Вопрос 1. Понятие пенитенциарного преступления. Общественная опасность как один из главных признаков пенитенциарного преступления

Введение

Все новые поправки в УК РФ предусматривают только наказание в виде лишения свободы. В результате кодекс оказался перегруженным уголовно-правовыми запретами, а места лишения свободы новыми «сидельцами», достигнув к 2009 году миллионного рубежа. Почти четверть взрослого мужского населения прошло школу «тюремного воспитания».

ГУИН, ФСИН больше 20 лет не менял градацию исправительных учреждений по видам режимов содержания. Кроме тюрем как вы знаете в нее входят и колонии: особого, строгого, общего режимов, воспитательные, воспитательные для осужденных девочек-преступниц, женские, для осужденных женщин с детьми, лечебно-исправительные, для пожизненников, колонии-поселения.

Освободившись, бывшие сидельцы сегодня испытывают в первую очередь трудности при регистрации и трудоустройстве после отбытия наказания. Проблема трудоустройства "на воле" как никогда актуальна во время кризиса. С этими трудностями ежегодно сталкивается более чем 200 тысяч освобождаемых из заключения.

Курс на превращение 755 исправительных учреждений страны в центры социальной адаптации оказался ошибочным. А ведь в них отбывает наказание больше 530 тысяч человек, осужденных за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, из которых почти 120 тысяч совершили убийство, 75 тысяч - разбои.

Несмотря на участившиеся случаи угроз и нападений на сотрудников, связанных с их служебной деятельностью (половина личного состава из 240 тысяч человек ежедневно, годами, десятилетиями работают с осужденными), привлечено к уголовной ответственности всего 129 осужденных и сидящих в СИЗО. Вместе с тем в 2007-2008 годах угроз и нападений на людей в погонах было 426, а в самих колониях заключенные нападали 150 раз. При зарегистрированных более ста угрозах причинения вреда здоровью сотрудникам направлено в органы прокуратуры и внутренних дел всего 42 материала, а привлечено к уголовной ответственности - 16 человек.

Являясь разновидностью криминального правонарушения, пенитенциарное преступление обладает всеми его признаками: общественной опасностью, уголовной противоправностью, виновностью и наказуемостью. Однако эти признаки имеют определенную специфику, обусловленную характером противоправного поведения лиц, лишенных свободы.

Общественная опасность преступления выражается в причинении либо создании угрозы причинения вреда охраняемым уголовным законом интересам личности, общества и государства. Отдельные пенитенциарные преступления также причиняют вред названным интересам: например, насильственные действия в отношении сотрудника места лишения свободы (ст. 321 УК РФ); грубое нарушение общественного порядка (ст. 213УК РФ); убийство другого осужденного с целью воспрепятствования выполнения им общественного долга (ч. 2 ст. 105 УК РФ). Общественная опасность этих и других уголовно наказуемых действий определяется тем, что они серьезно препятствуют нормальной работе мест лишения свободы, достижению целей наказания, а в отдельных случаях могут привести к другим особо тяжким преступлениям, в том числе массовым беспорядкам и побегам, захватам заложников и убийствам при отягчающих обстоятельствах. Эти преступления причиняют ущерб всем средствам исправительного воздействия на осужденных. Они препятствуют укреплению режима содержания осужденных, привлечению их к общественно полезному труду, проведению с ними воспитательной работы. Кроме того, названные действия причиняют серьезный вред социально-полезным самодеятельным организациям осужденных.

