Природа и генезис детской тревожности

ВВЕДЕНИЕ

Необходимость регулярного и как можно более раннего контроля за ходом психического развития ребенка и коррек­ции возникших нарушений давно признана в отечественной психологии. Вместе с тем перспектива реального решения этой важнейшей практической задачи возникла лишь около десяти лет тому назад с началом создания в нашей стране пси­хологической службы. Необходимость организации подобной службы становится очевидной не только узким специалистам, но и широкому кругу общественности, в особенности педаго­гам, работающим с детьми. В последнее время по всей стране организуются и начинают работать психологические центры и другие структуры общей психологической службы, что со­здает потребность в подготовке специалистов к такого рода практической деятельности. С этой целью в ряде педагогичес­ких вузов и университетов страны были открыты специальные отделения и специализации, подготавливающие кадры для психологической работы по вопросам коррекции и развития детей.

Выполнение данного социального заказа выявило острую нехватку учебной и научной литературы по проблеме психоло­гической коррекции, а также по определению ее эффективно­сти вообще и отдельных методов психокоррекционной работы в частности. Острота положения усугубляется еще и тем, что пробелы психокоррекционного направления нередко вынуж­дают психологов-практиков обращаться к опыту и методиче­скому инструментарию зарубежных специалистов. Это зача­стую приводит к неоправданному использованию психокоррекционных методов в работе с детьми. Некритичность и не­гибкость применения зарубежного опыта практическими пси­хологами в лучшем случае не дает эффективных результатов коррекционной работы, в худшем — усугубляет имеющиеся у детей проблемы, приводя к возникновению вторичных, труд­но поддающихся коррекции нарушений. В связи с этим од­ной из целей данной книги стало не только представление ав­торских программ и систем работы, но и модификация суще­ствующих в настоящее время типов психокоррекционного взаимодействия с ребенком, в частности в рамках игровой те­рапии.

С другой стороны, на современном этапе детский сад стано­вится одним из определяющих факторов в становлении личнос­ти ребенка. Многие основные его свойства и личностные каче­ства формируются в данный период жизни. От того, как они бу­дут заложены, во многом зависит все его последующее развитие. В настоящее время увеличилось количество тревожных детей, отличающихся повышенным беспокойством, неуверенностью, эмоциональной неустойчивостью. Поэтому проблема детской тревожности и ее своевременной коррекции на раннем этапе яв­ляется весьма актуальной.

Недостаточное исследование тревожности в дошкольном возрасте не позволяет эффективно определить ее влияние на дальнейшее развитие личности ребенка и результаты его дея­тельности. На наш взгляд, исследования в данном направлении помогут решить ряд проблем старшего дошкольного и младше­го школьного возраста, в том числе — проблемы развития лич­ности в период кризиса 7 лет, трудности принятия на себя ребен­ком новых социальных ролей в связи с переходом из детского сада в школу, проблемы адаптации, успешности учебной дея­тельности и ряда других актуальных проблем, решение которых ставит перед собой возрастная и педагогическая психология.

Данная книга познакомит читателей с фактическими ре­зультатами эффективности коррекционной работы с исполь­зованием конкретного метода психокоррекции в условиях дошкольных учреждений. Подобная необходимость связа­на с тем, что хотя многими авторами рассматривается воз­можность коррекции уровня тревожности у детей различными методами (О. В. Куликовская, И. А. Левочкина, Ш. Левис, Е. И. Ро­гов и др.), а некоторые авторы (Н. Н. Лебедева, Г. Л. Лэндрет и другие) упоминают о возможности использования метода игро­вой терапии для коррекции тревожности у детей, однако эф­фективность его применения в нашей стране не нашла экспе­риментального подтверждения.

Структура книги позволяет познакомить читателей, как с тео­ретическими, так и с прикладными аспектами проблемы дет­ской тревожности и метода игровой терапии. Подробному рас­смотрению вопроса состояния проблемы детской тревожности посвящена первая глава, которая открывается обобщением ре­зультатов исследований тревожности, представленных в пуб­ликациях Ю. М. Антоняна, В. М. Астапова, В. К. Вилюнаса, Н. В. Вязовца, Ж. М. Глозмана, В. Р. Кисловской, Н. Д. Леви-това, Л. В. Марищук, О. Г. Мельниченко, Ч. Д. Спилбергера и других, которые свелись в основном к констатации ее небла­гоприятного влияния на состояние здоровья, деятельность и поведение индивида.

Проведенный анализ работ Г. Ш. Габдреевой, Е. А. Калини­на, А. А. Крауклис, К. Д. Шафранской, Ю. Л. Ханина и др. по­казал, что, как и всякий регуляторный процесс, тревога как со­стояние может быть адекватной степени угрозы предстоящего события, и в этом случае будет оказывать оптимизирующее вли­яние на общение, поведение и деятельность человека. Однако, как отмечается в работах А. И. Захарова, Н. В. Имедадзе, Л. М. Прихожан, А. О. Прохорова и других, при неоднократном повторении условий, провоцирующих высокие значения трево­ги, создается постоянная готовность к переживанию данного состояния. Постоянные переживания тревоги фиксируются и становятся личностным новообразованием — тревожностью.

Появившиеся в последнее время исследования отражают специфику развития тревожности у детей, начиная с трехлетнего возраста (Л. В. Макшанцева). При этом большинство авторов отмечают, что постоянно увеличивается число тревожных де­тей, отличающихся повышенным беспокойством, неуверен­ностью, эмоциональной неустойчивостью. Решение проблемы детской тревожности требует как можно более раннего опреде­ления уровня тревожности с целью его дальнейшей коррекции и профилактики.

