Система общих принципов когнитивного религиоведения

• в противоположность интерпретации религиозных явлений в локализованном историко-культурном контексте постулируется необходимость создания объяснительных теорий
• религия является синтетической категорией
• религиозные явления обусловлены теми же познавательными механизмами, что и другие типы явлений человеческой культуры
• конечным итогом исследований должно явиться установление причинных механизмов или процессов, лежащих в основе религиозных явлений
• изучение познавательных процессов – необходимое условие в исследовании религии

Когнитивная теория религии как термин впервые появляется в анонсе программной статьи антрополога религии Стюарта Гатри на задней обложке четвертого номера Current Anthropology за 1979 год; статья сразу же породила оживленные дискуссии в кругах антропологов, затем подхваченные религиоведами. В 1993 году у Гатри выходит монография, в которой он активно развивает когнитивное понимание религии как формы познания. Годом позже Паскаль Бойер представляет альтернативную концепцию сначала в статье, а затем и в книге. Законное место в числе религиоведческих дисциплин когнитивный подход к изучению религии получил, когда Томас Э. Лоусон в своей статье ввел термин «когнитивное религиоведение» («cognitive science of religion»). Термин «science» в названии направления указывает на понимание изучения религии в контексте не привычно гуманитарных, а естественнонаучных дисциплин. Призыв к когнитивному изучению религии был подхвачен ведущими западными исследователями религии – Робертом Макколеем, Харви Уайтхаузом, Лютером Мартином, Йеспером Сёренсеном и другими.

С уверенностью можно утверждать, что когнитивное религиоведение в США, Канаде и странах Западной Европы на сегодняшний день является одной из наиболее сильных стратегий мультидисциплинарного исследования религии и одной из важнейших научных школ в современном англоязычном религиоведении, что подтверждается созданием в начале 2006 года Международной Ассоциации когнитивного религиоведения («International Association for the Cognitive Science of Religion»).

Центральная проблема в когнитивных исследований - человеческое сознание, имеющее сложную проблемно-ориентированную архитектуру, модули которой действуют в основном на подсознательном уровне. В сознании мозг сохранил эволюционные ответы на экологические вызовы миллионов лет естественного отбора. Критический период в его развитии длился приблизительно от 1,8 млн. до 11 000 лет назад. Таким образом, с познавательной точки зрения, наш мозг функционирует вполне как мозг охотника-собирателя эпохи плейстоцена, для которого способность быстро и точно различать агенты и объекты – крайне важна для выживания. Под агентом понимается действующий фактор, способный производить движение без постороннего воздействия, в отличие от объекта. При недостатке эмпирических сведений для исчерпывающего представления мыслительные механизмы достраивают картину возможной угрозы, перенося на агент собственную психологическую картину с целью прогнозирования его действий или намерений. Экспериментально доказана спонтанная интерпретация случайного движения геометрических объектов на экране у взрослых и детей как взаимодействующих агентов с определенными целями и побуждениями.

Стюарт Гатри развивал идею об антропоморфизме как необходимой стратегии, при которой мы рассматриваем окружающий мир сквозь призму познавательных средств. С. Гатри утверждает, что наш мир в силу его сложности нуждается в интерпретациях, самая эффективная схема которых строится на моделировании возможных сценариев. Получила развитие перцепционная (или эвристическая) стратегия с её признанием по умолчанию неоднозначных объектов за намеренных агентов, если не доказано обратное. Генезис религиозных идей в концепции С. Гатри представлен как развитие ряда адаптивных познавательных стратегий, целью которых была интерпретация окружающего мира для прогноза и предотвращения возможной угрозы.

В ходе ряда экспериментальных исследований под руководством Джастина Баррета было установлено фактическое существование двух параллельных уровней представлений о религиозных агентах, которые могут даже противоречить друг другу, – «теологического» (формального) и «интуитивного» (фактического) знания. Последнее функционально более значимо, поскольку в контекстах, которые требуют использование понятия бога для быстрого произведения выводов или прогнозов, абстрактные, теологические атрибуты богов, которые характеризуют рефлексивное размышление, исчезают. Первый уровень характеризуется как явный, аналитический, абстрактный, рефлексивный, сознательный. Второй – как неявный, интуитивный, конкретный, бессознательный. Формальные представления являют собой сложную систему, работающую в системе языка и почти без аффектов, требующую систематического рассуждения, имеющую высокий уровень абстракции и относительно недолгую эволюционную историю. Фактические – основаны на опыте, кодируют информацию в конкретную, целостную, невербальную форму, глубоко связаны с аффектами и не требуют усилия или внимания. Параллельным существованием концептуальной и вычислительной стратегий в сознании и объясняется несовпадение установленных религиозных воззрений верующих и экспериментально полученных данных.

