VIII. Публицистические заметкина общественные темы

Проекты преобразования печати. Первые правительственные официозы. «Россия» или «Русское государство»? «Оживление» «Сельского вестника». Политизация «Правительственного вестника». Реорганизация «Губернских ведомостей». Осведомительное бюро и телеграфное агентство.

ПЕРЕСТРОЙКА ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОЙ ПРЕССЫ

Модуль 3.

Официальная и консервативная печать в годы первой российской революции (1905-1907)

Лекция 2.

Революция 1905 года, выход на общественную арену России полити­ческих партий и рождение нового типа легальной печати политических партий породили в правительственных кругах мысли о правительственной идеологии. В рядах самой охранительной партии обострились противо­речия между ее ретроградным крылом (К. П. Победоносцев, князья П. А. Голенищев-Кутузов, Д. П. Голицын, Н. В. Шаховской) и либеральным (П. Д. Святополк-Мирский, С. Ю. Витте). Ретрограды по-прежнему видели единственный путь борьбы с либеральной, демок­ратической и революционной прессой в драконовских мерах против пе­чати. «Либералы» от самодержавия были склонны к компромиссам, к идеологической и политической борьбе с оппозицией с помощью обнов­ленной правительственной печати.

«Если правительство не возьмет в свои руки течение мыслей населе­ния, то мы все погибнем, — писал Витте Победоносцеву, — ибо в конце концов восторжествует русский, особливого рода, коммунизм. К сожа­лению, правительство сие не понимает или оказывается импотентным».

А. Г. Булыгин, заменивший на посту министра внутренних дел князя Святополк-Мирского, доказывал царю необходимость преобразования правительственной печати в целях контрпропаганды. В докладе Николаю II в апреле 1905 г. он писал: «Давно сознано, что печать есть великая сила, которою пользуются обыкновенно правительства, а в государствах, имеющих развитую и окрепшую политическую жизнь, и отдельные поли­тические партии для проведения в жизнь своих общих и партийных взгля­дов и стремлений». Эту силу печати, по словам докладчика, хо­рошо осознали и использовали в своих целях революционные партии и группы, они «стали забрасывать районы своей деятельности особыми ре­волюционными листками-прокламациями, отпечатанными иногда в зна­чительном числе экземпляров».

Булыгин признавал большой вред, наносимый режиму распростране­нием прокламаций, и малую эффективность борьбы с ними только поли­цейскими мерами, т. к. эти листки «все более и более распространяются среди простого народа и расположенных в городах войсковых частей». Бороться с этим злом, пишет министр, можно и нужно только «при помощи той же печати, т. к. подпольная литература не в состоянии выдержать свободной критики и эта последняя вполне может парализо­вать тот вред, который приносится означенной литературой».

Однако вопрос о политической реорганизации правительственной прессы был не так прост и вызвал концептуально-типологические споры среди царских сановников. Вариантов было несколько:

— первый вариант заключался в полной реорганизации существую­щей уже официальной печати, в придании ей общественно-политическо­го лица;

— второй, наиболее консервативный, предполагал по-прежнему де­лать ставку на подкармливаемые правительством из рептильного фонда частные монархические издания;

— третий вариант предусматривал перевод на правительственно-мо­нархический курс одной из влиятельных старых газет или образовать но­вую, не афишируя их связи с официальными правительственными круга­ми;

— четвертый, наоборот, предусматривал создание «официозной» об­щественно-политической правительственной газеты.

Правительство в 1905 г. предпринимает меры к политической перестройке всей подсистемы официальной прессы, используя при этом все имеющиеся варианты реорганизации.

А. Г. Булыгин в специальной записке от 10 марта 1905 г. докладывал царю, что «охранительная партия, преданная идеям законности, поряд­ка и разумного прогресса в путях, указанных с Высочайшего Престола, лишена возможности проводить в общество свои зрелые и отрезвляющие идеи, т.к. не располагает в центре политической жизни страны, в Пе­тербурге, принадлежащим ей печатным органом».

Как видим, Булыгин не считал возможным называть общественно-политическим печатным органом «Правительственный вестник», изда­ющийся его ведомством. Не рекомендовал он открывать и новую газе­ту, потому что «вновь утверждаемый консервативный орган, который ныне распространенная повсюду печать крайнего направления стала бы либо замалчивать, либо осыпать озлобленной клеветой и пристрастной критикой, лишь после нескольких лет упорной и тяжелой работы мог бы пробить себе дорогу и завоевать себе доверие и внимание публики». Иными словами, на политическую «раскрутку» нового издания потребовалось бы много времени, которого у охранительной партии уже не было.

Вторым условием создания печатного органа партии самодержавия Булыгин считал отсутствие открытой связи этого органа с правительством, ибо «это дало бы враждебной ей партии только лишний повод к клевете и дискриминации газеты, учрежденной на казенную субсидию».

Этим условиям, по мнению министра, могла бы отвечать действую­щая газета, имеющая свой круг консервативно мыслящих читателей и определенное положение в системе других российских изданий. Как на наиболее оптимальный вариант, авторы записки указывали на «С. -Пе­тербургские ведомости», которые находились «в бездарных руках князя Э. Ухтомского».

Булыгинский проект состоял в покупке у князя Э.Ухтомского арендуемых им «Санкт-Петербургских ведомостей». Они отвечали всем требо­ваниям предлагаемого проекта: репутация солидной и старейшей газеты (издавалась с 1728 г.); твердое материальное положение, т. к. статус из­дания Академии наук позволял газете, как и «Московским ведомостям», пользоваться «доходом с казенных и промышленных объявлений», моно­полия которых закреплена за этими органами; наличие «готового круж­ка читателей — подписчиков». «Такая консервативная газета, — под­черкивалось в записке, — не была бы поставлена в трудное положение завоевать себе аудиторию среди враждебных голосов печати противопра­вительственного направления».

В проект не вписывался действующий редактор — «бездарный» князь Ухтомский, думающий только о материальных выгодах, и «группа пуб­лицистов, чуждых русской национальной идее». На должность нового редактора предлагался приват-доцент С.-Петербургского универ­ситета, юрист и литератор Б. В. Никольский, человек, по отзыву Булыгина, молодой, ученый, энергичный и талантливый, имеющий связи в литературной и журналистской среде, которому «не чужды задачи боль­шой политической газеты и техника этого дела», а главное, «до фанатиз­ма преданный охранительным началам и глубоко убежденный в непоко­лебимости исторических основ российского государственного строя — Православия, Самодержавия и Народности».

