Основные категории: социальная норма и социальная патология, отклоняющееся поведение, девиантное поведение)

Основные понятия: отклонение, норма, девиация, девиантное поведение

Если рассматривать отклонение в более широком плане, то оно тесно связано изменчивостью и устойчивостью движения, с неоднородностью материи. По-видимому, отклонение является элементарной и, вместе с тем, в определенном отношении наиболее общей формой (выражением) изменчивости, а также неоднородности объективного мира".

Спонтанные отклонения в неживой природе принято называть флуктуациями. Они могут привести как к гибели системы, так и к ее развитию. Отсутствие флуктуации в природеозначало бы, очевидно, бесконечно однообразное движение элементарных частиц. По мнению И. Пригожина и И. Стенгсрс, именно «флуктуации определяют глобальный исход эволюции системы». Тезис тех же авторов — «порядок через флуктуации»—отражает роль последних в саморазвитии не-живых систем. Бесчисленные физико-химические флуктуации привели в конечном итоге к возникновению жизни на Земле. В механизме биологической эволюции существенная роль также принадлежит отклонениям — мутациям. Мутации, с одной стороны приводят к их гибели. С другой стороны, именно они служат первичным фактором эволюции, ее «сырьем», движущей силой отбора, путь которого состоит в отбраковывании (элиминации) особей с негативными для адаптации вида мутациями и наследственном закреплении мутаций, полезных для сохранения и эволюции вида.

Таким образом, речь идет опять-таки о двойственном (позитивном-негативном) характере отклонений относительно сохранения и прогрессивного развития живых систем.

Отклонения от нормы условно разделятся на четыре группы: физические, психические, педагогические и социальные:

«Физические отклонения от нормы, прежде всего, связаны со здоровьем человека и определяются медицинскими показателями.

Психические отклонения от нормы, прежде всего, связаны с умственным развитием ребенка, его психическими недостатками: задержка психического развития (ЗПР) и умственная отсталость детей, или олигофрения. К психическим отклонениям относятся также нарушения речи разной степени сложности, нарушения эмоционально-волевой сферы ребенка.

Причины физических и психических отклонений у детей весьма основательно проработаны в науке. Для диагностики физических и психических недостатков создается постоянная межведомственная психолого-медико-педагогическая комиссия.

Педагогические отклонения - такое понятие недавно введено в оборот в социальной педагогике и социальной работе. В последние годы в России появились дети, которые в силу определенных обстоятельств не получили образование. Такие отклонения от нормы могут быть названы педагогическими. Педагогической нормой, или нормой образования, являются стандарты общего образования, которые приняты в стране.

Социальные отклонения связаны с понятием «социальная норма». Социальная норма - это правила, образец действия или мера допустимого (дозволенного или обязательного) поведения или деятельности людей или социальных групп, которое официально установлено или сложилось на том или ином этапе развития общества». [ 24, с. 127 ].

Понятие «норма» Исходным для понимания отклонений служит понятие «норма». Однако дихотомия «норма-аномалия» относится к числу наименее определенных в науке. Под нормой понимают: усредненное значение какого-либо признака; наиболее распространенный, среднестатистический вариант протекания процесса, деятельности; идеальный желаемый тип, образец, эталон и т. п. Норма (здоровье) и аномалия (болезнь) с трудом дифференцируются в медицине (включая психиатрию), где они являются предметом специальных исследований и практических действий. Свидетельство тому — тавтологичность даваемого в Уставе Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) определения здоровья как «состояния полного физического, психического и социального благополучия». Очевидно, что при этом «норма там, где нас нет». Вместе с тем, в теории организации складывается наиболее общее — для естественных и общественных наук — понимание нормы как предела, меры допустимого. Для физических и биологических систем — это допустимые пределы структурных и функциональных изменений, при которых обеспечивается сохранность объекта и не возникает препятствий для его развития. Это — естественная (адаптивная) норма, отражающая объективные закономерности сохранения и изменения систем.

Социальная норма определяет исторически сложившийся в данном конкретном обществе предел, меру, интервал допустимого (дозволенного или обязательного) поведения, деятельности людей, социальных групп, социальных организаций.

В отличие от естественных норм протекания физических и биологических процессов, социальные нормы складываются как результат отражения (адекватного или искаженного) в сознании и поступках людей объективных закономерностей функционирования общества. Поэтому социальная норма может либо соответствовать законам общественного развития (и тогда она является «естественной»), либо отражать их недостаточно адекватно, а то и находиться с ними в противоречии будучи продуктом искаженного отражения объективных закономерности. И тогда оказывается анормальной сама такая «норма», нормальны же отклонения от нее. Так, например, сохранение в действующем пока уголовном законодательстве норм, запрещающих под страхом уголовного наказания частнопредпринимательскую деятельность и коммерческое посредничество (ст. 153 УК РСФСР), спекуляцию (ст. 154 УКРСФСР), ведение «паразитического образа жизни» (ст. 209УК РСФСР) и т. п. — явно «ненормальны» в условиях рыночной экономики и неполной занятости населения...

Вот, в частности, почему социальные отклонения могут иметь для системы двоякое значение. Одни из них — негативные (социальная патология) — дисфункциональны, наруша-ют функционирование системы, дезорганизуют ее, создаваяугрозу самому существованию. Другие — позитивные (социальное творчество) — служат средством совершенствования,прогрессивного развития системы, повышения ее организован-

ности. При этом качества «позитивное» и «негативное» неимманентно присущи определенным формам отклоняющегося поведения, а лишь выражают отношение к ним общества. Границы между социально позитивным и негативным весьма подвижны во времени и пространстве социумов.

Принято выделять моральные или нравственные нормы, которые содержат лишь общий принцип поведения и выполняются преимущественно под воздействием внутреннего побуждения личности, ее «доброй воли».

Вторую группу С.н. составляют требования, которые строго регламентированы и выполнение которых основано на внешнем побуждении. Это правовые и религиозные нормы. Если выполнение нравственных норм поддерживается исключительно авторитетом общественного мнения, то правовых — силой государства, а религиозных, соответственно, — такой внешней силой, как «воля Божья», которую на земле в овеществленной форме представляют религиозные организации.

Социальные нормы могли быть зафиксированы в письменных документах (законах, ус-

тавах, религиозных текстах) и могут существовать во мнениях, взглядах, обычаях, традициях.

Однако всем им свойственны три основных способа регулирования:

– дозволение: указание на варианты поведения, которые не запрещены, желательны, но

не обязательны:

–предписание: указание на требуемые действия;

–запрет: указание на действия, которые не следует совершать (24, 87).

Иногда выделяют нормы-правила и нормы-ожидания. Первые регулируют поведение

человека и наиболее важные моменты социальной жизни, вторые представляют собой ожидание желательного поведения, (например, поведения, соответствующего социальному статусу).

Различают также запрещающие и поощряющие нормы. Последние предполагают призыв к определённому образу действий (типа "будь активен" или "проявляй инициативу) (16,178). Существует довольно большое количество, нормативных систем. Есть нормы религиозные, эстетические, обычаи и традиции и т.д., однако в данном случае основными являются право и мораль.

