Проблема борьбы добра и зла

Взаимная непобедимость добра и зла не означает, что их борьба бессмысленна и не нужна. Смысл этой борьбы в том, чтобы всеми возможными средствами уменьшать «количество» зла и увеличивать «количество» добра в мире, а главный вопрос - какими способами и путями добиться этого. Основной спор ведется между сторонниками борьбы со злом с позиции силы и сторонниками этики ненасилия, базирующейся на идее непротивления злу насилием. Здесь ненасилие рассматривается как наиболее действенное и адекватное средство противостояния злу, как единственно возможный реальный путь к справедливости, ибо все другие пути оказались неэффективными.

Насилие и ненасилие являются диалектической парой наподобие левого и правого или представляют собой различные стадии в развитии одного и того же процесса. Речь идет о том, выражают ли эти понятия альтернативные или последовательно меняющие друг друга способы действия.

1. В понимании насилия существуют два подхода, один из которых можно назвать абсолютистским, другой - прагматическим. Согласно первому, понятие насилия несет четко выраженную негативную оценочную нагрузку и употребляется в очень широком значении, включающем все формы физического, психологического, экономического подавления и соответствующих им душевных качеств, как ложь, ненависть, лицемерие и т.д. Оно прямо отождествляется (во всех его многообразных проявлениях) со злом вообще. Прагматический подход ориентируется на ценностно-нейтральное и объективное определение насилия и отождествляет его с физическим и экономическим ущербом, который люди наносят друг другу. Такая интерпретация позволяет ставить вопрос об оправданности насилия, возможности его использования в определенных ситуациях, но при этом отсутствует критерий для его решения.

2. Ненасилие в отличие от насилия является не особым случаем иерархической связанности человеческих воль, а перспективой их солидарного слияния. Ненасилие исходит из убеждения в самоценности каждого человека как свободного существа и одновременно взаимной связанности всех людей в добре и зле. Обратите внимание на то, что одно из часто повторяемых возражений против ненасилия как исторической программы состоит в том, что оно исходит из слишком благостного и потому реалистического представления о человеке. В действительности это не так. Считать человека радикально злым - значит незаслуженно клеветать на него. Считать человека бесконечно добрым - значит откровенно льстить ему. Должное же ему воздается тогда, когда признается моральная амбивалентность человека. Таким образом, понятия насилия и ненасилия нельзя понять вне соотнесения друг с другом. Чтобы раскрыть конкретный характер этой соотнесенности, их надо рассматривать не сами по себе, а в более широком контексте борьбы добра против зла, борьбы за социальную справедливость и человеческую солидарность.

Насилие и ненасилие представляют собой разные перспективы в борьбе за справедливые отношения между людьми в обществе. Нависшая над человечеством глобальная опасность - ядерная, экологическая, демографическая, антропологическая и другие - поставила его перед роковым вопросом: или оно откажется от насилия, «этики вражды» или оно вообще погибнет. Философия и этика ненасилия сегодня уже не являются просто актом индивидуальной святости, они приобрели в высшей степени актуальный исторический смысл.

Основные принципы этики ненасилия.

Во-первых, отвечая на зло насилием, мы не побеждаем зло, так как не утверждаем добро, а, напротив, увеличиваем количество зла в мире.

Во-вторых, ненасилие разрывает «обратную логику» насилия, порождающего эффект «бумеранга зла» (Л. Толстой), согласно которому содеянное тобой зло обязательно вернется к тебе.

В-третьих, требование ненасилия ведет к торжеству добра, поскольку способствует совершенствованию человека.

В-четвертых, не отвечая на зло насилием, мы противопоставляем злу не бессилие, а силу, ибо «подставить щеку» трудней, чем просто «дать сдачи». Таким образом, ненасилие - не поощрение зла и не трусость, но способность достойно противостоять злу и бороться с ним, не роняя себя и не опускаясь до уровня зла.

