Романтическая историография

Французская революция конца XVIII в. имела общеевропейское значение. На континенте в первой половине XIX в. существовали условия для новых буржуазных революций и реформ. Промышленная революция, начавшись в Англии, распространилась на континенте. Изменялась социальная структура общества, формировались классы промышленной буржуазии и пролетариата. Происходило становление идеологических течений: либерализма (он преобладал), консерватизма, радикализма, социализма. Идея развития, которому подчинено все – от техники до человека – охватывала все слои общества.

Французская революция конца XVIII в. как переломное событие Нового времени была в центре общественно-политических споров. Оправдался прогноз просветителей о смене сословного строя и абсолютистского государства обществом гражданского равенства и конституционной монархией или республикой. Но их вера в скорое наступление царства разума и свободы оказалась утопией, и это основательно пошатнуло линейную теорию прогресса. Объяснение истории посредством концепции естественного права и общественного договора оказалось недостаточно убедительным. Во Французской революции и последующих событиях столкнулись не только рациональные идеи, но и страсти, корыстные интересы, предрассудки. Остро встал вопрос об историческом значении борьбы не только идей, но и (как показал опыт революции) социальных групп. Разворачивавшийся промышленный переворот актуализировал вопрос о роли экономики в развитии общества.

В этих условиях в культуре и социально-гуманитарных науках формируется новое направление – романтизм (понятие «романтизм» ввел немецкий литератор Новалис). Романтикам было свойственно стремление открыть новые факты, дать новое объяснение уже известным фактам. Это объяснение было не только рационалистичным, но и основанным на интуитивном понимании. Несмотря на неоднородность взглядов романтиков, можно выделить ряд общих отличительных черт этого направления.

1. Принцип историзма предполагал взгляд на прошлое как на «органический» процесс возникновения, становления, расцвета, упадка и гибели того или иного явления. Каждое историческое событие следовало объяснять внутри того времени, в системе тех ценностей, к которым оно принадлежало. Из этого вытекало пристальное внимание романтиков к своеобразию, неповторимости исторических явлений.

2. Объектом их научных интересов была прежде всего история отдельных народов и стран. Это стремление отражало объективную потребность в самоидентификации народов Европы и Америки, переживавших в XIX в. подъем национального движения.

3. Особенности этой истории определялись в конечном итоге влиянием «народного духа» (коллективного сознания, национальной психологии), возникающего вместе с народом.

4. Постичь народный дух можно было посредством вживания, вчувствования. Передать же неповторимые черты эпохи было возможно, добиваясь яркого, образного изложения.

В первой половине XIX в. общественный интересе к истории был необычайно высок. О. Тьерри утверждал в 1823 г., что именно история наложит свой отпечаток на XIX век и даст ему имя, как философия дала свое имя веку восемнадцатому. Открытие исторических факультетов (отделений) в университетах, музеев, исторических обществ, специализированных журналов. Многотомные собрания источников по национальной истории: «Памятники истории Германии», «Неизданные документы по истории Франции», «Государственные документы Америки» (США). Публичные лекции Ф. Гизо, Ф. Шлоссера, Т.Н. Грановского. Исторические романы В. Скотта, В. Гюго, О. де Бальзака, Ф. Купера, А.С. Пушкина оказали влияние не только на художественную литературу, но и на приемы написания национальных историй.

Переплетение в общественной жизни тенденций преемственности и разрыва с прошлым находило свое отражение в идеологических предпочтениях историков, что, в свою очередь, сказывалось на их научных концепциях. В романтизме выделяют три течения: консервативное, либеральное и демократическое.

Представители консервативного течения негативно оценивали Французскую революцию конца XVIII в. Английский публицист и политический деятель Э. Бёрк в памфлете «Размышления о революции во Франции» (1790) осуждал насильственную кровавую Французскую революцию, которая привела к воцарению хаоса и анархии и террора. Сама революция – результат «заговора» просветителей, осуществивших «философскую революцию», и нового имущего класса. Ее движущая сила – «якобинцы» – люди энергии, фанатичной одержимости и одновременно некомпетентные и самонадеянные. Революция нарушила естественный, установленный Богом ход развития. В противоположность Франции в Англии, по мнению Бёрка, даже в моменты самых решительных действий осторожность, осмотрительность, нравственность, поддерживаемая религией, были руководящими принципами политиков.

Во Франции писатели и публицисты Ж. де Местр, Л. де Бональд, Ф. Монлозье, Ф. Шатобриан, используя приемы романтического письма, пытались воссоздать колорит средневековья, когда христианство, по их мнению, облагораживало нравы. Консервативные романтики, отвергая рационалистический подход просветителей к изучению прошлого, подвергали критике концепцию естественного права и общественного договора. В сочинениях Ж. де Местра «Рассуждения о Франции» (1797),

Ф. Шатобриана «Гений христианства» (1802) и др. идеализировались дореволюционный сословный строй, монархия и католическая церковь. Утверждалось, что 1) разум (философия просветителей) оказался бессильным обеспечить стабильность в обществе. Порядок всегда поддерживается общей верой, хранителем и распространителем которой является церковь. «Писаная конституция, – писал де Местр, – всегда бездушна, а между тем вся суть дела в народном духе. Этот дух выражается, прежде всего, в чувстве патриотизма». 2) Люди от природы неравны, и поэтому естественно сословное неравенство. «Лучшие люди страны (из дворян. – А.А.) должны нести особые обязанности». 3) В окружающей действительности все устроено монархически: бог правит миром, душа – человеком, отец – семьей, король – страной. Участие народа в делах управления – фикция. Таким изображался естественный порядок, который якобы был нарушен во Франции появлением «нового народа» – буржуазии. Революция была заговором этой «расы рабов», она была кровавой нелепостью, которая разрушила естественно выросший государственный организм Франции.

В Германии консервативные романтические идеи в историографии (особенно прусской) были представлены наиболее полно. Немецкие романтики пытались доказать, что для достижения гармонии в обществе необходимо поддерживать традиции, идущие от средневековья, и постигать дух народа как мистическую, изначальную сущность. В трудах представителей «исторической школы права» Ф.К. Савиньи и К.Ф. Эйхгорна обосновывался тезис о длительном естественном развитии законов, их соответствии национальной культуре и народному духу. Выступая против перенесения на почву Германии опыта Французской революции, они утверждали, что невозможно произвольно создать новое право.

Многими стонами своих взглядов к консервативному романтизму близок крупнейший германский историк XIX в. Л. Ранке. Выходец из семьи прусских бюргеров, он начал свою карьеру учителем гимназии во Франфурте-на-Одере, а закончил профессором Берлинского университета, прусским придворным историографом. Традиционно прусская историография испытывала сильное влияние классической филологии, государствоведения и богословия. Это способствовало усиленной разработке метода филологической критики источников, абсолютизации роли государства в истории, приданию теологического оттенка взглядам неа исторический процесс.

Ранке – автор огромного количества исторических трудов: «История римских пап», «История Германии в эпоху Реформации», «Прусская история», «История Франции в XVI – XVII вв.», «Всемирная история». Они написаны блестящим литературным языком, содержат яркие исторические портреты. Приверженец идеи плавности исторического развития, Ранке рассматривал государство как исторически сложившуюся индивидуальность, воплощение неких «господствующих идей», в первую очередь религиозных. В его концепции государства приоритетное значение имело исследование внешней политики. «Вечным законом» существования государств он считал борьбу за господство», из этого вытекал взгляд на войну как на естественное состояние общества.

