Октябрьская революция в России и начало гражданской войны (1918-1920 гг.)

Тема № 16. Россия в первой половине ХХ века

ПЛАН:

1. Октябрьская революция в России и начало гражданской войны (1918-1920 гг.)

2. Советская Россия в годы НЭПа (1921-1927 гг.)

3. Становление в России социалистической экономики: политика индустриализации и коллективизации.

4. Внешняя политика СССР в первой половине ХХ в.

Цель: раскрыть особенности установления советского режима в России и первые шаги его государственной деятельности.

Ключевые слова: гражданская война, советы, НЭП, коллективизация, индустриализация

Смена политического режима привела к образованию двоевластия в лице Советов и Временного правительства. Петроградский Совет, возникнувший в ходе восстания, имел возможность сосредоточить в своих руках всю пол­ноту государственной власти, но этого не произошло. Лидеры Советов (меньше­вики, эсеры, кадеты и др.) считали, что в России произошла рядовая буржуазная революция. В данной посылке трудно было найти основание отвергать Временное пра­вительство или требовать всей полноты власти Советам. В отличие от партии кадетов, эсеров, меньшевиков и их лидеров в Советах у партии большевиков и В.И. Ленина было другое мнение на сло­жившуюся ситуацию в стране. На основе Советов происходит процесс фор­мирования принципиально новой формы государственной власти. Такое понимание обстоятельства позволило В. Ле­нину и большевикам выдвинуть лозунги «Вся власть Сове­там!», «Никакой поддержки Временному правительству».

Столкновение между Советами и Временным прави­тельством, по мнению большевиков, было вопросом време­ни. А полем противоборства между двумя формами власти и стоявшими за ними политическими силами становились острейшие проблемы — вопросы о войне и аграрный.

Возникнув, Временное правительство заявило о своей приверженности принципами демократии, отменило си­стему сословий, национальных ограничений, осуществи­ло ряд других мероприятий, чем, безусловно, снискало уважение и признательность своих сограждан. Однако окончательное решение этих и других вопросов было от­ложено до созыва Учредительного собрания. Народу предлагалось довести войну до победного конца. Первый кризис правительства возник в апреле в связи с нотой ми­нистра иностранных дел П.Н. Милюкова. В ней он писал, что «продолжая питать полную уверенность в победонос­ном окончании настоящей войны в полном согласии с союзниками, Временное правительство совершенно уве­рено в том, что поднятые этой войной вопросы будут раз­решены в духе создания прочной основы для длительного мира». Кризис был преодолен путем формирования в мае 1917 г. нового правительства. В его состав вошли б ми­нистров — социалистов (А.Ф. Керенский, М.И. Скоблев, Г.И. Церетели, А.В. Пешехонов, В.И. Чер­нов, П.Н. Переверзев) в качестве представителей Советов.

Предполагалось, что данный тактический ход усилит по­зицию правительства, повысит авторитет Советов путем усиления контроля над деятельностью правительства. Идея нашла свое дальнейшее развитие в решениях I Съезда Со­ветов (июнь 1917 г.). Съезд сформировал ВЦИК, санк­ционировал давно готовящееся наступление на фронте. В вопросе о власти подтверждалась необходимость коа­лиции. Преодоление кризиса в экономике делегатам съезда виделось на пути усиления централизации управ­ления народным хозяйством, в «умеренном» обложении налогами предпринимателей.

Провал летнего наступления на фронте стал причиной нового политического кризиса. В столице прошли демонстрации с требования­ми передачи всей полноты власти в руки Советов, отставки правительства. Выступления вызвали замешательство в рядах умеренных социалистов. В организациях меньшевиков и эсеров стали формироваться леворадикальные фракции. Ситуация ос­ложнилась ухудшающимся экономическим положением. 2 июля министр продовольствия А.В. Пешехонов инфор­мировал о продовольственном кризисе, охватившем столи­цу и ее окрестности. Топливный комитет сообщил о надви­гавшейся остановке фабрик и заводов из-за отсутствия топлива. Подобное наблюдалось и в других промышленных центрах.

Выход из кризиса виделся на пути более жесткого курса в отношении революционного движения. 3 июля партия кадетов объявила об отзыве своих министров из состава правительства. Искусственно созданный прави­тельственный кризис преследовал цель подтолкнуть уме­ренных социалистов к более решительным действиям. Идея нашла поддержку и понимание. В тот же день Оргкомитет партии меньшевиков постановил сформировать новое пра­вительство «по возможности с преобладанием в нем пред­ставителей буржуазии». Предложение поддержали ЦК партии эсеров, ЦИК Советов. Принятые вслед за этим меры по стабилизации обстановки — подавление демонст­раций силой оружия, закрытие левой прессы, введение смертной казни на фронте, отсрочка выборов в Учредитель­ное собрание — характеризуют выбранный курс, но его ре­ализация имела и негативные последствия. Из сферы поли­тического диалога между различными политическими си­лами борьба все более переходила в сферу насилия и оже­сточения, поляризуя российское общество. Партия боль­шевиков на своем VI съезде (август, 1917) приняла решение о вооруженном восстании, конечной целью которого явля­лось свержение правительства и завоевание политической власти. В свою очередь правые силы активизируют усилия по установлению в стране военной диктатуры. Так, 15 июля газета «Утро России» писала: «Не надо бояться слова дик­татура. Она необходима!».

К концу лета все явственнее стала проявляться несо­стоятельность экономической политики Временного пра­вительства. Вмешательство государства в экономику, централизованное снабжение предприятий топливом и сырьем не дали ожидаемых результатов, а напротив — вызвали широкое недовольство мелких и средних пред­принимателей.