Дэн Спербер разработал подход (т.н. «эпидемиологический») к изучению отличительных особенностей передачи идей. В них следует различить индивидуальные и общественные представления в акте коммуникации. Первые представляют собой состояния сознания субъекта, вовлечённого в акт коммуникации, вторые же – внешне доступная её часть (формальная сторона учения, произведения религиозного искусства и пр.). Д. Спербер заключил, что между ними не может быть установлено никакого детерминированного отношения, отсюда значение сообщения не может быть выведено из общественного представления. Успешный акт коммуникации использует представления, несущие в себе изначальную способность вызывать определённые выводы в познавательной системе субъекта. Передача представлений управляется психологической уместностью – активной силой, формирующей культурное приобретение. У более соответствующей информации есть естественное преимущество перед менее соответствующей информацией.

Основывающийся на полевых исследованиях в Папуа – Новой Гвинее и теориях человеческой памяти, Харви Уайтхауз разработал теорию двух форм религиозности, отражающую два положения аттрактора в культурной передаче. “Доктринальная форма религиозности” (англ. the doctrinal mode of religiosity) – сложные религиозные представления передаются через процесс непрерывного ритуального повторения, что позволяет им стать частью семантической памяти (деконтекстуализованного и схематизированного знания). Эта форма религиозности имеет следующие особенности: распространена в письменных культурах или под их влиянием, зависит от частого повторения и квалифицированных священнослужителей, имеет развитое религиозное лидерство и обращение в веру, запрещаются индивидуальные интерпретации учения и наличествует сложный культ. “Образная форма религиозности” (англ. the imagistic mode of religiosity) в большей степени эксплуатирует эпизодическую память (более контекстно-зависимую и эмоционально направленную). Доктринальный комплекс сводится к «непосредственному экзегетическому отражению» (Spontaneous Exegetical Reflection), большое разнообразие личных представлений. Эпизодические ритуалы с яркой эмоциональной окраской формируют психологический «эффект фотовспышки», часто травмирующие средства передачи (обряды инициации). Распространена преимущественно в небольших социальных группах с сильным единством, основанном на разделённом личном опыте. Теория двух форм религиозности объясняет, как возможна передача познавательно неоптимальных религиозных представлений.

«Бог как иллю́зия» (англ. The God Delusion; 2006) – научно-познавательная книга британского этолога, популяризатора эволюционной биологии Ричарда Докинза, оксфордского профессора.

В книге Докинз утверждает, что вера в сверхъестественного создателя – это ложное убеждение, которое, подобно мании, не меняется в зависимости от фактов. Он приводит высказывание Роберта Пирсинга (англ. Robert Pirsing), что «когда один человек одержим иллюзиями – это называют умопомешательством. Когда много людей одержимо иллюзиями – это называют религией».

По словам Докинза, его целью было донести до читателя следующие мысли:

· Атеисты могут быть счастливыми, уравновешенными, порядочными и интеллектуально полноценными людьми.

· Естественный отбор и подобные научные теории объясняют мир лучше, чем «гипотеза Бога», по которой мир был спроектирован высшим разумом.

· Дети не должны автоматически считаться сторонниками религии своих родителей. Такие термины, как «ребёнок-католик» или «мусульманский ребёнок» нельзя воспринимать спокойно.

· Атеисты не должны стыдиться своих убеждений, поскольку атеизм – это признак здорового и независимого ума.

По мнению Докинза, гипотеза Бога (“существует сверхчеловеческий, сверхъестественный интеллект, который преднамеренно спроектировал и создал вселенную и всё в ней, включая нас”) – это научная гипотеза, и к ней следует относиться с тем же скептицизмом, как и к любой другой гипотезе.

Докинз критикует строгий агностицизм, с позиций которого нельзя ничего сказать о вероятности существования Бога. Далее Докинз говорит о популярном аргументе, что «мы не можем опровергнуть существование Бога». Вслед за Бертраном Расселом Докинз утверждает, что хотя мы не можем доказать, что Бога нет, мы также не можем опровергнуть существование орбитального чайника, единорога, зубной феи и Летающего Макаронного Монстра. Отсюда следует, что неспособность опровергнуть существование Бога не дает никакого реального повода верить в него.

