Средства художественной изобразительности[11]

Мы рассмотрели стилистические (выразительные, изобразительные) возможности некоторых языковых средств. Эти возможности с максимальной полнотой проявляются при использовании особых приемов, особых способов сочетания, объединения слов. Наиболее типичные из них хорошо известны и имеют свои специальные названия. Хотя в их выработке немалую роль сыграла теория и практика ораторского искусства, в наши дни они называются обычно средствами художественной изобразительности, поскольку главной сферой их применения стал язык художественной литературы.

Средства художественной изобразительности, основанные на особых приемах употребления слова, многочисленны и разнообразны. Иногда все они объединяются под названием фигуры (в прошлом они назывались риторическими фигурами, сейчас обычно говорят о фигурах речи или стилистических фигурах). Но чаще термин «фигура» употребляется в более узком смысле, из числа фигур исключаются тропы. Кроме того, есть некоторые средства художественной изобразительности, которые относятся специалистами то к тропам, то к фигурам, то не относятся ни к тропам, ни к фигурам. Полной четкости в классификации тропов и фигур нет. Например, эпитет, сравнение, перифразы в некоторых пособиях относятся (или частично относятся) к тропам, а в других пособиях – нет. Поэтому сразу же сделаем две оговорки. Во-первых, предлагаемая группировка средств художественной изобразительности в известной мере условна. Во-вторых, мы рассмотрим не все вообще известные и упоминаемые в специальной литературе средства художественной изобразительности, а только главные.

Начнем с рассмотрения эпитетов, сравнений, аллегорий, перифраз.

Эпитет (греч. epitheton – приложенное, прибавленное) по самому простому объяснению – это художественное определение. Чем оно отличается от «обыкновенного» (логического) определения? Логическое определение называет признак, который выделяет данный предмет из числа других. Если мы говорим, например, яблочное варенье, то этим подчеркиваем, что речь идет о варенье именно яблочном, а не о клубничном, вишневом и т.п. А вот выражение яблочное захолустье (в строке Ю. Друниной Где-то в яблочном захолустье (...)) вызывает в нашем представлении целостный образ, слово яблочное не имеет в этом выражении выделительного значения и выступает не как определение, а как эпитет.

Основным признаком эпитета правильнее считать не переносное (метафорическое) значение, а направленность на изображение предмета, явления, на показ его наиболее существенных, значимых в данном конкретном случае признаков. При этом очень важен широкий контекст, вся система эпитетов и других средств художественной изобразительности в произведении словесности.

В народной словесности часто употребляются постоянные эпитеты, т.е. эпитеты, постоянно сопровождающие определенные существительные: буйная головушка, добрый молодец, звери лютые, красная девица, море синее, поле чистое, руки белые, солнце красное, сырая земля, тучи черные, уста сахарные, ярый воск и др.

Сравнение – изобразительный прием, основанный на сопоставлении явления или понятия (объект сравнения) с другим явлением или понятием (средство сравнения) с целью выделить какой-либо особо важный в художественном отношении признак объекта сравнения. Сравнение чаще всего оформляется с помощью сравнительных союзов как, как бы, как будто, ровно, словно, точно и др.:

Я оробел и ждал графа с каким-то трепетом, как проситель из провинции ждет выхода министра (Пушкин); Я сам тоже пахал, сеял, косил и при этом скучал и брезгливо морщился, как деревенская кошка, которая с голоду ест на огороде огурцы (Чехов); Все небо усыпано весело мигающими звездами, и Млечный Путь вырисовывается так ясно, как будто его перед праздником помыли и потерли снегом (Чехов); Лес стоит молча, неподвижно, словно всматривается куда-то своими верхушками или ждет чего-то... (Чехов).

