Индустриальная неокультурная книжность

XIX век – время торжества капитализма в Западной Европе, которое сопровождалось тремя важными для социальной коммуникации явлениями: а) благодаря индустриализации материального производства, резко увеличиваются производственные мощности и производительность труда; б) происходит становление наций – многомиллионных полиэтнических сообществ, нуждающихся в средствах консолидации; в) возрастает образованность и просвещенность городского населения, предъявляющего растущий спрос на культурные развлечения, знания информацию. Войны и революции XX века превратили средства массовой коммуникации в средство управления народными массами. На этом экономическом, социально-культурном, политическом фоне в Западной Европе и в России происходило формирование индустриальной общественной коммуникационной системы, которая соответствует третьему поколению книжности и создает предпосылки для становления грядущей мультимедийной ОКС информационного общества. Характерные особенности индустриальной книжной культуры, господствовавшей в XIX –1-ой половине XX века, видятся в следующем:

1. В первой половине XIX века произошла, можно сказать, промышленная революция в полиграфии. Книгопечатание включает три полиграфических процесса: изготовление печатной формы, печатание тиража, выполнение брошюровочно-переплетных работ. Мануфактурная типография базируется на ручном труде печатника, который использует печатный станок, установку для отливки букв, собственную сноровку и мастерство. Индустриальное производство основано на механизации всех полиграфических процессов, сводя к минимуму участие в них типографских работников. В этом состоит принципиальное отличие индустриального книгопечатания от мануфактурного.

В начале XIX века (1803 г.) первую печатную машину (не станок, а именно машину!) сконструировал Фридрих Кёниг (1774–1833). В 1814 году ее использовали в Англии, где он тогда жил, для печатания газеты «Таймс». В 1817 г. Кёниг вернулся на родину в Германию, где основал фабрику печатных машин. Первая русская печатная машина, построенная в 1829 г., была установлена в редакции газеты «Северная пчела». В 1830-х годах в Америке появились тигельные машины, специально приспособленные для печати бланков, обложек, иллюстраций. В 1860 г. Вильям Буллок построил ротационную машину, печатающую на обеих сторонах бумажного полотна и особенно удобную для выпуска газет. В 1866 г. эту машину снабдили резальными и фальцевальными аппаратами. В 1884 г. в США была изобретена строкоотливная наборная машина, названная линотип, а в 1897 г. появилась буквоотливная наборная машина – монотип, облегчившая корректуру и верстку. Короче говоря, в XIX веке бурными темпами развивалось полиграфическое машиностроение – основа индустриального книгопечатания.

Параллельно шло техническое перевооружение бумагоделательного производства. В 1799 г. француз Луи Робер построил первую бумагоделательную машину; в 60-е годы научились делать качественную бумагу из древесины, что значительно удешевило производство и расширило его масштабы. Появилась еще одна отрасль промышленности – целлюлозно-бумажная.

Таким образом в первой половине XIX века сложились материально-технические возможности для интенсификации книжного производства. Стремительно возрастает выпуск книг. Например, в Англии в начале века выпускалось около 300 названий книг в год; 1828 г. – 1242 книги; 1857 г. – 5218 книг; 1897 г. – 7516 книг; 1914 г. – 11537 книг (рост за столетие в 35 раз!). В США темпы еще выше: там выпуск книг возрос со 120 названий в 1823 году до 13470 названий в 1910 году, т.е. более чем в 100 раз!

Что касается России, то здесь динамика книгопечатания имела следующий вид. Начало книгопечатания – 1550-е гг., когда было отпечатано несколько книг в так называемой «анонимной московской типографии»; в 1564 г. – выход в свет первой датированной книги – «Апостол» Ивана Федорова (ок. 1510–1583), русского и украинского первопечатника. В XVI веке в Москве было отпечатано около 15 книг.

В XVII веке было выпущено более 500 книг, в том числе светские сочинения С. Полоцкого, «Соборное уложение» (1649), «Учение и хитрость ратного строения»,

«Три чина присяг» и др. Причем продолжалось интенсивное рукописание книг, особенно книг с красочными иллюстрациями; старообрядцы вообще не признавали типографские издания священными. По сути дела до 1708 г., когда был введен гражданский шрифт, русская коммуникационная культура находилась в состоянии палеокулътурной книжности.

Мануфактурная неокультурная книжность началась в России с Петра I и характеризовалась следующими статистическими данными:

1698–1725 – около 600 изданий

1726–1740 – 175 изданий

1741–1760 – 620 изданий

1760–1800 – 7860 изданий

1801–1855 – 35000 изданий

Всего в XVIII веке было опубликовано около 10 тысяч сочинений гражданской печати, из которых более трети составляли произведения изящной словесности и еще треть – научная светская литература. В первой половине XIX века издавалось порядка 250 названий ежегодно в 1801–1815 гг. и более 1000 в 1836–1855 гг. Причем отставание от «мастерской мира», бурно капитализирующейся Великобритании, составляло 5 раз, зато Североамериканские Соединенные штаты Россия опережала в 2 раза.