Право представляет собой систему общеобязательных правил поведения (норм), уста-

новленных или санкционированных государством. Для правовых норм характерны текстуальное закрепление, издание и отмена их в официальном порядке, четкое и однозначное описание варианта либо границ поведения, применение единого масштаба и меры к ситуациям и отношениям, имеющим одинаковые правовые признаки; наличие ясно обозначенной санкции; обеспечение их соблюдения силой государства. Право регулирует отношения собственности, процессы труда и обмена его продуктами, принципы формирования государственного механизма, отношения между органами государства и личностью. Оно устанавливает права и обязанности членов общества и гарантии их осуществления; определяет меры борьбы с посягательствами на существующие общественные отношения, профилактику и порядок разрешения конфликтов, воздействует на те виды межличностных отношений, сущность которых прямо связана с интересами общества как целостности (например, семейные отношения) (17, 311-313). Право – объективная, внешняя по отношению к индивиду система правил, руководящая его поведением. Правовые нормы всегда связаны с внешним авторитетом (законом или государственной властью).

Мораль – это система принципов и правил поведения, выражающих принятые в обществе взгляды на добро и зло, честь и совесть, долг и справедливость. Мораль неоднородна.

Можно выделить общепринятую мораль и мораль определённых слоев и социальных групп. В отличие от права, мораль, во-первых, несет оценочную нагрузку (хорошо – плохо, справедливо несправедливо), во-вторых, в связи с ним её нормы действуют прежде всего через внутренние психологические механизмы, где на первый план выступают такие понятия, как совесть, долг, честь и т.д. Внешняя (общественная или групповая) оценка поступка всегда преломляется через нравственные принципы человека. Для моральных норм характерны несущественность текстуального закрепления, придание большого значения внутренним мотивам и целям поступка, а также внешним обстоятельствам, условиям, в которых он был совершен.

Соблюдение моральных норм осуществляется авторитетом общественности, и в первую очередь, диктуется малой социальной группой. Санкция за нарушение моральных норм проявляется в виде общественного осуждения.

Если правовая оценка того или иного поступка основывается, как правило, на жестком "бинарном" (двоичном) подходе, т.е., "законно – незаконно", "правомерно – неправомерно", то нравственная оценка может допускать известную неоднозначность (проблема "лжи во спасение" или оценка поступка как безнравственного, но справедливого или допустимого в соответствующих условиях). В данном случае учитывается, что требования к идеальному, должному поведению не всегда находят достаточно условий для своей реализации. Поэтому абсолютизация подхода "нравственно – безнравственно" не всегда оправдана (15, 167-176; 24, 75-77).

Как правило, требования морали и права совпадают. Воровство аморально, а хищение имущества наказывается в административном или уголовном порядке, то же относится к насильственным действиям, клевете, оскорблению личности и т.п. Однако, в некоторых случаях моральная и правовая оценка того или иного поступка не адекватны. Так, человек может поступить вполне правомерно, но при этом совершенно безнравственно, и наоборот. Это связано с несовершенством самих нормативных систем, а также, в некоторых случаях, с нравственными императивами субкультур, не совпадающих с общепринятыми правовыми и моральными нормами, например, обычай кровной мести, "разборки" в среде подростков и молодежи и т.д.

Социальные нормы могли быть зафиксированы в письменных документах (законах, ус-

тавах, религиозных текстах) и могут существовать во мнениях, взглядах, обычаях, традициях.

Однако всем им свойственны три основных способа регулирования:

– дозволение: указание на варианты поведения, которые не запрещены, желательны, но

не обязательны:

–предписание: указание на требуемые действия;

–запрет: указание на действия, которые не следует совершать (24, 87).

Иногда выделяют нормы-правила и нормы-ожидания. Первые регулируют поведение

человека и наиболее важные моменты социальной жизни, вторые представляют собой ожидание желательного поведения, (например, поведения, соответствующего социальному статусу).

Различают также запрещающие и поощряющие нормы. Последние предполагают призыв к определённому образу действий (типа "будь активен" или "проявляй инициативу) (16,178). Существует довольно большое количество, нормативных систем. Есть нормы религиозные, эстетические, обычаи и традиции и т.д., однако в данном случае основными являются право и мораль.

Право представляет собой систему общеобязательных правил поведения (норм), уста-

новленных или санкционированных государством. Для правовых норм характерны текстуальное закрепление, издание и отмена их в официальном порядке, четкое и однозначное описание варианта либо границ поведения, применение единого масштаба и меры к ситуациям и отношениям, имеющим одинаковые правовые признаки; наличие ясно обозначенной санкции; обеспечение их соблюдения силой государства. Право регулирует отношения собственности, процессы труда и обмена его продуктами, принципы формирования государственного механизма, отношения между органами государства и личностью. Оно устанавливает права и обязанности членов общества и гарантии их осуществления; определяет меры борьбы с посягательствами на существующие общественные отношения, профилактику и порядок разрешения конфликтов, воздействует на те виды межличностных отношений, сущность которых прямо связана с интересами общества как целостности (например, семейные отношения) (17, 311-313). Право – объективная, внешняя по отношению к индивиду система правил, руководящая его поведением. Правовые нормы всегда связаны с внешним авторитетом (законом или государственной властью).

Мораль – это система принципов и правил поведения, выражающих принятые в обществе взгляды на добро и зло, честь и совесть, долг и справедливость. Мораль неоднородна.

Можно выделить общепринятую мораль и мораль определённых слоев и социальных групп. В отличие от права, мораль, во-первых, несет оценочную нагрузку (хорошо – плохо, справедливо несправедливо), во-вторых, в связи с ним её нормы действуют прежде всего через внутренние психологические механизмы, где на первый план выступают такие понятия, как совесть, долг, честь и т.д. Внешняя (общественная или групповая) оценка поступка всегда преломляется через нравственные принципы человека. Для моральных норм характерны несущественность текстуального закрепления, придание большого значения внутренним мотивам и целям поступка, а также внешним обстоятельствам, условиям, в которых он был совершен.

Соблюдение моральных норм осуществляется авторитетом общественности, и в первую очередь, диктуется малой социальной группой. Санкция за нарушение моральных норм проявляется в виде общественного осуждения.

Если правовая оценка того или иного поступка основывается, как правило, на жестком "бинарном" (двоичном) подходе, т.е., "законно – незаконно", "правомерно – неправомерно", то нравственная оценка может допускать известную неоднозначность (проблема "лжи во спасение" или оценка поступка как безнравственного, но справедливого или допустимого в соответствующих условиях). В данном случае учитывается, что требования к идеальному, должному поведению не всегда находят достаточно условий для своей реализации. Поэтому абсолютизация подхода "нравственно – безнравственно" не всегда оправдана (15, 167-176; 24, 75-77).

Как правило, требования морали и права совпадают. Воровство аморально, а хищение имущества наказывается в административном или уголовном порядке, то же относится к насильственным действиям, клевете, оскорблению личности и т.п. Однако, в некоторых случаях моральная и правовая оценка того или иного поступка не адекватны. Так, человек может поступить вполне правомерно, но при этом совершенно безнравственно, и наоборот. Это связано с несовершенством самих нормативных систем, а также, в некоторых случаях, с нравственными императивами субкультур, не совпадающих с общепринятыми правовыми и моральными нормами, например, обычай кровной мести, "разборки" в среде подростков и молодежи и т.д.