Бертран Рассел говорил: “Если я предположу, что вокруг Солнца по орбите между Землёй и Марсом летает фарфоровый чайник, никто не сможет это опровергнуть, в особенности если я аккуратно добавлю, что он настолько маленький, что его не могут увидеть даже самые мощные телескопы”.

Мировое дерево олицетворяет в себе единство всего мира. Это своеобразная модель вселенной и человека, где для каждого существа, предмета или явления есть своё место. Это также посредник между мирами – своеобразная дорога, мост, лестница, по которой можно перейти в потусторонний мир (Навь) или в мир богов (Правь). О древе жизни в мире создано множество легенд, сказок, этот символ нашёл отображение в орнаментике многих народов.

В давнем Иране верили, что священное древо растёт возле источников Ардвисури. На нем якобы жил царь птиц Сенмурв, который рассыпал семена по земле. Другая птица относила семена к источнику, из которого пила звезда, которая осыпала землю дождями. С дождём семена возвращались назад в землю.

В скандинавских мифах видим вечнозелёное древо жизни Иггдрасиль, пропитанное живительным свящённым мёдом. Это громадный ясень, который является структурной основой всего сущего и соединяет собой девять миров. На вершине дерева сидит орёл, корень подгрызают змеи и дракон Нидхегг. Слово «Иггдрасиль» буквально значит «конь Игга», то есть конь Одина. Это название подчёркивает роль дерева ещё и как путь, которым божественный шаман (Один) странствует из одного мира в другой.

В славянской мифологии эту роль выполняет Дуб (см. также Триглав), в Индуизме существует дерево баньян.

Несмотря на то, что понятие Мирового дерева отсутствует в греческой мифологии, средневековые греческие народные традиции утверждают, что существует Дерево, которое держит Землю.

Мировое дерево (Wacah Chan) также появляется в религии Майя, как ось мира. Ось мира соединяет людей (Средний мир), с подземельем (Прочий мир) и небесами (Верхний мир).

Одновременно с творением в воображении первобытных людей образа мирового дерева возникла и разветвлённая система противопоставлений:

• день – ночь
• лето – зима
• жизнь – смерть
• правое – левое
• прямое – кривое
• верх – низ
• огонь – вода
• мужчина – женщина
• парное – непарное

В горизонтальной плоскости мировое древо и пространство вокруг него разделяются на четыре части, выражая представление о времени (утро, день, вечер, ночь; весна, лето, осень, зима) и пространстве (восток, юг, запад, север). На вершине дерева – Солнце, именно его «движение» обусловило «деление» пространства вокруг него на четыре части. По вертикали дерево делится на три части: нижнюю – корень (подземный мир), среднюю – ствол (земной мир) и верхнюю – крону (небесный мир). К каждой из этих частей относятся определённые существа, как реальные, так и потусторонние.

С образом дерева-посредника между мирами связан и обычай сажать деревья или кусты на могилах.

Самая распространённая схема изображения мирового дерева – ствол с тремя веточками.

Как и в большинстве символов, у мирового дерева есть знаки-синонимы, которые в известной мере замещают его в некоторых текстах или подчёркивают и развивают какое-то одно из значений или отдельное свойство дерева. Такими символами в сказках и обрядовых песнях является столб, мировая гора, дорога, церковь с тремя верхами, три терема, корабль, лестница, цепь, арка, город.

Агностицизм (от др.-греч. ἄγνωστος – «непознаваемый, непознанный») – направление в философии, считающее невозможным объективное познание окружающей действительности посредством собственного опыта. Таким образом, агностицизм подвергает сомнению истинность или возможность доказательства или опровержения утверждений в некоторой области, особенно в метафизике и теологии.

Термин был введён в употребление профессором Томасом Генри Хаксли на собрании Метафизического Общества в 1876 году. По его определению, агностик – это человек, отказавшийся от связанной с Богом веры и убеждённый в том, что первичное начало вещей неизвестно, так как не может быть познано. Другими словами, агностик – это человек, который считает, что доказать существование или несуществование Бога невозможно. Термин применяется к учению Герберта Спенсера, Гамильтона, Джорджа Беркли, Давида Юма и др.

Агностицизм можно обнаружить уже в античной философии, в частности у Протагора, софистов, в античном скептицизме.

Агностик считает невозможным познание истины в вопросах существования Бога, вечной жизни, и других сверхъестественных существ, понятий и явлений. Это не исключает принадлежность агностика к религиям или философским течениям, которые дают однозначный ответ на эти вопросы, так как агностицизм принципиально не исключает существования божественных сущностей и допускает веру в них. Отвергается лишь возможность доказательства истинности или ложности таких сущностей рациональным путём.