В городе росла безработица, не хватало предметов первой необходимости, росли цены. Правительство при­нимало постановление за постановлением: о распределе­нии сахара, введении с 26 июня общегосударственной карточной системы на продукты питания. Однако ситуа­ция в стране не улучшалась.

Ответом на беспомощность правительства, ухудшение экономического положения стало усиление самооргани­зации народа. Фабкомы все более и более стали контро­лировать вопросы найма и увольнения, производства и распределения. Ими в явочном порядке был введен 8 часовой рабочий день, достигнуты договоренности о заклю­чении трудового соглашения с предпринимателями.

В результате нерешаемости аграрного вопроса в де­ревне начинает достигать апогея борьба крестьян против помещиков. Она вылилась стихийно в самовольный за­хват земли. Временное правительство как государствен­ный, законоисполнительный орган препятствовало данным акциям. Большевики наоборот поощряли их. Затягивание земельного вопроса находило отзвук в армии, ввергало деревню в еще большую анархию. Соци­альные противоречия города и деревни к тому же прелом­лялись через призму межнациональных отношений, мно­гократно углубляли кризис в стране. В конце августа 1917 г. правыми силами была пред­принята попытка осуществления государственного пере­ворота, установления военной диктатуры в стране. В ка­честве диктатора был избран Л.Г. Корнилов. Им было сформировано и направлено на усмирение столицы 33 ударных батальона. Заговор потерпел поражение. Поведение кадетов накануне и в ходе кризиса привело к резкому падению авторитета партии сре­ди народа. Из-за внутренних разногласий о форме и структуре нового пра­вительства, путях выхода страны из кризиса углубляется раскол среди социалистов, в партиях эсеров и меньшеви­ков.

Неудачный военный переворот генерала Л. Корнилова остановил процесс ста­билизации обстановки в стране и армии, достигнутый Вре­менным правительством летом 1917 г. Советы, все более контролируемые большевиками, вышли из кризиса с воз­росшей популярностью среди народа. Если в Петроградском Совете 2 марта за резо­люцию большевиков против передачи власти в руки Вре­менного правительства было подано 19 голосов против 400, то 31 августа абсолютное боль­шинство Совета поддерживало большевиков. 1 сентября Временное правительство под влиянием выступления Л.Г. Кор­нило­ва, провозгласило Россию республикой. В этот же день А.Ф. Керенский информировал ЦИК о создании Дирек­тории из 5 человек как временного органа для оперативно­го руководства страной. 2 сентября ЦИК Советов одоб­рил идею созыва Демократического совеща­ния, которому и предстояло решить вопрос о власти, а пока ЦИК призывал к поддержке сформиро­ванного Керенским правительства.

14 сентября 1917 г. начало работу Демократическое совещание. Основным вопросом его заседаний стал ха­рактер будущей власти и правительства. Демократическое совещание одобрило возможность коалиции с буржуазией, оконча­тельное решение вопроса о правительстве возлагалось на Предпарламент, создаваемый из делегатов совещания. В резолюции подчерки­валось, что правительство будет стремиться к заключе­нию мира между воюющими государствами и выражать волю народа. Затянувшийся правительственный кризис завершился созданием 25 сентября третьего коалицион­ного правительства. В его состав вошли 4 кадета, Керен­ский остался главой и верховным главнокомандующим. Здесь же было принято решение о созыве 20 октября Все­российского съезда Советов. После завершения работы Демократического совещания большевики выступили за скорейший созыв съезда Советов и провозгласили лозунг «Вся власть Советам».

После Демократического совещания «левые больше­вики» (В.И. Ленин, Л.Д. Троцкий и др.) начали активную подготовку вооруженного восстания. Эта активность в зна­чительной степени определялась тем, что в руках больше­виков оказалось значительное число вооруженных сил и формирований отрядов Красной гвардии. Активность большевиков нарастала на фоне усиления экономического кризиса. 10 октября ЦК большевиков принял предложе­ние левых о подготовке вооруженного восстания. С при­нятием решений имевшие место противоречия среди большевиков по вопросам тактики не исчезли. Против восстания выступают Л. Каменев и Г. Зиновьев.

В последующие дни принятия решения о восстании большевики стремятся, надо отметить — не без успеха, расширить поддержку своей программы на предстоящем съезде Советов. В свою очередь правительство в лице А.Ф. Керенского предпринимает некоторые усилия по подавлению возможного выступления левых сил. В сто­лицу стягиваются верные правительству войска, но их немного. 24 октября А.Ф. Керенский выступил в Пред­парламенте с анализом ситуации в стране. Итогом обсуж­дения стало принятие резолюции, предложенной левыми фракциями меньшевиков и эсеров. Она предлагала под­держку правительства при условии немедленного осуще­ствления радикальной программы «земли и мира», созда­ние комитета общественного спасения с участием представителей Советов. Предложение было отклонено А.Ф. Керенским, ибо в нем в завуалированной форме вы­ражалось недоверие правительству.

Вечером 24 октября большевики начали вооруженное восстание. В течение ночи и последующего дня — ген­штаб, телеграф, вокзалы и другие объекты — находились в руках восставших. Утром 25 октября Военно-революци­онный комитет Петроградского Совета рабочих и солдат­ских депутатов объявил Временное правительство низло­женным. Позднее того же дня начал работу II Всерос­сийский съезд Советов. Из 670 делегатов 507 поддержали переход власти в руки Советов.

