Отечественной криминологии

Этапы, проблемы и перспективы развития

Отечественная криминология – наука относительно молодая. В своем развитии она прошла несколько этапов, каждыйиз которых неоднозначно описывается и характеризуется различными авторами.[19]

Каждый из этапов истории криминологии в России до и после 1917 г. по-своему значителен и сыграл определенную роль в ее становлении и развитии.

К сожалению, доступная на сегодняшний день информация о периоде до 1961 г. все еще достаточно скудна, неоднозначна и не всегда позволяет сделать научно обоснованный анализ проблемы.

Истоки криминологических воззрений в России – в трудах выдающихся русских мыслителей и писателей: А. Н. Радищева, А. И. Герцена, В. Г. Белинского, Н. Г. Чернышевского, Д. И. Писарева, Ф. М. Достоевского, А. П. Чехова, Н. В. Гоголя, А. Н. Толстого и многих других; а криминологии как науки – в работах ученых-юристов и, в первую очередь, представителей социологического направления (школы) уголовного права[20].

Так, А. Н. Радищев в своей знаменитой книге «Путешествие из Петербурга в Москву» (за которую он первоначально был осужден к смертной казни, но затем сослан в Сибирь) показал глубокое понимание социальной природы преступности и ее причин. Однако более развернутую криминологическую теорию автор изложил в своей работе «О законоположении».

Заслуга Радищева и в том, что он по праву считается основателем русской уголовной статистики (одной из основ научного изучения состояния, структуры и динамики преступности и ее отдельных видов, категорий).

Значительный вклад в развитие криминологической мысли внесли также Герцен, Добролюбов, Белинский, Чернышевский, Писарев, которые, последовательно критикуя существующий общественный строй в царской России, рассматривали преступность как естественное порождение этого строя, как социальное явление, объективно присущее обществу, основанному на частной собственности, раздираемому классовыми противоречиями, безнаказанностью злоупотреблений и произволом одних и бесправием и беззащитностью других.[21]

При этом Герцен, например, прямо указывал, что причины преступности следует искать в конкретных условиях жизни людей, и прежде всего – в их экономическом положении.

В. Г. Белинский писал, чтоосновные причины преступности обусловлены существующей системой общественных отношений, основанных на неравенстве и эксплуатации.

Н. А. Добролюбов считал, что поведение человека определяется не только условиями жизни, но и воспитанием и образованием. Именно ему принадлежит мысль о том, что ненормальные отношения между людьми, с одной стороны, и между людьми и обществом – с другой, порождаются больным обществом, с присущими ему атрибутами: антагонизмами, неравенством и эксплуатацией. Указанное, по мысли автора, прежде всего отрицательно сказывается на нравственных качествах человека.

Н. Г. Чернышевский подчеркивал, что совершение преступления не столько вина, сколько беда человека, порожденная объективными условиями его жизни.

Д. И. Писарев в своих работах доказывал, что причины преступности коренятся в материальных условиях жизни людей, которые совершают кражу или грабеж вынужденно, т. к. свои самые необходимые (элементарные) потребности трудно обеспечить честным трудом.

Таким образом, мы можем сделать выводо том, что передовые русские мыслители, в отличие от многих своих зарубежных коллег, более реалистично и трезво оценивали ситуацию в своей стране и делали выводы, которые послужили и продолжают служить хорошей основой для разработки криминологических концепций.

Особое значение для познания криминологических проблем, по общепринятому мнению, имеет произведение Достоевского «Преступление и наказание», в котором наиболее глубоко в истории мировой литературы вскрыты особенности личности преступника, причины и условия (прежде всего на нравственном и психологическом уровне) совершения преступления.

Научным истокам зарождения криминологии в России послужили взгляды, воззрения и концепции отдельных представителей классической школы уголовного права, которые в 70-е гг. XIX в. в ходе острой и длительной дискуссии начали активно развивать социологическое направление[22] и соответствующие концепции. К этим ученым принадлежит: С. К. Гогел, М. В. Духовской, А. М. Коротнев, И. Я. Фойницкий, Е. Тарновский, А. Трайнин, Н. Маковский, М. П. Чубинский, М. Гернет, С. Гуревич, А. А. Пионтковский и др.