Анализ исследований различных авторов позволил рассмат­ривать факты проявления детской тревожности как, с одной стороны, врожденную, психодинамическую характеристику, представляемую так в работах А. И. Захарова, Н. Д. Левитова и других, и, с другой стороны, как условие и результат социали­зации (Н. В. Имедадзе, А. М. Прихожан, Е. Савина, К. Хорни, Н. Шанина). Другими словами, причины формирования тре­вожности кроются как в природных, генетических факторах развития психики ребенка, так и — причем в большей степени — в социальных, раскрывающихся в условиях социализации. Ес­ли первый путь формирования тревожности труднодоступен для коррекции практическому психологу, то на втором пути су­ществует возможность создания некоторых условий, способст­вующих преодолению развития высокого уровня тревожности в детском возрасте.

Во второй главе рассматривается игровая терапия в психокоррекционном процессе. Здесь представлен анализ работ Ю. Ф. Гребченко, Н. Н. Лебедевой, Г. Л. Лэндрета, М. Клейн, Л. Франка, X. Г. Джинота, С. Муштакаса, Р. Ванфлитта и дру­гих, в ходе которого выяснилось, что наиболее оптимальными методами психокоррекции в работе с детьми дошкольного воз­раста следует признать рисование, рассказывание сказок и раз­вивающие игры. Нами был осуществлен и обоснован выбор иг­ровой терапии как наиболее эффективного метода коррекции уровня тревожности у детей. Психолого-педагогическая обус­ловленность этого выбора определяется работами отечествен­ных исследователей, таких как Л. С. Выготский, В. И. Гарбузов, Ю. Ф. Гребченко, А. И. Захаров, Д. Б. Эльконин, В. В. Лебединский, А. С. Спиваковская, которые подчеркивают, что при планировании коррекционных и психотерапевтических мер упор следует делать на ведущую в данном возрасте деятель­ность. Поэтому при работе с дошкольниками большое распро­странение получили различные варианты игротерапии — мето­да коррекции, в основе которого лежит игра.

Физиологическая обусловленность применения игротерапии в психокоррекционной работе с детьми связана с исследования­ми А. М. Вейн, А. И. Захарова, О. А. Колосова, А. Д. Соловьева, в которых раскрывается функциональная специализация боль­ших полушарий головного мозга и отмечается возможность вос­становления активности правого полушария, способствующего общему оживлению эмоциональной активности, путем игроте­рапии. При выборе направленности воздействия игротерапии психолог-практик, как правило, отдает предпочтение симпто­матическому виду коррекции, «мишенью» воздействия которой является некоторый симптом. И хотя следует признать, что кор­рекция каузального типа, основной целью проведения которой является устранение непосредственных причин трудностей и от­клонений в развитии, более действенна, но, с другой стороны, она более длительна и требует значительных усилий, а иногда весьма затруднительна, поскольку изменить, например, характер семейных отношений усилиями одного психолога не всегда представляется возможным.

Наряду с теоретическим обоснованием метода игровой те­рапии в психокоррекционном процессе большое внимание работе уделяется прикладному аспекту характеристики типов игровой терапии. Здесь же представлены практические реко­мендации по организации и применению директивного, неди­рективного и смешанного типов игротерапии как, в общем, так и конкретно для коррекции высокого уровня тревожности, эф­фективность которой описана в третьей главе книги.

Эта книга может представлять интерес для практических психологов, студентов, воспитателей, а также всех тех, кто ис­пользует метод игротерапии в своей работе.

Глава 1. Состояние проблемы детской тревожности

Следует согла­ситься с тем, что упорядоченность в данном вопросе вносит­ся выделением самостоятельных семантических единиц: тре­воги, немотивированной тревожности и личностной тревож­ности [28]. Приведенный ниже обзор работ осуществлен в соответствии с данной теоретической позицией.

Чаще всего термин «тревога» используется для описания неприятного по своей окраске психического состояния, кото­рое характеризуется субъективными ощущениями напряже­ния, беспокойства, мрачных предчувствий, а с физиологичес­кой стороны сопровождается активизацией автономной нерв­ной системы. «Тревога как состояние в норме переживается каждым здоровым человеком в случаях, предполагающих ан­тиципацию (предвосхищение) негативных результатов» [28]. Данное состояние возникает, когда индивид воспринимает определенные раздражители или ситуацию как несущие в себе актуально и потенциально элементы угрозы, опасности, вре­да. Например, ученый, ожидая возможных возражений, кри­тики, переживает данное состояние тем острее, чем больше он видит недостаточность своего материала и слабость своей ар­гументации [72, с. 133]. Являясь природосообразным состоя­нием, тревога играет положительную роль не только как ин­дикатор нарушения, но и как мобилизатор резервов психики. Осуществляя такой подход к состоянию тревоги, мы, тем самым, разделяем точку зрения А. Е. Ольшанниковой и И. В. Пацявичуса на психические состояния, которые имеют «адаптивное значение как внутреннее психологическое усло­вие, обеспечивающее формирование оптимальных способов са­морегуляции деятельности» [106, с. 7]. И. В. Пацявичус опре­деляет функцию состояния тревоги следующим образом: «Это состояние, являющееся уникальной формой эмоционального предвосхищения неуспеха, сигнализирует субъекту необходи­мость тщательного предусмотрения всех основных условий предстоящего дела, способствуя, таким образом, оптимальной подготовке к деятельности, наиболее адекватной целям субъекта. Иными словами, побуждая активность, направленную на приобретение информации, относящейся предстоящей деятельности, эмоциональные состояния тревоги способны повысить уровень эффективности саморегуляции, гарантирующей более успешное выполнение деятельности».

Однако чаще всего тревогу рассматривают как негативное состояние, связывая ее с переживаниями стресса. Ю. Л. Ханин отмечает, что тревога как состояние - это реак­ция на различные (чаще всего социально – психологическое ) стрессоры, которая характеризуется различной интенсивнос­тью, изменчивостью во времени, наличием осознаваемых не­приятных переживаний напряженности озабоченности, беспо­койства и сопровождается выраженной активизацией вегетативной нервной системы. Состояние тревоги может варьировать по интенсивности и изменяться во времени как функция уровня стресса, которому подвергается подвергается переживание тре­ноги свойственно любому человеку в адекватных ситуациях.

