Принципы сотрудничества

Взаимодействие полиции разных стран в системе Интерпола как часть сотрудничества государств в борьбе с преступностью, может развиваться лишь при неукоснительном соблюдении общих принципов международного права и в первую очередь принципа сотрудничества, суверенного равенства государств, невмешательства в их внутренние дела, принципа уважения прав человека.

К ним надо добавить также и главный принцип, объединивший все страны мирового сообщества в борьбе с преступностью, — обеспечение неотвратимости ответственности за совершенное противоправное деяние.

Вместе с тем за долгие годы существования Интерпола специфические принципы кооперации полиции стран-участниц сложились и в этой организации.

Во-первых, в сотрудничестве может принимать участие не только полиция, но и все правоохранительные органы, в функции которых входят предупреждение, раскрытие, расследование преступлений, розыск преступников и без вести пропавших лиц. Это так называемый функциональный принцип сотрудничества. Как указывал Жан Непот, в прошлом Генеральный секретарь Интерпола, «любой орган полиции или уголовного преследования может извлечь пользу из международного сотрудничества полиции независимо от своего официального названия или административного статуса. Под уголовной полицией понимаются функции, выполняемые уголовной полицией, а не сама система органов» (8). Таким образом, термин «уголовная полиция» в названии организации характеризует ее функции по участию в раскрытии и расследовании преступлений и розыске преступников. В другой своей работе Ж. Непот писал: «Все полицейские органы любой страны, независимо от их конкретных обязанностей и юрисдикции, должны иметь доступ к каналам международного сотрудничества, если в их обязанность входит применение норм уголовного права. Привилегия участия в борьбе с международной преступностью не должна ограничиваться одним или двумя специальными подразделениями» (9).

Во-вторых, сотрудничество на национальном уровне должно опираться на прочную организационную основу: в каждой стране должна быть создана особая служба — НЦБ, обеспечивающая его непрерывную работу и оперативное прохождение всех входящих и исходящих за границу просьб и обработку информации, определены механизм и процедура сотрудничества с учетом возможности и необходимости вовлечения в него не только полиции, но и всех других заинтересованных правоохранительных органов.

В-третьих, в каждой стране особым государственным (или ведомственным) актом должны быть четко определены место НЦБ в общегосударственном механизме международного сотрудничества в борьбе с преступностью, объем и границы его функциональной компетенции во взаимоотношениях с другими правоохранительными органами (суд, прокуратура).

В-четвертых, сотрудничество должно быть проникнуто духом взаимности, обязательности выполнения поступающих от партнеров по кооперации и от Генерального секретариата просьб.

В-пятых, сотрудничество полиции в Интерполе может осуществляться только по делам об общеуголовных преступлениях. Согласно ст. З устава, организация и полиция всех стран-участниц должны отказывать в помощи по делам политического, религиозного, военного или расового характера.

В случае пограничных преступлений, которые в одних странах могут квалифицироваться как общеуголовные, в других — как политические (религиозные, военные, расовые), компетентные органы каждой страны оставляют за собой право решать, оказывать ли помощь или отказывать в ней в соответствии со своим национальным законодательством. Таким образом, определение характера совершенного преступления — дело внутренней компетенции стран-членов Интерпола.

Как видим, уставом был намечен весьма широкий объект направленности международной кооперации полиции в системе Интерпола, — общеуголовная преступность, то есть преступность, охватывающая практически весь перечень деяний, предусмотренных уголовным законодательством стран.

По силам ли это Интерполу? Вероятно, нет. И это стало очевидно давно, так как в действительности поле его деятельности с самого начала оказалось значительно суженным, а затем ему и вовсе пришлось отказаться от непосильной для него задачи.

Было вообще ошибкой объявлять войну всей преступности: ведь Интерполу как международной организации с его крайне ограниченными и весьма специфическими средствами заведомо не под силу хоть как-то заметно воздействовать на общеуголовную преступность.

Далее. Преступность в каждой стране — ее внутренняя проблема. Борьбу с ней она ведет своими силами и средствами и не допускает (!) участия или вмешательства других государств. Иная постановка вопроса может рассматриваться в отношениях между странами как вмешательство в их внутренние дела, навязывание помощи, независимо от кого она исходит.

Мне неоднократно в своих прежних работах приходилось обращать внимание на несовпадение уставных целей Интерпола с его возможностями их реализации (10).

