Нидерданды в XVl - первой половине XVll в

ТЕМА 6.

НИДЕРЛАНДЫ В СОСТАВЕ ИМПЕРИИ КАРЛА V. В средние века Нидерланды (Низменные земли) охватывали современные территории Голландии, Бельгии, Люксембурга и Северо-востока Франции, то есть земли низовий рр.Рейн, Маас и Шельда. Эти реки связывали Нидерланды с Германией и Францией. Плотно заселенные теперь, эти земли были многолюдными и в средние века, ибо их заболоченные равнины с мягким климатом и примерно 300 пасмурными, дождливыми днями в году отличались высоким плодородием.

До ХlV в. территория Нидерландов была разделена на мелкие светские и церковные княжества, находившиеся в номинальной вассальной зависимости от "Священной Римской империи" или от Франции. В ХlV-ХV вв. эти княжества были объединены под властью герцогов Бургундских. В 1477 г. бургундцы потерпели поражение в войне с Францией и швейцарскими кантонами. В поисках опоры в борьбе с Францией Бургундия заключила союз с основным соперником французских дворян – Габсбургами. Этот союз был скреплен браком госпожи Бургундии Марии с будущим германским императором Максимилианом Габсбургом. Так Нидерланды "перекочевали" в фамильные владения Габсбургов. В силу этого в 1519 г. они оказались включенными в огромную империю Карла V.

В социально-политическом строе Нидерландов начала ХVl в. еще господствовал феодализм. Но широкое развитие товарно-денежных отношений создало условия для формирования и распространения капиталистических форм производства. К этому времени была преодолена и прежняя политическая раздробленность. Бывшие вассальные государства превратились в провинции, объединенные центральной монархической властью. Всего провинция было 17.

Однако государственный строй Нидерландов отличался большой самобытностью. С одной стороны, существовали центральные правительственные органы во главе с императором (позже – королем Испании). При императоре существовал специальный "фландрский совет". Фактически страной управлял наместник императора (короля) генеральный штатгальтер. При нем был Государственный Совет из высшей аристократии Нидерландов. Но он являлся лишь совещательным органом и штатгальтер мог не выполнять его решений.

Помимо Госсовета существовали еще советы финансовый и тайный (ведавший судопроизводством). Эти советы состояли из мелкого служилого дворянства и подчинялись генеральному штатгальтеру. Ему же подчинялись штатгальтеры провинций, имевшие большую власть на местах.

Но от времен прежней раздробленности сохранились представительные сословные учреждения – генеральные и провинциальные штаты. За ними сохранилось исключительное право устанавливать и распределять налоги. Имелись также городские органы самоуправления – магистраты, находившиеся в руках патрициата и бюргерства. Кроме того, каждая из 17 провинций и каждый город имели свои, особые, вольности и привилегии. Таким образом, центральная власть в Нидерландах была ограничена местным самоуправлением. Это, типичное для германских княжеств состояние, сыграло существенную роль в судьбах земель когда они отошли под власть Испании (о чем – далее).

Экономически Нидерланды были самым ценным камнем в императорской короне Карла V. Они поставляли императорской казне финансовые средства, в 4 раза превосходившие доходы от испанских колоний. Кроме того, Нидерланды являлись важнейшим военно-стратегическим плацдармом, с которого император вел военные операции против Франции и непослушных немецких князей.

Войдя в состав империи Карла V, Нидерланды получили определенные выгоды. Купцы имели доступ в испанские колонии. Мануфактуристы получили обеспеченные рынки сбыта на территории империи. В случае каких-либо политических, военных или торговых конфликтов Нидерланды могли рассчитывать на поддержку могущественнейшей державы Европы.

Но, уже во второй половине правления Карла V стало зреть недовольство его политикой. Бесконечные вымогательства налогов, разорительные войны Карла, в которых Нидерланды не были заинтересованы, нарушали экономическую жизнь страны, а притязания императора на абсолютную власть усиливали это недовольство. Назревал конфликт. Но он имел более глубокие причины, чем простое недовольство политикой императора. Эти причины коренились в особенностях экономики Нидерландов.

ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ НИДЕРЛАНДОВ. В стране выделились 3 хозяйственных региона: Северо-западный, Северо-восточный и Южный. В Северо-западный, примыкавший к Франции, входили Фландрия и Брабант. Здесь процветали старинные промышленные города Гент, Ипр, Брюгге, специализировавшиеся на выработке сукон из английской шерсти. Когда англичане начали у себя создавать суконное производства, значение этих городов постепенно стало снижаться. Но здесь же вырастали новые города, изготавливавшие сукно из испанской шерсти. Таким был Антверпен, в котором впервые появилась капиталистическая мануфактура.

В северо-восточную часть Нидерландов входило несколько провинция, из которых самыми значительными были Голландия и Зеландия[120]. Обычно в литературе эти провинции называют северными. Здесь большое торгово-промышленное значение приобрел портовый Амстердам. Занятия неаграрного населения здесь были более разнообразными, чем во Фландрии и Брабанте: рыболовство, мореходство, судостроение.

Южные провинции – Люксембург, Геннегау, Артуа – были аграрными, традиционно феодальными, со значительной прослойкой поземельно и даже лично зависимых крестьян.

Отличительной чертой Нидерландов было раннее возникновение промышленности. Наиболее развитым было изготовление изделий из шерсти. Возникло это сукноделие в деревнях и при монастырях еще в галло-римское время, а расширяться начало во времена Каролингов (lХ-Х вв.), когда стало ориентироваться на экспорт. Уже тогда фландрские (фламадские) плащи-накидки, так называемые "pallia" были предметом мечтаний даже царственных особ, хотя и делались из довольно грубых местных сортов шерсти[121]. В Хl в. фландские сукна появлялись даже в Новгороде.

На плодородных землях развивалось и сельское хозяйство. Сеяли рожь, пшеницу, ячмень (для хлебопечения, пивоварения, скота), на более бедных почвах – гречиху. Постепенно, благодаря тучным влажным пастбищам, ведущим становится высокопродуктивное товарное производство, продукты которого находили широкий спрос в более чем 300 городах страны.

При Карле V Нидерланды превратились в центр торговой, финансовой и промышленной деятельности. Испанские корабли из колоний, минуя саму Испанию, разгружались в Антверпене, где их груз сразу попадал в руки банкиров в счет возмещения займов, данных ими императору. В стране быстро росли города. 3 млн. тогдашних жителей Нидерландов жили в 6500 деревнях и 300 городах. А в городах Голландии вообще проживала половина населения провинции.

Цеховая структура уже приходила в упадок. Даже богатые в прошлом цехи разорялись, не выдерживая конкуренции со стороны мануфактур, поставлявших на рынок все возраставшее число товаров по более низким ценам. Эти мануфактуры производили легкие шерстяные, шелковые и хлопчатобумажные ткани, ковры, гобелены, кружева, стеклянные, металлические, кожевенные и иные изделия.