Общественная опасность пенитенциарных преступлений особенно велика еще и потому, что в основном их совершают лица, уже осужденные за общественно опасные деяния и отбывающие наказание. О повышенной общественной опасности рецидивной преступности по сравнению с первичной преступностью неоднократно указывалось в юридической литературе[1]. Структура преступности со стороны осужденных, отбывающих лишение свободы, имеет существенные особенности, а сама дезорганизация работы исправительных учреждений отличается повышенной общественной опасностью по сравнению с аналогичными действиями, совершаемыми вне мест лишения свободы. Структура данной преступности ограничена и обусловлена изоляцией виновных от общества. Повышенная опасность личности, совершившей пенитенциарный рецидив, влияет на оценку степени общественной опасности совершенного им преступления. То обстоятельство, что рецидив имеет место в период отбывания лишения свободы, еще более повышает его общественную опасность, поскольку каждое совершенное правонарушение в отношении любого осужденного, отбывающего лишение свободы, а тем более сотрудника уголовно-исполнительной системы, оказывает и без того дезорганизующее влияние на возможности достижения целей наказания. Такое негативное влияние присуще в большей степени рассматриваемым преступлениям. Государственная оценка повышенной опасности пенитенциарного рецидива нашла отражение, например, в санкциях уголовно-правовых норм (ч. 2 и 3 ст. 321 УК РФ), предусматривающих ответственность за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. Они более суровы, чем санкции за похожие преступления (например, за применение насилия в отношении представителя власти, предусмотренное ст. 318 УК РФ).

В специальной литературе отмечается, что борьба с пенитенциарным рецидивом преступлений существенно ограничивает уровень преступности, обусловливает ее качественное смягчение (поскольку повторное совершение преступлений часто связано с переходом к более тяжким видам), наконец, препятствует формированию вокруг рецидивистов новых преступных групп[2]. Последнее представляет наибольшую опасность. Осужденным, против которых направлены объединенные действия преступных группировок, труднее противостоять насилию и угрозам с их стороны, а администрации сложнее разоблачить и обезвредить подобные группы. Преступления, совершаемые ими, обычно влекут более тяжкие последствия, свидетельствующие об особой жестокости преступников.

Степень дезорганизации работы исправительного учреждения, характеризующая общественную опасность пенитенциарных преступлений, может быть определена на основании некоторых объективных данных. Во-первых, надо учитывать характер применяемого насилия либо угрозы применения насилия в отношении представителей администрации или терроризирования вставших на путь исправления осужденных. В данном случае берутся во внимание дополнительные последствия преступления: тяжесть вреда, причиненного здоровью потерпевших. При этом следует иметь в виду, что степень дезорганизации работы учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, повышается в случае причинения вреда, хотя и не тяжкого, но нескольким потерпевшим.

Во-вторых, общественная опасность зависит от длительности нарушения установленного в местах лишения свободы порядка как со стороны виновного, так и других осужденных, выражающегося в отказе от работы, срыве производственных заданий, выходе из самодеятельных организаций осужденных из-за боязни последующей расправы и т.п.

Общественная опасность преступного деяния заключается не только в причинении или возможности причинения объективного вреда, но в большой степени в антиобщественном прецеденте и негативной ценностной ориентации виновного[3]. Необходимо заметить, что все социально значимые поступки людей как действия личностей обладают свойствами социального прецедента. Эта категория[4] ориентирует на оценку каждого поступка человека в качестве справедливого или несправедливого, полезного или вредного, законного или незаконного и делает возможным стимулирование положительных поступков членов общества, с одной стороны, и активизацию борьбы с антиобщественными проявлениями и правонарушениями, в том числе преступлениями, – с другой. При помощи категории социального прецедента все человеческие поступки могут рассматриваться с точки зрения социальной значимости как общественно полезные, общественно вредные или, применительно к правовым понятиям, общественно опасные.

Общественная опасность преступной деятельности заключается прежде всего в том, что она несет в себе негативную ценностную ориентацию, способна служить прецедентом (примером) для повторения подобной деятельности в будущем как лицом, ее осуществившим, так и другими лицами, и тем самым причинить серьезный ущерб объекту посягательства, положительным ценностям общества.

Таким образом, социальное содержание пенитенциарного преступления в большей степени проявляется в конфликтном противодействии злостных нарушителей из числа лиц, лишенных свободы, администрации исправительных учреждений и принуждении ими других осужденных к подчинению криминальной субкультуре, преступным группировкам и криминальным «авторитетам» путем физического или психического насилия. Оно совершается лицами уже осужденными к наказанию в виде лишения свободы и вновь совершающими преступление при его исполнении, что придает ему повышенную общественную опасность.

