Проблемы цели и смысла человеческой истории

В наибольшей мере специфика общественных явлений описывается в рамках философии истории. Исторический процесс – это длящаяся во времени коллективная драма, действующими лицами которой являются крупные социальные общности – народы, классы, государства, цивилизации. И поскольку люди являются заинтересованными участниками этой драмы, их неизменно волнует вопрос: какова связь прошлого, настоящего и будущего, что ждёт впереди, т.е. смысл и цели истории.

Для европейской античности и древнего Востока история есть процесс вечного возвращения, подобно круговороту вещей в природе или смене времён года. Близкое нам представление об истории как универсальном процессе, имеющем какой-то общий надэмпирический смысл и развивающимся из начальной точки (первичной фазы) в высшую, где реализуются вековые чаяния человечества, его подлинная неискаженная сущность, впервые зародилось в Ветхом Завете. Как писал Н.А.Бердяев, “Основная миссия еврейского народа была: внести в историю человеческого духа это сознание исторического свершения, в отличие от того круговорота, которым процесс этот представлялся сознанию эллинскому”.

Начиная с эпохи Просвещения, вместе с процессами секуляризации сознания секуляризировалась и вера в историю. В этом заключен парадокс: мыслители Просвещения хотели сохранить веру в смысл истории, ее счастливый, мироспасительный финал, но при этом обойтись без Божественного вмешательства. В результате появляется идея исторической закономерности: в истории действуют объективные законы, но, в отличие от законов природных, космических, они считаются с нашими чаяниями и ведут в будущее, совпадающее с нашими представлениями о счастье и социальной гармонии.

Так или иначе, ответить на эти вопросы помогает философия истории, т.е. философское истолкование и оценка истории, по большей части, результатов и изложения истории.

Философия истории представляет собой относительно самостоятельную область философского знания, посвященную осмыслению качественного своеобразия общества в его отличии от природы.

Философия истории анализирует проблемы смысла и цели существования общества, его генезиса, судеб и перспектив, направленности движущих сил и возможных закономерностей его развития.

Хотя сам термин “философия истории” принадлежит французскому просветителю Ф.Вольтеру, вопрос о существовании общих законов исторического развития впервые поставил немецкий просветитель Гердер в работе “Идеи к философии истории человечества”(1784). Он же выдвинул идею о единстве исторического процесса, в который вовлекаются все народы, в конечном счете, приходя к единому общечеловеческому будущему.

В общем, философия истории отвечает на вопрос об объективных закономерностях и духовно-нравственном смысле исторического процесса, о путях реализации человеческих сущностных сил в истории, о возможностях обретения общечеловеческого единства. Но она не описывает логику нашего исторического бытия, наше будущее безотносительно представлениям о чаемом и должном, о желательном ходе событий и их счастливом финале.

Философия истории в эпический период греческой мысли была ни чем иным, как философией вечного возвращения. Полисное время углубило эту концепцию, разработало ее в деталях и превратило в философию периодических мировых пожаров у Гераклита и Эмпедокла. Это уже была не столько философия вечного возвращения, сколько философия материального развития человеческой истории от первобытных времен до тогдашней современности, включая идею бесконечного развития. Недостаточность такой концепции и стали восполнять Платон и Аристотель, опять признавшие слитность времени и вечности. Здесь вновь водворился на свое прежнее место чувственно воспринимаемый космос, а философия истории стала проявлять себя по преимуществу как диалектика внутрикосмического душепереселения и душевоплощения.

В трудах Платона все души каждое тысячелетие по закону необходимости должны сами выбирать свою собственную жизнь на последующее тысячелетие. Перед своим воплощением в новую земную жизнь души испивают воду Леты, т.е. реки забвения, и тут же забывают все то, что они сами для себя выбрали. Та реальная человеческая история, которую мыслит Платон, обязательно есть слияние свободы и необходимости. Человек совершенно свободен во всех своих поступках и во всех своих исторических деяниях, но вся эта человеческая свобода необходимым образом ограничена, основана на природе всякого действующего человека.