Не будем говорить о причинах отклонения царем этого проекта. Для нас важно то обстоятельство, что на самом высоком уровне впервые речь шла о создании большой политической газеты — «неофициальном» органе охранительной, консервативной партии, или, как писал Булыгин, «свободного, крепкого в своих убеждениях и верованиях, талантливого консервативного органа».

Таким образом, царские сановники осознают необходимость полити­ческих методов борьбы с противником, используя его опыт: создание партии и партийного органа.

Говоря об «охранительной партии», А. Г. Булыгин имел в виду сто­личное монархическое объединение под названием «Русское собрание», возникшее в октябре 1900 г. Председателем Русского собрания был один из наиболее близких Нико­лаю II сановников - князь Д. П. Голицын. Поэтому идея издания официозной (рептильной) газеты «Россия» под патронажем Русского собрания была близка царю. Для организации газеты он тайно через генерал-губернатора Трепова передал Голицыну на издание газеты сто тысяч рублей.

Непосредственная организация газеты была поручена действительно­му статскому советнику С. В. Воейкову, а редактирование — неизвест­ному в журналистских кругах отставному гвардии капитану В. П. фон-Брискорну. 10 октября 1905 г. Главное управление по делам печати раз­решило фон-Брискорну издать в С.-Петербурге без предварительной цен­зуры и под его редакторством ежедневную политическую и литературную газету «Россия», а 2 ноября 1905 г. вышел в свет первый номер «частной» газеты монархического Русского собрания, при­званной неофициально проводить контрреволюционную политику само­державия. Надо сказать, что булыгинский проект консервативной поли­тической газеты был гораздо лучше, чем «изобретение» царского круж­ка. От Булыгина была взята только конспиративная маскировка прави­тельственной газеты под частную, что сразу же стало секретом полиши­неля для читающей публики. В остальном, ни тиража (9—10 тыс. экз., да и то из-за дешевизны и бесплатного распростране­ния), ни постоянного читателя, ни талантливого редактора, ни опреде­ленного реноме в системе сложившихся изданий. Даже выбор самого названия газеты в глазах общества выглядел цинично издевательским, т. к. в памяти у всех еще сохранялся образ либеральной «России» А. В. Амфитеатрова и В. М. Дорошевича, закрытой царем в 1902 г. за фель­етон «Господа Обмановы».

Издание не оправдывало надежд инициаторов этого проекта. Подтвердилось дневниковое пророчество мудрого А.С. Суворина о том, что в консервативной газете "и сказать-то что-нибудь трудно". Новая "Россия" наполовину заполнялась официальными телеграммами телеграфных агентств. Маскируя свой рептильный характер, "Россия" не могла открыто вести проправительственную линию, альтернатива же была одна - влиться в ряды многочисленной черносотенной печати, где она и потерялась. В передовой статье "Откуда идет революция?" "Россия", отвергая классовый характер борьбы и используя риторику "Сельского вестника" о ленивом мужике-пьянице, отмечала: "Неудачники, образуя слой страдания в государстве, дают жизнь недовольству, зависти, возмущению. И желание завладеть тем, чем владеют другие, становится политическим явлением. Возникают революционеры» [1905. 2 нояб.].

Как и во всякой черносотенной газете, страницы "России" наполнялись лютой ненавистью к революции и революционерам. Освободительное движение в России публицисты этого издания представляли как движение черни, бесчинствующей толпы, черноморских пиратов, разбойников, уличных грабителей, бандитов, убийц, поджигателей, смутьянов, желающих завладеть священной и неприкосновенной частной собственностью.

Параллельно с воплощением проекта «неофициальной» «России» шла работа над проектом другой правительственной газеты, противополож­ной по своей типологической концепции. Новый «проект организации правительственной газеты» был разработан членом совета Главного уп­равления по делам печати статским советником С.С. Татищевым.

Как и записка Булыгина, проект Татищева констатирует отсутствие политического органа правительства: «Особенность всех выходящих ныне в России повременных политических изданий та, что ни в одном из них не отражается, да и не может, по нынешним условиям, отражаться прави­тельственная мысль». И подчеркивает его необходимость: «При том раз­витии, которое в наши дни получила во всем мире повременная печать, немыслимо влияние Правительства на общественное мнение страны ина­че, как путем печатного слова. Отсюда необходимость организовать над­лежащие приемы и способы к тому, чтобы правительственная мысль про­никала этим путем в сознание образованного общества и всего русского народа...

Представляется совершенно необходимым создание теперь же, и чем скорее, тем лучше, официозной газеты, в которой всякий, кто ощущает в том надобность, мог бы искать и находить ясное выражение правитель­ственной мысли по всем насущным вопросам современной политики, внутренней и внешней, волнующим ум и сердца русских людей. Орган этот должен быть явно официозный...»

Как член совета главного управления по делам печати Татищев явно был знаком с проектом рептильной газеты «Россия», проходившей в то время через бюрократическое чистилище в главном управлении. Очевидно, поэтому он неоднократно и усиленно подчеркивает официозный ха­рактер предлагаемой им правительственной газеты.

Отвечая на самим же поставленный вопрос: «Для чего потребна пра­вительственная пресса?», Татищев еще раз заостряет мысль на официоз­ном типе издания: «Создание правительственной печати вызывается пере­ходом самого правительства от строгой официальности, не дающей разъяснения населению своих приказаний, к официозности, таковые объяснения дающей. Учреждение же Государственной Думы делает для правительства объяснение населению своих действий по закону обяза­тельным». И далее, отвечая на вопрос: «Какой характер должна иметь правительственная печать?», он еще в большей степени намекает на по­рочный характер готовящейся к выходу «России»: «Правительственная печать должна состоять из органов открыто официозного характера, но никоим образом — рептилий, скрыто субсидируемых». Только такие от­крыто официозные органы, имеющие государственную отчетность, на­значенных правительством редакторов, будут, по мнению Татищева, «пользоваться уважением и доверием общества и населения».

