Проблема научности экономической теории

Экономика – это учение о нормальной

жизнедеятельности человека.

Альфред Маршалл

Экономика – это мрачная наука, ибо ресурсы

Земли ограничены, а население растет очень быстро.

Томас Мальтус

Вопросы к рассмотрению

1. Критерии научности знания.

2. Специфика «номотетических» наук.

3. Специфика «идеографических» наук.

4. Доказательность научных теорий.

Основные понятия и категории: вненаучное знание, прогрессизм, кумулятивизм, фаллибализм, конвенционализм, доказательность, опытная обоснованность.

На первый взгляд, название данного параграфа выглядит не вполне понятным: в чем проблема? Разве кто-нибудь сомневается в том, что экономическая теория является наукой? Вроде бы все это прекрасно знают. Однако проблема здесь все-таки есть. Вы когда-нибудь задумывались, что такое наука и в чем научность того или иного знания? Конечно, и в книжках вы можете прочитать, и на занятиях вам преподаватели говорят, и в быту сплошь и рядом вы называете науками такие, вроде бы вполне всем известные отрасли знания, как математика, физика, химия, история и т.п. – в том числе и экономическая теория. Но вот вопрос: а почему вы их так называете? Почему вы думаете, что это науки? Вы когда-нибудь задавали такой вопрос своим преподавателям? Скорее всего, нет. А зря. Может быть, хотя бы тогда даже они бы задумались над этой проблемой. А проблема действительно есть.

К примеру, почему математика – наука? Что она изучает? В общем виде это – числа и геометрические фигуры. Возникает ряд вопросов: кто-нибудь встречался когда-нибудь с числом? Не с цифрой, т.е. изображением числа, а с самим числом. Или: любая геометрическая фигура – это пересечение каких-то линий, а любая линия – это совокупность точек. Кто-нибудь встречался когда-нибудь с точкой? Любой математик скажет, что точка – это такая вещь, которая никакого места в пространстве не занимает. Ну а раз она никакого места в пространстве не занимает, значит, ее там просто нет. Нет точек – нет и линий. Нет линий – нет и геометрических фигур. Получается, что математика изучает то, чего в реальности нет и не было. Почему же тогда она является наукой? Чем в таком случае она отличается от сказки, мифа, богословия и т.п.? И подобных вопросов очень много.

Дело в том, что на сегодняшний день мало кто знает, что такое наука. В литературе по методологии научного знания существует около 600 концепций научности знания. И зачастую данные концепции напрямую друг другу противоречат. Сравните, допустим, физику и историю. Которую из них можно считать наукой? Ведь они настолько отличаются друг от друга, что общее для них найти очень трудно. Объект изучения физика находится непосредственно перед ним. Его можно измерить, осмотреть, поставить в какую-то ситуацию и посмотреть, как он будет себя вести. А историк изучает то, чего уже нет и никогда не будет. Он изучает прошлое, то, что прошло уже. Как же его осмотреть, измерить и т.п.? Результатом исследования физика является формулировка какого-то закона, причинно-следственной связи, на основе чего можно даже составлять прогнозы на будущее. Результатом же исследования историка является описание какого-то уникального, больше никогда не могущего произойти события. Основным методом исследования физика является непосредственное взаимодействие с его объектом исследования, а у историка – искусство понимания «текстов», рассказывающих о прошлом, где под «текстом» подразумевается или письменный источник, или так называемые материальные остатки прошлого. И по всем остальным критериям мы можем наблюдать такое же кардинальное различие этих двух теоретических конструктов.

Вследствие данной ситуации современное науковедение разделило существующие теории на «науки номотетические» (пример – физика) и «науки идеографические» (пример – история). К первым относят в основном естествознание, основной задачей которого является формулировка законов (номос). Ко вторым – так называемые гуманитарные отрасли, описывающие (графос) различные «образы» (эйдос, идея), виды реальности, то, как она выглядит или выглядела когда-то. Однако, вроде бы, из двух групп теорий, которые кардинально друг от друга отличаются, только одна может считаться наукой.

Естествознание, с точки зрения «идеографических наук», наукой вообще-то не является, потому что оно уходит от изучения реальных вещей в сферу собственных абстракций, законов. И действительно, физика, например, не интересует, кто такой Петя Иванов, какого он возраста, сколько у него детей и т.п. – даже в том случае, если ему упал кирпич на голову. Точно так же физика не интересуют индивидуальные характеристики самого кирпича – все это для физика лишнее. Его интересует только взаимодействие «двух твердых тел», и не больше. Кроме того, любой закон – это индуктивное умозаключение, а индукция – это элементарное домысливание, выдумка типа такой: если я увидел в парижском зоопарке белых лебедей, в нью-йоркском – тоже и это же самое в Москве, то я вполне могу сформулировать закон: все лебеди белые. Однако это утверждение будет ошибкой, т.к. ВСЕХ лебедей я увидеть в принципе не смогу. Что же это за науки, если в них господствуют сплошные выдумки?

