Объяснение социальных процессов

Одним из наиболее заметных событий в социологии стала пуб­ликация в 1998 г. сборника статей "Социальные механизмы. Аналитический подход к социологической теории". Авторы сбор­ника (среди которых Дж.Элстер, Д.Гамбетта, Р.Будон, А.Сорен-сен, А.Стинчкомб, Р.Хедстрем и другие известные зарубежные социологи) приходят к единому мнению, что главной задачей со­циологии должно стать выявление и изучение фундаментальных социальных механизмов, которые генерируют и объясняют ход социальных процессов. Социальный ме­ханизм — это причинно-следственная модель изучаемого процес­са. Такие модели показывают, каким образом взаимодействие различных факторов (переменных, индикаторов...) генерирует качественные и количественные характеристики, отражающие реальное течение социальных процессов.

По мнению авторов, сами по себе причинно-следственные модели не дают полного, окончательного объяснения изучаемых явлений. Дело в том, что в социальной жизни действуют не абст­рактные факторы и переменные, а реальные люди. Поэтому необ­ходимо также объяснить, каким образом декларируемые причин­но-следственные связи взаимодействуют с верованиями и убежде­ниями людей, формируют их поведение.

Трактовка понятия социальный механизм расширяется и вклю­чает в себя не только причинно-следственную модель, но и объяс­нение взаимодействий между индивидами, а также между инди­видами и социальными агрегатами. Один из авторов сборника Т.С.Шеллинг приводит такой пример: когда водитель контролиру­ет расстояние до идущей впереди машины, то это взаимодействие между индивидами; если водитель регулирует свою скорость в со­ответствии со средней скоростью потока автомобилей, то это взаи­модействие индивида и социального агрегата. По мнению Шеллин­га, социальный механизм это интерпретация, в терминах индиви­дуального поведения, абстрактной модели, которая воспроизво­дит изучаемый феномен.

Подобная трактовка понятия социального механизма соответ­ствует парадигме методологического индивидуализма. Согласно этой широко используемой в экономической теории парадигме, все анализируемые явления объясняются только как результат целе­направленной деятельности индивидов. В экономической теории индивид, как правило, принимает рациональные решения — мак­симизирует ожидаемую полезность (разность между выгодами и издержками). Однако модели "рационального выбора" не всегда адекватны реальным экономическим процессам. Еще реже ограни­чения этой модели выполняются в социокультурных и полити­ческих процессах. Как справедливо указывает Р.Будон, в социологии необходимо использовать когнитивные модели, включаю­щие модели рационального выбора как частный случай*.

Можно сказать, что авторы утверждают, что подлинное объяснение социальных процессов дает двухуровневое описание социальных механизмов:

• на макроуровне используется причинно-следственная модель;

• на микроуровне используются когнитивные модели взаимо­действия между индивидами, а также между микро- и макроуров­нями.

Такие модели лучше называть не социальными, а социокогнитивными механизмами.

Когнитивными моделями могут опе­рировать любые когнитивные системы. Соответственно традици­онная трактовка микро- и макроподхода нуждается в уточнении. В социологии обычно считается, что микроуровень — это уровень индивидов. Рассмотрим более удобную трактовку различения мик­ро- и макроуровней на примере социальных систем. Анализ мир-системы как целого проводится на макроуровне, при этом анализ поведения отдельных стран осуществляется на микроуровне. При анализе рынка микроуровень — это отдельные фирмы и потреби­тели. При анализе фирмы микроуровень — это подразделения или сотрудники. Таким образом, анализ системы в целом производит­ся на макроуровне, а изучение поведения отдельных элементов осу­ществляется на микроуровне.

В последующих главах читатель найдет много примеров соци­альных и социокогнитивных механизмов. Рассмотрены также дру­гие модели, которые пока не имеют строго методологического обо­снования, но, безусловно, помогают объяснять и прогнозировать течение социальных процессов.

