Тема 1 . Этапы развития исторического знания

До изобретения письменности знания о прошлом передавались в устной форме, от поколения к поколению. С появлением письменности (первые ее системы возникли в го­сударствах Древнего Востока в IV — II тысячелетиях до н.э.) собы­тия, производившие наибольшее впечатление на их современни­ков, стали записываться.. Одна из самых древних китайских летопи­сей датируется VIII в. до н.э. В средневековой Европе и России эта форма описания происходившего сохранялась до XV — XVI вв.

Историческая наука античного мира

Отсчет существования собственно исторической науки обычно ве­дется со времен Геродота (V в. до н.э.) При большом разнообразии взглядов историков древности вы­деляется ряд общих черт, присущих исторической науке на ранней стадии ее развития. В то время еще не сложилось четкое разграничение различных научных дисциплин. Описание событий прошлого соседствовало с подробными сведениями о географии, экономической, политиче­ской жизни, особенностях культуры, религии известных тогда стран, сопровождалось философскими рассуждениями.

Не всегда проводилось четкое разграничение между реально­стью и фантазией. Написание исторических трудов выступало фор­мой творчества, допускавшей значительные вольности в изложении фактов. Многие мыслители использовали форму исторического по­вествования для иллюстрации или доказательства правильности собственных идей. Например, Платон (428—347 до н.э.), ссылаясь на свиде­тельства жрецов Египта, описал якобы существовавшую в да­леком прошлом страну — Атлантиду. Тем самым он создал за­гадку, до сих пор вызывающую споры. Неясно, шла ли речь о литературном приеме, позволившем Платону описать идеаль­ное в его представлении устройство государства или реально существовавшей высокоразвитой цивилизации. Не исключе­но, что в мифе об Атлантиде нашли отклик сведения о неких со­бытиях древности, но происшедших отнюдь не в то время и не в том месте, о которых упоминает Платон.

Многие историки древности, как и последующих эпох, претен­довали на объективность и правдивость, что далеко не всегда соот­ветствовало реальности. Авторы исторических трудов были детьми своего времени. Они находились под влиянием представлений, гос­подствующих в том обществе, в котором они жили.

Так, древние греки были склонны считать, что остальной мир населен дикарями, варварами. Римлянам было свойст­венно такое же отношение к другим, особенно покоренным на­родам. Это сказывалось на описании их жизни, быта, проявля­лось в готовности верить слухам, характеризующим обычаи этих народов в самом неблагоприятном свете.

Кроме того, стремления завоевать расположение сильных мира сего нередко побуждали историков и летописцев приукрашивать заслуги современных им полководцев, властителей, негативно ха­рактеризовать их противников.

Историческая наука в Средние века и Новое время

В раннем Средневековье в Европе решающее воздействие на состо­яние исторического знания оказывала религия. При общем низком уровне грамотности латынью, универсальным языком западной ветви христианства, владели преимущественно служители церкви. Они вели исторические хроники, обращая особое внимание на опи­сание жизни святых мучеников.

С ростом городов, появлением крупных государств, изобретени­ем книгопечатания (середина XV в.) в развитии исторической на­уки начался новый этап. Были предприняты попытки свести во­едино разрозненные сведения, содержащиеся в хрониках и летописях, трудах историков античности, которые нередко проти­воречили друг другу.

В XVI—XVII вв. выстраивается более или менее стройная, хотя и не бесспорная картина всемирной истории. Создается и со време­нем становится общепризнанной в Европе единая система лето­исчисления — от Рождества Христова.

В России эта система была принята при Петре I. До него отсчет времени велся от условной, вычисленной по Библии даты сотворе­ния мира. Согласно указу от 15 декабря 1699 г. после 31 декабря 7208 г. от «сотворения мира» наступало 1 января 1700 г. от Рожде­ства Христова.

