Понятие, значение и система принципов уголовного процесса

Значение постановлений и определений Конституционного Суда РФ, руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, приказов и указаний Генерального прокурора РФ для уголовного судопроизводства.

Система действующего уголовно-процессуального законодательства.

Базой уголовно-процессуального законодатель­ства, как и любой иной отрасли российского законодатель­ства, является Конституция. Она имеет высшую юридическую силу и прямое действие. В Основном Законе сформулированы основы организации и деятельности суда, прокуратуры, за­креплены важнейшие принципы осуществления уголовно-процессуальной деятельности. Специальным кодифицированным уголовно-процессуаль­ным законом является Уголовно-процессуальный кодекс Рос­сийской Федерации, который принят Федеральным законом от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ. УПК вводится в действие с 1 июля 2002 г., но отдельные его нормы будут введены с 1 января 2003 г. и с 1 января 2004 г. Именно он определяет порядок уголовного судопроизводства на территории РФ. В систему уголовно-процессуального законодательства включаются также ряд иных федеральных законов, которые регламентируют устройство и компетенцию судов, статус су­дей, полномочия и принципы деятельности прокуратуры, за­дачи и полномочия милиции, принципы организации, права и обязанности адвокатов и т.д. Составной частью правовой системы РФ являются обще­признанные нормы международного права и международные договоры, заключенные РФ, в том числе регламентирующие права человека в сфере уголовного судопроизводства. Поэто­му они также относятся к системе действующего уголовно-про­цессуального законодательства. Если этими нормами или меж­дународным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотрены УПК, применяются пра­вила международного договора (ст. 1 УПК). Кроме того, в систему уголовно-процессуального законо­дательства должны быть включены решения Конституционно­го Суда РФ, обязательные на всей территории страны, для всех органов власти, местного самоуправления и граждан. Решение Конституционного Суда РФ о признании закона не соответ­ствующим Конституции исключает его из правовых основа­ний для решений других судов.

В системе активно используемых источников уголовно-процессуального права сравнительно недавно (с 1991 г.) начали играть существенную роль и постановления Конституционного Суда РФ. Этому Суду не дано полномочие издавать какие-то нормативные акты, обязательные для организаций, должностных лиц и граждан. Однако такой вид принимаемых им решений, каким являются его постановления, может существенно влиять на содержание и юридическое значение законов, в том числе федеральных, и других нормативных актов. Осуществляя конституционный контроль, Конституционный Суд РФ (по представлению государственного органа, названного в ст. 125 Конституции РФ, - либо, при определенных там же условиях, - по жалобе гражданина), как известно, вправе признать какой-то закон полностью или частично противоречащим Конституции РФ. Такое решение обязательно не только для правотворческих, но и для правоприменительных органов. Оно влечет за собой необходимость соответствующей корректировки законодательства и одновременно означает адресованный правоприменительным органам запрет применения признанных неконституционными актов в целом или их частей. По сути своей это своеобразный вид правотворчества, который в юридической литературе нередко называют негативным. В сфере уголовного судопроизводства, как и в других сферах правоприменения, наряду с постановлениями Конституционного Суда РФ о конституционности или неконституционности конкретных законов либо иных правовых актов обязательны также его постановления, содержащие толкование положений Конституции РФ. Это относится прежде всего к постановлениям, толкующим конституционные предписания, которые имеют непосредственное значение для регламентации отношений, возникающих в связи с производством по уголовным делам. До недавнего времени (до введения в действие с 1 июля 2002 г. нового УПК) процесс издания постановлений, касающихся непосредственно уголовно-процессуального законодательства, шел весьма активно, пожалуй, более активно, чем это делалось в отношении правовых актов, относящихся к другим отраслям законодательства, в том числе тех, которые призваны регламентировать жизненно важные экономические и политические права и свободы человека и гражданина. За сравнительно короткий период своей деятельности, начавшийся весной 