В 1961 Г. XXII съезд КПСС принял третью программу партии, которой предусматри­валось построение в СССР полного коммунизма в течение 20 лет

Ставились амбициозные задачи: в течение 10 лет догнать и перегнать США по количественным и качественным показателям развития экономики; обеспечить каждую семью отдельной квартирой или домом; ввести бесплатное коммуналь­ное обслуживание, бесплатный общественный транспорт; обеспечить население продовольствием и промышленными товарами по научно обоснованным нормам и др. В последующем гонка вооружений, серьезные ошибки в управлении, отсут­ствие достаточных стимулов для максимально эффективного труда каждого со­ветского человека предопределили провал в осуществлении данной Программы.

В частности, Хрущев лично настаивал на повсеместном распространении ку­курузы в качестве основной кормовой культуры для отечественного скотоводства. Возобновилось давление на личные подсобные хозяйства, что привело к сокра­щению производства сельскохозяйственной продукции в стране. Страну постиг очередной неурожай. В 1962 г. были существенно повышены цены на мясо, масло, другие продукты питания, впервые закуплено зерно за границей.

В духовной сфере «оттепель» оказалась непродолжительной и непоследова­тельной. Хрущев использовал деятелей культуры для критики Сталина. Вышла повесть «Один день Ивана Денисовича» А. И. Солженицына, в которой рассказы­валось о реалиях лагерной жизни. В журнале «Новый мир», которым руководил А. Т. Твардовский, публиковались острые и злободневные статьи. Однако при любых попытках критики изъянов советской системы, отхода от установленных рамок интеллигенция подвергалась жесткому нажиму. А. Т. Твардовского сняли с должности главного редактора. Б. Л. Пастернака вынудили отказаться от при­сужденной ему Нобелевской премии за роман «Доктор Живаго». На регулярных встречах с деятелями наук и культуры Хрущев диктовал «правила игры». Дози­рованная свобода породила среди интеллигенции разочарование.

В октябре 1964 г. Хрущев был отстранен от власти («ушел на пенсию по собст­венному желанию») в результате типичного «дворцового переворота». Верхи руко­водящего номенклатурного слоя критиковали своего бывшего лидера за «субъекти­визм» (навязывание своего личного мнения в противовес советам специалистов) и «волюнтаризм» (волевое решение тех или иных вопросов), но этим весь комплекс проблем, существовавших в стране, не исчерпывался. Необходимость реформ ощу­щалась весьма остро, но пути их проведения определялись крайне осторожно.

После смещения Хрущева появилось «коллективное руководство». Генераль­ным секретарем ЦК КПСС стал Л. И. Брежнев, Председателем Совета министров СССР — А. Н. Косыгин. Обязанности Председателя Верховного Совета СССР ис­полнял Н. В. Подгорный (с 1977 г. — Л. И. Брежнев). С легкой руки М. С. Горба­чева это двадцатилетие именуется периодом застоя. Руководители того времени предпочитали говорить о «стабильности».

Для стабилизации ситуации в стране после реформаторского зуда конца 1950-х — начала 1960-х гг. важную роль сыграли решения пленумов ЦК КПСС в 1964-1965 гг. Были восстановлены единые органы управления. Ликвидированы сов­нархозы и восстановлены министерства. Сократилось число централизованных показателей Главными стали полученная прибыль и рентабельность предпри­ятия. Сверхплановую прибыль разрешалось использовать на социальные нужды (строительство жилья, пионерских лагерей, премии и т. д.). Сельскому хозяйству простили долги. Продукция, полученная сверх плана, закупалась государством по повышенным цепам. В колхозах были введены ежемесячная гарантированная оплата труда, пенсии, появилась возможность получить паспорт и выехать в дру­гую местность. В развити сельского хозяйства государство стадо вкладывать зна­чительные средства: на механизацию (оснащение техникой), химизацию (удобре­ния) и мелиорацию (улучшение земель). Все эти, в общем-то, элементарные меры имели большой эффект, и за восьмую пятилетку (1966-1970) ежегодный прирост промышленной продукции составил 8%, а сельскохозяйственной — 4%, Улучши­лось снабжение населения, повысился материальный уровень многих семей.