Складываются определенные критерии научности историче­ских знаний. Стало общепризнанным, что при возникновении со­мнений в правильности описания происшедших событий историк не должен полагаться исключительно на собственное суждение. Его необходимо подтверждать документами, учитывать мнение других ученых. Возникают основы научных школ, по-разному представляющих те периоды истории, сведения о которых носят отрывочный, неполный характер.

В XVII—XVIII вв. интерес к прошлому в Европе значительно возрос.

Во-первых, горизонты мира европейцев с наступлением эпохи Великих географических открытий, развитием торговли, началом создания колониальных империй расширились. В условиях роста грамотности пробудился интерес к другим народам и их истории.

Во-вторых, медленный, неспешный ритм жизни раннего Средне­вековья, создававший впечатление неизменности основ бытия, сме­нился временем перемен, которые люди могли воспринимать на соб­ственном опыте. Понимание отличия «настоящего» от «прошлого» и «будущего» заставляло задуматься о том, как и почему меняется мир. Ответ на этот вопрос в первую очередь должна была дать история.

В-третьих, складывающаяся идеология государственного инте­реса требовала обоснования. Еще в Средние века в спорах между ро­дами знати, особенно по вопросам их права на старшинство, на пре­стол большое значение придавалось древности их происхождения.

Утверждение абсолютизма способствовало появлению потреб­ности в доказательстве преимуществ и исторической прогрессив­ности крупных, централизованных монархий. В трудах многих ис­ториков XVII—XIX вв. их возникновение рассматривалось как логичный, закономерный итог общественного развития.

В конце XVII века были учреждены Академия наук во Фран­ции и Королевское научное общество в Великобритании. В Рос­сии, после воцарения династии Романовых, был создан специ­альный Записной приказ, который должен был описать ее историю. В 1724 г. по указу императора Петра I была основана Академия наук, где существовали исторический департамент и историческое собрание. Началось издание трудов по истории России, публикация летописных материалов и документов. Наи­большую известность приобрел труд В.Н. Татищева (1686 — 1750) «История Российская с самых древнейших времен». При императрице Елизавете Петровне вводится должность офици­ального историографа. Занимавший ее во времена Александ­ра I Н.М. Карамзин (1766—1826) создал первое фундамен­тальное исследование «История государства Российского» в 12 томах, в котором подробнейшим образом, на основе доку­ментальных материалов описывается отечественная история с древнейших времен до XVII века.

Наступление эпохи Просвещения (XVIII в.) с ее верой в разум людей, успехи естествоиспытателей XVIII — XIX вв., утверждение в науке материалистических взглядов, убеждения, что все сущест­вующее имеет рациональное объяснение, сказались и на развитии исторического знания. В центр внимания общественных, гуманитарных наук в XIX веке выдвинулась проблема поиска закономер­ностей историческою развития, его движущих сил.

В это время окончательно определяются требования к научным подходам изучения прошлого.

Главным из них выступает соблюдение принципа историзма, или конкретно-исторического анализа. Он предполагает, что любое событие должно рассматриваться в контексте породившей его ре­альности, с учетом тех причинно-следственных связей, которые сделали его возможным.

Большое значение имеет соблюдение принципа объективности, требующего точности в изложении фактов, их всестороннего осве­щения, отказа от попыток подгонять живую ткань событий под ка­кую-либо заданную схему. При отсутствии точных, абсолютно до­стоверных данных о прошлом историк имеет право на умозрительный эксперимент — реконструкцию событий и связан­ных с ними обстоятельств, но при этом он не должен вступать в противоречие с фактами, принципом конкретно-исторического подхода.

Историческая наука в XX веке

Насыщенный крайне сложными и противоречивыми событиями XX век содействовал динамичному развитию исторической науки.

В прошлом она обращала основное внимание на историю Евро­пы и колонизации мира европейскими державами. Жизнь стран и народов других континентов оставалась на периферии историче­ского знания.