1995 г. и окончившийся в день подписания Президентом РФ нового УПК - 18 декабря 2001 г., Конституционный Суд РФ издал около двух десятков постановлений (они составили почти одну треть от общего числа постановлений этого Суда), предназначенных для корректировки содержания и практики применения законодательства, призванного регламентировать производство по уголовным делам. Одновременно он издал и опубликовал почти 50 своих решений, оформленных в виде определений, многие из которых разъясняли ранее принятые им постановления. Вполне естественно, в тех условиях при производстве по уголовным делам нельзя было не считаться с решениями такого рода. Считался с ними и законодатель, который внес в действовавший тогда УПК РСФСР ряд существенных поправок. Практически почти все предложенные в ранее принятых решениях Конституционного Суда РФ корректировки уголовно-процессуального законодательства стали составной частью введенного в действие УПК 2001 г. На этом их "активная жизнь" окончилась, поскольку они давали оценку конституционности конкретных норм УПК РСФСР, а не ныне действующего. Нормы нового УПК, даже те, которые вполне можно считать противоречащими Конституции РФ (а их в новом УПК предостаточно*(75). - К.Г.), должны быть проанализированы вновь Конституционным Судом РФ и получить соответствующую оценку в его постановлениях. В связи с характеристикой роли решений Конституционного Суда РФ в регламентации уголовного судопроизводства, как и иных правовых институтов, следовало бы иметь в виду, что решениям такого рода давать окончательную оценку пока что рано. Анализ его практики показывает, что он, несмотря на то, что существует уже около 15 лет, находится еще в состоянии поисков своего места в судебной системе. Не все его решения могут быть приняты без комментариев. В некоторых вынесенных в последние годы постановлениях и многих определениях Конституционного Суда РФ прослеживается почти не скрываемое его стремление поставить себя в особое положение по отношению к другим высшим судам страны, хотя по Конституции РФ предпочтение не отдается никакой высшей судебной инстанции - у каждой из них есть свое поле деятельности. В соответствии со ст. 125-127 Конституции РФ этим инстанциям четко указано вполне определенное свое место в государственном механизме и судебной системе. Во всяком случае, Конституционному Суду РФ не предоставлено право давать разъяснения судам общей юрисдикции по вопросам практики применения закона при разрешении уголовных дел. Но он, вторгаясь в сферу основных полномочий Верховного Суда РФ, все чаще делает это в своих постановлениях и определениях, ссылаясь на некий "конституционно-правовой смысл" конкретных предписаний действующего УПК и требуя, чтобы они (эти предписания) соблюдались в соответствии с его истолкованием*(76). Примечательно и то, что в последнее время Конституционный Суд РФ настойчиво и многократно в своих решениях выразил свое требование, обращенное ко всем, в том числе к судам общей юрисдикции, чтобы они неукоснительно исполняли не только итоговые решения, фиксируемые более или менее ясно в резолютивных частях его постановлений, но и излагаемые им, нередко крайне сложно и нечетко, "правовые позиции". А это уже претензия на роль никем не уполномоченного правотворческого органа. Такая тенденция нуждается в осторожных оценках. Ни Конституция РФ, ни иные законы не знают подобной разновидности обязательных к исполнению правовых предписаний. О "правовой позиции" Конституционного Суда РФ в законе об этом суде (см. ст. 73) упомянуто лишь в связи с определением порядка пересмотра им своих решений. И не более того. При принятии решений в уголовном судопроизводстве широко используются разъяснения Пленума Верховного Суда РФ по вопросам судебной практики (ст. 126 Конституции РФ). В соответствии с пока что действующей ст. 56 Закона РСФСР "О судоустройстве РСФСР" от 8 июля 1981 г.*(77) Верховный Суд РФ "изучает и обобщает судебную практику, анализирует судебную статистику и дает руководящие разъяснения судам по вопросам применения законодательства РСФСР, возникающим при рассмотрении судебных дел. Руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда РСФСР обязательны для судов, других органов и должностных лиц, применяющих закон, по которому дано разъяснение (курсив мой. - К.Г.)". Разъяснения такого рода оформляются актами, называемыми постановлениями, и публикуются в "Бюллетене Верховного Суда РФ". Данным полномочием Верховный Суд РФ всегда пользовался достаточно активно. Но повышенную активность ему приходится проявлять после того, как он стал самой высокой судебной инстанцией для судов общей юрисдикции в связи с упразднением Верховного Суда СССР, и ему понадобилось оказывать более широкую помощь судам в применении постоянно обновляющегося законодательства, особенно принципиально новых предписаний новой Конституции РФ. К числу постановлений Пленума Верховного Суда РФ, связанных с этими событиями, можно было бы отнести, например, следующие:

"О некоторых вопросах применения судами уголовно-процессуальных норм, регламентирующих производство в суде присяжных" от 20 декабря 1994 г. N 9 *(78); "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" от 20 декабря 1994 г. N 10 *(79); "О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе" от 10 февраля 2000 г. N 6 *(80); "О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних" от 14 февраля 2000 г. N 7 *(81); "О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" от 14 февраля 2000 г. N 9 *(82); "О применении судами общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" от 10 октября 2003 г. N 5 *(83); "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации " от 5 марта 2004 г. N 1 *(84); "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" от 31 октября 1995 г. N 8 (БВС, 1996, N 1)*(85). Из числа названных постановлений особого внимания заслуживает последнее - от 31 октября 1995 г. N 8. В нем Верховный Суд РФ разъяснил судам совершенно "непривычные" для них правила прямого применения предписаний Конституции РФ, принятой 12 декабря 1993 г., в том числе ее ст. 46, предусматривающей возможность каждого обратиться в суд за защитой своих прав, нарушенных любым органом или должностным лицом. Ранее такой судебной практики не было, поскольку существовавшие до этого Конституции (1918, 1925, 1937 и 1978 гг.) не считались актами прямого действия. Суды и иные правоприменительные органы могли применять нормы законов, дополнявших и развивавших конституционные предписания, но не сами эти предписания. Данное постановление не утратило своего значения и как источник, содержащий разъяснения по другим вопросам применения уголовно-процессуального законодательства (условия, при которых суды могут ссылаться в своих решениях на общепризнанные нормы и принципы международного права, правила оценки доказательств с точки зрения их допустимости и т.д.). При изучении вопроса о роли и значении разъяснений по вопросам судебной практики необходимо иметь в виду, что запись, аналогичная той, что содержится в процитированной выше ст. 56 Закона РСФСР "О судоустройстве РСФСР", имелась и в ст. 3 Закона о Верховном Суде СССР от 30 ноября 1979 г., а также в других законах, действовавших ранее. Этот суд тоже активно использовал свое право дачи руководящих разъяснений. Некоторые из них сохраняют свое значение и до настоящего времени, в том числе на территории Российской Федерации. Поэтому Верховный Суд РФ 22 апреля 1992 г. *(86) разъяснил, что законодательные нормы Союза ССР "и разъяснения по их применению, содержащиеся в постановлениях Пленума Верховного Суда СССР, могут применяться судами в части, не противоречащей Конституции Российской Федерации, законодательству Российской Федерации и Соглашению о создании Содружества Независимых Государств". Для оценки роли и значения разъяснений по вопросам судебной практики существенным является также то обстоятельство, что в последние годы можно слышать утверждения о том, что они (разъяснения) не должны быть обязательными не только для должностных лиц, применяющих соответствующие законы, но и для судов. Кое-кто, вопреки еще не отмененному положению ст. 56 Закона РСФСР "О судоустройстве РСФСР", уже объявляет разъяснения необязательными. Они-де могут носить лишь рекомендательный характер, поскольку суды при отправлении правосудия обязаны подчиняться только велениям Конституции РФ и законов. Не исключено, что этот, не совсем корректный с юридической точки зрения, подход может оказаться закрепленным в готовящихся к принятию законах по вопросам судоустройства. Если такое произойдет, то будет утрачено важное средство обеспечения законности - обеспечение единообразного применения законов на всей территории страны. Вместе с этим утратит смысл и само существование Пленума Верховного Суда РФ, который за многие годы деятельности доказал свою эффективность. При решении вопросов, возникающих в связи с производством по уголовным делам, существенную роль могут выполнять и нормативные акты, издаваемые министерствами и ведомствами, их руководителями.