В современном понимании, термин «агностик» также может быть использован для описания тех, кто полагает, что вопрос о существовании Бога может быть разрешён, но считает приводимые аргументы в пользу существования или несуществования Бога неубедительными и не достаточными, чтобы прийти на их основании к однозначному выводу.

Чтобы уменьшить неоднозначность, связанную с употреблением термина «агностицизм,» иногда используют понятия «строгий агностицизм» для первоначального понимания слова, и «эмпирический агностицизм» для современного определения.

Агностицизм развивается в позитивизме, неопозитивизме и постпозитивизме как конвенциализм.

Агностицизм также можно определить как учение, основанное на следующем утверждении: поскольку весь процесс познания основан на опыте, а опыт субъективен, то субъект не сможет постичь суть исследуемого объекта, «вещь в себе». Таким образом, роль науки сводится к познанию опыта, а не сущности вещей и явлений. В этом смысле, агностицизмом является любое философское учение, отрицающие возможность достижения абсолютной истины, например, кантианство.

Ignoramus et ignorabimus (лат. «не знаем и не узнаем») – ставшее крылатым выражение из доклада Э. Дюбуа-Реймона «О пределах познания природы»^[1]. Смысл выражения заключается в том, что, по мнению Дюбуа-Реймона, мы никогда не перейдём положенной человеческому духу границы познания природы. Иногда приводится в сокращённом виде: ignorabimus («знать не будем»).

Выражение породило многочисленные споры. Своё несогласие с этой максимой выразил математик Давид Гильберт в своём выступлении по радио в Кёнигсберге 8 сентября 1930 года:

Не надо верить тем, кто сегодня с философической миной и тоном превосходства пророчит закат культуры, и впадать в игнорабимус. Нет для нас, математиков, никакого игнорабимус, и, по моему убеждению, нет и для естественных наук вообще. Вместо дурацкого игнорабимус провозгласим наш контр-лозунг: Мы должны знать – мы будем знать!

Деи́зм (от лат. deus, «бог») – философское учение, признающее божество началом и основой всех вещей, но (в противоположность теизму) отрицающее личного Бога, откровение и Промысел, и вообще богословское, догматическое учение. Иными словами, согласно деизму, Бог, сотворив мир, не принимает в нём дальнейшего участия и не вмешивается в закономерное течение событий. Деизм не допускает других путей к познанию Бога, кроме разума. Родоначальником деизма считается лорд Герберт Чербери (1583-1648). Герберт Чербери, «Трактат об истине» (1624).

Пантеи́зм (греч. παν,«всё, всякий» и греч. θεός, «бог, божество») – учение о том, что всё есть Бог; учение, обожествляющее Вселенную, природу (пантеизм как религиозный натурализм).

Термин "пантеист" был введён английским философом Дж. Толандом (1705), а термин "Пантеизм" – его противником нидерландским теологом И. Фаем (1709)

Пантеизм имеет 4 основные формы:

1. теомонистический пантеизм наделяет существованием только Бога, лишая мир самостоятельного бытия (см. Акосмизм);
2. физиомонистический пантеизм, согласно которому существует только мир, природа, которую сторонники этого направления называют Богом, тем самым лишая Бога самостоятельного существования (Оствальд, Геккель, Тэн);
3. трансцендентный (мистический) пантеизм, который обычно обозначают как панентеизм;
4. имманентно-трансцендентный пантеизм, согласно которому Бог осуществляется в вещах (Спиноза, немецкие идеалисты, Гёте, Шлейермахер, Эйкен).

«Пантеизм – это прежде всего форма атеизма» (Шопенгауэр).

• В 1865 г. папа Пий IX, автор «Силлабуса» – «Списка важнейших заблуждений нашего времени», предал анафеме пантеизм.

Гилозоизм (греч. ὕλη – материя и ζωή – жизнь) – представление о том, что вся материя является одушевленной, или сама по себе, или путём участия в функционировании мировой души, или каким-либо похожим образом.

Гилозоизм логически отличается как от более ранних форм анимизма, персонифицирующего природу, так и от панпсихизма, приписывающего определённую форму сознания или ощущения всей материи. Термин введен в XVII веке Ралфом Кедвортом, который вместе с Генри Мором (1614-1687) говорил о «пластической природе» – бессознательной, бестелесной субстанции, которая управляет и организует материю и, таким образом, производит природные явления, выступая в качестве божественного инструмента изменения.

