Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Пространство и время права




 

 

Разговор о бытии права будет неполным без рассмотрения вопросов о пространстве и времени права. Пространство – форма бытия материи, выражающая протяженность составляющих ее объектов, их строение из элементов и частей. Время – форма бытия материи, выражающая длительность протекающих процессов, последовательность смены состояний в ходе изменения и развития материальных систем.

К свойствам пространства относится протяженность, однородность, изотропность, трехмерность. Время характеризуется такими свойствами, как длительность, одномерность, необратимость, однородность.

Длительность времени и протяженность пространства совпадают с самой сущностью пространства и времени. К наиболее характерным свойствам пространства относится его трехмерность. Положение любого объекта может быть определено с помощью трех независимых величин. Время одномерно, ибо для фиксации положения события во времени достаточно одной величины. Однородность пространства означает отсутствие в нем каких-либо выделенных точек, а изотропность – равнозначность всех возможных направлений. Время однородно, но необратимо, т.е. возврат в прошлое невозможен.

Нельзя не отметить важной характеристики времени права, отличающей его от общефилософской трактовки времени. Время права исторично. Это положение может быть подтверждено значительным количеством примеров. Так, в разные эпохи менялись представления о времени становления личности полноценным правовым субъектом. В разное время человек получает права и начинает нести ответственность.

Проблема возраста уголовной ответственности, кажущаяся вполне решенной современному законодателю, являлась одной из наиболее спорных и неоднозначно решаемых европейским и российским правом вплоть до конца XIX столетия. По наблюдениям Н.С. Таганцева, сделанным в 1902 г., «предельный возраст... безусловной невменяемости в западных законодательствах ставится различно. Так, германский и венгерский кодексы, проект австрийского уложения ставят этим пределом 12 лет, кодекс голландский – 10, итальянское уложение – 9 лет, проекты норвежский и швейцарский – 17 лет, а кодексы французский и бельгийский вовсе не знают этого срока»[8]. Данные французской статистики 1841-1865 гг. подтверждают наличие среди подсудимых даже детей, не достигших 6 лет. В отечественной правовой традиции Новоуказные статьи – нормативно-правовой документ 1669 г. закрепляли ответственность с 7 лет. Ряд исследователей полагают, что подобный возраст уголовной ответственности действовал с IX века (с византийских «Законов градских» - славянском переводе Прохирона Василия Македонянина). Лишь в 1742 г. Сенат установил освобождение от пытки и смертной казни для всех, не достигших 17 лет, совершение тяжких преступлений в более раннем возрасте влекло телесные наказания (плеть) и ссылку в монастырь, за нетяжкие преступления – только телесные наказания. В 1765 г. императрица Екатерина II вводит возраст безусловной невменяемости – 10 лет, и хотя фактически в 1845 г. он снова снижается до 7 лет, однако же на деле сохраняется на прежнем уровне. Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 г считает концом возраста безусловной невменяемости – 14 лет.

Следует сказать и о том, что время право не обладает характером однородности. Одни временные отрезки не равнозначны другим. Разные юридические институты имеют разную длительность, в некоторых время спрессовано, вдругих растянуто. Любая правовая система, норма и закон права существуют определенный отрезок времени и затем или исчезают вовсе или трансформируются. Применительно к юридической практике время именуется сроком и измеряется днями, месяцами, годами и т.д.

Особый интерес в рамках проблемы времени права представляет данность в праве временных пластов настоящего, прошлого и будущего. Позитивное право всегда живет в настоящем. Для правового позитивизма любое право продукт определенного времени и места. В этом случае право изменяется во времени со скоростью изменения тех общественных институтов и отношений, которые оно регулирует. Естественное право вырвано из настоящего и бытийствует в вечности. Его имманентная приложимость означает утверждение особого соположения планов прошлого и будущего. Прошлое удивительным образом оказывалось в будущем, чтобы затем, временясь оттуда, определить настоящее. Ярким примером может служить Советский Союз, где конкретика правовой нормы соотносилась с тем ее значением, которое она приобретет в будущем оптимальном обществе. Другой пример: война в Ираке. Ее временная логика такова: мы сначала вторгнемся в Ирак, а потом найдем то, что оправдывает наше вторжение. Юридическое прошлое (повод к вторжению) оказывался в будущем.

