Гендерный аспект теории и практики социальной работы

Проблемы социальной работы и гендера тесно взаимосвязаны. Исследователи считают, что важность учета гендера в социальной работе состоит в том, что женщины – более уязвимая часть общества, чем мужчины (Петрова, 2007). Женщины чаще подвергаются насилию, дискриминации. Чаще обращаются за помощью, их больше в социальных службах.

Прежде всего, большинство клиентов социальной службы – это женщины (бедные, одинокие престарелые, матери-одиночки, многодетные матери, матери детей-инвалидов, безработные). От того, распознают ли специалисты социальной работы гендерное неравенство на индивидуальном уровне в непосредственном взаимодействии с клиентами или на структурном уровне в организационных, социальных и политических отношениях, зависят перспективы антидискриминационного социального обслуживания, социальной справедливости и социального развития.

В современной социальной работе, по мнению многих авторов, мужчины вообще исключаются из числа возможных клиентов социальной службы, хотя социально-психологическая помощь им зачастую просто необходима. Это и мужчины, переживающие разрыв отношений в результате развода, и те, кто вернулся из мест боевых действий в посттравматический период, мужчины, подвергшиеся насилию или демонстрирующие свое агрессивное поведение в отношении собственных жен или подруг, подростки, которые подвергаются наркотизации или втягиваются в экстремистские группировки, и многие другие.

Повседневная коммуникация, реализуемая в процессе социальной работы, и прикладной характер профессии служат одновременно обоснованием необходимости и важности социальной работы для осуществления принципов гендерного равенства.

Существует т.н. кодекс гендерно-чувствительной социальной работы, отражающий ее сущность и цель, состоящий из следующих основных положений:

2) Распознавание и искоренение сексизма в практике социальной работы

5) Анализ законов, актов, деятельности учреждений социальной сферы: не содержат ли они примеры дискриминации женщин.

Не менее важным является и понимание того, что подавляющая часть специалистов социальной работы в России – женщины. И хотя их достаточно много среди администраторов социальных служб, тем не менее руководство управлений и министерств социальной сферы представлено мужчинами. В организациях и СМИ социальная работа представлена как «женская работа», которая требует в первую очередь «женских» качеств – доброты, эмпатии, ответственности, терпения. Тем самым социальная работа является частью вторичного рынка труда - отсюда низкий статус и низкая заработная плата социальных работников.

Проблемы социальной работы и гендера связаны более тесно, чем это может показаться на первый взгляд. От того, распознают ли специалисты социальной работы гендерное неравенство на индивидуальном уровне в своем профессиональном общении с женщинами или на структурном уровне в организационных, социальных и политических отношениях, зависят перспективы антидискриминационного социального обслуживания, социального развития и социальной справедливости.