Индустриальная неокультурная книжность пришла в Россию с Александровскими реформами. Благодаря использованию полиграфической техники, ежегодный выпуск книжной продукции в России стал быстро нарастать: с 1500 названий в 1856–1860 гг. до 12 тысяч названий в 1896–1900 гг. В целом во II половине XIX века было опубликовано 250 тысяч книг. В 1906–1915 гг. после смягчения цензурных ограничений ежегодный выпуск книг увеличился с 24 тысяч до 34 тысяч в год. Известны порядка 20 частных издательств, выпускавших около 100 названий ежегодно, в их числе – издательство И.Д. Сытина – более 800 книг и издательство «Посредник» – 270 книг[7]. По числам названий и тиражам Россия заняла первое место в мире. До 1905 г. тираж 20–30 тыс. экземпляров был редкостью, теперь обычными стали тиражи 50–100 тысяч. С 1814 г. по 1913 г. выпуск книг в России увеличился с 234 до 34 тысяч названий, т.е. в 140 раз! Всего в 1901–1916 гг. вышло в свет 383 тысячи изданий.

Надо напомнить, что Советский Союз сохранял статус мирового лидера книжного производства. В 1918–1930 гг. было издано около 200 тысяч книг; 1931–1940 – 760 тысяч; 1941–1953 – 350 тысяч книг. С 1960 года в СССР ежегодно стабильно издавалось около 80 тысяч книг и брошюр; максимальное значение – 84 тысячи в 1985 году. Всего за 1918–1988 гг. советские издательства выпустили в свет 3,9 млн. печатных единиц общим тиражом 70,6 млрд. экз.[8] Интересная деталь: в 1988 г. в фондах государственных библиотек насчитывалось около 6 млрд. единиц хранения. Это значит, что примерно 60 млрд. книг прошли через руки советских людей, не считая дореволюционных изданий. Конечно, много книг утрачено во время войн, революций, стихийных бедствий, цензурного библиоцида, но все-таки совокупный фонд личных библиотек советских людей поистине колоссален!

2. Мощности машинного полиграфического и бумажного производства позволяют, наряду с расширением книгоиздания, обеспечить невиданный рост журнально-газетной продукции. Благодаря этим мощностям произошла бифуркация III: выделение из книжного коммуникационного канала прессы – нового, нетрадиционного коммуникационного канала. Пресса – первый из каналов массовой коммуникации, к которому в XX веке присоединятся кино, радио, телевидение. На базе вновь открытого канала быстро формируется новый социально-коммуникационный институт – институт журналистики, который появляется в третьем поколении книжности, являясь производным от традиционного для книжной культуры социального института «литература». Правда, периодические издания появились отнюдь не в XIX веке, а намного раньше.

Юлий Цезарь ввел практику оповещения населения о военных событиях, государственных назначениях, пожарах, увеселениях и пр. посредством записей, которые делались на восковых досках и переписывались заинтересованными лицами. Газета как вид документа появилась в XVI в. в Венеции, Риме, Вене, где шустрые «писатели новостей» составляли рукописные сводки сообщений о придворной жизни, торговле, событиях в городах, чудесных и интересных явлениях. Когда в 1493 г. в Риме было опубликовано письмо Колумба об открытии западного пути в Индию, оно сразу же было распространено по другим городам Европы. Такие рукописные «новости» покупались за мелкую монету «газету», поэтому за ними закрепилось имя «газета».

Печатные газеты появились в начале XVII века сначала в Германии (Zeitung –1609), затем в Англии (Weekly News – 1622), во Франции (La Gasette – 1631). Газеты были рассчитаны на купцов и богатых горожан; они содержали сведения о торговых путях, ценах, ходе торговли, внутренней жизни стран, межгосударственных отношениях. Французская «La Gasette», созданная при участии Ришелье, публиковала политические новости.

С начала XVIII в. в Германии, Англии, Франции стали выходить ежедневные газеты, которые готовились профессионалами-газетчиками. Их влияние особенно возросло во время Великой французской революции (вспомним газету Робеспьера «Защитник Конституции» или газету Марата «Друг народа»). Но их количество, тиражи и общественное признание не идут ни в какое сравнение с соответствующими параметрами газетной индустрии середины и конца XIX века.

Стремительный рост газетного бизнеса характерен для США. Начиная с 1850 года здесь действовал своеобразный «закон удвоения», при котором за каждое десятилетие количество выходящих в стране газет удваивалось: если в 1850 г их выходило 2521, то в 1860 – 4051, в 1870 – 5871, в 1880 – 10132, в 1890 – 18536. Аналогично росли тиражи в 1850 г. разовый тираж всех газет был 5,1 миллиона, в 1860 – 13,7 млн., в 1870 – 20,8 млн., в 1880 – 31,8 млн., в 1890 – 69,1 млн., в 1900 – 113,3 млн.[9]

В журналистике США еще в первой половине XIX в. обозначились два направления: а) повествовательная журналистика, преследовавшая познавательные, эстетические, воспитательные цели, предлагая своим читателям не только факты, а их осмысление и оценку; б) информационная журналистика, видевшая назначение газеты в том, чтобы дать оперативное, полное и объективное сообщение о реальных фактах, предоставляя их осмысление читателям. В течение XIX века повествовательное направление преобразовалось в «желтую» прессу, ориентированную на невзыскательные вкусы малообразованной массы; здесь был спрос на сенсации, рекламу, фото и карикатуры, развлекательные публикации вплоть до сплетен. Информационная журналистика обращалась к солидной и образованной публике, предлагая ей правдивую и этически выдержанную картину реальной жизни (например, газета «Нью-Йорк тайме»).