Главная их особенность - они не должны противоречить закону или корректировать его и издаются в пределах полномочий, предоставленных соответствующим министерствам и ведомствам, их руководителям.

В ос­нове уголовно-процессуальной деятельности лежат определен­ные исходные положения, которые выражают ее наиболее важ­ные черты и свойства и определяют основы ее осуществления. Такие положения называют принципами уголовного процесса. Принципы уголовного процесса объективны по своему со­держанию. Они определяются теми экономическими и соци­альными реалиями, которые существуют в обществе и отражают уровень демократизма самого общества. Принципы носят нормативный характер, т.е. они закреплены в нормах права. Подавляющее большинство принципов российского уголовно­го процесса закреплены в Основном Законе — в Конституции. По своей сути процессуальные, принципы носят императивный, т.е. властно-повелительный характер. Они содержат обя­зательные предписания, исполнение которых обеспечивается всем арсеналом правовых средств. Как правило, принципы уголовного судопроизводства рас­пространяются на все его стадии, и в обязательном порядке — на центральную стадию — судебное разбирательство. Именно принципы определяют систему построения уголовного судо­производства, его важнейшие институты. Принципы, на которых базируется уголовно-процессуаль­ная деятельность, выступают в качестве важнейших гарантий обеспечения прав участников процесса и решения задач, сто­ящих перед уголовным судопроизводством. Таким образом, принципы уголовного процесса — это за­крепленные в Конституции или в текущем законодательстве основные положения, определяющие порядок осуществления уголовно-процессуальной деятельности, выражающие ее наи­более существенные черты и свойства, гарантирующие права и законные интересы участников процесса, и обеспечивающие достижение задач уголовного судопроизводства. Принципы уголовного процесса действуют не изолированно, а в рамках целостной системы, где значение каждого принци­па обусловлено не только собственным содержанием, но и фун­кционированием всей системы. Нарушение любого принципа процесса приводит, как правило, к нарушению других прин­ципов и тем самым к нарушению законности при осуществле­нии уголовно-процессуальной деятельности. Только в системе принципы уголовного процесса приобретают подлинную пра­вовую и социальную значимость. В зависимости от их законодательного закрепления прин­ципы уголовного процесса можно разделить на две группы: конституционные, т.е. те, которые закреплены в Конституции, и иные — те, которые закреплены в текущем законодательстве (в УПК). В свою очередь, конституционные принципы можно разделить на общеправовые, которые значимы не только в сфере уголовного судопроизводства, но и во всех иных отрас­лях государственной деятельности, и собственно отраслевые уголовно-процессуальные принципы. К общеправовым принципам относятся законность, публич­ность и уважение прав и интересов личности. В сфере уголовного судопроизводства эти правовые положения наполняются специфическим содержанием. Принцип законности при производстве по уголовному делу означает, что суд, прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель не вправе применять закон, противоречащий УПК. Нарушение норм УПК при производстве по делу влечет признание недопустимыми полученных доказательств. Все решения суда, прокурора, следователя, органа дозна­ния должны быть законными, обоснованными и мотивирован­ными (ст. 7 УПК). Принцип публичности уголовного судопроизводства озна­чает, что уголовно-процессуальная деятельность осуществля­ется от имени государства и в интересах всего общества. Воз­буждение уголовного дела и дальнейшее производство по нему осуществляются не потому, что потерпевший обращается в соответствующие органы с просьбой о защите своих нарушен­ных прав, а потому что государство берет на себя обязанность борьбы с преступлениями. Волеизъявление граждан, учреждений и организаций при решении вопроса о начале производства по делу и его прекра­щении не имеет правового значения, так как в соответствии с принципом публичности дознаватель, следователь и прокурор обязаны в пределах своих полномочий в каждом случае по­ступления заявления или сообщения о преступлении провести необходимую проверку и решить вопрос о возбуждении уго­ловного дела (ст. 144 УПК). Однако из этого правила есть некоторые исключения. Так, уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. 