Крупнейший порт Брабанта – Антверпен превратился один из ведущих в Европе торговый и банковский центр. Здесь сосредоточились конторы крупнейших банковских домов тогдашней Европы: Фуггеров, Вельзеров, Шетцев, Гримальди де Гаро и других. В огромном и хорошо оборудованном порту Антверпена одновременно могло разгружаться более 2000 морских судов. И часто все причалы были заняты. В Антверпене работали фондовая и товарная биржи, в которых ежедневно бывало по несколько тысяч купцов различных национальностей. Кроме того, Антверпен был и крупным промышленным центром; в мастерских и мануфактурах города производилась отделка английских сукон, изготавливалось мыло. Сахар, стеклянные изделия и многое другое.

В состоянии Фландрии и Брабанта, с одной стороны, и северных провинций было много общего, но были и существенные различия. Мануфактуры Фландрии и Брабанта были, в основном, рассеянными и базировались на эксплуатации кустарей-одиночек[122]. Их продукция шла, в основном, на внешние рынки, подчиненные Испании. Но эта продукция составляла лишь небольшую долю в торговом обороте Антверпена, который был включен в посредническую торговлю и не имея своего флота, по сути, являлся перевалочной базой. В других крупных старых городах этих провинций еще были сильны цеховые корпорации, хотя и теснившиеся мануфактурами.

Внутренний рынок Фландрии и Брабанта был довольно узким. Это вызывалось тем, что хотя многие крестьяне здесь уже были лично свободными, но землей не владели и, являясь арендаторами у сеньоров, платили ренту-оброк. То есть здесь еще господствовали типично феодальные порядки. Лишь часть богатых крестьян создавала фермы на капиталистической основе. Они выкупали земли и владели ими на правах собственников, расширяли свои хозяйства, нанимали батраков, совершенствовали производство. Но таких ростков новой экономики было немного. Основная масса крестьян, отдавая почти весь прибавочный продукт в виде ренты, не имела средств для совершенствования техники и увеличения сельскохозяйственного производства с учетом формировавшегося спроса. Естественно, у таких крестьян не хватало денег для массовых покупок разнообразных промышленных товаров, что сужало внутренний рынок и заставляло мануфактуристов искать рынки сбыта на стороне, в испанских владениях. Но это делало сбыт продукции менее надежным. То есть, мануфактуры Фландрии и Брабанта не имели прочной внутренней основы.

В северной же группе провинций положение было несколько иным. В городах Голландии в 1515 г. в городах проживало 56% населения. Цехи в них не были столь распространенными, как во Фландрии и Брабанте, и появлявшиеся мануфактуры не накладывались на старые порядки, были более передовыми, централизованными[123]. В деревне феодальные порядки здесь тоже были менее развиты. В ряде северо-восточных провинций вообще сохранился весьма значительный слой крестьян, искони свободных: ни они, ни их предки никогда не испытывали личной зависимости. Феодалы и церковь владели здесь всего 20-25% удобных земель. Поэтому здесь активней развивались высокотоварные фермы с наемными работниками, динамично реагировавшие на спрос растущих городов. Слабость дворянского землевладения способствовала и перестройке хозяйства самих дворян. Часть из них сдавала свои земли крестьянам, возводила плотины и на отвоеванной суше, на тучных пастбищах разводила скот при помощи батраков. Многие из таких дворян занимались мореходством, втягивались в торгово-промышленную деятельность. Уже в ХV в. в голландской деревне земледелие в хозяйственной структуре занимало лишь 21,4%, животноводство – 21%, рыболовство и судоходство по – 2,3%, торфодобыча – 6%, ремесло – 0,8%, другие отрасли – 46,2%. Много людей было занято в обслуживании гидросистем. Неземледельческий труд в плотно заселенных землях способствовал устойчивому спросу на рабочие руки, то есть решал и проблемы занятости, и материальной обеспеченности трудящихся. Фермеры, заинтересованные в росте доходов, проявляли устойчивый спрос на различные технические усовершенствования и, поэтому, были заинтересованы в расширении ассортимента изделий мануфактур. Всё это способствовало устойчивому спросу на промышленную продукцию и формированию стабильного внутреннего рынка.

Кроме того, внешние рынки и источники сырья в северных провинциях были независимы от Испании. Эти провинции торговали с Англией, Шотландией, Скандинавией, Прибалтикой, Ганзой, Московским государством. Причем торговля велась, в основном, своим флотом. Так, из 1400 нидерландских судов, которые в 1560 г. прошли пролив Зунд в Балтийском море, 1050 были голландскими.

Естественно, дворянство и католическая церковь на Севере играли значительно меньшую роль, чем во Фландрии и Брабанте, не говоря уже о Юге. Поэтому, хотя мануфактуры северо-западных провинций выпускали больше продукции, чем мануфактуры северо-востока, буржуазные элементы в северо-восточных провинциях были сильнее, что сыграло большую роль в развернувшейся вскоре войне за независимость.

ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ. НАЧАЛО ОСВОБОДИТЕЛЬНОГО ДВИЖЕНИЯ. Политический строй Нидерландов и, особенно, реальная практика управления страной все более тормозили ее экономическое и социальное развитие. Карл V смотрел на Нидерланды как на "дойную корову" и высасывал из нее деньги на свою великодержавную политику. Эту линию продолжал и сменивший его на испанском троне Филипп ll, ставший новым господином Нидерландов. В условиях ухудшавшегося экономического положения Испании маленькие Нидерланды стали основным источником пополнения королевской казны и из 5 млн. золотых флоринов ежегодных доходов они вносили 2 млн., что превышало даже доходы из колоний. И эти огромные средства шли на цели, совершенно чуждые нидерландскому обществу.

Неудивительно, что основной налогоплательщик – буржуазия – была недовольна политикой государей. Особенно это недовольство усилилось при Филиппе, который, в отличие он отца, не только не знал и не понимал интересы Нидерландов, но действовал крайне прямолинейно и не скрывал, что ненавидит эту страну. Гнев Филиппа, фанатичного католика, вызывало то, что в Нидерландах распространился протестантизм: среди дворян было популярно умеренное лютеранство, бюргеры восприняли кальвинизм, в плебейской среде пустил корни анабаптизм. Филипп же, чтобы искоренить ересь, ввел в Нидерландах инквизицию, направил туда испанских епископов, поставил во главе испанских сановников, отказался брать на службу нидерландских дворян и наводнил страну испанскими войсками.

Такие действия поставили в оппозицию к королю не только буржуазию, но и дворянство, оскорбленное отстранением от службы, что нарушало старые феодальные традиции. Но Филипп многих из них лишил земли: под предлогом того, что присланные епископы должны получить содержание, им были переданы монастырские земли, частью которых уже давно пользовались местные дворяне.