По смысловому наполнению и эмоциональной окраске сравнения могут быть очень разнообразны. По форме сравнения также не исчерпываются оборотами со сравнительными союзами. Часто сравнения строятся с использованием формы творительного падежа: Лежал закат костром багровым (Ахматова);

Сравнения бывают прямые и отрицательные. Все рассмотренные выше сравнения – прямые. В отрицательных сравнениях (с использованием отрицания не) явления сопоставляются не прямо, а через отрицание их тождества. Отрицательные сравнения обычны в народной словесности. Не лютая змея возвевалася, Возвевалось лукавство великое («Убийство царевича Дмитрия»); Не частые звезды с неба сыпались, Рассыпались звезды по чисту полю, По чисту полю, зеленым лужком –То солдатики во поход пошли, Во поход пошли во Полтавушку («Молодец собирается под Полтаву»). В книжной словесности отрицательные сравнения гораздо более редки, чем прямые, и применяются обычно в представляющих собой переложения древних источников или стилизованных текстах. Сравнение представляет собой как бы основу, источник других средств художественной изобразительности; из сравнения развивается метафора и другие тропы.

Аллегория (греч. allegoria – иносказание) – изображение отвлеченного понятия через конкретный образ. В народной словесности, а через нее и в словесности книжной сложились, например, аллегорические образы животных: лиса – аллегория хитрости, заяц – трусости, волк – злобы и жадности, осел – глупости и т. д. Аллегория типична для жанра басни.

Перифраза, или перифраз (греч. periphrasis – описательное выражение, иносказание) – стилистический прием, состоящий в замене слова или словосочетания описательным выражением, указывающим на какие-либо существенные в данном случае, важные в художественном отношении свойства, качества, признаки лица, предмета, явления. Например, в стихотворении Пушкина «Деревня»:

Приветствую тебя, пустынный уголок,

Приют спокойствия, трудов и вдохновенья (...)

Лермонтов пишет о кинжале:

Теперь родных ножон, избитых на войне, Лишен героя спутник бедный (...)

Ахматова – о демоне:

Сияние неутоленных глаз Бессмертного любовника Тамары.

Разновидностью перифразы является эвфемизм (греч. euphemia – воздержание от неподобающих слов, смягченное выражение). Эвфемизмы заменяют слова, употребление которых говорящему или пишущему по каким-либо причинам (социально-политическим, культурным, этическим, психологическим) представляется нежелательным. Эвфемизмами заменяются прежде всего слова, на которые накладывается табу (в одном из полинезийских языков это слово буквально значит: совершенно выделенный). Это названия физиологических отправлений и связанных с ними частей тела, ругательства. Правда, в последние годы проявилась тенденция обходиться в этих случаях без эвфемизмов, но надо надеяться, что чувство нравственной чистоплотности и здравый смысл не дадут развиться этому словесному беспределу.

Объем и характер слов и выражений, заменяемых эвфемизмами, зависит от групповых и индивидуальных вкусов и привычек. Кто-то чрезмерно щепетилен (вспомним гоголевских дам города N, которые не говорили я высморкалась, я вспотела, а говорили я облегчила себе нос, я обошлась посредством платка), а кто-то излишне прямолинеен и даже груб (вспомним Собакевича, по отзывам которого председатель палаты – только что масон, а такой дурак, какого свет не производил; губернатор – первый разбойник в мире; полицеймейстер – мошенник и «все мошенники, весь город там такой: мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет. Все христопродавцы. Один там только есть порядочный человек: прокурор; да и тот, если сказать правду, свинья»).

Аллегории, перифразы, эвфемизмы широко используются в так называемом эзоповом языке (по имени древнегреческого баснописца Эзопа). Выражение «эзопов язык» ввел в обиход Салтыков-Щедрин, разъяснив, что это «особенная рабская манера писать, которая может быть названа эзоповской, – манера, обнаруживающая изворотливость в изобретении оговорок, недомолвок и прочих обманных средств». Эзоповым языком писатели XIX в. пользовались, чтобы обойти цензуру. Нужда в этом языке не иссякнет, пока существуют какие-либо (цензурные или иные) ограничения в свободе слова.

Дата добавления: 2014-01-06