Параметры ведущих мировых держав

Параметры великой державы	США	КНР	Индия	Бразилия	Россия
Территория	+	+/-	+/-	+	+
Природные ресурсы	+/-	-	-	+	+
Демография	+/-	+/-	+/-	+	-
Военный потенциал	+	+/-	+/-	-	+
Экономика	+	+/-	+/-	+/-	-/+
Передовые технологии	+	+/-	+/-	-/+	+/-
Наука и исследования	+	+/-	+/-	-	-/+
Образование	+	-	-	-	+
Культура	+	+/-	+/-	-/+	+
Традиция и культура думать и действовать глобально	+	-/+	-	-	+

Как видно, только Соединенные Штаты обладают в полном объеме параметрами великой державы, хотя происходит эрозия преимущественного положения этой страны по отдельным позициям. Существуют серьезные финансовые и социально-экономические проблемы. Американская экономика начинает уступать китайской по отдельным показателям.

В США имеются демографические проблемы, вызванные тем, что при росте населения в основном за счет афроамериканцев и иммигрантов (легальных, нелегальных и полулегально живущих в США) усугубляются этнические проблемы. Растет недовольство средних белых американцев последствиями роста расходов государства на социальное обеспечение дотационных слоев населения, большинство из которых иммигранты.

Для остальных мировых держав данные противоречивы. Каждая из них может пойти как по пути выравнивания характеристик, так и по пути утраты имеющегося потенциала. России были оставлены в наследство богатая научная школа, высокотехнологичные разработки в отдельных областях (космос, ОПК, медицина), высокообразованное население и ряд других, которые до сих пор делают ее образцом для, например, Индии, Китая, Бразилии. Однако «проживание» этого потенциала без движения вперед ведет к полной утрате позитивных характеристик. Сейчас Россия серьезно отстает не только от США, Японии и западноевропейских держав в развитии высоких и инновационных технологий, но и от Китая, Индии, Бразилии по капиталовложениям и темпам наращивания научно-технологического потенциала.

Индия и Китай, несмотря на бурный экономический рост, пока не могут до конца решить проблемы грамотности и образования населения, бедности и необустроенности отдельных территорий, отстают от США и России по ядерному потенциалу. Остро стоит и проблема обеспечения энергоресурсами и другими природными ресурсами, не достаточными для растущих запросов экономики и военного сектора. Сохраняется неопределенность в выборе формы и доли участия в мировом регулировании. Китай демонстрирует полную независимость во внешней и внутренней политике, не приемлет вмешательства в свои действия и жестко выступает против любого посягательства на свой суверенитет, но не демонстрирует такой же четкой и решительной позиции, когда речь идет о других странах. Индия пока выбрала путь «следования за США», что делает ее менее уязвимой перед КНР и Пакистаном. Вопросы глобального регулирования и порядка ее не очень волнуют.

Бразилия является самой слабой из великих держав в силу «молодости» на поприще глобальной политики, а также ввиду отсутствия у нее исторически сложившейся культуры и традиции действовать глобально. Она добилась немалых успехов в развитии экономики, пытается сказать свое независимое слово в «группе двадцати» и ВТО, пытается активно участвовать в политике группы БРИКС, имеет большую территорию и богатые природные ресурсы, но серьезно отстает по военному и научному потенциалам, образованию и другим параметрам. Важно отметить, что США не заинтересованы в повышении мирового статуса Бразилии, так как они не хотят ослабления американского влияния на Латинскую Америку в целом, что может произойти по мере увеличения регионального влияния Бразилии и Аргентины.

При рассмотрении параметров России интересно посмотреть, какие конкурентные возможности есть у нее в постсоветских странах (кроме стран Прибалтики).

