Интегральная социология Питирима Сорокина

Питирим Александрович Сорокин (1889-1968) – русский, а затем американский социолог. Родился в городе Устюге, его отец был ремесленником, занимался церковно-реставрационными работами, страдал от длительных запоев. В конце концов молодой Питирим Сорокин покинул своего отца и начал самостоятельную жизнь. Он ушел сначала в революционную деятельность, был правым эсером, до революции арестовывался и сидел в тюрьме. Оказалось, что тюремный быт в царской России был не таким уж ужасным; Питирим Сорокин нашел там возможность для интенсивных интеллектуальных занятий.

Дальнейшую его деятельность уже как ученого можно разделить на два периода. Первый период – русский, до 1922 года. В этом году его по приказу Ленина вместе с сотней других русских философов, социологов, ученых высылают за границу с предупреждением, что в случае возвращении их расстреляют. В результате Россия была лишена своих лучших умов, а Европа и Америка получила духовный импульс развития, который ощущается до сих пор. Правда, эта высылка одновременно спасла этих ученых и философов от гибели, так как оставшиеся погибли в ссылках или были расстреляны во время репрессий. Так поступили с философами П. Флоренским, Г. Шпетом и др.

Русский период деятельности Сорокина. Его имя как социолога становится известным в 1910 году с первыми его публикациями. Он работает личным секретарем Максима Ковалевского – историка, социолога, правоведа и политического деятеля либерального направления.

В тот период Сорокин определяет социологию как науку, изучающую поведение людей, живущих в среде себе подобных. Другое его определение социологии: наука, изучающая совместную жизнь людей, необходимо зависимых друг от друга.

Он выделяет разные формы такой зависимости – экономическая, культурная, биологическая, территориальная, социальная. Важным для Сорокина является именно социальная жизнь людей. Социальное явление он определяет как психическое взаимодействие индивидов, реализуемое в актах их поведения.

Элементарным социальным явлением является взаимодействие двух индивидов. В этом взаимодействии можно выделить следующие элементы: во-первых, самих индивидов, во-вторых, их действия или акты и, в-третьих, символы действия или так называемые проводники действия – язык, письменность, орудия труда, деньги, живопись, музыка и др. Вся социальная жизнь есть бесконечная цепная реакция актов-реакций, взаимодействие которых лежит в основе исторического процесса.

Сорокин пишет: “Каждый из нас в течение каждого дня встречается с множеством людей, получает раздражение от множества действий других индивидов и принужден в той или иной форме реагировать на них”.

Второй период деятельности Сорокина как ученого. После высылки из Советской России Сорокин сначала живет в Чехословакии, затем переезжает по приглашению американских социологов в США. В 1929 году Сорокин работает в Гарвардском университете, одном из ведущих в Америке, там создает и возглавляет социологический факультет, ставший руководящим социологическим американским центром. В конечном счете Сорокин создает свою так называемую интегральную систему, которая объединила в себе идеи философии, социологии, этики, культуроведения и которая принесла ему мировое признание. Сейчас мы под видом американской социологии часто изучаем социологию русского ученого Питирима Сорокина.

Сорокин − автор более полусотни книг, бесчисленных статей, его работы переведены почти на все языки мира, в последнее время они начинают переводиться на русский язык.

В своем изложении мы выделим его идеи по социологии революции, затем идеи социальной мобильности и социокультурной динамики.

Социология реформ и революции. Идеи социологии реформ и революции Сорокин формулирует на опыте русской революции.

Общественное развитие, по Сорокину, идет по следующей схеме: нормальное развитие, революционный период, снова нормальное развитие и т.д. Следовательно, революция не есть что-то нормальное, она есть некая патология. Революция, согласно Сорокину, есть худший способ улучшения материальных и духовных условий жизни масс, ибо чего бы она ни добилась, достигается это чудовищной и непропорционально великой ценой.

В правоте этого наблюдения Сорокина можно убедиться, прочитав роман Бориса Пастернака “Доктор Живаго”.

Сорокин считает, что не революция, но продуманные реформы должны лежать в основе развития общества, и предпочитает революционному развитию эволюционное. Какими же должны быть реформы? Ученый выдвигает четыре условия:

− реформы не должны противоречить человеческой природе и ее основным инстинктам;

− любой реформе должно предшествовать тщательное изучение конкретных социальных условий;

− каждый социальный эксперимент вначале необходимо проверить в малом масштабе и переносить на большие масштабы, если только будут получены позитивные результаты;

− реформы должны проводиться в жизнь лишь правовыми и конституционными средствами.

