Социожурналистика и социокоммуникативистика

Прочие нормативы

Нормативы допустимого изъятия компонентов природной среды устанавливаются в соответствии с ограничениями объема их изъятия в целях сохранения природных и природно-антропогенных объектов, обеспечения устойчивого функционирования естественных экологических систем и предотвращения их деградации.

Нормативы допустимого изъятия компонентов природной среды и порядок их установления определяются законодательством о недрах, земельным, водным, лесным законодательством, законодательством о животном мире и иным законодательством в области охраны окружающей среды и природопользования.

Примером нормативов допустимого изъятия компонентов природной среды могут служить:

- общие допустимые уловы биологических ресурсов,

- лимиты и квоты забора (изъятия) воды из водного объекта,

- лимиты использования объектов животного мира и др.

Согласно ФЗ РФ «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов» (2004) - Общие допустимые уловы водных биологических ресурсов - научно обоснованные величины годовой добычи (вылова) водных биологических ресурсов конкретных видов в рыбохозяйственном бассейне или районе промысла.

Предельно допустимая антропогенная нагрузка на окружающую среду (ПДН) - это максимальная интенсивность антропогенного воздействия на окружающую среду, не приводящая к нарушению устойчивости экологических систем.

Нормы допустимых воздействий на экологические системы природного комплекса оз. Байкал устанавливают экологические ограничения на использование водных ресурсов, рыбных запасов, лесных богатств, развитие хозяйственной деятельности, связанной с загрязнением атмосферы и природных вод

Примером ПДН, установленного на международном уровне для отдельных стран, является Киотский протокол.

[1] Водопользование - использование водных объектов для

удовлетворения любых нужд населения и народного хозяйства

[2] Контрольный створ - поперечное сечение водного потока,

в котором контролируется качество воды.

[3] Технические культуры, возделываемые растения, которые

используют как сырье для различных отраслей промышленности.

Все вышеперечисленное обусловило организацию и проведение социожурналистских исследований. Термин Социожурналистика введен в научный оборот в 1993 году. Необходимость этого была связана с причинами отнюдь не теоретическо­го характера. В первой половине 90-х годов в постсоветской журналистике произош­ли изменения революционного характера, кардинально модифицировавшие взаимо­отношения, сложившиеся в данной сфере человеческой деятельности за несколько последних десятилетий. Перед всеми, кто работает в средствах массовой информа­ции, в этот период возникают не просто принципиально новые проблемы — сами СМИ развиваются в совершенно новых условиях. И не только политических и экономи­ческих. Не обнаружив доминанту данного развития, невозможно было осознанно ана­лизировать практическую деятельность в журналистике.

Социожурналистика — научная дисциплина, исследующая проблемы, связан­ные с социальной природой журналистики и паблик рилейшнз, с их общественны­ми функциями и воздействием социально-психологических факторов на журнали­ста, пиармена.

Сразу может возникнуть вопрос: причем здесь паблик рилейшнз — «искусство и наука достижения гармонии посредством взаимопонимания, основанного на прав­де и полной информированности»¹⁸? Дело в том, что механизмы паблик рилейшнз включаются там и тогда, где и когда возможности традиционной журналистики ока­зываются недостаточными.

Практика последних лет, как нам кажется, наглядно сви­детельствует о том, что в массово-коммуникационной деятельности они неразрыв­но связаны и анализировать одно понятие без другого невозможно. В данном случае как бы изначально предполагается, что различные группы об­щества имеют свои существенные особенности — лингвистические, психологичес­кие и т.д.

Если термин «Социожурналистика» рассматривать только в расширитель­ном значении — безусловно, он очень условен. Однако, конкретизируя знания, хотя бы на социально-демографическом уровне: у каждой группы есть свои особеннос­ти при создании журналистских текстов, их потреблении и т.д., — нельзя не при­знать перспективы его развития, а может быть, и уточнения. Но научно-утилитар­ная ценность — налицо, с помощью данного термина, понятий, стоящих за ним, можно анализировать явления, практически не попадавшие ранее в поле зрения исследователей журналистики.

