Храмы предков

Алтари и храмы предков были обязательной принадлежностью каждой семьи. Даже самая бедная семья, у которой не было собственного храма, имела алтарь предков, располагавшийся на самом видном и почетном месте главной комнаты дома. Семьи, олицетворявшие главную линию родового культа, обязательно имели специально выстроенные храмы предков, семейные и родовые (клановые).

Система таких храмов зависела от структуры семьи и клана. У группы родственных семей, ведущих происхождение от общего прапрадеда, обычно был общий родовой храм. Этот храм соответствовал главной линии родового культа, хранителем которой выступал старший из этой группы родственников.

Все остальные, боковые ветви, сразу же после своего отделения создавали собственные храмы, семейные.

Таким образом, клан обычно имел один общий главный родовой храм, генеалогическая линия предков в котором могла уходить далеко в прошлое и насчитывать десятки поколений, и серию семейных храмов.

С течением времени родственные связи – особенно между представителями уже отделившихся друг от друга боковых ветвей – ослабевали. Одни ветви угасали и гибли. Другие, напротив, богатели и превращались в могучие стволы и давали начало новым родовым культам.

При такой системе число семейных культов и семейных храмов предков значительно превышало число клановых культов и родовых храмов. Но роль семейного культа всегда была более ограниченной, чем клановых. Соответственно, семейные ритуалы были менее торжественными, а жертвоприношения менее обильными.

В рамках семьи все ее главные события – рождение сына, брак, болезнь, смерть, получение ученой степени или должности и т.д. – обычно сообщались главе семейного культа, чаще всего умершему прадеду, основателю боковой линии. С ним во всем советовались и в дни семейных праздников приносили полженные жертвы.

В праздничные дни таблички с именами предков украшались разноцветными лентами, перед ними ставились свечи, курительные палочки и самая лучшая жертвенная утварь.

Предки-покровители играли огромную роль в жизни семьи. Без их согласия нельзя было решиться ни на одно серьезное дело. Однако нередко большая семья, состоявшая из нескольких десятков человек, долгое время ощущала себя неотъемлемой частью более крупного кланового коллектива, который возглавлявшегося носителем главной ветви родового культа.

Родовой храм обычно строился неподалеку от дома главы клана. Он возводился на специальной храмовой земле, формально принадлежавшей всему клану. Нередко он строился на общие средства: каждая семья, в зависимости от достатка, вносила свою лепту. Эти храмы представляли собой внушительные сооружения, которые могли вместить до 600-700 человек. Храм ограждался массивным кирпичным забором и имел внутренний и внешний дворики, на территории которых располагались несколько храмовых и множество подсобных помещений (кладовая для хранения дертвенной пищи, амбары и каморки для ритуальной утвари и одежды, кухня и т.д.). Такой внишительный родовой храм уже одним своим видом внушал трепет и почтение.

Центральное здание родового храма имело несколько алтарей и террас. На главном, среднем алтаре в центре размещались таблички с именем основателя рода и его ближайших потомков. Эти таблички были окрашены в красный цвет и снабжены золочеными надписями с именами предков. Далее, по поколениям и старшинству, располагались таблички остальных предков рода.

Внутри храма находились столы для жертвоприношений и ритуальных пиршеств, курильницы, свечи, благопожелательные надписи и т.д. В храме хранились и важнейшие архивные документы, вкючающие генеалогические таблицы, заповеди добродетельных предков, драгоценные реликвии, описания деяний и краткие биографии наиболее выдающихсяпредков.

При родовом храме были специальные храмовые земли, доходы скоторых шли на нужды культа, т.е. на содержание храма, жертвоприношения и пиршества. Иногда за счет части этих доходов клан создавал страховой фонд, который использовался для помощи нуждающимся членам клана.

Храмы предков в Китае никогда не были грозными святилищами, куда люди приходили лишь изредка, в дни особых торжеств. Это были храмы особого рода. Их где-то можно сравинить с домашними часовнями и иконами в православных жилищах.

Таблички с именами предков и благопожеланиями, воскурения благовоний и «беседы» с предками активно фуннкционировали каждый день. Каждое утро глава семьи шел в свой храм мяо, возжигал благовония и совершал поклон предкам. В каждый праздник (семейный и общий), а также 1-го и 15-го (полнолуние) числа каждого месяца в храме предков торжественно собиралась вся семья чтобы совершить жертвоприношение и дать «отчет» предкам о семейных делах.