Гендерные аспекты социальной работы

Сущностью гендерной практики в социальной работе является умение социальных работников распознать гендерное неравенство на основных уровнях социальной структуры. На индивидуальном уровне при непосредственной работе с клиентами или на структурном уровне в организационных, социальных и политических отношениях. Профессия социального работника носит прикладной характер, отсюда важной составляющей этой работы должно быть осуществление принципов гендерного равенства. Проблема введения гендерных подходов в социальной работе заключается в том, что с теоретических позиций феминизма структурные элементы социальной системы (дома-интернаты, социальные службы, образовательные учреждения) сами воспроизводят социальные отношения в обществе и, следовательно, неравенство, в том числе и по признаку пола. В дискурсах (социальных речевых практиках) социальные проблемы мужчин и женщин, бедных, инвалидов, детей всегда являются гендерно окрашенными. Из того, что пишется в региональных программах и в литературе, что говорится в средствах массовой информации, создаётся общественное мнение, а также определяются различные роли социальных актеров: женщин, мужчин, детей, социальных работников и т.д. Критика социальной работы с точки зрения философии феминизма впервые прозвучала на Западе в 1970-х годах, благодаря критическому подходу к социальной работе возникли понятия: «мобилизация ресурсов», «защита прав», «рост сознания». Основные феминистские подходы (либеральный, социалистический, радикальный) относительно социальной работы имеют много общего между собой. Наиболее общим источником для всех подходов является марксистский подход. В его рамках можно выделить различные модели. С точки зрения прогрессивной модели социальная работа – это позитивный агент изменений в обществе, а социальные работники должны не просто доминировать над клиентами в решении проблем, а должны обеспечивать и организовывать коллективные действия и рост сознания, тем самым помогая осуществить позитивные социальные изменения. Следующий шаг в сторону критического анализа социальной работы делает репродуктивная мораль. Социальные работники здесь – это агенты классового контроля, повышающие давление капиталистического общества на рабочий класс. Тем самым именно посредством социальной работы в обществе достигается воспроизводство социального неравенства, репродуцируется социальная структура со свойственными ей отношениями иерархии и контроля. Именно такой образ социального работника преобладает в массовой культуре на Западе, где создается стереотип сотрудника социальной службы как антигуманного бюрократа, отнимающего ребенка у матери, определяющего героя в психиатрическую лечебницу или предписывающего бедняги унизительные и заведомо бесперспективные условия поиска работы. Еще одна модель марксистской критики социальной работы представлена контрадикторной (противоречивой) позицией, согласно которой социальные работники – это агенты капиталистического контроля, и в то же время они реструктурируют классовое общество. По крайней мере, такой потенциал у них имеется, так как они передают знания и власть государства своим клиентам, выступая для тех социальными адвокатами и координаторами услуг. Существование такого противоречия в их роли приводит к другим противоречиям, которые, возможно, вносят вклад в опрокидывание, распад структур капиталистического общества. Упомянутую выше прогрессивную позицию как раз чаще всего и называют радикальной. Радикальная теория и практика социальной работы происходит из критики традиционной (психодинамической) социальной работы, теорий, полагающихся на психологическое объяснение социальных проблем, и функционалистских теорий, которые принимают как должное существующий социальный порядок. Д. Макинтайр излагает основные позиции радикальной критики в адрес традиционной социальной работы следующим образом. Во-первых, исследователи и социальные работники, следующие традиционной схеме, склонны сводить сложные социальные проблемы к индивидуальным психологическим особенностям, имеют тенденцию «обвинять жертву», возлагая на клиентов ответственность за те проблемы, которые на самом деле имеют социальное прохождение, и тем самым отвлекают внимание от социальных условий. Во-вторых, традиционная социальная работа «приватизирует» клиентов, испытывающих социальные проблемы, и пытается решить их трудности индивидуально, вместо того чтобы объединить их с теми людьми, с кем они могли бы разделить этот опыт и, возможно, справиться с проблемами совместными усилиями. Наконец, традиционная социальная работа, следуя сложившимся правилам объяснения и поведения, укрепляет несправедливое социальное устройство капиталистического общества. Помимо критики методов социальной работы, радикальная модель осуждает негативные стороны самой системы социальных услуг. Поскольку роль социальных служб ограничена и фрагментарна, они не в состоянии помочь человеку справиться с трудной жизненной ситуацией и не могут совладать с целым спектром социальных проблем, которые требуют своего разрешения. Кроме того, сама модель, по которой осуществляется финансирование учреждения, ограничивает имеющиеся ресурсы и не допускает принятие решений, противоречащих интересам финансирующей стороны. При этом корпоративная культура организаций формирует внутреннюю коллективную точку зрения, которая находится в согласии с интересами социального большинства, а иерархическое и бюрократическое устройство организаций приводит к усилению контроля и согласования с правилами и конвенциями. Наконец, позицию организации на заседаниях администрации и комитетов, отвечающих за деятельность учреждений социальной сферы, представляют те, кто выступает от имени системы и принимает ее правила, а не от лица угнетенных и непривилегированных. Таким образом, профессионализация социальной работы приводит к тому, что общество наделяет социальных работников статусом, доходом и социальные работники поддерживают существующее положение вещей и избегают проводить критический анализ проблем, с которыми им приходится сталкиваться. Отечественные руководители учреждений и департаментов социальной сферы всё еще не пришли к мысли о критической оценке и анализе эффективности своей работы. В странах Западной Европы и Северной Америки государственные и неправительственные социальные службы активно сотрудничают с университетскими кафедрами социальной политики и социальной работы по разным направлениям. Результатом этой совместной работы становятся рекомендации о том, как улучшить практику работы социальной службы. Одной из форм радикальной социальной работы является коллективное действие. Социальные работники взаимодействуют с общественными организациями, в том числе с ассоциациями инвалидов, солдатских матерей, профсоюзами и т.