Точно так же история, с точки зрения «номотетических наук», наукой считаться не может. Как можно изучать то, чего нет? Любые рассказы, казалось бы, очевидцев прошлых событий, т.е. летописи, описания и прочие письменные акты, однобоки, субъективны и содержат неполную информацию, хотя бы потому, что любой человек, описывающий какое-то событие, обязательно о чем-то умалчивает, а что-то приукрашивает для того, чтобы последующие поколения воспитывались, как ему это представляется, на «правильных» примерах. Мысль высказанная есть ложь, как это хорошо в свое время сформулировал известный поэт Тютчев. А мысль записанная – еще хуже.

Итак, как мы видим, проблема научности очень серьезна. Будем пока исходить из общепринятой точки зрения: есть знание научное и вненаучное. Сразу уберем из поля исследования вненауное знание, по поводу которого, вроде бы, особых споров в науковедении нет. В сферу вненаучного знания включают:

- знание обыденное, которое человек получает ежедневно о той повседневности, в которой живет;

- паранаучное знание (греч. пара – около) – мистические учения, спиритуализм, магия, мифы, сказания и т.п., т.е. вещи, может быть, серьезные, но на сегодняшний день в сферу науки не включаемые – даже по мнению их собственных адептов (поклонников и сторонников);

- псевдонаука – знание о вымышленных, во всяком случае – пока, предметах (чудеса Библии, Лох-Несское чудовище, НЛО и т.п.), но использующее научные средства познания;

- народная наука – испытанные веками рецепты поведения, приметы, которым просто нужно следовать, не подвергая никакому сомнению (агрикультура, «народная медицина», метеорология и т.п.);

- девиантная наука – знание, шокирующее своей новизной на уровне сумасшествия, которое потом постепенно переходит либо в область чисто научного знания, либо в область псевдонауки.

Причем нужно заметить, что в историческом ракурсе многие теории перемещались из одного указанного подразделения, или сферы науки, в другое, как, например, астрология или математика. В Древней Греции, например, ученым (греч. философом – любящим мудрость) считали любого человека, который занимался интеллектуальными, умозрительными взаимосвязанными размышлениями, в настоящее время трактующимися как теоретические. Любая теория, с точки зрения древнего грека, - это наука. Средние века дают совершенно иной тип науки. Ученый – это профессиональный толкователь «слова Божьего». Он сам ничего не открывает и не изобретает, он специалист по разъяснению текстов Священного писания, он почти что «пророк», тот кто «рокочет» Божьи истины от имени Бога. Эпоха Нового времени дает наиболее близкий к современности тип учености. Ученый – это подвергающий все критике, сомнению и требующий от всего разумного поведения и объяснения – именно с точки зрения человеческого разума. Все разумное действительно и все действительное разумно, как в свое время говорил известный немецкий мыслитель по имени Гегель. А вот с современными представлениями о научности знания намного тяжелее.

Сегодняшнее науковедение приписывает науке следующие основные свойства: описание (происходящих событий), объяснение (описание причин этих событий) и предсказание (описание следствий данных событий). Это на сегодняшний день – основные функции научного знания. Однако если внимательно к ним приглядеться, то можно увидеть, что тем же самым занимается и богословие, и литература, и мистика, и т.п. Другими словами, специфики науки здесь не обнаружить.

Если к перечисленным функциям добавить специфически научные критерии (лат. критерий – средство проверки) знания, то из существующей науковедческой литературы можно выделить следующие критерии:

- прогрессизм (нетривиальность) – постоянное стремление к новому, к лучшему, чем было, знанию, на основе накопления (кумулятивизм) опыта;

- истинность – стремление к постоянному соответствию знания хотя бы чему-нибудь в реальной жизни;

- критицизм – стремление к постоянному сомнению, регулярной проверке, испытанию полученного знания для выявления однозначно ложных или сомнительных фрагментов;

- доказательность – логическая организованность знания, теоретичность, стремление к осуществлению обязательной логической принудительности выводов, свободной от субъективных досужих размышлений и оценок с точки зрения той или другой морали, культуры и т.п.;

- опытная обоснованность – стремление к проверке знания на практике, в эксперименте.

На сегодняшний день, если какое-то знание обладает ВСЕМИ этими признаками одновременно, его можно считать научным. В данном пособии нет ни смысла, ни возможности разбирать подробно все критерии научности знания, разрабатываемые в очень оригинальных и даже экзотических концепциях таких исследователей, как Поппер, Витгенштейн, Фейерабенд и др. В целях учебного курса приведенного материала вполне достаточно. На основании вышеизложенного можно сказать так: наука – это, во первых, специфическая, профессиональная деятельность, в которой участвуют очень немногие, специально подготовленные к этому люди. Во-вторых, это деятельность по производству нового (прогрессизм) и истинного (истинность) знания. В-третьих, данное знание должно быть обязательно высокосистематизированным (логически доказательным) и подвергающимся хоть какой-то практической проверке (опытная обоснованность). И, кроме того, в-четвертых, оно должно давать возможность прогноза дальнейшего развития (объединим все вышеназванные критерии научности знания вместе).