Как писал учившийся в Англии в молодости Д. Неру (1889— 1964), лидер освободительного движения и первый премьер-министр независимой Индии, «история, которую мы учим в школах и колледжах, стоит немногого... Даже то, что я учил по истории Индии, было во многом неверно, или искажено, или написано людьми, относившимися к нашей стране свысока».

Открыв для себя прошлое стран Азии и Африки, европейская на­ука оказалась вынуждена признать уникальность пройденного ими пути развития. А это, в свою очередь, заставило усомниться в су­ществовании универсальных закономерностей в исторических про­цессах.

Многообразие подходов к изучению истории увеличилось и в связи с развитием общественных наук. В начале XX века произошло размежевание между историей и политологией, социологией, социаль­ной психологией, которые изучали соответствующие сферы жизни общества. К концу XX века достижения и выводы новых гуманитар­ных наук стали использоваться для объяснения событий прошлого. Это позволило существенно обогатить историческую науку.

Большое влияние на ее развитие оказали события, происшед­шие в XX веке в России, особенно связанные с «холодной войной», противостоянием СССР и США. Широкое распространение полу­чили официальные и полуофициальные версии истории, представ­лявшие в наиболее выгодном свете политику той или иной сверх­державы. Возникло множество «белых пятен», созданных умолчанием фактов или искажением истины. Наибольший ущерб из-за жесткой цензуры, партийно-государственного контроля над содержанием работ по истории понесла отечественная наука.

С завершением «холодной войны», утверждением в России демо­кратических принципов организации политической жизни развер­нулся процесс переосмысления прошлого. Он имел определенные издержки: порой некритически заимствовались те взгляды зарубеж­ных историков, которые были порождены реальностями мышления «холодной войны». Возросший в обществе интерес к новым прочте­ниям истории вызвал к жизни немало публицистических работ, на­учность которых весьма относительна. Тем не менее, вполне вероят­но, что рост многообразия точек зрения и обилие новых фактов, становящихся достоянием науки, создадут основу для достижения качественно новых горизонтов развития исторического знания.

Религиозно-мистические взгляды на историю

Большинство летописцев и историков прошлого обращали особое внимание на описание свершений властителей и завоевателей, стремясь понять мотивы их поступков, рассуждая о том, каким мог бы быть облик мира при ином, лучшем или худшем, выборе.

В то же время и в античном мире, и в Средневековье было при­нято считать, что за действиями людей стоят высшие силы. Вмеша­тельство свыше, проявляющее себя через случайности, препятству­ющие или, наоборот, помогающие реализации замыслов людей, рассматривалось как важнейшая движущая сила истории. При этом в античном мире преобладало убеждение, что постичь стрем­ления высших сил, их цели человеку не дано. В религиях Востока, в частности в буддизме, понятия поступательного развития не бы­ло вообще, жизнь рассматривалась как идущая по кругу смена цик­лов, длящихся миллионы лет.

Идея о развитии, подчиненном определенной цели, появилась лишь с зарождением христианства. Исходной точкой возникнове­ния мира оно считало акт его сотворения по высшей воле. Заверше­ние истории связывалось с наступлением Страшного суда, наказа­нием грешников и обретением вечного блаженства праведниками.

Один из первых мыслителей, обосновавших христианскую концепцию исторического развития, был Аврелий Августин (354— 430). История, по его мнению, это борьба между Добром и Злом, Градом Божьим и Земным, людьми, живущими любовью к Богу, и людьми с материальными, плотскими стремлениями. Эта борьба прошла пять этапов, описанных в Ветхом Завете. Пришествие Христа Августин считал началом шестого, последнего, этапа, предсказывая, что завершится он с наступлением конца света. Взгляды Августина преобладали в христианской церкви в Сред­ние века.

Несмотря на то что в мировоззренческих системах, основанных на религиозных представлениях, решающей силой истории высту­пали высшие силы, человек не рассматривался как марионетка, слепо выполняющая их волю. Было принято считать, что можно (жертвоприношением, молитвой, соблюдением соответствующих обрядов и ритуалов) обеспечить их поддержку в том или ином на­чинании. Античная мифология с ее многобожием и христианство с разделением вселенского Добра и Зла не исключали, что человек обладает свободой воли в выборе покровителей в соответствии со своими склонностями, хотя церковь и не одобряла те варианты вы­бора, которые ассоциировались с темными силами.