Придавал громадное значение критическому анализу источников. Опираясь на источники (по мнению Ранке, наиболее достоверные официальные документы), свободный от морализаторства историк сможет описать прошлое так, «как это действительно происходило». Ранке учил работать с источниками на семинарах, которые он первым ввел в Берлинском университете. Эти семинары посещали немецкие и иностранные студенты, которые постигали «метод Ранке». Он включал в себя ряд требований: выяснить происхождение каждого исторического источника, компетентность автора документа, определить степень доверия к нему, а затем сравнить используемые источники для установления подлинной картины прошлого.

Разработка принципа историзма в немецкой философии связана с именем Г.В.Ф. Гегеля. Он обосновал диалектический принцип развития: пружина развития – в разрешении противоречия, в борьбе противоположностей. В старом порядке содержится его собственная противоположность, элементы нового. В «Философии истории» (лекционный курс 1822–1830 гг.) Гегель рассматривает всемирно-исторический процесс как отражение саморазвития абсолютного духа в эволюции сознания свободы. Понятие духа состояло из тех компонентов: общего, особенного и единичного. Общее – Божественный дух. Единичное – его воплощение в отдельном человеке. Особенное – дух народа. Сознание свободы зародилось у народов Передней Азии, где абсолютный дух возник, и Европы, где он получил подлинное развитие. В Европе сознание свободы было неодинаковым у разных народов. Оно было замедленным у славян и не достигло высокого уровня у романских народов. Только германцы с давними традициями индивидуальной свободы оказались подлинными ее носителями. У них развитие абсолютного духа достигает апогея и на этом завершается. Государство понималось как абсолютная цель разума, оно наделялось высшей функцией упорядочивания человеческого бытия.

Критики философско-исторической системы Гегеля упрекали его в панлогизме, в игнорировании момента иррациональности в истории. Они обращали внимание на то, что у немецкого философа все существующее в мире трактовалось как необходимость; таким образом, и справедливость, и зло получали одинаковое «оправдание».

Либеральное течение в романтизме синтезировало рационализм просветителей, их концепцию прогресса с идеей органического развития общества. Сторонники реформ, либеральные романтики признавали историческое значение революций, включая Французскую революцию конца XVIII в.

Во Франции в 1820–1830-е гг. сложилась «школа историков периода Реставрации». Ее виднейшими представителями были О. Тьерри, Ф. Гизо, Ф. Минье, А. Тьер. Объектом их пристального внимания было третье сословие. Начиная со средних веков они прослеживали борьбу этого сословия против дворянства. В отличие от консервативного романтизма представители либерально-романтического течения не склонны были наделять понятие народного духа мистическим смыслом. Народ (буржуазия и люди незнатного происхождения) – это общность с особой культурой и духовным складом. Такая трактовка отражала политико-идеологическую ориентацию либеральных историков. Тьерри в капитальном исследовании «Опыт истории происхождения и успехов третьего сословия» (1856) утверждал, что история третьего сословия во Франции началась с XII в., когда средневековые города добились автономии от феодальных сеньоров. Возвышение третьего сословия во главе с буржуазией было закреплено Французской революцией конца XVIII в. и завершено революцией 1830 г.

В «Письмах по истории Франции» (1817–1827) Тьерри изложил свое понимание принципа историзма. «Великое правило, – писал Тьерри, – которое следует рекомендовать историкам, заключается в том, что надо различать, а не смешивать…Буква остается, дух меняется». (Пример с названием «французы»). Таким образом, он требовал конкретности при описании событий и выступал против модернизации прошлого. Нужно изучать сущность конкретных явлений и воспроизводить их неповторимое своеобразие.

Ф. Гизо – политик, историк известен курсами лекций, которые он читал в Сорбонне: «История цивилизации во Франции» (1823), «История цивилизации в Европе» (1828). Гизо предлагает свою трактовку понятия цивилизации, понимая под ним прежде всего прогресс и развитие. Он выделяет два аспекта: прогресс гражданской жизни, отношений между людьми и прогресс человеческого духа. Основываясь на теории завоевания Галлии римлянами, а затем франками, он выводил третье сословие из римского корня. Вся последующая история Франции была наполнена борьбой сословий (классов). Этапом этой борьбы была «ужасная, но справедливая» Французская революция конца XVIII в. В основе противоборства сословий стояли имущественные (поземельные) противоречия, которые, в свою очередь, коренились в человеческой природе и были обусловлены уровнем духовного развития человека.

Гизо не считал, что борьба сословий (классов) должна заканчиваться полной победой одной стороны и полным уничтожением другой. Его идеалом было национальное единство при гегемонии буржуазии. Он был пленен историческим развитием Англии, в которой разные социальные группы вынуждены были идти на компромиссы. Сравнивая исторические пути Англии и Франции, Гизо отмечал, что Британия могла служить примером для Франции после событий 1789 г. Англия обуздала своего Робеспьера и (или) Наполеона–Кромвеля, что сделало возможным свершение второй, тихой, но решительной революции (Славной революции 1688 г. – А.А.) и установление прочной общественной системы. Франция смогла повторить ее опыт в июле 1830 г.

Ф. Минье, автор «Истории Французской революции» (1824) выделил в революции три силы: привилегированные классы, «средний класс» (буржуазию) и народ. Революционная деятельность «среднего класса» имела своим результатом конституцию 1791 г., а активность народа привела к установлению якобинской диктатуры и принятию конституции 1793 г. Симпатии Минье на стороне «среднего класса», но, следуя принципу историзма, он считал закономерными все этапы Французской революции. Он полагал также, что о революции следует судить как с политической, так и с нравственной точки зрения.

А. Тьер в «Истории Французской революции» (1823–1827) и «Истории консульства и империи» (1845–1869), как и Минье, признавал неизбежными все этапы Французской революции. Он выдвинул концепцию «революционного блока», интерпретируемую с буржуазно-либеральных и патриотических позиций. В трудах Тьера приводился обширный новый материал по военной и финансовой истории революции.

Выдающимся представителем либерально-романтического течения в Англии был Т. Маколей. Его главный труд – «История Англии» (1842–1859) – охватывает период 1665–1702 гг. Он стремился написать историю, которая бы соединяла в себе научную точность и литературные достоинства. «История Англии» – образец миниатюрного описания, исчерпывающего предмет. Маколей начинает свое изложение с раскрытия особенностей политической ситуации. Он рисует 200 исторических портретов государственных деятелей Англии. Далее он анализирует экономическую жизнь страны и останавливается на развитии городских центров. Описание городской жизни сменяется очерками о культуре.

Маколей изучил огромное количество опубликованных и архивных материалов: официальные документы, мемуары, письма, народные песни, памфлеты, сатиру. Он посетил все места, связанные с главными событиями той или иной эпохи. Сущность эпохи раскрывается в крупных исторических событиях и в выдающихся личностях. Центральное событие «Истории Англии» – революция 1688 г. Она осмысливается через призму противостояния Якова II и Вильгельма Оранского, символов прошлого и настоящего.