Однако необходимо подчеркнуть, что одним из важных условий деятельности перечисленных ученых в указанном направлении является высокий уровень русской уголовной статистики, которого она достигла во второй половине XIX в. Во многом этим фактором можно объяснить и преимущественное развитие в России именно социологического направления криминологии (а не биологического, как в Западной Европе).

Главным направлением деятельности русских криминологов была разработка учений о факторах преступности, а также критика концепций представителей классической школы.

Пожалуй, эта борьба и была главной движущей силой развития отечественной криминологии, по крайней мере до начала XX в. Именно к этому периоду рядом ученых были разработаны классификации факторов преступности, базирующиеся на позитивистском подходе к изучению самых различных явлений. Таких, например, как «космические» факторы преступности, среди которых первое место занимают влияние времен года на преступность (И. Я. Фойницкий), антропологические (индивидуальные), которым, однако, представители социологического направления отводили лишь второстепенное значение, и социальные факторы преступности, которым отводилась центральная роль. В них включались: алкоголизм, религия, местожительство, профессия, брак, цивилизация, семья, цены на продукты, пресса и многое другое[23].

С началаXX века и до 1914 г. русские криминологи достаточно активно взаимодействовали с международным союзом криминалистов, образованным в 1889 г.

Война, а затем события 1917 г. надолго прервали эти контакты. Часть русских криминологов продолжала свою деятельность и после 1917 г.: М. Н. Гернет, М. М. Исаев, А. А. Жижиленко, П. И. Люблянский, Н. Н. Полянский, С. В. Познышев, А. Н. Трайнин и др., заложив основы и развивая теперь уже советскую криминологию.

Бурный рост преступности, начиная с 1916 г., и особенно в 1917-1918 гг. заставил новую власть активно организовывать широкий фронт борьбы с нею, а также и ее всестороннее глубокое изучение.

Первоначально изучение преступности, главным образом статистическое, было сосредоточено в уголовном розыске, который был в то время организационно самостоятельным, а затем в органах милиции, с которыми был объединен впоследствии уголовный розыск, а также в органах суда, прокуратуры, ВЧК.

Проблемы детской преступности (или несовершеннолетних) изучались в Наркомпросе (Народный комиссариат просвещения).

В 1918 г. в центре и на местах были созданы отделы моральной статистики, на которые возлагалась задача учета и регистрации не только преступлений, но и репрессий (судебная статистика), мер борьбы с преступностью, алкоголизмом, абортами, проституцией и т. д.

Следующим важным направлением криминологических исследований с ноября 1918 г. стало обязательное изучение заключенных[24], помещенных в особое отделение (т. е. централизованно) при одном из мест заключения. Оно получило название распределителя.

Забегая несколько вперед, мы бы хотели подчеркнуть, что столь полезный в целом опыт был надолго утерян, а подобных и столь нужных отделений в стране нет до настоящего времени.

В первые годы после октябрьского переворота 1917 г. в разрабатываемых криминологами теориях преступности и ее причин преобладал социологический подход. Однако уже с конца 1918 г. по всей стране начали активно организовываться кабинеты (по сути дела лаборатории) и клиники по изучению преступности и личности преступника[25]. В то же время на все общественные науки и криминологию в частности стала активно влиять «новая идеология», согласно которой революция подорвала социальные корни преступности и, следовательно, центр тяжести исследований должен сместиться на поиск ее причин во вне (влияние капиталистического буржуазного окружения и т. д.) и во внутрь – в сущности индивида (т. е. конкретного преступника).

Переход этот не был одномоментным, но достаточно резким (по меркам развития науки), и уже к середине 20-х годов по существу биологическое с психолого-психиатрическим уклоном направление превалировало (преобладало) над социологическим.

