ЛЕКЦИЯ № 23. Культ прекрасной дамы в средние века

Средневековье знает два полярных взгляда на положение жен­щины — женщина предстает:

1) либо воплощением греховности, она изначально порочна;

2) либо в образе святой небесной красоты, Культ Прекрасной
Дамы является ее земной разновидностью.
Поразительно, что такие разные культурные миры существо­
вали в одной эпохе параллельно, не пересекаясь друг с другом.

В период Средневековья женщина занимает второстепенное, подчиненное положение. Отношение к ней общества закреплено в догматах христианской религии. Основные черты морали, гос­подствовавшей в средневековом обществе: аскетический и анти­сексуальный идеал, превосходство мужчины над женщиной.

Поскольку «плоть» являлась вместилищем зла, а женщина — носительницей греховного соблазна, «вне закона» оказывалась вся сфера эротического. Идеал, к которому нужно стремиться, — абсолютное воздержание, девственность, так называемый «духов­ный брак».

Брак становится таинством. Главной целью брака объявляется рождение детей. «Греховное вожделение» изначально исключает­ся из семейных отношений.

«Муж есть глава жены» — слова апостола Павла говорят о па­триархальном характере средневековой семьи.³² Церковь объяв­ляла брак вечным и нерасторжимым, но разводы все-таки проис­ходили, хотя и довольно редко. В классическом Средневековье поводом для развода могло стать, например, отсутствие детей. Расторжению подлежал брак, заключенный с нарушением цер­ковных установлений, ведь в таком случае он не мог считаться таинством. Моногамия на протяжении веков остается недости­жимым идеалом. Начиная с франков, знатные вельможи меняют жен так часто, как им заблагорассудится. Франкский сеньор имел столько жен, сколько мог прокормить, отмечал Эжен Эмануэль

³² Иванов К. А. Многоликое Средневековье. М., 1996. С. 138.

Виоле-ле-Дюк. В крупных поместьях начиная с VI в. имелись так называемые «голубятни» — дома служанок, удовлетворявших специфические запросы сеньоров.

В течение всего Средневековья существует конкубинат. Собор в Толедо в 400 г. разрешил его, рассматривая как постоянный внебрачный союз либо как неоформленный брак. Конкубинатом активно пользовалось духовенство, которому был запрещен офи­циальный брак. Только в XVI в. светские власти положили конец данному институту.

В средневековом городе наблюдался избыток женского насе­ления. В результате войн и междоусобиц, опасностей торговых путей мужчины погибали значительно чаще. Часть их была лише­на возможности вступать в брак. В первую очередь это относится к клирикам. Первоначально безбрачие было обязательным толь­ко для монахов и высшего духовенства, но во II в. оно было рас­пространено на все католическое духовенство (целибат). Реме­сленники при вступлении в брак обязаны были доказать наличие самостоятельного заработка, поэтому цеховые подмастерья, как правило, обрекались на безбрачие. Образуется категория так называемых «вечных подмастерьев» и число холостых мужчин возрастает до ненормальных размеров. Эти обстоятельства спо­собствовали снижению количества заключаемых браков и прово­цировали развитие проституции. Средневековая проституция функционировала преимущественно в закрытой форме цеховой организации. Государство стремилось поставить ее под контроль. Дома терпимости в XIII в., как правило, являлись государствен­ной структурой. Они содержались за счет городского совета или государя (князя). Непосредственно руководил ими управляю­щий, принимающий присягу и работающий под наблюдением городских чиновников. Контингент «работниц» формировался за счет торговли рабами, сводничества и сутенерства. Проституция процветала в банях, кабаках и тавернах, а также во время ярма­рок, праздников, турниров, крестовых походов и т. п.

