Влияние Лиссабонского договора на деятельность Суда Европейского Союза

Лиссабонский договор развивает и продолжает линию на углубление судебной реформы и улучшение порядка судопроизводства. Вводимый в действие учредительный акт и приложенный к нему протокол, содержащий Статут Суда ЕС, уточняет и закрепляет новую структуру судебной системы, призванную содействовать совершенствованию и повышению эффективности судопроизводства. Судебной системе посвящены целый ряд общих и специальных положений. Они содержатся в ст. 251–281 ДФЕС. Их дополняет Протокол, содержащий Статут Суда ЕС. Этот Протокол был принят в 2001 году в качестве приложения к Ниццкому договору. В новый текст внесены в основном редакционные изменения и поправки, связанные с изменениями, вносимыми Договором о реформе в ДЕС и ДФЕС.

В отличие от реформы политических институтов, осуществленные Лиссабонским договором 2007 г. преобразования в судебной системе Европейского Союза носят более осторожный и ограниченный ха­рактер. Это обусловлено, с одной стороны, здоровым консерватизмом авторов Лиссабонского договора, их нежеланием разрушать сложившийся механизм наднационального правосудия ЕС, который функ­ционирует без серьезных сбоев уже свыше полувека и обеспечил себе высокий авторитет в обществе.

С другой стороны, судебная система Союза уже была подвергну­та реформе всего несколько лет назад (поправки Ниццкого договора 2001 г. и принятый вместе с ним новый «Статут Суда»). Упомянутая реформа в целом имела позитивный эффект, и ее потенциал еще не до конца исчерпан (в частности, создан только один из специализи­рованных трибуналов ЕС, количество которых, в принципе, не огра­ничивается).

Важнейшие изменения, которые претерпит судебная система Ев­ропейского Союза после вступления в силу Лиссабонского договора, заключаются в следующем:

1) В качестве общего наименования европейских органов право­судия введено новое понятие «Суд Европейского Союза». Суд Евро­пейского Союза, как и ранее Суд Европейских сообществ, будет являться одним из институтов данной организации (статья 19 Дого­вора о Европейском Союзе).

В то же время, в отличие от наименования других институтов, выражение «Суд Европейского Союза» используется учредительны­ми документами в специфическом смысле, а именно как собиратель­ное понятие. Под «Судом Европейского Союза» понимается вся система наднациональных органов правосудия ЕС. Эта система со­хранит трехзвенный характер: Суд, Трибунал и специализированные трибуналы.

Термин «Суд», как видно, не является эквивалентным понятию «Суд Европейского Союза». Последнее обозначает всю судебную систему Союза. «Суд», напротив, служит названием только ее выс­шего звена (бывший Суд Европейских сообществ). Суд все более напоминает верховный или конституционный суд в традициях госу­дарственного права.

Вторым звеном судебной системы «новою» ЕС выступает Трибу­нал (бывший Трибунал первой инстанции). Такое изменение назва­ния является совершенно обоснованным, поскольку с появлением после Ниццкого договора специализированных трибуналов в каче­стве третьего уровня судебной иерархии Трибунал фактически пере­стал быть судебным органом первой инстанции. Это положение за­няли в новой судебной системе специализированные трибуналы. Таким образом, названия элементов судебной системы ЕС наконец-то приведены Лиссабонским договором в соответствие с логикой реально выполняемых ими функций.

Третий — нижний — уровень образуют специализированные три­буналы, которые могут учреждаться в неограниченном количестве для рассмотрения определенных категорий правовых споров. На мо­мент подписания Лиссабонского договора 2007 г. функционировал один подобный судебный орган, рассматривающий споры между ЕС и его служащими или другими сотрудниками: Трибунал по делам пуб­ личной службы Европейского Союза*⁶⁹.

Детальные правила в отношении организации и функционирова­ния судебной системы ЕС изложены в части шестой «Институцио­нальные и финансовые положения» Договора о функционировании Европейского Союза (статьи 251-281) и обновленном Статуте, ко­торый отныне будет именоваться «Статут Суда Европейского Союза»¹™.

