Общие закономерности развития неформальной экономики XX в

Обобщая современные научные представления зару­бежных исследователей о НЭ, можно сформулировать следующие выводы.

НЭ (как и теневая экономика в целом) является гло­бально-историческим феноменом, присущим в той или иной мере всем общественным системам. Она находила и находит свое место и в «первом мире» (в развитых «капиталистических» странах), и во «втором мире» (в «коммунистических» странах), и в «третьем мире» (в развивающихся странах). Более того, история НЭ от­нюдь не ограничивается современной эпохой: нефор­мальные экономические структуры существовали в доиндустриальных обществах (вспомним хотя бы о внецеховом ремесле в западноевропейс ком средневековье), возможно, они будут существовать и в обществе по­стиндустриальном.

НЭ многофункциональна. С одной стороны, она игра­ет роль своеобразной «свалки» отживающих институтов, обеспечивая временное выживание городских и сель­ских маргиналов, консервируя рудиментарные формы производственных отношений (например, семейные неформальные «микрофирмы» основаны во многом на ар­хаичных отношениях личной зависимости). С другой стороны, НЭ можно рассматривать и как «дубликат» господствующих в данный период институтов: не фор-малы производят обычные товары и услуги, потребляе­мые субъектами официальной экономики, причем зака­зы для НС часто исходят от «формального» бизнеса. Наконец, НЭ есть «полигон» новых институтов. Явля­ясь совокупностью мелких и мельчайших предпринима­тельских единиц, с легкостью изменяющих ассорти­мент, технологию, внешние и внутренние хозяйствен­ные связи, НЭ демонстрирует высочайшую гибкость и выживаемость. Согласно концепции Э. де Сото саму промышленную революцию XVIII в., положившую на­чало современной капиталистической индустрии, мож­но рассматривать как результат борьбы капиталистов-«неформалов» с меркантилистским государственным регулированием, тщетно пытавшимся законсервировать цеховую систему и исключительные привилегии торго­вых и иных монополий. Именно «тихая революция» не­формальных производителей создает конкурентную ры­ночную среду в современных странах «третьего мира». Наконец, предпринимательство в России и других стра­нах бывшего «социалистического лагеря» развивается именно на почве традиций ранее запрещенного тенево­го бизнеса.

НЭ по своей природе имеет рыночный и конкурент­ный характер. Мелкие производители, скрывающиеся от надзора контролирующих организаций, могут ориен тироваться только на платежеспособный спрос таких же обособленных друг от друга покупателей. Неформаль­ное производство использует в основном не капиталь­ные, а трудовые ресурсы (иначе говоря, человеческий капитал в НЭ более важен, чем капитал физический). Производимая неформалами продукция имеет пример­но тот же (или несколько более низкий) уровень каче­ства, что и продукция легальных предпринимателей, но производится с более низкими издержками (нефор­мальные бизнесмены экономят на издержках подчине­ния закону — не платят налогов и социальных плате­жей, могут давать зарплату ниже законодательно уста­новленного минимума и т. д.). Уровень доходов в неформальном секторе в целом несколько ниже, чем в формальном, или примерно равен ему, однако диффе­ренциация доходов гораздо выше.

НЭ является тем сектором теневой экономики, кото­рый наиболее производителен и полезен для общества. В условиях командной экономики социальная роль производителей-неформалов достаточно двусмысленна. События гражданской войны в России показали, что «мешочники» не только снабжали города хлебом, но и составляли основу «зеленого» движения, толкавшего страну в пучину анархии. На закате советской эпохи «цеховики» также, с одной стороны, удовлетворяли по­требительский голод на дефицитные промтовары, но, с другой стороны, подрывали своей коррупционистской деятельностью остатки авторитета отечественного пар­тийно-государственного аппарата. В рыночном хозяйст­ве рядовые потребители и даже легальные фирмы с удо­вольствием приобретают дешевые товары и услуги, не обращая внимания на правовой статус их производите­лей и продавцов; правительства склонны при этом ми­риться с потерей части своих потенциальных доходов, если это стимулирует экономический рост. Соответст­венно, если при централизованно управляемых систе­мах правительство придерживается в отношении НЭ стратегии решительного подавления, стремясь ликвиди­ровать неформалов «как класс», то при децентрализо­ванных системах оно де-факто молчаливо игнорирует неформалов или старается включить их в систему ле­гального бизнеса, «формализовать», но не уничтожить. Неформальная экономика гораздо менее опасна для об­щества, чем другие формы теневой экономической дея­тельности типа «беловоротничковой» и организованной преступности, и потому она должна рассматриваться не столько как враг, сколько как потенциальный помощ­ник легальной экономики.

Лекция «ЧЕРНАЯ» ТЕНЕВАЯ ЭКОНОМИКА

Экономическая теория преступлений и наказаний (economics of crime and punishment) исследует экономи­ческое «подполье» — мир за рамками «общественного договора», мир, где действуют преступники и борющие­ся с ними стражи порядка. Экономический подход к анализу преступной и правоохранительной деятельно­сти в России практически совершенно неизвестен, хотя актуальность этого направления научного поиска для нашей страны гораздо выше, чем для развитых стран Запада, где родилась эта теория.

Дата добавления: 2014-01-20