Тема 6. Информационное обеспечение ит в менеджменте. Внемашинное информационное обеспечение

Необремененные вековыми традициями в обла­сти художественных стилей, американские художни­ки и архитекторы искали новые формы, созвучные времени и характеру индустриального производства. Начала рождаться новая профессия дизайнера.

Развитие промышленности в Америке началось значительно позже европейской. В отличие от Евро­пы, Америка была богата сырьем, но бедна квали­фицированной рабочей силой. Начавшаяся в 50-е гг. индустриализация коснулась прежде всего тех ви­дов сложных ремесел, где требовался квалифици­рованный ручной труд. С 1860 по 1895 гг. промыш­ленное производство выросло в 7 раз и США, обо­гнав Германию и Францию, вышли на второе место в мире после Англии.

ФУНКЦИОНАЛИЗМ. ЧИКАГСКАЯ АРХИТЕКТУРНАЯ ШКОЛА

РАННИЙ АМЕРИКАНСКИЙ

На рубеже XIX-XX вв. заметным явлением стала промышленная архитектура США, экзотичные для Ев­ропы высотные и конторские дома, и отдельные, односемейные коттеджи, оснащенные новейшими средствами жизнеобеспечения.

Дизайнерский бум начался в США только в конце 20-х годов и достиг своего первого пика во время прове­дения Всемирной выставки в Нью-Йорке (1939-1940). Тем не менее, ранний американский функционализм привле­кает историков дизайна: в нем видят универсальную модель развития «дизайна для всех».

Впервые европейская общественность столкнулась с американскими изделиями и бытовым оборудованием на 1й Всемирной промышленной выставке в Лондоне в 1851 году, где, наряду с другими изделиями, была показана школьная парта на чугунных опорах. В ней все было тщательно приспособлено к возрасту ученика, его анато­мическому строению, характеру занятий. Простота, тех­ническая точность и правильность формы представлен­ных в экспозиции выставки изделий поражала наблюда­телей. Приводится целый ряд восторженных высказываний на­блюдателей. Обращают внимание на настольные часы с отлично продуманным механизмом, стулья - от простых деревянных рабочих скамей до кресел, совершенно лишенных пышной резьбы по дере­ву, царапающей наши руки и рвущей одежду. Все американское оборудование соответствует своему назначе­нию и проникнуто духом комфорта. Француз Леон де Лаборд видит в американцах "промышленную нацию, которая становится художником", добавляя, что "Амери­ка пойдет своим собственным путем". Подобное же мне­ние высказывал и Готфрид Земпер.

Известный ученый Ф.Рело, возглавлявший немец­кую делегацию на Филадельфийской промышленной выставке 1876 года, был поражен красотой формы, которую придают американцы своим инструментам и маши­нам. В своих "Письмах из Филадельфии" он писал: "То­поры, большие ножи, мотыги, охотничьи ножи, молотки выполнены с таким разнообразием и так красивы, что не могут не вызывать восхищения и удивления. Они на­столько хорошо соответствуют своему назначению, что кажется, будто бы предвосхищают наши потребности". Директор Берлинского музея прикладных искусств Юлиус Лессинг, увидев американские инструменты на Международной выставке 1878 года в Париже, испытал, по его словам, такое же сильное эстетическое удоволь­ствие от экспонируемых американских топоров, как от настоящих произведений искусства. Он отметил красоту линии, которая была достигнута "не украшениями, а одной только формой топора, удобной для человеческой руки и сообразной с движением человеческого тела при пользо­вании им..."

В официальном французском отчете о выставке 1876 года отмечается, что в Америке создан новый стиль, который проявляется во всех формах прикладного ис­кусства. На примере мебели его отличия в характерном использовании плоских поверхностей при меньшем ко­личестве деталей.

Были среди европейских экспертов, рассчитывавших найти в американских экспонатах европейские формы, и прямо противоположные мнения. Полное отсутствие ук­рашений на некоторых предметах для ежедневного по­требления показывало «в каком печальном состоянии на­ходится американский художественный вкус».

Чикагская архитектурная школа

Изобретение парового лифта (первый образец был установлен в Нью-Йорке в 1857 г.), а вслед за ним и открытие электричества (1880) практически решало про­блемы подъема на большую высоту. Однако традицион­ная строительная технология, связанная с камнем или кирпичом стала препятствием роста зданий в высоту. Используя строительную технику, уже апробированную на промышленных пакгаузах, архитекторы чикагской школы попытались заменить несущие стены стальной конструкцией. Новшество имело успех и очень скоро по­лучило распространение. Необремененные веко­выми традициями американские архитекторы оказались в архитектурном авангарде при разработке оригиналь­ных решений, связанных с технологией строительства жилых помещений и вызванных к жизни технической революцией. Небоскреб стал наглядным символом пре­восходства американской экономики.

