Формирование единой цивилизации

ТЕМА 16.

В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ II тыс.

ИТОГИ РАЗВИТИЯ ЕВРОПЫ

Рассмотрение истории европейских стран в ХI-ХV вв. позволяет сделать определенные выводы. Прежде всего, обратимся к проблеме периодизации. В советской исторической литературе, как известно, весь рассмотренный период относился к так называемому развитому средневековью. Традиция эта сохранилась и в новейших российских изданиях[241]. В западной историографии развитое, или так называемое высокое средневековье обычно датируют ХI-ХIII/ХIV вв. В современной белорусской учебной литературе принята западноевропейская периодизация, согласно которой события ХIV-ХV вв. относят к позднему средневековью. Впрочем, различия в специфике ХI-ХIII и ХIV-ХV вв. подмечались и в поздних советских исторических исследования [242]. Таким образом, при разнице в названиях фиксируются различия названных этапов. В чем же суть этих различий?

Вспомним, что в раннесредневековой Европе выделилось несколько регионов со своей внутренней спецификой: западно-, центрально-, северо-, южно- и восточноевропейский. С начала II тыс. началось постепенное распространение западноевропейских признаков в соседних землях. Или, что будет точнее, происходило восприятие на севере, в центре и юге Европы основополагающих элементов, выработанных еще во франкском обществе. Народы юго-востока и востока континента продолжали развиваться в рамках своих региональных особенностей. Отсюда, кстати, нечеткость в периодизации, опирающейся, прежде всего на западноевропейские материалы. Ведь само представление о средневековье и феодализма, как уже отмечалось в части I нашей серии "История средних веков", было сформировано на западноевропейском материале. Действительно, там рубеж ХIII/ХIV вв. прослеживается весьма четко. Но чем далее на восток, тем картина становится менее определенной. Рассмотрим это подробнее.

ЗАПАДНАЯ ЕВРОПА:

СЕВЕРО-ЗАПАДНЫЙ РЕГИОН. Для истории Западной Европы в рассматриваемое время было характерно движение в одном направлении, как бы по разным, но постепенно сходящимся дорогам. Прежде всего, это относится к северо-западной части континента: Северной Франции, Северо–Западной Германии, Англии. Здесь были сходные природные условия для развития близких форм земледелия и животноводства, удобные речные коммуникации и морские порты, что способствовало раннему развитию городов и экономических связей.

В ХI–ХIII вв. в регионе сложились четко оформленные частновладельческие сеньории с частной формой эксплуатации крестьян, за которыми, однако, сохранялась определенная самостоятельность хозяйственной деятельности на полученных от феодалов наделах. В феодальной среде сложилась и получила развитие вассально–ленная система и феодальная иерархия.

Здесь динамично развивались города, складывался внутренний рынок, в который постепенно втягивалась и деревня. В ХIII–ХV вв. в условиях сворачивания домениального хозяйства, утверждения денежной ренты и массового личного освобождения крестьянства происходит политическая консолидация, завершившаяся созданием сословно–представительных монархий в Англии и Франции. Эти явления были подготовлены рядом демографических, экономических и социальных изменений. К демографическим относится интенсивный рост населения в ХI–ХIII вв., приведший и к активной внутренней колонизации, и к повышению плотности населения в старых областях проживания. Это способствовало росту городов и сближению людей из ранее обособленных территорий. Экономический прогресс тоже способствовал почти полному освоению земель, интенсификации хозяйственной деятельности, консолидации территорий и складыванию более сплоченных государств. Все это формировало в Западной Европе единую систему коммуникаций, что, в свою очередь, усиливало культурные связи. В итоге сформировалась единая западноевропейская культура, объединенная общей идеологией.

Накопление производственного и торгового потенциала в городах способствовало развитию товарно-рыночных отношений. Этому способствовало и закрепощение крестьян, завершившееся в регионе к ХI-ХII вв. Оно ускорило разделение труда, появление специализированных ремесел, что, в свою очередь, способствовало развитию техники и производства, направленного на удовлетворение потребностей общества. Отсюда - ускорение в динамике развития в городах: если в ХI-ХIII вв. сельскохозяйственное производства выросло на 10%, ремесло - на 100%[243]. Сначала в городах, затем, кое–где и в деревне (прежде всего в Англии), производители выходят за рамки самообеспечения и внеэкономической регламентации. А это уже и есть начало предпринимательства. В Англии к этому процессу уже в ХIII–ХIV вв. подключаются многие дворяне (новые дворяне, джентри), что было связано с относительной политической стабильностью и оставляло, прежде всего, мелким феодалам, не имевшим властных амбиций, много времени для хозяйственной деятельности. Сказывалось и отсутствие в Англии непреодолимой границы между дворянами, с одной стороны, и сохранившимися зажиточными свободными крестьянами, а затем и горожанами, с другой. В итоге накопления, особенно бюргерские, перестали уходить в сокровища, в недвижимость, а с ХIV–ХV вв. все чаще стала использоваться в предпринимательской деятельности. Деловая активность горожан, а в Англии и части дворян, способствовала усилению государственной власти. Там, где позволяли политические условия (Англия, Франция) – формируются централизованные государства.

