Предыстория

Основные темы теории роста

Модель Калдора o Новые теории роста

O Посткейнсианские концепции экономического роста.

O Основные темы теории роста o Предыстория o Модель

Теории экономического роста

Харрода—Домара o Неоклассическая модель роста Р. Солоу

Проблемы экономического роста находились в центре внимания экономистов с давних пор. Среди них можно выделить следующие пять основных групп, значение которых менялось с течением времени: 1) факторы экономического роста; 2) соотношение настоящих и будущих потребностей и их влияние на темпы роста; 3) взаимовлияние экономического роста и распределения дохода; 4) историческая тенденция экономического роста и 5) условия равновесного (устойчивого, сбалансированного) роста.

Проблема обеспечения долговременного экономического роста, который играет ключевую роль в процветании или упадке соответствующей державы, занимала центральное место уже в теориях меркантилистов.

Английская классическая школа не имела отдельной специализированной теории экономического роста. Однако она занималась факторами роста национального богатства и его соотношением с распределением дохода. Вопрос о том, чем определяется прирост национального богатства, фактически подразумевается в самом заглавии главного экономического труда Смита: «Исследование о природе и причинах богатства народов». Главный вывод классиков сводился к тому, что прирост богатства определяется величиной факторов производства и их производительностью. (Наиболее подробно этот круг вопросов освещен в I книге «Основ политической экономии» Дж.Ст. Милля, где сначала рассматриваются все факторы производства, затем причины их роста и, наконец, динамика их производительности.) Поскольку предполагалось, что величина естественных факторов производства: труда и земли — в значительной степени не зависит от человеческих усилий, то в качестве основы экономического роста рассматривалось накопление — инвестирование части общественного продукта, которое приводит к возрастанию капитала. Отсюда большое значение, придаваемое «бережливости» английскими классиками, начиная со Смита.

Поскольку основные накопления в то время производились из прибыли капиталистов (наемные рабочие в силу недостаточных доходов, а земельные собственники в силу «потребительской» мотивации сберегали и инвестировали значительно меньше), то особое значение для экономического роста приобретала норма прибыли, а также распределение дохода, благоприятствующее капиталистам.

Что же касается самой нормы прибыли, то классики считали неизбежным ее падение в долгосрочном аспекте. Причиной такого неблагоприятного прогноза был так называемый «закон убывающего плодородия почвы» (см. гл. 4). По мере роста населения и необходимого расширения пахотных площадей убывающее плодородие должно было привести к относительному увеличению ренты и сокращению прибыли, что должно было в итоге привести к падению накопления и прекращению экономического роста. Эта пессимистическая точка зрения, отстаиваемая, в частности, Т. Мальтусом и Д. Рикардо, способствовала тому, что политическая экономия получила имя «мрачной науки» (dismal science).

Представители английской классической школы, очевидно, недооценивали потенциал технического прогресса, который уже во времена Рикардо мог компенсировать убывание естественного плодородия почвы.

Весьма схожих с классической школой взглядов на долговременные перспективы экономического роста при капитализме придерживался и Карл Маркс. Однако тенденцию нормы прибыли к понижению он связывал не с убыванием плодородия почвы, а с ростом отношения постоянного капитала (С), вложенного в средства производства, к переменному капиталу (V), вложенному в рабочую силу, которое он называл «органическим строением капитала»[601].

Норма прибыли равна, по Марксу, отношению прибавочной стоимости (т), созданной неоплаченным трудом рабочих, к величине авансированного капитала:

Разделив числитель и знаменатель на V, получим:

Таким образом, чем больше органическое строение капитала, тем меньше норма прибыли. (Показатель m/V— так называемая «норма эксплуатации» — принимается за неизменную величину при равновесии сил рабочего класса и буржуазии.)