Для характеристики временного бытия права в обществе используется категория «хроносфера». Исследователи считают, что «хронологическая сфера правового регулирования представляет собой определенный временной срез (этап) социального времени, характеризующий уровень социальной (в т.ч. правовой) культуры обособленного (пространственной сферой юрисдикции государства) социума».[9] В этом случае можно говорить о дихронности и монохронности права.

Само понятие «дихронность» буквально означает «двоевременье»; концептуальный смысл принципа дихронности заключается в трактовке общественного развития «как процесса и результата интеграции двух социокультурных времен: его собственного и взаимодействующего с ним внешнего». При этом дихронным будет считаться общество, находящееся одномоментно в своем социокультурном времени и ином, существенно влияющем на его развитие, которое исходит от другого субъекта социальной действительности. Это общество, в котором представлены две разновременные правовые системы. Монохронным будет общество бытийствующее только в одном правовом времени.

Следует различать внутреннюю и внешнюю дихронность. Внутренняя дихронность предполагает сосуществование локальной социальной группы (или групп) внутри одного социума. Хотя эти социальные образования находятся в одном территориальном и временном пространстве, некоторые из них в составе «основного общества» могут характеризоваться своими социальными регуляторами, в том числе и правовыми, которые развились у них в силу социально-исторического прогресса и по своему содержанию могут совпадать или не совпадать с публично установленными регуляторами «основного общества». Здесь правовая дихронность имеет ярко выраженный характер, потому что социальная группа оказывается одномоментно в двух социальных системах, подчиняясь публично-правовым нормам и принципам, принимаемым от имени государства, и живя по правилам своей общины. Если социальные правила общины и нормы публичной власти не противоречат друг другу в общезначимых вопросах, такое положение устраивает всех субъектов дихронного процесса, и эта община в составе единого социума не стремится к временному и пространственному отделению и признанию за ней автономности. Иное дело — противоборство обществ (явное или латентное). В данном случае любая возможность выйти из-под навязанной публичной власти будет рассматриваться локальной группой как шанс обрести свободу и независимость.

Категория дихронности обращает внимание на то, что отдельные социальные группы также могут являться объектами и субъектами правового регулирования. Хотя главным критерием права считается его беспристрастность, равное внимание ко всем участникам социальных отношений, на деле же группа часто претендует на особое место в правоотношениях. Можно проиллюстрировать сказанное примером США, где с 80-х годов ряд групп борются за особые права. Лейтмотив этой борьбы: «Нам не нужно равенство возможностей, ибо мы не чувствуем себя в равном положении с другими. Мы хотим, чтобы была учтена наша особость». За особые (а не равные) права борются женщины, пожилые люди, глухонемые, представители малых народов Севера и др.

Социальное развитие объективно предполагает наличие нескольких обществ с различным уровнем цивилизованности и их социальную интеграцию — взаимопроникновение социумов, что, в свою очередь, влечет смену социальной монохронности дихронностью. По сути, это означает взаимопроникновение социумов, культуры которых характеризуются различными параметрами социального времени. В этом проявляется внешняя дихронность. К примеру, эпоха Великих географических открытий привела к тому, что более развитая (в техническом отношении) Европа стала совершать перемещение не только в пространстве, но и во времени. При этом «блага цивилизации» зачастую оказывали негативное воздействие на культуру народов, находящихся на более ранних стадиях развития.

Становление внешней дихронности, то есть процесс интеграции своего времени и инспирированного другой стороной, по мнению Ромашова Р.А. и Анисимовой А.Н., может проходить в таких формах, как:

инкорпорация;

имплементация;

рецепция.

В общетеоретическом смысле инкорпорация означает включение в структуру правового механизма государства такой юридической конструкции, которая характерна для другого общественно-политического строя (хроносферы) и которая ранее не использовалась в рамках правовой системы (хроносферы) заимствующего государства.

Примером инкорпорированной дихронности может служить государство Куба, которое до 1959 года имело преимущественно испанское право, но после победы революции был провозглашен курс на социалистические реформы в стране. Революционные власти не стремились к немедленному и полному упразднению прежней правовой системы. Действующее после революции право представляло собой сложное переплетение старых и новых нормативных актов, основывающееся на сочетании новых социалистических правовых принципов, идей и институтов, заимствованных прежде всего у СССР как у «флагмана коммунистического строительства», с твердой приверженностью к национальным правовым традициям, которые были основаны на богатейшей правовой культуре бывшей метрополии — Испании и на весьма интересном правовом опыте предреволюционного периода.