Ф. Шлоссер, профессор Гейдельбергского университета, предложил первую в германской историографии либеральную концепцию Французской революции. Осуждая в «Истории восемнадцатого столетия» (1823) революционное насилие с нравственных позиций, он, тем не менее, признавал ее необходимой и полезной для прогрессивного развития Франции. Революция, по его мнению, даровала равенство и другте благодеяния, а якобинцы «спасли отечество, основали новый дух свободы и истребили с корнем все средневековое зло». Невежество породило все крайности революции.

Много внимания уделил эпохе просвещенного абсолютизма Фридриха II, повернувшего Пруссию на путь прогресса. Во «Всемирной истории» (1844–1850) представил историю общества как процесс нравственного самоусовершенствования и изменения злой природы человека.

Для либерально-романтической историографии США были характерны поэтизация Войны за независимость, культивирование идеи об особой исторической мисси США – единственной крупной республики, где не развит бюрократический аппарат.

Лидер либерально-романтической историографии Дж. Бэнкрофт опубликовал в 1834–1874 гг. десятитомную «Историю Соединенных Штатов»: от открытия Америки до окончания Войны за независимость. В методологии испытал влияние Л. Ранке.

Центральная идея – об избранности американского народа, которого Бог направил по более совершенному пути, чем другие народы. Американский народ сложился благодаря сочетанию необыкновенно благоприятных природных условий Америки с моральными и религиозными принципами лучшей части европейских иммигрантов – поселенцев-пуритан. «Дух свободы», с самого начала живший в колониях Новой Англии, распространился затем на все колонии и привел к Войне за независимость. Подчеркивая революционный характер Войны, историк высоко оценивал е лидеров – Т. Джефферсона, Дж. Вашингтона, С. Адамса.

Бэнкрофт широко привлекал документы не только из американских, но и из английских и французских архивов. Хотя он ограничивался изучением политической, военной и дипломатической истории США, одним из первых представил ее не как истории отдельных колоний, а как целостное развитие североамериканской нации. Романтизм Бэнкрофта нашел свое выражение в приподнятом, даже напыщенном стиле изложения, что способствовало популярности труда американского историка.

Демократическое течение романтической историографии представление взглядами Томаса Карлейля в Англии, Жюля Мишле во Франции, Вильгельма Циммермана в Германии.

Заметное влияние на мировоззрение и исторические взгляды Т. Карлейля оказала философия Гегеля, его учение об абсолютном духе. В 1838 г. вышло в свет первое крупное историческое сочинение Карлейля – «Французская революция. История». Новизна этого исследования заключалась и в использованных источниках, и в концепции автора. Помимо письменных свидетельств, Карлейль привлек материалы своих бесед с участниками революции. Противник анархии и бунта, Карлейль исторически оправдывал революционное насилие, указывая на голод и нищету, кошмарный гнет, давивший 20 с лишним млн. французов. Свергнутую монархию он характеризует как власть «испорченную и обветшалую». В революции он признавал исторически необходимыми все этапы: «Якобинизм, санкюлотизм.., давайте название, какое хотите, должны иметь свою очередь».

В 1840–1860-е гг. объектом исторического анализа Карлейля оказываются представители элиты общества, выдающиеся личности. В их деятельности, считал Карлейль вслед за Гегелем, воплощается абсолютный дух. История мира – это биография великих людей. Они воплощали романтический образ гения, чьи помыслы и дела откладывают отпечаток на его эпоху. В 1841 г. английский историк и публицист опубликовал свои беседы «Герои, почитание героев и героическое в истории». Среди героев-вождей он выделил Наполеона и Кромвеля. Карлейль издал пятитомное собрание писем и речей Кромвеля. В 1858–1865 гг. была опубликована шеститомная монография «История Фридриха II», прусского короля, названного Великим.

Ж. Мишле был автором «Истории Франции» и «Истории Французской революции». Его перу принадлежит также книга «Народ», в которой рисуется идеализированный образ мелкого собственника-труженика. Природный инстинкт и добродетельные качества верно направляли народ к конечной цели – освобождению от многовекового гнета. Помехой на этом пути стала борьба партий, вызванная честолюбием вождей. Мишле первым среди исследователей Французской революции использовал архивные документы. В основе Французской революции, считал Мишле, лежали идеи свободы, братства, справедливости, а не материальные интересы. Кумир историка – Жорж Дантон, Максимилиан Робеспьер, напротив – инквизитор.

К демократическому крылу гейдельбергской исторической школы принадлежал Вильгельм Циммерман. Его главный труд «История великой крестьянской войны» (1841–1843) был написан на архивных материалах. Отвергая нападки и клевету на участников крестьянских движений, Циммерман показал, что тяготевший над народом гнет вызывал восстания задолго до Реформации. Циммерман восхищался Томасом Мюнцером как «Одной из самых отважных и самых интересных фигур эпохи Реформации». Одновременно он осуждал Мартина Лютера за непоследовательность и переход в лагерь «угнетателей».

2. Марксистское материалистическое понимание истории

К. Маркс и Ф. Энгельс – немецкие мыслители, революционеры, социалисты.

Середина и вторая половина XIX в. отмечены стремительным ростом городов, промышленного производства, изменениями в повседневном быте и культуре. Возникли новые социальные проблемы, прежде всего, «рабочий вопрос». Естественные науки с их материалистическим методом исследования пользовались большим авторитетом в обществе.

В этой обстановке формируется концепция материалистического понимания истории с ее идеей обусловленности политико-идеологических процессов условиями материальной жизни.

1. Конечная причина исторического развития коренится в сдвигах в материальном производстве.

2. Способ производства, или экономический базис общества – это взаимодействие (комплекс) производительных сил (предметов, средств труда, рабочей силы) и производственных отношений, ядро которых образуют отношения собственности. Базис оказывает влияние на надстройку: политические, идеологические, духовно-культурные институты и отношения.

3. По типу базиса выделяются пять общественно-экономических формаций: первобытно-общинная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая, коммунистическая.

4. Смена формаций происходит в процессе классовой борьбы и революций, которые устраняют возникшее несоответствие производственных отшений уровню производительных сил.

Материалистическое понимание истории изложено в работах К. Маркса и Ф. Энгельса «Немецкая идеология» (1845–1846), «нищета философии» (1847), «Манифест Коммунистической партии» (1848), «К критике политической экономии» (1859), «Капитал» (1867), «Анти-Дюринг» (1876–1878), «Письма об историческом материализме» (1893–1895).

Маркс и Энгельс «апробировали» свой материалистический метод на анализе ряда исторических событий. К. Маркс о французской революции 1848–1849 гг.: «Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 год», «18 брюмера Луи Бонапарта»; о Парижской коммуне 1871 г: «Гражданская война во Франции». В истории революции 1848–1849 гг. установил зависимость политической борьбы от экономических сдвигов; выявил три этапа нисходящей линии революции; раскрыл феномен бонапартизма; пришел к выводу, что всеобщее избирательное право при буржуазном строе – не панацея. Нужно разрушить государственно-бюрократическую машину.

Работы Ф. Энгельса по истории: «Революция и контрреволюция в Германии», «Крестьянская война в Германии».

Марксизм и принцип историзма. Острополемический характер работ основоположников марксизма.

Лекции 7–8. Историческая наука Запада во второй половине XIX в.

1. Общие черты позитивистской историографии

Социально-исторические предпосылки возникновения позитивизма. Бурное развитие капитализма в условиях промышленной революции актуализировало вопрос о значении экономики в жизни общества. Возникли новые социальные проблемы. Индустриальный прогресс сопровождался открытиями в точных, естественных и технических науках. Заметное влияние на мировоззрение общества оказала эволюционная теория Ч. Дарвина. Стиралось принципиальное различие между естественнонаучным познанием и обществознанием.