В 1559 г., после короткого пребывания в Нидерландах после коронации, Филипп уехал в Испанию, оставив в качестве наместницы свою сестру Маргариту Пармскую и министром при ней – кардинала Гранвеллу. Государственный совет был, по сути, лишен своих традиционных функций. Это вызвало такое недовольство, что вскоре Гранвелла вынужден был отказаться от своего поста и отбыть в Испанию. Однако возмущение не прекратилось. Нужен был лишь повод, чтобы народ взялся за оружие. Такой повод дали сами дворяне, вовсе не помышляя поднимать восстание и отделяться от Испании.

Аристократия Государственного Совета, желая восстановить подобающее их положению место в управлении страной, отправила в Мадрид депутацию во главе с графом Эгмонтом. Дворяне, ободренные местной знати, действиями, повели себя решительнее и в 1565 г. создали тайное общество, названное " Компромисс дворян ". В него вошел видный представитель Госсовета, аристократ Вильгельм Оранский (1533-1582). Человек этот был весьма колоритной фигурой среди тогдашних политиков и в последовавших событиях сыграл весьма видную роль. Происходил из лютеранской семьи графов Нассау в Германии, но, получив в наследство земли на юге Франции и титул принца Оранского, вынужден был перейти в католичество. В молодости он был при дворе престарелого Карла V. В 23 года император поручил ему командовать армией во Фландрии. Так он попал в Нидерланды. На плечо Вильгельма опирался Карл V, сходя с трона после своего отречения. Ему же эксимператор поручил отвезти корону брату Фердинанду. Вильгельм отличался высокой культурой. Он изучал точные науки, знал латынь и французский. В его личной библиотеке было собрано много старых рукописей, в том числе хроника Фрауссара[124].

По инициативе общества "Компромисс дворян" в апреле 1566 г. в Брюссель к Маргарите Пармской, фактической правительнице Нидерландов, направилась депутация дворян с требованиями отмены инквизиции и немедленного созыва Генеральных штатов. Депутация была весьма многочисленной: 300 человек, по 2 в ряд, скромно, по кальвинистской моде одетые (черный камзол с белым воротником), торжественной и молчаливой процессией вошли в приемный зал. Маргарита при их виде испугалась. Чтобы подбодрить ее, один придворных презрительно назвал вошедших дворян гёзами (нищими – по фламандски[125]). Сказано в гнетущей тишине было громко и дворяне сделали это слово названием своей партии, а символ нищего – суму – стали нашивать себе на одежды. Так оформилась антииспанская партия нидерландских дворян, партия гёзов. Поскольку Маргарита сама не рискнула принять решение и лишь обещала донести полученные требования до сведения короля, возмущенные провалом своей депутации дворяне стали готовиться к более решительной борьбе. Но они еще не помышляли об отделении, а добивались лишь восстановления традиционных привилегий.

Но, вдохновленные поведением дворян, выступили низы. Направляемые кальвинистскими проповедниками, они обратили свой гнев против католических церквей, икон. Толпы врывались в храмы, громили их, уничтожая ценности. Иконоборческое движение быстро распространилось по всей стране. В нем выплеснулось широкое народное недовольство и испанским владычеством, и папством. Часть дворян, умеренные, которые не участвовали в написании петиции, испугавшись, стали помогать испанцам подавлять иконоборцев. Расколом в дворянской среде решил воспользоваться Филипп ll. В 1567 г. он командировал в Нидерланды преданного ему фанатичного католика и сурового, высокомерного гранда герцога Альбу с большой армией отборных испанских солдат[126].

Альба был настроен решительно и повел себя так, как будто все еще находился в Новом Свете среди индейцев. Начал он с того, что учредил трибунал по борьбе с ересью и государственной изменой, за жестокость приговоров прозванный "Кровавым советом". За короткий срок этот трибунал оправил на казнь 6-8 тыс. человек. Среди казненных оказались не пожелавшие бежать авторитетные в народе, умеренные лидеры граф Эгмонт и адмирал Горн. Вильгельм Оранский спасся в своих германских владениях. Эмигрировали многие дворяне и богатые буржуа. Они бежали в Англию, Францию, Германию. Но многие ушли на корабли и стали нападать на испанские транспорты. Это были " морские гёзы ". Другие ушли в леса и оттуда мстили испанцам, став " лесными гёзами ". Однако антииспанское движение было все же обезглавлено.

Подавив, как он думал, активное сопротивление, Альба решил взяться за буржуазию, что бы пополнить за ее счет испанскую казну. В 1571 г. он ввел испанскую средневековую систему налогообложения: однопроцентный налог со всякого недвижимого имущества, пятипроцентный – с продажи недвижимости и десятипроцентный – с продажи любого товара. Королю Альба писал: "Я арестовываю теперь богатейших и ужаснейших преступников и подвергаю их денежный взысканиям. Потом я займусь преступными городами, таким образом, в сундуки Вашего Величества поступит порядочная сумма". Окончательный удар по буржуазии нанесла его торговая политика. Во время войны Испании с Англией он запретил нидерландским купцам всякую торговлю с Англией, что привело к полному разорению городов. Когда Альбе заявили об этом, он ответил: "Лучше сохранить для Бога и короля государство обедневшее и даже разоренное, чем иметь его в цветущем состоянии для сатаны и его пособников – еретиков". Но такая политика спровоцировала новую вспышку антииспанской борьбы.

ВТОРОЙ ЭТАП ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ БОРЬБЫ. Запрет торговли с Англией привел к бедственному положению рабочих промышленно развитых городов Севера и матросов торговых кораблей. Они пополнили ряды морских гёзов и даже сумели в 1572 г. захватить приморский город Брилль, ставший опорным пунктом восстания в Северных Нидерландах. Туда стали стекаться все, готовые бороться с испанцами. Возникла довольно внушительная армия. Туда же из Германии с набранной за свой счет армией двинулся и Вильгельм Оранский. Его целью на данном этапе было с помощью германских и французских феодалов-протестантов нанести поражение Альбе и добиться включения Нидерландов на правах курфюршества в Германскую империю. Церковь предполагалось реформировать в лютеранском духе, ее земли отдать дворянам. С этой целью Вильгельм вступил в тесное сотрудничество с восставшей буржуазией и недовольными дворянами, и стал фактически во главе движения. Северные провинции провозгласили его штатгальтером. Таким образом, они фактически вышли из повиновения испанской короне, хотя пока и не провозгласили независимость.