Таким образом, мы должны сказать, что у этого философа зрелой античной классики оказались вполне осознанными и идея целостности исторического процесса, и идея его определенной смысловой направленности, и та диалектика свободы и необходимости, без которой вообще трудно представить законченную философию истории. В утопическом государстве Платона все настолько вечно, прекрасно и незыблемо, что здесь уже прекращается живая история и ход времени.

Философия истории Аристотеля сводится к тому, что время оказывается подвижным образом вечности, так же и свою политию он мыслит как некоего рода образ вечности. Полития есть основанная на родовой общине и рабовладении общность людей, которые вознамерились создать и всегда поддерживать закономерную и физиологически определенную автаркию в целях приобщения к вечности во всех своих поступках, мыслях, во всей своей жизненной целеустремленности, т.е. Аристотель выступает продолжателем идеи Платона.

Философия истории Средневековья, можно сказать, была полностью основана на идее Божественного провидения. Бог выступал первопричиной всякого движения и всех процессов. История в концепции Августина (IV в.н.э.) рассматривается как длительный, целенаправленный процесс "спасения" человечества, обретения им утраченного единства с богом.

Джамбаттиста Вико: история народов “проходит совершенно одинаково и с полным постоянством через три Века. Век Богов, когда языческие люди думали, что живут под божественным управлением и что, все решительно им приказывается оракулами – самыми древними вещами языческой истории. Век Героев, когда последние повсюду царствовали в Аристократических Республиках на основе, как они полагали, превосходства своей природы, отличающейся от природы их плебеев. Век Людей, когда все признали, что они равны по человеческой природе. Соответственно этим трем видам природы люди говорили на трех разных Языках» (немой язык посредством знаков или тел, Героические Гербы, т.е. подобия, сравнения, образы, метафоры и естественные описания, и, наконец, Человеческий Язык посредством слов, установленных народным соглашением). “Единообразные Идеи, зародившиеся у целых народов, не знающих друг о друге, должны иметь общие основания истины. Эта Аксиома – Великое Основание: она устанавливает, что Здравый смысл Рода Человеческого есть Критерий, внушенный нациям Божественным Провидением для определения Достоверного в Естественном Праве Народов; нации убеждаются в нем, усваивая субстанциальное Единство такого Права, с которым все они согласны. Отсюда возникает Умственный Словарь, указывающий происхождение всех различно артикулируемых Языков: посредством его постигается Вечная Идеальная История, дающая нам истории всех наций во времени… Природа народов сначала жестока, потом сурова, затем мягка, после утончена, наконец, распущена.… Наблюдая все нации…мы видим, что все они соблюдают три следующие человеческие обычая: все они имеют какую-нибудь религию; все они заключают торжественные браки; все они погребают своих покойников; и нет среди наций, как бы дики и грубы они ни были, такого человеческого действия, которое совершалось бы с более изысканными церемониями и с более священной торжественностью. В силу той Аксиомы… у всех Наций именно с этих трех вещей должна была начаться культура, и они принуждены были самым священным образом охранять их, чтобы Мир снова не одичал и не вернулся к лесному существованию”.

Жан Антуан Кондорсе: прогресс человеческого разума “подчинен тем же общим законам, которые наблюдаются в развитии наших индивидуальных способностей.…Но результат, обнаруживаемый в каждый момент, зависит от результатов, достигнутых в предшествующие моменты, и влияет на те, которые должны быть достигнуты в будущем. Эта картина, таким образом, является исторической, ибо, подверженная беспрерывным изменениям, она создается путем последовательного наблюдения человеческих обществ в различные эпохи, которые они проходят. Она должна представить порядок изменений, выявить влияние, которое оказывает каждый момент на последующий, и показать…путь, по которому он (человеческий род) следовал, шаги, которые он сделал, стремясь к истине или счастью. Эти наблюдения…помогут нам найти средства обеспечить и ускорить новые успехи…Прогресс может быть более или менее быстрым, но никогда развитие не пойдет вспять…Если существует наука, с помощью которой можно предвидеть прогресс человеческого рода, направлять и ускорять его, то история того, что было совершено, должна быть фундаментом этой науки”.