Обратили внимание на это несоответствие, наконец, и в Интерполе. Что это именно так, подтвердила переработка ряда статей устава, в том числе и ст.2, в которую было внесено весьма существенное изменение. В новой редакции она выглядит так: «Целями организации являются обеспечение и развитие полицейского сотрудничества между странами для предупреждения международной преступности (подчеркнуто нами — К.Р.), передачи правонарушителей в руки правосудия и защиты людей и собственности».

В борьбе с общеуголовной преступностью Интерпол давно сосредоточился лишь на борьбе с ее транснациональными проявлениями, но только теперь закрепил этот факт в уставе. Надо отметить, что на 60-й сессии Генеральной ассамблеи Интерпола в Пунта-дель-Эсте в ноябре 1991 г. (автор присутствовал на этой сессии в составе делегации бывшего МВД СССР) при обсуждении всех новшеств, внесенных в устав, новая редакция ст.2 не вызвала дискуссии, в отличие от других статей документа.

Итак, вместо общеуголовной преступности в переработанном тексте устава теперь указан иной объект борьбы Интерпола — международная преступность.

Явление «международная преступность» в отличие от внутригосударственной, национальной преступности в мировой правовой науке мало изучено. Но в различных полицейских изданиях, да и в научных публикациях по проблемам преступности термин «международная преступность» используется часто и вольно. Возникает подозрение в надуманности явления и беспочвенности обозначающего его термина.

И все же термин есть и широко вошел в лексику работников полиции, занятых в сфере борьбы с преступностью, и специалистов Интерпола. Они признают условность термина, но не сомневаются в существовании явления, которое стало частью повседневной жизни людей (11). Это слова бывшего генерального секретаря Интерпола Ж. Непота, который с профессиональным знанием дела в другой своей работе писал: «такое явление, как международная преступность будет и дальше принимать все большие и большие масштабы, становиться все более и более сложным» (12). Международную преступность, масштабы которой постоянно возрастают, он назвал феноменом.

Сменивший Жана Непота на этом посту Андре Боссар назвал трудности, с которыми неизбежно сталкивается исследователь международной преступности: отсутствие ее определения и международного кодекса с перечнем ее деяний, а также статистики, которой можно было бы подтвердить факт ее существования (13) (отметим, что в Интерполе делаются попытки вести учет составляющих ее преступлений).

Содержание понятия «международная преступность» в Интерполе формируется под воздействием живой практики, а поэтому отличается от того, что предлагают представители академической науки. Последние пытаются определить этот феномен традиционным методом — по составляющим его преступлениям, как это сделал И.И. Карпец. Он назвал «международную преступность» как и Ж. Непот, феноменом, но политическим (14). Он вообще излишне политизировал всю международную преступность.

По нашему мнению, международная преступность в своей основной массе явление общеуголовное. Иначе Интерпол не мог бы вести борьбу с нею. Ст. З его устава строго запрещает ему это. Ж. Непот прямо предлагает отличать «международную преступность общего права» от «политической международной преступности». И ни один из зарубежных авторов, пишущих о ней, не отмечает ее политического характера. Два венгерских исследователя — Т. Ланьи и Д. Вашак в своей статье «Международная преступность и законность», думается, специально сочли нужным подчеркнуть, что «сегодня, без всякого сомнения, опираясь на данные статистики, можно заключить, что преступность становится все более международной и без политического содержания (выделено нами — К.Р.) распространяется из страны в страну» (15).

Какие же преступления составляют международную преступность, с которой Интерполу приходится сталкиваться? С самыми разными и только с общеуголовными. В 1967 г. Ж. Непот заявил: «В настоящее время почти все преступления, предусмотренные общим уголовным правом, имеют международную распространенность». Иными словами, «широко используемый термин «международная преступность» нельзя ограничить какой-то специфической категорией правонарушений, определенных в праве»... (16).

По нашему мнению, нужно полностью согласиться с выводом, сделанным на проведенной в 1984 г. в МВД Венгрии конференции на тему «Международная преступность» о том, что «в категорию «международная преступность» не может быть полностью и безоговорочно включен ни один вид преступлений, даже тот, в борьбе с которым мировым сообществом принята многосторонняя конвенция» (17).

