Жизнеобеспечивающая и престижная экономика в первобытном обществе

Конфликты и способы их разрешения в первобытном обществе.

Переход от дуально-родовых систем родства к родо-линейным.

Бигмены и чифмены как особые категории первобытного общества.

Социальное неравенство в первобытном обществе

Ценности первобытного общества

Возникновение дароплатежного обращения. Великодарение и практики потлача.

Специфика церемониального обмена.

Жизнеобеспечивающая и престижная экономика в первобытном обществе.

ПЛАН

Тема 6. Разложение первобытного общества

Литература.

· Алексеев В. П. История первобытного общества: учеб. / В. П. Алексеев, А. И. Першиц. – М., 1990.

· История человечества: в 4-х т. – Т. 1. Доисторические времена и начала цивилизации / Под ред. З. Я. Де Лаата. – М., 2003.

· Семенов Ю.. – Режим доступа: http://scepsis.ru/

· Першиц А. И. История первобытного общества: учеб. / А. И. Першиц, А. Л. Монгайт, В. П. Алексеев. – М., 1974.

С появлением более или менее регулярного избыточного продукта остро встал вопрос о стимулах дальнейшего развития производства. Один из способов решения этой проблемы состоял в том, что работник стал получать в свое распоряжение весь продукт, который он создал своим трудом. Однако хотя в этом случае человек свою первоначальную долю получал по труду, но получал ее только в распоряжение, но не в собственность. Собственником созданного им продукта по-прежнему оставался коллектив.

Это находило выражение прежде всего в его обязанности делиться продуктом с остальными членами общины. Человек делился продуктом с другими членами коллектива, те в свою очередь также делились с ним созданным продуктом. В результате доля продукта, которую он получал в пользование (потребительная доля) могла отличаться от той, что он первоначально получал в свое распоряжение (распорядительной доли). Если распорядительную долю он получал по труду, то потребительную - в конечном счете по потребностям.

Распорядительная доля могла быть и большей и меньшей, чем потребительная. Если распорядительная доля была больше потребительной, то это различие обеспечивало человеку уважение и престиж, причем его престиж был тем более велик, чем больше распорядительная доля превышала потребительную.

Люди, имевшие престиж, всегда составляли меньшинство в коллективе. И большинство относилось к ним амбивалентно. С одной стороны, ими восхищались, их уважали, а с другой - им завидовали. Как сообщают этнографы, слишком энергичного охотника или собирателя могли высоко ценить, но только до определенного предела, за которым начинали действовать чувства зависти и обиды. Удачливого охотника могли обвинить в неправильном распределении добычи и скупости. В результате после серии удачных охот и распределений охотник мог на время прекратить свою деятельность, чтобы дать и другим мужчинам шанс проявить себя.

Одно лишь превышение распределительных долей над потребительными и вытекающий отсюда престиж не могли сами по себе взятые обеспечить достаточно успешное развитие общественного производства. Рано или поздно этот стимул переставал действовать.

Утверждение распределения по труду было превращением трудодележа в трудораздел. Но это отнюдь не должно было означать, что все созданное человеком использовалось одним лишь им самим, что община превратилась в совокупность субъектов, которые ничем в экономическом отношении не были между собой связаны. Циркуляция продукта внутри общины, которая происходила раньше, не могла прекратиться. Она по-прежнему оставалась необходимым условием существования общества. Люди по-прежнему должны были давать друг другу и получать друг от друга различного рода продукты, среди которых главную роль играла пища. Однако эта циркуляция, происходившая раньше в форме дележа, прежде всего дачедележа, теперь должна была приобрести иные общественные формы.

Одна из таких форм описана у некоторых групп эскимосов, находившихся еще в целом на стадии раннепервобытной общины. Два человека, принадлежавшие к одному или разным стойбищам, договаривались о том, что они будут взаимно давать друг другу части добычи. При всем внешнем сходстве с дачедележом перед нами совершенно иные отношения. Дачедележ носил круго-линейный характер. Здесь же перед нами чисто линейная связь, причем такая, которую можно установить и можно расторгнуть.

В данном случае мы сталкиваемся с такой формой циркуляции материальных благ, которая представляет собой не распределение, а обмен. Ее соответственно можно было бы назвать дачеобменом. Без появления внутри социоисторического организма более или менее эквивалентного возмещения одним из его членов полученного от другого его члена невозможно утверждение ни распределения по труду, ни отдельной собственности.

Дачеобмен непосредственно смыкается с дачедележом. И логично было бы ожидать, что развитие социоэкономических отношений при переходе от раннего первобытного общества к позднему пойдет по линии простого перерастания дачедележных отношений в дачеобменные. Однако в действительности все обстояло гораздо сложнее. Нарисованная выше идеальная картина выражает только общую тенденцию развития, а не его реальный ход.

Суть перехода к распределению по труду заключалась в том, что человек не был больше обязан делиться с остальными членами социоисторического организма. Теперь все, что он давал другим членам общины, подлежало возмещению. Вещественный состав полученной им доли общественного продукта мог меняться, но сама эта доля должна была оставаться неизменной. И вполне понятно, что в таких условиях у человека, который трудился больше других, должно было скапливаться больше материальных благ, чем у других членов общества.

Но на стадии первобытно-коммунистического общества формировалось и сформировалось резко отрицательное отношение к накоплению ценностей в руках отдельных людей, к тому, что этнографы именуют скупостью, жадностью. Идеалом была щедрость, прежде всего в отношении между членами коллектива. И такое отношение по инерции сохранялось очень долгое время и после перехода к фазе позднепервобытной общины и даже предклассового общества.

