Наслоения - новые черты и новые парадоксы

История добавила к чертам много нового по сравнению с идеями Тёрнера. Это новое можно изложить в виде нескольких

– чтобы сильнее оттенить сложность и многогранность американской культуры. В этом можно следовать традиции Н.А.Бердяева, который тоже изложил главные черты русской культуры в виде парадоксов, антиномий: русский народ – самый набожный и самый безбожный, самый покорный государству и самый анархический, самый духовный и самый вороватый – и тэ-пэ, всего шесть антиномий. Я тоже перечислю шесть таких парадоксов.

1. Парадокс №1: страна иммигрантов и социальный мир. Считается, что главное, чего не учёл Тёрнер, так это иммиграция и её культурная роль. Никто не хозяин страны (кроме индейцев), каждый чувствует себя равным (невозможно представление об инородцах, кавказцах и т.п., разве что к азиатам и неграм было такое отношение).

Отношение к иммиграции проходило разные стадии, о которых уже доводилось говорить, -– мелтинг пот, миска с салатом, мультикультурализм. Этническая терпимость - школа для мира. Это становится исключительно актуально для стран Европы из-за массовой иммиграции с «Юга». Проблемы иммигрантских бунтов Америке незнакомы (правда, последние годы участились демонстрации в поддержку, но они мирные). Невозможно понять США без того, чтобы понять это коренное отличие страны от остальных развитых стран: тут никто не имеет преимущественного права на эту страну (ну, разве что индейцы и эскимосы с алеутами – кстати, у американцев есть анекдоты про алеутов, как у нас про чукчей, они такие же беззлобные). Читайте Хантингтона.

2. П арадокс №2 - Открытость в мир (слишком много родин за пределами страны) и поглощенность своими делами (страшно важно понять, когда обвиняем их в империализме). Им дела нет обычно до остальных стран, нет ни малейшего желания завоевать Ирак, присоединить его к себе (в страшном сне не снится им). Они слишком чванны для таких ходов. Правда, 11 сентября вовлекло их в крайности патриотизма, но не очень, к чести их будет сказано (обилие флагов, а не проклятий в адрес остальных). В этом смысле Америка (как и Советский Союз) – это «империя наоборот», говоря словами Сергея Маркова: в отличие от классических империй типа английской или французской, Америка расширяет собственную территорию и сферу своего культурного влияния, а не захватывает другие, чуждые ей по духу страны.

3. Парадокс №3: терпимость, культ приятства, не спорят друг с другом - и равнодушие друг к другу – (сам выстраивай свою судьбу), the art of small talks.

4. Парадокс №4: доллар как Бог - и морализаторство, идеологичность. Общепризнана роль денег в американской культуре. Считается, что это потому, что тут нет наследственной аристократии: деньги оказываются мерилом успеха и могущества. Однако в последнее время всё больше американцев считают, что не деньги определяют их подход к жизни и успеху и не они являются ориентиром, на который они нацеливают своих детей. Есть очень живая и почтенная традиция, которая не принимает культа денег (те же Эмерсон и Торо), и это очень видно по американским фильмам.

Хотелось бы особо подчеркнуть эту самую идеологичность, моральность. Это мало знакомые нам черты, мы обычно считаем американцев расчётливыми, корыстными, смотрящими на всё сквозь свои доллары. Это не так, и это очень важно понять, чтобы понять поведение Америки за рубежом. Показательно предисловие, которое написал к книге Крашенинниковой Сергей Марков, мой знакомец и человек, у которого репутация «цепного пса Кремля». Цитирую дословно: «Во времена Советского Союза мы рассматривали США слишком идеологически, как концентрацию мирового империализма, не желая углубляться в детали. А сейчас российская элита сама предельно деидеологизирована и поэтому не может понять американскую внешнюю политику, которая является в высокой степени идеологизированной. У нас молятся доллару, а в Америке, несмотря на пристрастие к доллару, всё-таки во внешней политике первична именно идеология. Наш подход к политическим проблемам предельно циничен, и отсюда наше неверие в то, что американцы могут действовать по идеологическим соображениям. Нам кажется, что они тоже предельно циничны. У американцев есть и прагматизм, есть и двойные стандарты, бывает цинизм в отношении к союзникам, но в целом американская внешняя политика не цинична. Она основана на ценностях» (стр. 3-4).