Проблема движущих сил исторического развития в философии XVIII—XIX вв.

Возросшие темпы перемен в жизни народов Европы в Новое время породили немало попыток постичь движущие пружины истории и направление ее развития. В этот период родилась идея прогресса. Он связывался с расширением границ человеческого знания, успе­хами науки и техники, совершенствованием форм организации жизни общества.

В эпоху Просвещения сложилось убеждение, что мир могут при­водить в движение идеи, отвечающие глубинным чаяниям народов и представляющиеся им разумными. История воспринималась как по­ле реализации воли людей к утверждению тех прав человека, которые рассматривались в качестве естественных, вытекающих из его приро­ды: на жизнь, свободу распоряжаться своей судьбой и своим имуще­ством. Иначе говоря, движущей силой общественного развития счи­тались стремления людей, а его целью — реализация их идеалов.

Такой точки зрения придерживались английский мыслитель Д.Локк (1632—1704), французский писатель и философ Вольтер (настоящее имя - Ф. Аруэ, 1694-1778), Ж.Ж. Руссо (1712-1778) и др. Довольно большую популярность приобрело представление о существовании времени, когда люди жили в гармонии друг с дру­гом и природой, «золотого века», мечта о возвращении которого не оставляет человечество.

Взглядам просветителей и их вере в разум в известной мере про­тивостояли воззрения немецкой классической философии. Так, И.Кант (1724—1804), считающийся ее основоположником, исхо­дил из того, что в век Просвещения критическому анализу должна быть подвергнута не только действительность, но и способность че­ловека к ее адекватному отражению.

Познание подлинной сути вещей, по мнению Канта, невозмож­но, поэтому на достижение идеалов, таких, как совершенное право­вое устройство государства, вечный мир, можно только надеяться. Реальными являются постепенное улучшение положения людей и их природы, реформы, содействующие прогрессу материальной культуры.

Согласно представлениям немецкого философа Г. Гегеля (1770— 1831), история — это процесс поступательного развития, в ходе ко­торого человечество все глубже постигает себя и окружающий мир, приближаясь к абсолютному, можно сказать — божественному уровню познания. При этом каждый отдельный человек преследу­ет собственные цели и интересы и, как правило, не осознает, что он реализует определенную потребность. Субъектом познания, по Ге­гелю, выступает все человечество, коллективный разум которого он определял термином «мировой дух». Высшим его воплощением в современных ему условиях немецкий философ считал нацио­нальную идею. (Начало XIX века как раз ознаменовалось подъе­мом национализма в Европе.)

Многие современники воспринимали взгляды Гегеля как ирра­ционально-мистические, хотя они перекликаются с представления­ми конца XX века о формировании единого глобального «инфор­мационного поля», которое уже приобрело собственную логику развития, не зависящую от воли отдельного человека.

Становление и развитие материалистических взглядов на мир

Стремления понять причины многообразия в облике различных государств еще в античные времена привели многих мыслителей к выводу о большом влиянии материальных факторов, прежде всего

природной, географической среды на жизнь общества, его культуру и традиции. Подобные догадки высказывал еще Аристотель (384— 322 до н.э.). В Новое время сторонниками таких взглядов стали французский мыслитель Ш. Л. де Монтескье (1689—1775) и немец­кий ученый И. Гердер (1744—1803).

Вершиной материалистического понимания истории принято считать учение, разработанное К. Марксом (1818—1883) и Ф. Эн­гельсом (1820—1895) и оказавшее большое влияние на историче­скую науку XX века, особенно отечественную.