Интерес к быстрым, катастрофическим социальным изменени­ям обострился в последние годы. М.Халлинен отмечает, что разрывы, дискретность в развитии социальных систем являются главным вызовом существующим теориям социальной динамики. По ее мнению, такие события последнего десятилетия, как крах коммунистической системы, распространение национализма и тер­роризма, эпидемия СПИДа, стремительное развитие компьютер­ной революции требуют новых теоретических подходов. Необхо­димы новые концепции социальных изменений, базирующиеся на моделях теории катастроф и теории хаоса. Халлинен полагает, что в осмыслении новых подходов значительную помощь может ока­зать изучение формальных, математических моделей социальных процессов.

Литература

1. Д. Белл. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. М., 1999

2. Бек У. Что такое глобализация. М., 2001

3. Будон Р. Место беспорядка, крика теорий социального изменения. М., 1998

4. Глобальное сообщество: новая система координат (подходы к проблеме). СПб, 2000

5. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество, культура. М., 2000

7. Иноземцев В.Л. Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы. М., 1998

8. Нэсбитт Дж., Эбурден П. Что нас ждет в 90-е годы: мегатенденци. Год 2000

9. Плотинский Ю.М. Теоретические и эмпирические модели социальных процессов. М., 1998

10. Социология. Кончанин Т.Л., Подопригора С.Я., Яременко С.Н. Сер. «Учебники и учебные пособия». Ростов н/Д: Феникс, 2001

11. Сорокин П. Социальная и культурная динамика. СПб.: РХГИ, 2000

12. Филатова О.Г. Общая социология: Учебн. пособие. – М.: Гардарики, 2005. Гл. 4

13. Штомпка П. Социология социальных изменений. М.: Аспект Пресс, 1996

Лекция 6. Модели жизненного цикла.

План

1. Развитие циклических представлений.

2. Жизненный цикл цивилизаций.

3. Многообразие моделей жизненного цикла.

1. Еще в глубокой древности было замечено, что плоды социаль­ного, культурного и материального творчества человека не вечны. Как и любой организм, творения людей рождаются, развиваются, стареют и умирают. Естественно, с точки зрения системного под­хода подобная логика развития свойственна любой социокультурной системе, а также отдельным ее элементам и подсистемам.

Циклическая модель времен порождает мифы о циклической смене мировых эпох: "ночи Брахмы" и "дня Брахмы", гесиодовская смена "пяти веков" и возвращение "золотого века"; цикл эпох в доколумбовых мифологиях Америки, каждая из которых кончается мировой катастрофой.

Английский мифолог Э. Линч предложил отличный от круга и цикла образ архаического чувства времени: маятник, который качается между двумя полюсами — днем и ночью, жизнью и смер­тью. Представления о периодической гибели и возрождении при­роды и человечества существовали в германской мифологии.

Циклические теории разрабатывались многими философами и историками древности, стремящимися усмотреть определенный порядок, ритм, выявить смысл в хаосе исторических событий. При этом использовались аналогии с космическими ритмами, сменой времен года, биологическими циклами, кругооборотом веществ в природе.

Восточные учения о цикличности были развиты древнегречес­кими философами и историками (Платон, Полибий, Аристотель, Плутарх). Циклические представления развивались в астроно­мических и астрологических исследованиях жрецов и магов Ва­вилона. В вавилонских источниках упоминаются циклы с пе­риодом 600, 59, 54, 19 и 8 лет.

Значительное влияние на историков Нового времени оказали взгляды великого мыслителя возрождения Н.Макиавелли (1469-1527). Многие идеи, актуальные и сегодня, изложены Н.Макиа­велли в следующем отрывке из "Истории Флоренции".