5. Парадокс №5: лозунг равенства и сильное расслоение.

Примечательно, что Декларация независимости объявила всех людей равными. Американцы свято верят в это. Однако за прошедшие 200 лет неравенство в США (чисто имущественное) всё время росло почти непрерывно. Парадокс в том, что за это же время демократия проделала громадный прогресс по сравнению со временами Джефферсона. Не подтвердились опасения отцов-основателей, что демократия приведёт к тому, что толпа растерзает состояние богатых. Почему же?

Не проходит пошлый аргумент, будто американцы не воспринимают эгалитаризм серьёзно. They do. Точнее наблюдение, что они признают равенство в семье, школе, социальной жизни, но не в экономической жизни. Поэтому так непопулярны, считают некоторые, те идеи, согласно которым государство должно перераспределять средства от богатых к бедным. Отсюда и отсутствие традиций использовать политику для равенства. Сказывается также исключительная религиозность, почти все виды принятых тут религий учат презирать деньги.

В Америке всё более принято считать, что становиться богатым – это дело вашего выбора. Всё ещё в ходу мысль Эмерсона, что «деньги обходятся нередко слишком дорого».

Богатейшие люди Америки. В 2011 году была проведена оценка состояний богатейших американцев за всю историю страны (с поправкой на инфляцию – в неизменных, так сказать, долларах). первое место занял пресловутый Джон Рокефеллер с 192 млрд. долл., который во второй половине 19 века контролировал 90% добычи нефти в США; согласно антитрестовским законам, его империю разбили на 34 отдельных компании, из которых получились Эксон, Шеврон и т.п. Рокефеллер прожил 98 лет и умер в 1937 году. На втором месте не менее пресловутый Корнелиус Вандербилт (1794-1877), сначала пароходный. А потом железнодорожный магнат. У него 143 млрд. долл. На третьем пушной король Джон Джекоб Астор (1763-1848) с 116 млрд. На четвёртом никому не известный Стивен Джирар д, финансовый воротила времён войны с Англией 1812 года, у него «только» 83 млрд. И вот наконец на пятом месте наш первый современник Билл Гейтс с 82 млрд. Другой (и всего лишь второй) наш современник – Уоррен Баффет на 31 месте с 48 млрд., он уже очень стар (родился в 1930 г.). Недавно, в 1992 году, умер «почти современник» Сэм Уолтон, основатель сети «Уол-Март», это 13-е место с 52 млрд.

Итак, среди 30 самых богатых людей Америки только двое – наши современники, а большинство сделало свои деньги в середине и в конце 19 века, и этот конец недаром называют «золотой век богачей».

О неравенстве надо сказать особо. В начале 20 века оно было очень высоко, коэф-т Парето-Лоренца превышал 3, но потом этот кэф-т неуклонно падал и в 173 г. составил примерно 1,5. Это вселяло в американцев большую бодрость – уверенность в том, что страна развивается правильно, притом безо всяких социалистических выкрутасов. И что же? Неравенство стало расти и расти, ныне оно уже больше 2,5. Текущий годовой доход 10% самых богатых составляет половину всего дохода американцев, а накопленная собственность 1% самых богатых американцев равнозначна по стоимости богатству 90% американцев «считая снизу». Ещё недавно на это мало обращали внимания: дескать. Это неизбежная плата за рост хозяйства. Однако сейчас за проблему взялись по-серьёзному. Обнаружилось, что неравенство стало грубым тормозом этого самого роста; есть расчёты, согласно которым рост неравенства с 1980-х годов лишил Америку примерно трети годовых темпов прироста. А всё почему?

А всё потому, что американский капитализм отошёл от примитивной нещадной эксплуатации сограждан. Ведь нищие сограждане – скудный рынок для экономики. Вследствие этого американская экономика, ориентированная на безудержный спрос, опирается на мощный средний класс, способный этот спрос предъявить. Растущее неравенство – это снижение доли основной массы граждан в совокупном доходе и тем самым сужение рынка сбыта. Отсюда не циклические кризисы, а фундаментальный кризис общественных отношений, и он стал весьма тревожить «демократическую элиту» (выражаясь словами Сорвина).