Г. Ш. Габдреева, рассматривая проблему с позиции систем­ного исследования, выделяет несколько теоретических подхо­дов к изучению тревоги [28]. Системно – структурный подход, раскрытый в работах Н. А. Аминова К. Е. Изарда [48], II. Д. Левитова [72] и других, предполагает рассмотрение тре­ноги как цельного, интегрального явления. Системно-функциональный подход рассматривает состояние тревоги как специфическую отражательную форму психики, запечатлеваю­щую отношения между предметным миром человеком или между людьми, где тревога, влияя на компоненты любого из уровней проявления активности, игра либо положительную роль, являясь мобилизатором резервов психики (27,31,63,127), либо отрицательную [12, 21]. Системно – исторический подход раскрывает причинность тревоги в социальном, психологиче­ском и физиологическом аспектах.

Социальный аспект тревоги связывает неожиданным из­менением условий жизни [73]. Еще И. П. Павлов считал, что состояние тревоги вызывается изменения в условиях жизни, в привычной деятельности, нарушением динамического сте­реотипа. «При ломке динамического стереотипа возникают отрицательные эмоции, к которым, несомненно, мы можем отнести и тревожное состояние» [104, с. 341]. Сюда нужно отнести затрудненность совместной деятельности, в ходе ко­торой формируется ожидание угрозы самоуважению, прести­жу человека [144]; конфликты или другие причины, приводя­щие к социальной изоляции [152]. Состояние тревоги может также порождаться отсрочкой, задержкой в появлении ожи­даемого объекта или действия. Чаще данное состояние возни­кает при отсрочке чего-либо приятного, значительного. Ожи­дание неприятного может сопровождаться не столько трево­гой, сколько надеждой на то, что все-таки неприятности не будет [72].

Психологические причины тревоги могут быть вызваны внутренним конфликтом, связанным с неверным представле­нием о собственном образе «Я» [123]; неадекватным уровнем притязаний [12]; недостаточным обоснованием цели [92]; пред­чувствием объективных трудностей [58]; необходимостью вы­бора между различными образами действия [65]. В качестве фи­зиологических причин называют болезни [20, 127]; действие на организм психофармакологических препаратов [149].

Причины, вызывающие тревогу и влияющие на измене­ние ее уровня, многообразны и могут лежать во всех сферах жизнедеятельности человека. Условно их разделяют на субъ­ективные и объективные причины. К субъективным относят причины информационного характера, связанные с невер­ным представлением об исходе предстоящего события, и при­чины психологического характера, приводящие к завышению субъективной значимости исхода предстоящего события. Сре­ди объективных причин, вызывающих тревогу, выделяют экс­тремальные условия, предъявляющие повышенные требова­ния к психике человека и связанные с неопределенностью ис­хода ситуации; утомление; беспокойство по поводу здоровья; нарушения психики; влияние фармакологических средств и других препаратов, которые могут оказывать воздействие на психическое состояние [27].

В ряде работ описывается немотивированная тревожность, характеризующаяся беспричинными или плохо объяснимыми ожиданиями неприятностей, предчувствием беды, возможных утрат. Психика таких людей постоянно находится в состоянии напряжения, а поведение может обуславливаться дисфунк­циональным эмоциональным стереотипом, мало поддающим­ся контролю со стороны сознания, что в общих чертах сближа­ет состояние тревоги и аффекта [31]. В последнее время в экс­периментальных исследованиях [49, 107,108, 109, 126, 134, 180] псе чаще делается акцент не столько на отдельной черте или диспозиции, сколько на особенностях ситуации и взаимодей­ствии личности с ситуацией. В частности, выделяют либо об­щую неспецифическую личностную тревожность, либо спе­цифическую, характерную для определенного класса ситуа­ций. Причем в первом случае предполагается, что личностная тревожность имеет хронический, не связанный с особеннос­тями ситуации характер.

Некоторые авторы считают, что немотивированная тревожность может быть признаком психического расстройства. Так, по мнению В. М. Астапова, она имеет непосредственное отношение к патопсихологическим нарушениям, при которых наблюдаются постоянный поиск источника опасности и на­хождение угрозы в других людях (бред ущерба), в собственном теле (ипохондрия), в собственных действиях (психастения). Это — наиболее яркие примеры неадекватной фиксации на мотиве поиска источника тревоги, обуславливающего неэф­фективность поведения. Активность, проявляющаяся в поис­ке угрожающего объекта, есть путь уменьшения тревоги — ус­пешного преодоления опасности [8]. К. Гольдштейн отмечает, что «свобода здорового индивида означает фактически то, что он может выбрать между альтернативами, добиться новых воз­можностей для преодоления трудностей в окружающей среде» |165, с. 119]. Значение антиципации неприятности, угрозы хорошо иллюстрируется на примере мнительных людей. Эти люди часто остро и обычно неадекватно объективному поло­жению беспокоятся о своем здоровье, постоянно переживают тревогу, преувеличивая возможность заболеть или серьезность имеющегося у них заболевания. Иногда состояние тревоги вы­зывается антиципацией воображаемой неприятности или уг­розы. Мнительность появляется не только в связи с возможно­стью заболеть, но и в связи с возможностью какой-либо дру­гой, часто воображаемой неприятности.

Термин «личностная тревожность» используется для обо­значения относительно устойчивых индивидуальных различий в склонности индивида испытывать состояние тревоги. В дан­ном случае тревожность означает свойство личности. Уровень личностной тревожности определяется исходя из того, как ча­сто и как интенсивно у индивида возникает состояние тревоги. Тревожность как свойство личности, вслед за Ж. Тейлор, тра­диционно определяют в виде тенденции переживания нейт­ральной ситуации как угрожающей и соответствующей этому поведенческой тенденции избегания воображаемой угрозы. Тревожность рассматривается в качестве устойчивой характе­ристики личности, как ее свойство, которое отражает потенци­альную предрасположенность расценивать различные ситуа­ции как содержащие в себе угрозу [33, 52, 145].