Как ни парадоксально, но церковь и государство сами повсе­местно инициировали распространение убеждения в абсолютной неизбежности проституции. Являясь производной первородного греха, она неискоренима, как сам грех. Речь шла даже о некото­рой пользе этого порока. Ее рассматривали как защиту от еще более опасного зла: нарушения супружеской верности, соблазне­ния «приличных» женщин и т. д. Поэтому власти считали полез-

ным разумно организовывать и оказывать покровительство сей специфической торговле.

Удивительное явление Средних веков — культ прекрасной дамы. Его истоки не ясны. Обычно в воинственных культурах, прославляющих мужчину-воина, женщины оцениваются не слишком высоко. Как бы то ни было, но он представляет собой антитезу институту средневекового брака. Культ возник в XII в. Считается, что его родина — юг Франции. Он воспевает сладост­ное блаженство и эротическое томление. Прославление дамы сердца распространяется во Франции и Германии, его заимству­ют другие страны. Прекрасной Даме поклоняются странствую­щие менестрели, трубадуры и миннезингеры. В XIII в. появляет­ся куртуазный роман, получивший затем самое широкое распространение.

Благородная возвышенная любовь — монополия рыцарства. Только женщина из «сеньориального» класса обладала привиле­гией возбуждать это чувство, но никак не простолюдинка. Есть два правила рыцарского поведения, две страсти и обязанности: «сражаться и любить». И то и другое должно совершаться абсо­лютно бескорыстно.

Куртуазная любовь основана на поклонении Даме и строится по модели вассальных отношений. Женщина в этом дуэте играет главную роль, занимает место сеньора. Влюбленный приносит клятву своей избраннице и служит ей как сюзерену. Культ любви включает отдельные ступени посвящения, а его центральным пунктом становится испытание. Рыцарь служит во имя идеи, а Дама — только повод для выражения чувств и демонстрации доблести. Интересно, что вознаграждение влюбленного как бы и не предполагается в этой игре, во всяком случае не является основной целью. Таким образом, характер этих отношений — платонический (хотя и реальная связь отнюдь не противоречила духу времени). В доказательство этого следует отметить, что культ Дамы процветал при дворах крупных сеньоров. Как правило, объектом поклонения избиралась хозяйка замка. Для вассалов своего мужа, странствующих менестрелей, происходивших из семей бедных и малоземельных рыцарей, она оставалась недося­гаемой. Они прославляли зрелую замужнюю женщину, не рас­считывая на взаимность.

Помимо воспевания сеньоры, культ предполагал реальные действия, подтверждающие чувства почитателя. Это подвиги на

поле боя или на турнирах, совершаемые в честь возлюбленной, что было наиболее традиционно, разнообразные деяния, начиная с самых простых и безобидных поступков, таких как ношение платка, ленты, перчатки или рубашки своей дамы, а также цве­тов ее герба, и кончая самыми экзотическими и мазохистскими актами вроде вырывания ногтей, бега на четвереньках и воя по-волчьи. Добровольно вступая в любовное рабство, рыцари под­вергали себя всевозможным унижениям, чтобы добиться благо­склонности своей повелительницы.

Куртуазная любовь, как считает Ж. Дюби, — это своего рода игра. Цель этой игры — избрать себе даму сердца и завоевать ее сердце. В своей работе «Европа в Средние века» он пишет: «Чтобы проникнуть в вертоград отдохновения, приблизиться к девам в усыпанном цветами уборе, адепт куртуазности должен был оставить своего коня, свои доспехи и оружие, преобразиться в другого человека, надеть светское платье, чуть ли не уподобить­ся женщине. Он должен сдерживать резкость своих движений. Облачившись в нарядный костюм, он старается придать грациоз­ность своим жестам, прибегает к тысяче галантных ухищрений, будучи при этом объектом наблюдения, критики, а в случае успе­ха — увенчивается, подобно победителю турнира»³³.

