель, говорят о произвольной памяти. В последнем случае процессы запоминания и воспроизведения выступают как специальные, мнемические действия.

Непроизвольная и произвольная память вместе с тем пред­ставляют собой две последовательные ступени развития памяти. Каждый по своему опыту знает, какое огромное место в нашей жизни занимает непроизвольная память, на основе которой без специальных мнемических намерений и усилий формируется основная и по объему, и по жизненному значению часть нашего опыта. Однако в деятельности человека нередко возникает необ­ходимость руководить своей памятью. В этих условиях важную роль играет произвольная память, дающая возможность преднаме­ренно заучить или припомнить то, что необходимо.

Кратковременная и долговременная память. Оперативная па­мять. В последнее время пристальное внимание исследователей привлекают к себе процессы, происходящие на самой начальной стадии Запоминания, еще до закрепления следов внешних воздей­ствий, а также в самый момент их образования. Для того чтобы тот или иной материал закреплялся в памяти, он должен быть соответствующим образом переработан субъектом. Такая перера­ботка требует определенного времени, которое называют временем консолидации следов. Субъективно этот процесс переживается как отзвук только что прошедшего события: на какое-то мгновение мы как бы продолжаем видеть, слышать и т.д. то, чего уже непо­средственно не воспринимаем (стоит перед глазами, звучит в ушах и т.д.). Эти процессы неустойчивы и обратимы, но они настолько специфичны и их роль в функционировании механизмов накопления опыта столь значительна, что их рассматривают в ка­честве особого вида запоминания, сохранения и воспроизведения информации, который получил название кратковременной па­мяти.

В отличие от долговременной памяти, для которой характерно длительное сохранение материала после многократного его повто­рения и воспроизведения, кратковременная память характери­зуется очень кратким сохранением после однократного очень непродолжительного восприятия и немедленным воспроизведе­нием (в первые же секунды после восприятия материала).

В самом термине «кратковременная память» закреплен внеш­ний, временной параметр явления безотносительно к тому, как оно связано с деятельностью индивида, с ее целями и мотивами. Однако и здесь надо иметь в виду связь временного параметра событий с их значимостью для организма. Длительность события само по себе уже значима для памяти, потому что в длительном (повторяющемся) воздействии как бы заложена возможность повторения его в будущем, что требует к нему большей готов­ности. В этом смысле консолидацию следов можно рассматривать как своеобразную оценку значимости данного материала для осу­ществления предстоящих жизненно важных целей. Однако влия­ние самого по себе временного фактора не безгранично: лишен­ное смысла длительное повторение раздражителя вызывает лишь защитное торможение, а не перевод его в долговременную память.

Вместо термина «кратковременная память» в литературе неред­ко употребляются различные его синонимы: «мгновенная», «пер­вичная», «немедленная», «краткосрочная память» и т.п. Некото­рые авторы, однако, в качестве одного из таких синонимов используют и термин «оперативная память», стремясь подчерк­нуть им не временной, а «деловой» характер той же кратко­временной памяти. Между тем за этим термином в нашей психо­логии закрепилось другое содержание. Понятием оперативная память обозначают мнемические процессы, обслуживающие не­посредственно осуществляемые человеком актуальные действия, операции. Когда мы выполняем какое-либо сложное действие, например, арифметическое, то осуществляем его по частям, кус­ками. При этом мы удерживаем «в уме» некоторые промежу­точные результаты до тех пор, пока имеем с ними дело. По мере продвижения к конечному результату, конкретный «отработан­ный» материал может забываться. Аналогичное явление мы наблюдаем при чтении, списывании, вообще при выполнении любого более или менее сложного действия. Куски материала, которыми оперирует человек, могут быть различными (процесс чтения у ребенка начинается со складывания отдельных букв). Объем этих кусков, так называемых оперативных единиц памяти, существенно влияет на успешность выполнения той или иной деятельности. Этим определяется значение формирования опти­мальных оперативных единиц.

Такое понимание оперативной памяти отличает ее как от долговременной, так и от кратковременной памяти, хотя и наме­чает точки их соприкосновения. В оперативной памяти образуется «рабочая смесь» из материалов, поступающих как из кратко­временной, так и из долговременной памяти. Пока этот рабочий материал функционирует, он остается в ведении оперативной памяти.

Взаимосвязь. различных видов памяти. Критерии, принятые здесь за основание деления памяти на виды, связаны с различ­ными сторонами человеческой деятельности, выступающими в ней не порознь, а в органическом единстве. Такое же единство представляют собой и соответствующие виды памяти. Так, память на мысли и понятия, будучи словесно-логической, является также в каждом частном случае либо непроизвольной, либо произ­вольной; одновременно она же обязательно будет либо кратко­временной, либо долговременной.