В социальных нормах преломляется и отражается предшествующий социальный опыт общества и современное осмысление окружающей действительности. Они закрепляются в законодательных актах, должностных инструкциях, правилах, уставах, других организационных документах, а также могут выступать в виде неписаных правил среды. Сгруппированные по основным нормообразующим факторам, они подразделяются на правовые, нравственные, этические, религиозные и др. Эти нормы служат критерием оценки социальной роли человека в любой конкретный момент и проявляются в его повседневной жизни и деятельности. [12, с. 74]

Не случайно Л. Пожар (1996) предлагает рассматривать норму в трех разных значениях: статистическую, функциональную (индивидуальную) и идеальную. При этом идеальная норма - это оптимальный способ существования личности в оптимальных социальных условиях. Поскольку каждый индивид имеет собственный специфический путь развития, любое отклонение можно считать девиацией лишь в сравнении с этим трендом. Т.о., функциональная (индивидуальная) норма принимает во внимание единичность индивида, но не отражает неких свойств, присущих большинству людей, событий.

Статистическая норма, как самая большая частота появления определенного показателя, соответствует общему предположению о том, что большинство людей относится к нормальным людям. Однако при этом нормальными пришлось бы считать только обывателей, конформистов, причисляя к абнормальным людей с патологией, и даже сверходаренных. Имеющиеся возможные отклонения от этой «среднестатистической нормы» расцениваются как варианты нормы, проявления особенностей характера, личности, как уникальный результат взаимодействия индивидуальности и специфических особенностей ситуации. Но статистическая норма не позволяет увидеть перспективы успешного обучения, социализации, дальнейшего психологического развития личности.

И все же наиболее приемлемым при разграничении нормы и девиации считается так называемый статистически-адаптационный подход, при котором “норма” представляет собой: 1) что-то среднее, устоявшееся, не выделяющееся из массы; 2) что-то наиболее приспособленное к окружающей среде (Бобнева М.И., 1978).

Нормативность поведения личности может быть определена в соответствии с социально-психологическими нормативами общества и социокультурными особенностями конкретного района, региона. М.М. Семаго (2000) отмечает, что в настоящее время таких СПН просто нет. Следует отметить, что время существования норм может быть кратким, исчисляясь десятилетиями и даже годами, что происходит в настоящее время (динамическая норма как «живой процесс»). Сложность анализа связана с недостаточностью информации о психологической норме в современной ситуации развития общества, характеризующейся распространением норм криминальной субкультуры (Пирожков В. Ф., 1998).

Итак, норму в психологии можно рассматривать как эталон поведения, следование личности принятым в данном сообществе в конкретное время нравственным требованиям. В идеальной поведенческой норме гармоничная норма (адаптивность и самоактуализация) должна сочетаться с креативностью индивида (Менделевич В.Д., 2001).

Можно определить знание правил повседневности, как нормативное. Обладание этим знанием составляет сущность социальной компетентности. Социальная компетентность подразумевает умение общаться с другими, понимать их реакции и намерения, прогнозировать их поведение в процессе взаимодействия и т.п. Помимо этого, можно выделить, собственно нормативную компетентност ь – знание что можно и чего нельзя делать или говорить в тех или иных ситуациях. Таким образом, все нормы и правила, регулирующие жизнь людей, можно рассматривать, как знание.

Нормативные универсалии. Среди многообразия культурных норм контекстов обнаруживаются и некоторые общие черты. Те из них, которые присутствуют в той или иной форме во всех, или почти во всех обществах, называются нормативными универсалиями.

Нормативные универсалии – регулируемые во всех человеческих обществах сферы деятельности и соответствующие им регуляторы. Их можно назвать базовыми регуляторами, поскольку ониобразуют фундамент, базу социальных отношений. Без них социальная жизнь превратилась бы в хаос, где исчезли бы сами понятия нормы и отклонения. Говоря об универсальности некоторых норм, ненужно заблуждаться относительно природы этой универсальности. Речь не идет о содержательной (что именно можно или нельзя) или экспрессивной (в какой форме реализуется запрет или разрешение) универсальности. Мы говорим об интенциональной (на что направлено, какая сфера регулируется; от англ. intention - намерение) универсальности. Именно в этом проявляется универсальность норм и правил - в том, какие именно сферы человеческой деятельности регулируются. Можно выделить, по крайней мере четыре группы

универсальных норм, или, если точнее, регуляторов:

1. Регуляторы картины мира, призванные навязать всем членам сообщества разделяемый контекст взаимодействий – картину мира. Любому сообществу требуется некая система идей, объясняющая окружающую действительность, формирующая фоновые ожидания, задающая систему координат «хорошо/плохо», проясняющая смысл существования. Это, без преувеличения, основная группа регуляторов.

2. Регуляторы субординации, призванные упорядочить отношения между поколениями и обеспечить управление сообществом, координацию деятельности. Существование сообщества немыслимо без власти и управления, иначе невозможно координировать деятельность и ставить долгосрочные цели. Один из основных атрибутов власти – более высокий уровень компетентности (знание того, что нужно делать и как это нужно делать). Это пример универсальной (по содержанию) нормы, обращенной к власти. Эта группа норм опирается на первую.

3. Регуляторы сексуальности, упорядочивающие отношения между полами, формы воспроизводства поколений. Отсутствие контроля за этой сферой ведет, если использовать биологическую терминологию, к вырождению популяции. Во всех культурах действуют регуляторы сексуального влечения, поэтому смело можно говорить, что абсолютно никак не контролируемое сексуальное поведение – «универсально девиантно». Поскольку люди – существа двуполые, то эта же группа норм регулирует отношения между полами.

4. Регуляторы агрессивности, упорядочивающие формы допустимого насилия. Человек одно из самых агрессивных живых существ. Более того, эта агрессивность подкреплена мощным интеллектом. Контроль над агрессивностью членов сообщества и возможность ее канализации (направления в определенное русло, например, охота или война) – условие выживаемости сообщества.

Таким образом, нормативные универсалии контролируют наиболее важные сферы человеческой жизнедеятельности.

Перечисленные нами группы правил создают нормативный каркас, на базе которого формируются частные нормативные системы. Еще раз хотелось бы подчеркнуть разницу между содержательной, экспрессивной и интенциональной универсальностью.

Например, возьмем регуляторы сексуальности.

Интенциональность этой группы норм одинакова: направлена на контроль сексуальности и регулирование отношений полов. Содержательный же аспект может быть выражен различно: запрет или разрешение гомосексуализма, запрет или разрешение добрачных половых связей, количество партнеров в браке – все это может сильно различаться. Экспрессивные аспекты: характерные способы сексуальных контактов, степень строгости запретов, специфика наказаний нарушителей, так же могут быть дифференцированы. Аналогично обстоит дело с регуляторами агрессивности. Скажем, запрет на убийство члена своего сообщества (кроме специально оговариваемых исключений, типа смертной казни) есть во всех обществах (интенциональность). Однако формы и спектр этих исключений: разрешение или запрещение дуэлей, право на самооборону – различны (содержательность). Так же, как и возможные обоснования: религиозный запрет, правовой запрет и т.д. (экспрессивность). В полном смысле универсальным является только интенциональный аспект норм.

