Интернационализация современных обществ и вызов со стороны преступности

Сущность интернационализации современного общества. Ее правовые последствия

ТЕМА 2. Интернационализация преступности и ответ движения социальной защиты. Европейская модель уголовного правосудия

Когда мы избирали эту тему, наша идея была достаточно простой. По мере развития экономических, социальных, культурных связей между государствами преступность также принимает международный характер. Этот феномен не нов. Новыми представляются его масштабы в начале 21 в.

В этих условиях нам казалось ясным, что и ответные меры со стороны движения социальной защиты должны, соответственно, быть разработаны в международном плане. Здесь мы исходим из линейной концепции: причина — интернационализация преступности — должна иметь следствием интернационализацию мер по противодействию преступности. Но это означает и необходимость принятия комплексного, эволюционного, многоаспектного подхода.

Надо сказать, что за такой подход ратовали многие исследователи, показывая региональную специфику и подчеркивая опасность одного лишь глобального видения мира. Кстати, для некоторых здесь находит значительное место проблема национального суверенитета, наиболее яркой чертой которого в уголовно-правовом смысле является право наказывать. Именно монополию на наказание ревностно сохраняют за собой государства.

Ряд исследователей рассматриваемой проблемы считает, что такой подход неадекватен, ибо не отражает в полной мере национальные традиции (вспомним, например, мусульманские страны).

Наконец, «глобальное» видение проблемы опасно, с точки зрения некоторых авторов, поскольку может затормозить или даже блокировать развитие правовой системы в сторону децентрализации — из-за укрепления жесткой структуры центральной власти.

Правда, Международное общество социальной защиты (МОСЗ) уже сделало свой выбор в пользу уголовной политики с дифференцированной стратегией, предусматривающей как многоплановость, так и эволюционный характер мер по борьбе с преступностью.

Наша же задача от этого не стала более легкой. Даже наоборот. Как, например, избежать того, чтобы многоплановость мер не привела к бесконтрольности? Как помешать тому, чтобы эволюционность не стала синонимом произвола?

И, наконец, последнее весьма важное предварительное замечание: в чем смысл слова интернационализация? Только после выяснения содержания этого понятия можно серьезно говорить о различных формах международных акций движения социальной защиты.

Речь идет о двух взаимозависимых обстоятельствах: каким образом развитие государственных связей может повлечь за собой рост криминогенных факторов; каким образом эта эволюция отражается на том, что государства квалифицируют в качестве преступлений.

Эволюция криминогенных факторов

Социально-экономические факторы, с одной стороны, и социально-культурные, с другой, развиваются параллельно, взаимодействуя между собой, причем подчас столь тесно, что становятся неотделимы друг от друга.

Социально-экономический подход сейчас можно оценить как привлекающий к себе наибольшее внимание. Так, уже общепризнано важное значение нового международного экономического порядка для Европы и ряда других регионов. Подобный подход характерен для работ ученых бывших социалистических стран, а также стран традиционно аграрного типа (Индия, ряд арабских стран).

Из существующих экономических тенденций, имеющих криминогенный характер, наиболее тревожными являются следующие:

общая тенденция к неравномерному распределению ресурсов, доходов и богатства. Неравенство растет как внутри отдельных стран, так и между странами, образуя, таким образом, узлы социальной напряженности;

прогрессирующее обострение проблемы бедности как в промышленно развитых странах, так и в странах с низкими доходами. Создается опасность экономической и социальной поляризации, которая влечет за собой образование двух обществ, средние классы которых соответственно либо погружаются в нищету, либо живут в комфорте;

образование международных центров концентрации новейших технологий, что приводит к различиям в способности отдельных стран преодолевать кризисы; таким образом, получает дальнейшее развитие международное разделение труда;

наконец, значительная концентрация населения в городах, которая может создать как возможность накопления опыта и знаний, так и опасность перенаселения и деградации городов.

Таким образом, интернационализация экономических связей сама по себе не является криминогенным фактором, но несет в себе риск возрастания социальной напряженности и в этом смысле может способствовать возникновению более длительных и тяжелых конфликтных ситуаций.

Это тем более справедливо, что социокультурный подход также не дает повода для самоуспокоенности. Почти все исследователи настойчиво привлекают внимание к напряженности, порождаемой конфронтацией между различными культурными слоями, которые в условиях индустриального общества подвергаются прогрессирующей маргинализации.

Эта конфронтация особенно остра в таком, например, регионе, как Латинская Америка, ввиду длительности указанного процесса (свыше пяти веков), числа затронутых им людей (почти 400 млн.), чрезвычайной культурной гетербгенности взаимодействующих друг с другом культур (индейских, африканских, европейских культур колониального и последующих периодов, равно как мусульманских, еврейских, азиатских); наконец, благодаря огромной протяженности территорий, на которых развертывается данный процесс. Одновременно общение между представителями большей части этих культур происходило на иберийских языках, столь близких между собой, что в отношении этого региона можно говорить почти об одноязычии.

Интернационализация вызывает растущую подвижность порога недозволенного, равно как и слияние культурных моделей и ценностей различных стран, также являющееся следствием процесса обескультуривания. Происходит и лишение собственных корней, сопровождающееся быстрым и опасным усвоением новых культурных навыков со стороны преступных организаций. Эта эволюция тем более тревожна, что некоторые виды бурно растущей преступности сами по себе оказывают деструктивный эффект, создавая «культурное помрачение» (наркотики), терроризм, страх перед радиоактивным заражением окружающей среды.