115, 116, ч. 1 ст. 129 и 130 УК, считаются уголовными делами част­ного обвинения. Они возбуждаются не иначе как по заявле­нию потерпевшего (его законного представителя и представи­теля) и подлежат прекращению в связи с примирением сторон (ч. 2 ст. 20 УПК). Уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 131, ч. 1 ст. 136, ч. 1 ст. 137, ч. 1 ст. 138, ч. 1 ст. 139, ст. 145, ч. 1 ст. 146, ч. 1 ст. 147 УК, считаются уголовными делами частно-публичного обвинения. Они возбуждаются не иначе как по зат явлению потерпевшего, но не подлежат обязательному прекра­щению за примирением сторон (ч. 3 ст. 20 УПК). Но даже уголовные дела частного и частно-публичного об­винения могут быть возбуждены при отсутствии заявления потерпевшего, если, по мнению дознавателя, следователя или прокурора, указанные преступления совершены в отношении лица, находящегося в зависимом состоянии, или по иным при­чинам не способного самостоятельно воспользоваться принад­лежащими ему правами (ч. 4 ст. 20 УПК). Кроме того, дела о преступлениях, направленных против интересов службы в коммерческих и иных организациях (гла­ва 23 УК), возбуждаются также только по заявлению руково­дителя данной организации или с его согласия, но при усло­вии, что этими деяниями не причинен вред интересам других организаций, граждан, общества и государства (ст. 23 УПК). Социально-правовой смысл принципа публичности заклю­чается в том, что им обеспечивается сочетание интересов по охране прав и законных интересов личности с задачей борьбы с преступностью. При этом принцип публичности уголовного судопроизводства не может рассматриваться как право следо­вателя, прокурора или суда игнорировать заявления и жалобы граждан. Все должностные лица, в производстве которых находится уголовное дело, обязаны разъяснить участникам процесса их право на заявление ходатайств, а также должны рассмотреть и обоснованно разрешить все заявленные хода­тайства и жалобы. Принцип уважения прав и законных интересов личности представляет собой комплексный принцип, включающий ряд относительно самостоятельных положений: уважение чести и достоинства личности, неприкосновенность личности, охрану прав и свобод человека и гражданина, неприкосновенность жилища и тайну частной жизни граждан. Уважение чести и достоинства личности означает, что в ходе уголовного судопроизводства запрещаются действия и решения, унижающие честь лица и человеческое достоинство либо создающие опасность для жизни и здоровья участников процесса. Никто не может подвергаться насилию, пыткам или друго­му жестокому и унижающему человеческое достоинство обра­щению (ст. 9 УПК). В соответствии с правилом о неприкосновенности личности никто не может быть задержан по подозрению в преступлении или заключен под стражу при отсутствии законных оснований, предусмотренных УПК. Без судебного решения лицо не может быть задержано на срок свыше 48 часов. Суд, прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель обязаны немедленно освободить всякого незаконно задержан­ного или лишенного свободы, или помещенного в медицинс­кий или психиатрический стационар, или содержащегося под стражей свыше срока, установленного УПК. Содержание под стражей арестованных или задержанных должно осуществляться в условиях, исключающих угрозу их жизни и здоровью (ст. 10 УПК). Охрана прав и свобод личности в уголовном судопроизвод­стве возложена на суд, прокурора, следователя, орган дозна­ния и дознавателя, которые обязаны разъяснять участникам процесса их права и ответственность и обеспечивать возмож­ность осуществления этих прав. Лица, обладающие свидетельским иммунитетом, при