Оказавшись во главе сопротивления, Вильгельм постарался создать себе разнообразную опору: заигрывал с буржуазией, в первую очередь с голландским купечеством, привлек на свою сторону дворян, в том числе и из отсталых феодальных земель, с кальвинистской церковью, с горожанами, перед которыми представлялся как патриот, борец против испанского засилья. Купеческая верхушка Голландии знала о честолюбивых планах Вильгельма, но стремилась использовать дипломатическую активность принца, его связи с аристократией соседних стран, для укрепления своих позиций. Так сложился союз купеческой олигархии с дворянством, союз, который опирался на широкое народное движение против испанцев. Тактика Вильгельма и его сторонников: заигрывание с широкими массами горожан для обеспечения своих целей, тактика компромиссов с дворянством и опора на иностранных наемников как на реальную военную силу получила название оранжизм.

Но Испания смотрела на восставших как на бунтовщиков. Альба пошел на северо-восток, грабя и разрушая города, которые ему удавалось захватывать. Каждый город оказывал испанцам отчаянное сопротивление. Так, Гаарлем Альба осаждал 8 месяцев, а Лейден так и не сумел взять. Когда в результате длительной осады в городе начался голод, на выручку пришли гёзы. Они взорвали плотины, предохранявшие низменные части страны от затопления. Море хлынуло вглубь страны, и вместе с морским потоком к Лейдену приплыли гёзы с продовольствием. Испанцам пришлось бежать из-за угрозы наводнения. Так террор Альбы лишь ухудшил обстановку.

В Мадриде решили менять тактику. Альба в 1573 г. был отозван и вместо него в Нидерланды направлен более дипломатичный генерал, один из победителей турок при Лепанто, граф Луис де Рекезенс. Ему удалось несколько стабилизировать ситуацию, но в начале 1576 г. он умер.

ГЕНТСКОЕ УМИРОТВОРЕНИЕ. В условиях разорения и частых поражений возникли проблемы с выплатой жалования испанским солдатам. В конце концов, они решили сами себя содержать и стали грабить города. Наиболее жестоким был грабеж Антверпена, совершенный стоявшим в городской крепости испанским гарнизоном 4 ноября 1576 г. Мародерами было убито около 8 тыс. жителей, возникшие пожары уничтожили более тысячи домов. Это, как его потом назвали, "испанское бешенство" надолго подорвало ведущее экономическое значение города.

Под впечатлением разрушения Антверпена южные провинции присоединились к восставшим северным и уже 8 ноября 1576 г. между ними было подписано соглашение, известное как Гентское умиротворение. Оно предусматривало совместную борьбу с Испанией на условиях религиозной терпимости: на севере сохранялся кальвинизм, на юге – католичество. В соглашении не ставился вопрос об отделении от Испании. Наоборот, умеренные католики юга и оранжисты провозглашали верность Филиппу ll. Но соглашение оказалось недолговечным.

АРРАССКАЯ И УТРЕХТСКАЯ УНИИ. В южных городах усилилось демократическое движение. Ремесленники и рабочие стали создавать свои комитеты, которые в ряде городов юга: Брюсселе, Генте, Аррасе захватили власть, облагали дворян и буржуа налогами, вводили кальвинизм. В движение стали включаться и крестьяне юга, требуя ликвидации феодальной эксплуатации. Это вызвало отход от соглашения умеренной буржуазии и католического дворянства юга. Собравшись в Аррасе в 1579 г., эти силы расторгли Гентское умиротворение и выразили готовность подчиниться королю Филиппу. Бывший в то время наместником сын Маргариты Пармской, Александр Фарнезе охотно подписал соглашение, названное Аррасской унией. Эта уния означала победу испанцев на юге Нидерландов.

Причинами поражения освободительного движения на юге были:

1. Вышеописанные особенности экономической структуры провинций южной части Нидерландов, особенно Фландрии и Брабанта.

2. Более отсталая экономика этих провинций порождала прочность феодальных порядков и слабость буржуазных слоев.

3. Зависимость фландрских и брабантских мануфактур в получении сырья и в рынках сбыта от Испании подорвала их деятельность после разрыва с ней.

4. Военные действия, которые в основном, велись на юге, довершили его разорение.

5. Наиболее активная часть буржуазии Фландрии и Брабанта вместе со своими капиталами, а также тысячи квалифицированных, но безработных ремесленников и рабочих бежали на север. Если в 1500 г. на Юге Нидерландов проживало на 25% больше людей, чем на Севере (1,25 млн. против 1 млн.), то к 1600 г. это соотношение выравнялось (по 1,5 млн.), а к 1650 г. на Севере уже жило больше, чем на юге.

6. Крестьяне Юга не поддержали движение, ибо его основные участники, дворяне и бюргеры, не только проигнорировали их интересы, но и выступили против. Северян, кстати, проблемы феодальных отношений в деревне вообще не интересовали, как неактуальные.

В итоге на Юге победили консервативные силы, связанные своими интересами с Испанией.

ОБРАЗОВАНИЕ НЕЗАВИСИМОЙ РЕСПУБЛИКИ НА СЕВЕРЕ И ЗАВЕРШЕНИЕ ВОЙНЫ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ. В ответ на сепаратное соглашение южан – Аррасскую унию, представители Северных провинция в том же 1579 г. собрались в Утрехте и заключили альтернативную Утрехтскую унию – соглашение о создании единого политического союза. Спустя 2 года, в 1581 г. собрались и Генеральные штаты Северных провинций, объявившие короля Филиппа ll тираном, пренебрегающим интересами своих подданных и провозгласили его низложенным. Фактически это означало отделение от Испании и создание нового государства с верховенством представительного учреждения, то есть республики. Но специального постановления об этом не было принято.

Разгневанный Филипп еще после Утрехтской унии, в 1580 г. объявил Вильгельма Оранского вне закона и обещал награду за его убийство. Уже в 1582 г. испанский агент Жан Жоржи стрелял в Вильгельма, но лишь ранил, прострелив обе щеки. Но 1584 г. Балтазар Жерар также выстрелом из пистолета оборвал жизнь этого человека, прошедшего путь от честолюбивого аристократа до популярного лидера освободительного движения, с именем которого было связано создание независимого государства Республики Северных провинций.

Борьба с Испанией продолжалась. Место Вильгельма Оранского в 1585 г. занял его сын Мориц Оранский (Нассаусский), оказавшийся талантливым полководцем. В отличие от своего отца он, выросший в условиях борьбы с Испанией, был менее амбициозен и искренне стремился отстаивать интересы северян. Морица поддержала протестантская Англия, считавшая Испанию своим главным конкурентом. Именно в ответ на эту открытую поддержку (ранее Англия делала это тайно и непоследовательно[127]) Филипп организовал экспедицию "Непобедимой армады". Ее катастрофа облегчило дело Северных провинций. Там фактически установилась республика с избираемым штатгальтером. Новое государство стало называться Голландией, от наиболее развитой из семи Северных провинций.