По мнению Б. Г. Ананьева, разнообразие теоретических подходов и терминологическая неоднородность в использова­нии понятий не исключают возможность разработки единой концептуальной системы анализа различных аспектов проявле­ния тревоги на основе ее функционального назначения [7, с. 112]. Многими авторами указываются следующие функции трево­ги: функция поиска и обнаружения источников угрозы [45, 56, 107,125,126], функция оценки сложившейся ситуации [8,91,116], управляющая [134], регулирующая [29, 99, 140] и антиципиру­ющая [138] функции.

Функциональный аспект исследования личностной тре­вожности предполагает рассмотрение ее как системного свойства, которое проявляется на всех уровнях активности челове­ка. Так, в ряде работ раскрывается роль данного свойства в со­циальной сфере, где тревожность оказывает влияние на эф­фективность в общении [17, 111], на социально-психологиче­ские показатели эффективности деятельности руководителей 1421, на взаимоотношения с руководителем [139], на взаимоот­ношения с товарищами, порождая конфликты [26].

В психологической сфере тревожность проявляется в изме­нении уровня притязаний личности [88], в снижении само­оценки [13, 113], решительности [55], уверенности в себе [98]. Личностная тревожность влияет на мотивацию [24, 51]. Кроме тою, отмечается обратная связь тревожности с такими особен­ностями личности, как: социальная активность, принципиаль­ность, добросовестность, стремление к лидерству [76], реши­тельность [55], независимость, эмоциональная устойчивость, уверенность, работоспособность, степень невротизма и интро-вертированности [23].

Тревожность проявляется и психофизиологической сфере. И ряде работ раскрывается связь тревожности с особенностя­ми нервной системы [39, 55], энергетикой организма [84], активностью биологически активных точек кожи [152], разви­тием психовегетативных заболеваний [151].

Исторический аспект анализа тревожности позволяет рас­смотреть причины данного свойства личности, которые также могут лежать на социальном, психологическом и психофизиологическом уровнях.

Так, в некоторых работах в качестве причины тревожности рассматриваются социальные проблемы личности, связанные с нарушениями в общении [58, 6, 113].

Причиной тревожности на психологическом уровне может (быть неадекватное восприятие субъектом самого себя. Так, в исследовании В. А. Пинчук показано, что тревожность обус­ловлена конфликтным строением самооценки, когда одновре­менно актуализируются две противоположные тенденции — потребность оценить себя высоко, с одной стороны, и чувство неуверенности — с другой [112]. То, что эффект неадекватнос­ти, являясь выражением конфликтного строения самооценки, провоцирует развитие неадекватной тревожности, отмечается и другими авторами [113].

На психофизиологическом уровне причины тревожности связывают с особенностями строения и функционирования центральной нервной системы (ЦНС). Существует точка зре­ния на детерминацию тревожности врожденными психодина­мическими особенностями [11, 43, 86], особенностями кон­ституции [14], рассогласованием в деятельности отделов ЦНС [152], слабостью или неуравновешенностью нервных процессов [71, 113, 114], различными заболеваниями, например гиперто­нией [59], наличием очага патологии в коре головного мозга [19]. По мнению ряда авторов, психофизиологическая основа тревожности состоит в расстройстве гомеостатических меха­низмов ретикулярной формации, которое выражается в нару­шении координации и активности ее тормозных влияний.

Личностная тревожность не обязательно проявляется непо­средственно в поведении, она имеет выражение субъективного неблагополучия личности, создающего специфический фон ее жизнедеятельности, угнетающий психику. Анализ публикаций позволил нам выявить основные негативные стороны высоко­го уровня личностной тревожности:

1. Личность с высоким уровнем тревожности склонна вос­принимать окружающий мир как заключающий в себе угрозу и опасность в значительно большей степени, чем личность с низким уровнем тревожности. А. М. Прихожан считает, что тревожность «как переживание эмоционального дискомфорта, предчувствие грозящей опасности является выражением не­удовлетворения значимых потребностей человека, актуальных при ситуативном переживании тревоги и устойчиво доминиру­ющих по гипертрофированному типу при постоянной тревож­ности» [115, с. 11].

2. Высокий уровень тревожности создает угрозу психичес­кому здоровью личности и способствует развитию предневротических состояний [23]. Исследованиями доказано, что студенты с высоким уровнем тревожности представляв со6ои потенциально невротическую группу в состоянии предболезни и нуждаются в специальном контроле со стороны профилактической службы [25, 112].

3. Высокий уровень тревожности отрицательно влияет результат деятельности [36, 38, 57, 69, 87, 90, 182,] отмечается корреляция тревожности со свойствами личности, от которых зависит учебная успеваемость [15, 23, 105,112]

4. Тревожность в числе некоторых индивидуальных особенностей личности оказывает влияние на профессиональную направленность. Учащиеся, характеризующиеся высоким уровнем тревожности, избегают ориентации на профессии связанные с техникой и знаковыми системами, предпочитаемые профессии типа «человек—природа», «человек—художественный образ» [35].

5. Тревожность по-разному сказывается на устойчивости проявлении навыков его самоконтроля. При шиком уровне тревожности отмечается сохранение уверенности в своих силах, отсутствие нервозности в случае ошибок в деятельности — адекватное отношение и стремление исправить их, то испытуемые с высоким уровнем тревожности проявляли раздражительность, и вступали в полемику с экспериментатором или, признавая свой неуспех, стремились объяснить его внешними причинами. Помимо отрицательного влияния на здоровье поведение и продуктивность деятельности, высокий уровень тревожности неблагоприятно сказывается и на качестве социального функционирования личности. Так, тревожность рассматривается как источник агрессивного поведения. Это отмечается в анализе поведения как детей [60], так и взрослых, кроме того, исследования ряда авторов показали, что тревожность ведет к отсутствию у человека уверенности в своих возможностях в общении [17], связана с отрицательным социальным статусом [134], формирует конфликтные отношения [26].