Съезд принял два основных документа. «Декрет о мире» содержал предложение всем воюющим народам и правительствам немедленно начать переговоры о спра­ведливом и демократическом мире. «Декрет о земле», согласно которому вся земля передавалась в обще­народное достояние, частная собственность на землю отменялась, каждый мог обрабатывать землю только сво­им трудом на основе уравнительного землепользования. Съезд подтвердил гарантии созыва Учредительного со­брания, обеспечение права наций на самоопределение. Власть на местах передавалась в руки местных Советов. На съезде был сформирован новый состав ВЦИК — 101 человек. В него вошли 62 большевика, 29 левых эсе­ров. Сформировано правительство из большевиков, на однопартийной основе — Временный Совет Народных Комиссаров во главе с В.И. Лениным. Первыми совет­скими наркомами стали Л.Д. Троцкий, А.И. Рыков, В.П. Милютин, И.В. Сталин и другие, всего 13 человек.

Период с Октября 1917 г. по март 1918 г. характери­зуется установлением Советской власти по всей стране. В 79 городах из 97 она была установлена мирным путем. Началась организация системы управления стра­ной. К лету 1918 г. Советом ВЦИК и Совнар­комом было принято около 700 декре­тов, ставших основой будущего законодательства. Учреж­дались суды, избираемые Советами. По мере ожесточения классового противостояния их вердикты становились все более жесткими. В декабре 1917 г. создана Всероссийская чрезвычайная комиссия (ВЧК) по борьбе с контрреволюцией и саботажем во главе с Ф.Э. Дзержинским.

С первых дней существования Советское правительство провело ряд мер в интересах трудящихся. Был установлен 8-часовой рабочий день, введена система охраны труда женщин и подростков, страхование на случай болезни, вве­дены бесплатное обучение и медицинское обслуживание. В декабре 1917 г. утвержден кодекс о труде, а в январе следующего года — декрет о свободе совести.

В области национальных отношений провозглашались равенство и суверенитет народов, право на самоопреде­ление вплоть до государственного отделения. Отменены национально-религиозные привилегии, провозглашалось свободное развитие всех народов, населяющих Россию. Прочность Советской республики зависела от взаимо­отношений большевиков с партиями социалистической ориентации. Меньшевики и правые эсеры выступили с резким осуждением действий большевиков в октябрьские дни, а позднее выдвинули требование создания однородного социалистического правительства. В но­ябре 1917 г. левые эсеры получили предложение от больше­виков войти в состав правительства, но отказались, мотивируя свой отказ поддержкой требования о вхождении и других социалистических партий и создании «однородно­го социалистического правительства». В последующие не­дели наметилось сближение позиций, и в декабре левые эсеры А.Я. Коллегаев, В.А. Карелин, П.П. Прошьян, В.Е. Трутовский вошли в состав Совнаркома. Левые эсеры получили ряд постов в армии — А.И. Егоров, М.А. Му­равьев, а также и в ВЧК.

Вхождение левых эсеров в структуры органов Совет­ской власти окончательно разделило российских социали­стов на сторонников Советов и сторонников Учредитель­ного собрания. Сторонники Учредительного собрания — меньшевики и правые эсеры видели в нем единственную возможность отстранения большевиков от власти. Учреди­тельное собрание начало свою работу 5 января 1918 г. На нем было представлено 715 делегатов, в том числе 412 эсе­ров и 183 большевика. Председатель ВЦИК Я. М. Свердлов предложил Учредительному собранию признать Советскую власть и принять «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», в которой были отражены уже при­нятые декреты. Этого не произошло. В знак протеста большевики и левые эсеры покинули зал заседа­ний. Лишившись кворума, делегаты решили продолжить работу; ими Россия была провозглашена демократиче­ской республикой с признанием суверенитета народов России, принят кодекс о земле. Учредительное собрание категорически отвергло притязание большевиков на власть и не приняло «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа».

10 января 1918 г. открылся III Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, а 13 января 1918 г.— III Всероссийский съезд крестьянских депутатов и в тот же день оба съезда приняли решение об объединении. Объединенный съезд утвердил «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа». Приставка к правительству — «временное» — была снята. Съезд объявил Россию Российской Социалистической Федеративной Советской Республикой (РСФСР).

Провозгласив «Декрет о мире», Советская респуб­лика продемонстрировала свой вариант выхода из войны, достижения сепаратного мира. Суть подхода сводилась к непосредственному обращению к народам — взять дело мира в свои руки. Советские предложения были отвергнуты Антантой. Однако Германия согласилась на переговоры: Сепаратные пере­говоры начались в Брест-Литовске 14 ноября 1917 г. и завершились подписанием мирного договора 3 марта 1918 г. Согласно достигнутым договоренностям, от Со­ветской России отторгались Украина, Финляндия, Грузия, Польша, Прибалтика. На Россию накладывалась контрибуция. Мирный договор еще более усилил раскол российского общества, ударив по национальному самосознанию.

Приход к власти большевиков вызвал саботаж чиновников и предпринимателей. Ответом стало принятие в ноябре 1917 года Декрета о рабочем контроле. В декабре создан Высший Совет Народного Хозяйства (ВСНХ). Опираясь на но­вые структуры, советское руководство начало осуществ­лять частичную национализацию — как меру борьбы с саботажем, которая переросла в массовую. Были национализированы не только отдельные предпри­ятия, но и целые отрасли. В городах начался голод. Всякий «хозяйчик», укрывавший хлеб, воспринимался советской вла­стью как социально чуждый элемент. Стремление накор­мить город привело к установлению продовольственной диктатуры. Создавались продовольственные от­ряды из рабочих, которые направлялись в деревню для изъятия «излишков» хлеба. В деревне параллельно с Сове­тами стали создаваться комитеты бедноты. Действия продотрядов и комбедов стали прологом крестьянских выступлений, охва­тивших Советскую Республику весной и летом 1918 г.