Татищев предлагает и содержательно-типологическую концепцию или задачи правительственного издания: «Изложение общей программы прави­тельства; изложение мотивировки законов и распоряжений; опровержение кривотолкований законодательной и административной деятельности правительства; опровержение лживых фактов, сообщаемых частной печа­тью; защита бойкотируемых лиц благоразумного образа мыслей».

Этот документ попадает к С. Ю. Витте, только что назначенному царем первым председателем объединенного Совета министров. Проект ему понравился, ибо речь шла о совершенно новом для России типе об­щественно-политической правительственной газеты. Но и Витте, и Татищев, как бывший дипломат, хорошо знали образцы подобного типа изданий. Например в Пруссии после падения Наполеона I издавалась «Allgemeine Saat Zeitung», а в Австрии — «Wiener Zeitung». Авторы про­екта новой газеты и не скрывали того факта, что они ориентировались на известные образцы. Так, в недрах нового кабинета мини­стров с помощью ближайшего окружения Витте рождалась новая прави­тельственная газета под названием «Русское государство», вечерняя газета «Правительственного вестника».

Впоследствии в своих «Воспоминаниях» С. Ю. Витте писал об этом:

«Когда я сделался председателем Совета, то для того, чтобы давать обществу надлежащие объяснения, и для опровержения всевозможных выдумок, которыми кишели все газеты, особенно ввиду того, что в то время вся пресса, не исключая таких услужливых органов, как «Новое время», прямо революционировалась, я основал правительственный орган под заглавием «Русское государство» (который издавался «Правительствен­ным вестником»), но в более литературной и более свойственной ежед­невным газетам форме».

Далее Витте дает развернутую характеристику автору проекта: «Мысль об издании такой газеты мне дал Татищев (бывший дипломат, человек весьма способный, известный в литературе, особливо в журнальной, автор истории Александра II, сотрудник «Нового времени», был одно время агентом министерства финансов в Лондоне, когда я был мини­стром финансов, но по моему желанию должен был покинуть пост и поступить в министерство внутренних дел к Плеве; Александр III со свойственною ему прямолинейностью почитал его человеком ненадеж­ным, но при императоре Николае II он, благодаря своей талантливости и нетвердости в принципах, пользовался некоторым фавором)».

Интерес представляет и процедура назначения редактора новой пра­вительственной газеты, в которой решающую роль играл самодержец Николай II. «Я, — вспоминал Витте, — назначил исправля­ющим должность редактора Н. А. Гурьева; так как его Величество, имея от генерала Трепова неблагоприятные сведения о Гурьеве, не согласился на его назначение редактором и не желал отказать мне в моем представле­нии, то соизволил решить, чтобы он, Гурьев, был в действительности редактор, а подписывал бы газету другой кто-либо из «Правитель­ственного вестника».

Очевидно, этим «другим» был автор проекта - граф С. С. Татищев, который был назначен 1 декабря 1905 г. главным редактором «Правительственного вестника» вместо П. А. Кулаковского и принимал самое непосредственное участие в подго­товке и выпуске «Русского государства» вплоть до его закрытия в мае 1906 г. Именно он поместил в «Правительственном вестнике» [1906.16 янв.| уведомление о готовящемся выходе «Русского государства». «В не­продолжительном времени (не позже 1-го февраля), — говорилось в нем, — в издании «Правительственного вестника» будут произведены следую­щие изменения: «Правительственный вестник», выходящий по утрам ежедневно, кроме понедельников и послепраздничных дней, будет опуб­ликовывать исключительно правительственные акты и официальные со­общения. Ежедневно, кроме воскресных и праздничных дней, будет вы­ходить вечерняя газета «Правительственного вестника» «Русское государ­ство». Были напечатаны и условия подписки, по которым цены на «Рус­ское государство» устанавливались в два раза ниже, чем на «Правитель­ственный вестник», а подписчикам «Вестника» вечернее издание высылось бесплатно.

Здесь же была напечатана обширная программа будущего издания, которую необходимо привести полностью, чтобы понять грандиозность замысла Витте-Татищева и степень типологической новизны нового пра­вительственного официоза:

I. Официальный отдел, заимствуемый полностью или в извлечениях из «Правительственного вестника».

II. Редакционные передовые статьи по всем вопросам государствен­ной жизни.

III. Московский телефон.

IV. Телеграммы собственных корреспондентов и телеграфных агентств.

V. Внешний отдел:

1) корреспонденции от собственных заграничных корреспондентов — из Лондона, Парижа и Берлина (по 2 раза в неделю) и из Вены, Рима и Нью-Йорка (еженедельно);

2) иностранное обозрение — по заграничным газетам;

3) новости заграничной жизни.

VI. Авторские статьи по всем вопросам государственной жизни.

VII. Обзор столичной печати.

IX. Фельетоны:

1) на общественные темы (еженедельно);

2) критические очерки по русской литературе (еженедельно) и ино­странной — французской, немецкой, английской и итальянской (2 раза в месяц);

3) обзоры журналов русских (2 раза в месяц) и иностранных (1 раз в месяц);

4) обзоры иностранной литературы о России (ежемесячно);

5) научные обзоры — по историко-филологическим, естественно-историческим, государственным и прикладным знаниям (ежене­дельно — в очередь);

6)очерки по искусству — музыке (ежемесячно), живописи (ежеме­сячно) и др.;

7) беллетристика — оригинальная и переводная.

X.. Хроника — систематическое осведомление по нижеследующим от­делам: придворная жизнь, законодательство, администрация, суд, церковная жизнь, армия и флот, земское и городское самоуправ­ление, учебное дело, средства сообщения, торговля и промыш­ленность, петербургская городская дума, петербургское земство, биржи (фондовая, товарная, хлебная и мясная), рабочий быт, конгрессы и съезды, собрания и митинги, выставки, заседания обществ, научно-литературная жизнь, журналистика, искусства, благотворительность, разные известия, городские происшествия, спорт и прочее.

XI. Биографии и некрологи.

XII. Заметки о столичной жизни.

XIII. Театр и музыка — рецензии и хроника.

XIV. Внутренний отдел:

1) корреспонденции от собственных провинциальных корреспон­дентов.