На алтаре зажигались свечи и курительные палочки, после чего старший рода обращался к предкам с длинной речью, в которой их информировал о всех важнейших событиях, произошедших за последнее время: о рождении новых потомков (мальчиков), о свадьбах, успехах в учении, продвижении по службе и т.д. После этого предкам зачитывался длинный список всех семей клана с указанием числа сыновей в каждой из них.

После этого все тексты «докладов» торжественно сжигаются. Считается, что таким образом документ попадает в мир духов, где предки могут с ним еще раз ознакомиться и всегда иметь его при себе.

По окончании церемонии «доклада» совершается обряд жертвоприношения. Предков угощают вином и яствами. После этого все члены клана, включая маленьких мальчиков, опускаются на колени и совершают поклоны перед алтарем. Затем все усаживаются за праздничным столом и начинается пиршество.

Обряды и церемонии в храме предков нередко использовались для обсуждения на совете клана всех важных вопросов. На такие клановые собрания, проводившиеся обычно раз в год, старались прибыть все мужчины. На общих собраниях клана обычно решались все гражданские, имущественные и даже уголовные дела.

Неотъемлемое право клана самому решать подобные дела не только санкционировалось, но и поощрялось властями. Например, все судебные дела сравнительно небольшого значения передоверялись суду родственников. При этом решения кланового собрания были не только обязательны и авторитетны, но и беспрекословно выполнялись виновными членами клана. Клан мог заставить своего члена отдать чужую вещь или уплатить ее стоимость, он имел право вступиться за несправедливо обиженного и отстоять его честь, потребовать от другого клана наказания принадлежащего к нему обидчика.

Клановое собрание выступало как суд первой инстанции и в случае более тяжких преступлений. Если характер преступления требовал последующей выдачи преступника властям и т.о. публичного позора, «потери лица» клана, то собрание обычно ставило перед преступником альтернативу: выдача властям или самоубийство. Чаще всего провинившийся выбирал последнее.

Интересной была и процедура таких клановых собраний. В родовом храме все рассаживались по рангу и старшинству. После жертвоприношения предкам велся предварительный разговор и читались вслух отрывки из конфуцианских сочинений. Затем старший задавал собравшимся вопрос, нет ли у кого чего-либо на душе, не считает ли он нужным посоветоваться с родней. После того как назревший вопрос ставился на обсуждение, каждый из собравшихся по очереди обязательн высказывал свое мнение и вносил предложения. После тщательного изучения всех обстоятельств дела собрание большинством голосов принимало решение. Затем переходили к другому вопросу.

Считалось, что каждый из собравшихся свободно и охотно выскажет все, что у него на душе, что его тревожит и беспокоит, что никто не останется безучастным при обсуждении вопроса, который касается всех.

Общее собрание членов клана решало и многие имущественные споры и проблему налогов. Часто это выражалось в сборе средств или в выделении части из страхового фонда для оказания поддержки обедневшим сородичам. Характерно, что это вовсе не выглядело как благодеяние или милостыня: все деловые отношения строились на строгой взаимной основе. Получивший ссуду был обязан ее отработать – например, на земле храма или в хозяйстве более богатого сородича, одолжившего деньги.

Но даже при этом условии материальная поддержка клана имела огромный положительный эффект и способствовала упрочению клановых уз. Эта традиционная взаимопомощь позволяла любому бедняку ощущать свою принадлежность к клану и воспитывала убеждение в том, что все люди – братья.

С другой стороны, клановая система в определенной степени ограничивала и свободу действий зажиточной руководящей верхушки клана, поскольку она ставила интересы клана выше интересов любого из его членов в отдельности, что накладывало на богатых членов клана немалые обязательства. Например, это находило свое выражение в том, что богатые не могли отстраниться от своей многочисленной родни и тратить свои деньги по собственной прихоти.

Клановые традиции, солидарность и взаимопомощь явились логическим следствием абсолютизации культа предков в конфуцианском Китае. Этот культ и все связанные с ним нормы, институты и традиции со временем оттеснили на задний план все прочие древние верования, культы и традиции и превратились в основу основ китайского общества.

При этом следует помнить, что нормы и характер конфуцианского культа предков всегда оставались достаточно рационалистичными. И ритуалы и жертвы в честь предков рассматривались не как откуп от всемогущих сверхъестественных сил, а как дань уважения, признательности и почтительности к этим силам.

Такой рационализм мог бы оказаться чрезмерно сухим, скучным и слабо воздействующим на человеческую натуру, если бы конфуцианцы не уделили столь тщательного внимания самому ритуалу и если бы они не сопроводили отправление всех обрядов пышностью, праздничной атмосферой, торжественностью и красочным звуковым оформлением.

Дата добавления: 2014-01-03