Если в Средние века местом обмена информации между жителями прихода была церковь, то с XIX века источником новостей сделалась газета. Коммуникантами, формирующими общественное мнение, стали не проповедники и ораторы, а редакции газет и журналов. Читающая публика более атомизирована и индивидуализирована, чем слушающая аудитория; отсюда – ослабление микрокоммуникации и усиление массовой мидикоммуникации (ГуМ).

Журнал – более поздний вид периодического издания, чем газета. Первым журналом считается французский «Журнал ученых» (1665), представлявший собой сборник рефератов книг и далекий от современных представлений о журнале как виде издания. К концу XIX века на Западе получили наибольшее распространение иллюстрированные журналы, рассчитанные на массовую аудиторию. В 60-е гг. XX века тиражи такого рода изданий составляли около 8 млн. экз. в США и около 1 млн. во Франции и Великобритании. Лишь немного отставали от них журналы для женщин. На третьем месте были влиятельные политические журналы, выходившие тиражами от 3 млн. до 100 тысяч. Кроме того, на журнальном рынке пользовались спросом научно-популярные, литературные, спортивные, сатирико-юмористические журналы. Численность журналов в США в это время приближалось к 10 тысячам названий, в западно-европейских странах и Японии – около 5 тысяч.

В самодержавной России начало периодики связано не с инициативой частных лиц, а с повелением властей. Как известно, Петр I приказал начать выпуск газет в виде так называемых «петровских ведомостей» (январь 1703); с 1728 г. первая русская газета стала выходить в свет регулярно под названием «Санкт-Петербургские ведомости». Обеспечивала ее выпуск Академия наук. Под эгидой Академии с 1728 по 1742 г. публиковали первый русский журнал «Исторические, генеалогические и географические примечания» к «Санкт-Петербургским ведомостям», где печатались статьи познавательного и научного характера, а также поэтические произведения. В 1755–1765 гг. та же Академия наук взяла на себя издание второго русского журнала «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие», адресованные «всякому, какого бы кто звания или понятия не был». В 1756 г. стала выходить вторая русская газета – «Московские ведомости», издаваемая Московским университетом.

Таким образом в XVIII веке в России было всего две газеты. Что касается журналов, то здесь, опять-таки благодаря личному участию просвещенной Екатерины II, начиная с 1769 г., замечается оживление. В этом году, в числе новых 8 журналов появился первый толстый литературно-сатирический журнал «Трутень», издаваемый Н.И. Новиковым (1744–1818). Заметим, что толстые журналы – специфическое явление русской литературы, ставшие в XIX веке общественной трибуной отечественного «литературоцентризма» (см. пункт 2.3.2). В нашу задачу не входит обзор истории русской журналистики, мы ограничимся общей периодизацией этой истории.

I. Эмбриональный период: верховная власть непосредственно или через государственные учреждения осуществляет издательскую деятельность?

а) петровский период (1703–1725);

б) академический период (1728–1765).

II. Становление журналистики как социального института: от дворянской к разночинной журналистике:

а) екатерининское просвещение (1769–1796);

б) дворянская любительская журналистика (1797–1825);

в) переход инициативы к разночинцам, коммерциализация журнального дела (1826–1839).

III. Капитализация журналистики:

а) наступление демократов-разночинцев (1840–1866);

б) реформаторская эволюция (1867–1880);

в) капитализация под эгидой православной монархии (1881–1905);

г) признание прессы социальной силой (1906–1917).

IV. Советская журналистика (1921–1990) – пресса на службе тоталитаризма.

V. Постсоветский период – с 1990 г., когда был принят закон «О средствах массовой информации».

Нетрудно видеть, что первые два периода относятся к мануфактурной книжности, а последующие – к индустриальной книжности. Об этом свидетельствуют и количественные показатели периодических изданий:

1703–1800 – 15 изданий;

1801–1850 – 32 издания;

1851–1900 – 356 изданий.

В 1913 г. в России издавалось 2915 журналов и газет (1757 журналов и 1158 газет). В Советском Союзе в 1988 г. выходило в свет 5413 журналов (включая сборники и бюллетени) и 4430 газет (без низовых и колхозных). Причем суммарный тираж журналов примерно вдвое превышал сумму тиражей разовых изданий, а совокупный годовой тираж газет был в 12 раз больше, чем тираж журнальной периодики. Грубо говоря, на каждого грамотного жителя СССР в 1988 г. приходилось ежегодно 10 книг, 20 номеров журналов и 240 экземпляров газет.

Приведенные факты показывают, что как в нашей стране, так и в Западной Европе достижение уровня индустриальной книжности означает, что книжная культура перестает быть чисто «книжной», а превращается в книжно-газетно-журнальную культуру, где газеты и журналы служат для массового распространения наиболее важных и актуальных культурных смыслов.