После смерти Филиппа ll в 1609 г. Испания признала независимость Соединенных провинций севера – Голландии по перемирию, заключенному на 12 лет. Среди условий этого договора, по настоянию буржуазии Амстердама, устье р.Шельды объявлялось закрытым для торговли. Этим был нанесен смертельный удар по расположенному там Антверпену.

Война с Испанией возобновилась в 1621 г. и окончательно завершилась лишь в 1648 г. Вестфальским миром, о котором речь впереди.

В советской историографии рассмотренные события рассматривались как первая буржуазная революция. По результатам действительно, на Севере сложилось государство, в котором политическая власть перешла к буржуазии. Но это стало следствием не столько осознанного стремления этой части третьего сословия, уже консолидировавшегося в особый класс, к захвату власти, сколько, во-первых, следствием длительного развития территории, в которой дворянство изначально было слабым, а третье сословие, и в городе, и в деревне изначально создало свои политические структуры – местное самоуправление. То есть процесс прихода буржуазии к власти был не революционным, а постепенным, эволюционным. Во-вторых, образование независимого государства произошло в условиях национальной и политической консолидации, возникшей в ходе борьбы с Испанской монархией за независимость. В этой борьбе бок о бок участвовали и буржуа, и городские и сельские, и местные дворяне, и плебс. То есть победить Испанию удалось, прежде всего, благодаря всенародному подъему. Выделять в этом успехе долю одной социальной группы, противопоставляя ей другие, едва ли правомерно.

ГОЛЛАНДИЯ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ ХVll в. Ядром созданной на основе Утрехтской унии республики стали наиболее крупные провинции: Голландия и Зеландия. Управление сосредоточилось в руках крупной, в основном, торговой буржуазии.

Государственное устройство республики основывалось на положениях Утрехтской унии и до конца ХVlll в. не было окончательно оформлено. Высшим законодательным органом оставались Генеральные штаты. Они решали важнейшие общегосударственные вопросы. Каждая провинция, независимо от числа депутатов, имела в них 1 голос. Голосовали депутаты в соответствии с инструкциями избирателей.

Исполнительная власть была сосредоточена в руках штатгальтера. По Утрехтской унии он имел право выступать арбитром в тех случаях, когда Генеральные штаты не приходили к согласию.

Текущими и военными вопросами ведал Федеральный Государственный совет. Его председателем первоначально был Мориц Оранский, а заместителем – так называемый Великий пенсионарий, обычно из правящей купеческой верхушки. Места в совете распределялись в зависимости от размеров налогов, которые платила каждая провинция. Поэтому ведущие провинции, Голландия и Зеландия, имели там 5 мест из 12.

Провинциальные штаты и штатгальтеры пользовались на местах весьма значительной автономией.

Особенностью нового государства был возникший в ходе борьбы за независимость союз верхов буржуазии, бывшего патрициата, с втянувшимся в предпринимательство дворянством. Именно этот слой, как отмечалось, превратился в правящую олигархию. В его интересах было сохранение федеративного устройства, при котором он сохранял влияние в каждой провинции. Более тесная централизация его также не интересовала еще и потому, что он был связан с крупной международной торговлей, а затем – и с эксплуатацией колоний. Главное для него в экономике было сохранение свободы торговли.

Средние слои буржуазии – мануфактуристы, крупные фермеры, связанные с внутренним рынком, были заинтересованы в прочной центральной власти. К средним слоям тяготели мелкобуржуазные элементы города и деревни – ремесленники и крестьяне.

Цеховое производство быстро разлагалось и уступало место централизованным мануфактурам. В Роттердаме, Утрехте и некоторых других городах развивалось ткацкое производство. Верфи Амстердама и Заандама строили самые различные корабли, причем не только для голландских судовладельцев. Развивалось производство бумаги, появились некоторые отрасли химической промышленности. Мелкое ремесленное производство сохранилось, но находилось под контролем специальных палат – халле. Крупную роль в экономике береговых провинций: Голландии, Зеландии и Фрисландии играло рыболовство, в котором было занято более 2 тыс. судов. Соленая и свежая рыба была одной из ведущих отраслей голландского экспорта.

Важным экспортным товаром в ХVll в. стали тюльпаны. Впервые их завезли в 1555 г. с родины – Цейлона – в Константинополь, а через 7 лет купец Жорес ван де Рей завез их себе на родину – в Голландию, где из-за близости турецкому головному убору – тюрбану – они и получили свое название. В конце ХVll в. голландский врач, натуралист и любитель-селекционер Корнелиус ван Берле вывел ряд новых сортов тюльпанов и среди них один из наиболее дорогих – черный тюльпан, за который в центре цветоводства – Гаарлеме – он получил премию в 100 тыс. флоринов. Гаарлемские цветоводы тогда диктовали моду на тот или иной вид тюльпана. Кстати, наиболее ценились разноцветные бутоны, больные особой вирусной инфекцией.

Но главные капиталы были сосредоточены во внешней торговле и мореплавании. В середине ХVll в. флот Соединенных провинций в два раза превосходил флоты Англии и Франции, вместе взятые. Большое значение имела посредническая торговля хлебом из Прибалтики через Амстердам в страны Средиземноморья. Торговали и с Московией через Архангельск.

В ходе войны с Испанией голландцы захватили многие испанские и португальские колонии, как в бассейне Индийского океана, так и Америке. Для эксплуатации этих колоний из первоначально возникших мелких компаний сформировались 2 крупные: Ост-Индская (1602) и Вест-Индская (1621). Поскольку колоний в Новом Свете у Голландии оказалось немного и серьезной роли в экономике страны они не сыграли, Вест-Индская компания уже в 1674 г. была ликвидирована как не приносившая желаемый доход. Из наиболее крупных ее колоний следует выделить Новую Голландию, возникшую на захваченных в начале ХVll в. землях восточного побережья Северной Америки. Главным городом колонии стал Новый Амстердам. После захвата этой колонии англичанами ее столица была переименована в Новый Йорк – привычный нам Нью-Йорк.

Ост-Индская компания сыграла весьма крупную роль во внешней торговле и колониальной политике Голландии. Компания состояла из шести отделений (камер) в крупнейших городах страны. Возглавлялась она Советом директоров из 60 человек. Текущими делами ведал Исполнительный совет из 17 человек. Компания добилась монополии на торговлю во всех странах бассейна Тихого и Индийского океанов. Она могла заключать договоры с другими государствами, содержать собственные войска, полицию и чиновников в колониях, чеканить свою монету. Ведущие посты в компании контролировались амстердамскими купцами.

Наиболее ценными из владений Ост-Индской компании были Молуккские и Зондские о-ва, на которых в большом количестве произрастали пряности (корица, перец, гвоздика, мускатный орех), ценившиеся на вес золота. Кроме того, Ост-Индская компания имела фактории по всему побережью Индийского океана, в Африке, Индокитае, Китае и Японии. Среднегодовые прибыли акционеров компании составляли 18% от вложенного капитала, а привилегированная верхушка получала до 100% годовых.