2) По инициативе Польши предусмотрено дальнейшее увеличение числа генеральных адвокатов — особой категории членов Суда (в Три­бунале и специализированных трибуналах генеральных адвокатов нет), название и роль которых заимствованы из французской право­вой системы. Генеральные адвокаты Суда осуществляют независимое исследование материалов порученных им дел в целях подготовки мотивированных заключений (статья 252 Договора о функциониро­вании ЕС)¹⁷¹.

В последние годы число генеральных адвокатов составляло восемь человек, что являлось недостаточным ввиду большого и возраста­ющего количества поступающих в Суд дел. Совет Европейского Со­юза по запросу Суда может увеличить указанное количество, однако до сих пор не воспользовался данным полномочием.

В этой связи в специальной декларации, приложенной к Заклю­чительному акту Межправительственной конференции по подготов­ке Лиссабонского договора 2007 г. (Декларация № 38), государства-члены согласились с возможностью увеличения числа генеральных адвокатов Суда до 11.

Из этого числа, как и в настоящее время, шесть генеральных ад­вокатов (ранее — пять) будут постоянно являться гражданами круп­нейших государств-членов: Германии, Франции, Италии, Испании, Великобритании и — впервые — Польши.

Остальные пять вакантных мест генеральных адвокатов в порядке ротации будут заполняться гражданами другие государств-членов. В отношении членов всех судов Европейского Союза Лиссабон­ский договор 2007 г. в полной мере сохранил существующие гарантии независимости, порядок назначения (по общему согласию прави­тельств государств-членов, кроме специализированных трибуналов, назначаемых Советом) и срок полномочий (шесть лет).

Количество судей также не подвергнуто изменениям: 27 в Суде (по одному от каждого государства-члена), столько же в Трибунале (допускается увеличение квот до 2, 3 и более судей от государ­ства-члена) и 7 в Трибунале по делам публичной службы.

3) В целях более профессионального отбора кандидатов в высшие
звенья судебной системы ЕС (Суда и Трибунала) впервые предусмот­рено учреждение специальной квалификационной коллегии («комите­та») в составе бывших членов этих судов и высших судебных органов
государств-членов, а также других высококвалифицированных юрис­тов (статья 255 Договора о функционировании ЕС)¹⁷².

Указанный комитет будет давать заключения о соответствии кан­дидатов на должности судей и генеральных адвокатов предъявля­емым требованиям перед тем, как правительства государств-член о в осуществят предусмотренные назначения.

4) Наиболее существенный характер носит произведенное Лис­сабонским договором 2007 г. предметное расширение юрисдикции су­дов Союза. В отличие от «старого» ЕС, где его судебные органы были
полномочны рассматривать дела, главным образом, в рамках первой
«опоры» (в рамках Европейских сообществ), в «новом» Союзе по­добное ограничение исчезает.

По общему правилу, юрисдикция Суда Европейского Союза будет охватывать все сферы компетенции данной организации — кроме отдельных изъятий, прямо предусмотренных учредительными доку­ментами.

Наиболее серьезным среди этих изъятий служит невключение в юрисдикцию Суда Европейского Союза вопросов общей внешней полити­ки и политики безопасности (статья 275 Договора о функционирова­нии ЕС). Соответственно, и в дальнейшем Суд Европейского Союза не будет полномочен контролировать правомерность актов Европей­ского совета и Совета, принимаемых по общеполитическим вопро­сам международных отношений ЕС (например, правомерность ре­шений о военных операциях и гражданских миссиях Европейского Союза на территории третьих стран, изданных в соответствии со статьей 43 Договора о Европейском Союзе). 5) Важным достижением проекта Европейской конституции
2004 г., подтвержденным Лиссабонским договором 2007 г., стало уве­личение прав физических и юридических лиц по обращению за защитой
в Суд Европейского Союза.