Сторонники насильственной формы борьбы со злом, не считая насилие позитивным явлением, приводят тем не менее свои аргументы. Во-первых, насилие они расценивают скорее как вынужденную необходимость, чем как желаемое состояние. Главный их аргумент в защиту насилия - безнаказанность зла в условиях ненасилия. Во-вторых, недостаток этики ненасилия ее противники видят в ее слишком идеализированном, на их взгляд, представлении о человеке. На самом деле в основе концепции ненасильственной борьбы лежит признание моральной двойственности природы человека - единства в нем и доброго, и злого начал. Это предполагает определенную стратегию и тактику борьбы со злом, цель которой - усиление и приумножение добра. Если насилие направлено на подавление или уничтожение противника и лишь временно заглушает конфликт, то стратегия и тактика ненасильственной борьбы направлены на устранение самой основы конфликта. Таким образом, сторонники ненасилия берут на себя ответственность за зло, против которого борются и приобщают «врагов» к тому добру, во имя которого ведется борьба.

Совесть является одной из наиболее сложных этических категорий, затрагивающих широкую сферу человеческих отношений.

Совесть — это понятие морального сознания, выражающее способ­ность личности к самоконтролю, нравственной оценке собственных дей­ствий на основе понимания своей ответственности перед другими людь­ми, обществом за совершаемые поступки. Это внутренний регулятор по­ведения, свойственный только человеку.

Совесть определяется, с одной стороны, отношением человека к другим лю­дям, и, с другой, — отношением людей к нему самому. Человек начинает верно относиться к самому себе после того, как он научится правильно от­носиться к другим людям и прислушиваться к тому, как они оценивают его самого.

Совесть — это осознание моральной от­ветственности человека за свое поведение перед другими людьми, вклю­чающее нравственную самооценку, волевой самоконтроль личностью сво­их поступков, мыслей и чувств с точки зрения нравственных норм и принципов определенного класса или общества.

Чувство совести играет важнейшую роль в исполнении сотрудника­ми ГПС своего служебного долга.

Долг — одна из ос­новных категорий этики, выражающая общественную необходимость в виде определенных нравственных требований, предъявляемых к отдельной личности и личностью к обществу.

Человек является представителем определенного общества, класса, профессионального коллектива, семьи, связан с ними целой системой об­щественных связей и зависимостей.

Долг выражает определенные отношения личности к обществу и общества к личности. Он представляет собой совокупность требований, которую предъявляет к человеку общество, коллектив и которая предстает в виде определенных моральных обязанностей личности.

Долг — это сложное и многогранное явление. Он проявляется во всех сферах жизни человека. В зависимости от сфер и характера деятельности людей, их обязанностей существуют различные виды долга: обществен­ный, государственный, национальный, профессиональный, семейный.

Объективное содержание общественного долга обусловлено потреб­ностями общества. Особое место занимает категория профессионального долга. Для сотрудников ГПС выполнение служебного долга связано с тушением пожаров и проведения связанных с ними первоочередных аварийно-спасательных работ.

Честь и достоинство, как понятия, часто употребляются вместе, во взаимосвязи.

Честь — это положительная общественная оценка личности, авто­ритет, репутация.

Достоинство — это самооценка личности, представление самого человека о своей ценности как личности.

Подобно достоинству, понятие чести раскрывает отношение челове­ка к самому себе и отношение к человеку со стороны общества, но пред­ставление о достоинстве личности исходит из принципа равенства всех людей в моральном отношении. Все люди уже в силу одной принадлежно­сти к роду человеческому имеют равное право претендовать на уважение их достоинства.

Честь, напротив, по-разному оценивает людей, она связана с кон­кретным общественным положением человека, родом его деятельности и признаваемыми за ним моральными заслугами. Честь заслуживается доб­рыми делами. Понятие чести предполагает в отношении общества к чело­веку ту меру уважения, которую он заслужил. Достоинство же личности основывается на равном праве каждого на уважение как человека и граж­данина.