3. Во второй половине XIX века резко ускорился рост урбанизации. Париж, в средние века самый многолюдный город в Западной Европе, насчитывал в XIV–XV веках сто тысяч жителей; в 1801 году – пятьсот тысяч, к 1850 году – один миллион. Нью-Йорк в 1790 г. имел 33 тысячи жителей, в 1850 г. – 515 тысяч, в 1890 г. – 1 млн. 440 тысяч, в 1900 г. – 3 млн. 473 тыс. В 1900 году в Санкт-Петербурге проживало 1505200 человек, в Москве – 1360 тысяч. За последние 40 лет XIX века городское население в России удвоилось. Уместно заметить, что после «Медного всадника» А.С. Пушкина русские поэты и писатели воздерживались от апофеоза «творения Петра». Напротив, Петербург становится в русской литературе олицетворением безликого зла, казенного бездушия, одиночества и отчужденности простого человека. Начиная с «Белых ночей» Ф.М. Достоевского вплоть до «Петербурга» А. Белого, эта тема звучит постоянно «по мере того, как город перенаселяется, давит жителей многоэтажными домами, покрывается сетью электрических проводов, наполняется лязгом трамваев, миганием реклам и уличных огней»[10].

Городской образ жизни, конечно, существенно отличается от сельского жизненного уклада. Распались традиционные нормы регуляции поведения, связанные с патриархальными обычаями, нарядными гуляниями, религиозными праздниками. Обнаруживается острая общественная потребность в новых средствах консолидации общества и социальной коммуникации. В качестве таких средств выступили пресса, иллюстрированные газеты и журналы, а в начале XX века – кинематограф. Эти средства способствовали росту просвещенности населения, но вместе с тем приводили к упрощению, массовости и стандартизации духовных потребностей. Так возникли массовые аудитории – прямое следствие урбанизации.

4. Вторая половина XIX века – время первой технической революции в социальных коммуникациях. Мы уже отметили появления прессы как следствия технической революции в полиграфии, теперь остановимся на других первичных технических коммуникационных каналах, вызванных к жизни первой технической революцией (см. рис. 4.1).

Телеграф. В революционной Франции был изобретен Клодом Шаппом оптический телеграф, который применялся для оперативной передачи депеш из Парижа на периферию. В начале XIX века оптический телеграф применялся в США для сообщения о прибытии кораблей в Бостон. В 1820-х – 1830-х годах ученые во всем мире работали над созданием электромагнитного телеграфа. Приоритет принадлежит русскому ученому П.Л. Шиллингу (1796–1837), который в октябре 1832 г. продемонстрировал первую телеграфную передачу. Правда, телеграф П.Л. Шиллинга не обеспечивал запись принятых сообщений и имел диапазон действия, ограниченный несколькими километрами из-за затухания сигналов вследствие сопротивления в соединительных проводах.

Практически пригодную схему электромагнитной связи разработал в 1837–1838 гг. американский изобретатель Самуэл Морзе (1791–1872). В этой схеме для усиления сигналов применялись реле, благодаря которым обеспечивалась дистанционная передача и прием сообщений, закодированных «кодом Морзе». Скорость передачи на ручном телеграфном ключе составляла до 100 кодов в минуту. Благодаря телеграфу смысловая коммуникация отделилась от транспортной (почта) и образовала собственный технический канал, где сообщения двигались гораздо быстрее наземного транспорта. Апофеозом телеграфной связи, которую современники называли «наиболее замечательным изобретением нашего замечательного века», стало открытие в 1858 г. трансатлантического кабеля, который обеспечил мгновенную передачу сообщений через океан.

Кодирование телеграмм в виде последовательности точек и тире затрудняло их восприятие человеком, требовался буквопечатающий телеграфный аппарат. Благодаря усилиям русского электротехника Б.С. Якоби (1801–1874) и французского изобретателя Жана Бодо (1845–1903) эта задача была решена. В 1877 г. Бодо ввел в эксплуатацию буквопечатающий телеграфный аппарат с клавиатурой пишущей машинки, который использовался во всем мире до середины XX в.

Фотография представляет собой не только технический, но и художественный канал, недаром, одним из «отцов» фотографии был французский художник Луи Жак Дагер (1787–1851). В 1839 г. Дагер совместно с химиком Жозефом Ньепсом продемонстрировал первый практически пригодный способ фотографии – дагеротипию, где светочувствительным веществом служило соединение серебра и йода. Предпосылкой появления и быстрого распространения фотографии была общественная потребность в простом и дешевом получении изображений. Не случайно фотографию снисходительно называли «живописью для бедных».

Первоначально дагерротипия развивалась в традиционных живописных жанрах: первым дагерротипом был натюрморт, затем обрел популярность пейзаж, наконец, – портрет. Цветные фотоизображения были получены в конце 60-х годов. Возникла конкуренция между «рукотворной живописью» и «машинными изображениями». Преимущества фотографии проявились в документном фоторепортаже, который до конца XIX в. начал широко использоваться иллюстрированными газетами и журналами. Развитие фотодокументалистики открыло перед фотографией громадное разнообразие тем, сюжетов, ракурсов, возможность необычного взгляда на живую действительность, нередко взгляда, имеющего эстетический характер. Фотография, – признают искусствоведы, – оказывает в течение последних 150 лет существенное влияние на все пластические искусства: иногда в форме заимствования, иногда в форме противопоставления и отталкивания.