Теория «обострения классовой борьбы в ходе развития социализма» фактически способствовала окончательному свертыванию криминологических исследований в СССР к середине 30-х годов.

Таким образом, советская криминология прекратила свое существование почти на 30 лет, хотя и претерпела меньше гонений, чем, например, генетика и кибернетика. При этом, центр криминологических исследований в стране – Государственный институт по изучению преступности и преступника (созданный в 1926 г.) в 1931 г. был закрыт, кабинеты на местах ликвидированы, а отделы моральной статистики упразднены.

Первый этап развития советской (и, соответственно, второй отечественной) криминологии можно, однако, оценить в целом положительно.

Во-первых, несмотря на все более возрастающее (с 1921-1922 гг.) влияние биопсихологического и даже неоломброзианского подходов к изучению причин преступности и преступника представители социологического направления не только успели осуществить достаточно глубокое изучение состояния, структуры, динамики, причин преступности и ее отдельных видов (включая ряд плодотворных региональных исследований, например, преступного мира Москвы), но и заложили, на наш взгляд, хороший фундамент для дальнейшего развития отечественной криминологии. И не их вина в том, что эти усилия и достижения далеко не востребованы до настоящего времени.[26]

Во-вторых, несмотря на неоломброзианские отклонения кабинетами и клиниками по изучению преступности и преступника в десятках городах страны была проведена огромная и во многом полезная работа (также неоцененная по известным причинам, неизученная и неиспользуемая должным образом до настоящего времени) по изучению особенностей различных категорий и групп (типов) преступников, отдельных видов преступлений, методов воздействия на них в процессе исполнения наказания и последующей социальной реабилитации.

В то же время негативную роль в деятельности этих кабинетов сыграло то, что в них работали (а чаще всего и руководили ими) представители медицины, психиатрии, других естественных наук. В итоге, в исследованиях допускались грубые методологические просчеты, эклектика, преувеличение роли одних факторов (биопсихологических, антропологических, психиатрических, физиологических и т. д.) в ущерб другим, социально значимым (экономическим, правовым, культурным, социально-психологическим и т. д.). Следующий этап развития криминологии начался в конце 50-х начале 60-х гг. во время так называемой «хрущевской оттепели».

Дело в том, что в этот исторический период вообще началось оживление всей общественной и научной жизни страны. Подготовка новых уголовного и уголовно-процессуального кодексов потребовала вернуться к криминологическому уровню изучения преступности и ее причин.

Работа эта началась в конце 50-х годов сначала в рамках НИИ милиции (позже преобразованного во ВНИИ МВД СССР); затем, с 1963 г. в созданном при Прокуратуре и Верховном суде СССР Всесоюзном институте по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности. Указанный институт и до настоящего времени остается центром криминологических исследований в России. Теперь он именуется республиканским НИИ проблем укрепления законности и правопорядка.

С начала 60-х годов криминологические исследования возобновились в высших учебных заведениях МВД СССР, на юридических факультетах (в частности МГУ и ЛГУ), на кафедрах в Саратовском, Харьковском и Свердловском юридических институтах.

Основоположником нового этапа развития отечественной криминологии по праву считается профессор А. Б. Сахаров, который уже в 1961 году издал монографию «О личности преступника и причинах преступности в СССР».

С 1964 г. курс криминологии начал преподаваться во всех юридических вузах и высших школах, в Академии МВД СССР.

У истоков возрождения криминологии в СССР стояли такие ученые, как А. А. Герцензон («Введение в Советскую криминологию» 1965 г., «Уголовное право и социология» 1970 г.), В. Н. Кудрявцев («Причинность в криминологии» 1968 г.), И. И. Карпец («Проблемы преступности» 1969 г.), Н. Ф. Кузнецова («Преступление и преступность» 1969 г.), А. М. Яковлев («Преступность и социальная психология» 1970 г.) и др.