XV. Библиографические заметки.

XVI. Письма в редакцию.

XVII. Справочный отдел: календарные сведения, умершие, прибывшие и выбывшие, судебный указатель, приемные часы у должностных лиц, зрелища, поезда железных дорог и пароходные рейсы, бир­жевой бюллетень, метеорологические сведения, заседания об­ществ, недоставленные телеграммы, музеи, выставки и прочее.

XVIII. Объявления [1906. 16 янв.).

1 февраля 1906 г. вышел в свет первый номер «Русского государства». В редакционной передовой статье были сфор­мулированы три основные задачи нового издания:

«В отделе «редакционных передовых статей» будут выясняемы мотивы тех или иных правительственных действий, решений и преднамерений. Вполне очевидно, что в стране с прогрессирующим общественным самосознанием для Правительства возникает возможность, а следователь­но, и обязанность — не ограничиваться одними лишь категорическими формулами, но аргументировать свою деятельность доводами логики, дей­ствующими на внутреннее убеждение каждого гражданина.

В отделе «статей авторских» редакция намерена предоставлять публи­цистам и вообще лицам, интересующимся государственными и общественными вопросами, возможность высказываться, отнюдь не стесня­ясь взглядами, усвоенными Правительством. В пределах, между рево­люцией, с одной стороны, и реакцией — с другой, всякое мнение будет приемлемо, раз оно диктуется искренним желанием блага своей стране и направлено к выяснению сущности дела, а не скользит по поверхности, цепляясь за личности и случайные явления, лишенные решающего значе­ния. Редакция полагает, что, при вполне беспартийном ведении этого отдела, быть может, ей удастся оказать некоторую пользу всестороннему выяснению государственных и общественных вопросов, не всегда осу­ществляемую в органах с предустановленными, строго партийными про­граммами.

Наконец, третьей задачей редакция ставит себе — систематическое осведомление русского общества с действительными фактическими об­стоятельствами во всех областях текущей государственной и обществен­ной жизни...».

Редакция отводила своей газете скромную, «подсобную» роль: «Из приведенной характеристики задач, поставленных себе редакцией, яв­ствует, что официальная газета отнюдь не имеет своею целью — ни заме­стить, ни даже, хотя бы в малейшей степени, ограничить сферу распро­странения и влияния свободных органов прессы. Именно в этих видах газете придан характер «вечернего» издания, которое, уже по чисто вне­шним условиям, ни в какой мере не может заменить собою свободных органов печати обычного утреннего типа. Редакция понимает свою роль скорее как подсобную — лишь облегчающую свободной печати осуще­ствление высоких благотворных задач гласности».

Конечно, за внешне скромным заявлением редакция явно скрывала свои далеко идущие планы. Газета развивалась стремительно. С 18 марта 1906 года к вечерней правительственной газете «Русское государство» стал прилагаться ежедневный «Бюллетень» о ходе выборов в Государственную думу, составляемый по самым последним сведениям, и непериодичес­кий «Бюллетень о ходе выборов в Государственный совет». Иногда ре­дакция «Русского государства» важные, с ее точки зрения, государствен­ные акты издавала в качестве «особых приложений» к своей вечерней газете. Бывало, что «Особые приложения» и «Бюллетени» выпускались вместе и составляли обычную четырехстраничную газету. Большей частью «Особые приложения» и «Бюллетени» являлись продолжением «Русского государства», увеличивая его объем до 8—12 полос. Всего было издано 9 «Бюллетеней о ходе выборов в Государственный совет» и 31 «Бюллетень о ходе выборов в Государственную думу». В связи с завершением избира­тельной кампании по выборам в первый русский «парламент» с 29 марта 1906 г. публикация «Бюллетеней» была прекращена. В апреле 1906 г. «Русское государство» было преобразовано в ежедневную газету, издаваемую при «Правительственном вестнике». С 4 апреля она выходила два раза в день — утром и вечером. Каждый выпуск печатался на четырех страницах. В Москве и других городах России были созданы бюро для продажи газеты. Редакция выражала «уверенность, что аудитория правительственной газеты распространится на самые широкие общественные круги и что газета будет служить удовлетворению вполне реальной общественной потребности».

«Русское государство» представлялось читателям как издание беспар­тийное, которое желает и может отражать весь спектр политических мне­ний. Риторика газеты отличалась характерным для либеральных газет па­фосом. Например, в статье «После бури» писалось: «И надо верить, что при начавшемся общественном пробуждении, при подъеме энергии в ос­вежающей атмосфере народной свободы, при избытке сил, требующих творческого и полезного применения, свершится процесс величествен­ного обновления русского государства...»[1906. 1 февр.].

В «Русском государстве» постоянно печатались передовые и авторс­кие статьи по всем вопросам государственной жизни: публицистические заметки и фельетоны на общественные темы, критические обзоры рус­ской и иностранной литературы, журнальной и газетной периодики, на­учные статьи по историко-филологическим, естественно-историческим, государственным и прикладным знаниям, очерки о музыке, живописи и другим областям искусства, оригинальные и переводные беллетристи­ческие произведения.

Довольно много места отводилось в газете освещению законодатель­ной деятельности правительства Витте-Дурново. Поскольку большинство актов, выработанных государственными органами в конце 1905 — начале 1906 г. противоречили высочайшему манифесту 17 октября 1905 г., пуб­лицисты «Русского государства» пытались доказать необходимость нару­шения прерогативы I Государственной думы и других представительных учреждений. Материалы такого рода носили коментаторско-разъяснительный характер с элементами показной объективности:

«Не только частные лица и общественные организации, но и прави­тельственные лица и учреждения оказываются бессильными в разреше­нии сложных загадок, которые ставит жизнь, благодаря несовершенству законов» [1906.24 февр.].

Следуя в русле политики Витте, газета пыталась наладить непосред­ственное общение «между Верховной властью и народом», убедить своих читателей, что спасение Российской империи заключается в сплочении вокруг царского престола, вокруг того строя, который, по мнению редакции, с октября 1905 г. стал правовым. «Русское государство» выступило с призывом объединения всех монархических организаций и союзов, желающих «спокойствия и блага родной земле», провозгласив знаменитый девиз бельгийского королев­ства: «L'union c'est force» — «В единении сила»[4 февр].