У России остаются широкие возможности расширения и углубления взаимодействия с постсоветскими странами, но она уступает другим ведущим мировым державам в финансовых ресурсах: она не располагает такими же средствами, как США и Китай, для кредитов и инвестиций, хотя именно благодаря экономической и финансовой политике России в большинстве постсоветских стран в 1990-х – 2000-х годах, последним удалось поддерживать слабые экономики и выжить.

Не российские, а американские ученые подсчитали, каков был «российский вклад» в экономики Украины, Грузии, Киргизии, Таджикистана, Армении. Этот вклад был рассчитан на базе учета льготных условий, которые Москва предоставляла названным странам по линии снабжения энергоресурсами, взаиморасчетов, отказа от контроля над движением мигрантов, их предпринимательством в России, соответствующими доходами и их налогообложением.

Правда, этих льгот по-прежнему оказывается недостаточно для большинства республик бывшего СССР, все еще неспособных самостоятельно справиться с внутренними проблемами без новых постоянных «вливаний». Новые независимые страны заинтересованы в диверсификации источников внешней помощи, в том числе за счет развития отношений с конкурентами России.

По-видимому, конкурентная среда и в будущем будет вносить коррективы и сложности в политику России и в реализацию ее возможностей на постсоветском пространстве. Вместе с тем бывшие советские республики остаются исторически связанными территориями. Россия остается очень привлекательным партнером в решении многих вопросов, в том числе в сфере безопасности.

Китай, Индия, Турция и отдельные страны ЕС редко планируют оказание реальной помощи в восстановлении отставших стран. Скорее, их интересует доступ к ресурсам и дешевой рабочей силе малых стран без серьезных вложений в их развитие. Сотрудничество с Россией на двусторонней основе и в рамках существующих организаций пока выглядит более благоприятствующим их развитию и укреплению государственности стран СНГ на долгосрочную перспективу⁵.

Важность правильного выбора ясна и для Российской Федерации, и для ее соседей. Особенно актуальными вопросы безопасности стали в контексте осложнения ситуации в регионе Ближнего Востока и Северной Африки. Число ослабленных экономически и политически революционных и постреволюционных стран пополняется. Растет число обездоленных мигрирующих людей. Одновременно с революциями активизируются криминальные структуры. В такой ситуации каждой из стран «Малой Евразии»⁶ стоит задуматься о будущем и векторах своей внешней политики. На первый план выступает обеспечение безопасности государства. Вряд ли стоит надеяться на то, что все играющие на постсоветском поле ведущие мировые державы реально озабочены обеспечением безопасности и стабильности всех территорий. Каждая из сильных держав намерена решать собственные задачи. Все понимают, что упускать время нельзя: нельзя упустить возможности будущего развития, подняться выше в мировой иерархии.

Таблица 2.
Влияние великих держав на постсоветском пространстве

Позиции в постсоветских странах	Россия	Китай	США	Европейский Союз	Индия
Экономика:	+	-	-	-	-
Макроструктура,	+	-	-	+/-	-
интеграция,	+	-	-/+	+/-	-/+
энергетика,	+	-/+	-	+/-	-/+
рынок труда.	+/-	+	-	+/-	-/+
инвестиции	+/-	+	-/+	+	-/+
Политическая сфера:
Сходство политических режимов.	+	+	-/+	-/+	-
общая история,	+	-	-	-/+	-
сходство элит.	+	-/+	-/+	-/+	-
политическое влияние (революции)	+	-	+	+	-
Сфера безопасности:
общность угроз.	+/-	-/+	+/-	+	+
организации по безопасности,	+	+	-/+	-/+	-
сходство ВС,	+	+	-	-	-/+
военное присутствие	+	-	+/-	-/+	-
Культура:
общая история.	+	-	-	+/-	-
культурная совместимость	+	-/+	-/+	+	-
Общий ресурсный потенциал,
который может быть использован
для поддержки экономики
и предоставления гарантий	+/-	+/+	+/+	-	-
безопасности пост-советским
странам (финансы, совместные
компании, технологии,
специалисты, вооруженные силы)

Осознание коварства вступления на путь «глобального регулирования в одиночку» происходило в США постепенно. Только в начале 2010-х годов появились американские публикации по поводу того, что и как успели сделать Соединенные Штаты, а что им сделать не удалось. Эксперты и политики поднимают вопрос о необходимости ограничить американскую сферу деятельности, однако тенденции к сужению сферы американских интересов на практике пока не наблюдается. С этим связана и возникшая в США дискуссия о «бережливой» внешней политике.