Сорокин признает, что революция может иметь следующие объективные причины:

− массовое подавление или неучет базовых инстинктов большинства населения – собственнического инстинкта, инстинкта питания, самосохранения, то есть когда возникает угроза голода или начинаются убийства и кровавые зверства (например, в условиях войны), или начинается нищета и бедность на фоне богатства других;

− бессилие групп или органов, которые отвечают за порядок в обществе. Например, начинается массовое мародерство или всеобщая преступность, криминализация общества, а соответствующие органы порядка бездействуют.

Отсюда вывод, что пролетариат действительно является наиболее революционным классом, так как у него собственнический инстинкт подавляется в большей степени, чем у других классов. Но если пролетариат получит собственность, его идеалы социализма и коммунизма растворяются, а сами пролетарии становятся ярыми поборниками священного права собственности.

Если все это применить к современной России, то ясно, что отсутствует первое условие революционной ситуации. Угрозы всеобщего голода нет, так как у многих есть садовые участки и на рынке всегда будет теперь достаточно хотя бы картофеля и других овощей. Собственнический инстинкт тоже не подавлен, так как есть садовые участки и дома, у многих машины, путь подержанные, люди приватизировали свои квартиры или каким-то образом купили их. Нет массовых убийств и зверств.

Правда, налицо другое условие – бессилие органов, отвечающих за порядок: в обществе идут криминальные разборки, любой предприниматель должен платить взятку чиновнику или взнос рэкетиру.

Революции, по Сорокину, проходят две стадии. Первая стадия революционного насилия лишь усиливает причины, вызвавшие революцию, – возрастают обеднение, террор и насилие, которые в ходе революции становится массовым. Поведение людей перестает быть управляемым, ими руководят самые низшие инстинкты и безусловные рефлексы. Начинается бандитизм.

Колоссальный выход энергии приводит к истощению энергетического запаса человеческих масс. Наступает апатия и усталость, которые усиливаются нуждой и голодом.

То есть непосредственно революция не решает никаких проблем. Но становится необходимым второй этап – контрреволюция. Находится энергичная группа людей, подчиняющая все население своей воле и устанавливающая свой новый порядок. Так, большевики массовыми расстрелами остановили революционный хаос, который сами же перед этим развязали. И таким способом как бы показали свою необходимость для установления мира в России.

Сорокин делает вывод, что общество, которое не знает, как ему жить, и не способное развиваться через постепенные реформы, вынуждено платить за это смертью части своих членов. И после этого, если не погибает вообще, оно так или иначе вынуждено возвращаться к своим прежним базовым устоям, традициям и институтам, к сотрудничеству, взаимопомощи и единению. Если общество оказывается способным к возвращению такого единства, оно сохраняется, а революция сходит на нет.

Теория социальной мобильности. Свою теорию реформ и революции Сорокин излагает на опыте русских событий. Но в Америке он начинает знакомиться с современным, нормальным обществом и строит уже другие теории.

Исходным понятием теории социальной мобильности является понятие социального пространства, которое понимается как “некая вселенная, состоящая из народонаселения Земли”. Это социальное пространство неоднородно и многомерно, каждый индивид занимает в нем определенное социальное положение, которое устанавливается в ходе интеракции, то есть взаимодействия с другими индивидами или группами индивидов. Таким образом, каждый индивид одновременно является участником многих общественных структур. Он одновременно гражданин, член семьи, работник предприятия, просто мужчина или женщина, определенного возраста, нации и т.д.

Сорокин вводит понятие социального статуса индивида, которое определяется как совокупность прав и привилегий, обязанностей и ответственностей, власти и влияния. Эти статусные различия определяют социальную стратификацию общества, которая есть, по Сорокину, “дифференциация данного населения в иерархически расположенных слоях”.

“Страта” переводится именно как слой. Таким образом, для Сорокина общество состоит не из классов, а из страт, то есть слоев или групп людей, обладающих более или менее равным социальным статусом. Например, страта, в которую входит рабочий, мелкий предприниматель, религиозный деятель, фермер с хозяйством средних размеров и т.д. И каждый в этой страте имеет примерно одинаковый социальный статус. Главным является именно этот факт, а не то, что один рабочий, а другой предприниматель и т.д.

Нестратифицированного общества не бывает, всегда присутствует расслоение общества на управляемых и управляющих. Также вызывают неизбежную стратификацию, то есть расслоение общества, неодинаковые условия жизни, физические и биопсихические различия между людьми.