Гилозоизм характерен для ранней древнегреческой философии (ионийская школа, Эмпедокл), отчасти стоицизма, для натурфилософии, философии эпохи Возрождения (Б. Телесио, Дж. Бруно, Т. Парацельс), ряда французских материалистов XVIII века, в том числе Д. Дидро, натурфилософской школы Ф. Шеллинга.

Язычество (от ц.-сл. языцы – народы, иноземцы) – обозначение нехристианских, политеистических религий в литературе христианских народов. Обычно употребляется в одном из следующих значений:

1. Политеистические религии вообще.
2. Религиозные верования, обряды и праздники первобытных народов (анимизм, культ предков, магия, теротеизм, тотемизм, фетишизм, шаманизм и др.), а также религиозные системы культурных народов древнего мира: индо-иранцев, египтян, ассиро-вавилонян, греков, римлян, кельтов, скандинавов, тюрок, южных и восточных славян и др.
3. Общее обозначение всех религий, кроме христианства, ислама и иудаизма. В этом смысле языческими считаются и такие современные религии как индуизм, брахманизм, буддизм, даосизм, конфуцианство, ламаизм, синтоизм и пр.
4. Новое религиозное движение, неоязычество, возрождающее дохристианские обряды и верования различных народов (родноверие, асатру).

Русский термин происходит от ц.-сл. языкъ, которым в славянском переводе Библии переведены еврейские термины гой – / גוי и нохри – נכרי. Последние соответствуют в греческом переводе слову εθνοί, а в Вульгате – лат. gentilis.

В большинстве европейских языков используются термины, производные от латинского лат. paganismus. Это слово произошло от paganus, означающего исходно «сельский» или «провинциальный», и позднее использованное также для гражданского населения. В уничижительном смысле «неграмотный нехристанин» появляется в вульгарной латыни с IV века. После крещения и на Руси язычников называли «погаными».

Хтони́ческие божества (от греч. χθών, «земля, почва») – во многих религиях и мифологиях – божества, изначально олицетворявшие собой дикую природную мощь земли, подземное царство и т.д. Позже стали неотъемлемой частью пантеистических религий, иногда занимая в них главенствующее положение (до вытеснения их культами небесных и солнечных божеств).

Яркими примерами хтонических божеств являются:

• Хтон (греч. Χθών) – древнегреческая богиня земли,
• гекатонхейры,
• Кубера и др.

Хтони́ческие существа (от греч. χθών, «земля, почва») или хтонические чудовища во многих религиях и мифологиях – существа, изначально олицетворявшие собой дикую природную мощь земли, подземное царство и т.д.

Среди характерных особенностей хтонических существ традиционно выделяют звероподобие, наличие сверхъестественных способностей, органично сочетающееся с отсутствием созидательного начала, и оборотничеством.

К хтоническим существам относились также умершие предки, живущие в загробном мире (преисподней). Хтонический характер имеют и соперники демиурга – владыки преисподней.

В славянской традиции к хтоническим существам относились прежде всего гады, в число которых включались и животные, связанные со смертью и потусторонним миром, в том числе ворон, волк и др.

Сама земля в ряде традиций представлялась как хтоническое существо: растительность – шерсть, ноги – полуострова и т. п.

Хтонические существа связаны также с брачной символикой. Брак героя с хтонической богиней означал овладение землей (страной). Хтонические черты имеет образ богини-матери, мифической прародительницы, связанной также и со смертью (хаосом). Амбивалентный характер хтонических божеств обнаруживают мотивы брака с небесным богом, изгнавшим жену в нижний мир.

Маниту – термин, аналогичный «душе», «духу» или «силе», в ряде близких фонетических вариантов принятый в традиционных анимистических воззрениях индейцев большинства алгонкинских народов. Маниту наделены каждое растение, камень и даже механизмы.

Маниту может быть представлен одновременно как личность и как понятие. В виде личности маниту воспринимается с целью возможности контакта, в первую очередь с силами природы. Маниту могут быть воплощены в лекарствах и амулетах: «маниту из трав» для лечения болезни, «бизоний маниту» с использованием шкуры бизона, используемый для удачной охоты.

В отличие от божеств классической мифологии, маниту не составляют иерархических структур.

В терминологии, связанной с религиоведением, аналогичные природные силы называются маной (термин из этнографии Полинезии).

Дата добавления: 2013-12-13