Сохранить статус глобального лидера без перенапряжения сил можно двумя способами: или разумно сокращая сферу деятельности и тратя меньше средств, или уменьшая расходы и вовлекая в реализацию своих планов других игроков, вынужденных финансировать предложенную программу. Предполагается, что все участники получат свою выгоду, но основной выигрыш достанется главному организатору – лидеру. Соединенные Штаты пытаются утвердить именно такой формат отношений с ведущими мировыми державами и другими участниками мировой политики.

Сложности возникают из-за того, что планы и масштабы международной деятельности Америки глобальны, объектное поле американской стратегии выросло количественно и усложнилось качественно. Взятая на себя роль «премьер-министра в глобальном правительстве», пока окончательно не оформившегося и частично реализованного в «группе восьми» и «группе двадцати», ООН, НАТО в совокупности со структурами ЕС, престижна, но и весьма затратна. Еще важнее, что бремя глобального управления начинает сказываться, пусть и не очень сильно, на положении в стране и страны в мире. Американское безальтернативное лидерство пока не признается всеми ведущими державами. В отличие от Соединенных Штатов, остальные ведущие мировые державы по-разному и в силу разных причин стараются придерживаться принципа бережливости в практической внешней политике. Китай, несмотря на впечатляющую экономическую мощь, не торопится тратить средства на решение глобальных проблем, продолжает наращивать мощь и исправлять диспропорции внутри страны. Индия уклоняется от глобальной политики, отдавая предпочтение наращиванию экономической и военной мощи. Бразилия и Аргентина не готовы к большой политике. Турция остается региональной державой, а Япония сильно ограничена внутренними факторами и близостью сильных игроков – США и КНР. Россия, следуя традиции, продолжает проводить довольно затратную внешнюю политику для своего настоящего потенциала, хотя масштабы ее затрат вряд ли сопоставимы с американскими.

По оценке большинства американских политологов, реализация глобальной стратегии при администрации Дж. Буша-мл. и «самообольщение силой» привели к некоторому перенапряжению, нанесли ущерб престижу США, удорожили американскую внешнюю политику. Это еще больше взвинтило инфляцию, усугубило проблему государственного долга, пагубно сказалось на мировых финансах.

На тревожные симптомы в развитии мировой и американской экономики указывают многие американские и отечественные экономисты. Отмечается, что у США не осталось средств для покрытия своих гигантских долгов и дефицитов, кроме решительного сокращения внутренних и внешних расходов, повышения налогов (прежде всего корпоративных) и новых заимствований. Указывается, что в стремлении к оптимизации бизнеса и получению больших прибылей за счет как дешевой рабочей силы, так и доступа к обширным рынкам для своей продукции, американские корпорации вынесли производство за рубеж, лишая своих граждан рабочих мест. Масштабы текущей «деиндустриализации» выдвинули реальную угрозу национальной безопасности.

В работах разных авторов упоминается проблема старения населения и увеличения числа тех, кто будет пользоваться социальными льготами, прежде всего пенсиями и медицинским страхованием. Об этом задумываются как в США, так и в Китае. В КНР число пенсионеров быстро растет, и в условиях контролируемой рождаемости, по прогнозам самих китайцев, к 2050 г. число неработающих может оказаться сопоставимым с работающей частью населения. Хотя китайцы могут рассчитывать на более скромные отчисления государства, чем граждане США и других высокоразвитых стран, учитывая количество пенсионеров, расходы будут огромными.

