Поздний Рим: кризис и ростки нового

ТЕМА 2.

СРЕДИЗЕМНОМОРЬЕ ДО СЕРЕДИНЫ I ТЫС.

ОБСТАНОВКА В ЕВРОПЕ В НАЧАЛЕ I ТЫС. На ее территории все еще существовало единственное государство - Римская империя. К северу от нее: в лесах, охватывавших обширные земельные массивы от Рейна на западе и до Уральских гор на востоке, существовало огромное количество первобытных племен, входивших в несколько этнических объединений - кельтов, германцев, славян, балтов, финно-угров. В расположенных на Юго-востоке Европы Причерноморских степях находилось преимущественно ираноязычное (послескифское) население; туда же периодически накатывались волны тюркских и монгольских кочевников. Весь этот разноплеменный, многоязыкий конгломерат - варвары по античной терминологии[19] - с различными культурными и хозяйственными традициями, был в постоянном движении. В первые века новой эры он напоминал полноводную реку в начале паводка, готовую выплеснуться через привычные берега и устремиться на плодородные долины, освоенные и облагороженные длительным трудом античного населения (многое, конечно, там было сделано и трудом рабов, захваченных римлянами, в том числе, и в приграничных варварских землях). Грозящее Риму половодье вызывалось внутренним хозяйственным и общественным развитием варварских племен, о котором - в следующей главе. Но именно "набухание" европейской варварской периферии, периодически перетекавшей сквозь не очень прочные пограничные заграждения, сначала отдельными ручейками, затем бурными потоками, которые, в конце концов, затопили все западноримские земли, и подвело итог античному периоду европейской истории.

Почему же Рим, уже много веков господствовавший над соседями, подчинивший своей воле ряд цветущих стран и даже цивилизаций Балкан и Ближнего Востока, не выдержал натиска разрозненных, хотя и многочисленных, но примитивно организованных и плохо вооруженных варваров? Причина: усиление европейских варваров совпало с наступившим кризисом самого римского государства. Обратимся к причинам и сути этого кризиса.

ПРИЧИНЫ КРИЗИСА АНТИЧНОГО ОБЩЕСТВА. К III в.н.э. Древний Рим был одной из двух по величине и могуществу империй на Земле с населением около 50 млн. человек, а в Европе - единственным государством. Столица - "Вечный город" - Рим с населением около 1 млн. человек также была единственной в своем роде в Европе.

Но потенциал государства уже был исчерпан. Известно, что могущество этой державы с почти тысячелетней историей покоилось на двух "китах": античном рабстве и античной демократии. Однако в первые века новой эры эти фундаментальные основы уже изрядно прогнили.

Рабство, как известно, - самый неэффективный способ организации труда. Оно игнорирует личную заинтересованность в труде самого работника. Эффективность системы базировалась на избытке дешевых рабов, бесперебойным потоком поступавших, прежде всего с варварской, первобытной периферии. Это, кстати, приучило римлян все свои проблемы решать чисто колониальным способом, за счет внешней экспансии. Но всему есть предел. С первых веков новой эры на границах Рима стали формироваться варварские племенные союзы, которые уже начинали оказывать упорное сопротивление (вспомним погибшие легионы Квинтилия Варра в 9 г. н.э. от германцев в Тевтобургском лесу и слезы по этому поводу на глазах у тогдашнего императора, вернее - принцепса, Октавиана). Огромные по протяженности границы, растянутые коммуникации, волнующееся море рабов внутри страны, на контроль за которыми приходилось отвлекать целые армии - все это ослабляло военные возможности государства. Да и сами армии, особенно с III в. уже были не те, что при Цезаре и даже Октавиане. Самоедская политика по отношению к собственному крестьянству, замеченная еще погибшими в борьбе с нею братьями Гракхами, исчерпала внутренние людские ресурсы опоры порядка - римского народа. Концентрация земельных владений в руках магнатов, опиравшихся на рабский труд, разоряла крестьян - основную массу любого доиндустриального общества, из которых комплектовались и знаменитые римские легионы. Традиционная экспансионистская, захватническая политика Рима и все увеличивавшееся число рабов внутри государства требовала же существования мощных вооруженных сил. Легионы, составленные из союзников-федератов, а то и просто взятых на службу варваров были ненадежны, если не сказать более. К тому же, лишенные патриотизма, такие легионеры служили исключительно за деньги и льготы. Если они и защищали Рим, то не менее того и обирали его материально, истощая финансы. Частые восстания многочисленных рабов, нередко сконцентрированных десятками, а то и сотнями в казармах-латифундиях, отвлекали значительные военные силы, как на подавление этих восстаний, так и на выполнение полицейских функций внутри страны. Ведь при тогдашней технической оснащенности войск полицейский или солдат с коротким мечом едва ли был вооружен намного лучше раба с мотыгой или киркой. Качество приходилось заменять количеством, и армия все больше отвлекалась на внутренние нужды.