Процесс, протекающий в форме инкорпорации, имеет ряд недостатков. Во-первых, инспирированная юридическая конструкция существует обособленно и в какой-то степени автономно внутри правовой системы дихронного государства, что ведет к ее изолированности от механизма правового регулирования. Первый недостаток обнаруживает второй: такая изолированность существенным образом отражается на всей системе права, которая предполагает, прежде всего, совокупность юридических норм и их однородность — как в смысле происхождения и применения, так и в связи с их юридической природой, понимаемой здесь как принадлежность к определенной хроносфере.

Второй формой «пересечения хроносфер» является имплементация, концептуальный смысл которой заключается во взаимном искусственном «наполнении» и дальнейшем «растворении» какой-либо юридической конструкции в хроносферах двух и более государств. Это означает полную ассимиляцию перенесенной конструкции в позитивном праве государств. Принимая на себя обязанности по включению в свою хроносферу новой правовой конструкции (будь то правовая норма, метод правового регулирования или институт права), государства должны обеспечить ее функционирование и реализацию, дабы такая конструкция не была «мертворожденной», чего не всегда удается избежать. В этом основной недостаток имплементированной дихронности. В государстве должны существовать механизмы реализации юридической конструкции — в противном случае она будет лишь декларативной, не повлечет никаких правовых последствий и не достигнет той цели, для которой была имплемен-тирована. Государства-участники заранее должны учитывать социально-правовые и экономические реалии объективной действительности в смысле возможного усвоения и реализации правовой конструкции в рамках своей хроносферы; здесь вновь проявляется социальное время, характеризующее уровень социального развития общества. К примеру, Россия в Конституции 1993 года провозгласила себя правовым государством, вторя западным странам. Однако невозможно не признать декларативность данного положения, ибо процесс построения правового государства в России еще не завершен. Не случайно этой проблеме так много внимания уделил в своем Послании Федеральному собранию в 2005 г. Президент Российской Федерации В.В. Путин.

Иное дело — рецепция, то есть восприятие и усвоение обществом и государством какого-либо правового института, происходящего и функционирующего в рамках другой хроносферы. Данный вид правовой дихронности предполагает усвоение лишь собственно института, «оболочки», не затрагивая его содержания. Общеизвестно, что, начиная с XII века, происходит и захватывает большинство государств Западной Европы один из важнейших исторических процессов всей эпохи феодализма — рецепция римского права. Она была необходима ввиду того, что действующая на тот момент правовая надстройка уже не удовлетворяла интересов отдельных феодальных государств. Римское право (преимущественно частное) как право рабовладельческого государства не могло в своем неприкосновенном виде стать законом общества, в недрах которого уже начали развиваться буржуазные отношения, поэтому-то оно в процессе рецепции подверглось многочисленным приспособлениям, далеко идущим толкованиям и переработке: из текстов извлекались общие принципы, многочисленные теории сделки, понятия и защиты владения и т.п., но самих этих теорий в Риме, конечно, не было. То есть из права Римского государства заимствовались лишь институты, но без их исходного содержания, потому что оно не могло быть приемлемым даже для государств средневековья, не говоря уже о периодах нового и новейшего времени.

Пространство права представляет собой тот массив общественных отношений, который характеризуется правом. Оно образуется на пересечении индивидуального, группового и социального бытия. «Правовое пространство – это граница объектов, качественное своеобразие которых формируется правом».[10] Индивидуальные и общие интересы составляют пространство правового бытия в той части, в какой для их сохранения требуется наличие безусловно обязательного нормативного порядка, опирающегося на легитимное принуждение.

Правовое пространство жестко не отделяется от иных уровней и феноменов бытия. Вот почему любой объект получает статус «правового» в той мере, в какой его бытие соприкасается с частными или общими интересами, регулируемыми правом. Поэтому нет ничего удивительного в том, что на протяжении веков пространство права было подвержено изменениям. Так на заре своего становления пространство право было достаточно маленьким. Сегодня же право стремится опосредовать собой подавляющее большинство общественных отношений. Пространство права бурно растет, появляются все новые и новые отрасли права.