Профессиональные кодексы чести существовали и существуют во всем мире со времени знаменитой клятвы Гиппократа. По мере исторического развития представители тех профессий, труд которых важен для всех, все чаще оказывались перед лицом определенных обязанностей по отно­шению к людям, пользующимся их услугами, результатами труда. Это и потребовало необходимость вырабатывать определенные нормы профес­сиональной этики, клятвы, кодексы чести, способные поддержи­вать моральный престиж профессиональных групп в обществе.

Достоинство личности требует также и от других людей уважения к ней, признание за человеком определенных прав и возможностей.

Счастье — состояние длительного удовлетворения от пережитого наслаждения и полноты жизни. Оно сопро­вождает каждый момент человеческой жизни человека как проявления высшей ценности. Поэтому оно тесно связано с судьбой человека. Именно в смысле цели всех устремлений человека счастье понималось в эпоху антич­ности.

Эвдемонизм (греч. eudemonia — блаженство) — эти­ческое направление, рассматривающее счастье как мо­тив и цель всех стремлений человека. Приверженцы эв­демонизма считали счастливым того человека, чьи физи­ческие и духовные способности могли беспрепятственно развиваться. Благодаря всестороннему развитию способ­ностей человек достигал высшего удовольствия, заслу­живал уважения современников и славную память по­томков. Представителями эвдемонизма в разное время были Сократ, Эпикур, Б. Спиноза, Г.В. Лейбниц, Л. Фейербах, Г. Спенсер и др.

Основы учения о счастье были заложены и развиты античными школами эпохи эллинизма: стоиками, эпи­курейцами и скептиками.

Счастье — бесстрастие и аскетический образ жизни, сопровождающийся отречением от земных чувств. В этом состоит суть понимания природы счастья стоика­ми. Основным принципом счастливой жизни, по их мне­нию, должна стать апатия. Апатия (греч. apatheia — бес­страстие) — независимость от чувств и страстей. Поэтому счастливый образ жизни — удел мудреца. Он всегда пре­дан разуму, а его высказывания правильны и беспри­страстны.

Счастье — свобода от страстей и бесстрашие перед смертью и смертельными муками. Таков был идеал счаст­ливой жизни скептиков. Он основывался на принципе атараксии. Атараксия (греч. ataraxia — невозмути­мость) — нравственный принцип, согласно которому счастье заключается в душевном спокойствии и безмя­тежности. Путь к счастью лежит через следование друго­му принципу — принципу эпохе. Эпохе (греч. epoche — остановка или начало развития) — воздержанность от суждений, за которой следовала бестревожность.

Счастье — стремление к наслаждениям и удоволь­ствиям. Таково понимание счастья эпикурейцами, кото­рые выделяли два вида счастья:

• высочайшее счастье, принадлежащее богам, его не­возможно приумножить;

• счастье, достижимое для человека и допускающее

умножение.

Эпикурейцы видели не в каждом наслаждении залог будущего счастья человека, но только в тех из них, кото­рые соответствуют его разумной природе. Счастье невоз­можно для человека, который живет неразумно, так как разум — высшее благо для человека.

Нравственный смысл счастья состоит в стремлении человека к радости, наслаждениям и удовольствиям, но только к тем, которые не наносят ущерба его духовному и физическому здоровью. Счастье ведомо человеческими желаниями, но не все они нравственно оправданы и час­то достигаются в ущерб самому человеку и окружающим его людям. В ином случае стремление к счастью оборачи­вается несчастьем.

Несчастье — черта характера человека, которая ведет к ошибкам, проступкам, невзгодам, болезням или поте­рям близких людей. Погоня за наслаждениями не гаран­тирует счастья и, наоборот, самоотречение является более близким путем к нему. В конечном итоге счастье яв­ляется результатом добродетельной и согласующейся с нравственными ценностями жизни.

Дата добавления: 2014-01-04