У городского населения существенно меняются стереотипы поведения (ментальность): труд – не божье наказание за грехи, он полезен, необходим для жизни. Из-за нарастания всеобщей потребности в деньгах происходила и реабилитация торговой деятельности. Даже церковь с ХIII в. начинает оправдывать купцов, хотя церковная доктрина и продолжала исходить из того, что хозяйственная деятельность должна ограничиваться моральными ценностями, независимыми от экономических интересов. То есть торговец должен быть честным. Осуждались ростовщики, но не ссуды, векселя, залоги и т.п. (чем, кстати, занималась и церковь). Поэтому, хотя ремесленники и торговцы на Востоке имели тысячелетнюю историю, именно в Западной Европе они вывели на новый уровень промышленного производства и капитализма. Новое в Западной Европе - работающий собственник (чего не было, кстати, в античности, что и погубило ее)[244].

Постепенно главным для горожанина становится не искать покровителя (что типично для феодального менталитета), а заниматься предпринимательством. Стремление к этому начинают проявлять и появляющиеся в деревне после освобождения крестьян ” кулаки ” – будущая сельская буржуазия. Предпринимательские интересы начинают, как отмечалось, проникать в дворянскую среду.

В русле происходивших изменений находилось появление, а затем развитие сословно–представительных собраний (парламент в Англии, Генеральные штаты во Франции). Первоначально они возникли из стремления королей найти себе поддержку за пределами группировок крупных феодалов, в более широких слоях населения. Постепенно деятельность этих собраний способствовала политическому воспитанию общества в демократическом духе: влияние аристократии на королевскую власть уменьшалось, но и сама власть привыкала слушать иные мнения. Участие в дебатах депутатов способствовало выработке демократических процедур и выдвижению лидеров из незнатных. Эти лидеры становились трансляторами местных проблем ”наверх”, к ним обращались с жалобами и петициями массы простых людей, что способствовало распространению политической культуры в широких слоях населения. Хотя с конца ХV в. укрепившиеся короли стали сужать сферы демократических процедур, позднее, в иных условиях, сословная демократия в Западной Европе возродилась.

Для политической истории региона характерна тенденция к смене раннесредневековых аморфных империй (Каролингов, Оттонов) раздробленностью, через которую прошли все государства Западной Европы. В нашей историографии и, шире, общественном сознании это явление, как и само слово раздробленность издавна получило негативный оттенок[245]. Но в отношении к средневековой Западной Европе такой подход едва ли уместен. Ведь именно в раздробленной Северной Италии зародилось капиталистическое предпринимательство и мануфактурное производство. К тому же тогда слабела как бы общая, центральная власть, у которой "руки до всего не доходили". Но усиливалась власть на местах, в герцогствах, графствах, сеньориях. О ее силе в ХI-ХII вв. свидетельствует отсутствие крестьянских восстаний, несмотря на существенное тогда усиление их эксплуатации.

Представление, будто феодальная раздробленность есть болезнь государственного организма, ведущая к его распаду, не совсем верно. Ибо феодальная корпоративность позволяла устанавливать прочные связи в экономически и политически разобщенном мире. Вассально-ленная система с идеей верности сплачивала господствующий класс и позволяла иметь небольшие боеспособные рыцарские армии. Кризис феодальной системы обнаружился лишь к ХIV в.[246] Тогда происходило укрепление относительно централизованных сословно-представительных монархий, которые, привели к ослаблению роли сеньорий, что и составило специфику западноевропейского "позднего феодализма"

В итальянских городах, как известно, появилась и республиканская форма правления. Но это было связано только со спецификой городов в условиях политической децентрализации, и носило временный характер. В ХV в. там возникла тенденция к установлению в городах авторитарных режимов - тираний. Ибо монархическая форма государственной организации возникла из традиции собирания власти у одного лица. В этом виделась гарантия стабильности, что основывалось на присущем средневековью мышлению антропоморфизме: на теле - одна голова. Данте писал: "то, что может быть сделано одним, лучше и делать одному, чем многим". Такой "бытовой" монархизм происходил от господства силы над законом, что было характерно для средневековья. Поэтому элементы гражданского общества, возникшие в западноевропейских городах еще в ХII-ХIII вв., оказались непрочными, неустойчивыми. Единая власть сеньора, монарха оставалась в глазах людей организующим началом. А феодалы, как ленники, и горожане с крестьянами, как подданные, были обязаны и могли только давать правителю советы. С возрастанием роли значения законов и уважения к ним усиливались и республиканские идеи, что проявилось при дальнейшем развитие Западной Европы, уже в новое время.