Специфично личностное правовое пространство. Пространство, которое право занимает в жизни личности, отдельного человека, может быть разным. Для одних это пространство минимизировано. В этом случае мы сталкиваемся с правовым негативизмом или правовым инфантилизмом. Противоположная крайность – чрезмерное увлечение человека правом, когда все, даже сугубо интимные отношения представляются через призму юридических категорий и норм. Сутяжничество, юридический педантизм никогда не украшали личность. Право в этом случае высушивало человека, убивало в нем все человеческое.

Спецификой личностного пространства объясняется случающийся факт особого отношения преступников к местам совершенных преступлений. Известны случаи даже определенной зависимости между преступлением и его пространственной локализацией.

Расширение правового пространства сегодня захватывает не только личностное и социальное пространство, но бытие природы. Право регулирует, конечно, не саму природу, а отношения между ней и человеком. Сегодня становится очевидным, что в отношениях человека с природой уже нельзя полагаться на нравственность человека. Бережное отношение к природе обретает черты гражданской обязанности. Никаких сомнений не остается: природа нуждается в такой же правовой защите, как индивидуальные и коллективные права.

Рассуждая о пространстве права нельзя не признать, что сегодня это пространство – весь мир. Дело в том, что концепция правового государства в конечном итоге упраздняет государство национальное. Она неминуемо должна сводить различия национальных государств до столь мизерного уровня, что их можно уже не принимать во внимание. Атомарное сообщество, в котором свобода каждого гарантируется рациональным правом, не может иметь принципиальных отличий в рамках национального государства. Специфический колорит страны предстает феноменом, мешающим разуму, а потому подлежащим устранению.

В этом отношении следует признать правоту Ф. Фукуяма, утверждавшего конец истории, с той лишь поправкой, что это будет не конец истории вообще, а конец истории государства и все того общественного устройства, которое возникает в Новое время и имеет политическую власть в качестве основного регулятора общественных отношений. В этом плане Фукуяма предстаёт не более чем послушным учеником И. Канта. Действительно, в рамках государства искомый и единственно непротиворечивый вариант его бытия был найден в либеральной модели представительской демократии, сводимой к разумному праву. В этой степени, в какой мы хотим иметь государство и утверждать его стабильность, мы должны признать свободу, равенство, разделение властей, представительную демократию, права человека – правовое государств. Фукуяма прав в том, что устойчивость и потенциал государства в современных условиях зависят от того, насколько это государство является правовым, а значит, руководствуется рациональным правом прав человека в отношениях со своими гражданами. И национальный колорит здесь абсолютно неуместен. Ничто не должно отличать Гражданина России от Гражданина Норвегии, Дании, Бразилии, Зимбабве и т.д. Право вообще предполагает единого гражданина в рамках единой планетарной правовой системы, оправдывающей единое же планетарное государство. Пространство – весь мир.

 


 

Заключение.

 

В ходе рассмотрения лекционного материала мы раскрыли онтологический аспект права. В заключении следует обратить внимание на тот факт, что характеристики атрибутов правовой нормы демонстрируют ее тесную связь с государством. Правовая норма опирается на силу государственного принуждения. То есть, правовой порядок возникает не сам по себе, а требует приложения определенного рода усилий, энергетических затрат.

В философии права факт тесной взаимосвязи государства и права делает неизбежной проблему приемлемости подобного регулятора для человеческого общества. Будет ли факт опоры права на государственное принуждение означать, что правовое государство и современное общество есть общество насилия и если это не так, то при каких основаниях, каким образом правовое принуждение может быть оправдано. Взаимосвязь государства и права требует ответа на вопрос об оправданности правового принуждения.

В этой связи нельзя не согласиться с теми философами, которые формулируют вопрос о правовом принуждении как центральный вопрос философии права. «Философия права, - считают современные петербургские философы, - есть философский дискурс права, направленный на выяснение того, какие предельные (последние) основания, связанные с сущностью человека, могут служить оправданием для правового принуждения».[11]


 

Литература

 

 

Нерсесянц В.С. Философия права: Учебник для вузов. – М., 2010.

Чукин С.Г., Сальников В.П., Балахонский В.В. Философия права. – М., 2008.

Малахов В.П. Философия права. – М., 2009.

Иконникова Г.И., Ляшенко В.П. Основы философии права. – М., 2010.

Алексеев Н.Н. Основы философии права. – СПб., 2010.

Алексеев С.С. Теория права: поиск новых подходов. – Екатеринбург, 2009.

Бачинин В.А. История философии и социологии права. – СПб., 2010

 

 




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2014-01-07; Просмотров: 1710; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.04 сек.