В этой обстановке складывается новое научно-мировоззренческое направление – позитивизм. Он имел многочисленных сторонников в исторической науке. Его отличительные признаки:

1. Установление точных, позитивных знаний посредством критического

анализа источников.

2. Поворот внимания исследователей к экономической и социальной истории.

3. Теория «плюрализма факторов».

4. Эволюционистская трактовка исторического процесса.

5. Функционалистская трактовка исторических законов.

Позитивисты внесли значительный вклад в дальнейшую разработку методики источниковедческого анализа, в частности статистического и сравнительно-исторического методов. Позитивисты считали, что на историческое событие оказывают влияние различные факторы: политический, экономический, социальный, биологический, идеологический, географический, психологический и др. Исследователь должен заниматься всеми этими равнозначными взамодействующими факторами, выясняя их влияние на ход истории. В этом сущность теории «плюрализма факторов». Формально не отдавая предпочтение ни одному из факторов, историки-позитивисты в своей исследовательской практике обычно выделяли один из них. Теория прогресса получила в трудах позитивистов «второе дыхание». Прогресс мыслился как постепенные, эволюционные (после окончания на Западе эпохи буржуазных революций) изменения. Революции прошлого – это результат досадной ошибки, случайность. Позитивисты основывались на лапласовском детерминизме: всякое явление имеет свою причину, и поэтому рано или поздно оно наступит. Не отрицая исторических законов, позитивисты трактовали их лишь как функциональные внешние связи между явлениями и событиями, которые исследователю необходимо установить.

Основоположник позитивизма, французский математик и логик О. Конт изложил свою методологию научного познания в труде «Курс позитивной философии» (1832–1842). Он делил науки на теоретические и «прикладные». Истории он отводил вспомогательную роль в научном познании и предложил создать новую теоретическую общественную науку – социологию. Она должна заниматься анализом причинных связей между фактами, которые обнаруживают историки. Так формулируются исторические законы. У Конта смена основных этапов истории человечества – отражение последовательной смены трех форм коллективного сознания («закон трех стадий»): теологической (древность и средневековье), метафизической (XVI–XVIII вв.), позитивной, или научной (современный период). Аналогично сознанию, которое изменяется постепенно, общество развивается эволюционным путем.

2. Позитивизм в исторической науке Франции, Великобритании, Германии, США

Во французской историографии позитивистская концепция рельефно представлена в трудах А. де Токвиля и И. Тэна.

А. де Токвиль, крупный чиновник, парламентарий, политический социолог, историк. Его первая крупная работа «Демократия в Америке» (1835–1840) оказала влияние на формирование исторической интерпретации Французской революции конца XVIII в. Токвиль одобрительно отзывался о Первой американской революции, которая в отличие от Французской развивалась «с любовью к порядку и законности, сохраняла тесную связь между религиозным духом и идеей свободы». Политическим идеалом Токвиля была также Англия, где сложился союз буржуазии и дворянства.

Свой главный исторический труд «Старый порядок и революция» (1856) Токвиль писал под впечатлением революции 1848–1849 гг. и переворота Наполеона III. Не принимая авторитарных порядков, Токвиль отрицательно относился и к революционным методам общественного преобразования, к действиям «толпы». Однако он отмечал, что Старый порядок (политический и социальный строй во Франции до 1789 г.) был ненавистен французам, и считал Французскую революцию антифеодальной. Тем не менее, Токвиль не считал неизбежным именно революционное разрушение Старого порядка. По его наблюдениям (анализ опубликованных и архивных материалов), задолго до революции во Франции уже складывались основные элементы буржуазного общества: крестьянская собственность, административная децентрализация, уравнение граждан в правах. Революция лишь «закончила сразу судорожным и болезненным движением, без переходов, без предосторожностей все то, что закончилось бы мало–помалу, само по себе и в течение долгого времени». Почему же все-таки произошла революция? Вместо выяснения причин Токвиль ставил вопрос о виновниках революции. Это прежде всего правительства Старого порядка, централизовавшие власть и установившие деспотизм. Они обрушили на крестьян груду повинностей и произвол, отделив крестьянство от остального общества.

И. Тэн опубликовал в 1863–1864 гг. многотомную «Историю английской литературы», применив историко-генетический метод анализа. В своем основном историческом труде «Происхождение современной Франции» (1876–1893) он апробировал разработанный им «психологический метод». Психология общества формируется под воздействием трех факторов: «расы» (национальных особенностей), «среды» (географических и социально-политических условий), «исторического момента» (взаимодействия расы, среды и исторической традиции).

Выясняя исторические истоки Парижской Коммуны 1871 г., Тэн обратился к изучении. Французской революции конца XVIII в. В Парижском национальном архиве он собрал большой материал о народных движениях. В революции он выделил две главные действующие силы: народ, грубый и невежественны, отравленный разрушительной философией просветителей, способный лишь насилию, и якобинцев. Это особый психологический тип, олицетворяющий самый дух революции. Якобинец предстает как озлобленный демагог и честолюбивый догматик, пропитанный абстрактными идеями, в особенности философией Руссо. В итоге революция в изображении Тэна стала гибельным взрывом преступных страстей и не имела никакого позитивного значения. Книга знаменитого историка была восторженно встречена в консервативных кругах. Но в начале XX в. ее постигла печальная участь. Французский историк А. Олар, авторитетный исследователь истории Французской революции, опубликовал в 1907 г. работу «Тэн как историк». Олар, случайно обнаружив несостоятельность одной из ссылок Тэна, проверил весь научный аппарат в тэновском труде и попутно проанализировал его методику исследовательской работы. Тэн делает в цитатах тенденциозные пропуски, исправляет стиль документов. Часто ссылки выдуманные: таких документов нет; единичные факты необоснованно обобщаются. Книга Тэна, заключал Олар, направлена на возбуждение ненависти или презрения к людям и идеям Французской революции.

Выдающимся английским историком-позитивистом был Г. Бокль. Он изучил 19 древних и новых языков. Его домашняя библиотека насчитывала 22 тысячи книг. Все это было нужно для реализации грандиозного замысла – написания «Истории человеческой цивилизации». В свет вышли два вводных тома «История цивилизации в Англии».

В соответствии с позитивистской методологией, Бокль рассматривал историю общества как продолжение истории природы. Историку нужно заниматься не биографиями отдельных выдающихся личностей, а изучением природной среды, распределения богатств, прироста населения и особенно накопления знаний. Бокль, прослеживая влияние факторов эволюции общества, полагал, что в древних цивилизациях приоритетным был географический фактор («физические деятели»). В более поздних цивилизациях, особенно в Европе, влияние географической среды ослабевает. Над силами природы одержал победу человеческий ум, и он стал главным фактором прогресса человеческой цивилизации. Разные стороны исторического процесса интересуют Бокля преимущественно с одной точки зрения: как они сказались на умственном прогрессе той или иной страны.

В германской историографии второй половины XIX в. ведущие позиции занимала малогерманская ранкеанская школа с приоритетным вниманием к внешней политике и дипломатии. Г. Зибель в труде «Основание Германской империи» (написан по заказу Бисмарка), Г. Трейчке в монографии «Немецкая история», И. Дройзен в исследовании «История прусской политики» обосновывали концепцию о национальной объединительной миссии Пруссии и Гогенцоллернов.