Действия большеви­ков вызывали протест не только противников, но и союзников — левых эсеров. Основным полем разно­гласий стали аграрный вопрос и Брестский мирный до­говор. На V съезде Советов левые эсеры пытались склонить делегатов отторгнуть мирный договор, отменить декрет о комбедах и предоставить всю полноту власти Советам. Когда достигнуть этого не удалось, они 6 июля организо­вали мятеж. Действия в столице были подкреплены мя­тежом М.А. Муравьева — Командующего Восточным фронтом.

Мятеж был подавлен, а партия эсеров была распущена. Утвердилась государ­ственная однопартийная система. Отсутствие легальной оппозиции позволило в дальнейшем избежать разногласий и кризисов власти. Однако низкий культурный, интеллек­туальный и профессиональный уровень руководства обус­ловил сползание к крайностям.

В массовом восприятии гражданская война 1917–1921 годов рисуется как военное столкновение «крас­ных» и «белых». Партии и полити­ческие силы по ходу событий корректировали свои так­тические установки, вступали в различные блоки, пере­живали перепады в уровне активности. Все это вызывало самые различные комбинации в соотношении противо­действующих сил. Смена этих комбинаций отражала логику развития событий в те годы.

В гражданской войне большевикам пришлось бороться не только с белым движением, но и с «демократической контрреволюцией» (сторонниками Учредительного со­брания), и со своими бывшими союзниками — левыми эсерами и анархистами. У белых, учредиловцев и анархи­стов было крайне мало общего, принципиальные разно­гласия между ними не оставляли шансов для создания полноценной коалиции. Немаловажно и то, что межпар­тийная борьба происходила на фоне массового брожения, не связанного с программами конкретных партий.

После взятия власти большевики стали преследовать организации правого и либерального толков. В ноябре 1917 года Ленин подписал декрет «Об аресте вождей гражданской войны против революции», где партия кадетов объявлялась «партией врагов народа». Члены Конституци­онно-демократической партии (КДП) подлежали аресту и суду ревтрибуналов. Враждебность большевиков испытали не только придерживавшиеся иных партийных ориента­ции, но и представители целых сословий и общественных групп — дворяне, купцы, священники, офицеры, казаки и др. Проводились казни лиц непролетарского происхождения.

В ответ усилилось противодействие, большевикам со стороны различных политических сил. Уже к началу 1918 года действовало несколько антибольшевистских организаций: «Комитет спасения Родины и революции», «Комитет общественного спасения», «Центральный Со­вет стачечных комитетов» и другие. Активную роль в этих организациях играли кадеты. Политика большевиков вы­зывала неприятие у основной части эсеровской партии. В резолюции партии социалистов-революционеров (ПСР) в декабре 1917 года было записано: «Политика больше­виков близорука и отчаянно авантюрна. Вся власть — Уч­редительному собранию». В то же время левые эсеры и часть анархистов поддержали большевиков.

После разгона Учредительного собрания противники большевиков стали активно вооружаться. Гражданская вой­на приобретала черты крайней нетерпимости. Попытки со стороны части интеллигенции сдержать скатывание страны к братоубийственному побоищу оказались безрезультат­ными.

До мая 1918 года вооруженные выступления против большевиков не носили характера полномасштабности. Поход генерала П. Краснова на Петроград и мятеж юнкеров в Москве в октябре 1917 года, восстания атаманов А. Каледина на Дону и А. Дутова на Южном Урале, на­ступление Л. Корнилова на Екатеринодар в конце 1917– начале 1918 года не имели четкой скоординированности, были разрозненными. Белое движение только начинало формироваться.

Начало масштабной войны в мае 1918 года связано не с выступлением белой гвардии, а со вспышкой активности эсеров, организовавших восстание чехословацкого корпуса, у руководства которого возникли серьезные трения с боль­шевиками. Предназначенный для переброски в Европу че­рез Дальний Восток корпус растянулся от Урала до Влади­востока. На этой территории (в Самаре, Екатеринбурге, Томске) возникли правительства, выступавшие под лозун­гом Учредительного собрания, решающую роль в них игра­ли эсеры и меньшевики.

Лето 1918 года — время военного столкновения боль­шевиков и эсеров, отличавшегося ожесточением. Только в 20 губерниях страны было зарегистрировано 245 анти­большевистских крестьянских выступлений, за которыми в идейно-политическом плане стояли эсеры. К лету 1918 года проявились противоречия между большевиками и анархистами. В первые месяцы после октябрьского переворота их отношениям в целом была присуща взаимная лояльность. Анархисты действовали легально, выпускали массу литературы. Брестский мир расколол анархистов. Выявились сторонники Советской власти, некоторые из них сражались в составе Красной Армии — А. Железняков, А. Мокроусов, Д. Фурманов, Э. Берг; сотрудничали с большевиками анархистские группировки, возглавляемые А. Карелиным, А. Аникстом, А. Ге.

Другая, более значительная, чисть анархистов заняла антибольшевистскую позицию. Создавались отряды «чер­ной гвардии», их вооруженные выступления прошли в Курске, Воронеже, Екатеринославе. Анархисты участвовали в мятеже левых эсеров, а после его подавления перешли на позиции «активного террора» против большевиков.