К тому же дальнейшее увеличение размеров империи разрушило унаследованную от ранних времен полисную структуру римского общества. Полноправные граждане превращались в подданных императора-принцепса и лишались реальных гражданских прав. Стремление сохранить разбухшую империю как единое целое привело к исчезновению демократии.

Завоевания также усиливали политическую роль армии, выросшей первые века н.э. в 64 раза и, в первую очередь, за счет варваров. Все это привело к прекращению завоеваний, с чем вынуждены были считаться и талантливый полководец Тиберий, и изнеженный, трусливый Домициан, неспособный передвигаться без носилок, и неутомимый труженик Адриан, дважды обошедший пешком всю империю. Но, в следствии прекращения победоносных войн, приток рабов сократился. Став дефицитными, последние, естественно, резко подорожали, причем настолько, что стало даже выгодным их выращивать в неволе. Это было безопаснее, но намного дороже. Из-за роста себестоимости рабов их труд стал слишком дорогим. А так как и прежде он был малопроизводительным, то и перестал приносить привычный доход. Падало благосостояние римлян, что сокращало их покупательную способность. Значит - сокращалась и деловая активность, затруднялся сбор налогов.

Теперь стала очевидной пагубность безудержной экспансии прошедших столетий. Эффективность управления гигантским государством требовала огромных средств. Старые демократические институты с начала новой эры изживались. Прежде избираемые должностные лица содержались обычно за счет местных средств или же вообще исполняли свои обязанности бесплатно в качестве почетных. Такая система управления была дешевой. Но в огромном государстве становилась неповоротливой, малоэффективной. Вместо республики установился принципат, а затем и более неприкрытый, тоталитарный доминат. Место выборных администраторов заняли чиновники, подчинявшиеся вышестоящим -- и так до особы императора. Работоспособность этой огромной управленческой вертикали можно было обеспечить только деньгами. Ни о какой работе на общественных началах речи уже не шло, ибо должность назначенного, а не свободно избранного, служащего не своим избирателям, а назначившему его начальнику не может быть почетной. К тому же местный богач был во многом независим, что было невыгодно центральной власти, а чиновник же не мог не быть зависимым - у него нет иных средств к существованию, кроме получения платы от вышестоящего чиновника. В IV в., при Константине Великом, в Риме уже насчитывалось до 400 тысяч чиновников. Дело в том, что стремление все централизовать для концентрации средств, необходимых возраставшей бюрократии, породило порочный круг. Централизованное правление требовало ресурсов. Добываемые средства шли на обеспечение аппарата управления. Как следствие, поиски средств на свое собственное содержание становилось главной целью властей, оттесняя на другой план все иные ее задачи.

Результатом стал постоянный и весьма существенный рост налогов, в результате чего становится невыгодным заниматься и производством, и торговлей. Ремесленники и купцы, опасаясь всевозможных поборов от всякого рода чиновников, сворачивали свою деятельность и старались, при наличии средств, покупать земельные участки и переезжали в создававшиеся таким образом виллы, где старались жить за счет собственных ресурсов. Экономика городов и они сами приходили в упадок, что уменьшало спрос на продовольствие. Отсюда - проблемы со сбытом продукции латифундий и вилл, чье производство тоже сокращалось. Падение же производства, сворачивание деловой активности вели и к уменьшению поступлений в казну из-за сокращения сбора налогов.

Итог - помимо возрастания затрат на содержание огромной и по сути наемной армии, в первые века новой эры резко возросли расходы на государственное управление. Но жесткая централизация огромной страны (перед нами богатый исторический опыт) не способна долго поддерживать должный порядок. И это - при наступившем хозяйственном кризисе, резко сокращавшем поступления от налогов в государственную казну. Чиновники и армия съедали все доходы, и их не хватало для других нужд (строительства и поддержания в должном состоянии дорог, пособий ветеранам и многодетным и т.д.). Общество катилось к упадку.