С другой стороны, различные виды памяти, выделенные по одному и тому же критерию, тоже оказываются взаимосвя­занными. Так, двигательная, образная, словесно-логическая па­мять не могут существовать изолированно друг от друга уже потому, что между собой связаны прежде всего соответствующие стороны предметов и явлений внешнего мира, а следовательно, и формы их отражения. Сложные преемственные связи существуют также между непроизвольной и произвольной памятью (сущность их будет раскрыта при характеристике процесса запоминания). Что касается кратковременной и долговременной памяти, то они представляют собой две стадии единого процесса. Кратковре­менная память - это тот пропускник, минуя который ничто не может проникнуть в долговременную память. С кратковременной памяти всегда начинаются все ее процессы.

3. Общая При выделении различных видов памяти име-характеристика ются в виду некоторые устойчивые свойства и

процессов стороны, характеризующие память независимо памяти от того, какую конкретную функцию выполняет

она в деятельности: закрепления, сохранения или актуализации материала. Например, в делении памяти на двигательную, эмоциональную, образную и словесно-логическую отразилась такая ее сторона, как форма (образ, слово и т.д.), в ко­торой осуществляется и запоминание, и сохранение, и воспроиз­ведение объекта.

Но, кроме видов памяти, выделяют еще ее процессы. При этом в качестве основания рассматривают именно различные функции,

выполняемые памятью в жизни и деятельности. К процессам памяти относят запоминание (закрепление), воспроизведение (актуа­лизацию, возобновление), а также сохранение и забывание мате­риала. В указанных процессах особенно ярко обнаруживается связь памяти с деятельностью, а также протекание ее актов как особых самостоятельных (мнемических) действий.

Хотя при сопоставлении процессов памяти бросается в глаза, казалось бы, противоположная их функциональная направлен­ность, эти процессы необходимо рассматривать в единстве. Единство сказывается не только в очевидной их внешней связи и взаимной обусловленности (характеристики воспроизведения материала, например, во многом определяются особенностями его запоминания, а также сохранения, забывания), но и в более тес­ных отношениях взаимного проникновения и диалектических переходов одного процесса в другой.

Поскольку возобновление представляет собой не автомати­ческое считывание материала, а сознательное его конструиро­вание и даже реконструирование, то в само воспроизведение обязательно включаются и процессы кратковременного запоми­нания и сохранения. Более того, в процессе воспроизведения постоянно осуществляется и долговременное запоминание. Так называемое повторение материала есть не что иное, как его воспроизведение, но оно же вместе с тем является и процессом заучивания.

Аналогично могут быть проанализированы и процессы сохра­нения - забывания. Но для этого они прежде всего должны быть осмыслены именно как процессы. Так, сохранение может быть понято как функция участия материала памяти в деятельности индивида. Это участие может быть неосознаваемое. Но в любом действии человека сказывается весь опыт его личности. В этом смысле выпадение того или иного материала из памяти (забы­вание) означает лишь выпадение его из деятельности. Иными словами, забывание не бывает абсолютным. Психологически оно означает лишь трудность (или невозможность) перевода опреде­ленного содержания психики в кратковременную память, в поле осознаваемого. Именно в таком значении (в значении более или менее глубокого забывания) используется это понятие в обычном употреблении. Однако забывание как процесс генетически начинается с отвлечения внимания от объекта. Любое переклю­чение внимания с объекта А на объект Б означает своего рода забывание А. Поэтому забытым оказывается не только то, что связано с трудностью (или невозможностью) воспроизведения, но и все то содержание опыта, которое в данный момент актуально не осознается, не присутствует в сознании. Забывание, таким

образом, это сторона всякого психического процесса, в том числе и всякого процесса памяти. Само запоминание как процесс, предполагающий перемещение сознания по объекту, обязательно включает в себя временное забывание материала. Это и есть конкретное проявление единства противоположных процессов памяти.,

Можно сказать, таким образом, что вся память представляет собой многосложный, но единый и непрерывный процесс. Невоз­можно представить себе такое состояние сознания, чтобы оно обходилось без памяти.

Протекание процессов памяти детерминируется деятельностью личности, ее направленностью на достижение предстоящих целей.

При обычном анализе отдельных процессов памяти мы аб­страгируемся от их сложных диалектических связей и определяем тот или иной процесс в соответствии с его доминирующими характеристиками.

4. Запоминание Запоминание можно определить как процесс памя­ти, в результате которого происходит, закрепле­ние нового путем связывания его с приобретенным ранее. Это необ­ходимое условие обогащения опыта индивида новыми знаниями и формами поведения. Запоминание всегда избирательно: в памяти сохраняется далеко не все, что воздействует на наши органы чувств. Чем же определяется выбор?

Запоминание и действие. Экспериментально доказано, что вся­кое запоминание, в том числе и непроизвольное, есть закономер­ный продукт действия субъекта с объектом.