Некоторые коллеги, в частности с кафедры журналистики Воронежского госу­дарственного университета, предпочитают использовать вместо термина «Социо­журналистика» термин «социокоммуникативистика», имея в виду как раз его бо­лее расширительное значение. Но, как мне кажется, в этом случае становятся не­сколько размытыми границы между межличностными, общественными и, прежде всего нас интересующими, массово-коммуникативными отношениями. Акценти­руя внимание лишь на последних, мы, тем не менее, можем предположить, что про­веденное по нижеизложенной методике исследование может дать неординарные результаты и в случае обращения к современному эмпирическому материалу, по­лученному на уровнях межличностных, а также общественных отношений.

К тому же коммуникативистика как новая сфера обществознания, пристальна изучающая гуманитарные функции информационных средств связи на разных этапа* цивилизации, западными исследователями давно уже синтезирована в дисциплину (логично выстроенной системой приоритетов (см. работы Д. Бурстина, Д. Гербнера, Г. М. Маклюэна, У. Онга, О. Тоффлера и других).

В нашем же случае, используя термин «коммуникация», мы всякий раз будем подразумевать прежде всего массово-коммуникационный аспект отношений. Впрочем именно сейчас будет кстати небольшой экскурс в историю вопроса о возникновении термина «Социожурналистика».

Под коммуникацией, как известно, принято понимать процесс, в ходе которой коммуникатор (журналист в нашем случае) информирует аудиторию о случившихся событиях, фактах, принятых где-то управленческих решениях, обменивается с реципиентом различными представлениями, идеями, интересами, настроениями чувствами, установками и т.д. Все вышеперечисленное представляет собой информацию, то есть комплекс определенных сведений.

А сам процесс коммуникации есть не что иное, как обмен информацией. Надо учесть, что в процессе информационной коммуникации информация не только передается от коммуникатора к реципиенту, она еще формируется, уточняется, развивается. Поэтому необходим учитывать специфику процесса обмена информацией.

Не останавливаясь специально на философском аспекте данного вопроса, тем н менее, отметим, что информация не менее фундаментальна и вездесуща — в живо природе и в человеческом обществе, — чем материя и энергия. Следовательно, междисциплинарные связи психологии журналистики и философии здесь налицо.

Обнаруживаются они и в такой относительно далекой от нее, на первый взгляд сфере, как математическое моделирование. Согласно современным представлениям, все мы живем в информационном обществе. С информационными системами и явлениями мы сталкиваемся ежедневно, ежечасно. Однако, как отмечают исследо­ватели М.Бургин, В.Коган, И.Ладенко, Ю.Шрейдер и другие, все они, как правило, имеют общность строения. Исходным пунктом анализа у них является понятие триада, С помощью триад можно описать любой вид массово-коммуникационной деятельности, практически все примеры эффективной или неэффективной работы современных масс-медиа,

3. Информационные триады: сущность, виды, значение

К примеру, А и В — сущности, С — связь между ними. И структура любой ин­формационной системы описывается триадой. Выделим главные.

1. Передача информации (коммуникация), ей соответствуют две триады:

а) статическая (А, С, В) = передатчик—приемник—канал связи;

б) динамическая (А, со, В), где со — это сообщение, при котором возникает отношение именования (в нашем случае авторского творческого труда жур­налиста) и информация уже не является чем-то безликим.

2. Обработка информации:

а) функциональная триада (Вх, ф, Вых), где Вх — объем входящей информа­ции, Вых — выходящей, а ф есть некая функциональная заданность по со­поставлению данных объектов (здесь, к примеру, можно обнаружить степень влияния различного рода задач, поставленных владельцем СМИ);

б) процессуальная триада (Вх, п, Вых), где п — процесс переработки одних объемов информации в другие (можно выявить параметры пропагандист­ских задач, пиаровских, лоббистских и т.д.);

в) аппаратная триада (Вх, с, Вых), где с — устройство (система), реализующая обработку информации (параметры уровня технического развития СМИ).

