Общеправовые принципы уголовно-исполнительного права

Принцип законности - конституционный принцип. Он закреплен в ряде статей Конституции (ст. 4,13,15,17-19 и др.), а также в междуна­родных правовых актах. Общеправовой нормой является ч. 2 ст. 15:

«Органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Кон­ституцию Российской Федерации и законы».

Уголовно-правовое и уголовно-исполнительное содержание принципа законности выражено в ч. 1 ст. 50 Конституции РФ: «Никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление» и в ч. 1 ст. 10 УИК РФ, согласно которой Российская Федерация обеспечивает законность при­менения средств исправления.

В уголовно-исполнительном праве законность при исполнении на­казания закреплена в качестве основополагающего принципа уголов­но-исполнительного законодательства Российской Федерации. В соот­ветствии с принципом законности только УИК РФ определяются:

- основания исполнения наказаний и применения иных мер уголовно-правового характера;

- права и обязанности осужденных исходя из порядка и условий отбывания конкретного вида наказания;

- порядок и условия исполнения и отбывания наказаний, приме­нения средств исправления осужденных;

- порядок деятельности учреждений и органов, исполняющих на­казания;

- порядок участия органов государственной власти и органов мест­ного самоуправления, иных организаций, общественных объедине­ний, а также граждан в исправлении осужденных;

- порядок освобождения от наказания;

- порядок оказания помощи освобождаемым лицам;

- порядок соотношения уголовно-исполнительного законодатель­ства Российской Федерации с международно-правовыми актами;

- действие уголовно-исполнительного законодательства Россий­ской Федерации в пространстве и во времени. Принцип законности нашел, в частности, отражение в ст. 10-15 УИК РФ, определяющих основания исполнения наказаний и приме­нения иных мер уголовно-правового характера, правовое положение осужденных.

Указанный принцип нашел свое выражение также в ст. 7 УИК РФ, в которой устанавливаются основания исполнения наказаний и приме­нения иных мер уголовно-правового характера, правовое положение осужденных. «Основаниями исполнения наказаний и применения иных мер уголовно-правового характера, - говорится в ней, - являет­ся приговор либо изменяющие его определения или постановления суда, вступившие в законную силу, а также акт помилования или акт об амнистии». Примером воплощения этого принципа служит и ч. 2 ст. 12 УИК РФ, устанавливающая, что меры принуждения к осужденным могут быть применены не иначе как на основании закона.

Социально-правовое значение прав осужденных заключается в ук­реплении режима законности при исполнении наказания. Правовое положение лиц, отбывающих наказание, основывается на конститу­ционном статусе граждан России, поэтому и ограничения прав осуж­денных должны также устанавливаться законом. Это следует из ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, в которой указывается, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ кон­ституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных ин­тересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Из данного положения вытекают следующие требования принципа законности:

1) ограничения правового статуса осужденных не могут устанавли­ваться подзаконными, в том числе ведомственными, нормативными ак­тами;

2) ограничения не могут определяться законами субъектов РФ. В со­ответствии с п. «о» ст. 71 Конституции РФ уголовно-исполнительное законодательство находится в ведении Российской Федерации, что га­рантирует единство законности на всей ее территории;

3) обеспечение приоритета конституционных прав и свобод челове­ка и гражданина перед нормами действующего уголовно-исполнитель­ного законодательства. Это требование обусловлено тем, что впервые в Конституции РФ закреплен принцип непосредственного действия прав и свобод человека и гражданина, определяющих смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления (ст. 18). Например, Конституционный Суд РФ, исходя из указанного принципа, постановлением от 16 октября 1995 г. признал неконституционными положения ст. 124 Закона от 20 но­ября 1990 г. «О государственных пенсиях в Российской Федерации» в части приостановления выплаты трудовых пенсий пенсионерам, отбы­вающим наказание в виде лишения свободы. Этот судебный прецедент был воспринят Уголовно-исполнительным кодексом Российской Фе­дерации, в ч. 7 ст. 12 которого установлено: «Осужденные имеют право на социальное обеспечение, в том числе на получение пенсий и соци­альных пособий, на общих основаниях в соответствии с законодатель­ством Российской Федерации»;

4) строгое соблюдение заключенных Россией международных дого­воров, относящихся к исполнению наказаний и обращению с осужден­ными. Например, Конвенция против пыток и других жестоких, бесче­ловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (1984) нашла свое отражение в УИК РФ. Согласно ч. 3 ст. 3 УИК РФ «в соответствии с общепризнанными принципами и нормами между­народного права и Конституцией РФ уголовно-исполнительное зако­нодательство Российской Федерации и практика его применения осно­вываются на строгом соблюдении гарантий защиты от пыток, насилия и другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обра­щения с осужденными».