Антропологи описывают нечто подобное в терминах культурных универсалий

Любая нормативная система опирается на ценности, лежащие в основе картины мира.

Доступ открывается через знание культуры и формируемое этой культурой представление о мире. Отдельный интерес представляет то, как и в какой форме нормы включаются в картину мира.

Для изучения отклонений, очень интересным и важным является знание того, как нормы закрепляются в сознании носителя этих норм - человека. Но сначала подведем итоги.

Резюме:

• Нормы, окружающие нас со всех сторон представляют собой разновидность знания; владение этим знанием обеспечивает социальную компетентность.

• Компетентность проявляется в знании контекстов, формирующих фоновые ожидания, относящиеся к сфере «само-собой» разумеющегося.

• Любое культурное пространство организовано нормативно и семантически (смыслы и значения); изучением фоновой нормативной и семантической организации культуры занимается этнометодология.

• Хотя нормы, принятые в различных культурах различаются в содержательном и экспрессивном аспектах, можно говорить о интенциональной нормативной универсальности.

• Интенциональные универсалии представлены четырьмя группами регуляторов: 1) регуляторы картины мира, 2) регуляторы субординации, 3)регуляторы сексуальности, 4) регуляторы агрессии.

• Базой всех нормативных систем служит определенная картина мира, организованная лингвистически; поэтому, язык является стержневым элементом нормативности.

• Любые нормы так или иначе опираются на закрепленные в языке ценности – базовые представления о добре и зле.

Таким образом, наше поведение – результат обучения. В полной мере сказанное относится к нормативному поведению, поведению «по правилам». С раннего детства мы начинаем учить и усваивать правила. Мы учимся быть «нормальными» членами общества. Каждый из нас в полном смысле учится быть человеком.

Из биологического индивида ему предстоит превратиться в социальное существо, с развитым интеллектом и гибкой психикой. Описывая этот процесс, ученые используют термин социализация. Нарушения этого сложного и длительного процесса являются одним из основных источников различных отклонений.

Таким образом, мы выделили три главных аспекта социализации:

когнитивный, психологический и нравственный. Их разделение очень условно – все три аспекта тесно связаны между собой. Только совместное наличие всех трех аспектов обеспечивает надлежащее усвоение норм и правил социальной жизни.

Нормы и интеллектуальное развитие. Знание норм и социальных контекстов предполагает наличие развитого интеллекта. Интеллект – это наш способ постижения мира. Без него невозможно ни знание норм, ни самооценка собственно поведения, ни прогнозирование последствий нарушения норм (в виде наказания, например). Попробуем рассмотреть подробнее процесс интеллектуального развития. Согласно идеям французского психолога Ж.Пиаже, развитие когнитивных способностей является результатом адаптации ребенка к внешнему миру. Поскольку человек от рождения помещен в незнакомую и, часто, дискомфортную реальность, то перед ним стоит задача приспособиться к внешним условиям. Само поведение человека строится согласно схемам деятельности, имеющимся в его распоряжении. Приспособление означает либо применение уже имеющихся схем к новым ситуациям (ассимиляция), либо изменение старых и выработку новых схем (аккомодация). Процесс усвоения новых и обогащения имеющихся схем протекает последовательно. Пиаже выделял три главные стадии когнитивного развития: сенсомоторную, стадию конкретных операций и стадию формальных операций. На первой, сенсомоторной стадии (примерно, до двух лет),

осуществляется становление и развитие чувствительных и двигательных схем. Ребенок знакомится с окружающим миром непосредственно: он слушает, смотрит, трогает, нюхает, пробует на вкус, манипулирует, ломает и т.д. Все это позволяет ему накопить достаточно чувственных образов мира, что бы приступить к символической деятельности – заменять манипуляции с самими предметами манипуляциями с символами.

На стадии конкретных операций (от 2 до 11-12 лет) преобладает

именно символическая деятельность. Символическое мышление развивается параллельно овладению языком и другими знаковыми системами (жестами), позволяющими представлять бесконечную разнообразность окружающего мира в конечном наборе символов и знаков. Ребенок учится сравнивать, классифицировать, упорядочивать – т.е. совершать конкретные действия с какими либо элементами действительности.

На стадии формальных операций (12-15 лет и далее) заканчивается формирование понятийного мышления. Все большую роль в познании мира начинают играть гипотезы и дедуктивные умозаключения. Мышление становится абстрактным – отвлеченным от непосредственной реальности. Именно на этой стадии заканчивается формирование нормативного и нравственного мышления, связанное с понятиями «справедливость»,

«добро», «зло», «грех», «добродетель» и т.д. Для нас особый интерес представляют правила мышления, которыми человек должен овладеть на этой стадии. Эти правила делают мышление «нормальным», логичным. Не случайно логику определяют, как науку о правильном мышлении.

Большинство людей, даже не изучавших логику, умеют мыслить правильно, согласно логическим законам. Мы интуитивно следуем этим законам: закону исключенного третьего (суждение может быть истинным или ложным, третьего не дано), закону противоречия (запрет на противоречивые рассуждения) и другим. Нарушение этих законов в процессе мыслительной деятельности можно рассматривать, как когнитивную девиантность. Знание этих законов теснейшим образом связано с нормативностью и

представлением о нормах.

Нормативное и нравственное развитие тесно связаны с когнитивным. Здесь так же можно выделить несколько стадий, имеющих прямую связь с развитием интеллекта.

Процесс интернализации норм, можно представить на примере норм чистоплотности. Суждение «мама сердится на меня сейчас» (простое восприятие) трансформируется в суждение «мама сердится на меня за то, что я написал в штаны» (конкретное восприятие), а затем в суждение «мама сердится на меня всякий раз когда я писаю в штаны» (первичное обобщение). Происходит фиксация связи между поведением и его последствиями. Можно назвать этот уровень нравственного развития инструментальным. Основной мотив выполнения нормы на этой стадии – прямая выгода (избегание наказания и получение поощрения). На следующей стадии нормативный горизонт расширяется. Первичное обобщение связывается с другими похожими обобщениями: суждение «бабушка, папа, сестра то же против того, что бы я писал в штаны» связывается с суждениями «воспитатели в детском саду ругают меня, когда я писаю в штаны» и «сверстники смеются надо мной, когда я писаю в штаны». Происходит формирование вторичного обобщения: «люди, вообще против того, что бы другие писали в штаны». Эту стадию можно назвать конвенциональной, норма рассматривается, прежде всего, с позиций социального согласия и возможных реакций других людей. Мотив выполнения норм принимает выраженную социальную окраску (одобрение или неприятие со стороны других). В целом нормы все еще рассматриваются с позиций выгоды.

