Группировки в Спарте

В Спарте окончание воины с Дарием усилило разногласия между двумя ведущими «группами»: временно снятые с повестки дня неслыханным напряжением всех сил государства и общим патриотическим порывом, они теперь снова вышли наружу. Группа, возглавляемая царским домом Агиадов, стояла, в силу исконной традиции этого царского дома, за улучшение положения периэков и илотов и за освобождение части илотов со включением их в ряды господствующего класса. Дело в том, что благодаря усилиям враждебной группы, опиравшейся на эфорат, царская власть, не ограниченная юридически, лишилась фактически всякого влияния. Искусно играя на соперничестве между двумя царскими домами и в случае нужды устраняя нежелательных им царей, спартанские эфоры фактически присвоили себе всю власть в государстве. Включение в число граждан новых людей, обязанных своей свободой группе, возглавляемой Агиадами, дало бы ей новые возможности, опираясь на народное собрание, сократить власть эфоров. Но Спарта была чисто земледельческой страной, и включение новых людей в состав спартиатов не могло не повести к уменьшению благосостояния господствующего класса. С этим бедствием можно было бы бороться только путем вывода колоний и широкого ввоза товаров и рабов из-за границы. Став у власти, «партия» Агиадов могла спокойно решиться, после соответствующего изменения конституции (запрещавшей ввоз товаров в Спарту, выезд спартиатов за границу и т. д.), на переход к широкой колонизационной и торговой деятельности. Этой группе нечего было бояться восстания илотов и периэков.

Проводником идей партии Агиадов и ее наиболее заметным лидером был Павсаний, полководец, которому принадлежала честь победителя персов при Платеях.

Противостоящая Агиадам группа, руководимая вторым царским домом (Эврипонтидами), была всемерно заинтересована в сохранении существующего положения. В ее интересах было, чтобы вся военная сила Спарты находилась, по мере возможности, внутри границ Лаконики, готовая в любой момент дать отпор восстанию илотов. Эта же группа была кровно заинтересована в сохранении Эллинского союза, в котором распоряжалась бы Спарта, ибо этот союз был, как мы сказали, расширенным Пелопоннесским союзом, а один из пунктов договора этого союза обязывал, по-видимому, каждого союзника в случае восстания илотов немедленно прийти на помощь Спарте. Поэтому «партия» Эврипонтидов решительно противилась всякой внешней экспансии. Она возлагала все надежды на международную дипломатию, в которой спартанцы не имели равных. Необходимо было всячески поддерживать и усиливать преданные Спарте аристократические группы в греческих государствах,—прежде всего, конечно, в Афинах, и при их помощи продолжать ту же политику, которую вела Спарта уже со второй половины VI в. до н. э.: подавлять всюду всеми возможными средствами демократические движения.

Но поддерживать и пропагандировать идею Эллинского союза можно было только подчеркивая опасность, угрожающую эллинству, как целому, со стороны персов. Однако спартанцы не могли вести политику захвата областей, принадлежащих персам, не выводя на долгое время своих войск за пределы Лаконики. Оставалось только либо довольствоваться кратковременными грабительскими набегами на Персию, либо вести борьбу с Персией чужими руками, руками спартанских союзников, руководимых своей лаконофильской аристократией.

Каждая из этих двух групп имела своих союзников и за пределами Спарты: «партия» Агиадов, решившаяся пойти на освобождение части илотов, естественно была в союзе с демократической партией в Афинах, руководимой Фемистоклом; «партия» Эврипонтидов опиралась на афинскую лаконофильскую аристократию.

Дата добавления: 2014-01-06