Иммануил Кант: “История…позволяет думать, что если бы она рассматривала действия свободы человеческой воли в совокупности, то могла бы открыть ее закономерный ход; и то, что представляется запутанным и не поддающимся правилу у отдельных людей, можно было бы признать по отношению ко всему роду человеческому как неизменно поступательное, хотя и медленное, развитие его первичных задатков… Историю человеческого рода в целом можно рассматривать как выполнение тайного плана природы – осуществить внутренне и для этой цели также внешне совершенное государственное устройство как единственное состояние, в котором она может развить все задатки, вложенные ею в человечество… Попытка философов разработать всемирную историю согласно плану природы, направленному на совершенное гражданское объединение человеческого рода, должна рассматриваться как возможная и даже как содействующая этой цели природы… Если, однако, мы вправе допустить, что природа даже в проявлениях человеческой свободы действует не без плана и конечной цели, то…руководствуясь этой идеей, мы могли бы беспорядочный агрегат человеческих поступков, по крайней мере в целом, представить в систему…Когда-нибудь, не очень скоро, человеческий род достигнет наконец того состояния. Когда все его природные задатки смогут полностью развиться и его назначение на Земле будет полностью исполнено”.

Гегель связывал философско-исторические исследования с изучением смысла истории, с поиском закона истории, направленностью исторического развития, возможностью предвидения будущего. Для его концепции, так же как для всей религиозной философии истории, характерными являются провиденциализм и эсхатологизм. Однако в учении Гегеля уже ярко проявляется характерная особенность светской философии истории: соучастие человека в историческом процессе, поиск субстанции истории, развертывание во времени, преемственность традиции и новаторство в различных культурах и т.д.: “Разум господствует в мире, так что, следовательно, и всемирно-исторический процесс совершается разумно, … подобно тому как он является для себя лишь своей собственной предпосылкой и абсолютной конечной целью, так и сам он является и осуществлением этой абсолютной конечной цели, и ее воплощением, благодаря которому совершается ее переход из внутреннего мира в явление не только мира природы, но и духовного мира, а именно: во всемирной истории… Итак, лишь из рассмотрения самой всемирной истории должно выяснится, что ход ее был разумен, что она являлась разумным, необходимым обнаружением мирового духа, - того духа, природа которого, правда, всегда одна и та же, но который проявляет эту свою единую природу в мировом наличном бытии… Всемирная история есть выражение божественного, абсолютного процесса духа в его высших образах, она есть выражение того ряда ступеней, благодаря которому он осуществляет свою истину, доходит до самосознания. Эти ступени находят свое выражение во всемирно-исторических духах, в определенности их нравственной жизни, их конституции, их искусства, религии и науки. Реализация этих ступеней является бесконечным стремлением мирового духа, его непреодолимым влечением, потому что, как в этом расчленении, так и в его осуществлении, выражается его понятие. Всемирная история только показывает, как в духе постепенно пробуждаются самосознание и стремление к истине; в нем появляются проблески сознания, ему выясняются главные пункты, наконец, он становится вполне сознательным… Всемирная история представляет собой ход принципа, содержание которого есть сознание свободы”. Она “излагает развитие сознания духа о его свободе и о производимой этим сознанием реализации. Развитие выражается в том, что оно является рядом ступеней, рядом дальнейших определений свободы, вытекающих из понятия предмета… Всемирная история есть вообще проявление духа во времени, подобно тому как идея, как природа, проявляется в пространстве”. Но “наличествующая настоящая форма духа заключает в себе все прежние ступени. Правда эти ступени развивались одна за другой как самостоятельные; но дух всегда был в себе тем, что он есть, различие состоит лишь в развитии этого сущего в себе. Жизнь настоящего духа есть кругообращение ступеней, которые, с одной стороны, еще существуют одна возле другой, с другой стороны, являются как минувшие. Те моменты, которые дух по-видимому оставил позади себя, он содержит в себе и в своей настоящей глубине”.