Телефон разрешил проблему дистанционного обмена речевыми сообщениями. В 1876 г. патент на изобретение телефона получил американец Александр Белл (1847–1922). В 1877 г. была образована «Белл Телефон Компани» и началась коммерческая эксплуатация изобретения. Компания была монополистом, сдавала в аренду телефонные аппараты и облагала абонентов довольно значительной платой (4–6 долларов в месяц). В конце XIX века в США приходился один телефон на 250 человек населения.

Довольно быстро появились телефонные компании в других странах мира. В России первые городские телефонные станции начали действовать в 1882 г. в Петербурге, Москве, Одессе и Риге. В 1892 г. была построена первая автоматическая телефонная станция (АТС), которая была усовершенствована в 1900 г. на основе принципа координатного поиска номеров абонентов. Координатные АТС широко используются до сих пор.

К концу XIX века планета была буквально опутана телеграфными кабелями и телефонными проводами, которые в 1880-е годы объединились в единую сеть. В настоящее время эта сеть используется не только для микрокоммуникации между людьми, но и для компьютерной связи. Благодаря подключению радиоканалов, образуются системы радиотелеграфной и радиотелефонной связи, повышающие дальность, надежность и комфортность общения.

Звукозапись впервые была осуществлена Т. Эдисоном (1847–1931), который в 1877 г. запатентовал устройство фонограф. Носитель записи в фонографе – цилиндр, обернутый оловянной фольгой или бумажной лентой, покрытой слоем воска; записывающий и воспроизводящий элемент – игла (резец), связанная с мембраной. Значительно улучшенный вариант фонографа – граммофон (от греч. «грамма» – запись + «фон» – звук) с записью звука на граммофонную пластинку создал в 1888 г. немец Ганс Берлинер. Портативный вариант граммофона – патефон (от названия французской фирмы-изготовителя Пате) в 50-х годах XX века был вытеснен электрофоном. В XX веке получил распространение магнитный способ звукозаписи, который реализован в профессиональных и бытовых магнитофонах.

Радио. История радио началась со статьи великого английского физика, основателя электродинамики Джеймса Максвелла (1831–1879), где предсказывалось существование электромагнитных волн, распространяющихся в пространстве (1864). В 1886–1889 гг. другой основоположник электродинамики, немецкий физик Генрих Герц (1857–1894) экспериментально доказал существование электромагнитных волн и установил тождественность их природы со световыми волнами. Русский физик А.С. Попов (1859–1906) построил приемник электромагнитных волн и продемонстрировал его 7 мая 1895 г., используя в качестве источника излучения вибратор Герца. В 1897 г. он начал работы по беспроволочному телеграфу; в том же году передал на расстояние около 200 м свою первую радиограмму, состоящую из одного слова «Герц». В 1901 г. Попов достиг дальности радиосвязи около 150 км.

Независимо от А.С. Попова с электромагнитными волнами экспериментировал итальянец Гульельмо Маркони (1874–1937). Он начал работу в 1894 г. в Италии, а с 1896 г. – работал в Великобритании, где в 1897 г. подал заявку на изобретение беспроволочного телеграфирования. В том же году организовал акционерное общество по использованию беспроволочного телеграфа. В 1909 г. ему была присуждена Нобелевская премия. Однако беспроволочный телеграф – это не средство массовой коммуникации; таким средством является радиовещание.

После первой мировой войны массовые масштабы приобрело радиолюбительство. Детекторные приемники пользовались стремительно растущим спросом. Объем продаж радиотоваров составил в США в 1922 г. – 69 млн. долларов; в 1923 – 136 млн.; в 1924 – 358 млн. долларов. В конце 20-х годов появились частные и государственные радиостанции, использующие микрофоны, ламповые приемники вытеснили примитивные детекторы, большинство граждан превратились в радиослушателей. Радиовещание вступило в свои права как средство массовой коммуникации. Оно пользовалось общественным доверием. С радиовещанием связывались надежды на демократизацию общества, благодаря открытости политической жизни; на интеллектуализацию общества вследствие распространения разума, а не эмоций; на эстетическое воспитание молодежи путем знакомства с шедеврами литературы и музыкального искусства.

Радио доверяли больше, чем прессе, ибо оно работало в прямом эфире, передавало живые голоса политических лидеров и свидетелей текущих событий. Прессу же считали продажной и лживой. В 1934 г. Франклин Рузвельт, умело использовавший возможности радиовещания, выиграл президентскую гонку, хотя 80% газет было против него. В пропагандистской машине Гитлера радио всегда отводилось одно из центральных мест, наряду с кино. Радиообращения фюрера гипнотизировали немецких обывателей. В Советском Союзе радиовещание, находившееся под эгидой государства, было важным идейно-воспитательным инструментом.