Наконец на третьей стадии происходит конечное обобщение: «человек не должен писать в штаны». Следствием этого должно стать формирование нормативной интенциональности: «я никогда не буду писать в штаны». В социальной психологии эта стадия описывается, как «формирование обобщенного другого». «Обобщенный другой» (человек вообще) – это нормативная абстракция, заменяющая «конкретных других» (мама, бабушка, сестра, воспитатели, сверстники и т.п.). Только на этой стадии возможна полная интернализация норм. Именно на этой стадии можно говорить о настоящей нравственности – стремлении поступать в соответствии со своими принципами.

Легитимизация норм. Люди – существа мыслящие и, как следствие, склонны во всем искать смысл. Мы не переносим бессмыслицы. Это в полной мере касается норм и правил. Как реагирует маленький ребенок на запрет «нельзя» или требование «нужно»? Правильно, - вопросом «почему». Одна из главных задач социализации - представить людям объяснения норм. Объяснить, почему нельзя одно, можно другое и нужно третье. Эти объяснения принимают различную форму на всем процессе социализации, постепенно усложняясь, подстраиваясь под когнитивное развитие ребенка. Что впрочем, отнюдь не исключает возможности пользоваться относительно простыми объяснениями «на взрослом уровне». Объяснение норм преследует две цели:

1. объяснить, почему существует норма и почему ее нельзя нарушать (обычно это связывается с картиной мира); 2. заставить признать данную норму, сделать ее легитимной. Оба момента связаны, но это разные моменты. Ведь объяснить – еще не значит убедить, а социализация подразумевает именно последнее. Учитывая, что оба отмеченных момента в процессе социализации сливаются, мы будем называть объяснения норм легитимацией, делая тем самым акцент на убеждении. В этом процессе можно выделить несколько стадий:

1. Дотеоретическая стадия: начинается с момента овладением языком, т.е. практически – с первых месяцев жизни. В языке уже содержаться нормативные структуры, упорядочивающие, классифицирующие и проясняющие реальность. Например, ребенка окружают люди. Некоторые из них появляются чаще других. С появлением одного из них всегда связаны положительные эмоции и ощущения: тепло, кормление, поглаживания, ласковый голос. Когда ребенок узнает, что носитель этих свойств называется «мамой», это уже программирует его реакции на «маму», одновременно являясь фундаментом для дальнейшего накопления нормативных смыслов в отношении «мамы». На этом первом уровне ребенок сталкивается с самыми простыми объяснениями-утверждениями, u1090 типа «так надо» или «так устроены вещи». Это уровень самоочевидного знания, формирующегося, как простая констатация фактов – «это так, потому, что это так».

2. Начально-теоретическая стадия содержит теоретические обоснования в зачаточной форме. Это уровень простых объяснительных схем, часто имеющих прагматическую направленность, связанность с конкретными действиями. Пословицы, поговорки, моральные лозунги, народная мудрость, сказки, легенды – вот примеры подобных объяснений. Ребенок знакомится с изречениями, типа «Без отца дитя – пол-сироты, а без матери – полная сирота» (легитимация высокого статуса матери) или «яблочко от яблоньки недалеко падает» (возможная легитимация стремления быть похожим на родителей). На этой же стадии объясняются стереотипы поведения, скажем «мужчина должен быть мужественным, что бы быть настоящим воином» или «девочки должны вести себя скромно, что бы быть желанной невестой». Суеверия можно так же отнести к этому уровню: «нельзя просыпать соль, иначе случится несчастье» или «если вернулся, выйдя из дома – посмотри в зеркало, что бы не было беды».

3. Теоретическая стадия подразумевает достаточно сложные схемы объяснения, с помощью которых нормативный порядок легитимируется в терминах развитой системы знаний. Эта стадия отличается от предшествовавшей уровнем интеграции. Легитимация норм на этой стадии предусматривает понятные и структурированные «системы отсчета» для соответствующего комплекса норм. Возьмем, к примеру, комплекс норм –регуляторов сексуальности. Если на первой стадии ограничения существуют в виде простых запретов, например: «заниматься мастурбацией - плохо»; то на втором уровне появится объяснение: «будешь мастурбировать – заболеешь». Третий же уровень предполагает соответствующую теорию сексуальности: «половое влечение заложено в человека Богом, для оставления потомства и выражения любви, использование его в целях личного удовольствия - грех». Для объяснения на этом уровне необходимо сконструировать теоретическую схему, которая бы включала в себя и объясняла большую часть реальностей, имеющих отношение к норме. В нашем случае нужно объяснить, что такое мужская и женская сексуальность, ее место и роль в человеческих отношения, связь с другими, смежными нормами (например, самоограничение) и т.д.

4. Метатеоретическая стадия предполагает еще большую смысловую интеграцию, по сравнению с предыдущей. Если на теоретической стадии происходила смысловая интеграция реальностей, имеющих непосредственное отношение к норме, то теперь все сектора нормативной реальности интегрируются во всеобъемлющую картину мира. Четвертый уровень легитимации представлен символическими системами, отражающими все уровни реальностей – от повседневности до религиозного опыта. На этом этапе формируется нормативно-смысловая матрица, упорядочивающая восприятие реальности и самовосприятие. Продолжая наш пример с нормами, регулирующими сексуальность, на метатеоретической стадии, мы получаем общую теорию сотворения мира Богом, концепцию спасения души, добродетели, греха, теорию человека и половых различий –

короче все сложное и многоуровневое здание религиозного знания. Таким образом, на конечной стадии легитимации, нормы должны быть интегрированы в общую картину мира, имеющуюся у индивида. Отсюда интересный вывод – нарушение даже отдельных норм, ведет к более или менее сильным изменениям картины мира нарушителя. Можно сказать и по другому – нарушение норм означает несовпадение картины мира «девианта»

и «нормальных людей». Можно указать и на одну очень важную проблему современного общества: отсутствие единой интегрированной картины мира. Мир, тиражируемый средствами массовой информации – плюралистичен.

Мета- означает «сверх-, за-», передает смысл превосходства, выхода за пределы.

Мировоззрение большинства наших современников представляет собой хаотичный сплав политических идей и лозунгов, научных теорий, религиозных и философских концепций (различных, разумеется), книжных и киношных штампов, и все это замешано на «здравом смысле» или его полном отсутствии. Современный человек от этого часто страдает – не очень понятно, что хорошо и что плохо, где правда, а где ложь. Это – ненормально (без кавычек), т.к. ясная картина мира – залог психического здоровья – в противном случае психика и интеллект перегружаются, пытаясь связать воедино несовместимое. Психика, как механизм адаптации не выносит неуверенности, противоречий, альтернативных реальностей – все это затрудняет адаптацию, может содержать угрозу (можно назвать это принципом информированности: необходимости в ясной и непротиворечивой информации о реальности). Как следствие – рост числа стрессов, нервно-психических расстройств, самоубийств, популярность тоталитарных сект (дают ясную картину мира, избавляют от сомнений, правда – в обмен на все остальное: волю, силы, деньги, жизнь). Все это – сложные и болезненные симптому современной цивилизации и их освещение выходит далеко за рамки настоящего учебника. Нам же осталось рассмотреть еще один – последний – аспект социализации.