К.Маркс и Ф.Энгельс предложили концепцию материалистического понимания истории. В рамках этой концепции решающее значение в осмыслении общественной жизни придается экономическим и социокультурным моментам, прежде всего, материальному производству и производственно-экономическим общественным отношением.

Фридрих Ницше: “Что жизнь нуждается в услугах истории, это должно быть понятно с той же ясностью, как и другое положение – что избыток истории вредит жизни. История принадлежит живущему в трояком отношении: как существу деятельному и стремящемуся, как существу охраняющему и почитающему и, наконец, как существу страждущему и нуждающемуся в освобождении. Этой тройственности отношений соответствует тройственность родов истории, поскольку можно различать монументальный, антикварный и критический род истории… Монументальное воззрение на прошлое, т.е. изучение того, что является классическим и редким в прежних эпохах, полезно тем, что человек научается понимать что-то великое, которое некогда существовало, во всяком случае, хоть раз возможно и что оно может стать возможным когда-нибудь еще раз… история принадлежит тому, кто охраняет и почитает прошлое, кто с верностью обращает свой взор туда, откуда он появился, где он стал тем, что он есть.… Само прошлое подвергается искажению, пока история призвана служить жизни и пока она подчинена власти жизненных инстинктов… Избыток истории подорвал пластическую силу жизни, она не способна пользоваться прошлым как здоровой пищей… Мы больны историей”.

Карл Ясперс: “ Что мы понимаем под всемирно-исторической точкой зрения? Мы стремимся понять историю как некое целое, чтобы тем самым понять и себя. История является для нас воспоминанием, о котором мы не только знаем, но и в котором корни нашей жизни. История – основа, однажды заложенная, связь с которой мы сохраняем, если хотим не бесследно исчезнуть, а внести свой вклад в бытие человека…В зависимости от того, как мы мыслим историю, устанавливаются границы наших возможностей, открывается перед нами содержание вещей или возникает искушение, которое уводит нас от действительности… Мы ставим вопрос о времени и месте происходившего. Цель – это путь во времени. Время расчленено. Но все всегда было, каждая эпоха обладает своим особым величием. В значении прошлого были свои вершины и спады. Бывают эпохи покоя, которые как будто создают то, что будет существовать вечно, эпохи больших перемен, переворотов, которые в своем крайнем выражении проникают едва ли не в самую глубину человеческого бытия…В потоке того, что только происходит, историчность выступает как нечто своеобразное и неповторимое. Она являет собой традицию, сохраняющую свою авторитетность, и в этой традиции континуум, созданный воспоминанием об отношении к прошлому. Историчность – это преобразование явления в сознательно проведенных смысловых связях…Историческое подвержено разрушению, но во времени оно вечно. Отличительная черта этого бытия состоит в том, что она есть история и не обладает длительностью на все времена. Ибо в отличие от того, что просто происходит, служит только материалом для простого повторения общих форм и законов, история есть то происходящее, которое, пересекая время, уничтожая его, соприкасается с вечным. Почему вообще существует история? Именно потому, что человек конечен, незавершен и не может быть завершен, он должен в своем преобразовании во времени познать вечное, и он может познать его только на этом пути. Незавершенность человека и его историчность – одно и то же. На земле не может быть идеального состояния. Не существует правильного мирового устройства. Нет совершенного человека. Постоянно повторяющиеся конечные события возможны только как возврат к естественному ходу событий, Из-за того, что в истории постоянно действует незавершенность, все должно беспрерывно меняться. История сама по себе не может быть завершена. Она может кончиться лишь в результате внутренней несостоятельности или космической катастрофы…Вынести об историческом явлении полное и окончательное суждение мы не можем. Ибо мы не божество, творящее суд, а люди, пользующиеся своим мышлением, чтобы соприкоснуться с историчностью, которую мы тем настойчивее ищем, чем лучше ее понимаем. История – это одновременно происходящее и его самосознание, история и знание истории…Во-первых, история обладает границами, которые отделяют ее от других реальностей – от природы и космоса. Историю со всех сторон окружает безграничное пространство сущего вообще. Во-вторых, в истории есть внутренние структуры, формирующиеся посредством превращения простой реальности индивидуального и неизбежно погибающего…В-третьих, история становится идеей целого, если задать вопрос: в чем состоит единство истории?…Чем уникальнее неповторимое, чем менее идентична повторяемость, тем подлиннее история. Все великое есть явление на стадии перехода. Единство - не фактическая данность, а цель. Быть может, единство истории возникает из того, что люди способны понять друг друга в идее единого, в единой истине, в мире духа, в котором все осмысленно соотносится друг с другом, все сопричастно друг другу, каким бы чуждым оно ни было. Единство вырастает из смысла, к которому движется история, смысла, который придает значение тому, что без него было бы в своей разбросанности ничтожным”.