Другой исследователь средневековой культуры Й. Хейзинга в своем труде «Осень Средневековья» говорит о том, что средне­вековое мышление воспринимало рыцарей как некий эстетиче­ский и этический идеал, который наделен благочестием и добро­детелью. Однако, по его мнению, рыцарство в действительности не являло собой никакого жизненного идеала. Жизнь рыцаря есть игра подражания античным героям и рыцарям Круглого Стола. Подражание является движущей силой всех поступков рыцаря, согласно Й. Хейзинге.

В свою очередь, Ж. Дюби говорит, что «рыцарь хотел, стремил­ся сравняться с героями эпоса, повторить подвиги своих пред-ков»³⁴.

Рыцарь — это «герой ради любви». Любовь одевалась в благо­родные одежды.

Средневековье, особенно позднее Средневековье, — это время, когда жизнь высших слоев общества почти полностью

Дюби Ж. Европа в Средние века. М., 1994. С. 150. Там же. С. 67. р

сводится к светским забавам, как считает Й. Хейзинга. Жизнь строится как игра.

Своей кульминации поклонение женщине достигает в культе Девы Марии. Он распространился еще в XI в. и в XII—XIII вв. пользовался самой широкой популярностью. На Западе получает хождение легенда о непорочном зачатии Девы Марии и отмечает­ся одноименный праздник. Дева Мария объявляется «новой Евой», искупившей грехи своей праматери, ее рассматривают как милосердную заступницу. Богородица символизирует собой образ незапятнанной девственности, чью духовную красоту муж­чины религиозно превозносят.

Интересным является тот факт, что рядом с литературой тру­бадуров, которые воспевали женщину, распространяется антифе­министская литература — в основном в городах, начиная с XII в. Светские писатели берут на вооружение церковные взгляды на греховную сущность женщины, ее изначальную порочность. Во всевозможных фаблио бичуется женская испорченность, осмеиваются слабости и недостатки женщин: они суетны и болт­ливы, завистливы и глупы, спесивы и тщеславны, а их прист­растие к моде и косметике способно разорить мужей. Во всем потоке литературы того времени вряд ли можно найти доброе слово о женщине.

Кстати, что касается моды, то она оказывает свое влияние не только на женщин, но и на мужчин; как ни парадоксально и ни странно, но в Средневековье она тоже существовала.

Мода — это своего рода образец, на который ориентируется всякая цивилизация. В Средневековье мода касалась не только одежды, но и вообще всего: и манеры принимать гостей за сто­лом, и манеры говорить, есть, пить, манеры ходить и приветство­вать; и, наконец, к моде относится и то, как ухаживать за телом, за лицом и за волосами.

Один из представителей школы «Анналов» — Ф. Бродель — сообщает нам о том, что мода на прически существовала даже у мужчин. Носили ли мужчины длинные или короткие волосы, носили усы или бороду, на них, также как и на женщин, оказыва­ла определенное влияние мода. Мода на бороду пришла из Ита­лии — предположительно, ее ввел папа Юлий II.

Ф. Бродель говорит о том, что такие моды существовали самое большее — столетие. Однако следует заметить, что изменения, ориентированные на моду, касались в основном богатого населе-

ния; мода была там, где царила роскошь. Что же касается боль­шинства, т. е. бедняков, то там наблюдается неподвижность. «Нет богатства — нет и возможности изменений»,³⁵ — пишет Ф. Бро-дель. Поэтому изменения, перемены в одежде, в моде на причес­ки в том числе, затрагивали в первую очередь высший слой.

Так, в начале XI в. в Италии было модно носить аккуратную короткую бородку. Мужчина без бороды в Средние века воспри­нимался как слабый и немужественный. Но с другой стороны, существовали ассоциации безбородого человека с божественной печалью, покаянием.

Итак, эпоха Средневековья была полна противоречий, как во взглядах на женщину, так и на мужчину.

³⁵ Бродель Ф. Структуры повседневности: возможное и невозможное. М., 1998. С. 298.

Дата добавления: 2014-01-06