Справедливости ради следует отметить, что, во-первых, подавляющее большинство «новых» криминологов были представителями уголовно-правовой науки, что не могло не отразиться на разрабатываемых ими концепциях; во-вторых, необходимо учитывать специфику того исторического периода, когда «хрущевская оттепель» быстро сменилась полосой усиления стагнации в общественной жизни и науке (особенно общественной), господством своеобразной идеологии и конъюнктуры (скрытой или открытой, одобряемой или вынужденной, когда думали одно, писали и говорили другое, а делали третье); в-третьих, в данный период (во всяком случае, до начала, а может быть и середины 80-х годов) советская криминология по-прежнему развивалась достаточно изолированно от мировой науки (если не считать участия наших делегаций, на 2/3 состоящих, как правило, не из криминологов, а из номенклатурных работников, в международных конгрессах, совещаниях, симпозиумах).

При этом советская криминология активно воздействовала на развитие соответствующих научных направлений стран бывшего социалистического лагеря. Достаточно изучить основные работы, включая учебники, криминологов из этих стран (за редким исключением, например, полкового криминолога Брунона Холыста), чтобы в этом убедиться. Конечно, и здесь действовал «закон подражания», конъюнктуры и просто выживания, хотя, бесспорно, имелись и положительные моменты и результаты.

Зарубежная западная криминология расценивалась в основном негативно, и ее направления, школы и концепции, соответственно, активно рассматривались преимущественно в критическом аспекте.

Если кратко сформулировать основные постулаты криминологических концепций указанного периода, то они сводились к следующему:

1. Причины преступности в СССР не коренятся в существующем общественном строе, а определяются «влиянием буржуазного Запада», «пережитками прошлого» в сознании отдельных категорий граждан и т. д. Существующие же причины и условия носят, в основном, субъективный характери связаны с отдельными недостатками, просчетами, упущениями и др.

2. Отсюда основные направления в борьбе с преступностью (и в разработке соответствующих концепций) – ее предупреждение и искоренение.[27]

3. Путем подтасовки, искажения данных, при отсутствии не только достоверной, но и какой-либо вообще статистики обосновывались утверждения о неуклонном, хотя и неравномерном снижении преступности в стране.

4. Упор в предупредительных мерах делался не на материальную, а на духовную основу жизни общества, т. е. считалось, что в основном путем убеждения, воспитания, применения иных общественных мервоздействия и расширения деятельности соответствующих институтов (ДНД, товарищеских судов и т. д.) можно бороться с преступностью и успешно ее предупреждать.[28]

5. Считалось, что в условиях развитого социализма подавляющее число преступников (оступившихся граждан) может быть не просто исправлено, но и перевоспитано в духе добросовестного отношения к труду, уважения к законам, обществу и т. д.

6. Развиваясь в условиях единственной и во многом принявшей уродливые формы идеологии, при отсутствии критики (за исключением зарубежных ученых, которая до нас просто не доходила) и самокритики, отечественная криминология развивалась односторонне. В ней преобладали вульгарно-социологические подходы и методы.

По нашему мнению, определенным поворотным пунктом в новом этапе развития криминологии стал 1963 г., когда на июньском пленуме ЦК партии Ю. В. Андропов впервые признал крупные просчеты в строительстве социализма в СССР, призвал ученых-обществоведов активизировать поиск причин этого, включая преступность, не только в «происках Запада», но и в самом существе советского строя, «реального социализма».

С середины 80-х годов и до настоящего времени с криминологии формально сняты ее «оковы». Однако этот период для отечественной криминологии оказался крайне сложным.

Как известно, состояние любой науки определяется рядом критериев: качественным и количественным составом исследователей, теоретической, методологической и методической, а также информационной базой, материальными и техническими ресурсами, уровнем связей с мировой наукой и т. д.

С позиции первого критерия у нас, с одной стороны, имеется сложившееся ядро квалифицированных криминологов, но с другой – это специалисты, в основном, сформировавшиеся в так называемый «период застоя», а многие из них и еще раньше (в 40-х – 50-х годах)[29]. Одновременно отмечается нарушение преемственности поколений ученых, в том числе и среди криминологов.