Однако, как и во времена нэпа, самостоятельность, которую стали проявлять низовые руководители, показалась центральной и местной бюрократии чрезмер­ной и опасной. Под разными предлогами утвержденные планы передовых пред­приятий пересматривались в сторону увеличения. Тех, кто внедрял передовую технику и укреплял производственную дисциплину, обвиняли в стремлении со­здать безработицу. У передовых колхозов в порядке выполнения дополнитель­ных «добровольных» обязательств, взятых в ходе социалистического соревнования, начали забирать сверхплановую продукцию. Хозяйственная реформа преврати­лась в фикцию.

Брежневское руководство не видело большой нужды в реформах. С 1973 г. на­чался рост цен на нефть и газ на мировых рынках. СССР как крупнейший постав­щик сырья получал десятки миллиардов нефтедолларов. Все необходимое, но от­сутствовавшее в стране, закупали за границей.

В стране продолжалось наращивание производственных мощностей. Была построена сеть газопроводов из Западной Сибири в Европейскую часть страны и Европу. К 1984 г. завершилось строительство Байкало-Амурской магистрали. Военно-промышленный комплекс обеспечил паритет в атомных вооружениях с За­падом.

В стране сформировалась самодовлеющая суперструктура — ВПК (военно-промышленный комплекс). В искусственных условиях закрытой секретной систе­мы, спецфинансирования, льгот и преимуществ, недоступных другим социальным группам населения, находились миллионы рабочих, инженеров, научных работ­ников, связанных с ними военных специалистов. В СССР ежемесячно запуска­лись в космос 5-6 военных летательных аппаратов, проводились испытательные взрывы 15—20 атомных и водородных бомб. К 1991 г. в мире, по данным амери­канских экспертов, насчитывалось 50 млн. автоматов Калашникова и лишь около 8 млн. единиц американской винтовки М-16. Развитие гражданских отраслей счи­талось делом второстепенным, экономика оказалась милитаризованной. К 1989 г., по расчетам советских авторов, расходы СССР «на оборону» составили 51,9% от валового национального продукта или 73,1% от производственного националь­ного дохода.

В то же время постоянно ухудшались качественные показатели экономики: росли капиталоемкость, материалоемкость и энергоемкость производимой про­дукции; падали отдача от капиталовложений и производительность труда; низ­ким было качество большинства отечественных товаров. Постепенно рос дефицит (нехватка) промышленных и продовольственных товаров. Вокруг распределения ресурсов, товарных потоков сложилась «теневая экономика». На предприятиях создавались закрытые для посторонних системы распределения. Большая часть населения довольствовалась тем, что «давали» в длиннейших очередях, «достава­ли по блату». Население в своих трудовых коллективах, но далеко не во всех, стояло в очередях «на квартиру», «на машину», «на телефон», «на место в дет­ском саду», за холодильниками, телевизорами, коврами и т. д. В оплате труда пре­обладала уравниловка. Чтобы привлечь людей к неквалифицированной, грязной, непрестижной работе, занятым физическим трудом (шахтерам, лесорубам, груз­чикам и др.) платили в 2-3 раза больше, чем представителям других профессий (инженерам, учителям, врачам, научным работникам), получавшим около 100 руб­лей. Стабильность для большинства простых советских людей заключалась в том, что зарплату и отпускные платили вовремя. Дети ходили в школу, а летом их можно было бесплатно «сбыть» в пионерский лагерь и по льготной профсоюзной путевке (за 10—30% стоимости) поехать отдыхать в санаторий, «на море». Совет­ские хоккеисты стабильно становились чемпионами Европы, мира и Олимпий­ских игр, а фигуристы занимали почти весь пьедестал почета. Каждый год отмечали советские праздники, ходили на демонстрации, смотрели новогодний «Голубой огонек». «Уверенность в завтрашнем дне» считалась важным достижением совет­ского строя.

Дата добавления: 2014-01-07