Правовой институционализм Дж.Р. Коммонса

Коммонс был первым, кто написал специальную книгу «Институциональная экономическая теория» ( 1934). Но она вышла, когда автору было уже за 70, а его стаж профессиональной и общественной деятельности перевалил за 40 лет. Коммонс окончил духовный колледж (1888) и продолжил образование в престижном университете Джонса Гопкинса, где стал любимым учеником Ричарда Эли (1858-1943), пытавшегося в свое время создать американское ответвление исторической школы в политэкономии. В начале 1900-х Коммонс работал в Национальной гражданской федерации - организации, целью которой было улаживание конфликтов между рабочими и работодателями. В это время в основном сложились его взгляды на урегулирование отношений между трудом и капиталом: 8-часовой рабочий день, повышение заработной платы для увеличения покупательной способности масс, благотворность концентрации промышленности для эффективности экономики. В 1904 г. хлопотами Р. Эли Коммонс был принят на работу в Висконсинский университет, где вместе с учениками составил «висконсинскую школу» истории и теории американского рабочего движения, обосновавшую реформистскую программу «политического коллективного договора» - достижения компромисса между предпринимателями и рабочими, организованными в профсоюзы, при арбитражной функции правительства и Верховного суда. Почти 30 лет Коммонс активно участвовал в политической жизни Висконсина, был советником двух губернаторов штата и гордился проведенными мерами в области рабочего законодательства. Богатый практический опыт лег в основу разработанной Коммонсом системы идей, отразившей и его личные качества: уравновешенность, способность вызывать доверие у людей разного социального статуса и мировоззрения: от миллионеров до социалистов.

Уже в своей первой книге «Распределение богатства» ( 1893) Коммонс выразил несогласие с маржиналистской индивидуалистической трактовкой распределения общественного дохода и игнорирования исторической изменчивости отношений собственности и прав личности, включающих право на возможно более высокую долю в национальном продукте. Коммонс констатировал рост монополистических элементов в рыночной экономике и оправдывал существование профсоюзов, добивающихся повышения заработной платы выше некоторого минимума и необходимых для защиты рабочих от давления со стороны крупного капитала. Но в то же время Коммонс полагал, что влияние крупных корпораций может быть благотворным в той мере, в какой они способны смягчать остроту депрессии и наращивать масштабы производства. Поэтому на первый план он выдвинул поиск инструментов компромисса между организованным трудом и крупным капиталом, примирения экономических противоречий через коллективные действия, определив в итоге институциональную экономику как «Экономику коллективных действий» (название последней работы Коммонса, опубликованной посмертно в 1951 г.).

Коллективные действия в качестве институтов направляют и контролируют поведение людей. Будучи неразрывно связаны с отношениями собственности, коллективные действия в экономике предполагают определенные правовые рамки и находят свое выражение через суды. Эволюционный характер экономической науки, по мнению Коммонса, требовал изучения судебных решений за несколько столетий эры капитализма, чтобы иметь ясное представление о том, каким образом коллективные действия ограничивали индивидуальные. Следующей задачей Коммонс считал изучение истории экономических учений для определения того, каким образом в экономическую теорию входили представления о коллективных действиях. Выполнению этих задач Коммонс посвятил книги «Правовые основания капитализма» (1924) и «Институциональная экономическая теория» (1934). По образному выражению Б. Селигмена, Коммонс «дистиллировал свою теоретическую систему в сложных аппаратах многих сотен судебных решений и десятков типов экономической теории»[320].

Ранее этих главных своих трудов Коммонс опубликовал книги «Промышленная доброжелательность» (1919) и «Промышленное управление» (1923), где развивал идею социального соглашения рабочих и предпринимателей посредством «взаимных уступок». С одной стороны, Коммонс противопоставлял свои взгляды марксистской доктрине классовой борьбы и социалистическим идеям. Он признавал факт обнищания пролетариата лишь для ранней стадии капитализма и критиковал Маркса за недооценку возможностей тред-юнионов и социальных реформ для улучшения положения рабочего класса. Новый этап промышленного развития, связанный с ростом крупных корпораций, привел, по словам Коммонса, к «диффузии капитализма в гуще широких масс народа»[321]. С другой стороны, Коммонс призывал капиталистов наладить «добрые отношения» с рабочими, перестать третировать профсоюзы как дьявольские происки и признать за тред-юнионизмом статус законного и неотъемлемого компонента структуры зрелого промышленного общества[322]. Видное место в этой структуре Коммонс отводил избирательной системе и государственной власти. Он призывал голосовать за тех политических деятелей, которые признают экономические требования тред-юнионов, а государственную исполнительную и судебную власть считал высшей 1 инстанцией в классово-экономическом арбитраже.

Коммонс упрекал классиков и маржиналистов за ошибочную рационалистическую психологию и недостаточность анализа юридических форм. Он пришел к пониманию институтов как исторически сложившихся и освященных юридическим авторитетом обычаев, уходящих корнями в коллективную психологию. Сформировавшись, действующие коллективные институты направляют поведение индивидов. Центральное место среди действующих коллективных институтов Коммонс отводил корпорациям, профсоюзам и политическим партиям. Они выступают как «группы давления».