Между первыми и вторыми иногда значительный разрыв по уровню фундаментальной подготовки, опыту, подходам, а главное – условиям, в которых они формировались и формируются, работали и работают.

Нельзя также признать достаточным и число специалистов в этой области, систему их подготовки и переподготовки.

В стране до сегодняшнего дня по существу не сложилась система криминологических учреждений, а их количество (как и качество) далеко не отвечаетвсе возрастающим потребностям общества.

По-прежнему мало выпускается специальной литературы, журналов, особенно открытых, включая и популярные издания.

Констатируя низкий уровень правосознания основной массы населения, следует признать, что уровень криминологических знаний в стране, не говоря уже о соответствующем мышлении, еще ниже. Особое значение данный факт имеет как в настоящий период, так и в ближайшем будущем (имеется в виду развитие и науки, и преступности), которое будет во многом определяться уровнем криминологического мышления самых различных слоев населения.

Теоретический уровень советской криминологии значительно превалирует над прикладным (и в этом ее, в сравнении, например, с американской криминологией, специфика) и явно в ущерб последнему. Следует подчеркнуть, что отдельные теории (в основном предупреждения) советских криминологов достаточно высоко оценены западными специалистами.

И хотя в связи с глобальными изменениями в мире многие из этих теорий требуют пересмотра, созданное отечественными криминологами представляет собой не только определенный вклад в масштабе мировой научной мысли, но и основу для дальнейшего саморазвития.

Это необходимо отметить особо, поскольку в последние годы «всеобщего разрушения и критики» многие склонны к крайностям, в том числе и в области криминологии и ее реальных достижений. В то же время другая крайность состоит в следующем: тенденция, которая с 80-х гг. наблюдается в отечественной криминологии – от резкой и не всегда объективной критики (нередко граничащей с критиканством, как следствие слабого знания последней, так и отсутствием аргументов) зарубежных концепций, до прямого переноса (заимствования) отдельных из них, в нашу действительность.

Методологической основой советской криминологии была и во многом еще остается марксистско-ленинская философия. И не стоит поспешно отказываться от ее использования, т. к. мы еще не познали всей глубины этого учения,[30] не исчерпали потенциальные возможности его методологии и всеобщих методов познания.

Вместе с тем, имеется реальная возможность приобщиться к мировой криминологической мысли и обогатить тем самым свою теоретическую, методологическую и методическую базу.

При этом особое внимание отечественная криминология должна обратить на частную методику (процедуры и технику криминологических исследований), а главное – на практическую реализацию разработанных за рубежом теорий.

Не менее важное значение имеет еще ряд проблем. Так, до настоящего времени практически не решаются вопросы виктимологии, отклоняющегося поведения, социологии насилия и т. д. Конечно, перечисленное – это конкретные и раздельные научные направления, которые уже давно определены и успешно развиваются в ведущих зарубежных странах. Тем не менее, по-видимому (и несмотря на возражения многих отечественных криминологов) заботу об этих направлениях должна взять на себя криминология.

Известно также, насколько слаба, а главное, несовершенна и искажена информационная база криминологии. Однако без этих данных, особенно уголовной, демографической и ряда иных видов статистики, невозможно нормальное функционирование криминологии.

В определенной степени тормозит развитие криминологии и снижает ее возможности отсутствие достаточной компьютерной обеспеченности.

Перспективы дальнейшего развития отечественной криминологии находятся в прямой зависимости от решения стоящих перед ней проблем:

1. Совершенствование системы подготовки и переподготовки кадров, что требует:

а) расширения сети высших и средних учебных заведений соответствующего профиля, в том числе преподавание криминологии социологам и другим обществоведам;

б) увеличения количества учебных часов по курсу криминологии и профилактики преступлений;

в) обеспечения в обязательном порядке постоянной связи теоретического обучения с практикой, особенно на юридических факультетах университетов, гражданских юридических вузов путем организации постоянных научных лабораторий (местного и межрегионального характера), временных научных коллективов и т. д.;

г) расширения сети базовых вузов и специальных центров подготовки и переподготовки специалистов-криминологов;

д) введения спецкурсов по экономической криминологии для желающих на экономических (по криминологии) и юридических (по экономике) факультетах;

е) расширения обмена на всех уровнях (студентов, аспирантов, ученых, практиков, методик, результатов исследований и т. д.) с ведущими криминологическими учреждениями зарубежных стран;[31]

ж) полного и своевременного удовлетворения как обучающихся, так и повышающих свою квалификацию необходимой литературой, в том числе зарубежной;

з) обеспечения четкой квалификационной аттестации кадров как практиков, так и теоретиков всех уровней.