согла­сии дать показания предупреждаются о том, что их показания могут использоваться в качестве доказательств. При наличии достаточных данных о том, что участникам процесса, их близким родственникам или иным близким ли­цам угрожают применением насилия или иными опасными противоправными действиями, суд, прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают предусмотренные законом меры безопасности в отношении этих лиц. Вред, причиненный лицу в результате нарушения его прав судом и должностными лицами, осуществляющими уголовное преследование, подлежит возмещению в порядке и по основа­ниям, установленным УПК (ст. 11). Неприкосновенность жилища (ст. 12 УПК) означает, что его осмотр производится только с согласия проживающих в нем лиц или на основании судебного решения. Обыск и выемка в жилище могут производиться на основании судебного реше­ния, кроме случаев, когда производство осмотра жилого по­мещения, обыска и выемки в жилище, а также личного обыска не терпит отлагательства. Тайна частной жизни граждан — это обеспечение тайны пе­реписки, телеграфных и иных переговоров, почтовых, телеграф­ных и иных сообщений. Обыск, наложение ареста на телеграф­ные отправления, их выемка, контроль и запись переговоров могут производиться только на основании судебного решения, кроме случаев, не терпящих отлагательства (ст. 13 УПК). К отраслевым принципам относятся следующие положения: осуществление правосудия только судом, независимость судей и подчинение их только закону, национальный язык судопро­изводства, обеспечение обвиняемому и подозреваемому права на защиту, презумпция невиновности, состязательность уго­ловного судопроизводства. Принцип осуществления правосудия только судом предус­матривает исключительное право суда рассматривать и разре­шать уголовные дела. Этот принцип сформулирован в ст. 49 и 118 Конституции (ст. 8 УПК): никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовно­му наказанию иначе как по приговору суда и в порядке, пре­дусмотренном УПК. Подсудимый не может быть лишен права на рассмотрение его уголовного дела в том суде и тем судьей, к подсудности которого оно отнесено в соответствии с УПК. Данный принцип создает такой правовой режим, при кото­ром отмена или изменение судебного решения возможна не иначе как вышестоящим судом в определенном, установленном законом порядке. Вступившие в законную силу судебные реше­ния приобретают общеобязательное значение для всех государ­ственных органов, общественных объединений и граждан. Принцип независимости судей и подчинения их только зако­ну закреплен в ст. 120 Конституции. В силу данного принципа всякое вмешательство в осуществление правосудия не допус­тимо. Никто не вправе оказывать давление на судей, указы­вать, как следует разрешать конкретное уголовное дело и т.п. Вмешательство в какой-либо форме с целью воспрепятство­вать объективному рассмотрению дела преследуется в уголов­ном порядке (ст. 294 УК). Судьи разрешают уголовные дела, руководствуясь законом и своим внутренним убеждением, основанным на исследова­нии всех обстоятельств дела и собственной оценке доказа­тельств. Никакие доказательства не имеют заранее установ­ленной силы. Суд не связан ни выводами обвинительного заключения, ни мнением сторон (ст. 17 УПК). Данный принцип определяет также взаимоотношения су­дов различных звеньев судебной системы. Кассационная и над­зорная инстанция, проверяя правосудность приговора, при определенных основаниях вправе отменить его и вернуть дело на новое судебное рассмотрение, дав обязательные для ниже­стоящего суда указания. Однако это не ущемляет принцип независимости судей и не противоречит ему. В своих указани­ях вышестоящий суд не вправе касаться тех вопросов, которые разрешаются по внутреннему убеждению судей: о доказаннос­ти или недосказанности обвинения, о преимуществе одних до­казательств перед другими, о мере наказания (ст. 386 УПК). Независимость судей и подчинение их только закону про­является и во взаимоотношениях судей, входящих в состав суда при разрешении