Марксистская теория рассматривала развитие человечества как естественно-исторический процесс. Его движущей силой счита­лась борьба между классами — группами людей, различающимися по их отношению к собственности на средства производства, месту в системе отношений, в которые они вступают в процессе произ­водства материальных благ, их распределения и обмена. Иначе го­воря, движущая сила истории виделась в борьбе между имущими и неимущими.

Прогресс ассоциировался с последовательной сменой общест­венно-экономических формаций (первобытно-общинной, рабовла­дельческой, феодальной, капиталистической, коммунистической). Они различались по признакам преобладающих форм собственно­сти на средства производства; социальной структуре общества и ха­рактеру отношений между составляющими ее классами; уровню развития производительных сил. Присущий каждой формации способ производства материальных благ рассматривался как исто­рически конечный. Рано или поздно он исчерпывал себя, ограничи­вал возможности дальнейшего увеличения объема выпуска про­дукции, внедрения новых достижений науки и техники.

Марксизм не отрицал роль идей и идеалов в развитии человече­ства, но при этом духовная сфера общественной жизни рассматри­валась как вторичная, производная от экономических, социальных отношений. Иначе говоря, считалось, что представление о необхо­димости перемен могут укорениться в обществе не раньше чем пол­ностью проявятся и обострятся присущие ему противоречия.

Не отвергались и роль личности в истории, значение случайных факторов. В то же время предполагалось, что успешными могут быть лишь те действия, которые стихийно или осознанно предпри-нимаются в соответствии с назревшими потребностями обществен ного развития. С этой точки зрения, случайность в марксизме есть форма проявления необходимости, закономерности.

Привлекательность марксизма для современников была связана с тем, что он предлагал относительно простое объяснение процес­сов исторического развития. В то же время многие идеи К. Маркса и Ф. Энгельса еще при их жизни, а особенно в XX веке, были по­ставлены под сомнение.

Развенчанию марксизма в немалой степени содействовало его превращение в перечень норм, определяющих, что и как должна изучать историческая наука.

первейшей задачей исторической науки является изучение и раскрытие законов производства, законов развития производительных сил и производственных отношений, законов исторического развития общества».

Таким образом, Сталин не только примитизировал воззрения К. Маркса, но и придал им универсалистский характер. И это несмо­тря на то, что сам Маркс, прекрасно осознавая многообразие мира, возражал против такой универсализации. Вместе с тем современные ученые справедливо указывают на то обстоятельство, что Маркс в своих суждениях о роли классовой борьбы и кризисах капитализма исходил из реалий XIX в., когда преобладал домонополистический капитализм. Ф. Энгельс дожил до начала монополистической ста­дии и осознал некоторые прежние заблуждения Маркса относитель­но зрелости капитализма. Однако он так и не смог пересмотреть своих принципиальных взглядов на историческую роль пролетариа­та. В то же время немецкий социолог М. Вебер (1864—1920), социаль­ные отношения не сводятся к одной только классовой борьбе. Если не­имущие, в силу особенностей культуры и традиций общества, удовлетворены своим положением (статусом), считают его нормаль­ным и естественным, то у них нет оснований для протеста. Тогда на первый план могут выходить иные интересы (религиозные, нацио­нальные), становящиеся движущей силой истории, но не связанные с производством и распределением материальных благ.

Философия истории в XX веке

В первой половине XX века широкое распространение получил так называемый цивилизационный подход к истории. В качестве основно­го объекта изучения выступали локальные цивилизации, различаю­щиеся по характеру материальной и духовной культуры и проходя­щие определенные этапы в своем развитии.

Основоположником этого подхода является итальянский ученый Д. Вико (1668—1744). Он считал, что история каждого народа включа­ет три фазы — «эпоху богов», «эпоху героев», «эпоху людей», после которых наступает период упадка. В XIX веке русский мыслитель Н. Я. Данилевский (1822—1885) сформулировал теорию культурно-исторических особенностей развития различных народов. Особое значение он придавал религиозной самобытности России.

Дата добавления: 2014-01-07