д. При этом важна работа в команде, основанная на принципах демократизации, так как это способствует глубокому проникновению социальной службы в проблемы общества и оформлению коллективного действия. Вторая важная форма и область радикальной социальной работы–это индивидуальная работа с клиентами. Социальные работники помогают понять людям причины социального неравенства. Социальные работники должны избегать индивидуализации причин и обвинения клиентов в существующих трудностях. Согласно радикальной теории социальной работы бедность нельзя рассматривать как индивидуальную проблему, поскольку данная модель выступает против таких терминов, как «иждивенчество», «культура бедности», полагая их дискриминирующими. Практика феминистской социальной работы основана на принципах переосмысления власти равноценности подхода и конечного результата, экосистемного подхода, убежденности в том, что личное есть политическое. Переосмысление власти – это принцип, который подвергает критике властное отношение между профессионалом-экспертом и зависимым от него клиентом, между менеджером агентства и его подчиненными, между политиками, администрацией и населением. Власть – это контроль и господство над подчиненными для превращения их в пассивных и зависимых. С феминистской точки зрения это патриархатная концепция власти, узурпируемая небольшой группой людей. Власть в социальной работе должна рассматриваться как фактор, необходимый для создания определенных условий деятельности других, а не как господство. Право на власть является политическим актом, потому что власть позволяет людям осуществлять контроль над собственной жизнью и дает возможность самим принимать решения. Социальная работа, основанная на теории феминизма, отталкивается от представления, что идеология, социальная структура и поведение взаимосвязаны между собой. Например, если клиент стоит на позициях традиционных социальных ролей, то социальному работнику следует обозначить для клиента ценности патриархатной культуры и практики, а также ценности, основанные на принципах эгалитаризма. Основными принципами социальной работы с женщинами яв-ляются: – отношение к женщинам как к личностям, способным самостоятельно принимать решения, соблюдать принципы, которые гарантируют благополучие детей, мужчин и женщин; – умение внимательно слушать женщину-клиента и дать возможность женщине самой определить пути решения проблемы; – стараться найти коллективные решения проблем, которые женщине – клиенту кажутся индивидуальными; – рассматривать проблемы конкретных женщин не изолированно от социальных ситуаций, признавая принцип: «личное есть политическое» на всех уровнях социальной практики. Основными принципами социальной работы с мужчинами являются: – объяснение мужского властолюбия и стремления доминировать над социально-подчинёнными и слабыми под воздействием гендерных стереотипов; – учет факта различия мужчин между собой; – признание того, что мужчины, как и женщины, могут нуждаться в помощи, сострадании и не знать путей выхода из сложных жизненных ситуаций; – обращение внимания на сходство мужчин, олицетворяющих агрессию, и мужчин, хотя и не совершающих насильственных действий, но уверенных в справедливости социальных отношений, порождающих подобное поведение; – поддержка предопределения мужественности, основанного на отношениях поддержки и равенства полов. В настоящее время наблюдается феминизация профессии социального работника. Женщины – социальные работники и женщины – клиенты идентичны по мировосприятию и миропониманию. Женщин часто сближает между собой опыт материнства, двойная нагрузка семья – дом, опыт отношения с мужчинами, многочисленные проблемы с детьми и родственниками. Феминистский опыт позволяет сделать вывод о том, что понимание опыта другого человека на основании родства гендерных идентичностей является важной частью формирования профессиональной идентичности и навыков предоставления социальных услуг, в центре которых находится женщина-клиент. Безусловно, между социальным работником и клиентом, независимо от их половой принадлежности, есть и целый ряд различий: уровень образования и культуры, возраст, жилищные условия, индивидуальные особенности здоровья и многие другие. Поэтому процесс признания сходств и различий между собой и клиентом является важным в развитии профессиональной идентичности социального работника. Социальные работники, распознавая различные типы характеров и индивидуальность клиентов, должны развивать свой профессионализм, непосредственно связанный с гендерной чувствительностью. Гендерная чувствительность базируется не на гендерных стереотипах, а на принципах эгалитаризма. Социальная политика и социальная работа направлены на достижение социальной справедливости и уменьшение неравенства, однако в некоторых случаях могут приводить к воспроизведению иерархичности между социальными группами. К примеру, высокий уровень бедности соответствует пожилым женщинам (По статистике продолжительность жизни женщин выше, чем у мужчин; уровень оплаты труда, а следовательно, и пенсия ниже, чем мужская). Приоритетной социальной группой относительно социальных пособий являются матери-одиночки и многодетные семьи. Но следует учитывать, что уровень бедности чрезвычайно высок как раз среди престарелых женщин. В свою очередь, мужчины вообще исключаются из числа возможных клиентов социальной службы, хотя социально-психологическая помощь им зачастую просто необходима. Это и мужчины, переживающие разрыв отношений в результате развода, и те, кто вернулся из мест боевых действий в посттравматический период, мужчины, подвергшиеся насилию или демонстрирующие свое агрессивное поведение в отношении собственных жен или подруг, подростки, которые подвергаются наркотизации или втягиваются в экстремистские группировки, и многие другие. В иных случаях социальные работники, студенты и преподаватели социальной работы принимают как должное тот факт, что женщины в большинстве семей берут на себя обязательства по уходу за больными, инвалидами, детьми и престарелыми. Так, например, в реабилитационных центрах для детей-инвалидов появляются программы «Школа для мам», тем самым отцы, пусть немногочисленные, но все же представленные в числе клиентов службы, лишаются нового вида услуг. В учебной литературе проблема пожилых и инвалидов рассматривается безотносительно к нюансам гендерной идентичности различных групп клиентов. В социальной работе следует стремиться применять гендерный подход, то есть в каждом конкретном случае иметь в виду, что специфика переживания человеком трудной жизненной ситуации зависит от его пола, однако эта зависимость в большинстве случаев определяется не только и не столько биологически, сколько сопровождается мощным влиянием гендерных стереотипов. Гендерная перспектива должна учитываться в социальной работе не только с женщинами и мужчинами среднего возраста, но и с различными группами населения, а именно с пожилыми людьми, с подростками и молодёжью. Социальный работник в медико-социальной реабилитации и социально-психологической поддержке представителей старшего поколения должен тонко и деликатно относиться к интимным проблемам пожилых людей и к тем трудностям, которые приходится переживать мужчинам и женщинам в преклонном возрасте. К примеру, важным аспектом социальной работы является просвещение пациентов и членов их семей относительно самых распространённых заболеваний людей преклонного возраста (рака простаты у мужчин и рака груди у женщин), так как с этими заболеваниями связано много предрассудков из-за недостатка информации. Своевременное обращение к врачу может предотвратить отрицательные итоги болезни. Некоторые пациенты нуждаются в специальной помощи по причине углубляющейся депрессии. Просветительская и коррекционная работа с юношами и девушками, с детьми, демонстрирующими агрессивное и противоправное поведение, должна проводиться специалистом, обладающим гендерными знаниями. Например, в социальной работе с девочками-подростками выделяют такие проблемы: подростковая беременность, несовершеннолетнее материнство, особенности сексуального поведения, риск распространения заболеваний, передающихся половым путём. Подростковыми проблемами являются наркотизация, курение, употребление алкоголя. Отличительной особенностью подростковой субкультуры становится «юнисекс» (отождествление полов) – это более активное участие девочек-подростков в деятельности хулиганских и бандитских группировок. В качестве примера социальной работы с мальчиками-подростками предлагается открытие клубов по интересам: «Дискавери» (школа выживания). В таком объединении опытными специалистами предоставляются юношам услуги психологов, тренеров, педагогов. Таким образом, важной составляющей в практике социального работника должна являться «гендерная чувствительность», основанная на принципах уважения прав личности.

