Зрительное восприятие 177

зрение или, вернее, допуская бинокулярное зрение, мы рассматриваем совокупное зрение обоих глаз, своеобразное циклопическое зрение, то есть как бы зрение од­ним глазом, центрально расположенным. Можно сказать, идеализируем схему, от­брасываем ряд осложнений, зависящих от бинокулярности и от других обстоятельств. Вот такой идеализированный, теоретический, можно сказать, глаз, с его дальней­шими проводящими путями, с корковыми проекциями, прежде всего в 17-м про­екционном поле, затем с дальнейшими элементами, которые разбросаны в других областях коры. И как будто бы все сходится с теми данными, которыми мы распо­лагаем, о приборах, участвующих в зрительном восприятии, реализующих это зри­тельное восприятие. И это соответствие, которое легко обнаруживается, представ­ляет собой некое коварство, проявляющееся тотчас же, как мы отдадим себе отчет в хорошо известном факте, что возникающий зрительный образ объекта не соот­ветствует его проекции на сетчатке. То есть оказывается, что допущение о воз­никновении в первую очередь сетчаточной проекции, этой пластинки, а затем где-то какой-то метаморфозы, приводящей к появлению собственно видимого образа объекта, внешнего мира вообще, здесь не проходит просто потому, что нельзя до­пустить прямого перевода зрительной проекции предмета в образ. Они не совпадают между собой.

Прежде всего, это несовпадение обусловлено устройством глаза и сетчатки гла­за, то есть чувствительным аппаратом, зрительным рецептором, сосредоточенным на внутренней поверхности сферы, которая образует глаз. Вы знаете устройство глаза. Я не буду на этом останавливаться. Давайте рассмотрим немножко внимательнее, как все-таки устроен глаз и, особенно, какова морфология сетчатки. Здесь очень много удивительных явлений, с которыми мы сейчас встретимся. Я попробовал дать себе отчет в этих удивительных явлениях потому, что они-то и образуют то, что я бы на­звал «загадкой глаза». Ну, прежде всего, надо сказать, что если вам понадобилось кон­струировать некоторый прибор на практике, как, например, конструируют камеру-обскуру или фотографический аппарат, хотя бы простейшего типа, и если задача такая — построить как можно более совершенный проект, то хуже, чем это сделала природа, решить эту задачу нельзя. А ведь природа, то есть эволюция, усовершенство­вание органов, как и организма в целом, это серьезная вещь. И если так устроено, если так сложилось в эволюции, то это имеет свои основания. Так как же устроено, как сложилось? Посмотрите, я сказал — хуже не выдумаешь. Вот теперь давайте по­смотрим, почему я так говорю. Прежде всего, я хочу напомнить вам, что сетчатка гла­за, система-совокупность чувствительных элементов, зрительных рецепторов, она ведь двойственна. Так и говорят иногда некоторые авторы о двойственности сетчатки. Вы знаете, что она состоит из очень разных элементов. Это палочковый и колбочковый ап­параты, которые сосуществуют на сетчатке. При этом палочек ужасно много. Некото­рые указывают количество порядка ста тридцати миллионов. И колбочковый аппарат, очень скромный. Всего семь миллионов. Крайне неравномерно. Причем, по-видимому, колбочки являются главными, очень важными элементами потому, что именно кол­бочки обеспечивают дневное зрение, цветовое зрение. Палочки обладают высокой све­товой чувствительностью. Но все-таки, важнейшими, по-видимому, являются колбоч-ковые элементы. И вот они-то и представлены в относительно скромных количествах. Относительно. Семь миллионов на такой маленькой поверхности! Это не метры квад­ратные, как для осязательных рецепторов, правда? Здесь концентрация крайняя! На очень небольших поверхностях.