конкретного дела. Каждый судья свободно выражает свое мнение и при несогласии с другими вправе из­ложить особое мнение. „ Принцип национального языка уголовного судопроизводства означает, что судопроизводство ведется на русском языке, а также на государственных языках входящих в РФ республик. В военных судах производство ведется на русском языке. Участвующим в деле лицам, не владеющим или недостаточ­но владеющим языком, на котором ведется производство, дол­жно быть разъяснено и обеспечено право делать заявления, давать показания, заявлять ходатайства и жалобы, знакомить­ся с материалами дела, выступать в суде на родном языке или на другом языке, которым они владеют; бесплатно пользовать­ся услугами переводчика в порядке, установленном УПК. В случаях, предусмотренных УПК, следственные и судеб­ные документы подлежат обязательному вручению подозрева­емому, обвиняемому и другим участникам процесса на том языке, которым они владеют (ст. 18 УПК). Принцип презумпции невиновности, закрепленный в ст. 49 Конституции (ст. 14 УПК), означает, что обвиняемый считает­ся невиновным, пока его виновность в совершении преступле­ния не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Презумпция невиновности является объективным право­вым положением, выражающим отношение государства к лицу, обвиняемому (подозреваемому) в совершении преступ­ления. Данный принцип определяет правовой статус обвиняе­мого и подозреваемого в ходе уголовного судопроизводства и влечет за собой ряд важнейших правовых последствий: 1) подозреваемый и обвиняемый не обязаны доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровер­жения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или об­виняемого, лежит на стороне обвинения; обвинительный приговор может быть вынесен только при наличии достаточных и достоверных доказательств и не может быть основан на предположениях; все сомнения в виновности, которые не могут быть устра­нены в соответствии с УПК, толкуются в пользу обвиняемого; недоказанная виновность обвиняемого по своим право­вым последствиям означает доказанную невиновность. Принцип обеспечения подозреваемому и обвиняемому права на защиту (ст. 16 УПК) включает в себя ряд положений: а) закон наделяет этих участников процесса широким кру­гом процессуальных прав, позволяющих им оспаривать выд­винутое против них обвинение или подозрение, доказывать свою непричастность к" преступлению; б) эти права они могут осуществлять лично или с помощью защитника и (или) законного представителя. Защитник и за­конный представитель являются самостоятельными участ­никами уголовно-процессуальной деятельности и имеют ряд собственных прав, позволяющих им оказывать помощь обви­няемому и подозреваемому в защите их прав. Нарушение прав защитника и законного представителя всегда нарушает и пра­ва подзащитных. В случаях, предусмотренных УПК, обяза­тельное участие защитника и законного представителя подо­зреваемого и обвиняемого обеспечивается должностными лицами, осуществляющими производство по делу. В указан­ных в законе случаях подозреваемый и обвиняемый могут пользоваться помощью защитника бесплатно; в) право на защиту неотделимо от гарантий его осуществ­ления. Суд, прокурор, следователь и дознаватель обязаны разъяснить подозреваемому и обвиняемому их права и обеспе­чить возможность защищаться всеми не запрещенными УПК способами и средствами. Принцип состязательности сторон, закрепленный в ст. 123 Конституции (ст. 15 УПК), характеризует такое построение процесса, при котором функции обвинения, защиты и разре­шения дела размежеваны между различными субъектами про­цесса, отделены друг от друга. Они не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо. Суд не является органом уголовного преследования, не вы­ступает на стороне обвинения или защиты. Суд создает необ­ходимые условия для выполнения сторонами их процессуаль­ных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Стороны обвинения и защиты наделены равными процессуальными правами, равноправны перед судом.

Дата добавления: 2014-01-04