Меньшевики вместе с эсерами осенью 1918 года ока­зались в состоянии идейно-организационного кризиса. Их декларации о «третьем пути» оказались оторванными от повседневной практики. Эсеры выступили против большевиков, но не нашли сочувствия и у белых, не за­бывавших о «вкладе» эсеров в развал прежней государст­венности. Деникинские и колчаковские офицеры откры­то презирали эсеров и меньшевиков за половинчатость и склонность к политической риторике. После разгона эсе­ровской Директории в ноябре 1918 года некоторые «учредиловпы» были арестованы, а затем расстреляны белы­ми. Эсеровско-меньшевистские правительства не смогли удержаться у власти, независимо от своей воли они лишь подготовили почву для установления в Сибири и на Даль­нем Востоке военной диктатуры адмирала Колчака. Белое движение было самым последовательным про­тивником большевиков. Его истоки идут от сложившейся в середине 1917 года коалиции монархистов, национали­стов и кадетов. Идеологи «Белого дела» князь Г. Львов, П. Струве, В. Шульгин стремились консолидировать движение на базе национальной идеи, предполагавшей борьбу за возрождение сильной российской государствен­ности, против «засилья Интернационала». Как военная сила белое движение стада оформляться в начале 1918 года, когда генералы М. Алексеев, Л. Корнилов и А. Каледин на­чали собирать в Новочеркасске добровольческие части. По­началу прибыло лишь 200 офицеров, затем генералы и пол­ковники Дроздовский, Неженцов, Богаевский, Марков, Эрдели, Кутепов, Филимонов, Улагай и другие привели свои отрады. В конце 1918 года добровольческую армию возглавил генерал А. Деникин. Основные идеи Деникина были выражены в словах: «Большевизм должен быть раз­давлен... вопрос о формах государственной власти является последующим этапом и будет решен волей русского наро­да». Главным было «скорейшее восстановление Великой, Единой, Неделимой России».

На востоке страны вооруженную борьбу против боль­шевиков возглавия бывший командующий Черноморским флотом А. Колчак. Сначала он вошел в состав эсеровского Сибирского правительства (Директории) в качестве воен­ного министра, а после переворота в ноябре 1918 года был объявлен «верховным правителем». Колчаку удалось со­брать около 400 тысяч войск. На северо-западе страны действовал генерал Н. Юденич, на юге — А. Деникин, на севере — Е. Миллер. Была установлена связь между ними, но соединения фронтов не получилось. Командующих антибольшевистскими армиями объединяло общее пони­мание ситуации, которую они квалифицировали как смуту, возникшую из-за «безответственности политических бол­тунов». Преодоление ее они видели в ужесточении управ­ления с помощью военных и в подъеме патриотизма.

Социальная база белого движения была довольно пе­строй. Раскол общества имел социальную окраску, но в целом в его основе были разные взгляды и представления о путях будущего развития. России. Выбор позиции был нелегким делом, требовал нравственной твердости. В бе­лые уходили люди (офицеры, юнкера, студенты, казаки, служащие), патриотически настроенные и верившие в на­циональную идею.

Исход бескомпромиссной схватки между красными и белыми решался на стыке самых различных факторов. Перевес красных был далеко не безусловным. Летом и осенью 1919 года крупные победы одерживала армия Деникина. В октябре оставалось всего лишь 300 км, чтобы занять Москву. Тем не менее, белым не удалось выиграть решающие сражения.

Белые армии растянулись по широкому фронту, красным удавалось концентрировать силы для отражения ударов, слабо согласованных между белым командовани­ем. Поражение белых было вызвано и тем, что их движе­ние вбирало в себя разномастные элементы, когда рядом с офицерами, чтущими кодекс чести, оказывались слу­чайные, безыдейные, корыстные люди или — напротив — политиканы из числа «учредиловцев», кругозор которых часто был ограничен партийными интересами.

И главное — белые не смогли обеспечить себя под­держкой крестьянства, которое на протяжении всей войны колебалось между ними и большевиками. Крестьян­ство «питало» и красную, и белую армии, а часто выступало в качестве силы, враждебной и тем, и другим (восстания в Поволжье, Сибири, махновщина). Покончив с белыми, большевики не закончили гражданскую войну. Им при­шлось потратить огромные усилия для борьбы с «антоновщиной» — крестьянским движением в Тамбовской губер­нии. Силы армии Антонова исчислялись несколькими тысячами вооруженных людей, имелись у него и тяжелые орудия. Антонов установил строгую дисциплину, наказы­вал бойцов за любое самовольство в отношении населения. О масштабах военных действий в Тамбовской губернии го­ворит то, что они продолжались в течение полутора лет. Против повстанцев были направлены регулярные войска под командованием М. Тухачевского. В них насчитывалось 38000 штыков, 10000 сабель, 500 пулеметов, 63 орудия, аэропланы и бронеавтомобили. Тухачевский указывал: «...приходится вести не бои и операции, а целую войну, ко­торая должна закончиться полной оккупацией восставшего района... борьбу приходится вести не с бандами, а со всем местным населением».

Последним аккордом войны в России было чрезвычайно жестокое подавление Кронштадтского мятежа, означавшего полярное изменение политических симпатий балтийских матросов — ударной силы красных в начальный период гражданской войны. Масштабные военные действия закончились, но отголоски обществен­ных расколов и потрясений времен гражданской войны еще долго давали о себе знать в политической и социально-психологической сферах жизни страны. Одним из самых тяжелых и пагубных проявлений гражданской войны стал террор, источниками которого были как жестокость низов, так и направленная инициа­тива руководства противоборствующих сторон. Такая инициатива особенно наглядной была у большевиков. В газете «Красный террор» от 1 ноября 1918 г. откровен­но признавалось: «Мы не ведем войны против отдельных лиц. Мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняе­мый действовал делом или словом против Советов. Первый вопрос, который вы должны ему предложить — к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, вос­питания или профессии. Эти вопросы и должны опреде­лить судьбу обвиняемого. В этом смысл и сущность крас­ного террора».