Но суть даже не в этом, а в распределении чувствительных элементов. Удиви­тельное распределение с точки зрения допускаемой проекции сетчаточного изобра-

178 I I I I I I I I 1~п лекция 21

жения. Вот я опять тоже в грубом приближении изображу, как распределяются эти элементы по сетчатке. Вот давайте выпрямим сетчатку, сделаем ее плоской поверх­ностью. Окажется, что количество колбочек резко уменьшается к периферии. Если по абсциссе отложить направо и налево расстояния от центра сетчатки, а потом по вертикали, по ординате, отложить число элементов на площадь (скажем, на квад­ратный миллиметр), то окажется, что наибольшее количество в самом центре. По­том что? Их число падает, они становятся все более и более редкими. Палочковые элементы дают иную картину.

Теперь представьте себе еще одну неприятность. Дело все в том, что если мы по­смотрим чувствительность отдельных участков сетчатки глаза, сферы внутренней, то общее правило состоит в том, что в направлении от центральной части к периферии чувствительность падает. Я тоже мог бы изобразить какую-то схематическую кривую, но в этом нет необходимости. При этом на сетчатке глаза отчетливо выделяется цент­ральная область, фовеальная область, которая особенно чувствительна, — это ямка. Ямка маленькая по своей площади. Это настоящее углубление, причем оно замечатель­но вот в каком отношении. По данным морфологических исследований, общее прави­ло состоит в том, что эта центральная ямка, то есть поле наибольшей чувствительно­сти, состоит только из главных элементов, как я говорил, то есть колбочек. И эти колбочки находятся в таком положении, что им приходится чувствовать себя пример­но так, как пассажиру в переполненном вагоне метро или автобуса. Они прижаты друг к другу, поэтому они даже деформированы. Они даже отличаются, эти колбочки, они даже вытянуты. Они, так сказать, вроде палочек по форме, а не колбочек. Они просто сжаты. То есть не в том смысле, что механически сжаты и их вытянуло, а в том смыс­ле, что в них уже морфологически, генетически была заложена более узкая форма. Чтобы их побольше уместилось на единицу поверхности.

Еще одно положение. Каждая из колбочек, которые образуют фовеальную часть, безусловно, имеет свои связи с одной биполярной нервной клеткой. То есть, иначе говоря, каждая говорит своим голосом. Они не разговаривают хором. А вот ког­да мы движемся от центра к периферии, то оказывается, что колбочки связаны груп­пами, правда, небольшими, с одной и той же клеткой, то есть их вклад бывает со­вместным. Здесь же все отдельно. Вы видите, что плотность распределения основных чувствительных элементов, колбочек, очень различна в фовеальной, прецентраль-ных, то есть окружающих Гоуеа, и, наконец, в более периферических частях сетчатки. То же относится и к чувствительности. В самой Гоуеа чувствительность падает, хотя остается очень высокой, от центрально расположенных элементов, то есть в глубине ямки, к периферии. И при этом падает эта чувствительность очень значительно. Сло­вом, мы приходим с вами к поразительному результату. Этот поразительный резуль­тат заключается в том, что если мы имеем проекцию на пластинке (помните, я с цитаты кравковской начал об изображении на фотографической пластинке), то мы получим удивительную пластинку. Если говорить фотографическим жаргоном, мы можем снимок получить в условиях разной зернистости и разной чувствительности поверхности, на которую происходит проекция.

Товарищи, занимающиеся фотографией, хорошо понимают, что значит «раз­ная зернистость». Оказывается, вот что. Детальная прорисовка в одном случае; в другом случае, если двигаться от центра к периферии, зерно будет все крупнее и крупнее, то есть разрешающая способность будет резко падать. Это во-первых. И во-вторых, требуется разная выдержка. Чувствительность-то разная! Эти аналогии с фотопластинкой отдаленные и, конечно, мнимые. Так вот: можно ли получить изображение сколь-нибудь приемлемое, сколь-нибудь точное, сколь-нибудь сопос-

Дата добавления: 2013-12-13