В противовес политической истории развертываются исследования по экономической и социальной истории. Складывается «историческая школа в политэкономии», опирающаяся на позитивистские принципы познания. Виднейшие представители «школы» – Г. Шмоллер, А. Вагнер, Л. Брентано. Их работы публиковались в «Ежегоднике законодательства, управления и народного хозяйства». Подчеркивая значение экономического фактора, ученые трактовали его как результат взаимодействия психологического и природного факторов. Сформулировали концепцию о социальной миссии Гогенцоллернов. К. Бюхер предложил периодизацию истории по типу хозяйств (домашнее–независимое натуральное; городское – с регулярным обменом; народное) и стадиям развития промышленного производства (домашнее, ремесленное по заказам, ремесленное на рынок, домашняя промышленность, фабричное производство).

Развитие позитивистской историографии в Германии связано также с творчеством К. Лампрехта, предпринявшего попытку дать синтез экономического, социального, политического и духовного развития и написать универсальную историю. Ученый считал исторические законы выражением наиболее общих законов психологии, а саму историю – сменой определенных социально-психологических эпох.

Психогенетические ступени культуры легли в основу периодизации германской истории («История германского народа», 1891–1909). Первой являлась эпоха коллективного хозяйствования, или анимизм. С возникновением частной собственности и индивидуальной формы хозяйства наступила эпоха «символизма», охватывающая время от раннего средневековья до X в. В развитое средневековье Лампрехт включил две культурные эпохи: «типизм» (X–XIII) и «конвенционализм» (XIII–XIV), когда господствовали натуральное хозяйство и феодальная вотчина. С XV в. с появлением денежного хозяйства наступила эпоха «индивидуализма», которую с середины XVIII в. сменил период «субъективизма» (распад сословного строя и свобода экономической деятельности). Внутри каждой из культурных эпох возникает особая «социальная душа», для изучения которой необходимо создать самостоятельную науку о психологическом существовании людей.

В историографии США с позитивистских позиций исследовал национальную историю Дж. Мак Мастер. В «Истории американского народа» он уделил значительное внимание изучению быта, нравов, духовного развития. Использовал прессу, забытые мемуары, письма, дневник. Представил историческое развитие страны как эволюционный процесс. Война за независимость рисовалась как респектабельная революция с любовью к законам и порядку Герой американской истории – великий «средний класс» англосаксов.

Генри Адамс читал курс лекций по американской истории, который лег в основу его главного труда «История США в период администрации Джефферсона и Мэдисона». Влиянием позитивистской методологии можно объяснить аналогии, которые историк проводит между социальным развитием США и физическими процессами в природе. Он изучал религиозную жизнь в Новой Англии, раскрыл роль просветительских идей в образовании США, выяснял влияние колонизации Запада на психологию американцев. Результатом эволюции американского национального характера стало появление «нового типа человека».

Лекция 9. Изучение Новой истории Запада в России (вторая половина XIX – начало XX в.)

1. Начало изучения Новой истории Запада в российских университетах

Исторические условия развития исторической науки в пореформенной России. Ослабление цензуры. Возможности изучения и преподавания истории революций на Западе. Либеральная концепция всемирной истории. «Государственная историческая школа» (С.М. Соловьев, Б.Н. Чичерин, К.Д. Кавелин) противопоставила «пагубному французскому пути русский путь «своевременных преобразований сверху». Главную причину Французской революции конца XVIII в. усматривала в слабости правительственной власти.

Революционно-демократическая концепция (Н.Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов, Д.И. Писарев) видела в революции – остром взрыве классовой борьбы – всемирно-историческую закономерность. По пути революций пошли Франция, другие европейские страны, этим же путем пойдет Россия.

По принятой тогда периодизации Новую историю начинали обычно с рубежа XV–XVI вв. (открытия Америки, германской Реформации).

М.Н. Петров, профессор Харьковского университета, в историческом очерке «Томас Мюнцер. Великая крестьянская война» (1868) поставил Крестьянскую войну в Германии в один ряд с Английской революцией XVII в. и Французской революцией XVIII в. Выделял два крыла в германской Реформации: умеренное во главе с М. Лютером и радикальное («смелых новаторов»). Назвал Т. Мюнцера «самым оригинальным и даровитым» из вождей Крестьянской войны)

Начало регулярному преподаванию Новой истории в Петербургском университете положил В.В. Бауэр. В «Лекциях по новой истории» (1886) уделил особое внимание Германской реформации, подчеркнув ее закономерный характер. Вскрыл сословные противоречия в германском обществе, выявив антагонизм городов и феодалов. Негативно оценивал стихийные выступления народных низов, усматривая в их «необузданности» «все несчастье Германии».

С именем В.И. Герье, профессора Московского университета, связано начало систематического изучения и преподавания в России истории Французской революции конца XVIII в. Влияние лекций Т.Н. Грановского на Герье. Он первым в России организовал исторические семинары по немецкому образцу. Считал, что главным предметом изучения для историка являются поступки людей и историческое познание должно опираться на психологический метод. Подчеркивал также влияние идей на судьбу народов и ход цивилизации.

Его концепция Французской революции основана на теории «государственно-исторической школы», взглядах А. де Токвиля и И. Тэна. Опубликовал сборник статей и очерков «Идея народовластия и Французская революция 1789 г.» (1904).Осуждал французскую монархию за то, что она не превратилась в «просвещенный абсолютизм». В политической незрелости французского общества видел одну из главных причин революции. Идея народовластия более всего содействовала тому, что переворот 1789 г. принял революционный характер. Во имя этой идеи совершился первый революционный акт: превращение депутатов третьего сословия на Генеральных штатах 1789 г. в Национальное собрание; под знаменем идеи народовластия происходили дальнейшие события революции; с ослаблением веры в эту идею изменился характер революции, и она завершилась полным отрицанием идеи народовластия.

2. Разработка истории Французской революции конца XVIII в. и Английской революции XVII в.

Ученик В.И. Герье Н.И. Кареев – автор первого в России специального, выполненного на материалах французских архивов исследования по истории Французской революции. В 1879 г. защитил магистерскую диссертацию «Крестьяне и крестьянский вопрос во Франции в последней четверти XVIII в». Нерешенность аграрного вопроса в пореформенной России. Свою концепцию аграрного развития предреволюционной Франции основывал на марксовой теории первоначального накопления капитала. Полемизировал с французскими историками, в частности оспаривал концепцию А. де Токвиля. Доказывал, что:

а) крестьяне владели землей не как собственники, а на правах цензивы, вечно-наследственной аренды;

б) одновременно с ослаблением государственной власти сеньоров происходило усиление поземельной зависимости крестьян от феодалов (повинности);

в) в третьем сословии шло расслоение по линиям: город – деревня; буржуазия – низы, крестьяне-собственники (пахари) – батраки;

г) аграрные законы периода революции – естественное следствие крестьянских выступлений.

Общий вывод: революция была закономерным явлением.

Карееву принадлежит много работ по философским и методологическим проблемам исторической науки. История трактовалась им как описательная дисциплина, имеющая дело с индивидуальными и неповторимыми фактами. Признавая законы истории, он полагал, что эти закономерности по своему характеру являются не историческими, а психологическими и социологическими. В изучении истории выделял разные ступени познания: от конкретных индивидуальных деталей до общих абстрактных характеристик.