Свои теоретические представления большевики жест­ко и напористо реализовывали на практике. Кроме са­мых различных санкций к непосредственным участникам антибольшевистских движений они широко использовали систему заложничества. К Примеру, после убийства М. Урицкого в Петрограде было расстреляно 900 заложни­ков, а в ответ на убийство (в Берлине!) Розы Люксембург и Карла Либкнехта Царицынский совет распорядился расстрелять всех находившихся под арестом заложников. После покушения на Ленина в разных городах было казнено несколько тысяч человек. Тер­­­акт анархистов в Леонтьевском переулке Москвы (сентябрь 1919 года) повлек расстрелы большого числа арестованных, подавляющее большинства которых к анархистам никакого отношения не имело. Количество подобных примеров велико.

Казни связывались не только с заложничеством. В Пи­тере, Одессе, Севастополе, Киеве в 1918 году прошли мас­совые расстрелы офицеров, после забастовки рабочих в Ас­трахани в 1919 году — только по официальным данным — было расстреляно свыше 4 тысяч человек. «Беспощадный массовый террор» был объявлен против казачества.

Репрессии коснулись как целых слоев населения, так и отдельных лиц. В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге в подвале Ипатьевского дома были расстреляны Николай II и его семья. Еще раньше, в ночь с 12 на 13 июня, на окраине Перми был расстрелян последний из Романовых, носивший титул императора — Михаил.

Репрессивные акции инициировались центральными и местными органами большевистской власти, но не менее часто они были проявлениями жестокости рядовых уча­стников войны. «Особой комиссией по расследованию «злодеяний большевиков», работавшей в 1919 году под руководством барона П. Врангеля, были выявлены многочисленные случаи жестокого, на грани садизма, обращения с населением и пленными со стороны красноармейцев. На Дону, на Кубани, в Крыму комиссия получала материалы, свидетельствовавшие об изуродованиях и убийствах раненых в лазаретах, об арестах и казнях всех, на кого указывали как на противников больше­вистской власти — часто вместе с семьями. Все казни, как правило, сопровождались реквизициями имущества.

Жестокость была присуща и белым. Приказы о преда­нии военно-полевому суду пленных из числа добровольно вступивших в Красную армию подписывал адмирал Кол­чак. Расправы с восставшими против колчаковцев деревня­ми устраивал в 1919 г. генерал Майковский. В Сибири было создано несколько концлагерей для сочувствующих большевикам. В Макеевском районе в ноябре 1918 года ко­мендант из приближенных генерала Краснова опубликовал приказ со словами «...всех арестованных рабочих повесить на главной улице и не снимать три дня». При этом у белых не было организаций, подобных ЧК, ревтрибуналам и рев­военсоветам. Высшее руководство Белого движения не вы­ступало с призывами к террору, заложничеству, расстрелам. Поначалу белые, при всей античеловечности междоусо­бицы, старались держаться правовых норм. Но пораже­ния белых на фронтах «открыли перед ними пропасть отча­яния» — на милосердие большевиков рассчитывать не приходилось. Обреченность толкала белых на преступле­ния. Много страданий принесла мирному населению Си­бири «атаманщина». Грабежами, погромами и жестокими казнями сопровождалось восстание Григорьева на Украине. «Белое движение было начато почти что святыми, а кончи­ли его почти что разбойники» — с горечью признавал один из «белых» идеологов Владимир Шульгин.

Против бессмысленной жестокости гражданской войны выступали многие деятели российской культуры — В. Короленко, И. Бунин, М. Волошин и другие. «Русскую жестокость» клеймил М. Горький. Общие потери в гражданской войне, носившей бра­тоубийственный характер, составили около 10% населе­ния страны (более 13 миллионов человек). На момент октябрьского восстания и в первое время после него у большевиков не было четкого и детального плана преобразований — в том числе и в экономической сфере. Они рассчитывали, что после победы революции в Германии «немецкий пролетариат как более организо­ванный и передовой» возьмет на себя задачу выработки социалистического курса, а российскому останется толь­ко поддерживать этот курс. У Ленина в то время звучали характерные фразы типа «Мы не знаем, как нужно строить социализм» или «Мы социализм протащили в повсед­невную жизнь и тут должны разобраться».

Ориентиром хозяйственной политики большевиков стала модель экономического устройства, описанная в трудах классиков марксизма. По этой модели государство диктатуры пролетариата должно было стать монополи­стом всей собственности, все граждане становились на­емными служащими у государства, в обществе должна была господствовать уравнительность, то есть брался курс на замену товарно-денежных отношений централизованным распределением продукции и административным управ­лением народным хозяйством. Ленин так обрисовал представляемую им социально-экономи­ческую модель: «Все общество будет одной конторой и одной фабрикой с равенством труда и равенством платы».

На практике эти представления реализовывались в ликвидации частной собственности. Были национализированы все частные банки, аннулированы все внешние государственные займы, мо­нополизирована внешняя торговля — финансовая систе­ма была полностью централизована. Промышленность в первые недели после октября пе­реводилась под «рабочий контроль», что заметного эко­номического — да и политического — эффекта не давало. Тогда была проведена форсированная национализация про­мышленности, транспорта, торгового флота, названная Лениным «красногвардейской атакой на капитал». Быст­ро была национализирована и вся торговля — вплоть до мелких лавок и мастерских.

Вводилась строжайшая централизация управления всего народного хозяйства. В декабре 1917 года был создан Высший Совет Народного Хозяйства, в руках которого сосредоточивалось все экономическое управление и пла­нирование. Объявлялось требование военной дисциплины на производстве, вводилась всеобщая трудовая повин­ность для лиц от 16 до 50 лет. За уклонение от обязатель­ного труда предусматривались строгие санкции. Торговля заменялась карточным распределением про­дуктов. Не занятые общественно полезным трудом карто­чек не получали.