Наиболее свободным от традиций европейской архи­тектуры было архитектурное направление, возникшее в к. 70-х гг. в Чикаго и известное под названием Чикагской школы. В Чикагской школе были разработаны новые принципы постройки многоэтажных конторских зданий с использованием легкого и прочного стального каркаса и больших остекленных плоскостей. Такая архи­тектура создавалась в тесном сотрудничестве с инжене­рами и была в первую очередь индустриальным строи­тельством.

Значение Чикагской школы для истории архитекту­ры состоит в том, что впервые в XIX в. был преодолен разрыв между конструкцией и формой, между инжене­ром и архитектором. Это разделение характеризовало все предшествующее развитие архитектуры века. С по­разительной смелостью архитекторы Чикагской школы старались освоить чистые формы, в которых конструк­ция и архитектура объединены в целое.

Основатель Чикагской школы Уильям ле Барон Дженни (1832-1907) до того, как стать архитектором, был инженером. Видимо поэтому архитектурные детали и декоративные украшения играли в его работах незначительную роль. В мастерской Дженни прошли под­готовку многие будущие архитекторы Чикаго, в том числе и Луис Салливен.

Луйс Салливен (1846-1924), архитектор, публицист, является одним из самых известных представителей Чи­кагской школы. Он один из первых стал проектировать здания с металлическим каркасом в виде облицованных кубов, превратив их полностью в здания машинной эпо­хи. Из традиционных архитектурно-оформительских при­емов у него можно встретить только орнаменты на ниж­них и самых верхних этажах. При минимуме декора гармония достигалась, главным образом, пропорциями ос­новных объемов, ритмом окон, совершенством отделки деталей. Считая критерием истинности творче­ства соотношения формы и функции, он формулирует закон природы: «Каждая вещь в природе имеет форму, иначе говоря - свою внешнюю особенность, указываю­щую нам, чем именно она является, в чем ее отличие от нас и других вещей... Всюду и всегда форма следуем за функцией - таков закон. Там, где неизменна функция, неизменна и форма». Так возникла формула Салливена "Форма следует за функцией", ставшая поз­же лозунгом функционалистов.

Фрэнк Ллойд Райт

Особое место в становлении и развитии индустри­ального дизайна принадлежит общепризнанному патри­арху американской архитектуры Франку Ллойду Райту, автору более сотни проектов жилых домов, ряда адми­нистративных и общественных зданий, среди которых известный "Дом над водопадом" для Э.Кауфманна (1936), музей Гуггенхейма в Нью-Йорке (1943-59). Широко изве­стны его интерьерные работы и мебельные проекты, ко­торые всегда были продолжением его архитектурных решений. Мебель Райта для «домов прерий», отличающаяся изысканными пропорциями и подчеркну­той геометрией без каких-либо декоративных украше­ний, занимает почетное место в истории мирового дизай­на. Выпущенная спустя сто лет вновь серийно в середи­не 80-х годов, она оказалась совершенно современной. Сегодня около тридцати мебельных проектов выпускается известной итальянской фирмой «Кассина» и пользуется спросом как художественное произведение. Начало творческого пути Ф.Л.Райта также связано с Чикагской школой, где он в мастерской двух лучших архитекторов того времени - Саливена и Адлера начал свою проектную деятельность.

С 1932 года Райт много времени стал отдавать пе­дагогической деятельности. Он оставил после себя нема­ло книг, статей, записей лекций, именуя конец XIX века веком стали и пара, с помощью которых пишется под­линная летопись новой культуры. Научная мысль, вопло­тившись в металл и приняв формы промышленно изго­товленных вещей, является двигателем прогресса обще­ства. Человека всюду стали окружать машины. Машины заменяют человека на тяжелых работах, расширяют его кругозор. Локомотивы и пароходы, станки, осветитель­ные приборы и военные машины становятся на то место в человеческой культуре, которое раньше занимали тво­рения различных художников. Райт призывал изучать работу машины, ее логику, ее формы, ее влияние на людей, не допускать того, чтобы с помощью машины индустриальным путем тиражировалась пошлость и эк­лектика. Отвергая ручное производство как слишком дорогостоящее, он утверждал, что дизайнеры долж­ны создавать прототипы изделий массового машинного производства, предварительно изучив технологию совре­менного производства и свойства материалов.

Хотя в Великобритании и Германии существовали богатые традиции теории дизайна, промышленный ди­зайн, как самостоятельная профессия, по мнению ряда ученых, впервые появился в Америке, где формирование общества массового потребления началось раньше, чем в Европе. Такие потребительские товары, как автомобили, стиральные машины, холодильники, радиоприемники, бытовые электроприборы в 20-е годы стали доступными большинству американцев, благодаря чему значительно ускорился темп жизни.

В Европе Америка воспринималась кузницей нового стиля «машинного века». Посетивший Америку в 1893 году австриец Адольф Лоос, пораженный мощью и нео­быкновенной красотой портовых кранов, автострад, зер­нохранилищ, вернулся в Европу убежденным рациона­листом. Молодые архитекторы Ле Корбюзье и Вальтер Гропиус, ставший впоследствии директором Баухауза, изучали американскую промышленную архитектуру, формы паровозов и пароходов.

Дата добавления: 2014-01-20