Восприятие лекция 18. один капитальный вывод, который нужно иметь в виду при изучении восприятия, а именно: человеческие рецепторы

один капитальный вывод, который нужно иметь в виду при изучении восприятия, а именно: человеческие рецепторы, человеческие органы чувств не накладывают на сознание границ своим выбором модальностей. Напротив, возможность перехода за эти границы не остается безразличной и для непосредственного восприятия. И до­вольно трудный вопрос состоит в том, каким образом входит это опосредствован­ное знание в связь с восприятием. Этот вопрос возникает с самого начала, потому что происходит очень важный процесс, характеризующий переход от амодального мира к его модальному образу, то есть к тому, который всегда включает в себя ка­кие-то характеристики, зависящие теперь от наличия тех или других органов чув­ствительности (с этими самыми, знаменитыми, Иоганна Мюллера, специфичес­кими, как он выражался, «энергиями»), обладающих теми свойствами, которые отличают одни органы восприятия от других.

Конечно, в результате работы органов чувств возникает картина мира. Но заметьте: эта картина мира (и это очень важно) является продуктом не только процесса превращения амодального мира, мира, изображенного и открывшегося перед нами в этой системе нам присущих модальностей его отражения. Она явля­ется также результатом обратного процесса построения амодального мира как мира объективного и, следовательно, по природе своей амодального.

Вот я все время говорю: амодальный мир. Вы можете меня спросить: «Что это значит вообще — амодальный?» Ведь он все-таки передается в каких-то модальнос­тях и в этом смысле он амодален? Нет. Он амодален в другом смысле — он не зави­сит от модальности. Мир не соткан из света, цвета, вибраций, которые воспринима­ются вибрационной или слуховой чувствительностью, тепла, холода, правда? Он имеет еще свои характеристики и выступает в этом качестве, в этих свойствах, в так называемых модальностях, лишь в процессе познания этого мира и через эти модаль­ности, но без них, вот что самое важное. То есть не как комплексы ощущений, а как действительность, передающая себя, говорящая о себе, по отношению к человеку или высшим животным, на языке этих самых сенсорных модальностей.

Здесь, конечно, есть известная тонкость, товарищи. Я потому так подробно говорю об этом, что нужно сделать переход, поворот в способе мышления психо­лога в отношении предмета нашего исследования сегодня — восприятия. Это капи­тально важно.

Посмотрите, как шло развитие научных знаний долгие годы в отношении этих проблем чувственного отражения мира. Я в прошлый раз бегло говорил о том, что здесь прежде всего речь шла об изучении соотношений между неким отдельным воз­действием и неким ощущением. Что это за воздействие, субъективно оставалось как бы в стороне от самого исследования психологического, или, вернее, физиологичес­кого, или даже точнее — психофизиологического. Поэтому Гельмгольц — умнейший естествоиспытатель прошлого века — и говорил всегда: «Есть нечто воздействующее, есть причина», почему и получал справедливые упреки в материализме.

Собственно, в наше время возникло различение, по необходимости, карти­ны образа мира как «нашего состояния» и образа мира как «образа мира». Я бы ска­зал, немножко играя словами, так: различение возникло в расстановке акцентов «образ мира» и «образ мира». Это оказалось несовпадающим. Так родилось различе­ние, принадлежащее одному из современных исследователей — Дж.Гибсону¹ (я сей­час не буду критиковать или утверждать важность этого различения, я просто кон­статирую): «видимого поля» и «видимого мира».

¹ Гибсон Дж. Экологический подход к зрительному восприятию. М., 1988.

Дата добавления: 2013-12-13