Только какую-то их часть, при выборочном подходе, можно нести к «международной преступности». Этот же выборочный подход следует использовать и при отборе из всей другой массы преступлений тех, которые можно включить в «международную преступность». Теоретически сюда может быть отнесено любое преступление, и их доля будет немалой, хотя довольно большую их часть составят так называемые конвенционные.

Признаки, позволяющие выделить их из массы всех других преступлений, приведены в юбилейном выпуске официального журнала Интерпола — «Интернэшнл криминал полис ривю» посвященном 50-летию организации:

а) опасность преступления более, чем для одной страны;

б) природа совершенного преступления;

в) характеристика преступника или хотя бы одного из участников группы как лица, проходящего по ряду преступлений, совершенных в двух или более странах;

г) поведение преступника или его сообщников (18).

На наш взгляд, приведенные критерии весьма расплывчаты и не всегда помогут безошибочно выделить международное уголовное преступление из массы других.

А. Боссар, бывший когда-то руководителем статистической службы Интерпола, а позднее его Генеральным секретарем, рассказал о практике оценки этих признаков в статье «Обзор тенденций международной преступности» (13), из которой следует, что признаки «международного» может приобрести любое преступление, имеющееся в уголовных кодексах стран, совершенное «международным» преступником. А вот каков вывод из того же юбилейного журнала Интерпола — «при решении вопроса о том, является ли преступление международным, информации о самом преступнике придается первостепенное значение» (18) (выделено нами — К.Р.).

Поэтому от того, кто является совершителем конкретного преступления, каково его преступное прошлое, теперешний образ жизни зависит самым решающим образом, будет ли в Интерполе совершенное им преступление отнесено к категории «международного».

На какие же характеристики личности преступника и формы проявления преступности следует обращать внимание?

1. Гражданство преступника. Для каждой страны в отдельности те, кто совершает такое преступление, — иностранцы (не все и не только они). Начинать анализ преступности нужно с них. С этой целью еще в 1976 г. Интерпол ввел новую форму предоставления странами статистических сведений о преступности, где в числе новшеств был показатель о наличии в числе преступников иностранцев. Пока всего около 20 стран ввели у себя такой учет (Великобритании и США среди них нет). В преступности всех стран, сообщающих такие данные, доля иностранцев в ее общем объеме очень высока: в Австрии и Испании 8 — 9% ежегодно, Греции и Кипре — 10 — 12, во Франции — 15 — 17, в Германии 20 — 25, в Швейцарии — 28 — 29, в Люксембурге — 35 — 38, в Монако 96 — 97%.

2. Динамизм преступника. Местная (национальная) преступность обладает в основном статическими характеристиками, главная из которых — как бы привязанность подавляющей части преступников к месту своего постоянного проживания. Международная преступность проявляется как подвижное, динамичное состояние. Творящие ее преступники ведут разъездной образ жизни, перемещаются по странам, могут не иметь постоянного места жительства ни в одной из них. Ж. Непот отметил, что «современные международные преступники... мобильны, легко преодолевают границы» (выделено нами — Я.Р.), что «сегодня каждый международный преступник понимает, что должен быстро перемещаться, быстро действовать, исчезать и снова в другом месте наносить удар» (19).

Отмечая подвижность, динамизм «международной преступности» еще раз подчеркнем, что, перемещаясь, преступники должны непременно пересекать границы государств (одного, двух и более) или же преступный результат их действий должен проявиться за пределами страны, где было совершено преступление. Фактор пересечения границ преступниками или проявление результатов их противоправных действий за пределами страны-места их совершения должны рассматриваться как необходимый, обязательный компонент функционирования «международной преступности».

3. Организованность международной преступности. Много раз цитированный нами Ж. Непот в выступлении в Буэнос-Айресе в 1973 г. на международной конференции по борьбе с незаконным распространением наркотиков сказал, что «сегодня каждый международный преступник понимает, что он должен быть членом какой-либо международно-организованной группы...» (19).

В нашей стране это же мнение высказал Ф.Ж. Решетников: «Международная преступность существует в современных условиях преимущественно в форме международных объединений преступников, занимающихся незаконной торговлей золотом, алмазами, наркотическими средствами, подделкой денежных знаков, кражами и перепродажей произведений искусства, торговлей «живым товаром» (20).

Признак организованности выражает специфические черты международной преступности новейшего времени, где преступники-одиночки крайне редки.

