Репрессии 30-х годов

В национальной политике компартии с конца 20-х годов централь­ное место заняла борьба с местным "буржуазным национализмом" у малочисленных народов. Сталин считал его главной опасностью и призывал уничтожать, в то время как Ленин в свое время подчерки­вал, что главную опасность в установлении правильных, нормаль­ных взаимоотношений между народами представляет русский вели­кодержавный шовинизм. Это непосредственно коснулось и судьбы марийского народа. Забота и тревога за состояние родного языка, стремление всячески помочь своему народу развивать хозяйство и культуру стали считаться национализмом, требующим сурового на­казания.

В обвинениях марийского и дру­гих угро-финских пародов в национа­лизме проявилась одна особенность: интеллигенцию этих национально­стей стали обвинять в симпатиях к Финляндии, в связях с финской раз­ведкой. Ведь они - писатели, ученые, журналисты -знали, говорили и пи­сали, что марийцы являются родственными финнам по происхождению и языку. Обвинения, разоблачения "финских агентов" почему-то ранее других проявились именно в отноше­нии мари.

В январе 1930 г. были арестованы и после годичного тюремного заключения ысланы из МАО видные представители марийской интеллигенции, "финские шпи­оны" Л.Я. Мендияров (зав. марийским отделением Восточного пединститута), В.М. Васильев (ученый-языковед и этнограф), Т.Е. Евсеев (директор областного музея), Ф.Е. Егоров (преподава­тель-историк), Н.И. Иванов (директор Йошкар-Олинского педтехникума) и "эстонский шпион" А.Ф. Сайн, специалист молочного дела, в это время работавший в Казанском сельскохозяйственном институте, женатый на эстонке и несколько лет проживший в Эс­тонии. Их обвинили в том, что они вели шпионскую работу, гото­вили диверсии по заданиям финской и эстонской разведок, пропа­гандировали националистические, антисоветские и антирусские взгляды, хотели оторвать Марийскую автономную область и дру­гие финно-угорские территории от СССР и присоединить к Финлян­дии.

Тогда же была разгромлена "горномарийская националистичес­кая группа". Вина ее членов заключалась в следующем. Они счита­ли, что руководящие органы области мало уделяют внимания разви­тию горных мари, их языка и культуры, поэтому ставили вопрос о выходе горных марийцев из МАО и непосредственном вхождении в Нижегородский край на правах национального автономного округа.

После этого было еще несколько дел по обвинению местных ра­ботников в марийском национализме.

Но настоящий погром был устроен в 1937 г. Еще в августе 1936 г. был арестован директор МарНИИ В.А. Мухин, которого обвинили в том, что он является руководителем (после ареста Мендиярова и его "группы") марийской буржуазно-националистической организации. Затем поодиночке и группами арестовали, можно ска­зать, всю марийскую интеллигенцию, всех активных общественных деятелей, писателей, деятелей культуры, ученых. Председателя Ма­рийского облисполкома И.П. Петрова объявили руководителем на­ционалистов. Арестованных подвергали страшным пыткам, многие умирали на допросах, другие подписывали ''признания". По ложным обвинениям были расстреляны любимые народные писатели С. Чавайн, И. Шабдар, Тихон Ефремов, Олык Ипай, художник К. Егоров, почти все артисты Маргостеатра во главе с режиссером Маюк-Егоровым, общественные деятели, создававшие автономную область - Петров, Мухин, Эшкинин и многие-многие другие. Йыван Кырля, Никон Игнатьев, Сергей Черняков и сотни, тысячи других были от­правлены в концлагеря и там погибли.

Репрессии коснулись, конечно, не только известных людей. Ты­сячи простых крестьян, рабочих пропали в сталинских лагерях. В Ронгинском районе в нескольких деревнях (Кур-Сола, Шуми-Сола, Ашламаш) были расстреляны как "враги народа, готовившие восста­ние с целью свержения советской власти", все мужчины старше 16 лет. Местные палачи получали из Москвы планы по количеству репрессированных, перевыполняли их и просили дополнитель­но увеличить задания. В окрестностях Йошкар-Олы известны де­сятки мест массовых захоронений расстрелянных, среди них об­щим памятником стало Мендурское кладбище по Кокшайскому тракту.

Особые "марийские дела" были сфабрикованы в Уфе, Свердлов­ской и Кировской областях, по которым расстреливались марийские работники.

Легче всего было обвинить в национализме людей, пропаганди­ровавших любовь к родному языку. Поэтому были репрессированы не только писатели, но и почти все учителя марийского языка. Ма­рийские книги были изъяты из библиотек и сожжены.

Культуре народа, его национальному самосознанию, развитию языка был нанесен огромный, непоправимый урон. Репрессии, как и раскулачивание, уничтожили лучший слой марийского народа. Точ­ное число потерь установить трудно. В конце 1937 г. была прове­дена в СССР перепись населения. И оказалось, что количество ма­рийцев в стране сократилось в сравнении с 1926 годом на 27 тысяч человек (с 428 до 401 тысячи). Конечно, это было результатом рас­кулачивания, голода и репрессий (результаты переписи были запрещены к опубликованию; в 1939 году была проведена новая, "исправленная", перепись, которая дала положительные показания по всем народам: численность марийцев указана в 480 тысяч чело­век).

Репрессии 30-х годов были вторым жестоким ударом по марийс­кому народу за его многовековую историю, если первым считать ка­рательные экспедиции московских войск при подавлении националь­но-освободительной войны второй половины XYI в.

МАРИЙСКИЙ НАРОД В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (1941-1945 гг.)

Дата добавления: 2014-01-07