Наряду с коллективными действиями другой важнейшей категорией институциональной теории Коммонса стало понятие сделки (трансакции). Коммонс выделил три основных типа сделок и три главных этапа каждой сделки. По типу Коммонс разделил сделки на торговые, управленческие и рационирующие. Управленческие сделки выражают отношения между руководителями и подчиненными; к рационирующим сделкам относятся налогообложение, бюджет, регулирование цен, решения правлений корпораций. Большинство сделок - торговые. Каждая сделка включает в себя переговоры, принятие обязательства и его выполнение. В ходе переговоров встречающиеся стороны сначала противопоставляют свои позиции и затем ищут соглашения. Трансакционный процесс служит определению «разумной ценности», возникающей из согласия о выполнении в будущем условий контракта. Контракт - это «гарантия ожиданий», без которой не может быть ценности.

В теоретических построениях Коммонса много общего с дихотомиями Веблена, но там, где пессимист Веблен с сарказмом подмечал нелепости и непримиримые конфликты, благодушный Коммонс находил постепенное возникновение «разумных обычаев и разумных стоимостей, под влиянием которых меняются сами институты». Проводя различие между действующими предприятиями, цель которых - повышение технической эффективности производства, и действующими фирмами, занятыми только денежными сделками, Коммонс считал возможным уравновешивание интересов индустрии и бизнеса: «Самое лучшее производственное предприятие - это такое, где технические факторы используются наиболее пропорционально благодаря усилиям менеджеров. Самая лучшая фирма - та, где правильно соразмеряются покупки и продажи путем рыночных сделок. Самый лучший действующий коллективный институт - тот, где в правильном соотношении находятся техника и бизнес»[323].

Коммонс подробно остановился на процессе возникновения долгосрочного кредита и включения инвестора-банкира в процесс промышленного производства. Банкирский капитализм связан с отделением юридического контроля над товарами от физического и погоней за титулами собственности. Банкиры организуют эмиссию и размещение акций; корпорации нанимают юристов, оказывают давление на законодательные органы и осуществляют широкие программы отношений с общественностью (public relations). Влиятельные экономические группы становятся более влиятельными, чем Конгресс. «Именно ассоциации, а не индивидуализм стали прибежищем современного либерализма и демократии в спасении от коммунизма, фашизма или банкирского капитализма».

Оптимизм Коммонса проявился и в его уверенности, что разумная ценность достижима коллективными действиями капиталистов и рабочих. В «деловом» тред-юнионизме, при котором рабочие коллективно отстаивают свои права собственников в практических вопросах заработной платы и продолжительности рабочего дня, в заключении коллективных договоров он видел важнейший путь к поддержанию общественного равновесия. Эту уверенность Коммонс выразил в своей автобиографии[324], вышедшей за год до принятия Акта о трудовых отношениях - одного из важнейших мероприятий рузвельтовского Нового курса, закрепившего за рабочими право заключения коллективных договоров.

Годы Нового курса вообще поначалу стали временем институционалистов. Покойный Веблен предстал своего рода пророком (характерно, что сборник его работ, изданный Митчеллом в 1936 г., имел название «Чему учил Веблен»); Митчелл стал одним из организаторов Комитета национальных ресурсов США, предполагая превратить его в центральный орган государственного регулирования экономики; Коммонс увидел в реформах администрации Ф.Д. Рузвельта воплощение своих идеалов, а близкие к институционалистам А. Берль (1895-1971) и Р. Тагвелл (1891-1979) вошли в «мозговой трест» президента Ф.Д. Рузвельта.

Адольф Берль со своим коллегой по Колумбийскому университету Гардинером Минзом (1896-1982) прославился книгой «Современная корпорация и частная собственность» (1932). Проанализировав обширный статистический материал, Берль и Минз подробно обосновали вывод, намеченный в последней книге Веблена - об отделении собственности от контроля в крупных акционерных компаниях. Большинство собственников превратилось в пассивных инвесторов, а реальное управление предприятиями перешло в руки менеджеров, которые могут осуществлять контроль над корпорациями в своих интересах.

«Концентрация экономической мощи, отделенной от собственности, - писали Берль и Минз, - фактически создала экономические империи и передала эти империи в руки новой формы абсолютизма»[325]. Берль и Тагвелл готовили тексты речей Ф.Д. Рузвельта, в которых проводилась идея, что перед лицом господства концентрированной власти корпоративных менеджеров государство «должно стремительно выйти на первый план и защитить общественные интересы».

Однако к концу 1930-х годов, после «кейнсианской революции», институционалисты были отодвинуты в тень. Но заложенная ими традиция не угасла, и в 50-60-е годы уроженец Канады Джон Кеннет Гэлбрейт (р. в 1908 г.), сформировавшийся как экономист в годы Нового курса, становится новой яркой фигурой институционализма.

Дата добавления: 2014-01-04