В своем опыте испытуемым предлагали расклассифицировать предметы, изображенные на карточках. На каждой карточке, кроме предмета, было изобра­жено число. После опыта испытуемых просили вспомнить, что они видели на карточках. Оказалось, что в этом случае хорошо запомнились предметы. Что же касается чисел, то некоторые испытуемые утверждали, что вообще их не видели. В другом опыте надо было разложить карточки по порядку изображенных на них чисел, В этом случае все обстояло наоборот: хорошо запоминались числа и почти не замечались картинки.

Таким образом, запоминается то, с чем человек действует. Эта закономерность обнаружена и в опытах с практическими, трудовыми действиями.

Описанные факты убедительно доказывают, что простая смежность событий (картинки и числа) сама по себе не обеспе­чивает однозначных результатов запоминания. Все дело в том, что делает человек с материалом. Разумеется, одни и те же внешние условия деятельности не приводят к абсолютно одинаковым ре­зультатам запоминания у разных людей, так как эти условия

всегда преломляются через прошлый опыт человека, его ин­дивидуальные особенности. Но это лишь означает, что, говоря о зависимости запоминания от деятельности, необходимо рас­сматривать любое действие человека в личностном контексте, т.е. в связи с особенностями мотивов, целей и способов их дости­жения.

Таким образом, можно сказать, что характеристики запоми­нания того или иного материала определяются мотивами, целями и способами деятельности личности. С этих позиций следует рас­сматривать характеристики процесса запоминания во всех его формах и на всех этапах формирования, в том числе и на самом начальном уровне, т.е. на уровне кратковременного запоминания.

Кратковременное и долговременное запоминание. Что такое кратковременное запоминание? Если бы нам продиктовали не­сколько случайных цифр, букв или слов и предложили сразу же повторить их, мы бы без труда это сделали. Даже воспроизведение ряда бессмысленных слогов не вызывало бы у нас больших затруднений (при условии, что в ряду не более пяти-семи элемен­тов). Например, мы могли бы повторить ряд «де-бо-да-ти-це-ло», но только немедленно вслед за тем, как он был произнесен. По истечении некоторого времени мы бы уже этого сделать не смогли. Это кратковременное запоминание. Для того же, чтобы запомнить данный ряд надолго, нам потребовалось бы несколько повторений, а может быть, и использование каких-либо специ­альных (мнемотехнических) приемов запоминания (например, объединение слогов в слова и связывание их в искусственное предложение типа «Дед Богдан - птицелов»). И это было бы уже долговременное запоминание.

Исследования кратковременного запоминания, вызванные нуждами прежде всего инженерной психологии, приобрели сегод­ня большое общетеоретическое значение. Можно сказать, что вся современная проблематика психологии памяти так или иначе связана с исследованием закономерностей ее кратковременных процессов. Здесь должно быть получено решение узловой проблемы в изучении памяти - проблемы ее механизмов — на основе синтеза всех уровней исследования: психологического, нейрофизиологического, биохимического.

Само название «кратковременное запоминание» показывает, что в основу соответствующей классификации с самого начала был положен временной признак. Однако параметр времени, при всей его важности для понимания явлений памяти, сам по себе не позволяет исчерпывающе охарактеризовать кратковременное запо­минание. При рассмотрении процессов памяти должна быть выяснена зависимость ее от характера деятельности человека

в различных временных условиях переработки информации. Установлено, что запоминание регулируется программой, задавае­мой сверху, т.е. определяется характером деятельности человека с запоминаемым материалом.

В настоящее время ведутся исследования, направленные на изучение зависимости кратковременного запоминания от характе­ра осуществляемой человеком деятельности, от особенностей выполняемой им задачи. До сих пор в исследованиях кратко­временного запоминания варьировались главным образом два фактора: время экспозиции и предъявляемый материал. Задача же выполняемой испытуемым деятельности оставалась неизменной, так как это всегда была мнемическая задача. Поэтому, естест­венно, объем запоминания при данном временном режиме предъявления материала оставался постоянным. Сейчас получены данные, свидетельствующие о том, что различные познавательные и мнемические задачи по-разному влияют на продуктивность кратковременного запоминания. Эти данные показывают, что кратковременное запоминание, по крайней мере в тех временных пределах, в которых оно обычно изучалось, не является непо­средственным запечатлением.

Обнаружилось, что в условиях кратковременного запоминания продуктивными оказываются лишь такие задачи, для решения которых могут быть использованы автоматизированные способы действия. Задачи же, требующие применения развернутых спосо­бов обработки материала, снижают продуктивность его запоми­нания в условиях кратковременного предъявления. Исходя из этого, кратковременное запоминание можно было бы определить как запоминание, которое осуществляется в таких временных рам­ках деятельности человека с материалом, в которых возможно при­менение лишь автоматизированных способов его обработки.

Дата добавления: 2017-01-14