2. В области теории, методологии и методики необходимо:

а) провести объективный критический анализ разработанных теорий, методологий и методов с тем, чтобы решительно отбросить все несущественное, надуманное, ложное и искаженное;

б) определить приоритетные направления теоретических исследований и сосредоточить на них лучшие силы и средства (на наш взгляд, к ним можно отнести: причинность в криминологии, причины и условия преступности в современных условиях, личность преступника, предупреждение преступности и профилактика преступлений в переходный период, который будет длиться достаточно долго, а также проблемы профессиональной, организованной, экономической и «беловоротничковой» преступности, преступности несовершеннолетних, фоновых явлений и т. д.);[32]

в) пересмотреть в целом отношение к зарубежной криминологии, и прежде всего – к проблемам виктимологии, социологии девиантного поведения, насилия, и т. д. с точки зрения возможного использования, с учетом специфики нашей страны, состояния общества, преступности и отечественной науки. В первую очередь, это относится к соответствующим научным направлениям США, ФРГ, Франции, Японии, Великобритании, Италии;

г) более широко, активно, а главное результативно участвовать не только в различных международных симпозиумах, конференциях и т. д., но и в международном криминологическом «разделении труда», путем совместных исследований и внедрения их результатов в практику.

д) представлять специалистам всю необходимую и возможную информацию ведущих зарубежных стран о состоянии преступности, криминологических, виктимологических и иных исследованиях;

е) публиковать достаточными тиражами специальную криминологическую литературу, соответствующие популярные издания;

ж) значительно расширить число периодических изданий по вопросам криминологии, виктимологии, социологии отклоняющегося поведения и т. д. как в нашей стране, так и за рубежом. Это особенно актуально в период вхождения нашей страны в мировое сообщество (в том числе и в его «криминологическое пространство» со всеми вытекающими последствиями).

3. Внедрение результатов теоретико-прикладных исследований требует:

а) разработки ведущими криминологическими учреждениями страны пакетов программ и частных методик для реализации на самых различных уровнях: в отдельном регионе (начиная с района, города, области, края), на отдельном объекте, сфере производства, отрасли, в социальном или национальном слое, на межрегиональном уровне и т. д.;

б) создания постоянно действующего органа (центра, лаборатории) на республиканском уровне не только для координации подобных исследований, но и оказания реальной практической помощи (например, подготовка кадров, консультирование, обобщение и анализ результатов, разработка концепций, конкретных планов и программ борьбы и превенции и др.);

в) принятия закона об обязательной криминологической экспертизе всех политических, экономических, технических, культурных, правовых программ, проектов, договоров, сделок, мероприятий и т. д.[33] Печальный опыт создания и деятельности СП, бартерные сделки и некоторые другие «издержки перестройки» – достаточное тому подтверждение. И явление это имеет тенденцию к непредсказуемой во многом экспансии.

4. Для совершенствования информационной базы необходимо:

а) снять все ограничения с уголовно-правовой, социально-демократической, экономической и иных видов статистики, а главное обеспечить ее максимальную достоверность;

б) обеспечить максимальную достоверность всех видов учетов, постоянного их совершенствования, унификации и т. д.;

5. Особого внимания заслуживает проблема формирования основ криминологического мышления у молодого поколения. С этой целью необходимо:

а) разработать и внедрить (в рамках системы правового воспитания) специальные целевые программы, рассчитанные на различные возрастные категории (с учетом социальных, национальных, и иных особенностей);

б) обеспечить выпуск массовым тиражом адаптированной литературы учебного и иного характера;

в) поощрять сознательное добровольное и посильное участие молодежи в предупредительной работе.

