ВОСПРИЯТИЕ КАК ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ 153

торую можно выделить в процессе жизни, собственно деятельности. Но есть ли, бывает ли собственно деятельность восприятия — вот такая, бескорыстная, то есть отвечающая своему мотиву, не обслуживающая ничего? Восприятие ради восприя­тия, так я бы это сформулировал в окончательной форме. Существует ли восприя­тие ради восприятия? Это и значит: существует ли восприятие как особая челове­ческая деятельность, как процесс, имеющий собственный мотив? Да, существует. И это можно увидеть, если задуматься на минуту над тем, что собой представляет деятельность эстетическая. Конечно, я понимаю, товарищи, что можно пойти слу­шать концерт не для того, чтобы его слушать, а ради того, чтобы показать, что вы не хуже других, с вами такое тоже случается, что вы вдруг слушаете музыку. Во втором случае это не эстетическое отношение, не эстетическая деятельность, а со­циальная, не знаю, еще другая, может, там свидание назначено на этом самом кон­церте, может, еще что-нибудь, а может, так: начальству лишний раз попасть на глаза. Бывает же так? Иногда. Словом, я сейчас говорю про слушание музыки, ко­торое делается ради слушания музыки, то есть о деятельности, которая имеет свой мотив. Какая же это потребность, которой отвечает этот мотив? Это эстетическая потребность. Но реализуется-то она в такой форме, которая есть что? Воспринима-ние, правда? И это все равно: слушание ли это концерта, созерцание ли это произ­ведения живописи, или, может, это воспринимание еще какого-то творения искус­ства — это безразлично. Ведь есть вот эта деятельность восприятия.

И вот эта деятельность теперь, наоборот, включает в себя массу несенсорных процессов. Или сплавляет очень разные модальности, вплоть до очень интимных, то есть очень глубоко запрятанных в организме. Слушание полифонической музыки — очень сложная деятельность. Во-первых, так: включает ли она в свой состав обяза­тельно эфферентные, двигательные звенья? Обязательно включает. Вы можете, ко­нечно, не иметь их в виде макродвижений, то есть крупных движений мускулатуры, но у нас всегда эта активность, даже внешнедвигательная, мышечная, присутствует. Это то, что было когда-то развернутым, потом стало свернутым пропеванием, это очень сложные интимные процессы, связанные с совершенно другими модальностя­ми, совокупность которых дает то, что мы обычно описываем в виде чувства ритма. Это много других еще образований, это чрезвычайно сложная деятельность, которая включает в себя и внешнедвигательные, эфферентные, во всяком случае, звенья, иногда скрытые от прямого наблюдения, иногда открытые, например, ритмическое сопровождение малыми движениями ритмов музыкальных. Вы знаете, что у некото­рых это делается почти неудержимо, это иногда просто привычка. Это знаменитые малые движения ноги, например, или покачивание головой. Или какие-то другие жесты, ритмизирующиеся по узору музыкального ритма. Но они включают в себя еще очень много перцептивных процессов. И воспринимание концерта — это процесс. Он включает в себя и отдельные единицы этой все-таки всегда воспринимательной дея­тельности в виде множества отдельных актов, которые осуществляются тоже перцеп­тивно, то есть тоже воспринимательных, если можно так выразиться, и массу спосо­бов, которыми вы должны владеть, и чем сложнее предмет восприятия, тем больше развертываются эти отдельные образующие целой сложной деятельности музыкаль­ного восприятия.

То же относится и к другим формам, другим видам этого эстетического вос­приятия. Потому-то и говорят, что недостаточно иметь музыку, нужно еще, иначе говоря (это очень грубо, но очень правильно), уметь ее слышать. То есть нужно иметь свою систему каких-то выработанных перцептивных действий, перцептивных опе­раций, иначе ничего не произойдет: вы будете воспринимать гул, а не полифони-