В деревне была введе­на продразверстка. Эта мера отражала теоретические представления большевиков: была сделана попытка ад­министративно отменить в деревне товарно-денежные от­ношения. Но с другой стороны и конкретная практика оставляла большевикам довольно малый выбор: после ликвидации помещичьих и монастырских хозяйственных комплексов механизм заготовки и реализации продоволь­ствия был сломан. Крестьянство в условиях общинной локальности склонялось к натуральщине в ведении хо­зяйства. Большевики попытались создать в деревне сов­хозы и сельхозкоммуны, перевести сельское хозяйство на рельсы централизованного производства и управления. Чаще всего эти попытки терпели откровенные неудачи. Возникла угроза голода. Преодоление продовольст­венных трудностей власть видела в чрезвычайных мерах, в использовании силы. Среди городских рабочих велась агитация, призывавшая к «походу против кулачества». Продотрядам разрешалось применение оружия.

Централизаторские тенденции в экономике прояви­лись еще до большевиков. В годы войны нормирование производства, сбыта и потребления было характерно для всех воюющих стран. В 1916 году царское правительство в России приняло решение о продразверстке, эту меру подтвердило и Временное правительство: в условиях ми­ровой войны она была явно вынужденной. Большевики же ввели продразверстку намного жестче. Кроме натуральной хлебной повинности, от кре­стьян требовалось участие в системе трудовых повинно­стей, в мобилизации лошадей и подвод. Национализиро­вались все зернохранилища, ускоренно ликвидировались все частновладельческие хозяйства.

Коммунистические, натуральные элементы внедря­лись в повседневную жизнь: бесплатными объявлялись продовольственные пайки, коммунальные услуги, произ­водственная одежда для рабочих, городской транспорт, некоторая печать и т. п. У такой системы находились свои сторонники среди служащих, неквалифицирован­ных рабочих и др. В тех трудных экономических условиях боялись свободно-рыночных цен. У многих вызывала одобрение борьба со спекуляцией. Жестко централизованная хозяйственная система, созданная боль­шевиками, фактически и была ориентирована на моби­лизацию ресурсов для обеспечения армии и в условиях военного времени оказалась достаточно дееспособной.

В годы гражданской войны на территориях, где к вла­сти приходили «учредиловцы» или белые, происходила денационализация промышленности, банков, разреша­лась частная торговля. В то же время для поддержания нормального потребления в городах делались попытки регулировать торговые отношения между городом и де­ревней. Эти попытки были робкими и непоследователь­ными. Понимание необходимости четкого управления экономикой в условиях военного времени часто подавля­лось у лидеров антибольшевистского движения сообра­жениями пропагандистского толка. К тому же наладить хозяйственную жизнь мешали оторванность занятых ими районов от центра и разлад межотраслевых связей.

В районах крестьянского движения, как правило, осуществлялся переход к свободному землепользованию в соответствии с крестьянскими представлениями. При этом господствовала почти полная децентрализация хо­зяйственных связей, что лишало повстанцев всякого эко­номического преимущества перед большевиками.

В годы войны экономика быстро деградировала. Дорево­люционные производственные фонды проедались, ново­го строительства и расширения их не было. Жизнь людей становилась все тяжелее. Кроме непрекращавшегося кре­стьянского брожения, ширилось недовольство в городах. В 1920 году начались забастовки на крупнейших пред­приятиях, являвшихся до этого оплотом большевиков (например, забастовали путиловцы в Питере, металлисты в Харькове). Волновалась армия. К 1921 году оказались практически полностью исчерпанными запасы металла, мануфактуры, топлива, оставшиеся с 1917 года. Многие предприятия не работали. Объем продукции крупной промышленности составлял в 1920 году 14,8 % довоенно­го уровня. Стоял почти весь транспорт.

Большевики рассматривали гражданскую войну иск­лючительно как международное, а не внутрироссийское явление. Накануне октябрьского переворота Ленин писал, что взятие власти пролетариатом в одной стране должно стать лишь началом целой серии войн в других странах, а цель этих войн — «окончательно победить и экспропри­ировать буржуазию во всем мире». Именно такая позиция диктовала большевикам конкретные подходы ко всем вопросам их политики — в том числе и внешней.

В основе политического поведения большевиков была непререкаемая уверенность в грядущей мировой ре­волюции. Пригласив Германию и ее союзников на переговоры в Брест, большевики всеми возможными способами затя­гивали переговоры, со дня на день ожидая революции в Германии. Ленин указывал в своих тезисах: «Массовые стачки в Австрии и в Германии... Из этого факта вытекает возможность для нас еще в течение известного периода от­тягивать и затягивать мирные переговоры». Г. Зиновьев позднее свидетельствовал: «...в момент Брестского мира Владимир Ильич считал, что вопрос о победе пролетарской революции в Европе есть вопрос двух-трех месяцев... В ЦК партии все часами считали развитие событий в Германии и в Австрии. Мы считали, раз мы возьмем власть, то этим самым завтра развяжем руки революции в других странах».

Брестский договор (март 1918 года) сильнейшим об­разом скомпрометировал большевиков, отдавших При­балтику, Финляндию, Польшу, Украину, Белоруссию немцам и Закавказье туркам.