"Переживая беспрерывные превращения, все государства обычно из состояния упорядоченности переходят к беспорядку, а затем от беспорядка к новому порядку. Поскольку уж от самой природы вещам этого мира не дано останавливаться, они, дос­тигнув некоего совершенства и будучи уже не способны к даль­нейшему подъему, неизбежно должны приходить в упадок, и наоборот, находясь в состоянии полного упадка, до предела по­дорванные беспорядками, они не в состоянии пасть еще ниже и по необходимости должны идти на подъем. Так вот всегда все от добра снижается ко злу и от зла поднимается к благу. Ибо добро­детель порождает мир, мир порождает бездеятельность, бездея­тельность — беспорядок, а беспорядок — погибель и соответст­венно новый порядок порождается беспорядком, порядок рождает доблесть, а от нее проистекают слава и благоденствие".

Через два столетия другой великий итальянец, придворный историограф Дж.Вико (1668-1744) разработал теорию цикличес­кого развития наций. Каждый народ проходит три постоянно воспроизводящихся этапа: эпоху богов (детство), героев (юность), людей (зрелость, высшая точка цивилизации). Каждый цикл за­вершается общим кризисом и распадом данного общества.

Русский философ и социолог Н.Я.Данилевский (1822-1885) в книге "Россия и Европа" (1869) выделил в истории локальный "культурно-исторический" тип (цивилизация), который подобно биологическим организмам проходит стадии зарождения, возму­жания, дряхления и гибели.

Историософские идеи Данилевского оказали воздействие на К.Н.Леонтьева (1831-1891), который выделял три стадии цик­лического развития: а) первичную "простоту"; б) цветущую "слож­ность"; в) вторичное "упрощение" и "смешение".

Взгляды Данилевского и Леонтьева предвосхитили анало­гичные построения О.Шпенглера (1880-1936). В своем главном труде "Закат Европы" Шпенглер выделяет в мировой истории восемь культур: египетскую, индийскую, вавилонскую, китай­скую, греко-римскую, византийско-арабскую, майя и западноев­ропейскую. Каждая культура трактуется как организм, обособ­ленный от других культур. Время жизни культуры — порядка тысячи лет. Умирая, культура перерождается в "цивилизацию", в которой отпадает нужда в художественном творчестве.

В системном анализе под жизненным циклом системы пони­мается период от зарождения системы до ее гибели. В типичной модели жизненного цикла об­щественно-исторической систе­мы Ю.В.Яковец выделяет шесть последовательно сменяю­щих друг друга фаз:

• зарождение в недрах ста­рой системы, внутреннее ла­тентное развитие;

Типичная модель жизнен­ного цикла системы

• рождение, утверждение в процессе революционного перево­рота в борьбе с уходящей, отживающей системой;

• распространение, превращение в преобладающую, господ­ствующую систему;

• зрелость, когда в полной мере проявляются присущие систе­ме черты

• дряхление, нарастание противоречий, вступление в кризис, в противоборство с уже родившейся и борющейся за свое "место под солнцем" следующей системой;

• отмирание, реликтовое существование в виде отдельных трансформированных осколков на периферии утверждающейся новой системы.

Модели жизненного цикла обычно являются качественными и содержат список фаз, этапов развития системы. Длительность и число фаз могут колебаться в весьма широких пределах. Исследо­вателей обычно интересуют качественные характеристики каждой фазы и механизм чередования фаз. Ниже приведен не претендую­щий на полноту список систем и подсистем, для которых разрабо­таны модели жизненного цикла:

социокулътурные системы — цивилизация, этнос, институт, общественное движение, организация, группа, семья, индивид;

элементы и подсистемы социокультурных систем — хозяй­ственный уклад, технологический уклад, стиль в искусстве, мо­да, научная специальность, новые товары, инновации во всех сфе­рах жизни общества, модели.

Прежде чем приступить к изложению наиболее интересных мо­делей жизненного цикла, напомним читателю, что речь идет лишь о моделях, которые, как и все создания человека, тоже имеют "свой жизненный цикл: они возникают, развиваются, сотрудничают с другими моделями, уступают место более совершенным".

2. Многообразие моделей жизненного цикла.