Между различными стратами и внутри них существуют перемещения индивидов, а также тех или иных социальных объектов и ценностей. Это движение Сорокин называет социальной мобильностью.

Например, конкретный индивид меняет свой статус и соответственно свою страту, сменив работу на более престижную, или меняя жилой район, или изменяя стиль одежды, свои привычки и т.д. Или определенная ценность, например, мода на одежду, начинает распространяться с определенного слоя людей в другие страты. Скажем, сначала лишь молодежь носит джинсы и длинные волосы, но постепенно эта мода переходит к более старшему поколению.

Причина социальной мобильности состоит в том, что общество всегда отстает в распределении благ для членов в соответствии с их личными качествами и способностями. К этому несовершенству общества добавляются биоантропологические и демографические факторы. Например, происходит резкое увеличение или уменьшение людских ресурсов в составе страты. Увеличивается, скажем, количество людей, занимающихся высококвалифицированной работой. Это влечет за собой увеличение в данном слое людей, не соответствующих занимаемому ими социальному статусу, потому что оказывается ненужным такое большое число таких работников. В результате кто-то вынужден переходит на менее квалифицированную работу, то есть перейти из одной страты в другую.

Или в районы, населяемые более или менее обеспеченными белыми людьми, начинают селиться люди другого цвета кожи − те, которым стало по карману здесь жить. И многие белые сменяют район проживания, чтобы не иметь соседями “этих крикливых цветных”.

Как уже отмечалось, Сорокин различает два периода в жизни общества. Первый – нормальный, когда налицо состояние относительной стабильности, и этому периоду соответствуют свои социальные законы. И второй − так называемый бедственный период, когда начинаются деструктивные процессы: война, голод, революции, и тогда происходит дестабилизация и дезорганизация.

В первом периоде социальная мобильность – естественное состояние. Она бывает двух видов – горизонтальная и вертикальная. Горизонтальная – это переход из одной группы в другую при одном и том же уровне общественной стратификации. То есть статус остается примерно тем же. Например, смена гражданства, семьи, места работы (при сохранении должности и уровня зарплаты). Горизонтальная мобильность может быть как индивидуальная, так и коллективная.

В связи с этим Сорокин анализирует американское общество и описывает там внутрисемейные перемещения индивидов, циркуляцию индивидов между религиозными группами, политическими партиями и др.

Например, человек решает открыть магазин в определенном городском районе и впоследствии обнаруживает, что торговля идет не очень хорошо. Он быстро выясняет, что большинство населения района католики, а он, как все знают, протестант. И ясно, что проще поменять религию и стать, как все католиком, начать посещать католическую церковь, пожертвовать этой церкви какие-то деньги, чем переводить магазин в совсем другой район; может быть, вообще в данном городе протестантов очень мало. Таким образом, произошло горизонтальное перемещение данного индивида из одной страты в другую: был протестантом, стал католиком.

Вертикальная мобильность означает перемещение индивида или социального объекта из одного пласта в другой, которые отличаются местом в иерархии. Поэтому возможна нисходящая и восходящая вертикальная мобильность.

Здесь может быть внутрипрофессиональное или межпрофессиональное перемещение, политическая мобильность и экономическая мобильность. Например, был кандидатом наук, а стал доктором; в связи с этим произошла смена квартиры, района, семьи, друзей, марки машины, отдыхать ездит уже не в Крым, а на Кипр. Или сменил партийную принадлежность и в результате оказался в партийном руководстве; и снова – сменил семью, “Жигули” на “Ауди”, Крым на Кипр и т.д. Или нисходящая вертикальная мобильность: девушка из среднего класса перешла в разряд низшего класса, например, из высокооплачиваемых референтов при банковском управляющем стала продавщицей в небольшом магазине.

Умозрительно можно представить общество, в котором отсутствует вертикальная и горизонтальная циркуляция. Но практически общества отличаются лишь интенсивностью такой циркуляции − она может быть незначительной или значительной. И в любом обществе существуют особые учреждения или органы, которые контролируют и регулируют социальную мобильность. И этим определяется степень открытости или закрытости общества.

Например, в советском обществе при любых способностях инженер не мог получать больше, скажем, 125 рублей, если не шел в начальники. И вообще не мог продвинуться по службе, если был беспартийным. То есть общество было более или менее закрытым.

Но само по себе наличие учреждений, регулирующих циркуляцию людей по стратам, является необходимым, чтобы соответствующие индивиды оседали в тех стратах, где они не могут успешно разрушать общество. Например, кому-то в интересах общества лучше находиться в данный момент на тюремных нарах или среди безработных.