Кинематограф как вид искусства и средство массовой коммуникации ведет свою историю с 28 декабря 1895 г., когда перед посетителями парижского «Гран-кафе» на бульваре Капуцинок произошла демонстрация «движущейся фотографии» на полотне экрана. Авторами изобретения считаются Луи Жан Люмьер (1864–1948) и его брат и помощник Огюст Люмьер (1862–1954).

Немое кино – принятое обозначение кинематографа в первое десятилетие его развития, когда изображение было лишено синхронно записанного звука. Но буквально с первых сеансов в конце XIX в. кинопоказ сопровождался импровизированным музыкальным аккомпанементом, а позже – декламацией или грамзаписями. Несмотря на скудость изобразительных возможностей, немое кино и в России, и за рубежом быстро стала излюбленным зрелищем народных масс. Выделилось художественное кино (мелодрама, приключенческий фильм, комедия, боевик), знающее выдающихся режиссеров и актеров, и документальное кино.

Звуковое кино в середине 30-х годов вытеснило своего немого предшественника. Впервые был достигнут синтез визуального и аудиального коммуникационных каналов, появилось аудиовизуальное сообщение.

Черно-белое изображение воспринималось зрителями как более достоверное и безусловное, но кинематографисты с 30-х годов упорно экспериментировали с разными цветовыми включениями (например, С. Эйзенштейн во второй серии фильма «Иван Грозный» в 1945 г. ввел цветовой эпизод «Пир опричников»). Со второй половины 60-х гг. цветное кино стало господствующим в мировом кинематографе; синтез звука и изображения обогатился цветом.

Кинематограф как средство массовой коммуникации обладает не только художественной правдивостью и документальной достоверностью, фильмы еще, подобно произведениям печати, можно тиражировать, распространять в пространстве и хранить во времени. Фильмы, как и книги, сделались фрагментом овеществленного культурного наследия общества. В этом состоит громадное культурно-историческое значение кинематографа.

В 50-е годы началась вторая техническая революция в сфере социальных коммуникаций, главными достижениями которой было появление двух важнейших для современного человечества коммуникационных каналов: телевизионного вещания и компьютерной телекоммуникации. Началась подготовка к бифуркации IV, т.е. переходу к мультимедийной коммуникационной культуре на основе электронной коммуникации. В параграфе 5.6 мы рассмотрим этот вопрос.

5. Становление индустриальной цивилизации в этническом отношении сопровождается образованием наций. Формирование нации в истории литературных языков служит водоразделом, разделяющим «донациональный» и национальный периоды их развития. Для последнего характерна демократизация литературного языка, сближение его с народным разговорным языком и формирование на этой основе национального языка, становящегося нормой речевого обращения.

Периодическая печать стала сначала ареной борьбы между разными литературно-лингвистическими школами, например, в начале XIX века в России велась очень острая и бескомпромиссная полемика между сторонниками изящной словесности Н.М. Карамзина и сторонниками «исконно русского слога», которых возглавил А.С. Шишков. Затем периодика сделалась средством нормализации разговорной речи, носителем и распространителем образцов современной литературной словесности. Истоки русского национального языка, как известно, связаны с творчеством А.С. Пушкина. Произведения Пушкина доходили до читающей публики первоначально в виде журнальных публикаций, а уж потом – в виде книг. Собственно говоря, практически вся классическая русская литература XIX века прошла апробацию в «толстых» журналах того времени.

Можно сделать вывод, что становление газетно-журнального коммуникационного канала было необходимой предпосылкой для формирования национальных языков полиэтнических индустриальных обществ. В XX веке, благодаря распространению радиовещания и телевидения, именно эти средства массовой коммуникации стали выполнять основную культурно-нормативную функцию в современной речи.

6. Индустриальная книжность – период завершения коммерциализации и профессионализации социально-коммуникационных институтов. Занятия литературой и журналистикой в мануфактурной ОКС вплоть до 30-х годов XX века считались любительским «служением музам», благородным бессребренничеством. А.С. Пушкин писал в одном из своих писем: «Литература стала у нас всего около 20 лет значительной отраслью промышленности. До сих пор она рассматривалась только как занятие изящности и аристократическое... Никто не думал извлекать других плодов из своих произведений, кроме успеха в обществе, авторы сами поощряли перепечатывание и искали в нем удовлетворение тщеславия»[11]. Великий русский поэт стал первым в России профессиональным литератором. Свои сомнения и аргументы за и против он еще в сентябре 1824 г. изложил в знаменитом «Разговоре книгопродавца с поэтом», который появился в печати в качестве предисловия к первой части «Евгения Онегина». В роли книгопродавца здесь выступает известный книгоиздатель и книготорговец А.Ф. Смирдин (1795–1857), который впервые в русской литературе стал платить авторский гонорар. Так, Пушкину он платил по 10 рублей за каждую стихотворную строку, за «Бориса Годунова» заплатил 10 тысяч рублей, за «Евгения Онегина» – 12 тысяч рублей.

Во второй половине XIX века литераторы и художники все больше превращаются в служащих по найму, подобно другим специалистам. В условиях массовой коммуникации зависимость «вольных художников» от денежного мешка обнаружилась в полной мере. Отсюда – трагическая тема проданного за деньги таланта, которая была пророчески предсказана Н.В. Гоголем в его «Портрете» и часто звучала в произведениях зарубежных и отечественных авторов.