Социализация, как ограничение. Поведение человека, потенциально – бесконечно разнообразно. Поведение, согласно нормам означает значительное ограничение этого разнообразие, сведение всех возможных поведенческих альтернатив к одной – нормативной. Учитывая, что одна из главных ценностей современной цивилизации – свобода, будет нелишним рассмотреть данный аспект социализации подробнее. Не означает ли следование нормам ограничения «естественного права» человека – свободы самовыражения. Одна из модных концепций нормативности сегодня – это концепция «ценностного и поведенческого плюрализма». Обобщенно ее можно сформулировать следующим образом: «каждый вправе делать все, что он хочет, если это не приносит вред другим людям». Лозунг популярный и, часто, воспринимается, как нечто само-собой разумеющееся. Однако строгий научный подход к проблеме, с позиций социологии и психологии, заставляет усомниться в истинности подобного принципа. Используем для начала социологический ракурс анализа. Для того, что бы общество существовало, как некая упорядоченная целостность, необходимо «согласие умов». Нужен некий минимум обязательных для всех идей, норм и принципов, дающий общую схему реальности. В противном случае общество окажется дезинтегрированным и его существование будет поставлено под угрозу. Главная задача всех норм – не допустить социального хаоса, упорядочить социальную реальность. Вспомним историю – неотъемлемыми атрибутами любой развитой цивилизации являются общая нормативная и мировоззренческая (религия или идеология) база. Когда нормативное единство ослабевает (обычно это следствие изменений общей картины мира), наблюдается «падение нравов» - верный признак заката

цивилизации. Вспомнить, хотя бы эллинистическую Грецию или позднеимперский Рим. Изменения в общей картине мира, как правило, - следствие усложнения общества, накопления нового знания. Что бы избежать дезинтеграции общество вынуждено приспосабливаться, вводить новые типы регуляторов. Неслучайно, по мере возрастания плюралистичности современного общества, все более возрастает роль права. Юридическая сфера постоянно расширяется, беря под свой контроль все новые зоны реальности. Наконец представьте себе, что в соответствии с принципом «делай все, что хочешь, но не наноси вреда другим» станут необязательными такие нормы, как долг, совесть, трудолюбие, верность в дружбе и др. – совместная жизнь людей станет попросту невозможной. Жить в обществе себе подобных – значит ограничивать свое «Я».

Во-вторых, психологический ракурс анализа нам подсказывает, что главный источник неизбежного, в случае отсутствия норм, хаоса – это человек. В отличии от животных мы не имеем врожденных регуляторов поведения. Эту функцию берут на себя нормы, навязываемые нам обществом. Интересно, в этом смысле, первоначальное значение слова

«этика» - этос – это стойло для скота. Другими словами быть этичным – означает загнать в рамки свою биологическую сущность. Отец психоанализа, З.Фрейд, описывал процесс развития человеческих обществ, как постоянное самоограничение биологических побуждений (в первую очередь, сексуальности и агрессивности), перевод их энергии в нормативно приемлемые рамки. Нормы нам нужны, они направляют и придают смысл нашей активности. Человек, делающий все, что ему хочется, как правило, фиксируется на примитивных удовольствиях биологического типа: положительные пищевкусовые и сексуальные ощущения. Это по сути, поведение животного, а не человека. Примеры из обыденной жизни это подтверждают: любой, кто чего-то добился в жизни, знает, что достижения предполагают самодисциплину, самоограничение, часто – самонасилие.

Тема социализации в ее различных аспектах интересна и обширна, мы коснулись лишь тех моментов, которые связаны с рассматриваемой темой норм и отклонений. Описав, в общих чертах, как нормы закрепляются, мы далее переходим к тому, как они поддерживаются. Однако, подведем итоги.

Резюме:

• Человек рождается биологическим индивидом и превращается в личность и социального агента лишь в длительном процессе социализации, который связан приобретением знаний и навыков;

• Выделяют когнитивный, аспект социализации, связанный с формированием мышления; мышление подчиняется определенным нормам логики и здравого смысла, нарушение этих норм можно рассматривать, как когнитивную девиантность.

• В процессе социализации нормы интернализируются (вплетаются в формируемую картину мира); Интернализация протекает последовательно: стадия первичного обобщения сменяется конвенциональной стадией, а окончательное усвоение норм происходит на стадии вторичного обобщения.

• Социализация невозможна без участия агентов; агенты первичной социализации (значимые другие) необходимые ребенку на раннихстадиях развития (усвоение базовых норм), в дальнейшемзаменяются агентами вторичной социализации, имеющими более

безличный характер и более разнообразными по формам и оказываемому воздействию.

• Важный момент социализации – эмоциональная нормативность.

• Легитимация закрепляемых норм в процессе социализации проходит 4 стадии: дотеоретическая, первично-теоретическая, теоретическая, метатеоретическая.

• Центральный смысл социализации – ограничить возможные проявления неконтролируемой активности человека, подчинить эту активность нормам, научить его самоограничению.

Поддерживаются нормы с помощью моральных регуляторов – институтов социального контроля.

Вопрос этот звучит так: “Что есть норма и что считать отклонением от нормы?”

Ответить на него труднее, чем кажется на первый взгляд. Действительно, в обыденной жизни мы часто делим людей, предметы и явления на нормальные и ненормальные, совершенно не задумываясь о том, на основании чего мы проводим это разделение. Знание о том, что нормально, а что - нет, как бы “растворено” в нашей повседневности. Чаще всего мы просто “знаем”, что такое “нормально”. Но ведь то, что нормально для нас может, например, быть не вполне нормальным для наших родителей. И вот в свете этого неизбежен вопрос: а по отношению к чему девиация оценивается положительно или отрицательно? На роль такого критерия оценки рассматриваются обычно два «кандидата»: общественное одобрение или общественная польза.

Первый «кандидат», социальное одобрение – есть вполне замеряемая социологическими средствами величина, однако вряд ли возможно принять его в качестве показателя положительности девиации: очень редко какая девиация оценивается положительно в массовом сознании. В определенном смысле социологическое понятие «девиации» и социологически фиксируемое «социальное одобрение» являются противоположными характеристиками социального действия: социологическая норма, от которой отклоняется девиант, как раз и определяется социальным одобрением.

В тех же редких случаях, когда некое отклонение оценивается позитивно в массовом сознании, это одобрение вовсе не гарантирует того, что мы имеем дело с «позитивной девиацией». Так, например, весь быт и нравы сегодняшнего шоу-бизнеса есть, несомненно, отклонение от социальных норм, притом это отклонение оценивается в массовом сознании позитивно, но назвать эту вакханалию «положительной девиацией», пожалуй, ни у кого язык не повернется. Если же массово одобряется, действительно, положительная девиация, то речь идет, как правило, о «положительных девиантах» прошлого, о тех уже не опасных ныне безумцах прошлого, плодами безумств которых мы теперь активно пользуемся. И в этом случае, по существу, девиация не столько одобряется, сколько извиняется тою пользой, которую мы от нее имеем.