Целостная концепция общей теории истории включала, по Карееву, историологию (теорию исторического процесса), в которой особое внимание уделялось разработке проблемы личности в истории; историку (теорию исторического познания) и теорию исторического преподавания. Автор многих учебников по всем периодам всемирной истории.

М.М. Ковалевский, историк права, социолог, специалист в области экономической истории. Либерал-конституционалист, в научных исследованиях придерживался позитивистской методологии, хотя испытал влияние идей и личности К. Маркса. Первые три тома его четырехтомной монографии «происхождение современной демократии» посвящены проблемам предыстории и начального периода Французской революции XVIII в. (до 1791 г.). «Происхождение мелкой крестьянской собственности во Франции». СПб., 1912.

Как и Кареев, оспаривал выводы Токвиля. Считал, что крестьяне владели землей не столько на начале собственности, сколько на «чиншевом праве», на основе «оброчного владения», «вечно-наследственной аренды». Указывал на начавшуюся дифференциацию французского крестьянства и развитие капиталистического фермерства на севере Франции. Отмечал, что накануне революции сеньоры увеличивали «до крайнего передела сумму оброчных тягостей крестьянства». Приходил к выводу о закономерности Французской революции: «Реформа при таких условиях становилась невозможной, необходим был переворот в корне, который смыл бы различие сословий и создал бы гражданское единство Франции». Таким образом, Ковалевский на основании анализа приходских наказов 1789 г. добавил немало конкретных черт и деталей к нарисованной еше Н.И. Кареевым картине положения крестьян.

К. всегда интересовали источники тех или иных политических доктрин. Это касалось и истории Французской революции. Главный недостаток Конституции 1791 г. он усматривал в принижении значения исполнительной власти, в ее республиканском содержании, противоречившем монархической форме. Он подвергал резкой критике жирондистов за их заигрывания с республиканскими идеями и подчеркивал, что французский народ в то время не созрел для республики.

Непосредственную причину революции видел в политике полумер Людовика XVI.

Профессор Киевского университета И.В. Лучицкий. Испытал влияние идей О.Конта, русского либерального народничества. Главный предмет исследований – аграрно-крестьянский вопрос во Французской революции XVIII в. многолетний спор Лучицкого с Ковалевским. Собрав в Парижском и 30 провинциальных архивах Франции богатый материал податных списков, Л. применил историко-статистический метод анализа и опубликовал монографию «Состояние земледельческих классов во Франции накануне революции и аграрная реформа 1789–1793 г.» (1912)

Он показывал, как перед революцией шел процесс раздробления земельной собственности. Утверждал, что крестьяне разных категорий, по преимуществу самостоятельные хозяева, получали много земли, в частности в процессе распродажи национального имущества. Вместе с тем признавал, что бремя «феодального режима» усиливалось во Франции во второй половине XVIII в.: рост арендной платы, т.е. сеньориальных доходов. Крестьянские выступления сыграли положительную роль в освобождении земли от феодальных пут. Основой классового деления считал отношение различных слоев населения к уплате налогов, а не характер собственности. Показательно, что Л. не определял предреволюционное общество во Франции как феодальное. Труд Л. переводится на французский язык уже при его жизни.

В целом исследования российских историков Кареева, Ковалевского, Лучицкого были признаны за рубежом как достижения «русской исторической школы».

Ковалевский был пионером в отечественной историографии истории Английской революции XVII в. На развитие Англии оказывали влияние рост торговли шерстью, связанные с этим разведение овец и огораживания. Главную причину революции видел в поземельных отношениях, в «арендной революции».

Историк показал взаимообусловленность экономического и социально-политического факторов Английской революции. Значительное место отводил проблеме противостояния королевской власти и парламента, межпартийных отношений, столкновений между парламентом и армией, положительным и отрицательным качествам Кромвеля. Но в отличие от большинства современных ему британских и французских историков К. уделил большое внимание демократическим движениям в революции.

В 1907/1908 и 1909/1910 учебных годах профессор Московского университета А.Н. Савин читал курсы по истории Англии XVII в. Указывал на недовольство во всех слоях общества как на коренную причину революции и отмечал противоположность социальных интересов ее участников. Однако в отличие от Ковалевского не признавал буржуазного характера революции. Он даже избегал понятия «буржуазия», предпочитая говорить о дельцах, предпринимателях, купцах и т.п. Он не принимал тезиса, что борьба политических течений отражала борьбу разных классов за власть.

Считал, что А. рев. носила по преимуществу религиозно-политический характер, называл ее религиозно-политическим спором. Отвергая марксистский классовый подход, С. утверждал, что «социальный смысл революции обусловливается не общественным положением, а сознанием ее участников (осознанием ими своих интересов).

В начале XX в. сложился как историк ученик И.В. Лучицкого Е.В. Тарле. В 1909–1911 гг. он опубликовал в двух частях исследование «Рабочий класс во Франции в эпоху революции» и защитил по этой теме докторскую диссертацию. Первая русская революция и «рабочий вопрос».

1. В 1789–1799 гг. рабочие не обнаруживали принципиально враждебного отношения к основам экономического строя во Франции;

2. Сознание классовой солидарности за немногими исключениями мало проявлялось в рабочей среде;

3. Весьма мало заметно проявление организованности;

4. Антирабочее законодательство 1789–1799 гг. Якобинская диктатура – буржуазное правление, выступавшее против рабочих.

Лекции 10–12. Историческая наука Запада на рубеже XIX – XX вв.

1. Критика позитивизма

Социально-исторические и гносеологические предпосылки и условия кризиса позитивистской историографии. Новая стадия в развитии капитализма. Подъем классовой борьбы пролетариата и разрушение относительной стабильности западного общества. Перспектива социалистических революций и ослабление оптимистической уверенности в безостановочном поступательном развитии буржуазной цивилизации.

Влияние на методологию исторического познания революции в физике –открытия элементарных частиц и теории относительности А. Эйнштейна. На смену механицистской приходит новая, релятивистская, картина мира: признание органической связи пространства и времени с движением материи и вероятностной, относительной природы научной истины.

Огромный пласт накопленного нового фактического материала, на первый взгляд, свидетельствовал о громадном разнообразии путей исторического развития стран и народов. Все в истории неповторимо, индивидуально, и поэтому сложно установить общеисторические закономерности. Историческое знание относительно, истина в истории в значительной степени зависит от субъекта познания – творческих особенностей историка. Представление позитивистов о точных знаниях в истории, подобных знаниям в естественных науках, было поставлено под сомнение.

С критикой позитивистской методологии исторического познания выступили в Германии представители «философии жизни», неокантианской баденской исторической школы, М. Вебер; в Великобритании – Дж. Тревельян, в Италии – Б. Кроче, в США – представители философии прагматизма.

В. Дильтей, представитель «философии жизни», в сочинении «Введение в науки о духе» (1883) отделял по объекту изучения общественно-гуманитарные науки от наук естественных. Первые исследуют мир идей, человеческого духа, жизненный опыт, судьбу; вторые – материальный мир. Историк постигает дух эпохи, но не логическим путем (в понятиях), а интуитивно. Жизненный опыт не сводим к разуму. «Природу мы объясняем, жизнь только понимаем». Однако это «понимание различно, ибо «каждый подходит (к историческим событиям) со своими собственными оценочными суждениями».

