Проблема взаимности в МЧП

Вопросы и проблемы выбора правовой системы

На протяжении длительного времени вопрос об обходе закона достаточно активно обсуждается в научной и учебной литературе как в теоретическом плане, так и с точки зрения практического при­менения при правовом регулировании частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом. В целом общая тональность высказываний в литературе по отношению к проблеме обхода закона отрицательная. Этот институт не введен в действующее законодательство. Тем не менее, обход закона закреплен в национальном, и в международном частном праве, находит он свое отражение и в судебной практике ряда стран, поэтому необходимо остановиться на этой проблеме.

Понятие «обход закона» возникло первоначально в римском частном праве: «Против закона поступает тот, кто делает то, что запрещено законом; в обход закона поступает тот, кто, сохраняя слово закона, обходит его смысл» Paul.D. 1.3.29.

По мере увеличения числа частноправовых отношений между­народного характера появляется возможность использовать обхода закона и в международном частном праве. Причина — различие в содержании материального права стран мира, применяемого к регу­лированию частноправовых отношений. Суть действий участников правоотношений остается той же самой, что и при использовании обхода закона во внутреннем праве, — формально не нарушая тре­бований закона, подчинить свои отношения иностранному, более выгодному правопорядку.

Во внутреннем праве обход закона совершается непосредственно, в МЧП он опосредован; в первом случае дос­таточно одного шага, во втором нужно сделать два шага; предвари­тельно здесь создается коллизионно-правовой фактический состав, посредством которого используется некомпетентный в данном случае правовой порядок.

Примером законодательного регулирования проблемы «обхода закона» являются положения ст. 10 Закона Украины «О международном частном праве», принятом в 2005 г., согласно которым «сделки и прочие действия участников частноправовых отношений, направленные на подчинение этих от­ношений праву иному, чем то, которое определяется в соответствии с этим Законом, в обход его положений, являются ничтожными».

Российское дореволюционное и советское законодательство не знало института «обхода закона». В процессе разработки ч.III ГК РФ предлагалось ввести ст. 1231 «Последствия обхода закона», однако эти положения подверглись острой критике, в результате в окончательную редакцию закона указанная статья не вошла. В литературе посвященной данному вопросу указывалось, что запрет обхода закона применительно к частноправовой сфере является анахронизмом и противоречит фундаментальным принципам свободы передвижения, свободы усмотрения, автономией воли, свойственным цивилистическим отношениям вообще и регулируемым международным частным правом. Это противоречит также практике применения гибких коллизионных привязок. Следовательно, отсутствие жесткости закономерно снимает вопрос об обходе закона.

Означает ли вышесказанное, что обход закона стал достоянием истории? Видимо, нет. Обход закона может иметь место в случае игнорирования участниками правоотношения императивных норм действующего законодательства страны суда. В связи с этим весьма удачной представляется формулировка п. 4 ст. 12 ГК Испании, где прямо говорится, что «использование коллизионной нормы с целью уклонения от какого-либо испанского императивного закона счита­ется обходом закона».

Каковы же правовые последствия в случае обнаружения обхода закона? Анализ законодательства тех немногих стран, где в большей или меньшей степени определенности закреплены нормы, регули­рующие обход закона, мнений, высказанных в научной литературе, а также немногочисленные примеры судебной практики позволяют выделить три основных правовых последствия обхода закона, два из которых, как правило, закреплены в соответствующих правовых нормах, третье вытекает из общих правовых установлений:

данные действия и (или) соглашения признаются недействи­тельными с момента возникновения, и стороны, при возможности, возвращаются в то правовое состояние, которое существовало до начала таких действий (соглашений);

к действиям и (или) соглашениям применяется то право, которое должно было быть использовано исходя из фактического содержания таких действий (соглашений);

на участников соответствующих действий (соглашений) накла­дываются санкции, предусмотренные законодательством страны суда, причем, по общему правилу, их виды и размер зависят от того, умышленными или неосторожными были действия, направленные на обход закона.

В юридических словарях взаимность рассматри­вается как один из принципов международного права. Примени­тельно к международному частному праву этот принцип означает предоставление иностранным гражданам определенных прав и льгот в данном государстве при условии, что его граждане, находящиеся в соответствующем государстве, пользуются аналогичными правами и льготами.

Поскольку любая правовая система представляет собой совокупность трех видов правовых норм: материальных, процессуальных, колли­зионных, необходимо рассмотреть, как реализуется принцип взаимности применительно к соответствующим нормам.

Взаимность и материальные нормы международного частного права.

Взаимность рассматривается в оте­чественной литературе в основном с точки зрения предоставления негражданам национального режима: ( ч. 3 ст. 62 Конституции РФ) «Иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации...». Объем данных прав фактически совпадает с объемом прав граж­дан, кроме случаев, как отмечено в Конституции РФ, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации. Иными словами, речь идет о предоставлении негражда­нам национального режима с формальной точки зрения. Пре­доставление национального режима не обуславливается требования­ми взаимности, что объясняется в первую очередь наличием целого ряда универсальных международных договоров в сфере прав и свобод человека, участниками которых является абсолютное большинство стран мира.

Таким образом, можно сделать вывод, что данный аспект взаим­ности не имеет в настоящее время какого-либо заметного влияния в сфере международного частного права.

Более актуален, на наш взгляд, вопрос о самой возможности применения иностранного права, к нормам которого отсылает оте­чественная коллизионная норма.

Позиция доктрин и практики на протяжении длительного вре­мени базируется на том, что при наличии коллизионной привязки к праву иностранного государства приме­нение этого права не ограничено и не обусловлено взаимностью, не зависит от того, применяет ли иностранное госу­дарство в конкретном вопросе право страны суда: ст. 1189 ГК РФ «1. Иностранное право подлежит применению в Российской Федерации независимо от того, применяется ли в соответствующем иностранном государстве к отношениям такого рода российское право, за исключением случаев, когда применение иностранного права на началах взаимности предусмотрено законом.

2. В случае, когда применение иностранного права зависит от взаимности, предполагается, что она существует, если не доказано иное».

Взаимность и процессуальные нормы международного гражданского процесса.

Общее правило, действующее при рассмотрении дел с участием иностранных лиц, гласит, что в данном случае применяются процес­суальные нормы страны суда (ч. 3 ст. 398 ГПК РФ). При выполнении отдельных процессуальных действий, в частности иностранных су­дебных поручений, могут быть использованы процессуальные нормы соответствующего государства, если это предусмотрено междуна­родным договором (ч. 3 ст. 407 ГПК РФ), или просьба иностранного учреждения, дающего поручение (ч. 2 ст. 11 Закона о международном частном праве Швейцарии 1987 г.).

Общий вывод таков: взаим­ность практически утратила свои позиции в сфере МЧП.

Дата добавления: 2013-12-13