Речь идет, во-первых, о предоставлении частным лицам возмож­ности оспаривать регламентарные акты ЕС (четвертый абзац статьи 263 Договора о функционировании ЕС), например регламенты Совета о фиксировании цен на сельскохозяйственную продукцию и о других мерах в сфере общей сельскохозяйственной политики Союза.

Во-вторых, несмотря на исключение общей внешней политики и политики безопасности из юрисдикции Суда Европейского Союза, последний все же уполномочен контролировать правомерность реше­ний, которыми вводятся ограничительные меры против физических и юридических лиц (второй абзац статьи 275 Договора о функциониро­вании ЕС). Например, государственные деятели третьих стран, ко­торым запрещен въезд на территорию ЕС, отныне смогут оспаривать подобную меру в Суде Европейского Союза¹⁷'.

6) Наконец, следует отметить предоставленные Лиссабонским
договором 2007 г. дополнительные права по наложению штрафных
санкций на государства-члены (параграф 3 статьи 260 Договора о
функционировании ЕС).

Кроме единовременной суммы (штрафа) или пени, которую Суд Европейского Союза вправе налагать на государства-члены за неис­полнение его решений, после вступления в силу Лиссабонского до­говора он сможет применять аналогичные меры, если какое-либо государство-член в установленный срок не отчиталось перед Комис­сией о мерах по «трансформации» директивы ЕС, то есть о приведе­нии своего национального права в соответствие с основами законо­дательства Европейского Союза в определенной сфере.

Обращает на себя внимание некоторое расхождение между практикой Суда ЕС и постановлениями Лиссабонского договора в части, относящейся к приданию обязательной силы Хартии основных прав. Формально участники Лиссабонского договора признают обязательную силу Хартии основных прав. Исключение составляют лишь Польша и Великобритания, особые позиции которых оговорены непосредственно в документах, приложенных к ДР. Однако никакой специальной процедуры, связанной с рассмотрением жалоб, приносимых на нарушение основных прав, учредительный акт, как, впрочем, и регламент Суда, не предусматривает.

Судебная практика последних лет (2006–2008 годов) подтверждает еще некоторые положения, имеющие важное значение для решения проблемы соотношения права ЕС и международного права. Обязательства, принятые государствами-членами ЕС по договорам с третьими странами и противоречащие праву ЕС, не имеют юридической силы на территории ЕС. Ответственность за нарушение договора, заключаемого с третьими государствами и международными организациями, стороной в которых выступает ЕС, автоматически предполагает ответственность ЕС за любые нарушения этого договора, независимо от того, кем именно – государством-членом или институтом – они допущены. Ответственность за нарушение наступает независимо от того, решаются ли в данном договоре вопросы исключительной или смешанной компетенции. Лиссабонский договор в целом подтверждает эти выводы Суда.

Вместе с тем согласно общим началам, заложенным в учредительном акте, ни один из договоров, заключаемых ЕС с третьими государствами и международными организациями, не может или не должен влечь за собой приращения компетенции Европейского Союза. Такого рода положение, закрепленное в ДР, напрямую увязывается с приданием Европейскому Союзу международной правосубъектности и ликвидацией системы трех опор, взамен которой создается, во всяком случае, номинально, единое правовое пространство.

Следует обратить внимание также на то обстоятельство, что Cтатут Суда ЕС оформлен в качестве Протокола, прилагаемого к учредительным актам. В этом своем качестве он имеет ту же юридическую силу, что и сами учредительные акты. Вместе с тем он содержит весьма существенную оговорку. За исключением постановлений, содержащих изложение общих принципов построения и деятельности судебной системы ЕС, все другие постановления Статута могут пересматриваться на основе общей законодательной процедуры.

Суд ЕС остается одним из главных гарантов незыблемости правовой системы ЕС и обязательности для всех субъектов права ЕС ее предписаний. Неисполнение и ненадлежащее или несвоевременное исполнение решений Суда, имеющих обязательную силу, влечет за собой наложение определенных санкций. Их объем и характер определяются самим Судом.

Дата добавления: 2014-01-04