Философ, культуролог и социолог Г. Зиммель, как и Дильтей, считал, что жизнь и разум несоизмеримы. В «Философии истории» (1892) Зиммель утверждал, что жизнь как постоянный поток, изменение, «творческий процесс» исключает закономерность. На место общего закона он ставит «индивидуальный закон», или судьбу, постигаемую через интуицию. Следуя Ф. Ницше, Зиммель объяснял отдельные исторические события импульсами, волевыми актами, чувственными рефлексами. «“Понимание»” в истории может быть результатом только целостного восприятия “психических структур”». Т.о., исторический процесс для него, по сути, психологический процесс. Исходя из этого, главную роль в историческом познании играют психологические особенности исследователя.

Виднейший представитель неокантианской баденской исторической школы В. Виндельбанд видел различие между естественными и общественно-гуманитарными науками в предмете изучения. В актовой речи ректора Баденского университета «История и естествознание», произнесенной 1 мая 1894 г., он следующим образом формулировал это различие. Естественные науки устанавливают общие законы, общественно-гуманитарные науки описывают отдельные факты. Первые являются науками номотетическими (от греч.νόμοs – закон), вторые – идиографическими (от греч. íδίοs – особенный, единичный). В науках первой группы преобладает абстрактный, а в науках второй группы – наглядный метод. В работе «Философия немецкой духовной жизни XIX столетия» он называл самой важной задачей историка изучение жизни личности, например, личности О. Бисмарка. В кантовском духе Виндельбанд считал личность человека некоей «вещью в себе», полностью не поддающейся рациональному познанию. «Поэтому во всяком историческом знании кроется остаток непонятности, нечто, чего нельзя не высказать, не дефинировать».

Ученик Виндельбанда, Г. Риккерт в работах «Науки о природе и культуре» (1899), «Границы естественнонаучного образования понятий» (1902) относил естественные науки к наукам генерализирующего понимания действительности, а общественно-гуманитарные – к индивидуализирующим формам познания. Риккерт допускает, что историк прибегает подчас к обобщениям, но последние являются лишь «обходными путями для индивидуализирующего изображения исторического целого». По Риккерту, «понятие исторического развития и понятие закона исключают друг друга, так как в законе есть то, что повторяется любое число раз, а в историю развитие входит как возникновение нового, не бывшего ранее».

Важным компонентом теоретико-методологической концепции Риккерта является его идея «отнесения к ценностям». Он оперирует такими «всеобщими» ценностями, как государство, религия, искусство, позволяющими отобрать существенные единичные факты. Следует иметь в виду, что всякое историческое явление есть продукт культуры, а это всякий раз предполагает вопрос, какое значение оно имеет для человека. Всеобщие» ценности не являются абсолютными даже для одной эпохи, тем более они различны для разных эпох, для разных социальных групп (принцип историзма).

В М. Вебере, историке, социологе, политическом мыслителе, видели ученого и «пророка», который сумел затмить Маркса. Свои исторические взгляды он изложил в «Протестантская этика и капитализм» (1904–1905), «хозяйство и общество» (1921) и др. В отличие от Маркса, Вебер, исследуя вопрос о взаимоотношении духовной сферы и экономики, оспаривал приоритет экономики. Экономическое поведение предпринимателя определяется системой его моральных ценностей, которая в свою очередь получает характерные черты из религиозного источника, в частности из этики протестантизма. Аскетизм в мирской жизни. Как совладать с соблазном наживы? Человек, согласно протестантской этике, не собственник, а управляющий предприятия, и он призван (Beruf – призвание) выполнять на предприятии богоугодное дело. Он должен постоянно себя контролировать – индивидуализм.

Вебер, разделяя отдельные положения позитивизма, обнаруживает в единичных исторических явлениях черты, которые в иных комбинациях, в более или менее развитом виде повторяются в других единичных явлениях. Из этих повторяющихся черт компонуется «идеальный тип» как мысленная модель реальных отношений. Идеально-типические понятия позволяют различать общее, особенное и единичное. Проиллюстрируем это на веберовском анализе происхождения европейского капитализма. Он устанавливает связь «капиталистического духа» с этикой протестантизма. Это открытие позволяет сделать обобщающий вывод о связи религиозной этики и хозяйственного мышления вообще. По Веберу, не всякое индивидуальное историческое явление может стать «материалом» для конструирования идеальных типов. Необходимо изучать наиболее ярко выраженные формы исторических явлений, и это сближает позицию Вебера с теорией «отнесения к ценностям» Риккерта. Вебер отличал естественнонаучные законы от исторических закономерностей, определяя последние как законы-тенденции, «объективные возможности».

Английский историк Дж. Тревельян (внук Т. Маколея) в книге с характерным названием «Клио-Муза» (1913) решительно отделял историю от естественных и точных наук как отрасль знания, не имеющую практического значения и не способную выявлять общие закономерности, равно как и глубинные причинные связи. Даже если событие так хорошо изучено, как, например, Французская революция конца XVIII в., историк все равно не в состоянии постичь его причин: немыслимо изучить побудительные мотивы поведения 25 млн. французов. Историку остается развивать свое творческое воображение, оттачивать свой литературный дар, чтобы после привлечения соответствующих источников и их осмысления хотя бы отчасти «вжиться» в образ исторического деятеля, «догадаться» о подлинных мотивах его поступков. Функция истории – образовательная и воспитательная. Она не может и не должна претендовать на большее. История не наука в полном смысле этого слова. В Древней Греции она относилась к искусствам, и ее покровительницей была Муза.

Итальянский философ и историк Б. Кроче – глава этико-политической неогегельянской школы. В первом томе «Философии духа» (1893) он утверждает, что исторический факт – это создание нашего ума, а установление факта есть продукт образной (или «артистической») интуиции историка. История неизбежно пишется с точки зрения настоящего, поэтому исследователь не в состоянии давать фактам общеобязательного истолкования. Исторические понятия конкретны, естественнонаучные – абстрактны, первые сложнее вторых.

В работе «Исторический материализм и марксистская экономия» (1900) Кроче подвергает острой критике марксистское понимание истории. Для него «история это дело Всемирного Духа, чьим проявлением и орудием являются личности; государство независимо от его социальной природы – это не организация господствующего класса, а прежде всего нравственная ценность». Особенно отчетливо гегельянская концепция всемирной истории выступает у Кроче в его «Теории и истории историографии» (1910). По Кроче, «законы», в какой бы науке не применялось это понятие, являются не более чем некоторым приближением к действительности. Особенно это справедливо в отношении истории, «которая есть постоянное становление нового».

Свое понимание истории Кроче называет «абсолютным историзмом» в противоположность марксистскому «внешнему историзму». Он не признает историческую реальность объективной и раз и навсегда данной. Кроче выдвигает концепцию «исторической правды», создаваемой мыслью историка и являющейся единством теории, философии и истории. Индивид, творящий историю, стремится «пережить и переосмыслить прошлое в настоящем». Одним из основных постулатов крочеанского «абсолютного историзма» является тезис о современности истории. Всякая история современна, поскольку мы познаем ту историю, которую важно знать в данный момент. Для Кроче важна уникальность исторического такта, который существует лишь постольку, поскольку он «живет в душе историка», мыслится им. Но как рождается и изменяется мысль историка? Это результат воли Провидения, которую людям не дано познать, и свободной воли индивида.