Карл Лёвит: “ Разговор о смысле истории касается не только того единого и целого, что мы с легкостью называем “всемирной историей”, имея в виду исключительно наш человеческий мир и игнорируя все прочее; он подразумевает также смысл в значении смысла или цели. Без этого, без некоего “к чему”, история человечества была бы, в конечном счете, бесцельным движением, она была бы, если исходить из искомого смысла, бессмысленной. Но рассуждение об отсутствии смысла, как и рассуждение о безбожности двусмысленно. Оно может означать, что история не имеет смысла. Но оно может заключать и положительное значение в том плане, что мы избавились от вопроса о смысле, что мы свободны от него, потому что не ждем от истории наполнения человеческой жизни смыслом, которого бы она без истории лишилась или без которого не могла бы обойтись… “Мировая история” в буквальном смысле – путаное понятие, так как всеохватывающим и универсальным является только мир, существующий от природы, в пределах которого наш исторический человеческий мир есть нечто мимолетное. Он исчезает в универсуме. Мировая история возникает и рушится вместе с человеком – мир может существовать также без нас, сам по себе: он надчеловечен и абсолютно самодостаточен”.

Френсис Фукуяма: “Наблюдая, как разворачиваются события в последнее десятилетие или около того, трудно избавится от ощущения, что во всемирной истории происходит нечто фундаментальное…То чему мы вероятно, свидетели, - не просто конец холодной войны или очередного периода послевоенной истории, но конец истории как таковой, завершение идеологической эволюции человечества и универсализации западной либеральной демократии как окончательной формы правления. Это не означает, что в дальнейшем никаких событий происходить не будет и страницы ежегодных обзоров “ Форин Аффера” по международным отношениям будут пустовать, - ведь либерализм победил пока только в сфере идей, сознания; в реальном, материальном мире до победы еще далеко. Однако имеются серьезные основания считать, что именно этот, идеальный мир и определит в конечном счете мир материальный… Исчезновение марксизма-ленинизма сначала в Китае, а затем в Советском Союзе будет означать крах его как жизнеспособной идеологии, имеющий всемирно-историческое значение. И хотя где-нибудь в Манагуа, Пхеньяне или Кембридже (штат Массачусетс) еще останутся отдельные правоверные марксисты, тот факт, что ни у одного крупного государства эта идеология не останется на вооружении, окончательно подорвет ее претензии на авангардную роль в истории. Ее гибель будет одновременно означать расширение “ Общего рынка” в международных отношениях и снизит вероятность серьезного межгосударственного конфликта. Это ни в коем случае не означает, что международные конфликты вообще исчезнут. Ибо и в это время мир будет разделен на две части: одна будет принадлежать истории, другая – постистории. Сохранится высокий и даже все возрастающий уровень насилия на этнической и националистической почве, поскольку эти импульсы не исчерпают себя и в постисторическом мире. На повестке дня останутся и терроризм, и национально-освободительные войны. Однако для серьезного конфликта нужны крупные государства, все еще находящиеся в рамках истории; а они-то как раз уходят с исторической сцены. В постисторический период нет ни искусства, ни философии; есть лишь тщательно оберегаемый музей человеческой истории”.