Эволюция преступности

В последние годы мы говорим об интернационализации, понимая под этим два различные понятия: с одной стороны, возникновение преступности, имеющей одни и те же характеристики чуть ли не повсюду, во всех странах мира (незаконное лишение свободы личности, хищения в крупных размерах или вооруженный грабеж, рост крупных организованных преступных групп и т.п.), а с другой, — появление преступности, переходящей национальные границы.

Во время коллоквиума МОСЗ в Генуе в 1986 г. я предложила называть первую форму «интернационализация путем заражения или распространения». Речь идет о некоторых видах преступлений, которые являются чисто национальными, но могут переноситься из страны в страну. Подобный феномен, затрагивающий как преступления против личности, так и некоторые весьма изощренные имущественные преступления (например, подделка кредитных карточек, мошенничество с компьютером и т.д.), отмечается во многих странах.

Представляется, что вторая указанная форма преступности — та, которую называют национальной (а фактически — «международной» по своему характеру и последствиям), — это совершенно новое явление, перед которым государства становятся практически беззащитными. Речь идет о терроризме, загрязнении окружающей среды, в том числе радиоактивными веществами, всевозможных незаконных сделках — от сводничества до торговли наркотиками, включая эксплуатацию труда детей и все формы коррупции. Так развивается преступность, формы, и международные последствия которой объективно создают взаимозависимость и солидарность между государствами.

Главная трудность здесь связана с беспомощностью государств.

Эта беспомощность является объективной, когда речь идет о таких преступных организациях, способность к адаптации и финансово-экономический вес которых таковы, что неэффективность национального права становится практически неизбежной.

Эта беспомощность имеет субъективные причины, когда руководители государства оказываются сами в большей или меньшей степени замешанными в указанных преступлениях, а само государство глубоко ими затронутым, так что всякое уголовное преследование рассматривается как нежелательное, если только оно не возбуждается для примера. Редкость таких примеров придает им характер правосудия, осуществляемого для обеспечения алиби тем, кто не попал на скамью подсудимых.

Говоря о преднамеренной или вынужденной ослабленности социальной реакции на преступную деятельность в рамках одного государства, мы все же обязаны предлагать пути их преодоления. Нужно ли и каким образом выдвигать на первый план интернационализацию ответных мероприятий социальной защиты?

Интернационализация ответных мероприятий социальной защиты

Здесь я вижу двойную сложность. Во-первых, как можно признавать интернационализацию современных обществ и в то же время выступать за возврат к более закрытым общественным структурам, а, следовательно, к протекционизму, не только экономическому, но также культурному и правовому;

Во-вторых, как можно петь дифирамбы гармоничной интернационализации социальной защиты и одновременно возрождать старую мечту об универсальной уголовной юстиции, которая, якобы, должна чуть ли не чудом привести мир к наконец-то унифицированному сообществу народов.

Здесь предостережения ряда исследователей проблемы становятся особенно энергичными. Если для нас интернационализация, отмечают они, все больше отождествляется с транснационализацией, приводящей к прогрессирующему росту наших внутренних противоречий и препятствующей процессу демократизации; если преступность внутри страны есть результат внутренних антагонизмов, то уместно задать себе вопрос: до какой степени можем мы говорить о внутренней преступности, не обусловленной международными условиями и, следовательно, интернационализованной? (1).

Защита интересов региона звучит и в следующем высказывании: «Латинская Америка не может в настоящее время допустить, чтобы решения о планах в области уголовной политики принимались за пределами региона». «Хотя, — делается оговорка, — в наше сложное время наш регион должен быть открыт для всех идей и восприимчив к любым возможным предложениям о техническом сотрудничестве, с которыми могут выступить носители иного опыта» (1. С. 7).

Из сказанного можно сделать вывод, что слово «интернационализация» предполагает отношения координации, но не субординации. И это новое явление в жизни общества, если вспомнить, что в течение веков международные связи основывались на отношениях господства и подчинения одной нации другой. Новой является также идея о том, что как нации, так и индивиды утверждаются в различиях, чтобы лучше жить вместе. Тем не менее, никто не может игнорировать формы неоколониализма (подчинения), которые могут скрываться за внешне выдвигаемой целью сотрудничества и координации.

Ввиду этого необходимо уточнить значение интернационализации ответных мер социальной защиты, учитывая цели, которые при этом преследуются, и средства, используемые для достижения каждой цели.

Видимо, наиболее целесообразно вновь принять разграничение законодательной практики, выделив две дополняющие друг друга цели:

защита общества путем борьбы с преступностью или урегулирования конфликтных ситуаций в форме взаимопомощи в деле пресечения преступности преимущественно уголовно-правовыми методами, координации мер реагирования со стороны государств;

защита личности (обвиняемого и потерпевшего) в случае злоупотреблений или нарушений в осуществлении этих мер реагирования. Это — недавняя по своему происхождению идея гуманитарной взаимопомощи, основанная на взаимном ограничении этих двух видов мер реагирования.

Дата добавления: 2014-01-04