При сравнении с типами генезиса феодализма в Европе (см. Часть I данной серии, тема 13, § 2) видно несовпадение: Франция – уравновешенный тип генезиса феодализма, остальные страны региона – почти бессинтезное развитие. Выравнивание в развитом феодализме уровней развития Франции, Англии и Северо–Западной Германии объясняется, вероятно, благоприятными экономическими условиями, завоеваниями (франки – в Германии и франко–норманны в Англии). Хотя некоторые различия сохранялись: в Англии и Германии было больше свободных крестьян, вследствие чего там несколько позднее, чем во Франции, стали расти города.

СРЕДИЗЕМНОМОРСКИЙ РЕГИОН почти соответствует территории с преобладанием античных начал в генезисе феодализма. И в развитом средневековье он сохранил некоторое своеобразие. Природные условия Южной Франции, Италии, Испании затрудняли пашенное земледелие (горный рельеф, недостаток влаги), но способствовали поликультурному сельскому хозяйству, с большей долей торговли. С античных времен сохранились традиции мореплавания, ремесленной деятельности и городской жизни. Последняя активизируется с IХ в.

Характерно господство города над деревней (кроме Кастилии, и, отчасти, Арагона) из-за того, что благодаря торговле города укрепились раньше, чем успели сформироваться крупные сеньории. Вследствие этого крестьяне рано были освобождены от крепостной зависимости и превратились в арендаторов земель у сеньоров и городов. Но в более отсталых областях Приальпийской и Южной Италии, в Испании, где города были развиты слабее, сохранились тяжелые формы феодальной эксплуатации крестьян.

Там же, где города начали развиваться рано, воцарилась политическая раздробленность. Это вызывалось тем, что такие города опирались, прежде всего, на внешнюю торговлю, где выступали как конкуренты (напр., Венеция и Генуя). Поэтому для Северной и Средней Италии были характерны многочисленные города–государства. То же наблюдалось и в Южной Франции до альбигойских войн (первая треть ХIII в), подчинивших Прованс Парижу. Хотя сепаратизм южнофранцузских городов и дворянства сохранился и проявился в гугенотских войнах второй половины ХVI в.

В целом, этот регион развивался не только в том же направлении, что и вышерассмотренный Северо–Запад континента, но и синхронно с ним по основным показателям. В итоге в ХV–ХVI вв. обе региональные модели развития слились в единую западноевропейскую цивилизацию. Хотя, следует отмерить, Юг Италии и Испания в силу ряда местных особенностей выглядели более застойно, там дольше сохранялись традиционные феодальные порядки. Это предопределило отставание указанных земель в новое время.

СЕВЕРОЕВРОПЕЙСКИЙ РЕГИОН развивался обособленно. Здесь, в Скандинавии продолжали существовать традиции бессинтезного развития. Природные условия препятствовали широкому развитию пашенного земледелия. Преобладало животноводство, домашнее ремесло и промыслы (особенно рыболовство). Слабо были развиты домениальные хозяйства. Крестьяне почти везде оставались лично свободными и были либо собственниками земли, либо арендовали ее у феодалов. Последние оказались слишком малочисленными, чтобы составлять серьезную конкуренцию королям в борьбе за политическую власть. Поэтому для региона был характерен прямой переход от раннесредневековых государств без ярко выраженной раздробленности к сословным монархиям с участием свободных крестьян в сословно–представительных собраниях. В ХIV–ХV вв. скандинавские земли сближаются по цивилизационным показателям с западноевропейскими и при переходе к новому времени сливаются с западноевропейской цивилизацией наличием свободных крестьян, внутреннего самоуправления в городах, дворянства – как служилого сословие с очерченными функциями.

***

Так к середине II тыс. формируется единая западноевропейская цивилизация. Для нее было характерно бурное развитие экономически самостоятельных городов, что предопределило интенсивные преобразования феодальных порядков, быстрое, относительно других регионов, их изживание и формирование предпосылок для развития рыночной экономики. Одновременно происходило складывание гражданского общества, первым шагом к которому стали сословно–представительные собрания. Общеизвестно и культурно–религиозное единство региона. К этому следует добавить и общие основы ментальности, опиравшиеся на древние германские традиции ведения обособленных, аллодиальных хозяйств, подкрепленная затем распространением основ римского права. Следует заметить, что в Западной Европе существовали анклавы, где географические особенности в сочетании с аллодиальными правами крестьян позволили вообще избежать феодального уклада. Особенности крестьянского хозяйства в горах Швейцарии, Басконии, на севере Скандинавии, в низинах северо–восточных Нидерландов привели к тому, что крестьяне там так и не познали феодального господства. Из общего корня - древнегерманских дружинных порядков выросло и западноевропейское рыцарство.

Дата добавления: 2014-01-04