7. Символами становления нации являются не только национальные языки (см. выше), но и такие проявления зрелости книжной культуры, как формирование национальных библиотек и национальной библиографии. Национальные библиотеки – крупнейшие книгохранилища страны, осуществляющие исчерпывающий сбор и вечное хранение отечественных произведений письменности и печати; таким образом они символизируют достижения национальной культуры.

Хронологически первой библиотекой национального достоинства считается Национальная библиотека Франции, учрежденная во время Великой французской революции (1789 г.) на базе национализированной королевской библиотеки. Крупнейшими национальными библиотеками считаются: образованная в 1972 г. Британская библиотека (ранее – Библиотека Британского музея, основанного в 1753 г.); Немецкая государственная библиотека, ведущая свою историю с 1661 г. и Немецкая библиотека (Дойтче Бюхерай), созданная в 1912 г. в Лейпциге; Национальная библиотека Италии, основанная в 1747 г. во Флоренции; Национальная испанская библиотека (1712 г.). В качестве национальной библиотеки США выступает Библиотека Конгресса, учрежденная в 1800 г. в виде правительственной библиотеки.

В России в XVIII веке функции национального книгохранилища выполняла Библиотека Академии наук (основана в 1714 г.), которая с 1783 г. получает обязательный экземпляр всех отечественных изданий. С 1814 г. российской национальной библиотекой стала Императорская Публичная библиотека в Санкт-Петербурге, имеющая наиболее полное собрание литературы о России (фонд «россика»). В Советском Союзе с 1925 г. национальной библиотекой была Государственная библиотека СССР имени В.И. Ленина, учрежденная на базе библиотеки Румянцевского музея (основан в 1861 г). В настоящее время в России имеются две библиотеки национального значения: Российская национальная библиотека (бывшая Государственная публичная библиотека имени М.Е. Салтыкова-Щедрина) в Петербурге и Российская государственная библиотека (бывшая Библиотека имени В.И. Ленина) в Москве.

Национальные библиотеки возглавляют библиотечные сети своих стран. Они располагают многомиллионными фондами отечественной и иностранной литературы, являются центрами книгообмена, каталогизации, международного абонемента, осуществляют международное сотрудничество.

Национальная библиография также служит национальным символом. В наполеоновской Франции, в кайзеровской Германии и в царской России XIX в. библиографический учет отечественной книжной продукции осуществлялся государственными ведомствами с целью цензурного контроля. Другой стороной, заинтересованной в оперативной и полной библиографической информации о выходящих в свет изданиях, оказались книготорговцы, которые организовывали свои библиографические издания. При этом символьная и культурно-историческая функции национальной библиографии, естественно, выпадали из виду. Учрежденные национальные библиотеки часто брали на себя обязанности библиографического центра национального значения, но эта забота не была для них главной и определяющей.

Успешное решение национально-библиографической проблемы было найдено в России, где в 1907 г. была образована Книжная палата, начавшая выпуск «Книжной летописи», учитывающей на основе обязательного экземпляра всю книгоиздательскую продукцию Российской империи. В советское время была организована государственная библиографическая система во главе с Всесоюзной книжной палатой. Помимо «Книжной летописи», издаваемой в виде еженедельных бюллетеней (52 номера в год), с 1926 г. издается «Летопись журнальный статей», с 1931 г. – «Картографическая летопись» и «Нотная летопись», с 1934 г. – «Летопись изоизданий», с 1935 г. – «Летопись рецензий», с 1936 г. – «Летопись газетных статей». Один раз в несколько лет публикуется «Летопись периодических и продолжающихся изданий», которая сообщает о новых журналах, сборниках, газетах, бюллетенях, трудах и т.п. Кроме того, Книжная палата была ответственна за подготовку и выпуск кумулятивных указателей «Ежегодник книги в СССР», издавала печатные каталожные карточки для библиотек, вела государственную статистику печати, хранило Архив печати СССР. В систему государственной библиографии входили республиканские книжные палаты. Столь разветвленной, мощной, хорошо продуманной и четко организованной системы национальной библиографии нет ни в одной стране. Можно сказать, что задача общегосударственного текущего библиографического учета не только книг, но и журнально-газетных публикаций была успешно решена на зависть библиографам других стран.

Несмотря на усилия Книжной палаты и крупнейших библиотек страны, не удалось создать национальный репертуар книжной продукции, т.е. ретроспективный библиографический указатель продукции русского книгопечатания. Точнее, имеются лишь его фрагменты, например, «Сводный каталог русской книги гражданской печати XVIII века, 1725–1800» и др. Это очень трудоемкая и архисложная задача остается не решенной и в других странах.

Образование национальных библиотек и органов национальной библиографии по сути дела является венцом библиотечно-библиографической систему в условиях книжной культуры, завершением ее структуры. Однако создание хорошо задуманной системы учреждений еще не означает полного преодоления коммуникационных барьеров, свойственных документной коммуникации (см. пункт 4.3.3). По-прежнему, хотя и в несколько смягченном виде, тревожит ученых информационный кризис «мы не знаем, что мы знаем», остается противоречие между текущими потоками литературы и индивидуальными возможностями восприятия их отдельными читателями.