Жизненный цикл цивилизаций. Как уже указывалось, разра­боткой моделей жизненного цикла цивилизаций занимались мно­гие известные историки. Одно из наиболее фундаментальных ис­следований принадлежит английскому историку А. Тойнби (1889-1975).

Под влиянием Шпенглера он разработал свою концепцию все­мирной истории, где речь идет о 13 относительно замкнутых ци­вилизациях. Тойнби пытался вывести эмпирические законы по­вторяемости общественного развития. Согласно Тойнби, развитие

общества осуществляется через подражание. Если в примитив­ных обществах подражают старикам и предкам (что делает эти общества статичными), то в цивилизациях подражают творчес­ким личностям, что обеспечивает динамику развития.

Круговорот (или жизненный цикл цивилизаций) содержит, по его мнению, четыре фазы: возникновение (генезис), рост, над­лом и распад.

Генезис и рост цивилизаций обусловлен ответом на вызовы истории. "Человек достигает цивилизации не вследствие биоло­гического дарования (наследственности) или легких условий гео­графического окружения, а в ответ на вызов ситуации особой труд­ности, воодушевляющей на беспрецедентное до сих пор усилие". В качестве "вызовов" рассматриваются неблагоприят­ные погодные условия, нападение иноземцев и гниение предшест­вующих цивилизаций.

"Рост цивилизаций является поступательным движением. Ци­вилизации развиваются благодаря порыву, который влечет их от вызова через ответ дальнейшему вызову: от дифференциации к интеграции и снова к дифференциации. Развитие цивилизации (прогресс) представляет собой кумулятивное поступательное дви­жение, связанное с территориальной экспансией — от географичес­кого центра цивилизации к периферии.

Стремление к территориальной экспансии вызывает к жизни ми­литаризм, который является на протяжении четырех или пяти ты­сячелетий наиболее общей и распространенной причиной надломов цивилизаций. Милитаризм надламывает цивилизацию, втягивая ло­кальные государства в междоусобные войны".

В фазе надлома нарастают социальные, политические и эко­номические конфликты. "В истории падения любой цивилиза­ции можно уловить ритм распада... за спадом, который начина­ется в момент надлома, следует оживление, что совпадает с моментом основания универсального государства. Однако этот процесс завершается в свою очередь надломом, знаменующим начало нового спада, за которым уже не наступит оживление, но последует окончательный распад".

3. Жизненный цикл этноса.

Л.Н. Гумилев (1912—1992) считал, что недопустимо разде­лять социальные и биологические факторы, определяющие про­цесс развития цивилизации. В этом он видел главный недостаток предшествующих концепций цикличности.

Критикуя идею цикличности в ис­тории, Л.H. Гумилев указывал, что наличие строгого ритма не подтверждается историческими фактами. Главный недостаток этих концепций Гумилев видит в том, что в них проводится гра­ница между социальным и биологическим в отдельном человеке и общественном коллективе, тогда как эти факторы находятся в неразрывном единстве.

Гумилев полагает, что нашел фактор, определяющий разви­тие этноса, введя понятие пассионарности. Пассионарностъ — это характеристика поведения и психики, проявляющаяся в стремле­нии индивида к цели (часто иллюзорной) и способности к сверх­напряжениям и жертвенности ради достижения этой цели.

Обобщая 40 индивидуальных историй этногенеза, Гумилев разработал модель жизненного цикла этноса, состоящего из се­ми фаз.

Возникнув в момент пассионарного толчка, этнос должен немедленно сложиться в систему, иначе он будет уничтожен со­седями. Для самосохранения этнос вырабатывает социальные ин­ституты, характер которых запрограммирован конкретными географическими условиями и временем (стадией развития чело­вечества). Потребность в самоутверждении обуславливает быст­рый рост системы, ее территориальную экспансию и усложнение внутриэтнических связей. Силы же для развития этноса черпаются в пассионарности популяции как таковой. Рост системы создает инерцию развития, медленно теряющуюся от сопротив­ления среды, вследствие чего нисходящая ветвь кривой значитель­но длиннее восходящей.