Важным условием, определяющим успешное развитие криминологии, было и остается состояние тех наук, с которыми она тесно связана. Прежде всего это философия, социология и социальная психология, педагогика, экономика, политология, этика, генетика, биологические науки, правовые науки, психиатрия, кибернетика и др.

В заключение следует подчеркнуть, что в современной отечественной криминологии имеется достаточный потенциал для успешного развития выполнения тех многочисленных и сложных задач, которые возникают перед ней в быстро меняющихся условиях жизни нашего государства и общества.

Литература

1. Аванесов Г. А. Криминология и социальная профилактика. М., 1984.

2. Берензон А. Д., Эминов В. Е. Развитие советской криминологии в самостоятельную науку // Правоведение. 1965. № 1.

3. Бородин С. В. Борьба с преступностью: теоретическая модель комплексной программы. М., 1990.

4. Валицкая В. И. О некоторых моделях предупреждения преступности в современной криминологической теории буржуазных государств // Актуальные проблемы буржуазной криминологии. М., 1983. Вып. 3. С. 93-105.

5. Гогел С. К. Роль общества в деле борьбы с преступностью. СПб., 1906.

6. Золин П. М. Преступность в стране в 1909–1928 г. г. Сравнительная статистика // Советское государство и право. 1991. № 5. С. 112-118.

7. Иванов Л. О., Ильина Л. В. Пути и судьбы отечественной криминологии. М., 1991.

8. Игошев К. Е. Социальный контроль и профилактика преступлений. Горький, 1976.

9. Ильина Л. В. Первые криминологические учреждения в СССР // Уголовное право в борьбе с преступностью. М., 1981.

10. Исаев И. А. Преступление и кара: опыт русской криминологии начала ХХ века // Актуальные проблемы криминологии и исправительно-трудового права. М., 1990. С. 3-11.

11. Кайзер Г. Криминология (введение в основы). М., 1979.

12. Карпец И. И. Преступность: иллюзии и реальность. М., 1992.

13. Касаткин Ю. П. Очерки истории изучения преступности в СССР // Проблемы искоренения преступности. М., 1985.

14. Коротнев А. Д. Малолетние и несовершеннолетние преступники. СПб, 1903.

15. Костенко А. Н. Принципы отражения в криминологии (психологический механизм криминального поведения). Киев, 1986.

16. Криминальный произвол (социопсихология воли и сознания преступника). Киев, 1990.

17. Криминология и профилактика преступлений. М., 1989.

18. Криминология. Исправительно-трудовое право (история юридической науки). М., 1977.

19. Криминология. М., 1988.

20. Курс советской криминологии. М., 1985.

21. Наэм Дж. Психология и психиатрия в США. М., 1984.

22. Ной И. С. Методологические проблемы советской криминологии. Саратов, 1975.

23. Панкратов В. В. Методология и методика криминологических исследований. М., 1972.

24. Проблема преступности. Киев, 1924. Вып. 2.

25. Решетников Ф. М. Беккариа (из истории политической и правовой мысли). М., 1987.

26. Самоделкин С. М., Сибиряков С. Л. Преступность несовершеннолетних и ее предупреждение. Волгоград, 1992.

27. Сахаров А. Б. История криминологии. М., 1981.

28. Социология преступности. Современные буржуазные теории. М., 1966.

29. Уэда К. Преступность и криминология в современной Японии. М., 1989.

30. Фокс В. Введение в криминологию. М., 1980.

31. Холыст Б. Криминология. Основные проблемы. М., 1980.

32. Чаадаев С. Г. Уголовная политика и преступность: проблемы, пути решения. М., 1991.

33. Ширвиндт Е. К. История вопроса об изучении преступности и мер борьбы с нею // Советское государство и право. 1958. № 5.

Дата добавления: 2014-01-06