Специфическое социальное явление – пенитенциарная преступность как часть рецидивной преступности представляет собой совокупность повторных преступлений, порождаемых пенитенциарными конфликтами.

Пенитенциарным преступлением по российскому уголовному праву следует признать запрещенное уголовным законом общественно опасное, виновное и наказуемое деяние, совершенное осужденным к лишению свободы в период отбывания наказания в колонии-поселении, воспитательной колонии, исправительной колонии, тюрьме, лечебном исправительном учреждении либо в следственном изоляторе в связи с оставлением для выполнения работ по хозяйственному обслуживанию.

Вопрос 2. Уголовная противоправность пенитенциарного преступления

Уголовная противоправность преступления заключается в том, что оно всегда представляет собой деяние, предусмотренное уголовным законом; не может признаваться преступлением действие (бездействие), не указанное в УК РФ. Юридическое значение имеет и место в УК РФ, где расположена норма, предусматривающая ответственность за данное пенитенциарное преступление. Это уточнение имеет принципиальное значение, поскольку одно и то же деяние может фигурировать в числе признаков разных составов преступлений. Например, если осужденный избива­ет другого осужденного, это деяние может быть и преступлением против личности (если мотив действий сугубо личностный, бытовой), и действиями, дезорганизующими деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, если таким способом виновный пытается воспрепятствовать исправлению потерпевшего или отомстить за оказанное им содействие администрации учреждения. В зависимости от того, является ли объект посягательства общим либо специальным, преступления обладают общей противоправностью (преступление, которое может совершить любое вменяемое лицо, достигшее соответствующего возраста) или специальной противоправностью (преступления, которые совершаются в специальных областях общественной жизни специальной категорией лиц, входящих в данную область отношений).

Пенитенциарные преступления в отдельных случаях характеризуются специальной противоправностью. С одной стороны, в действующем Уголовном кодексе РФ содержится только три статьи, которые предусматривают ответственность осужденных за совершение общественно опасных деяний: побег из мест лишения свободы (ст. 313 УК РФ), уклонение от отбывания лишения свободы (ст. 314 УК РФ) и дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию преступников от общества (ст. 321 УК РФ). Иные преступления, совершаемые осужденными в период отбывания наказания и причиняющие в конечном счете ущерб нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию осужденных и лиц, содержащихся под стражей (например, убийство, причинение вреда здоровью, насильственные действия сексуального характера, хищение, захват заложника, хулиганство, массовые беспорядки и др.), к числу специальных пенитенциарных преступлений не относятся, а должны квалифицироваться по другим статьям УК РФ. С другой стороны, все преступления, подпадающие под признаки специальных составов преступлений, предусмотренных ст. 313, 314, 321 УК РФ, и одновременно под общеуголовные нормы, должны квалифицироваться по указанным статьям, а не по общим статьям УК РФ.

Как правило, уголовно-правовая норма, устанавливающая запрет на совершение пенитенциарного преступления, предусматривает более строгую санкцию по сравнению с родственной, совпадающей с ней по объективным признакам, общеуголовной нормой. В действующем УК РФ этот принцип выдерживается. Так, насильственные действия в отношении сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей в связи с осуществлением им служебной деятельности либо его близких по признакам ч. 2 ст. 321 УК РФ наказываются лишением свободы на срок от двух до пяти лет, а те же действия в отношении представителя власти (ч. 1 ст. 318 УК РФ) – лишением свободы на срок до пяти лет либо влекут более мягкое наказание. Применение же насилия, опасного для жизни или здоровья, к сотруднику или осужденному в соответствии с ч. 3 ст. 321 УК РФ, наказуемо лишением свободы на срок от пяти до двенадцати лет, против «от пяти до десяти лет» за те же действия в отношении всех других представителей власти, предусмотренные ч. 2 ст. 318 УК РФ. Такое усиление тяжести наказания наглядно отражает характер и повышенную степень общественной опасности пенитенциарных преступлений, учитывает тот факт, что исследуемые преступления причиняют вред не только человеку, но и дезорганизуют достижение целей наказания, и потому должны влечь более строгую ответственность.