Своим близким союзником среди «законных монархических партий» правительственный «официоз» видел «Союз 17-го Октября», т. к. эта партия организовалась «не для разрушения, а для созидания», она видит спасение отечества «не в революции, а в эволюции.., не в насильствен­ной ломке ныне существующего, а в постоянном преобразовании как государственного, так и общественного строя русской жизни») [13 февр.].

Таким образом, кабинет С. Ю. Витте был первым российским пра­вительством, которое имело свою печатную политическую трибуну и ус­пешно пропагандировало свои идеи, объясняло свои действия, сглажи­вая тем самым, до определенной степени, протесты общественного мне­ния. Но ни прозападнические идеи Витте, ни его детище «Русское госу­дарство» не «вписывались» в сложившуюся систему самодержавия. В ап­реле 1906 г. первый российский председатель Совета министров вынуж­ден был подать в отставку. Новое правительство во главе с ретроградом И. Л. Горемыкиным «торжественно отряхнуло прах Витте с ног своих, уничтожив газету «Русское государство», — писала впоследствии эсеров­ская «Мысль» [1906.29 июня]. Горемыкин признал саму идею «издания официальной политической газеты от имени правительства ошибоч­ной». Вместо «Русского государства» решено было издавать «Ве­чернее прибавление к «Правительственному вестнику». Уведомляя чита­телей о новой реорганизации, редакция заявляла, что в «Вечернем прибавлении...» «руководящие статьи по текущим государственным воп­росам будут помещаться лишь в случаях, когда это будет признано необ­ходимым».

«Вечернее прибавление...» лишь немногое сохранило от своего имени­того, но недолговечного предшественника. Здесь публиковались обзоры событий в России и за границей, помещались «опровержения» прави­тельственных учреждений и частных лиц по поводу критических и разоб­лачительных материалов, появляющихся в периодической печати, дава­лись сообщения из экономической, общественной и культурной жизни России и зарубежных стран, печатались отчеты о заседаниях Государ­ственного совета и Государственной думы, оглашались сведения о дея­тельности земских и сословных учреждений, широко были поставлены справочный отдел и отдел объявлений. Но как политический орган пра­вительственной партии газета себя не реализовала.

П. А. Столыпин, став министром внутренних дел, обратил внимание нагазету «Россия» (очевидно, не без подсказки одного из инициаторов ее — Николая II), тайно переведя ее на содержание министерства внутренних дел, придав ей, таким образом, статус политического «официоза». Эсеровская «Мысль», отмечая этот факт, писала: «...то, что Витте делал открыто, г. Столыпин, — в качестве корректного «джентльмена» — делает тайно... Витте имел по крайней мере мужество открыто принимать на себя политическую ответственность за «гурьевскую кашу» |так современники называли «Русское государство» под редакцией Н.А.Гурьева – Е.А.|. Г. Столыпин предпочитает трусливо прятаться, действо­вать в темноте и незаметно. Он забыл, что нет ничего тайного, что не сделалось бы явным. Явной сделалась и его трусливая хитрость».

С 8 июня 1906 г. «Россия» начинает выходить в увеличенном объеме. В конфиденциальном циркуляре губернатору С.-Петербурга от 9 июня 1906 г. говорилось: «Ввиду появления в настоящее время массы новых столичных и провинциальных газет, распространяющих ложные сведения о событиях в России, и во избежание неправильного или тенденциозного толкования вносимых правительством в Государственную думу законопроектов… Совет министров признал необходимым, независимо от опровержений и разъяснений, печатаемых в «Правительственном вестнике», избрать один из существующих частных органов столичной печати, посредством которого сообщались бы верные фактические данные про всем наиболее важным вопросам и событиям и из которого можно было бы сведения о действительных взглядах и предложениях правительства. С этой целью по соглашению с действительным статским советником Воейковым и отставным гвардии капитаном Брискорном, которым принадлежит выходящая в Петербурге газета «Россия», эта газета, начиная с 8 июня, увеличена до обычного размера политических газет, причем она будет издаваться во всем, что касается законопроектов, действий, предложений и распоряжений правительства и правительственных должностных лиц при ближайшем руководстве и содействии образованного при Главном управлении по делам печати отдела повременной печати».

Создавая новый «офи­циоз», П. А. Столыпин рассматривал его, прежде всего как средство «борьбы с вредным влиянием органов... печати левого направления» и средство распространения в обществе «здравых», «правильных» полити­ческих понятий. В то же время, став председателем Совета министров, П. А. Столыпин, подобно С. Ю. Витте, хотел иметь свою газету для пропаганды задуманных им реформ, прежде всего аграрной. В. П. фон Брискорн на посту редактора был заменен А. А. Животовским, а затем редактором был назначен профессор права Я.Гурлянд, ставший одним из близких советников премьера. «Россия» верно служила своему шефу и пережила его всего на три года, прекратив свое существование в апреле 1914 г.

Но не только новые проекты, касающиеся официальной прессы, воп­лощались правительством в жизнь, преобразованиям подверглись и все ранее существовавшие правительственные газеты.

В первую очередь, это коснулось официальной газеты «для народа» — «Сельского вестника». Специально созданная для конкретной реализации этого плана комис­сия 5 июля 1905 г. докладывала царю о детальном плане реорганизации «Сельс­кого вестника».

Целевое назначение газеты заключалось в том, чтобы «служить истол­кователем крестьянам правительственных мероприятий, как общего характера, так в особенности относящихся до крестьянского населения, и давать деревенским жителям полезное чтение, способствующее подня­тию их умственного и нравственного развития».

Тип газеты определялся как самостоятельная ежедневная общенарод­ная (массовая) правительственная газета, не носящая при этом офици­ального характера. Это обстоятельство подчеркивалось особо: «Будучи изданием правительственным, — говорилось в докладе комиссии, — эта газета по способу изложения не должна, однако, иметь официальный ха­рактер, а должна быть живою, ежедневною газетою, отвечающей совершенно выяснившимся настоящим потребностям крестьянского населения».

Определялись жанры газеты, в том числе введение в нее раздела «фе­льетон» в виде «бесед» «повествовательно-поучительного характера на темы самые разнообразные, злободневные», а так же обращалось вни­мание на язык газеты, который «должен быть вполне приспособлен к народному пониманию, не переходя, однако, в подделку под язык просто­народный».