Как видим, решение проблемы тревожности относится к числу острых и актуальных задач психологии и ставит иссле­дователей перед необходимостью как можно более ранней ди­агностики уровня тревожности. В настоящее время существу­ют исследования, показывающие, что тревога, зарождаясь у ребенка уже в 7-месячном возрасте, при неблагоприятном сте­чении обстоятельств в старшем дошкольном возрасте стано­вится тревожностью — то есть устойчивым свойством личнос­ти [44, 114]. Изучение, а также своевременная диагностика и коррекция уровня тревожности у детей поможет избежать ряд трудностей, указанных выше.

Механизм формирования тревожности как свойства лич­ности представлен в работе Ж. М. Глозмана и В. В. Зоткина: «Структурные изменения личности формируются не сразу, а постепенно, по мере закрепления отрицательных личност­ных установок, тенденций воспринимать достаточно ши­рокий круг ситуаций как угрожающие и реагировать на них состоянием тревоги» [33, с. 59]. Другими словами, «при неод­нократном повторении условий, провоцирующих высокие значения тревоги, создается постоянная готовность к пережи­ванию этого состояния» [27, с. 47]. Постоянные переживания тревоги фиксируются и становятся свойством личности — тре­вожностью.

А. М. Прихожан отмечает, что «тревога и тревожность об­наруживают связь с историческим периодом жизни общества, что отражается в содержании страхов, характере „возрастных пиков" тревоги, частоте, распространенности и интенсивнос­ти переживания тревоги, значительном росте количества тре­вожных детей и подростков в нашей стране в последнее десятилетие» [114, с. 11]. А. И. Захаров считает, что тревога зарож­дается уже в раннем детском возрасте и отражает «...тревогу, основанную на угрозе потери принадлежности к группе (вна­чале это мать, затем — другие взрослые и сверстники)». Развивая мысль о генезе тревожности, он пишет, что «беспокойство, испытываемое нормально развивающимися детьми в период от 7 месяцев до 1 года 2 месяцев может явиться предпосылкой для последующего развития тревоги. При неблагоприятном стечении обстоятельств (тревога и страхи у взрослых, окружа­ющих ребенка, травмирующий жизненный опыт) тревога пе­рерастает в тревожность... превращаясь тем самым в устойчи-1ч.!с черты характера. Но происходит это не раньше старшего дошкольного возраста» [44, с. 22]. «Ближе к 7 и особенно к 8 го­лам... можно уже говорить о развитии тревожности как о черте ним поста, как об определенном эмоциональном настрое с пре­обладанием чувства беспокойства и боязни сделать что-либо, не так, опоздать, не соответствовать общепринятым требованиям и нормам» [44, с. 75].

В работе А. М. Прихожан раскрывается механизм «замкнутого психологического круга», в котором происходит закрепление и усиление тревожности, ведущей затем к накоплению и углублению отрицательного эмоционального опыта, который к свою очередь, порождая негативные прогностические оценки и определяя во многом модальность актуальных переживаний, способствует увеличению и сохранению тревожности [114]. Габдреева отмечает, что «в генезе личностной тревожно­сти лежит недостаточная сформированность или нарушение механизма психологического самоуправления. Несоответствие субъективной модели реальной действительности, сопровожда­ющееся проявлением неадекватно завышенной тревоги, может привести к нарушению регуляторных процессов. Тогда тревожность закрепляется в качестве свойства личности и развивается и доминирующую черту характера» [27, с. 11].

Более подробно механизм зарождения и формирования тревожности может описываться как конкретный момент проявления модели возникновения новообразований в структуре личности, разработанной А. О. Прохоровым. По его мнению, возникновение неравновесного состояния, в данном случае — тревоги, при его постоянном повторении становится доми­нантой и обуславливает формирование новообразования, то есть ведет к закреплению соответствующего свойства — тревож­ности. Процесс формирования тревожности проходит в не­сколько этапов. На первом этапе происходит ее зарождение. Этот момент связан с формированием динамического опорного ядра, состоящего из психических процессов, в которых тревож­ность проявляется. Второй этап характеризуется выраженнос­тью тревожности и ее закреплением в конкретной деятельности и поведении. На третьем этапе сформированное новообразова­ние, приобретая характер свойства личности — личностной тре­вожности, само репродуцирует психические состояния, благо­даря которым оно возникло [118].

К сожалению, несмотря на отмеченное выше большое ко­личество работ по рассматриваемой проблеме, исследованию детской тревожности уделяется недостаточно внимания. В по­следнее время стали появляться работы [80], отражающие спе­цифику развития тревожности дошкольников при возможно­сти оценки ее уровня у детей начиная с 3-летнего возраста. В большинстве работ, рассматривающих возникновение и раз­витие тревожности, осуществляется психодинамический под­ход. Разделяющие его авторы исходят из того, что уже в до­школьном возрасте достаточно четко проявляются индивиду­альные особенности высшей нервной деятельности ребенка, в основе которых лежат свойства нервных процессов возбужде­ния и торможения и их различных сочетаний. А. И. Захаров отмечает, что свойства нервной системы (сила, подвижность, уравновешенность) достаточно четко проявляются во внешнем поведении. Дети с сильной нервной системой могут долго ра­ботать или играть, у них, как правило, высокий эмоциональ­ный тонус, устойчивое в пределах возрастных возможностей внимание, хорошая способность ориентироваться в непривычной ситуации. Эти дети могут сравнительно быстро пере­ключаться на новый вид деятельности, у них высокий темп и интенсивность работы. Дети со слабой нервной системой вялы, замедленны во всех действиях, они медленно включаются it работу, долго переключаются и восстанавливаются. Работают медленно, зато очень быстро отвлекаются. Темп и интенсив­ность деятельности — низкие [44]. В ряде работ по изучению свойств нервной системы убедительно показана важная роль ее силы в динамике психических состояний [37,74,85,93]. Н. Д. Ле­мм то в прямо указывает, что тревожное состояние — показа­тель слабости нервной системы, хаотичности нервных процес­сов |72].