Второй «кандидат» на роль критерия положительности девиации, таким образом, – социальная польза. В отличие от достаточно изменчивого общественного «одобрения», «польза» есть более устойчивый ориентир. Такой критерий мог бы, кажется, надежно отделить позитив от негатива в сфере девиаций, но – опять-таки в отличие от «одобрения» – общественная польза есть феномен неуловимый для научной, эмпирической социологии. Социологическими средствами можно описывать социальную структуру, выявлять тенденции изменения общества, отслеживать колебания общественного настроения, но никак невозможно зафиксировать, в чем заключается действительная польза общества, а в чем ее нет. Общественная польза есть тема для социологии закрытая, а в том случае, когда социолог пытается все же как-то о ней говорить, он вынужден определять ее через установки общественного мнения, то есть, ориентируясь на то, что люди считают общественной пользой.

На самом деле, людям бывает очень трудно прийти к общему пониманию нормы. Что бы ясно ответить на поставленный выше вопрос, нужно отдавать себе отчет в том, что это вопрос о критериях определения нормы.

По мнению Кулка, к критериям нормальности ребенка, взрослого и пожилого человека следует относить 143, С. 203):

Ø субъективную удовлетворенность, характерную больше для зрелого человека, чем для ребенка или подростка;

Ø идентичность, которая становится устойчивой к 5-6 годам;

Ø целостность, приобретаемая в период длительной социализации;

Ø автономность, типичную для гармоничного взрослого;

Ø адекватность восприятия реальности;

Ø толерантность к фрустрации;

Ø резистентность по отношению к стрессу;

Ø социальная адаптация;оптимальное самоутверждение.

Однако гармоничная норма не отражает устойчивых различий психологии людей разного возраста, наиболее существенных и ценных сторон их жизнедеятельности. Следовательно, должны существовать еще и возрастные ее варианты, учитывающие особенности времени и места проживания индивида, служащие ориентирами при разграничении нормы и девиации. В процессе оценки возрастной поведенческой нормы В.Д. Менделевич предлагает анализировать различные стили деятельности, которым должен соответствовать человек определенного возраста: коммуникативный стиль; волевые характеристики; интеллектуальные, эмоциональные и психомоторные особенности; стиль устной и письменной речи. Но четких возрастных особенностей предлагаемых критериев он не приводит, т.к. они могут быть выделены лишь в соответствии с определенным подходом к норме и девиации.

В психологию из медицины пришел нозоцентрический (психиатрический) подход, рассматривающий поведение с позиций поиска и обнаружения симптомов болезни (Александровский Ю.А., 1985; Беличева С.А., 1993), психопатологии. Норма при этом - это отсутствие патологии, а отклоняющееся поведение подразумевает наличие явной или скрытой психопатологии. В рамках психиатрического подхода девиантные формы поведения рассматриваются как преморбидные (доболезненные) особенности личности, способствующие формированию тех или иных психических расстройств и заболеваний (Личко А.Е., Менделевич В.Д., Попов А.С. и др.). Основные критерии отграничения психопатий от вариантов нормы, акцентуаций и других форм поведенческих расстройств, предложенные П.Б. Ганнушкиным, остаются до настоящего времени наиболее надежными при разграничении психической нормы и патологии (девиации).

Следует рассмотреть различные нормоцентрические подходы к оценке поведенческой нормы и девиации. Если в естественных науках ориентируются на "норму-точку" (например, нормальная температура тела человека - 36,7), то в социальных науках "норма" - это интервал, "оптимальная зона, в пределах которой система не переходит на патологический уровень" (Смирнова Е.Э., Курлов В.Ф., Матюшкина М.Д., 1999). Я.И. Гилинский социальную норму определяет как "исторически сложившийся в конкретном обществе предел, меру…допустимого поведения".

Существовавшая на протяжении многих лет неоднозначность ситуации в области оценки отклоняющегося поведения человека, в определении его границ, проявлений, в причислении к психической патологии или условной норме привела к тому, что эту сферу психической жизни индивида и научно-практического раздела ученые стали обходить стороной. Психиатры, которые до появления психологии девиантного поведения занимались изучением исключительно патологической психической деятельности, вначале посчитали эту область знаний малозначимой в сопоставлении с учением о психозах, заполонивших психиатрическую науку и практику. В сравнении с шизофренией гемблинг (увлечение азартными играми) рассматривался как "озорство", не требующее внимания специалиста и тем более терапии. По мере естественного сужения сфер влияния психиатрии за счет становления клинической психологии и отнесения к ее ведению значительной части так называемой малой психиатрии "большая психиатрия" начала экспансию в смежные научные области. Девиантные формы поведения, которые ранее расценивались ею как не существенные и малозначимые, стали рассматриваться как важные в плане предрасположенности к тяжелым психическим заболеваниям и были названы донозологическими (предболезненными) формами психических расстройств. Именно расстройств, а не психологических феноменов. Современная мировая психиатрия раскрыла себя в новой международной классификации (5-я глава МКБ-10). Из прежней классификации (МКБ-9) психических заболеваний (т.е. нозологических форм) она превратилась в классификацию психических и поведенческих расстройств (т.е. симптомов). С одной стороны, подобную метаморфозу можно приветствовать, поскольку, наконец, психиатрия стала перемещаться с ортодоксальных на феноменологические позиции; с другой - включение в сферу деятельности психиатрии так называемых поведенческих расстройств, которые автоматически стали как бы симптомами (ведь медицина занимается патологией и изучать здоровье не вполне подготовлена), следует признать по меньшей мере спорным. Сегодня, основываясь на новой классификации, врач-психиатр имеет возможность ставить такие диагнозы, как: ковыряние в носу и сосание пальца (шифр F98.8), речь взахлеб (шифр F98.6) и кусание ногтей. Но диагносту не предоставлены медицинские критерии для разграничения, к примеру, поведенческого расстройства в виде "ковыряния в носу" и привычки "ковырять в носу№». Таким образом, можно утверждать, что сугубо психиатрическая парадигма в оценке также следует признать неудачными. Причина неудач кроется в стремлении априорно развести психологию и психопатологию девиантного поведения, заранее разделить психические и поведенческие расстройства, с одной стороны, и отклонения, с другой. Как следствие, предлагалось приписать психиатрии сферу психопатологии девиантного поведения, а психологии - условной нормы. Обратим внимание на парадокс, что проблема как раз и заключается в диагностике и в последующем в способах оказания помощи. Нельзя решить лишь на основании внешних клинических признаков отклонения поведения, болен девиант психически или нет. Нельзя составить реестр однозначно психопатологических или стопроцентно психологически обусловленных девиаций. Попытки разделить психологию и психопатологию девиантного поведения до того, как проанализирован конкретный случай и определены мотивы выбора человеком подобного стиля поведения, являются по сути нонсенсом. Да к тому же ортодоксальная психология не имеет инструмента для научно обоснованной диагностики и коррекции наблюдающихся особенностей поведения. Она предполагает, что диагностическая парадигма должна быть следующей: вначале психиатры должны отвергнуть "свою патологию", а затем психологи анализируют случай и оказывают психологическую помощь страждущему.
В настоящем сообщении приводится один из взглядов на решение проблемы анализа и дифференциации поведенческих расстройств от девиантных форм поведения, который не претендует на исключительность и бесспорность. Существенным параметром девиантного поведения выступает отклонение в ту или иную сторону с различной интенсивностью и в силу разнообразных причин от поведения, которое признается нормальным и не отклоняющимся вне зависимости от наличия или отсутствия психопатологических расстройств (см. схему).