ПОИСКИ ВЫХОДА. ПОПЫТКИ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ. Происходившие изменения подсказывали и выход из тупика. Хозяйственный кризис, падение покупательной активности как отмечалось, сокращали, потребность в огромных рабовладельческих латифундиях. Экономически выгоднее становились меньшие по размерам виллы, в которых и формы эксплуатации рабов начинают смягчаться. Рабов наделяют землей, создавая условия и для их размножения, и для заинтересованности в результатах своей деятельности. Сокращаются затраты и на охрану, надсмотрщиков. Из говорящего орудия раб превращается в хозяйственного субъекта. Перевод рабов на пекулий сближал их с колонами 1. Это был перспективный путь, типичный для феодального общества. Но Рим он не спас. Колонат разрушал римскую государственность, основанную как на изрядно подорванном в имперский период равенстве свободных перед законом, так и на политическом единстве страны. Собственно, гибель республики и была ответом на вызов, на попытки децентрализации на рубеже новой эры. Но тогда еще не было кризиса экономики. Теперь же колонат чрезвычайно усиливает провинциальную землевладельческую знать. Кризис экономики - это, в первую очередь, кризис городов - оплотов центральной власти. Чиновники и армия без полновесного жалования уже не способны отстоять приоритет центральной власти и, по сути, занимаются вымогательством[20]. Население, защищаясь от произвола центра, переходит под покровительство местных магнатов, независимых от пустой императорской казны. Часто целые деревни становятся зависимыми от крупных землевладельцев, которые, увеличивая таким образом свои владения и влияние, создают собственную охрану, тюрьмы и даже суды. Происходит слияние политической и частной власти, характерное для феодальной эпохи. Империя разваливается. Попытки Диоклетиана и Константина укрепить порядок административными реформами, делением империи на части, успеха тоже не принесли. Закрепощение сословий - еще один средневековый метод - тоже ничего не дал[21]. Итог - раздел империи Феодосием в 395 г. на Западную и Восточную. Но и это не могло остановить энергию распада, особенно набравшую инерцию на экономически слабее развитом Западе. Меньше, чем через столетие, в 476 г. Западная Римская империя уходит в небытие: командир гвардии, германец Одоакр отсылает императорские регалии из Равены в Константинополь. Варварам эти символы не нужны.

Так начавшиеся экономические преобразования привели не к выходу из кризиса, а к распаду и частичной ликвидации самого государства. Это, отмечал канадский историк Уолбэнк, "ужасающий пример неизбежного краха общества, которое не может производить и распределять средства к существованию в достаточном для нормальных людей объеме"[22].

Единственная уцелевшая система Позднего Рима в Западной Европе - новая религия, христианство. Его возникновение на окраине империи и победное шествие по территории государства - еще одно отражение и процессов разложения, и появления ростков нового[23]. Христианство возникло в обездоленной, маргинальной по сути, разоряемой гнетом и восстаниями Палестине. Ни иудейство, ни соседние языческие культы не оставляли надежд на лучшую жизнь. И начались ее поиски в ином, потустороннем мире. Эта идея оказалась плодотворной и довольно быстро проникла в растерянное, неблагополучное римское общество. Но уравнительные и аскетические воззрения маргиналов и некоторых растерявшихся, разочарованных в старых ценностях аристократов (напр. Августина Блаженного) не могли быть восприняты широкими слоями населения империи. К социальной и политической разобщенности прибавилась религиозная. Тем более, что в отличие от античного идеологического и философского плюрализма христианство постепенно становилось тоталитарным учением. Человек римской культуры этого принять не мог, так же как и признание принципиального равенства всех людей, в том числе и рабов. Естественные для низов идеи единения, равенства и подчинения единой воле не могли привиться в обществе, воспитанном на античных традициях уважения прав свободной личности. Лишь разрушение этих традиций в охваченном кризисом римском обществе, разочарование в античных ценностях обратило к новому учению часть образованных римлян и позволило христианству к V в., последнему в римской истории, стать относительно устойчивым элементом духовной жизни.

Но христианские идеи оказались созвучными миропониманию неразвитых, неграмотных варваров. В итоге гибнущий Рим оставил своим разрушителям единственную связующую нить с древним миром. Это хоть в чем-то сохранило преемственность европейского развития и сыграло в будущем существенную роль в становлении западноевропейской цивилизации.

Таким был итог древнеримской истории.

☼☼☼

РАЗДЕЛ II.

Дата добавления: 2014-01-04