Главное в истории – мысль, бесконечно развивающийся абсолютный дух, который постоянно индивидуализируется в сознании и деятельности отдельных людей. Отсюда основной историей выступает этико-политическая история, выраженная в истории культуры, а также в политической и экономической истории.

О том, как Кроче применяет свою методологию в конкретно-историческом исследовании, свидетельствует его «История Неаполитанского королевства». Он поставил задачу выяснить природу этико-политической «силы» этого государства и причины его неспособности стать в период Рисорджименто) во главе объединительного движения. Оперирует понятиями «аристократия» и «средний класс». Отмечает, что монархия опиралась на «средний класс», зараженный либерализмом, даже радикализмом французских якобинцев. Последнее и привело к ослаблению монархии. Т. о., причиной бессилия Неаполитанской монархии оказывается переворот в философско-политических взглядах «среднего класса», который стал критически оценивать убогую действительность Южной Италии и проявил готовность пожертвовать неаполитанскими Бурбонами ради единства родины.

Начало философии прагматизма (с греч. – дело, действие) в США положила статья Ч. Пирса «Как сделать наши идеи ясными» (1878). Для этого прежде всего необходимо установить, каких практических следствий можно ожидать от ощущения этого предмета или от его реакции на наши действия.

Отталкиваясь от этого принципа, философ и психолог У. Джемс в своей книге «Прагматизм. Новое название для некоторых старых методов мышления» выдвинул следующие положения.

1. Наши взгляды – это правила для действия. Две конкурирующие точки зрения могут означать практически одно и то же, следовательно, обе они истинны.

2. Любая вещь (идея) должна оцениваться в зависимости от ее пригодности.

3. Каждое явление следует объяснять посредством теории «множественности причин», но существуют также «могущественные сверхестественные силы».

4. Правильность наших идей проверяется на практике. Она определяет их полезность, пригодность, «комфортность»

Прагматизм означал релятивизм в познании, превалирование практического знания над теоретическим. Дж. Дьюи ограничил вывод Джемса о субъективном характере истины (обусловленность «волей субъекта верить»), введя понятие «обоснованной веры».

2. Экономическое и социальное направления в историографии

Разработка позитивистами экономической и социальной истории была продолжена на рубеже XIX – XX вв.

Один из зачинателей экономического направления в американской историографии Ф. Тернер не принял концепцию о древнегерманском происхождении политической системы США, импортированной из Европы. В 1893 г. Т. опубликовал работу «О значении границы в американской истории», где обосновал тезис об определяющем значении в истории страны колонизации Запада. Границей историк называл передовую черту поселений, которая образовывалась в ходе заселения западных земель. Свободная земля обеспечивала установление равенства среди поселенцев. Там, где каждый мог иметь ферму, легко достигалось экономическое равенство, из которого вырастало политическое равенство как важнейший компонент американской демократии. Она, по словам Тернера, «не была привезена в Вирджинию…Она вышла из американского леса и черпала каждый раз новую силу в соприкосновении с границей». Конечно, со временем общественные отношения «на границе» усложнялись, с Востока к ней подступала цивилизация (капитализм), которая подрывала социальное равенство. Но «граница» не умирает, а передвигается на Запад, и на новом месте восстанавливается социальное равновесие. Так укореняются основные идеалы «пионеров»: индивидуализм, демократия, национализм, экспансионизм.

Тернеровская концепция американской демократии сформировалась на основе изучения социально-экономических процессов на западных землях. Но ученый склонен был истолковывать эту особенность развития американского капитализма вширь как его сущность. Концепция «границы» тесно связана с теорией «предохранительного клапана». «Лишние люди» (избыточная рабочая сила) переселялись на «свободные земли». Таким путем США якобы смогли избежать классовой борьбы.

Американский историк Ч. Бирд в работе «Экономическое объяснение Конституции Соединенных Штатов» (1913) показал, что конституция была не плодом «эпохи социальной гармонии», не результатом свободного волеизъявления масс. Она выросла на базе значительного имущественного неравенства как результат деятельности торгово-денежных кругов. Борьбу вокруг принятия Конституции историк интерпретировал как столкновение владельцев движимой и недвижимой собственности. Две главы книги Бирда носят характерные названия: «Экономические интересы делегатов Конвента», «Конституция как экономический документ». Движение за Конституцию, делал вывод Бирд, принципиально основывалось на главных сферах интересов движимой собственности. Конституция была ратифицирована голосами не более чем 1/6 части взрослого мужского населения.

Крупнейшим исследованием в области социальной истории явилась серия работ английских историков, супругов Джона и Барбары Хэммонд. В 1910 г. вышла их первая монография «Сельский рабочий в 1760–1832 гг.», в годы Первой мировой войны была опубликована книга по истории городских рабочих в тот же период, а в 1919 г. – последний том серии, посвященный квалифицированным рабочим. Авторы привлекли материалы парламента и его комиссий, протоколы специальных обследований, впервые использовали архивы МВД. Раскрывали бедственное положение английских рабочих на ранних этапах промышленной революции. Как фабианцы, они исходили из идеи совпадения интересов рабочих и буржуа, но понять эту истину тем и другим мешала недостаточная образованность. Революционные выступления рабочих времен чартизма явились печальным результатом отсутствия духа согласия между различными классами. Они были порождены злоупотреблениями, эгоизмом и несовершенством политической системы. В ходе последующих реформ эти пороки постепенно устранялись.

Институциональные аспекты социальной истории рассматривали британские историки, деятели Фабианского общества супруги С. и Б. Вебб. Их «История тред-юнионизма» (1894) основывалась на обширном круге источников, включая архивы тред-юнионов. Значительное место отведено репрессивной политике властей до легализации профсоюзов и внутренней организационной структуре, целям и задачам тред-юнионов. Высоко оценивают реформистских профсоюзных лидеров. Чартизм в их понимании случайное явление. В «Промышленной демократии» (1897) тред-юнионы показаны как неотъемлемая составная часть капиталистического общества, условие его нормального функционирования. Пролетариат и буржуазия – «соучастники» процесса производства.

Институционалистский подход свойствен и американской коммонсовско – висконсинской школе рабочей истории. Методология лидера школы, профессора Висконсинского университета Дж. Коммонса формировалась под воздействием идей исторической школы в политэкономии (К. Бюхера). За экономическую основу общества Бюхер принимал уровень развития товарно-денежных отношений. Коммонс, вслед за Бюхером, рассматривал отношения между капиталом и трудом как отношения рыночных цен и заработков. Рабочее движение – это выступления групп производителей, заинтересованных в ограждении рынка от набегов внешних (импортные товары) и внутренних (дешевая рабочая сила) конкурентов. Профсоюзы – тип общественной организации, возникшей в силу взаимной групповой конкуренции в среде самих наемных рабочих (квалифицированные и др. категории рабочих). «Истинно АФТ». Влияние идеологии «среднего класса» на рабочее движение. К специфическим особенностям формирования рабочего класса и р. движения в США Коммонс относил наличие свободных земель, динамичное развитие внутреннего рынка, постоянный приток иммигрантов, наличие всеобщего избирательного права. Американское государство – своеобразный «встроенный регулятор» в системе общественных отношений.

Коммонсовско–висконс

Дата добавления: 2013-12-14