Еще с момента появления работ Б. Г.Ананьева принято считать, что природные свойства человека функционируют и единстве и взаимосвязи с его свойствами как личности [7]. К сожалению, в настоящее время взаимосвязи физиологичес­ких показателей с уровнем тревожности у взрослых изучены достаточно хорошо [1, 9, 30, 41, 54, 62, 81, 93, 122, 137], одна­ко описания такого рода исследований детей встречаются в литературе редко, причем обычно они основываются на на-(имодении. С другой стороны, известно, что если ведущим в становлении темперамента является генетический, конституциональ­ный фактор, то в характере он будет проявляться наряду со средовым, социальным влиянием. Это представление опреде­ляет социальный подход к рассмотрению причин детской тревожности. Так, в ряде работ главной причиной возникновения тревожности у дошкольников считаются неправильное воспита­ние и неблагоприятные отношения ребенка с родителями, особенно с матерью. «Отвержение, неприятие матерью ребен­ка вызывает у него тревогу из-за невозможности удовлетворе­ния потребности в любви, в ласке и защите» [129,с. 12]. В этом случае возникает страх: ребенок ощущает условность материн­ской любви. Неудовлетворение потребности ребенка в любви будет побуждать его добиваться ее удовлетворения любыми способами. Высокую вероятность возникновения тревожно­сти у ребенка видят в воспитании «по типу гиперпротекции (чрезмерная забота, мелочный контроль, большое количест­во ограничений и запретов, постоянное одергивание)» [120, с. 111].

Н. Д. Левитов пишет, что тревога у детей может порождать­ся отсрочкой подкрепления. Когда ребенку обещают что-либо для него приятное, например какой-нибудь подарок, и откла­дывают исполнение обещания, то ребенок обычно томится в ожидании, беспокоясь, получит ли он обещанное. «Отсрочка подкрепления вызвала у большинства детей состояние неуве­ренности, беспокойства» [73, с. 133]. Тревога возникает чаще при отсрочке чего-либо приятного, значительного. Ожидание не­приятного может сопровождаться не столько тревогой, сколько надеждой на то, что все-таки неприятности не будет. Ребенок, ожидающий выговора от родителей или воспитателей, надеет­ся, что наказания не последует.

К. Хорни отмечает, что возникновение и закрепление тре­вожности связаны с неудовлетворением ведущих возрастных потребностей ребенка, которые приобретают гипертрофиро­ванный характер [151].

Смена социальных отношений, часто представляющая для ребенка значительные трудности, также может стать причиной развития тревожности. Так, многие дети с приходом в дошколь­ное учреждение становятся беспокойными, плаксивыми, замк­нутыми. «Тревожное состояние, эмоциональная напряженность связаны главным образом с отсутствием близких для ребенка людей, с изменением окружающей обстановки, привычных ус­ловий и ритма жизни» [80, с. 39].

Детская тревожность может быть следствием личностной тревожности матери, имеющей симбиотические отношения с ребенком. При этом мать, ощущая себя единым целым с ре­бенком, пытается оградить его от трудностей и жизненных неприятностей, тем самым «привязывая» к себе ребенка, предохраняя от несуществующих, но воображаемых, опасностей. В результате ребенок ис­пытывает беспокойство, когда остается без матери, легко теря­ется, волнуется и боится. Вместо активности и самостоятель­ности развиваются пассивность и зависимость. Кроме того, треножный характер привязанности часто провоцируется как самой матерью, чрезмерно опекающей ребенка, так и другими рослыми, заменяющими ему сверстников и всегда ограни­чивающими в чем-то его активность и самостоятельность. Ка­налом передачи беспокойства служит такая забота матери о ребенке, которая состоит из одних предчувствий, опасений. Здесь не обязательно речь идет о чрезмерном уровне за­боты, обозначаемом как гиперопека. Это может быть и сред­ний уровень заботы, которая носит несколько формальный, и правильный и обезличенный характер. А. И. Захаров отмечает также, это то, что если отец не принимает участие в нос питании ребенка, то ребенок в большей степени привязаны к матери, и в том случае, если мать личностно тревожна, он легче перенимает ее беспокойство. Выражено это и тогда, когда ребенок боится отца из-за его грубого, вспыльчивого ха­рактера [44].

Еще один момент, связанный с характером взаимоотношений ребенка с родителями определяется тем, что дети в возрасте с 5—7 лет стараются идентифицировать себя с родителем того же, что и он, пола. Благодаря этому либо мать, либо отец оказывают особенно сильное влияние на формирование ха­рактера детей в дошкольном возрасте. Таким образом, иденти­фикация с полом родителей представляет собой одно из выра­жений процесса социализации — приобретения навыков и групповых отношений как определенной стадии формирова­ния личности. При воспитании в неполной семье или в семье с негармоничными взаимоотношениями, когда традиционно мужские роли исполняет мать, у ребенка может быть искажен­ным образ пола, что, в свою очередь, провоцирует развитие тревожности. Воспитание, основанное на завышенных требованиях, с которыми ребенок не в силах справиться или справляется с трудом, также отмечается как одна из причин возникновения тревожности. Нередко родители культивируют «правильность» поведения: отношение к ребенку может включать в себя жест­кий контроль, строгую систему норм и правил, отступление от которых влечет за собой порицание и наказание. В данном слу­чае «тревожность ребенка может порождаться страхом отступ­ления от норм и правил, установленных взрослыми» [129, с. 12].