Газета, по плану, должна быть иллюстрированной, иметь популяр­ные приложения, в том числе, в виде массовых брошюр, посвященных проповеди «здоровых политических взглядов и опровержению лживых уче­ний противоправительственных партий».

Для полиграфического оснащения типографии «Сельского вестника» с целью увеличения его периодичности и тиража решено было выделить 100 000 рублей из находящегося в распоряжении министерства внутрен­них дел капитала «винного откупа иностранных поселенцев южного края России» и назначить ежегодную субсидию в сумме 50 000 рублей.

Реорганизованный в июле 1905 г. в «общедоступную» газету «Сельс­кий вестник» стал выходить три раза в неделю в собственной «частной» типографии, имея независимую от «Правительственного вестника» ре­дакцию во главе с надворным советником М. М. Тебеньковым. С 1 янва­ря 1906 г. «Сельский вестник» стал ежедневной газетой, сохранив пре­жний формат, объем и основные отделы. Особое значение было прида­но отделу, готовящему статьи духовно-нравственного содержания. Раз­виваясь, газета преобразовывалась в небольшой издательский концерн. В качестве бесплатных приложений к газете той же редакцией издавались: «Деревенский хозяин» (52 номера в год), «Ку­старный труд» (24 номера), «Ответы на вопросы подписчиков» (52 номе­ра), календарь и «Книжка разъяснений постановлений правительства», не считая дополнительных воскресных номеров (52 номера).

Дешевая подписная цена (2 руб. 40 коп. в год), заниматель­ность содержания, иллюстрированные воскресные приложения, спра­вочные книжки, популярные брошюры — все это, казалось бы, должно было снискать «Сельскому вестнику» широкое распространение в наро­де. Но слишком уж «лобовая», отпугивающая простой народ пропаганда велась со страниц правительственно-народной газеты: «Бойся... Господа и Царя; с мятежниками не сообщайся.., на совет нечестивых не ходи, остерегайся... бесчинств и буйств, к чужой собственности не прикасай­ся». «Сельский вестник» призывал «православный народ» к миролюбию, покорности, смирению, почтению, послушанию, пре­данности и повиновению государю».

Видимо, поэтому тираж «Сельского вестника» после реорганизации не только не возрос, но и снизился почти вдвое. По сведениям князя Н. В, Шаховского, доложенным на совещании Кобеко, «Сельский ве­стник» на момент реорганизации в 1905 г. имел 111 473 подписчика и 15400 экземпляров бесплатной рассылки

«Сельский вестник» дожил до февральской революции 1917 г., верой и правдой служа самодержавию.

Главная официальная газета — «Правительственный вестник», в отли­чие от своих «прибавлений», не подвергалась типологическим преобра­зованиям. Пожалуй, самым заметным изменением в ней была информа­ционно-содержательная часть. Ранее чуравшийся какой-либо информа­ции об общественно-политическом движении в стране, «Правительствен­ный вестник» вынужден был с 1905 г. все больше и больше обращаться к этим вопросам, отстаивая официальную точку зрения. Сказались идеи Татищева, назначенного редактором газеты.

Например, на события 9 января 1905 г. «Правительственный вест­ник» откликнулся уже на другой день в особом «прибавлении», дав про­странное официальное известие о «кровавом воскресенье». В нем из­лагалась краткая история и причины создания С.-Петербургского об­щества рабочих под руководством Г. Гапона, возникновения стачки на Путиловском заводе. Как указывалось, было убито 76, ранено 33 человека. Сообщалось также, что на Васильевском острове рабочие сразу же стали сооружать баррикады, вооружаться, были нападения на полицейских с целью завладения оружием. Этот материал был опубликован в «Правительственном вестнике» 11 января 1905 г. и перепечатан многими изданиями.

В официальной трактовке событий 9 января получилось, что винова­ты во всем организаторы стачки, выдвинувшие чрезмерные экономичес­кие требования предпринимателям, ведущие к развалу промышленнос­ти, а также требования политического характера, не обсудив их с рабо­чими. В расстреле же демонстрации обвинялись сами рабочие, оказав­шие сопротивление войскам и даже нападавшие на войска. Зато обстоя­тельное перечисление мест, где были «произведены залпы», вызывало большие сомнения в количестве жертв, о которых сообщал «Правитель­ственный вестник».

19 октября 1905 г. «Правительственный вестник» публикует царский манифест о даровании свобод, а почти через год, 7 октября 1906 г., печатает указ о равноправии всех граждан, кроме инородцев, в сфере государственной службы: «...предоставить всем российским подданным без­различно от происхождения, одинаковые в отношении государственной службы права, применительно к таковым правам лиц дворянского со­словия, с упразднением всех особых преимуществ на занятие по опреде­лению от Правительства некоторых должностей в зависимости от сослов­ного происхождения».

После смерти С. С. Татищева главным редактором «Правительствен­ного вестника» был назначен статский советник А. А. Башмаков. При нем «Правительственный вестник» стал обильно печатать на своих стра­ницах верноподданнические черносотенные телеграммы «патриотических» обществ, организаций «Союза русского народа» и, как писал «Голос», других «гадов земли русской», открыто призывающих православную Русь к зверским погромам и беспощадной борьбе с революцией. При этом правительственная газета пыталась убедить своих читателей, что это при­зывы не «черной сотни», а «черных миллионов», восставших против вра­гов самодержавного царя и православной церкви. Цель этой пропаганди­стской кампании, писал журнал «Русское богатство», состояла в том, чтобы «изъять из обращения» возможно больше «мыслящих людей», идей­ные стремления которых не соответствуют самодержавным «формам жизни».