На рисунке по оси абсцисс отложено календарное время и со­ответствующие фазы эволюции системы, а по оси ординат уровень пассионарного напряжения. В точке О в обществе преобладают тихие обыватели, а в точке максимума — герои, готовые пожерт­вовать собой. Фаза подъема является периодом интенсивного рос­та пассионарного напряжения в этнической системе, возникшей вследствие пассионарного толчка. Формируются новая этническая доминанта и социальные институты. Начинается экспансия.

В акматической фазе пассионарное напряжение достигает наивысше­го уровня. Возможен пассионарный перегрев, когда избыточная энергия начинает погашаться на внутренних конфликтах. Фаза надлома характеризуется резким снижением пассионарности, со­провождается расколом этнического поля и повышением вероят­ности распада и гибели этноса. Эту фазу можно рассматривать как "возрастную болезнь" этнической системы.

В инерционной фазе происходит укрепление государственной власти и социальных ин­ститутов, интенсивное накопление материальных или культурных ценностей, активное преобразование природы. В обществе доми­нируют гармоничные личности, еще не знающие, что за "золотой осенью" наступают "сумерки". В фазе обскурации общественный организм начинает разлагаться, растут коррупция, преступность, численность населения значительно сокращается. Этническая сис­тема может стать легкой добычей более пассионарных соседей. В фазе регенерации возможно кратковременное восстановление эт­нической системы с последующим переходом к реликтовой стадии существования этноса, которая может длиться довольно долго. По­следние две фазы Гумилев объединяет в одну мемориальную фазу, в процессе которой воспоминание о былом величии сохраняют только отдельные члены общества. Память о героических деяни­ях предков продолжает жить в виде фольклорных произведений и легенд.

Мемориальная фаза — завершение процесса этногенеза. Воспоминание о былом величии сохраняют только отдельные чле­ны общества. На каждой из перечисленных фаз возможен, впро­чем, процесс регенерации или же «новый пассионарный взрыв». Гумилев подчеркивает разнообразие человеческой истории — од­новременно в разных регионах представлены разные фазы про­цесса самоорганизации этноса.

Почему подобные «цивилизованные империи» рушатся так легко под ударами малочисленных и часто более отсталых врагов? Вполне понятно, почему это происходит в критической фазе над­лома, но чем объясняется риск гибели этноса в фазе инерции или обскурации? Тем, что система вынуждена черпать запасы негэнтропийной энергии из окружающей среды (ограбление при­роды, нарушение баланса биоценоза). Сама она отличается структурной хрупкостью и адаптационной неприспособленностью, расходуя все силы на борьбу с инакомыслием, тотальное погаше­ние внутренних девиаций, нивелирование разнообразия.

Литература.

1. Гумилев Л.Н. Этносфера: история людей и история природы. М.: Экопресс, 1993

2. Волновые процессы в общественном развитии. Новосиб., 1992

3. Лапыгин Ю.И. Теория организаций: Учебн. пособие. – М.: ИНФРА – М., 2007

4. Кондратьев Н.Д. Избранные сочинения. М.: Экономика., 1993

5. Плотинский Ю.М. Анализ риска социальных реформ // На пути к постиндустриальной цивилизации. Материалы II Международной Кондратьевской конференции. М., 1996

6. Тойнби А. Постижение истории. М.: Наука, 1993

7. Чижевский А.Л. Земное эхо солнечных бурь. М., 1973

8. Штомпка П. Социология социальных изменений. М.: Аспект Пресс, 1996

9. Шлезингер А.М. Циклы американской истории. М.: Прогресс, 1992

Лекция 7. Моделирование социально-политических процессов.

План.

1. Социальные движения, типология, специфика.

2. Жизненный цикл общественных движений.

3. Модель жизненного цикла организации.

4. Модели жизненного цикла семьи, индивида.

технологического уклада.

Дата добавления: 2014-01-07