Договор спровоцировал чехословаков на вооруженное восстание, а Антанту — на интервенцию. Вмешательство Антанты в русские дела имело неод­нозначные последствия. Еще в годы первой мировой вой­ны союзники «проявили заинтересованность» в обескров­ливании России. Не желая выхода ее из войны, они выступили на стороне белых, но при этом никто из них, за исключением отчасти Франции, не был заинтересован в возрождении сильной России как одного из решающих факторов международных отношений в послевоенную эпоху. Были заключены секретные соглашения о разделе сфер влияния в России. Интервенты грабили природные ресурсы страны, дискредитируя тем самым Белое движе­ние. От активных действий против регулярных частей Красной Армии иностранные войска старались уклонять­ся. Масштабы «внутренней» войны многократно превос­ходили масштабы столкновений с интервентами. В Белом движении не было доверия к «союзникам», напротив — поведение их больно било по чувствам русских патрио­тов. Так, адмирал А. Колчак свидетельствовал: «Владиво­сток произвел на меня впечатление чрезвычайно тяже­лое... Это был наш порт, наш город. Теперь же там распоряжались кто угодно. Все лучшие дома, лучшие ка­зармы, лучшие дамбы были заняты чехами, японцами, союзными войсками, а наше положение было глубоко унизительно, глубоко печально. Я чувствовал, что Влади­восток не является уже нашим русским городом... Я не мог относиться к этому доброжелательно... все получало глубоко оскорбительный и глубоко тяжелый характер для русских».

В пропагандистском плане большевики из факта интервенции извлекли для себя все возможное, по­старавшись дезавуировать патриотизм белого движения. Сами же они в глазах населения предстали патриотами. При этом от своих стратегических целей большевики не собирались отказываться. Вторая Программа РКП(б), принятая в марте 1919 года, зафиксировала следующее: «Началась эра всемирной, пролетарской, коммунистиче­ской революции». Говорилось о неизбежности, желатель­ности и необходимости гражданских войн внутри отдель­ных стран и войн пролетарских государств против капиталистических стран. В марте 1919 года был создан Коминтерн, представ­ленный как международная коммунистическая партия. Главной своей целью Коминтерн провозглашал революционное свержение мировой буржуазии и замену капита­лизма мировой системой коммунизма.

Красную Армию готовили как передовой отрад между­народной революции. Предпринимались попытки экспорта революции. Троцкий готовил военный поход а Персию и даже предлагал провести военную экспедицию в Индию, как Он говорил— «в тыл британскому империализму». Ту­хачевский подписал приказ: «На штыках мы принесем тру­дящемуся человечеству счастье и мир. Вперед! На Варшаву! На Берлин!». Для форсирования мировой революции ис­пользовались государственные средства. К примеру, Карл Радек был командирован в Германию с золотом из россий­ской казны с целью подготовки революции. Зарубежные компартии активно финансировались из Москвы. Лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» в те годы опреде­лял все остальные лозунги, означая призыв к Всемирной Республике Советов. Убежденность большевиков в осуще­ствимости их представлений подкреплялась революцион­ным брожением в Германии и Австро-Венгрии. Однако германскую революцию возглавили социал-демократы, не собиравшиеся превращать ее в мировую. Австро-венгерская революция привела к распаду страны на рад самостоятель­ных государств. Провозглашенная в Венгрии Советская власть просуществовала недолго.

Убежденность в том, что рано или поздно все госу­дарственные границы будут ликвидированы, вела к тому, что при подписании договоров с получившими независи­мость Финляндией, Эстонией, Латвией, Польшей – тонкий и сложный вопрос о границах – с советской стороны почти не изучался. В результате Латвия и Эстония, до этого ни­когда не имевшие собственной государственности, полу­чили рад районов с преобладанием русского населения, граница с Финляндией пролегла в 32 километрах от Пи­тера — на расстоянии досягаемости дальнобойной артил­лерии, а Польша получила западные районы Украины и Белоруссии. Позднее, когда надежды на мировую рево­люцию не сбылись, это стало выглядеть как «подарок ми­ровому империализму».

Активно разыгрывалась большевиками «националь­ная карта», в то время как руководители белых считали невозможным признавать какие-либо территориальные и национально-административные изменения в России без санкции Учредительного собрания. Будучи убежденными сторонниками единой страны, они отказывались (за ис­ключением П. Врангеля) даже декларировать право на­ций на самоопределение. Это не позволило им создать прочный антибольшевистский союз с национальными военными формированиями. В 1919 году отказ лидеров Белого движения заявить о признании независимости Финляндии привел к тому, что 100-тысячная финская ар­мия, подготовленная для наступления на Петроград, так и не сдвинулась с места.

Дробя Россию на национально-территориальные обра­зования, объединенные на федеративных началах, больше­вики стремились представить мировому пролетариату образец будущей «Всемирной Федерации Со­ветов». Лидеры большевиков неоднократно пытались вы­ступить от имени этой «Федерации», еще не существующей. Так, нарком по иностранным делам Г.В. Чичерин заявил в газете «Известия» в сентябре 1918 года: «Советское пра­вительство является представителем не только рабочего класса России, но и всего эксплуатируемого человечества». Ленин, Троцкий, Зиновьев часто обращались с письмами к трудящимся зарубежных стран с призывами к свержению капиталистических правительств. Они выступали как дея­тели Коминтерна, но на Западе их призывы воспринима­лись как выступления государственных руководителей, по­этому компартии за рубежом расценивались как советская агентура. Это было еще одним источником вражды между Западом и большевистским правительством. Большевики относились к правительствам Запада как к классовому про­тивнику, хотя считали полезным использовать «межимпе­риалистические» противоречия в своих целях (как при под­писании Брестского мира; интересна выдержка из меморандума Троцкого в августе 1919 года: «...мы могли бы даже рассчитывать, вероятно, на прямую поддержку ва­шингтонских подлецов против Японии»).

Дата добавления: 2014-01-05