4. Профессионализм международной преступности. Такой профессионализм проявляется в двух планах: 1) как высокий уровень владения преступным ремеслом; 2) как постоянное профессиональное занятие, способ добывания денежных и материальных средств.

Еще в 1923 г. известный в то время греческий криминалист Константин Гардикас отметил, что «борьба против международных преступников имеет смысл, только если она во всех странах ведется радикально против профессиональных преступников, так как питающие страсть к путешествиям профессиональные преступники составляют кадры международной преступности» (21). В наши дни профессионализм международной преступности в обоих названных выше качествах отмечают многие исследователи (14), а в Интерполе именно способ совершения преступления — модус операнди взят в основу работы с пофамильной картотекой преступников.

В заключение надо констатировать, что в отличие от национальной, внутригосударственной преступности, которая представляет собой совокупность преступлений (и только преступлений, как это следует из определений нескольких российских криминологов), феномен международной преступности — это и процесс, и продукт функционирования, в первую очередь, транснационально действующих больших и малых объединений преступников. Поэтому этот феномен образуют, в первую очередь, не преступления, хотя бы и конвенционные, а особая категория совершающих их лиц.

Конечно, без преступлений нет преступности. Это логично. Но если при определении национальной преступности отдельные исследователи исходят только из «совокупности преступлений», т.е. обходятся без включения в него совершителей их — преступников (22), то при формулировании дефиниции «международная преступность» не включать их, игнорировать нельзя. Более того, преступников следует вынести в нем на первое место, а преступления — на второе. Такая смена позиций согласуется с мнением специалистов Интерпола (помните?): «При решении вопроса о том, является ли преступление международным, информации о самом преступнике придается первостепенное значение» (18).

Итак, международная преступность — это противоправные действия и само функционирование транснационально структурированных или связанных профессиональных преступных объединений и не имеющих четкой организации групп привычных преступников разной численности и характера сплоченности (в том числе преступников-одиночек), созданных на длительной или кратковременной основе, со стабильным или меняющимся составом, включающая в себя как обязательный элемент пересечение ими границ государств для реализации их преступных замыслов, а также вся совокупность совершаемых ими деяний, в том числе и тех, последствия которых проявляются за пределами страны, где они были совершены (предприняты), деяний, целью которых было противозаконное добывание, получение материальных и денежных средств.

Специалисты, особенно из числа практических работников, считают, что «международная преступность» намного опаснее, чем конкретный ущерб, чаще всего материальный, причиняемый отдельным преступлением из массива «международной преступности».

В частности, участники уже упоминавшейся конференции, проведенной в МВД Венгрии в 1984 г., отметили:

1) возрастание масштабов международной преступности прямо подталкивает и убыстряет процессы формирования в стране организованной преступности;

2) возникновение новых и укрепление уже существовавших связей между венгерскими и иностранными преступниками;

3) появление все большего числа смешанных преступных групп, действующих в стране и выезжающих за ее пределы;

4) появление в стране некоторых преступлений, которых прежде Венгрия не знала, это некоторые виды контрабанды, взятие заложников и др.;

5) слухи о высоких нелегальных доходах венгерских участников, влившихся в международную преступность, способствуют тому, чтобы обычные преступники последовали за ними;

6) если прежде связи иностранных преступников с венграми начинались стихийно, со случайных личных знакомств, то теперь такие контакты устанавливаются и развиваются организованно, нацеленно на совместное совершение преступлений;

7) для смешанных преступных групп характерно не количественное, а качественное развитие в сторону совершенствования профессиональных навыков (17).

Сотрудничество в рамках Интерпола не замыкается сферой карательной деятельности полиции. В соответствии со ст.2 устава Интерпол должен содействовать и успешному предупреждению преступности. Поэтому в его деятельности имеются элементы не только процессуального, но и информационного характера, проводится широкий обмен опытом по предупреждению преступности в целом и отдельно преступности несовершеннолетних, а также о практике предупреждения преступлений некоторых видов (незаконного распространения наркотиков, краж произведений искусства и антиквариата и др.).

Сотрудничество полиции в рамках Интерпола развивается на стыке международного и внутригосударственного права, а поэтому регулируется нормами его устава и дополняется каждой из стран нормами ее национального права и подписанных ею международных договоров о борьбе с преступностью.

Дата добавления: 2014-01-04