К характеристикам нормального (нормативного) и гармоничного поведения относятся: сбалансированность психических процессов (на уровне свойств темперамента), адаптивность и самоактуализация (на уровне характерологических особенностей) и духовность, ответственность и совестливость (на личностном уровне).

Так же, как норма поведения базируется на этих трех составляющих индивидуальности, так и аномалии и девиации основываются на их изменениях, отклонениях и нарушениях. Таким образом, девиантное поведение человека можно обозначить как систему поступков или отдельные поступки, противоречащие принятым в обществе нормам и проявляющиеся в виде несбалансированности психических процессов, неадаптивности, нарушении процесса самоактуализации или в виде уклонения от нравственного и эстетического контроля за собственным поведением.

Выделяется несколько подходов к оценке поведенческой нормы, патологии и девиаций: социальный, психологический, психиатрический, этнокультуральный, возрастной, гендерный, профессиональный и феноменологический.

Социальный подход базируется на представлении об общественной опасности или безопасности поведения человека. В соответствии с ним к девиантному относят любое поведение, которое явно или потенциально является опасным для общества, окружающих человека людей. Упор делается на социально одобряемые стандарты поведения, бесконфликтность, конформизм, подчинение личных интересов общественным. При анализе отклоняющегося поведения социальный подход ориентирован на внешние формы адаптации и игнорирует индивидуально-личностную гармоничность, "приспособленность к самому себе", принятие себя и отсутствие так называемых психологических комплексов и внутриличностных конфликтов.

Психологический подход в отличие от социального рассматривает девиантное поведение в связи с внутриличностным конфликтом, деструкцией и саморазрушением личности. Имеется в виду тот факт, что сутью девиантного поведения следует считать блокирование личностного роста и даже деградацию личности, являющихся следствием, а иногда и целью отклоняющегося поведения. Девиант в соответствии с данным подходом осознанно или неосознанно стремится разрушить собственную самоценность, лишить себя уникальности, не позволить себе реализовать имеющиеся задатки.

В рамках психиатрического подхода девиантные формы поведения рассматриваются как преморбидные (доболезненные) особенности личности, способствующие формированию тех или иных психических расстройств и заболеваний. Под девиациями зачастую понимаются не достигшие патологической выраженности в силу различных причин отклонения поведения, т.е. те "как бы психические расстройства", которые не в полной мере соответствуют общепринятым критериям для диагностики симптомов или синдромов. Несмотря на то, что эти отклонения и не достигли психопатологических качеств, они все же обозначаются термином расстройства.

Этнокультуральный подход подразумевает тот факт, что девиации следует рассматривать сквозь призму традиций того или иного сообщества людей. Считается, что нормы поведения, принятые в одной этнокультуральной группе или социокультуральной среде, могут существенно отличаться от норм (традиций) иных групп людей. Вследствие этого существенным признается учет этнических, национальных, расовых, конфессиональных особенностей человека. Предполагается, что диагностика поведения человека как отклоняющегося возможна лишь в случаях, если его поведение не согласуется с нормами, принятыми в его микросоциуме или он проявляет поведенческую ригидность (негибкость) и не способен адаптироваться к новым этнокультуральным условиям (например, в случаях миграции).

Возрастной подход рассматривает девиации поведения с позиции возрастных особенностей и норм. Поведение, не соответствующее возрастным шаблонам и традициям, может быть признано отклоняющимся. Это могут быть количественные (гротескные) отклонения, отставание (ретардация) или опережение (ускорение) возрастных поведенческих норм, так и их качественные инверсии.

Гендерный подход исходит из представления о существовании традиционных полоролевых стереотипов поведения, мужском и женском стиле. Девиантным поведением в рамках данного подхода может считаться гиперролевое поведение и инверсия шаблонов гендерного стиля. К гендерным девиациям могут относиться и психосексуальные девиации в виде изменения сексуальных предпочтений и ориентаций.

Профессиональный подход в оценке поведенческой нормы и девиаций базируется на представлении о существовании профессиональных и корпоративных стилей поведения и традиций. Имеется в виду, что профессиональное сообщество диктует его членам выработку строго определенных паттернов поведения и реагирования в тех или иных ситуациях. Несоответствие этим требованиям позволяет относить такого человека к девиантам.

Феноменологический подход к оценке поведенческой нормы, патологии и девиаций в отличие от социального, психологического или психиатрического позволяет учитывать все отклонения от нормы (не только социально опасные или способствующие саморазрушению личности). Используя его, можно диагностировать и нейтральные, с точки зрения общественной морали и права, поведенческие отклонения (к примеру, аутистическое поведение), и даже положительно окрашенные девиации (например, трудоголизм). Кроме того, феноменологическая парадигма позволяет усматривать за каждым из отклонений в поведении механизмы психогенеза, что способствует в дальнейшем выбору адекватной и эффективной тактики коррекции поведения. Так, трудоголизм как поведенческая девиация может быть рассмотрен и истолкован как аддикция, сформированная на базе стремления к уходу от реальности путем фиксации внимания на строго определенном виде деятельности, так и как проявление психопатологических особенностей, например, в рамках маниакального синдрома. Лишь феноменологический подход способен беспристрастно и объективно подойти к анализу отклоняющегося поведения и способствовать пониманию сущностных мотивов поведения человека.
Основой оценки девиантного поведения человека является анализ его взаимодействий с реальностью, поскольку главенствующий принцип нормы - адаптивность - исходит из приспособления (адаптивности) по отношению к чему-то и кому-то, т.е. к реальному окружению индивида. Взаимодействия индивида и реальности можно представить пятью способами: приспособление, противодействие или болезненное противодействие, уход и игнорирование. При противодействии реальности индивид активно пытается разрушать ненавистную ему действительность, изменять ее в соответствии с собственными установками и ценностями. Он убежден, что все проблемы, с которыми он сталкивается, обусловлены факторами действительности, и единственным способом достижения его целей является борьба с действительностью, попытка переделать реальность под себя или максимально извлечь выгоду из нарушающего нормы общества поведения. При этом ответом со стороны действительности по отношению к такому индивиду становится также противодействие, изгнание или попытка изменить индивида, подстроить его под требования реальности. Противостояние реальности встречается при криминальном и делинквентном поведении. Если рассмотреть все типы взаимодействия индивида и реальности на примере наркозависимости, то в рамках противостояния употребление наркотиков можно рассматривать как протест, эпатаж, нежелание мириться с окружающей действительностью.

Так называемое болезненное противостояние реальности обусловлено признаками психической патологии и психопатологическими расстройствами, при которых окружающий мир воспринимается враждебным в связи с субъективным искажением его восприятия и понимания. Симптомы психического заболевания нарушают возможность адекватно оценить мотивы поступков окружаю

Дата добавления: 2014-01-07