3. Сбор информации:

а) коннекционная триада (А, кон, В), где А — совокупность источников, т.е. объектов, с которых собирается информация, В — множество накопителей, т.е. субъектов или объектов, собирающих информацию, кон (от слова «коннекция») — связи между источниками и накопителями (параметры муль­тимедийных возможностей);

б) процессуальная триада (А, п, В), где п — процесс сбора информации (совер­шенствование творческих и иных технологий).

Можно выделить и другие типы триад, описывающие информационные систе­мы. К примеру, такие:

— (3, т, И), где 3 — знания, И — информация, т — трансформация 3 в И, т.е. информация — это превращенная форма знания;

— (С, р, Е), где С — объективное содержание, Е — знаковое выражение, р — отношение именования.

Вокруг нас — огромное число информационных процессов. Думается, тезис о том, что большинство данных систем имеют общность строения, каждый из чита­телей может подтвердить и сам.

Мы далее, в развитие данной проблематики — информационные триады как отражение меняющейся практики — будем анализировать отношения двух актив­ных субъектов: журналиста и аудитории, специфику которой изучает социология. Журналист, направляя информацию реципиенту, должен ориентироваться на него, то есть учитывать при подготовке газетной публикации или теле-радиопередачи интересы, установки, цели аудитории. Хорошо, если в процессе коммуникативно­го общения возникает «новая» информация, исходящая от реципиента. Тогда можно смело говорить о механизме обратной связи — реакции публики на прочитанное, увиденное или услышанное. О чем, конечно, мечтает почти каждый журналист. При этом информация становится значимой или, как отмечал А.Н. Леонтьев, обе сторо­ны в процессе коммуникативного общения стремятся выработать общий смысл. Это возможно лишь тогда, когда информация не просто понятна реципиенту, но и осмыслена им. Исходя из этого, сделаем вывод: в коммуникативном процессе еди­ны деятельность, общение, познание.

Но «цепь» массово-коммуникативного процесса, говоря техническим языком, «замыкается» лишь тогда, когда журналист, направляющий информацию, и чело­век (аудитория), принимающий ее, имеют возможность унифицировать «напря­жение», то есть обладают единой или сходной системой кодификации и декодификации. Иначе говоря, участники процесса общения должны употреблять единый язык. Только тогда возникает понимание. Но, даже зная смысл одних и тех же слов или иных значимых единиц общения, люди могут воспринимать их не одинаково. Лингвистические и психолингвистические исследования дают ответ на вопрос — каким должен быть язык, понятный аудитории масс-медиа.

В условиях информационного обмена могут возникать определенные комму­никативные барьеры, имеющие социально-психологический характер. Это проис­ходит тогда, когда отсутствует единое понимание ситуации общения, вызванное глубокими различиями между коммуникатором и аудиторией. Ими могут быть социальные, политические, религиозные, профессиональные, возрастные, многие другие различия, которые приводят к неадекватному мироощущению, мировоззре­нию, миропониманию сторон. Коммуникативное общение, конечно, существует и при наличии этих барьеров, но они в достаточной степени затрудняют это обще­ние, делая его менее эффективным. Барьеры могут возникать и по чисто психоло­гическим причинам: они возможны, вследствие индивидуальных психологически}! особенностей коммуникатора и аудитории, многих других причин.

Вышеприведенный беглый обзор проблем, возникающих при организации мас­сово-коммуникативных отношений, не отражает всей сложности взаимосвязей журналистики с общественным бытием представителей конкретных социумов, в психологии журналистики со смежными научными дисциплинами. А ведь до не­давнего времени теоретики журналистики в лучшем случае ограничивались рас­смотрением социально-психологических аспектов деятельности. Правда, и это лишь в том случае, если во главу угла не была поставлена моноидеология.

Дата добавления: 2014-01-07