Требование законности несовместимо с аналогией. Если граждан­ское законодательство допускает возникновение гражданских прав и обязанностей непосредственно из общих начал и смысла гражданского законодательства, то есть исходя из принципов данной отрасли права, то применение уголовного и уголовно-исполнительного законодательства по аналогии не допускается.

Реформирование уголовно-исполнительной системы и соответству­ющего законодательства неизбежно влечет за собой пробелы в законе, восполнение которых относится к исключительной компетенции зако­нодателя. В других отраслях законодательства (например, в граждан­ском, семейном, трудовом) средствами устранения пробелов служат ана­логия закона и аналогия права. Нередко законность отождествляется с законопослушанием, с точным и неукоснительным исполнением пред­писаний закона.

В последние годы высказывается иное суждение: сама по себе правоприменительная, законопослушная деятельность - это еще не закон­ность. По этому поводу Л.С. Явич и С.А. Комаров справедливо замеча­ют, что содержанием законности является не исполнение закона как такового, не деятельность, в которой он находит осуществление, а соот­ветствие этой деятельности закону¹³.

Некоторые авторы выступают против слепого поклонения закону, приводят в доказательство примеры законов, принятие которых имело последствия криминогенного характера (запрет производства абортов, ограничение продажи спиртных напитков, установление мнимых пре­ступлений, подобных уклонению от уплаты налогов, и т. п.)¹⁴. В связи с этим вносятся предложения включить в понятие законности так называ­емых правовых законов и признаки «неправовых законов», отдавать предпочтение целесообразности перед законностью из-за сложных со­циально-экономических условий в стране.

Такие суждения ничего общего не имеют с объективным содержани­ем принципа законности. Для законности характерны следующие черты:

а) всеобщность законности, заключающаяся в ее обязательности как для государственных, судебных органов, общественных объединений, так и для осужденных и персонала учреждений и органов, исполняю­щих наказания;

б) единство законности, состоящее в выполнении ее требований в сфере исполнения наказаний на всей территории России;

в) верховенство Конституции РФ, Уголовно-исполнительного кодек­са и других федеральных законов в области исполнения уголовных на­казаний;

г) неотвратимость реализации законности - пресечение любых нару­шений уголовно-исполнительного закона, от кого бы они ни исходили. Всякое нарушение установленного порядка отбывания наказания есть одновременно и нарушение законности. Правопорядок в уголовно-исполнительной системе - это реализованная в уголовно-исполнительных правоотношениях законность. Иными словами, правопорядок достига­ется не иначе как через обеспечение законности;

д) недопустимость противопоставления законности и целесообраз­ности. Необходимо подчеркнуть, что законность и есть высшая целесо­образность. Законность предполагает учет целесообразности. В уголовно-исполнительном законодательстве немало норм, имеющих педаго­гическое содержание, требующих проявления мастерства воспитателя, творческой инициативы, принятия решений по оценке поведения осуж­денного, а в некоторых нормах прямо заложены схемы управленческих решений (например, ст. 82-105 УИК РФ). И если при этом учесть, что не все основные средства исправления осужденных в полном объеме регулируются нормами уголовно-исполнительного права (воспитатель­ная работа, общественно полезный труд, общественное воздействие, общее образование), то станет ясно, что мы имеем дело с обстоятельства­ми, которые в определенной мере способствуют примату целесообраз­ности над законностью. Однако в любых случаях соображения целесо­образности должны учитываться на основании и в рамках только уго­ловно-исполнительного закона;

е) неразрывная связь законности и правовой культуры. Обеспечение законности в процессе исполнения наказаний во многом зависит от пра­вовой культуры работников УИС и знания основ российского законо­дательства осужденными;

ж) мера государственного принуждения (наказание) не является юри­дической гарантией законности, напротив, законность выступает гаран­тией правомерности применяемого принуждения.

Дата добавления: 2014-01-11