Сорокин пишет, что устойчивый социальный статус индивида влечет закрепление в его сознании соответствующих норм, ценностей и идеалов. Индивид осужден думать и глядеть на мир через стекла его социального отсека. И наоборот, если индивид часто переходит из одной профессии в другую и его экономическое положение часто меняется, то и его взгляды – нормы и ценности, его сознание тоже более мобильно и раскованно.

В социальной мобильности есть положительная и отрицательная стороны. Положительно то, что мобильность обеспечивает ускорение социального прогресса и экономическое процветание общества. Если есть возможность нормального перехода в страту, более соответствующую способностям данного индивида, то это приводит к стабильности общества и снимает в обществе психологическую напряженность.

Но сам социальный отбор и распределение людей по стратам не всегда совершенен, что может привести к переизбытку в высших стратах людей, которым было бы лучше находиться в низших стратах, и наоборот. И это скопление в стратах в огромных размерах неподходящих индивидов приводит к противоречиям, которые могут решаться насильственно через революции и другие социальные потрясения.

Например, в советском обществе в высшем партийном руководстве скопилось непропорционально много людей очень пожилого возраста, и, конечно, многим из них давно уже лучше было бы находиться на пенсии, если исходить из интересов общества. Это обстоятельство было одним из тех, которые привели к запаздыванию необходимых реформ и их непродуманности. Молодые лидеры не прошли школу руководящей работы, так как соответствующие места были заняты далеко не молодыми людьми.

Учение о социокультурной динамике. Рассмотренное выше учение о социальной мобильности было промежуточным этапом в развитии Сорокиным своих взглядов. Далее он переходит к созданию единой теории, охватывающей жизнь и развитие общества в целом, включающей кроме социальных явлений, также и развитие искусства, знания, этики, права и других областей. Таким образом, он строит то, что получило название интегральной социологии, или более конкретно − учение о социокультурной динамике. То есть речь идет об объединении всех сторон общества – и социальной, и культурной.

Сорокин вводит понятие социокультуры. Социокультура – это весь мир, который сотворен человеком. В него входит:

– вся совокупность смыслов, объединенных в системы языка, науки, религии, философии, права, этики, литературы, живописи, архитектуры, музыки, экономических, политических и социальных теорий и т.д.; то есть не только сами социальные явления, но и те учения по поводу них, которые были созданы человеком;

– материальная культура, воплощающая все эти смыслы в биологической среде – орудия труда, всякое оборудование, книги, картины и проч., то есть все, что можно осязать;

– все скрытые и открытые действия индивидов – церемонии, ритуалы, поступки, в которых индивиды осуществляют и применяют те или иные смыслы.

Такой социокультурой в широком смысле является человечество плюс все, что оно создало. Но можно различать социокультуры в узком смысле – это отдельные цивилизации: египетская, греческая, средневековая, современная евроамериканская и т.д.

В каждой социокультуре можно выделить различные типы интеграции, то есть объединения культурных элементов. Сорокин называет четыре типа таких объединений.

Первый, самый простой, – пространственное или механическое сосуществование в результате случайного совпадения двух и более культурных объектов или механического объединения элементов в одно структурное единство. Например, собрали случайных людей – с разным уровнем культуры, с разным языком, из разных рас на уборку урожая в течение нескольких дней. Здесь не нужно какого-то взаимопонимания и тесного контакта, каждый делает свое дело совершенно независимо от другого.

Второй тип интеграции культурных элементов – соединение, обусловленное каким-либо внешним фактором. Здесь также отсутствует внутренняя связь между элементами. Например, жильцы одного дома, которые не общаются между собой, встречаются лишь на лестничной площадке. Или собрание картин на выставке в музее разных художников и эпох в одном зале. Здесь замена одного элемента другим не приносит никаких изменений на уровне целого.

Третий тип – каузальная или функциональная интеграция. Каузальная, то есть причинно-следственная. Здесь различные культурные или социальные элементы причинным образом влияют на другие элементы. Поэтому исключение какого-либо важного элемента влечет изменение или разрушение всего целого. Налицо осязаемая, проверяемая связь – двух, трех элементов или вообще многосторонняя. Например, выясняется, что за ростом элемента А всегда следует рост элемента В. Например, при углублении экономического кризиса растет число самоубийств, или выясняется, что среди протестантов самоубийства совершаются чаще, чем среди католиков и т.д. Таким образом, присутствует причинная или функциональная связь между определенными факторами. Можно построить определенный график в определенной системе координат.