«Губернские ведомости» в ходе первой русской революции и в после­дующие годы претерпели значительные изменения. Проектов реоргани­зации этого, самого многочисленного отряда правительственной прес­сы, было достаточно много. Каждый редактор провинциального «офи­циоза» считал своим долгом внести предложения по исправлению «Ведо­мостей». Так, редактор-издатель тифлис­ской газеты «Кавказская жизнь» К. С. Френкель 14 ноября 1905 г. обра­тился с докладной запиской к царскому наместнику на Кавказе графу И. И. Воронцову-Дашкову «Об официальном органе печати на более крупных окраинах, в частности на Кавказе». «Правительственный орган, — говорилось в записке, — чтобы нести идеи правительства, должен завоевать расположение к себе. Для этого надо использовать право свое на публикацию важнейших правительственных постановлений». По мнению автора записки, необходимо закрыть большинство «Губернских ведомостей», никем не читаемых и обреченных на вымирание при развитии частной провинциальной печати». Однако наиболее влиятельные «Губернские ведомости», особенно на крупных российских окраинах, «следует сохранить как дополнения к центральному органу, способные освободить его от части материала, особенно местного характера». При этом в региональных официозах, пишет К. С. Френкель, «группировать местный материал так, чтобы его можно было легко брать в правительственный орган. В свою очередь, местные официальные газеты будут перепечатывать важнейшие статьи из правительственного органа. Такое взаимное содействие увеличило бы круг читателей и повело бы к сближению столицы с провинцией». Далее автор предлагает официальные региональные газеты по подобию «Правительственного вестника» переименовать из «Ведомостей» в «Вестники». При этом редакторы этих газет, по мнению К. С. Френкеля, «должны быть свободны в выборе форм, отделов, чтобы успешно конкурировать с частными газетами» и подчиняться исключительно «агентам правительственного органа и никому больше». Редактором официального «Вестника» на Кавказе К. С. Френкель предложил себя. В архивном деле имеется приписка, что начальник главного управления по делам печати устно одобрил предложения К. С. Френкеля, но дальнейшего развития этот проект не получил.

«Книжный вестник» сообщал: «В «сферах» озабочены вопросом о реорганизации «Губернских ведомостей», большинство которых в настоящее время «недостойны названия литературы, но макулатуры – порченой грязной бумаги по ничтожеству содержания». Вся реформа сводится к ремонту типографий и самих «Ведомостей». Превратить все «Губернские ведомости» в официозные издания по образцу «России» предполагается к 1 января 1907 года» [1906. № 37].

Действительно, проект С. С. Татищева по созданию официальной правительствен­ной прессы, воплощенный с помощью С. Ю. Витте в газету «Русское государство», предусматривал также и реорганизацию «Губернских ведо­мостей». Татищев писал о том, что типографии местных официальных газет, существующие в 75 городах, находятся в самом жалком состоя­нии, а расходы по их содержанию ничтожны. Общая стоимость обору­дования по 51 губернской типографии составляла, по его сведениям, не менее 4 миллионов рублей. Однако даже при нынешнем жалком состоя­нии этого дела, по мнению Татищева, и типографии, и сами «Ведомос­ти» дают чистый доход. В губернской печати, делал он вывод, враща­ются и теперь миллионные суммы. Поэтому, подчеркивал он, ни в коем случае нельзя пренебрегать «Ведомостями», а необходимо всерьез заняться их преобразованием и улучшением.

Суть этих «преобразований и улучшений состояла в переоснащении и ремонте губернских типографий, поддержке самих «Гу­бернских ведомостей», в «организации союза преобразованных газет как централизованной, направленной правительственной силы». Татищев пред­лагал также рекомендовать губернаторам «пригласить талантливого, зна­ющего и строго консервативных взглядов редактора, который, в свою очередь, найдет даровитых сотрудников». После проведения технических и организационных преобразований Татищев рекомендовал созвать в Пе­тербурге съезд представителей правительственной печати, на котором выработать общую программу, как принципиальную, так и тактическую. По убеждению Татищева, все правительственные газеты «должны выхо­дить без предварительной цензуры». Этот проект С. С. Татищева был выполнен в полной мере, как в деле переоснащения полиграфичес­кой базы «Губернских ведомостей», так и в идейно-политической пере­стройке их содержательной структуры.

Намеченный С. С. Татищевым и поддержанный С. Ю. Витте, а затем и П. А. Столыпиным «союз преобразованных газет» в годы первой рус­ской революции стал довольно мощной «направленной правительствен­ной силой», поддерживающей самые махровые черносотенные издания. Политическое сходство местных «официозов» ярко демонстрируют одно­типные отклики современников на их публикации. Так, в «Кубанских областных ведомостях» под рубрикой «Летопись русской жизни» были помещены перепечатки из столичных консервативных га­зет «Прошение студента» [1905.23 февр.] и «Воззвание товарищам» [1905. 2 марта], направленных против интеллигенции и студентов, в частности. В своем заявлении в Екатеринодарскую городскую думу возмущенные студенты писали: «За последнее время в «Кубанских областных ведомос­тях» появился ряд статей, содержащих наглую ложь и клевету на интелли­генцию и главным образом студентов. Все эти статьи, несомненно, прямо или косвенно призывают население к избиению студентов. По-видимому, эту же цель преследовали и неизвестные лица, раздававшие на базарах но­мера газеты «Кубанские областные ведомости», содержащие наиболее воз­буждающие статьи. Мы, студенты, выражая твердую уверенность в том, что огромное большинство населения с презрением отнесется к попытке натравить одну часть населения на другую, знаем, что в каждом городе могут найтись элементы, которые из корыстных целей, получая поддерж­ку и призыв со страниц официальной газеты, каковы «Кубанские област­ные ведомости», могут приступить не только к избиению интеллигенции и студентов, но и к всеобщему погрому».

Подобных же откликов местной демократической прессы с упомина­нием духа «Московских ведомостей» и перепечаток из «Нового времени» заслужили «реорганизованные» «Донские областные ведомости». «Но­мера «Ведомостей», — писала «Донская речь», — оснащены перепечат­ками чисто провокационного характера. Тут вы найдет и возбуждение темного люда против учащихся, и прямое обвинение интеллигенции в кровавых оргиях последних дней. Тут же и оригинальные статьи вроде «В защиту казаков», где невежественный автор — «патривот» оказывает ка­зачеству медвежью услугу... и все это в органе, который представляет почти исключительную, во всяком случае, одобренную начальством, ду­ховную жизнь многих казачьих обществ в такое время» [1905. № 264).