Значительные изменения произошли в аграрной сфере. Земли дворян и церкви, перешедших на сторону испанцев, были, естественно, конфискованы, что, при незначительности дворянского землевладения, привело к почти полной ликвидации феодальных порядков в деревне. Из средневековых платежей сохранилась лишь церковная десятина, выплачивавшаяся теперь протестантским церковным общинам – консисториям. Лишь в отсталых провинциях – Гельдрн и Овериссель – дворяне сохранились вместе со своей земельной собственностью и своими привилегиями.

Собственно, капитализм в голландской деревне развивался не столько за счет крестьян, сколько путем скупки монастырских владений и осушения заболоченных низин – польдеров. Несмотря на жестокую налоговую политику по отношению к городским промышленникам и сельским предпринимателям, огромные барыши, получаемые купечеством, частично вкладывались в сельское хозяйство в виде инвестиций в мелиорацию и осушение земель. Это позволяло осуществить невиданные по масштабам работы по увеличению сельскохозяйственных угодий. Только за счет осушения многочисленных озер и болот за первые 25 лет ХVll в. было получено 37 тыс. га культурных земель. К середине ХVll в. были засыпаны все озера. Земли, лежавшие ниже уровня моря и считавшиеся пригодными только для пастбищ, были окружены дамбами, по гребням которых пролегли каналы. Воду в них подавали ветряными насосами. Эта вода сбрасывалась в море, а на осушенных землях сеяли лен, рапс, табак и другие высокопроизводительные и пользовавшиеся широким спросом культуры. Увеличивалась и площадь пастбищ. Селекция еще не производилась, но резко увеличилось поголовье скота.

Из-за господства купеческой верхушки в невыгодных условиях оказалось мануфактурное производство. В Голландии цены на товары первой необходимости были самыми высокими в Европе. Это вызывалось тем, что в связи бурным развитием товарно-денежных отношений "революция цен" здесь проявилась наиболее остро. Рост цен вынуждал мануфактуристов постоянно увеличивать зарплату своим работникам, что и увеличивало себестоимость продукции.

Чтобы успешно конкурировать с иноземными товарами на внешних и внутреннем рынках, мануфактуристы нуждались в установлении высоких ввозных и низких вывозных пошлинах. Но правящему купечеству был выгоден свободный воз в страну товаров. Поэтому правительство не вводило высокие тарифы на импорт. Торгово-финансовое господство амстердамского купечества подмяло под себя национальную промышленность и сделало ее придатком "стапельного рынка" (специального рынка для важнейших экспортных товаров). Гипертрофия торгового капитала в Голландии не была случайной. Она – главная черта раннемануфактурного периода.

Для снижения стоимости своей продукции в таких условиях мануфактуристам оставалось только усиливать эксплуатацию работников: чаще всего удлиняли рабочий день без увеличения зарплаты. В итоге работали, как и подмастерья в средневековых цехах, по 12-16 часов в день и весь ХVll в. наполнен выступлениями наемных работников.

Рассмотренная экономическая политика, а также ограниченные ресурсы привели к тому, что в последствии Голландия уступила другим странам. Но в ХVll в. она была, по словам К.Маркса, образцовым капиталистическим государством.

КУЛЬТУРА НИДЕРЛАНДОВ В ХVl в. В условиях бурного капиталистического развития тогдашних Нидерландов отмечен расцвет городской культуры, особенно литературы. Распространились короткие юмористические рассказы, среди которых наиболее известна серия о Тиле Уленшпигеле, на основе которой позднее Шарль де Костер написал одноименный роман.

Большое развитие получила живопись, что было связано с ростом благосостояния и культуры буржуазии, которая, стремясь украсить свои жилища и запечатлеть свое благополучие, стала предъявлять спрос на картины. Ее вкусы и определили тематику произведений, среди которых преобладали сюжеты из простонародной жизни. Крупными художниками этой эпохи стали Ян ван Эйк, Рогир ван дер Вайден, Лука Лейденский и другие.

Ван Эйк и его ученик ван дер Вайден были зачинателями нового искусства в Нидерландах, сменившего средневековую живопись. Их работы, возникшие под влиянием итальянского Возрождения, отличались от итальянских стремлением к большему реализму, конкретике. Так складывалась знаменитая фламандская школа живописи. Для нее была характерна точность в деталях, что отразилось на развитии портретного жанра. Даже итальянцы, имея великолепных художников, часто свои портреты заказывали фламандцам, чьи картины были настолько точны, что их можно рассматривать даже в лупу. Это нравилось основным заказчикам – буржуа, склонным по своим интересам и образованности к точности, конкретности, а не к общим, философским оценкам.

Видным ее живописцем в ХVl в. был Питер Брейгель (ум. В 1570), из крестьян, учился в Антверпене, затем в Италии. Основная тема его полотен – показ крестьянской жизни, за что он был прозван "Мужицким". В его картинах изображены сильные, здоровые и веселые, часто пирующие крестьяне. В годы испанского террора художник мрачнеет и со свойственным ему реализмом изображает зверства испанских солдат и страдания своего народа.

Победа освободительного движения на севере, ее поражение на юге и в центральных провинциях размежевала не только исторические судьбы испанских Нидерландов и Республики Соединенных провинций, но и разграничила судьбы культуры в этих, ставших разными, странах.

КУЛЬТУРА ИСПАНСКИХ НИДЕРЛАНДОВ В ПЕРВУЮ ПОЛОВИНУ ХVll в. С восстановлением власти Испании в южных провинциях (будущей Бельгии) началась католическая реакция. Фламандский язык был подвергнут гонениям и заменен латинским или французским. Единственной областью, где еще сохранились идеи гуманизма и свободомыслия, оставалась живопись. Наибольшего расцвета она достигла в творчестве Рубенса и его ученика ван Дейка.

Жизненный путь и творчество Питера Рауля Рубенса (1577-1640) заслуживают более подробного рассказа. "В здоровом теле – здоровый дух", – написал Рубенс над входом в свой антверпенский дом. Эти слова, взятые художником у римского поэта Ювенала, могут служить эпиграфом ко всему творчеству этого гениального фламадского живописца. Любая тема, к которой он обращался, будь то библейские сюжеты, исторические события, аллегория или сцена охоты, портрет или пейзаж, превращались под его кистью в торжественное, праздничное зрелище, прославлявшее духовную и физическую красоту, мощь человека, совершенство растительного и животного мира. Кажется, на полотнах художника оживает многовековая мечта о "золотом веке", когда землю населяли здоровые, красивые, сильные и веселые люди, а на земле царствовали мир и дружба. Этот девиз, кстати, привел Рубенса и к политической деятельности во имя мира.