8. Лозунг Всемирной парижской выставки 1900 г. звучал так: «От общества производства – к обществу потребления». Экономика индустриальных стран в начале XX века была озабочена не «хлебом насущным», а предоставлением товаров и услуг, делающих жизнь людей комфортабельнее, разнообразнее, интереснее. Основными потребителями этих товаров и услуг стали городская буржуазия и рабочие, которые располагали определенными денежными средствами и досуговым временем. Культурные требования потребителей этого рода были не высоки, ибо не высок был уровень их образованности, интеллектуального и эстетического развития. Их привлекали незамысловатые развлечения и игры, компенсирующие монотонность труда и повседневной жизни за счет красивых иллюзий и мифов. Но зато это был массовый спрос, на который стало ориентироваться массовое производство, это была массовая аудитория, представляющая собой массового реципиента для средств массовой коммуникации.

Средства массовой коммуникации, стремясь удовлетворить платежеспособный спрос массовых аудиторий, пошли не по пути просвещения, одухотворения, облагораживания этих аудиторий, а по пути предоставления им вульгаризированных и примитивизированных культурных смыслов, которые получили название массовой культуры. Подчеркнем, что средства массовой коммуникации – пресса, кино, радиовещание, телевидение, – это не средства массовой культуры, это средства подлинной культуры, но они могут быть вульгаризированы и примитизированы корыстными коммуникантами.

Внешние, поверхностные отличия массовой культуры от возвышенной и возвышающей Культуры с большой буквы видятся в легкой доступности, приобретаемости, а не выстраданности, тиражируемости, связи с техникой, но не это главное. Главный порок массовой культуры заключается в ориентированности на обывательские интересы, в утрате нравственного, эстетического, познавательного потенциала подлинных культурных ценностей.

Первым «посланником» массовой культуры стала газета. Не случайно на рубеже веков разовые тиражи отдельных газет достигали 60–100 тысяч экземпляров. Этот коммерческий успех вызвал неоднозначную реакцию у европейских интеллектуалов. Н.С. Гумилев делил людей на «читателей книг» и «читателей газет», отдавая безусловное предпочтение первым. М.И. Цветаева называла читателей газет «жевателями мастик» и «глотателями пустот», а газету – «экземой»; Герман Гессе окрестил эту эпоху «фельетонной» («Игра в бисер»).

Кино быстро завоевало популярность у массовой аудитории. В 1917 году половина населения Англии каждую неделю посещала кинотеатры. Кинематограф с его общедоступностью и дешевизной билетов сделался эталоном «демократического, народного» театра, где исчезли перегородки между ложами, партером и галеркой. Кино уравнивало всех, поэтому оно ориентировалось не на немногочисленную элиту, а на массового зрителя, чуждого «высокому искусству».

Радиовещание и телевидение пришли в дом каждого человека XX века, заполнили своими программами его свободное время. В домах состоятельных буржуа произошла перепланировка жилищного пространства: если до середины 50-х годов центром этого пространства был камин, и интерьер комнаты организовывался соответствующим образом, то теперь центром стал телеприемник; другой вариант – телевизор вместо пианино. Телевидение усугубило атомизацию индустриального общества, подменило живую культурную микрокоммуникацию коммуникацией виртуальной. Раньше люди путешествовали, разговаривали, думали, чтобы познать мир и приобщиться к настоящей Культуре, а теперь телезритель довольствуется культурными суррогатами, предлагаемыми ему с телеэкрана в готовом и хорошо упакованном виде. Социологические исследования показали, что телесмотрение заменяет многим посещение кино и театра и вытесняет чтение художественной литературы.

9. Средства массовой коммуникации проявили себя как мощное орудие управления людьми: реклама, пропаганда, паблик рилейшнз, информационные технологии стали предметом профессиональных занятий. Более того, эти средства стали оружием информационных войн.

Информационная война – использование тенденциозно подобранных сообщений для воздействия на массовую аудиторию в своей стране или в других странах. Если информационная война ведется в социальном пространстве своей страны, она представляет собой коммуникационное управление в форме ГуМ; если она перенесена на территорию другой страны, ее можно квалифицировать как МуМ. Тенденциозность заключается не только в искажении (полуправде) или заведомой ложности распространяемых средствами массовой информации смыслов, но и в расчетливом выборе последовательности сообщений, их увязке с другими событиями. «Война смыслов» – это один, так сказать, «гуманитарный» плацдарм информационных войн, изначально им присущий. С появлением электронной коммуникации появился другой – «технический» плацдарм: возможность вносить помехи в радиосвязь, выводить из строя компьютерные сети, парализовать системы управления; здесь главными «воюющими сторонами» становятся логико-математические и программные средства.

10. XIX и XX век – время появления социальных прикладных дисциплин, предметом которых стали различные коммуникационные явления. В их числе: палеография, инкунабуловедение, книговедение, библиографоведение, библиотековедение, киноведение, теория массовой коммуникации, теория журналистики.

Дата добавления: 2014-01-05