В качестве примера можно привести общество папуасов капауку (Западный Ириан, Новая Гвинея). У них уже существовало значительное имущественное неравенство и возникла эксплуатация человека человеком. Но обычай предполагал равенство. Согласно туземной этике было аморальным для богача потреблять больше пищи и лучшую пищу, чем остальные, носить украшения, которые выделяли бы его из общей массы и т.п. От него ожидали не выделяющегося потребления, а выделяющейся щедрости. По мнению туземцев, единственное, что может оправдать накопление богатства, это его распределение между менее удачливыми людьми.

Наличие большого богатства в сочетании с отсутствием щедрости расценивалось как преступление против общества. Обычным наказанием был остракизм, бойкот, недоброжелательные слухи, отказ в поддержке. Но бывало, что скупого богача убивали. В результате богачи стремились скрыть свое состояние. Они прятали особо ценные раковинные деньги в тайниках среди скал, в пещерах, отдавали их на хранение другим людям.

И у эскимосов Аляски, если человек накапливал богатство лишь для себя, его либо заставляли все раздать, либо убивали, а имущество делили между собой.

Таким образом, на исходе первобытно-коммунистической стадии общество оказалось перед лицом вопиющего противоречия. Производство не могло дальше развиваться без перехода к распределению по труду, без хотя бы частичного отказа человека от обязанности делиться с другими членами общины. И в то же время общество не могло позволить человеку накапливать в своих руках материальные ценности. Оно продолжало его обязывать быть щедрым, продолжало обязывать его отдавать созданные ценности другим людям.

Одновременно нужно было, чтобы человек, с одной стороны, прекратил делиться созданным им продуктом с иными членами коллектива, а с другой, - продолжал бы щедро передавать его в иные руки. Из этого, казалось бы, безвыходного положения мог быть лишь один выход: человек должен был созданный им продукт все в большем количестве передавать членам иных социоисторических организмов.

И эта передача должна была давать престиж как человеку, который давал продукт, так и социоисторическому организму, членом которого он являлся. Вполне понятно, что престиж человека в принципе должен был быть большим, чем при прежнем положении вещей. Если раньше он пользовался престижем лишь в глазах членов собственного коллектива, то теперь и в глазах членов всех тех общин, в которые он передавал созданный им продукт.

В результате все большая часть продукта, созданного в каждом социально-историческом организме, стала уходить, разумеется, в форме дара, в другие социоисторические организмы.

Переход от раннепервобытного общества к позднепервобытному был, таким образом, ознаменован своеобразным раздвоением системы социально-экономических отношений: наряду с системой циркуляции жизнеобеспечивающего продукта возникла особая система циркуляции избыточного продукта.

Системы циркуляции избыточного продукта описаны были давно. Но выделены они как особое экономическое явление были сравнительно поздно. Это было сделано британским этнологом Брониславом Каспаром Малиновским, не предложившим, однако, никакого общего термина для обозначения этих отношений. Австралийский ученый Уильям Стэннер, столкнувшись с системой этих связей, назвал ее церемониальной экономикой. Американской исследовательницей Корой Дюбуа был введен термин «престижная экономика», который получил всеобщее признание.

Различные объекты циркулировали в системе престижной экономики в форме даров. Престижная экономика была в своей сущности системой престижного дарообмена, престижного дарообращения. Дарообмен представляет собой переход объектов из собственности в собственность. Дар должен быть возмещен более или менее равноценным отдаром. Принцип эквивалентности данного и полученного был одним из важнейших в престижной экономике.

Избыточный продукт циркулировал не только между членами разных общин, но и между людьми, принадлежащими к одной общине. Если первые с самого начала обменивались избыточным продуктом, то вторые первоначально делились им. Однако этот дележ в данной сфере, возможно, с самого начала приобрел своеобразный характер. В отличие от дачедележа, который происходил всегда, когда тот или иной человек создавал или добывал продукт, эта форма дележа имела место лишь тогда, когда у того или иного человека возникала нужда в каком-либо продукте. Он обращался за помощью к другим и получал ее. Такого рода отношения можно было бы назвать помогодачей.

Возникнув, по-видимому, первоначально в сфере престижной экономики, помогодатные отношения в дальнейшем проникли и в сферу жизнеобеспечивающей. Дачедележные отношения стали дополняться, а отчасти и замещаться помогодатными связями. Помогодача, как и дачедележ, носила круго-линейный характер и не предполагала с необходимостью эквивалентного возмещения и вообще возмещения. Помогодатные круги могли частично совпадать с дачедележными.

На стадии позднепервобытного общества люди, принадлежавшие к одному дележному кругу, обязаны были делить продукт между собой и/или делиться им друг с другом теперь не только в форме дачедележа, но и помогодачи. По-прежнему принадлежность к данному дележному кругу накладывала на человека обязанность давать часть продукта другим членам круга и предоставляла ему право на получение доли продукта от них.

Но теперь этот дележный круг все в большей степени переставал совпадать с общиной. Чем дальше, тем больше этот круг распадался на несколько кругов, каждый из которых охватывал лишь часть членов общины. Таким образом, в социоисторическом организме начало существовать несколько пусть тесно связанных, но все же отличных дележных кругов.

Дата добавления: 2014-01-06