6. Парадокс №6: жёсткая экономическая и мягкая социальная жизнь. Очень приняты знаки внимания друг к другу, улыбки, демонстрация лояльности; готовность придти на помощь (но только если просишь – случай с Новиковым во Флориде). Мои недоразумения в Америке в первые годы (рассматривание соседей по метро, улыбки в Холидей-Инн в Висконсине).

Вообще общество весьма моралистское, религиозное, строгое – по сравнению с Европой. В Интернете есть целые коллекции рекламных роликов, которые сделаны в Европе и запрещены к показу в США из-за неприличия. Знаменитая политкорректность – запрет будировать расовую тему, например, и если в фильме плохой негр, то обязательно должен быть и хороший. Это ведь совершенно добровольно, но европейцы считают это фарисейством, а зря, по-моему.

Меня особенно раздражают упрёки американцам в том, что они бездуховны, а мы, мол, особенно духовны. Приведу в качестве примера выдержки из статьи Лескова в «Известиях» сразу после событий 11 сентября. Он писал о том, что после этих событий на Новый Арбат вышел известный в Москве устроитель хепенингов Владимир Монро: он нарядился Бин Ладеном, распевал в сопровождении музыкантов переделку Кикабидзе «Как по аэродрому – как по судьбе», и публика хохотала – вот, мол, дал он этим американцам прикурить. И Лесков далее пишет: «Мы считаем американцев тупыми, самодовольными, обжорливыми. Мы чем-то похожи на влюбленного в самого себя Брежнева - не случайно о его эпохе тоскуем. Наградив себя особой духовностью, на всех смотрим свысока. Но не могу себе представить, чтобы американцы или кто-либо еще устраивал анекдотичные представления по поводу российских трагедий. Зато пожертвования для нас иностранцы собирают - мы вряд ли на такое способны». А факельные шествия скорби в Италии и Франции после бесланских событий? У нас и в Москве-то всё было тихо.

Добавлю, что после этих событий я провёл опрос в своей аудитории на такой же лекции (на условиях анонимности ответа). Предлагалось выбрать одну из трёх реакций 1. какой ужас, 2. Людей жалко, страну нет, 3. Так им и надо. Было почти 40 человек. Только 18 человек были за первый вариант, 17 за второй, а трое – за третий. Вот вам и духовность.

В американских школах – это меня поразило, я убедился на своих внуках – культивируется крайнее добродушие, изгоняется всяческая соревновательность (во всех играх нет проигравших). Такое впечатление, что она не готовит детей к суровой взрослой жизни.

Словом, социальная жизнь довольно мягкая и к тому же заквашенная на почтении к культуре. Недавно слышал от Марата Гельмана: посещаемость моей галереи 70 тыс. человек в год, у нас рекорд – это 250-270 тыс. Между тем музей современного (!) искусства в Нью-Йорке посещают за год 1,5 млн. человек! А.П.Горкин в своё время снабдил меня данными ЮНЕСКО о посещаемости библиотек, музеев и театров в разных странах. Так вот мы, «духовная» нация, уступаем «бездуховной» Америке во много раз!

Зато исключительно жёсткая экономическая жизнь: воркаголизм куда хуже японского. Крошечные отпуска (самые короткие в мире), жестокая дисциплина на службе, вышибают без сожаления; спесивые боссы (на моих глазах босс в государственном учреждении посылал своего служащего за спичками). Служебные отношения крайне жёсткие, конкуренция друг с другом безжалостная. Люди добровольно не ходят в отпуск, чтобы не упустить шанса продвинуться по службе. Дело дошло до того, что некоторые компании насильно выгоняют людей, закрывая офисы на пару дней на рождество и на 4 июля и отключают серверы своего Интернета.

Дарвинистское общество (любимый упрёк европейцев: мол, американцы так богаты потому, что добиваются сверхъэфективности любой ценой, в т.ч. за счёт гибели слабого). Вот почему я говорю: если уж решили смотать с Родины, то только не в Соединённые Штаты. Там очень легко зависнуть.

Дата добавления: 2013-12-12