Недостатки системы защиты информации в дореволюционный период

Наряду с несомненными достоинствами система защиты инфор­мации в Российской империи имела и определенные недостатки. Так, Уже неоднократно указывалось на «межведомственную чехарду», с которой столкнулись в ходе своего становления подразделения военной контрразведки.

Нелишним будет напомнить и о том значительном уроне, который был нанесен врагом русской армии на полях сражений Первой мировой войны из-за крайне неудовлетворительной работы шифровальных Подразделений.

Следует вспомнить и об изъянах, связанных с принятием Положения об авторском праве от 20 марта 1911 г., которое, несмотря на ряд неоспоримых достоинств, тем не менее оставляло поле для маневра разного рода недобросовестным гражданам. Но самое главное, нельзя не вспомнить о том нараставшем вале коррупции и должностных злоупотреблений, который захлестнул все властно-распорядительные структуры царской России накануне революции. Недаром известный российский писатель В. Пикуль назвал свой роман, посвященный этому периоду, «У последней черты», а М. Касвинов - «Двадцать три ступени вниз», имея в виду жизнеописание последнего русского императора Николая II. Показательны в этой связи и рассуждения одного из современных российских историков К. В. Колонтаева. Он отме­чает, что русские промышленники и банкиры, будучи тесно связан­ными с иностранным капиталом, обогащались за счет его привлече­ния в Россию даже на самых кабальных условиях, являясь соучастни­ками ограбления своей страны и скатываясь при этом порой до прямой государственной измены. Например, в 1907 г. в договоре извест­ного российского частного предприятия ВПК объединения Путиловских заводов с аналогичной немецкой фирмой Круппа среди прочего предусматривалось ознакомление немецких партнеров с условиями и требованиями русского военного министерства к производимым воо­ружениям. Впрочем иногда даже обычная деловая активность рус­ских капиталистов наносила ущерб их на словах столь «горячо лю­бимой Родине». Так, в 1907 г. управляющий делами крупнейшей угольной монополии России «Продуголь» в очередном ежегодном докладе с сожалением отмечал, что «периоды угольного голода бы­вают очень редко, а с ними и период высоких цен». В отличие от угольной, другим российским монополиям голод на свою продукцию удавалось держать гораздо дольше. Так, в 1910 г. металлургическая монополия «Продамет» организовала «металлургический голод», продолжавшийся до начала Первой мировой войны. В 1912 г. анало­гичную операцию проделали нефтяные монополии «Мазут» и «Но­бель». В результате в 1910-1914 гг. цены на металл поднялись на 38%, превысив в 2 раза мировые; на уголь они возросли на 54%, на нефть - 200%.

Царское правительство даже не пыталось ограничить этот грабеж страны со стороны отечественных и зарубежных монополий, о чем Совет министров прямо заявил в 1914 г., приняв решение «О недопустимости воздействия на промышленность с целью приспособления ее к спросу». Причины такого покровительства «рыцарям наживы» были легко объяснимы: в этот период шло интенсивное сращивание правящей полуфеодальной верхушки с отечественным и зарубежным капиталом.. К примеру, наместник Кавказа граф Воронцов-Дашков являлся владельцем большого пакета акций нефтяных компаний. Великие князья являлись акционерами Владикавказской же­лезной дороги, директор Волжско-Камского банка Барк в 1914 г. стал министром финансов и т.д.

Для оправдания подобной политики господствующие классы Рос­сии всячески насаждали через зависимую прессу и определенную часть интеллигенции мысль о якобы «извечной ученической роли России» по отношению к Западу, намекая на культурную и духовную неполноценность русского народа. Правящая верхушка, будучи глу­боко чуждой основной массе русского народа, не верила в его твор­ческие силы и не допускала мысли о том, что Россия способна собст­венными силами преодолеть свою временную и относительную от­сталость от Запада, пренебрежительно относилась к конкретным дос­тижениям русских ученых и изобретателей.

В связи с этим достаточно вспомнить похождения ряда междуна­родных авантюристов от науки в тогдашней России. Один из них, не­кий Маркони, оспаривавший за рубежом первенство А. С. Попова в изобретении радио, причем он не был одинок в своих притязаниях. В 1908 г. некий Дель-Пропосто, используя оказавшиеся у него в руках чертежи подводной лодки конструкции русского инженера Джевецкого, попытался получить выгодный контракт на ее производство.

Благосклонно относясь к различного рода международным авантю­ристам, царские чиновники с холодным равнодушием встречали отече­ственных изобретателей. И. В. Мичурин в 1908 г. с горечью отмечал: «У нас в России с пренебрежением и недоверием относятся ко всему русскому, ко всем оригинальным трудам русского человека». С подоб­ным же отношением пришлось столкнуться и К. Э. Циолковскому в 1912 г., обратившемуся в Генеральный штаб с проектом дирижабля и получившему ответ, что он может заниматься им «без каких-либо рас­ходов от казны». Эти факты наряду с многими другими, затрагиваю­щими прочие сферы социально-политической жизни общества в тот период, и предопределили причины поражения царской России1.

См.: Колонтаев К. В. Россия в 1914 году // Дуэль. 1999. № 32.

Дата добавления: 2013-12-13