Американцы обеспокоены тем, что начиная с 2011 г. в пенсионный возраст вступит поколение людей, рожденных в период «бэби бума» 1946-1964 годов (около 77 млн. чел.). Для выплаты пенсий и обеспечения их прав на все социальные льготы потребуются огромные средства, которых в казне нет.

Можно ли всерьез рассчитывать на то, что внешняя политика США станет «бережливой», что руководство страны – демократическое или республиканское – пойдет на сужение сферы американских интересов?

Обещания Б. Обамы привлечь как можно больше стран для реализации планов по преобразованию мира на демократических основах, уделять больше внимания экономическим проблемам, уйти из Ирака и Афганистана были встречены с одобрением в Соединенных Штатах. Американцы увидели в этом стремление снизить затраты на внешнюю политику и уделить больше внимания внутренним проблемам. В течение первых двух лет президентства Б. Обама пытался решать первоочередные социально-экономические задачи, хотя и не во всем успешно. Можно обвинять в этом республиканцев в конгрессе, но были и другие причины, коренившиеся в политических и экономических проблемах, накапливавшихся длительное время. Кроме того, похоже, внешняя политика стала занимать внимание администрации больше, чем внутренняя. После начала событий в Северной Африке, прежде всего, в Ливии, президент Б. Обама и государственный секретарь Х. Клинтон в основном переключились на международные вопросы.

Несмотря на то что Америка остается объектом постоянной критики, отдельные американские политологи продолжают определять функции США как «глобального управляющего», без которого мир чувствовал бы себя гораздо хуже. С этим можно в определенной степени согласиться, однако, как представляется, действия сверхдержавы вступили в противоречие с интересами многих стран. Пока не ясно, как в нынешних условиях отнесутся к увлеченности демократов внешней политикой американские избиратели. Предвыборная президентская кампания уже началась, а значит, у них есть основания бояться, что политика США, в случае повторного избрания Б. Обамы останется глобальной, жесткой и дорогой для рядовых американцев.

Не ясно, как может обернуться дело и в случае победы республиканцев. Появление так называемой «Чайной партии», активная политическая кампания ее отдельных лидеров, в частности Рона Пола (конгрессмен от штата Техас), Рэнда Пола (сенатор от штата Кентукки), Сары Пейлин (губернатор Штата Аляска) помогли республиканцам победить на выборах в Конгресс в 2010 году. Активисты «Чайной партии» являются сторонниками решительной борьбы с террором и любой угрозой, которая может нанести ущерб интересам и безопасности Америки (Иран, КНДР, даже Китай). Они выступают против участия в международных организациях, сковывающих свободу действий Соединенных Штатов. Иными словами, они против «либерального интернационализма» как такового, против того, чтобы строительство либерального мирового порядка было приоритетом американской политики.

Как отмечают американские исследователи, политики из «Чайной партии» не являются изоляционистами, они схожи по взглядам с теми популистами, которые в 1940-х годах сплотились вокруг президента Г. Трумэна. Им ближе борьба с конкретными угрозами (при администрации Трумэна – с коммунизмом и СССР), а не защита либерального мирового порядка вообще⁹. Поэтому их не удовлетворяет провозглашенная администрацией Обамы политика переустройства мира на основе демократизации и восстановления американского глобального либерального лидерства. Они – за более решительные и не обязательно коллективные действия.

«Новые популисты» говорят словами, понятными американцам, озабоченных порядком и достатком в своей стране и защищенностью от всевозможных угроз. Как показывают опросы, страна разделена почти поровну – на тех, кто поддерживает «глобальную политику» – 46%, и на тех, кто считает, что Америке следует заниматься «своими делами» – 44%.