В то же время уголовный закон не предусматривает специального состава преступления, в котором бы описывались признаки посягательства на жизнь сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей в связи с осуществлением им служебной деятельности либо его близких, как это сделано в отношении сотрудника правоохранительного органа, военнослужащего, а равно их близких (ст. 317 УК РФ).

Необходимым элементом объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 317 УК РФ, является то, что посягательство на жизнь указанных в диспозиции нормы лиц совершается в связи с их деятельностью по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, то есть посягательство осуществляется как акт воспрепятствования выполнению ими обязанностей, предписанных нормативными актами, или акт мести за добросовестно осуществленную раньше законную деятельность. Если комментируемая норма является специальной по отношению к п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, то при конкуренции указанных норм содеянное должно квалифицироваться только по ст. 317 УК РФ. По-другому обстоит дело при квалификации посягательства на жизнь сотрудника УИС, по смыслу закона его нельзя отнести к сотрудникам правоохранительного органа, равно как нельзя включить в список потерпевших осужденного.

При уголовно-правовой оценке наиболее опасных насильственных посягательств в отношении рассмотренных выше потерпевших судебная практика исходит из разъяснений, которые содержатся в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)». Так, согласно п. 19 указанного Постановления, «убийство сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей либо осужденного с целью воспрепятствовать его исправлению или из мести за исполнение им общественной обязанности, совершенное лицом, отбывающим наказание в виде лишения свободы или содержащимся под стражей, надлежит квалифицировать, помимо соответствующей части ст. 105 УК РФ, по ст. 321 УК РФ, предусматривающей ответственность за дезорганизацию нормальной деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества»[5].

Как видим, в подобных случаях приходится отступать от правила конкуренции общей и специальной норм, применяя общую норму (п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Однако ограничиваться применением только этой общей нормы значило бы игнорировать опасность фактически совершенного пенитенциарного преступления. Поэтому содеянное должно квалифицироваться по совокупности преступлений: соответствующее общеуголовное преступление, влекущее менее строгое наказание в сравнении со специальными составами убийств (например ст. 317 УК РФ), и пенитенциарное, предусматривающее ответственность за применение насилия, опасного для жизни или здоровья, в отношении указанных в ст. 321 УК РФ потерпевших.

Можно сформулировать следующее правило квалификации: деяние, образующее пенитенциарное преступление, не всегда выделяется и квалифицируется в качестве такового; исключение составляют составы преступлений, предусмотренные ст. 313, 314, 321 УК РФ. При наличии обстоятельств, выходящих за пределы состава пенитенциарного преступления, не охватывающих данное деяние и образующих признаки более опасного общеуголовного преступления, оно дополнительно квалифицируется по статье, предусматривающей ответственность за данное общеуголовное преступление. Так, например, если осужденный, оказывая активное физическое сопротивление правомерно действующему начальнику отряда, убивает его, то содеянное в части, касающейся убийства, квалифицируется по п. «б» ч. 2 ст. 105, а сопротивление – по ч. 3 ст. 321 УК РФ (по признаку применения насилия, опасного для жизни или здоровья), поскольку убийство не охватывает дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества.

Специфика уголовной противоправности пенитенциарных преступлений состоит также и в том, что все преступления, совершенные в исправительных учреждениях и СИЗО, нарушают не только соответствующий уголовно-правовой запрет, но и правила поведения осужденных во время отбывания наказания в соответствующем учреждении УИС Минюста России, закрепленные в уголовно-исполнительном законодательстве, других законах и иных нормативных правовых актах.

Дата добавления: 2014-01-07