Или, по Веберу, современный капитализм есть продукт соединения в одно время и в одном месте античной науки, свободной рабочей силы, изобретения эксперимента Галилеем, возникновения протестантской религии. Если бы хотя бы одного элемента не было, то не возник бы и современный капитализм. То есть европейский капитализм есть функция соединения нескольких конкретных исторических факторов.

Четвертый тип, высший – логико-смысловая интеграция культуры. Чтобы описать такую интеграцию, необходимо знание уже не законов причинности, но законов логики. Здесь единство не функциональное, но смысловое, на основе фундаментальных ценностей. Например, арабские общества объединяются на основе исламских ценностей, европейские общества объединяются на основе христианских ценностей. Ценности не могут выступать причиной чего-либо, они выступают в виде ориентиров и смыслов человеческих поступков, объединяя тем самым большие совокупности людей на основе духовной связи.

В романе Л. Толстого “Война и мир” Пьер Безухов остался в оккупированной французами Москве, его особняк занят французами, и Пьер разговаривает за бутылкой вина с французским капитаном о любви. Капитан рассказывает, как он любил в Неаполе, как он любил в Риме, как он любил в других местах. И Пьер смутно подозревает, что, говоря о любви, оба они, по-видимому, вкладывают различный смысл в это слово. Французский капитан имеет в виду не совсем то самое, что Пьер испытывает к Наташе Ростовой. То есть любовь как ценность по-разному воспринимается русским и французом.

Каждое общество включает в себя все четыре типа интеграции. Не существует абсолютно дезинтегрированных обществ, то есть совершенно без какого-либо единства, и также не существует абсолютно интегрированных обществ, то есть абсолютно единых. Здесь можно вспомнить фразу Карла Маркса, что абсолютное единство бывает лишь на кладбище.

В зависимости от того, каким способом образуется высшее, логико-смысловое единство культуры, можно различать разные типы сверхкультур, которые охватывают длительные периоды существования.

Сорокин исходит из двойственной природы человека: человек есть, с одной стороны, существо мыслящее, с другой – чувствующее. Соответственно, в обществе может преобладать чувственная сторона человеческой природы, тогда мы имеем чувственную культурную суперсистему. Если же в обществе преобладает разумная сторона человека, то перед нами другой тип культуры, который Сорокин называет “идеациональной” суперсистемой. При балансе обеих сторон природы человека возникает так называемая “идеальная” культурная суперсистема.

Каждая суперсистема обладает особым типом менталитета, собственной системой знаний и истины, собственной философией и мировоззрением, своей религией, образцом “святости”, представлениями должного и недолжного, собственными нравами, искусством, собственной экономической и политической организацией, типом личности и т.п.

Чувственная и идеациональная культуры могут существовать очень долго, они устойчивы и стабильны. Идеальная культура, пытаясь объединить ту и другую, не является стабильной и существует лишь 100-200 лет.

Сорокин под этим углом зрения рассматривает европейскую историю. Он определяет средневековую культуру как идеациональную, так как культура строилась на абстрактных ценностях. Главной ценностью был Бог. И все стороны жизни общества были пронизаны религией: живопись, музыка, литература, даже семья считалась священным религиозным союзом. Чувственный земной мир понимался как временное прибежище человека, в котором он лишь странник.

Затем возникает культура Возрождения, которая пыталась соединить идеациональную культуру средневековья с чувственной культурой, и в результате эта попытка образовать идеальную культуру оказалась недолговечной.

Современная же цивилизация исходит из того, что объективная реальность прежде всего именно чувственна. Поэтому культура перестает быть основана на религии, она является светской, эмпиричной. Чувственной становятся философия, этика, право, политика, менталитет. То есть во главу угла становятся осязаемые, материальные ценности.

Сорокин пишет о кризисе современной чувственной культуры. Дело в том, что в ней создание материальных ценностей опережает совершенствование ценностей духовных, в результате духовный мир людей деградирует. Но ученый надеется на процесс бесконечного совершенствования человеческой культуры через воспитание альтруизма, способности к неэгоистической творческой любви. В последние годы жизни Сорокин много сил уделяет созданию Центра по изучению созидательного альтруизма.

Сорокин считал, что человечество уже сейчас вступило в новый переходный период, и в ХХI веке придет другая культурная суперсистема. Эта переходная ситуация выражается в том, что наступает время войн, мятежей, революций. Но Сорокин верил, что на смену чувственной культуры придет более совершенная культура. Мировая культура вечна, меняются лишь ее формы.

Дата добавления: 2013-12-14