Реакция американцев на события весны 2011 г. в Северной Африке показала, что идеи «незаменимости Америки» для остального мира, ее ответственности за будущее других стран сохраняют мощную притягательность для американских граждан разных возрастов. Вот почему есть основания полагать, что в любом варианте – демократическом или республиканском – внешняя политика США останется дорогой, а все обозначенные экономические проблемы лишь усилятся.Граждане США привыкли и хотят потреблять, как можно больше. Граждане Китая и Индии заинтересованы, чтобы потребление американцев росло, а не сокращалось, потому что именно сбыт товаров в Америке позволяет новым экономическим лидерам сохранять стимулы для увеличения собственного производства на экспорт.

Активно обсуждается вопрос о природных ресурсах, в первую очередь энергетических. Нефть и газ, по оценкам специалистов, еще долго будут оставаться основными, так как разработка альтернативных видов энергии в широких масштабах – дело далекого будущего. Для крупных государств с мощной экономикой и ОПК они долго еще не смогут (если вообще смогут) стать достаточными для удовлетворения нужд страны в полном объеме. Атомная энергетика стала объектом острых дискуссий из-за аварии в Японии в 2011 году.

Соединенные Штаты, добиваясь почти абсолютной защищенности во всем, в том числе в получении и использовании энергоресурсов, стремятся контролировать источники этих ресурсов если не прямо, то косвенно – через дружественные режимы и подконтрольность тех или иных территорий, богатых ресурсами. Озабоченность вызывает то, что освоение богатых ресурсами территорий ведется не без силовой поддержки в форме дорогостоящих военных операций по смене режимов. Фактом является то, что политика «демократизации силой» оказалась в первую очередь нацеленной на страны-производители энергоресурсов (в 2003 г. – сначала – Ирак, в 2011 г. – Ливия).

«Нефть – враг демократии» – такой новый лозунг предлагается взять на вооружение Америке, что позволит ей сэкономить средства и реализовать поставленную цель демократизации мира без больших затрат и военного вовлечения. «Новое сдерживание» государств-оппонентов путем лишения их источников получения средств к существованию своих режимов и проведению агрессивной политики предлагается в качестве основы американской стратегии в ХХI веке. Сторонникам этого подхода ясно, что добровольно и быстро американцы не пойдут на существенное сокращение потребления, например бензина (электроэнергию они стараются экономить уже давно), поэтому предлагается повысить цены на бензин, что вынудит отказываться от машин и пересаживаться на общественный транспорт.

В Соединенных Штатах такая политика может привести к серьезным осложнениям жизни американцев, живущих в городах, где нет или почти нет городского транспорта, или в местах, где без автомобиля человек оказываетесь отрезанным от жизни. Кроме того, основной городской транспорт – автобусы – тоже ездят на бензине. Железнодорожный транспорт в США весьма дорог и ограничен в маршрутах. Остаются вертолеты и самолеты, которыми американцы активно пользуются. Но как обеспечить передвижение людей в обычных городах, городках и деревнях, добиваясь бережливости для сдерживания стран – сырьевых диктаторов, не совсем понятно.

В контексте разговоров о бережливости и снижении внешнеполитической активности США обсуждается вопрос о российско-американских отношениях. Россия, вместе с Китаем и Ираном, называется одним из раздражителей и возможных препятствий для проведения наступательной американской внешней политики. С приходом в Белый дом администрации Б. Обамы нельзя было не заметить, что критика в адрес России отошла на задний план, точнее, приняла латентный характер. Это позитивный факт, так как постоянный негативный и эмоционально-критический контекст мешает отношениям. По отдельным проблемам безопасности, глобального и регионального управления, решения ряда глобальных проблем ведется диалог, что само по себе также факт положительный.

Как часто говорят сами американские политологи, России уделяется не так много внимания в научных исследованиях, заявлениях политиков, внешнеполитических документах потому, что Россия более не является серьезной «проблемой» для США, то есть не считается препятствием для реализации целей и задач глобальной стратегии Вашингтона.