В результате получим и определение науки. Наука – это специфическая в условиях общественного разделения труда деятельность по производству нового знания, его высокотеоретической систематизации и выработке на этой основе главных направлений развития общества.

Такое определение науки, на наш взгляд, на сегодняшний день является вполне приемлемым. Это деятельность, в отличие от всего остального – от институтов – научных и ненаучных, в отличие от материальных остатков прошлого, в отличие от тех, кто называет себя учеными, и т.д. Это – производство нового знания, в отличие от богословия, мифологии, мистики и проч. Это – серьезная теоретическая систематизация нового знания – в отличие от знания обыденного, искусства, сказок и всего остального. И, в конце концов, - это более или менее реальный прогноз дальнейшего существования человечества. Если мы применим данные характеристики научного знания к экономической теории, то получим полное совпадение, в связи с чем научность современной экономической теории вполне имеет свое обоснование.

Итак, экономическая теория сегодня – это наука. Но остается вопрос – в чем специфика этой науки? Чем она отличается от других наук? Здесь ответ достаточно привычен для всех, кто занимается науковедением: она отличается от других наук своими предметом и методами. И здесь опять появляется проблема. Дело в том, что никто до сих пор толком не знает, в чем предмет изучения экономической теории. Дискуссий по этому поводу – множество. И даже, на первый взгляд, кажется, особенно в историческом контексте, что общего предмета для исследования экономистов нет – все, вроде бы, зависит от исторических условий или конъюнктуры рынка. Генезис и развитие предмета экономической теории мы опишем чуть ниже, и увидим, что он по своему содержанию гуманитарен, это предмет «общественных наук (идеографических)». А методы, которые использует экономическая теория, имеют естественнонаучное происхождение: математические модели, анализ предельных величин, графические конструкты и т.д. Получается, что экономическая наука – знание «идеографическое» по своему предмету, но «номотетическое» по своим методам, она находится на стыке естественных и социальных наук, что и придает ей своеобразие. Причем данное своеобразие замечательно вот чем: как можно средствами одной дисциплины изучать предмет другой дисциплины? Как можно средствами изучения веса анализировать протяженность? Сколько весит километр? Глупый вопрос, на первый взгляд, но что-то здесь есть. Именно вследствие данного положения дел до сих пор к экономической теории можно применить следующую фразу: там, где собираются вместе два экономиста, сразу появляется три различных точки зрения. Или как в свое время говорил Дж. Б. Шоу, даже если всех экономистов сковать одной цепью, то и тогда они не придут к единому мнению.

Все это усугубляется известным в науковедении «принципом фаллибализма», очень удачно сформулированным одним из австрийских учителей, Карлом Поппером, в прошлом столетии. В соответствии с этим принципом любая теория – научная или ненаучная – изначально ложна. Или по другому: на сегодняшний день нет ни одной теории, которая бы имела экспериментальную доказанность, и вряд ли таковая появится. Любая существующая сегодня теория имеет факты, которые ее подтверждают, и факты, которые ее опровергают. Любая. Поэтому говорить о доказательстве на практике какой-либо теории вряд ли сегодня имеет смысл. Сегодня ученый не говорит, что он «доказал», он говорит, что он «обосновал» свою теорию, т.е. он нашел в реальности какой-то ее фрагмент, где его теория работает. Но одновременно он прекрасно понимает, что обязательно найдутся фрагменты реальности, которые не будут соответствовать его теории, где его теория окажется элементарно ложной.

Об этом же говорил в свое время еще один всемирно известный австрийский учитель – Людвиг Витгенштейн, когда формулировал свой «принцип конвенционализма» научного знания. В соответствии с ним ученые просто договариваются «считать правильным» то-то и то-то, а насколько это соответствует реальности – мало кого интересует. Наука – это просто игра, в которой принимают участие специально подготовленные люди - ученые (модное сегодня слово – «гэймеры»). Но в результате этих игр появляются (пока совершенно непонятно, как и откуда) действительно очень серьезные результаты, которые самым непосредственным образом способствуют развитию человечества, общественному прогрессу.

Такова и экономическая теория. Экономисты «играют» в свои игры, обучают этому студентов и все подрастающее поколение, они никогда не приходят к единомыслию, т.к. правила «игры» все время меняются под влиянием реально происходящих событий, и т.д. Но все это очень помогает повышению благосостояния всего общества. В ином случае экономисты давно бы уже вымерли, как мамонты.

Вопросы для самоконтроля

1. Каковы основные критерии научности знания?

2. Опишите различные сферы вненаучного знания.

3. Чем отличается наука от остальных областей человеческого знания?

4. Объясните принципы фаллибализма, конвенционализма, кумулятивизма.

5. В чем различие номотетических и идографических наук?

Дата добавления: 2014-01-07