Н. В. Имедадзе отмечает следующие причины тревожнос­ти у детей дошкольного возраста, вызванные характером вну­трисемейных отношений.

1. Излишний протекционизм родителей, опека.

2. Условия, создавшиеся в семье после появления второго ребенка.

3. Плохая приспособленность ребенка — тревожность воз­никает из-за неумения одеваться, самостоятельно есть, укладываться спать и т. д. [50].

При посещении ребенком детских учреждений тревож­ность провоцируется особенностями взаимодействия воспи­тателя с ребенком при превалировании авторитарного стиля общения и непоследовательности предъявляемых требований и оценок. Непоследовательность воспитателя вызывает тре­вожность ребенка тем, что не дает ему возможность прогнози­ровать собственное поведение. Е. Савина и Н. Шанина отме­чают, что постоянная изменчивость требований воспитателя, зависимость его поведения от настроения, эмоциональная ла­бильность влекут за собой растерянность у ребенка, который не может решить, как ему следует поступать в том или ином случае [129]. Если при этом ребенок чрезвычайно зависим от состояния матери и к нему не найден индивидуальный подход в дошкольном учреждении, то возникший стойкий аффект на разлуку с матерью приводит к началу невроза [44].

Л. И. Божович и М. С. Неймарк считают, что тревожность является эмоциональным состоянием, подразумевающим недостаток уверенности в своих силах и проявляющимся в ситуациях, включающих опасность для чувства собственного достоинства. Вместе с тем это состояние сопровождается высо­ким уровнем притязаний. Таким образом, фиксируется уже отмеченный нами сходный характер причин, вызывающих состояние аффекта и провоцирующих — при их хроническом — тревожность. Поэтому, говоря об источниках аф­фекта при их застревающем, повторяющемся характере, можно) и сматривать их и как причины развития тревожности. Одним из источников аффекта у ребенка является расхождение между положением, фактически занимаемым им в коллективе, и положением, которое он стремится занять [132]. Нарушение социального статуса ребенка также может рассматриваться в ряду причин, вызывающих тревожность. А. М. подчеркивая ярко выраженную возрастную специфику тревожности, «обнаруживающуюся в ее источниках, содержании, формах проявления компенсации и защиты», уточняет, «для каждого возрастного периода существуют области, объекты действительности, которые вызывают и тревогу большинства детей вне зависимости от реальной угрозы или тревожности как устойчивого. Эти „возрастные пики тревожности являются наиболее значимых социогенных потребностей» 11 1, с. 11]. Ребенок, не испытывающий тревоги и беспокойство будет значительно меньше зависеть от других людей, их, расположения и заботы. И наоборот, чем больше hi подвержен тревоге, тем сильнее будет зависеть от эмоционального состояния окружающих его лиц. Последнее обычно соотносится с эмоциональной чувствительностью и тревожностью самих взрослых, непроизвольно передающих ему свое беспокойство в процессе повседневного [44]. Большое значение в развитии тревожности имеет адекватность развития личности ребенка. Известно, что при этом среда играет предопределяющую роль, способствуя образованию системы отношений, центром которых является самооценка ценностные ориентации и направленность интересов и предпочтении [44]. В дошкольном возрасте происходит зарождение начал самооценки. Многие авторы, описывая самооценку детей, раскрывают ее неадекватность [107, 131], связь с не адекватными эмоциональными реакциями [95] ив то же время отмечают, в каком возрасте происходит осознание возможностей своих действий [94, 154] и появляется потребность самооценке [6]. При исследовании связи самооценки и уровни тревожности было выявлено, что тревожные дети нередко ха­рактеризуются низкой самооценкой, «в связи с чем у них воз­никает ожидание неблагополучия со стороны окружающих.. Тревожные дети очень чувствительны к своим неудачам, остро реагируют на них, склонны отказываться от той деятельности в которой испытывают затруднения» [129, с. 11—12]. По резуль­татам исследования Э. В. Гилязовой был сделан вывод о связи самооценки с психическими состояниями учащихся [32]. Другие авторы также отмечают зависимость самооценки от уровни тревожности [130].

С самооценкой тесно связан уровень притязаний. В исследовании М. С. Неймарк была установлена связь эмоциональных реакций со спецификой изменения уровня притязаний [95]. Н. В. Имедадзе специально рассмотрел соотношений уровня тревожности и уровня притязаний у детей дошкольного возраста. Использованная им методика давала возможность в количественных показателях выразить изменение намечен ной цели — уровня притязаний после каждого прыжка в дли­ну, который переживался ребенком как успех, если он дости­гал намеченной цели, или как неудача, если он не достигал ее Мерой уровня притязаний считалась разница между величиной предшествующего выполнения и следующей намеченное целью, так называемое расхождение цели. В ходе исследования была установлена значительная корреляционная взаимосвязь между показателями тревожности и уровня притязаний. У детей с низким уровнем тревожности уровень притязаний как правило, был близок к реальному выполнению заданий. У детей с высоким уровнем тревожности уровень притязаний выше реальных возможностей, причем даже ряд после продолжительных неудач не снижали его. Реакция на успех и неуда­чу квалифицировалась как адекватная или неадекватная. Под нерпой подразумевалось повышение уровня притязаний после успеха и его снижение после неудачи, под второй — противоположное реагирование. Результаты показали, что дети с низ­ким уровнем тревожности почти всегда адекватно реагировании на успех и неудачу в своей деятельности [50]. Дошкольный возраст характеризуется возникновением соподчинение имения мотивов. Здесь уже можно наблюдать преоблада­ние обдуманных действий над импульсивными. Преодоление непосредственных желаний определяется не только ожидани­ем награды или наказания со стороны взрослого, но и высказанным обещанием самого ребенка. Благодаря этому форми­руются такие качества личности, как настойчивость и умение

преодолевать трудности. Возникает также чувство долга по отношению к другим людям. Тревожность также может выпол­ни 11. к поведении и развитии личности мотивирующую функ­цию. У детей она может подменять собой действия по другим нам и потребностям. «Влияние тревожности на развитие честности, поведение и деятельность ребенка может носить негативный, так и до некоторой степени позитивный характер, однако и в последнем случае оно имеет жесткие огра­ничения, обусловленные выраженной адаптивной природой пою образования» [114, с. 11]. Необходимо отметить, что акт научения, используемые для характеристики мотивационную чпачения тревоги «крайне далеки от реального процесса учения, являющегося одной из основных форм поведения ребенка» [50, с. 51]. Для исследования мотивационной роли тревоги и процессе учения у дошкольников Н. В. Имедадзе исследовал естественные для них условия занятий в детском саду.