В России тоже привыкают к тому, что после распада СССР сосредоточенность Вашингтона на отношениях с Москвой исчезла. Можно допустить, что это не обязательно плохо для России – быть вне фокуса пристального внимания США (хотя, надо полагать, что американцы лукавят, говоря о радикальном падении интереса к Москве). Привлекать внимание США важно там и тогда, когда это необходимо и выгодно России. В иных случаях излишнее внимание Вашингтона может вести к сужению возможностей маневрирования. Между тем в условиях полицентричности мировой системы и «диффузии силы» маневрирование стало более важным, чем прежде.

Искусство маневра особенно важно для России потому, что ее положение среди ведущих мировых держав амбивалентно=двойственно. Ведущие американские и западноевропейские политологи по-прежнему часто о

пределяют ее как великую державу, находящуюся в процессе упадка. Российская Федерация остается одним из объектов американской политики в контексте выполняемых планов в различных сферах жизнедеятельности Америки. Соединенные Штаты сохраняют жесткость в проведении политики на отдельных направлениях. Но их действия в отношении крупных держав дипломатичны. Вашингтон добивается целей более медленным, но зато и более проверенным путем. Американцы не торопятся, продлевают время, так как по имеющимся прогнозам, к 2025– 2050 годам расклад сил среди ведущих мировых держав может измениться. Могут произойти технологические прорывы в области высоких технологий, которые дадут преимущества США с точки зрения потенциала для проведения активной международной политики.

Ни один американский политик или специалист по международным отношениям не советует США устраниться от глобального регулирования, от демократического переустройства мира. Рекомендации сводятся к тому, как сохранить регулирующий потенциал Америки. Для администрации Б. Обамы и для будущих администраций жизненно важен вопрос о консолидации американоцентричного, либерального мирового порядка. На карту поставлен престиж Америки и ее способность переломить ситуацию и придать процессу преобразования мира по-американски необратимый характер.

С практической точки зрения задача США в среднесрочной перспективе состоит в том, чтобы заставить другие страны вносить более весомый вклад в урегулирование ситуации в тех странах, которые Вашингтон избрал объектом строительства демократии при помощи силы. Добившись военной победы, США желают, чтобы другие государства включились в оказание помощи по реализации американских «послевоенных проектов» в побежденных странах. При этом все усилия американской дипломатии подчинены цели сохранить наиболее благоприятные условия для дальнейшей деятельности США в контролируемых регионах.

Поскольку государство остается ведущим субъектом мировой политики, «право сильнейшего» и вообще «право сильного» не утрачивают своей значимости. Формально США не отказываются от «мягкой мощи», но сфера ее применения в политике США и многих других государств, скорее, свертывается, чем расширяется. Наметились признаки перехода к «психологической войне», «информационной войне», а также к «экономическому сдерживанию» по аналогии со сдерживанием военным. Эти явления не вписываются в гипотезу об универсальном значении «мягкой мощи».

России, у которой пока остаются хорошие, но очень неровные показатели для приобретения или восстановления статуса великой державы, как никогда важно упорно работать. В кругу великих держав ХХI века не будет места экономически слабым государствам.

Страны с наиболее крупными оборонными бюджетами

Место в мире	Страна	Затраты на оборону, $ млрд	Доля ВВП, %	Изменение оборонного бюджета в 2010-м в сравнении с 2001 годом, %	Доля военных мировых затрат, %
	США		4,8	+81	42,8
	Китай		2,1	+189	7,3
	Великобритания	59,6	2,7	+22	3,7
	Франция	59,3	2,3	+3	3,6
	Россия	58,7	4,0	+82	3,6
	Япония	54,5	1,0	-2	3,3
	Саудовская Аравия	45,2	10,4	+63	2,8
	Германия	45,2	1,3	-3	2,8
	Индия	41,3	2,7	+54	2,5
	Италия	37,0	1,8	-6	1,8

Дата добавления: 2014-01-20