Профессиональная социальная работа, придерживающаяся принципа нондискриминации. уважения прав человека, предполагает, что специалисты владеют подходами критического анализа.

Что это значит? Это означает, что социальные работники становятся рефлексивными практиками, способными критически оценить собственную деятельность, а также пересмотреть те установки, которые обусловлены субкультурой конкретной организации вызваны стереотипами, распространенными в обществе относительно женщин и мужчин, пожилых, подростков, сексуальных и этнических меньшинств.

По мнению российских ученых, критическое мышление специалиста по социальной работе способно увидеть несовершенство социального устройства, проявляющееся, в том, что одни и те же меры социальной и экономической политики оказывают качественно иное воздействие на женщин, по сравнению с эффектом тех же мер для мужчин. При этом специалист по социальной работе может и должен проводить анализ проблем и затруднительных жизненных ситуаций своих клиентов, способствуя тем самым гармонизации социальных отношений.

Необходимо отметить и проблему гендерного дисбаланса, присущего юридическим актам гражданского, семейного, трудового и уголовного кодексов. Гендерная асимметрия законодательства создает предпосылки для дискриминации не только женщин, но и мужчин, например, в сфере репродуктивных прав, трудовых отношений и других аспектах.

Непосредственное выражение критического мышления специалиста по социальной работе выражается основой повышения эффективности последней. Поэтому гендерная экспертиза законодательства, решений в сфере социальной политики, а также деятельности по их воплощению должна стать сегодня неотъемлемой чертой демократического социального устройства (Ярская-Смирнова, 2004). Гендерная экспертиза законодательства является эффективным инструментом анализа.