Далее Маркс приходит к выводу, что с развитием капиталистического способа производства происходит относительное уменьшение переменного капитала по сравнению с постоянным капиталом, т.е. возрастание С/V[602]. Причиной этой тенденции он считает технический прогресс, который, в свою очередь, объясняется желанием капиталистов получить добавочную прибавочную стоимость за счет того, что их издержки производства будут меньше нормальных для данной отрасли[603]. Очевидно, что Маркс исходит из предпосылки, согласно которой технический прогресс может быть только трудо-, но не капиталосберегающим, т.е. не видит возможности компенсировать увеличение количества применяемых машин на одного работника их удешевлением. Итогом этой тенденции, которая прокладывает себе дорогу через многочисленные противодействующие факторы, является, по Марксу, то, что капиталистическое производство теряет стимул к дальнейшему росту, способ производства сам создает себе пределы[604].

С победой маржиналистской революции в экономической теории возобладал статический равновесный подход, и интерес к проблемам роста снизился. Предметом господствующего направления в экономической теории стало распределение уже созданных редких ресурсов между областями их применения. Кроме того, в период с 1871 по 1914 г. экономический рост был для теоретиков скорее презумпцией, чем проблемой. На первый план и в теоретических дискуссиях, и в политических спорах в это время также выходит проблема не роста, а распределения (см. гл. 19).

В наибольшей степени из теоретиков маржинализма проблемами экономического роста занимался А. Маршалл. В подготовительных материалах, которые так и не вошли в «Принципы экономической науки», есть наброски теорий роста, разработанных отдельно для валового и чистого дохода страны. В число факторов роста валового дохода входят:

число и производительность работников;

накопленное богатство (капитал);

естественные ресурсы с учетом удобства их местоположения, уровень техники;

«общественная безопасность», отражающая уверенность экономических агентов в том, что они получат заработанные доходы.

Рост чистого дохода, т.е. избытка валового дохода общества над его необходимыми тратами, зависит от:

готовности людей пожертвовать настоящим ради будущего;

крепости семейных связей (определяющей стимул к обеспечению будущих поколений);

нормы процента, определяющей стимулы к сбережению.

Естественно, все перечисленные факторы, в свою очередь, зависят от множества других причин. В результате теория становится слишком сложной, многофакторной и необозримой, что, видимо, и послужило причиной того, что Маршалл не включил ее в конечный вариант «Принципов...». В дальнейшем наибольшее развитие получили те теории роста, которые сосредоточивали внимание на узкой группе факторов и взаимосвязей, принимая, прочие за равные.

Значительной попыткой динамизации экономической теории следует считать «Теорию экономического развития» и последующие работы И. Шумпетера, который связывал динамику экономики с предпринимательской деятельностью по осуществлению новых комбинаций (см. гл. 18). Однако в центре внимания Шумпетера был не «количественный» экономический рост, а «качественное» экономическое развитие, и его теория с большим трудом поддавалась формализации и квантификации.

В период между двумя мировыми войнами, который ознаменовался большими потрясениями в экономике развитых западных стран, экономическая теория вновь повернулась лицом к проблемам роста. Огромное значение имела «кейнсианская революция», в ходе которой возникла цельная макроэкономическая теория, оперирующая агрегатными показателями и исследующая условия макроэкономического равновесия, в особенности условия равенства сбережений и инвестиций. В связи с открытиями Кейнса возник большой интерес и к измерению динамики национального дохода и его составляющих (работы С. Кузнеца). Однако сам Кейнс сосредоточил свое внимание на краткосрочном анализе[605]. Начиная с этого момента, в истории экономической мысли можно выделить сменяющие друг друга периоды преобладания краткосрочной теории цикла (1930-е, 1970-е годы) и долгосрочной теории роста (1940-60-е, 1980-е годы). Легко заметить, что особое внимание к теориям цикла приходилось на периоды ярко выраженных циклических колебаний, тогда как теория роста выходила на первый план в периоды, когда экономическая динамика имела более гладкую траекторию.

Дата добавления: 2014-01-04