Родился Рубенс в г. Зиген (Вестфалия), куда, будучи протестантами, бежали в 1568 г. от преследований испанской инквизиции, родители Питера. Его отец, Ян Рубенс, был антверпенским юристом, мать, Мария Пейпенлинкс, происходила из семьи купца. После смерти отца в 1587 г. семья вернулась в Антверпен. Здесь Питер учился в латинской школе у иезуитов, затем у известных тогда фламандских живописцев и в возрасте 21 года становится самостоятельным художником, мастером антверпенской гильдии Св.Луки. Такие гильдии, в которые объединялись мастера изобразительных искусств, напоминали средневековые цехи, но отличались меньшей регламентацией.

В 1600 г. Рубенс отправляется в Италию, где 8 лет учится на высокохудожественных произведениях античного искусства и итальянского Возрождения, встречается с художниками, археологами и другими учеными. Он становится придворным живописцем мантуанского герцога Гонзаго и по его поручениям ездит по Италии, бывает в Испании.

В 1608 г., получив известие о болезни матери, Рубенс возвращается в Антверпен и через год становится придворным живописцем наместников короля Испании в Нидерландах эрцгерцога Альберта и инфанты (принцессы) Изабеллы. Тогда же он женится на дочери антверпенского городского писца Изабелле Брант.

Вскоре между Испанией и Фландрией, с одной стороны, и Голландией, с другой, было установлено долгожданное перемирие. Жизнь входит в нормальное русло. Рубенса загружает заказами придворная знать. Для их выполнения он создает великолепную мастерскую с десятками учеников и помощников. Создаются огромные полотна, целые живописные циклы.

В 20-е годы слава Рубенса распространилась далеко за пределы Фландрии. Он, добиваясь установления прочного мира в Нидерландах, в качестве дипломата соприкасался с правящими кругами Испании, Франции, Англии, Голландии, писал для них картины. Тогда возникла распространенная характеристика Рубенса как "короля живописцев и живописца королей". Известна также деятельность Рубенса как филолога и антиквара.

Тогда же в его творчестве появляются первые пейзажи. Начав с монументальных образов, навеянных влиянием античности, художник подошел к задаче показать человека в единстве с окружавшим его миром. Он обращается к деревенским мотивам, использует достижения Питера Брейгеля Мужицкого. Среди картин тех лет – "Возчики камней" (ок. 1720).

Последние десятилетия в жизни Рубенса – 30-е годы – характеризуются отходом его от придворной и дипломатической деятельности. Он убедился, что в сложившейся политической ситуации было невозможно эффективно защищать интересы родины и целиком отдается живописи, пишет, в основном для самого себя, для собственного удовольствия. Благо, средства, накопленные в предыдущие годы, позволяют это делать. Портреты Рубенса уже не парадные, а, скорее, камерные, интимные. Особенно это относится к серии портретов его второй жены, молоденькой Елены Фурман. В последние годы жизни Рубенс обращается к новой для себя теме: быту фламандских крестьян. Его "Кермесса" (сельский праздник) и "Крестьянский танец" проникнуты все тем же жизнелюбием и весельем.

Среди своих учеников Рубенс выделял уже упоминавшегося Антониса ван Дейка (1599-1641), также достигшего общеевропейской известности. Прославился он, прежде всего, как мастер тонкого, психологического портрета. Как и большинство художников, он учился и в Италии. В 1632 г., уже будучи широко известным, был приглашен в Англию королем Карлом l Стюартом и стал там придворным живописцем. Но отрыв от родины и атмосфера английского двора накануне революции привели к тому, что в работах художника теряется их глубина и на первый план выходит лишь внешняя сторона. Последние работы ван Дейка – это лишь виртуозная техника без глубокого внутреннего содержания.

Более демократичны работы другого талантливого ученика Рубенса – Якоба Йорданса (1593-1678). Основная тематика его картин – неудержимое народное веселье.

Однако расцвет фламандского изобразительного искусства был непродолжительным. Вскоре, как и другие отрасли культуры, и оно пришло в упадок вследствие феодальной реакции в Испанских Нидерландах.

ГОЛЛАНДСКАЯ КУЛЬТУРА. Совершенно иными были пути голландской национальной культуры. Победа над Испанией и свободное развитие страны по капиталистическому пути способствовали и культурному прогрессу.

Господствующим языком стал голландский. Центрами научной и культурной жизни стали университеты, созданные в Лейдене, Франекере, Гронингене и Утрехте.

Наиболее яркое выражение буржуазная идеология нашла в трудах Гуго Гроция (1585-1645)[128], крупного литератора, юриста, историка и активного политического деятеля. Он был ярым приверженцем правящей купеческой олигархии. Важнейшими трудами Гроция в области юридических и политических отношений являются трактаты "О свободе морей" (1609) и "О праве войны и мира" (1625).

В первом трактате Гроций защищает теорию свободы морей, которая обосновывала голландскую колониальную и внешнеторговую экспансию. Второй трактат был посвящен проблемам международного права, основоположником которого и считается Гуго Гроций. Одним из поводов к написанию этого трактата стали огромные потери в шедшей тогда Тридцатилетней войне (о ней речь далее). Гроций выступил с мыслью о необходимости создание правил ведения войны, чтобы уменьшить потери мирного населения. Он исходил из так называемого "естественного права", основанного на предписаниях здравого смысла. Исходя из этого: коль скоро войны неизбежны, они должны вестись в соответствии с гуманизмом и правом. Он различал войны справедливые (самозащита, возвращение имущества, наказание) и несправедливые (захватнические). Гроций призывал щадить мирное население, пленных, вообще – избегать излишних жертв и бесполезных сражений. В этих взглядах Гроция отражались потребности тогдашней буржуазии, заинтересованной, как и трудящиеся, в предотвращении физического истребления народа. Поэтому, отмечал Гроций, во избежание войны следует даже отказаться от справедливого возмездия. Гроций написал также "Анналы по истории Бельгии" – добротный источник по истории Нидерландов ХVl-ХVll вв.

Философская мысль Голландии того времени представлена одним их крупнейших философов порога нового времени Барухом (после крещения Бенедиктом) Спинозой (1632-1677). За религиозное свободомыслие он в 23 года лет был отлучен от еврейской общины Амстердама, а в 45 лет и от своей семьи. Как и многие мыслители того времени, он был философом-любителем. По профессии – оптик, шлифовальщик стекла и этим долго жил. В своих основных философских трудах "Богословско-политический трактат" и "Этика, рассмотренная геометрическим методом" Спиноза выступал с антибогословских позиций, отвергал Бога как творца природы. Он также был одним из наиболее ранних критиков текста Библии.