«Нельзя без омерзения читать статью некой г-жи Смирновой «Первые политические бури», — писал один из местных лидеров кадетов А. Петровский, — до такой степени прельстившую редактора «Донских областных ведомостей», что он целиком на пространстве нескольких но­меров перепечатывает ее из «Нового времени». Основная мысль барыни Смирновой — мысль столь же далеко оригинальная, сколь и цинически-клеветническая, — такова (будем говорить собственными словами на­глой статьи): «Еще раз повторяю: провокаторы не там, где их ищут. Они не прячутся, а ходят открыто по улицам с красными хоругвями, бросая этим вызов русскому народу».

«Вы чувствуете, — заключает автор рецензии, — как понесло черною сотнею, «Московскими ведомостями» и пастырскими посланиями пастырей-хулиганов!» [1905. № 271].

«Донские областные ведомости» пристально следили за ходом выборов в Государственную думу, активно нападая при этом на оппозиционные партии. В 1905 г. Газета обвиняла в смуте социал-демократов, которые, по ее мнению, «из-за какого-то там будуще­го (реально не существующего) всеобщего социального блаженства рас­шатывают все устои, отдают народ в жертву анархии, забастовок, про­мышленных кризисов...» |1905. № 271|. Кадетов газета называла «партией политических интриганов»: «...Они всегда оппозиционируют! Одевают калоши на голову, а котелок на ноги... И как много у нас оппозиций и мало желания просто работать на пользу государства и общества».

Тема православия так же постоянно присутствовала в местных офици­альных газетах. «Донские областные ведомости» имели постоянную руб­рику «Страницы из жизни духовенства». Под этой рубрикой, например, был напечатан очерк о его Высокопреосвященстве отце Анастасии. Здесь же помещена аналитическая статья «К церковному все­российскому собору», посвященная разбору предстоящей церковной ре­формы [1906.5 марта]. Сотрудники газеты старались подчеркнуть высокий дух православной веры в русском человеке.

Ради объективности необходимо отметить, что «Донские войсковые ведомости» давали своим читателям не только политико-агитационные и пропагандистские материалы. На страницах газеты широко и полно ос­вещалась жизнь хуторов, станиц и городов области, давалась информа­ция об истории, культуре, образовании, экономике и быте донских ка­заков, судебная и криминальная хроника, внутренние и зарубежные из­вестия в виде телеграмм и перепечаток из других газет, занимательные сведения, литературные и юмористические материалы, письма читателей, справки и объявления. Все это и хорошее полиграфическое исполнение газеты вызывало не только одобрение местных и столичных властей, но и привлекало читателей. Если раньше аудиторию газеты составляло местное дворянство, служивое военно-бюрократическое чиновничество, органы окружного и станичного правлений, то после реорганизации газеты в годы первой русской революции, круг читателей ее пополнился зажиточ­ными хуторянами – кулаками, середняцкой массой казачества, верой и правдой служивших царю и отечеству.

Большую роль в структуре правительственной печати играли информационные службы. Официальная правительственная информация, которой могли пользо­ваться все периодические издания империи, распространялась через два источника: «Правительственный вестник» и С.-Петербургское телеграф­ное агентство. В качестве третьего источника правительственной информации для пе­чати было создано Осведомительное бюро отдела печати при Главном управлении по делам печати, положение о котором 18 августа 1906 г. было утверждено пред­седателем Совета министров.

Согласно этому положению на Осведомительное бюро возлагалось об­служивание официальных, официозных и частных органов печати «досто­верными, подлежащими оглашению сведениями, касающимися предло­жений, действий и деятельности правительства, правительственных и ад­министративных лиц и учреждений, равно и главнейших фактов обществен­но-политической жизни России и заграницы». В его функции также входили «опровержения и разъяснения циркулирующих слухов и сообщений русской периодической и иностранной печати». Целью Осведомленного бюро являлась пропаганда при помощи печати «сведений, устанавливающих как действительное в данную минуту отношение правительства и отдельных органов правительственной власти к явлениям общественно-политической жизни.., так и объективную оценку таких явлений государственной жизни, которая благодаря недостаточной осведомленности органов печати или же неправильному толкованию входит в общественное самосознание в формах, не соответствующих действительности».

Осведомительное бюро начало функционировать с 1 января 1906 г. Его материалы имели особо широкий спрос в редакциях областных и губернских «Ведомостей», в черносотенной и октябристской печати.

Особым предметом заботы правительства были телеграфные агент­ства, и в первую очередь — Санкт-Петербургское телеграфное агентство (СПТА), учрежденное самим правительством. Молодое агентство быстро обрастало корреспондентами внутри страны. П. А. Столыпин, став ми­нистром внутренних дел, в 1906 г. разослал всем губернаторам и градо­начальникам циркуляр, в котором предлагалось «озаботиться назначени­ем из числа подведомственных им чинов особого лица для регулярного сообщения по телеграфу С.-Петербургскому телеграфному агентству све­дений, касающихся деятельности местных учреждений и событий мест­ной жизни...». Для укрепления экономического положения СПТА было разрешено издавать печатные бюллетени и помещать в них объявления.

По существу СПТА становится монопольным поставщиком внутрен­ней и внешней информации для правительственных и частных изданий. В годы первой русской революции подбор сообщений в телеграммах СПТА был таков, что из них вряд ли можно составить даже неполную картину революционных событий в стране. Ведь правительственное телеграфное агентство не только информировало об­щественность о событиях в стране и за рубежом, но и успешно манипу­лировало общественным мнением в политических целях правительствен­ной партии.

***

В ходе первой русской революции, с выходом на сцену обществен­ного движения политических партий, самодержавие и его правительство стали осознавать себя как политическую силу — консервативную, охра­нительную партию. Политический фактор стал системообразующим для всей российской прессы, в том числе и для официальной правитель­ственной печати. Мощная официальная информационная подсистема пра­вительственных изданий переводится в политико-пропагандистское русло за счет использования широкого спектра различного типа официозов, направленных на крестьянство («Сельский вестник»), либерально-монархическую интеллигенцию и буржуазию («Русское государство», «Россия»), своих сторонников в провинции (губернские и областные «Ведомости»), а также информационного ма­нипулирования общественным мнением с помощью подконтрольных пра­вительству Осведомительного бюро и телеграфных агентств.

Дата добавления: 2014-01-07