Особо следует выделить в ряду других - французскую школу философии истории. Обосновывая необходимость философии истории, Э. Калло отмечал, что существует множество гуманитарных, в том числе и исторических наук. Каждая из них изучает те или иные события в истории. Но эти науки не дают цельного представления об историческом процессе. Без цельного взгляда на историю, по мнению Калло, невозможно развитие научного знания. "Философия истории, по его определению, - является одновременно синтезом и интерпретацией истории. Она анализирует ход событий, показывая, что последние подчиняются внутреннему закону конечной цели, которая представляет собой единственный критерий их объяснения".

Философия истории – это изучение взаимосвязи исторического бытия как универсального всечеловеческого опыта через призму внутреннего опыта человека, внутренней динамики человеческой души.

Основной вопрос философии истории – это вопрос о человеческом смысле истории, вопрос о внешнем и внутреннем достоинстве человека в потоке времени.

История в своей целостности и конкретных проявлениях имеет некоторое всеобщее содержание. Это содержание состоит в том, что исторический опыт и историческое время не даны человеку как нечто внешнее, не даны в отрыве от его внутренней жизни, в отрыве от его личности. Объективные процессы истории в значительной мере опосредованы человеческой личностью, ибо проходят через его внутренний мир, внутренний опыт, внутренние конфликты. В этом смысле история персоналистична. История всецело не подчиняется человеческому произволу, но развиваясь через человека, она имеет человеческое лицо. Выбрасывая из истории глубинное, внутреннее содержание личности, мы, тем самым, рискуем выбросить из нее все наиболее существенное.

Исходя из выше сказанного, великие мыслители понимали смысл и цели истории по-разному, но все они хотели увидеть в чем-то этот смысл. Иными словами, философия истории содержит вненаучную посылку, связанную с человеческой потребностью иметь гарантированную историю. Сами представления об источниках этих гарантий менялись: Божественное провидение, логика просвещения (рационализация сознания и поведения), исторический и научно-технический прогресс, экономический рост – все это суть превращенные формы мифа гарантированной истории. Гарантия конечного счастливого итога истории покупалась ценой отказа от свободы.

Сегодня в области философско-исторического мышления мы наблюдаем ту же диалектику гарантии и свободы. Коммунистическое государство давало определенные социальные гарантии людям, но лишало их свободы выбора. Потом люди получили свободу выбора, но ценой утраты социальных гарантий. В философии истории действует та же дилемма:

либо та или иная глобальная историческая концепция обещает нам гарантированную историю – ценой исключения альтернатив, а значит и свободы исторического выбора;

либо она открывает имеющиеся в истории альтернативы, а вместе с ним и нашу свободу идти в том или ином направлении, но ценой риска ошибок, противоречий и срывов.

Именно этим переходом от гарантированной к рисковой, богатой альтернативами истории, характеризуется современное историческое сознание. Именно присутствие человека в истории не в качестве пассивного продукта среды и обстоятельств, а в качестве субъекта, действующего в горизонте негарантированного и непредопределенного будущего, делает исторический процесс многовариантным и нелинейным. Как пишет французский историк Л.Февр, история “перестает быть надсмотрщицей над рабами, стремящейся к одной убийственной мечте: диктовать живым свою волю, будто бы переданную ей мертвыми”. Вместо того, чтобы быть догматическим пророчеством о единственно возможном будущем, она объединяет две разные формы знания, одна из которых связанна с открытием новых возможностей человека в истории, другая – с открытием новых опасностей. Первый тип знания может быть назван проспективным, или проективным, второй – предостерегающим.

Дата добавления: 2014-01-07