IV Цель работы состояла в исследовании факторов и границ мотивационной ценности тревожности в естественных для детей условиях. Выяснилось, что с усложнением учебного зада­ния дети-дошкольники, характеризующиеся высоким уровнем тревожности, при эмоциогенных воздействиях проявляют все менее эффективные формы его выполнения по сравнению с испытуемыми, имеющими низкий уровень тревожности. В и re был сделан вывод о том, что процесс социализации, интен­сивно протекающий в дошкольном возрасте, придаст большую мотивационную ценность тревожности как специфической со­циализированной эмоции [50].

В дошкольном возрасте происходит также интенсивное развитие психических процессов, значительно более содержа­тельным становится мышление, появляется склонность к ана­лизу и поиску причинно-следственных связей. Известно, что личностные качества человека находят свое специфическое выражение в его психических процессах. По мнению В. Н. Мясищева, психические состояния являются общим функцио­нальным уровнем, на фоне которого развиваются психические процессы [89]. А. О. Прохоров отмечает, что изучение взаимо­отношений психических состояний с психическими процесса­ми и характеристиками физиологической реактивности по­казывает, что состояния обуславливают диапазон проявления психических процессов, разделяя однонаправленную динами­ку последних в сторону стабилизации и высокой продуктивно­сти деятельности или снижения характеристик и уменьшения их продуктивности [116]. С. Л. Рубинштейн писал, что психи­ческие процессы «не могут быть обособлены от психических свойств и состояний личности, от соотношения уровня ее до­стижений и сложившегося в ходе предшествующей деятельно­сти уровня ее притязания... Значение, которое имеет личность именно в качестве совокупности внутренних условий всех пси­хических процессов, исключает такое обособление... Обособ­ление друг от друга психических свойств и психических про­цессов — это производный результат разрыва внешних и внут­ренних условий... На самом деле все в жизни личности взаимосвязано» [128, с. 136—137]. Хотя в ряде работ отмечается связь между психическими состояниями в целом и психичес­кими процессами [31, 82, 118, 128,136, 143, 148], однако харак­тер связи свойств личности, в частности тревожности, с психи­ческими процессами у детей дошкольного возраста до настоя­щего времени специально не изучался.

Рассматривая взаимосвязь тревожности и деятельности, нужно отметить, что «повышенная тревожность может дезорга­низовать любую деятельность (особенно значимую)» [120, с. 109]. А. М. Прихожан считает, что высокая тревожность оказывает в основном отрицательное, дезорганизующее влияние на ре­зультаты деятельности детей дошкольного и младшего школь­ного возраста. У таких детей можно заметить разницу в поведе­нии на занятиях и вне их. «Вне занятий это живые, общительные и непосредственные дети, на занятиях они зажаты и напряжены. Отвечают на вопросы воспитателя тихим, глухим голосом, могут даже начать заикаться. Речь их может быть как очень быстрой, торопливой, так и замедленной, затрудненной. Как правило, возникает двигательное возбуждение, ребенок теребит руками одежду, манипулирует чем-нибудь» [114, с. 12]. X. Граф, изучая детскую тревожность, также исследовал ее влияние на деятель­ность, в частности на игру детей в футбол. Он обнаружил, что худшие игроки оказались наиболее тревожными. В ходе своего исследования X. Граф установил тот факт, что уровень тревож­ности ребенка связан с родительской опекой, то есть высокая тревожность у ребенка — это результат излишней родительской опеки [166].

Исходя из проанализированных характеристик тревожнос­ти можно предположить, что ее высокий уровень может усу­гублять и проявления негативных сторон описанного в возра­стной психологии так называемого кризиса 7 лет [22, 101,153]. Этот период жизни характеризуется потерей непосредствен­ности, манерничаньем, нарушением психического равнове­сия, неустойчивостью настроения, трудновоспитуемостью [101]. Л. С. Выготский считал, что «у разных детей критиче­ские периоды проходят по-разному. В протекании кризиса даже у наиболее близких по типу развития, по социальной си­туации детей существует гораздо больше вариаций, чем в ста­бильные периоды» [22, с. 12]. Тем не менее проявления кри­зиса могут усугубляться при высоком уровне тревожности ре­бенка.

Итак, поскольку исследователи единодушны в оценке не­гативного влияния высокого уровня тревожности, отмечая увеличение количества тревожных детей, отличающихся по­вышенным беспокойством, неуверенностью, эмоциональной неустойчивостью, то проблема детской тревожности, и в осо­бенности ее коррекции, на современном этапе является весьма актуальной. При этом, как отмечалось выше, причины фор­мирования высокого уровня тревожности кроются как в при­родных, генетических факторах развития психики ребенка, так и — причем в большей степени — в социальных. Если пер­вые факторы формирования тревожности трудно поддаются коррекции, то для коррекции социальных факторов представ­ляется возможным создать соответствующие условия, способ­ствующие преодолению развития высокого уровня тревожно­сти в детском возрасте. Наиболее эффективна, на наш взгляд, организация мероприятий в рамках детских дошкольных уч­реждений.

Дата добавления: 2013-12-11