Спиноза подчеркивал, что "между богословием и философией нет никакой связи и никакого родства… Ведь цель философии есть только истина, вера же…– только повиновение и благочестие". "Для меня авторитет Платона, Аристотеля, Сократа не имеет значения, ибо они выдумали духов и привидений". Но занятие наукой для философа не самоцель. Он писал: "Я хочу направить все науки к одной цели, а именно – к тому, чтобы мы пришли к высшему человеческому совершенству…" Он рекомендует воздерживаться от дурных поступков, чрезмерных телесных наслаждений, от материальных богатств.

Но Спиноза – не атеист и едва ли можно считать его материалистом. Для него Бог и природа – разные названия одного. Бог не создал природу. Он – внутри природы, он есть природа. Это – пантеизм [129]. За такие взгляды он, как отмечалось, был отлучен и от иудаизма: "В свободной стране каждому человеку дозволено думать по-своему и высказывать все, что он думает".

В ХVl в. сложилась и знаменитая голландская школа живописи. Ее крупнейшим представителем был Рембрандт ван Рейн (1606-1669). В отличие от Рубенса, его судьба трагична, его творчество оказалось выше понимания преуспевающих голландских буржуа.

Рембрандт был шестым ребенком в семье лейденского мельника Гарменса Герритса ван Рейна[130]. Дела мельника после победы над Испанией шли хорошо. Поэтому, в отличие от старших сыновей, ставших ремесленниками, Рембрандту было решено дать хорошее образование. Семи лет его отдали в латинскую школу для подготовки в Лейденский университет. В 1620 г. он и поступает в университет, но вскоре уходит из него, желая стать художником. В течение трех лет он учился у довольно посредственного художника Якоба ван Сваненбурга. Единственное, чему научился у него Рембрандт, это подготовке полотна, его грунтовке и приготовлению красок. Ведь еще в ХVl в. в уставе одного из цехов живописцев за нарушение технологии, грозящей порче картины, предусматривались весьма меры наказания.

В 1623 г. Рембрандт уезжает в Амстердам и год учится у талантливого художника Питера Ластмана. Помимо живописи, он научился и гравировке. Затем, возвратившись в Лейден, вместе со своим другом, художником Яном Ливенсом снимает мастерскую и к конце 20-х годов становится весьма известным в городе. Образец его тогдашнего творчества – картина "Портрет ученого".

В 1631 г. Рембрандт перебирается в Амстердам. Здесь у художников много заказов. Богатеющие буржуа спешат увековечить себя, своих близких, свои дома, свой уклад жизни, ибо от всего этого они в восторге. К Рембрандту быстро приходит признание и, следовательно, заказы. Удача сопутствует ему и в личной жизни. Он женится на любимой девушке – Саскии ван Эйленбург и получает, попутно, богатое приданое. Саския, не очень красивая, но зато веселая, жизнерадостная, запечатлена Рембрандтом на многих полотнах.

К концу 30-х годов Рембрандт – самый значительный мастер Голландии. В 1636 г. он создает один из своих первых шедевров – "Данаю". В ней доведен до совершенства художественный стиль эпохи и картина была высоко оценена современниками[131]. В начале 40-х годов Рембрандт, пожалуй, самый высокооплачиваемый художник страны. Его всеобщее признание еще больше утверждается большим заказом для дворца штатгальтера Голландии в Гааге. У художника 15 учеников, его биография включена в описание родного Лейдена. Он – на вершине успеха.

Но Рембрандт тонко чувствует жизнь и начинает понимать, что в ней не все гладко, светло, празднично и гармонично, как в его картинах. Однако именно такие картины хотят покупать заказчики. Так назревает конфликт художника со средой. Но первый удар пришел с другой стороны. В 1642 г. умирает горячо любимая жена, оставив 9-месячного сына Титуса. Смерть Саскии – первая глубокая трагедия в жизни Рембрандта. И это тоже, наверное, заставляет художника глубже задуматься над действительностью. Все это Рембрандт отразил в своем знаменитом "Ночном дозоре"[132]. На картине изображена поднятая по тревоге рота капитана Баннинга Кока. Она выступила в поход: одни возбуждены, другие – спокойны. Ощущается общий подъем, в чем проявляются отголоски энтузиазма борьбы за независимость. Но героически взволнованное настроение было уже чуждо бюргерам середины ХVll в. К тому же художник отступил от принятой традиции группового портрета: к 47 солдатам и офицерам роты добавлены какие-то безвестные лица, часто заслонявшие основных участников картины. Поэтому заказчики картину не покупают и ее забывают до начала ХlХ в.

В дальнейшем отрицательное отношение к работам Рембрандта усиливается. Ему возвращают уже выполненные картины, ибо они не нравятся заказчикам, его имени нет в списке лучших художников Голландии. Число заказов уменьшается, а вместе с этим – и число учеников: в 50-е годы их уже 8, в 60-е – лишь 3. Если в 1648 г. 1 офорт (вид гравюры на металле) Рембрандта был продан за 100 флоринов, в 1662 г. – 73 офорта продали за 3 флорина 1 су.

Причина конфликта художника с современниками – не только в драматизации, напряженности сюжетов взамен спокойных, приятных для глаза. Причина и в том, что Рембрандт изменил и технику письма. Он работает широкими, грубыми мазками. Так с то время никто не писал. Этой техникой он предвосхитил будущее, но современники не оценили. Непонятное пугает. Но непоняты не только картины, не понят и сам художник. Чего он хочет, что ему нужно? И от него отворачиваются.

Заказов нет. И 25 июля 1656 г. Амстердамская ратуша объявляет Рембрандта банкротом, чему способствовала и его сварливая экономка. Примечательно, что именно в этот день Спиноза был предан анафеме. И в тот же день в Голландии было запрещено учение виднейшего французского философа Рене Декарта. При всей случайности совпадения символичны – победившая буржуазия хочет стабильности и спокойствия. Ей не нужны изменения, ведь кто знает, может они – к худшему[133].

Итак, Рембрандт разорился и его имущество продано с молотка. Сохранились лишь деньги, завещанные Саскией сыну. Став совершеннолетним, Титус берет все заботы о деньгах на себя и позволяет отцу полностью отдаться живописи. В 60-е годы написаны самые выдающиеся картины Рембрандта: "Давид и Урия", "Семейный портрет", "Блудный сын". Они насыщены философским раздумьем о смысле жизни, о добре и зле.

В 1668 г. Титус женится на дочери старого друга Рембрандта. Но это было последним радостным событием в жизни постаревшего художника. Через 7 месяцев умирает Титус и Рембрандт остается один с 14-летней дочерью от второго брака, заболевшей невесткой и родившейся вскоре внучкой. И именно в это время была завершена работа над "Блудным сыном". От пишет много автопортретов. С последнего из них на нас смотрят умные, глубоко печальные, все понимающие и добрые глаза старого и, очевидно, больного человека. Вскоре он умирает, забытый современниками.

Дата добавления: 2014-01-04