Права человека как сущностная основа человеческого существования и сосуществования

а) Сущность и принципы прав человека

Приступая к анализу прав человека, необходимо дать определение этому явлению. Вряд ли мы найдем единую формулу, так как общественные явления, в отличие от физических, всегда многовариантны. Для мяча угол падения детерминирует угол отражения, реакция же каждого индивида на окружающую его среду строго индивидуальна, а потому чаще всего неожиданна, импульсивна. Поэтому в общественных науках приходится смириться с веером определений, каждое из которых истинно само по себе, но спорно по отношению к другим.

Авторы учебного пособия для вузов по политологии В.П. Пугачев и А.И. Соловьев считают права человека категорией политики. По их мнению, права человека – это принципы, нормы взаимоотношений между людьми и государством, обеспечивающие индивиду возможность действовать по своему усмотрению (эту часть обычно называют свободами), или получать определенные блага (это – собственно права) [1, с. 65-66].

Юридический вариант предложен в коллективной монографии "Общая теория прав человека". В соответствии с ним права человека – это по своему существу нормативно сформулированные условия и способы жизнедеятельности людей, которые объективно необходимы для обеспечения нормального функционирования индивида, общества, государства [2, с. 1]. Близкое к этому дано определение Н.Н. Белякович [3, с. 13].

На наш взгляд, оба последних определения отрывают права человека от самого человека, заостряя внимание на их посреднической роли во взаимоотношениях человека, общества, государства. Исходя из первоисточника прав человека – самого человека – можно сказать, что права человека – это все то, благодаря чему индивид способен поддерживать свое физическое существование и обеспечить свой духовный прогресс, способность жить в соответствии со своими природными задатками и по своей воле, встраиваться в социум.

"Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах", - провозглашено в статье первой Всеобщей декларации прав человека. Человек является началом и венцом общества и государства. Общество и государство создаются человеком "из себя", поэтому они вторичны. Все человеческое рождается и существует только с человеком. Он порождает жизнь, следовательно, естественным образом, производит все признаки этой жизни вокруг себя: и бездну, граничащую с адом, и возвышенные чувства, достигающие самого неба, сам оставаясь вечным чудом и тайной [4, с. 382].

Философия прав человека основывается на трех основных принципах: универсальности, неделимости и солидарности. Все здание прав человека зиждется на равном достоинстве всех людей. Логическим и неизбежным следствием этого принципа является то, что мы называем универсальностью прав человека, т.е. они принадлежат всем и везде: каждой женщине, каждому мужчине и ребенку, независимо от того, в какой стране или местности они живут. Никто не может быть исключен из пользования правами человека. Положение здесь еще крайне сложное. Всеобщая декларация прав человека и другие международные документы по правам человека провозгласили право каждой личности на жизнь как одно из фундаментальных прав. В то же время каждый день от голода и недоедания умирают тысячи людей, бесчисленны потери людей в результате войн и насилия.

Неделимость прав человека означает, что они образуют неразрывное целое, будь то права гражданские, политические, экономические, социальные или культурные. Только если индивидууму гарантируются все эти права, он может жить достойно. Поэтому извечный спор между Востоком и Западом, когда экономические, социальные и культурные права противопоставляются гражданским и политическим правам, представляется несостоятельным. Ни экономический детерминизм, ни рыночная свобода сами по себе не являются необходимыми и достаточными условиями для всякой свободы и для обеспечения прав человека.

Принцип солидарности означает, что все международное сообщество несет ответственность за совместную и коллективную защиту прав человека. Обеспечение этих прав является не только законной заботой, но и одной из основных задач международного сообщества. Эта солидарность должна выражаться на всех уровнях общественной жизни, во всех сообществах, к которым мы принадлежим, как на национальном, так и на международном уровнях. Элеонора Рузвельт, участвовавшая в разработке Всеобщей декларации прав человека, сказала: защиту прав человека надо начинать с себя — в каждой деревне, в каждом городе, повсюду в мире.

Необходимо при этом заметить, что чрезвычайно важно преодолеть по своей сути эгоистический, индивидуалистический, и потребительский подход к правам человека. Это не только права всех и каждого из нас. Это, прежде всего, права других. Именно сталкиваясь с другими, а не "со своими", мы обнаруживаем и начинаем уважать личность, ее достоинства и права. Права человека не могут существовать без солидарности между индивидуумами.

Особая роль в сфере прав человека принадлежит государству. Именно государство должно выступать главным гарантом прав человека. Уважение прав человека есть долг каждого государства, причем не только в отношении своего народа, но и в отношении международного сообщества.

Человек обладает автономным полем деятельности, где движущей силой выступают его индивидуальные интересы. Реализация такого интереса осуществляется в гражданском обществе, основанном на частной собственности, семье, всей сфере личной жизни, и опирающейся на естественные права человека, принадлежащие ему от рождения. Государство, воздерживаясь от вмешательства в эти отношения, призвано ограждать их не только от своего, но и от чьего бы то ни было вмешательства.

Если же говорить о правах гражданина, то они охватывают сферу отношений индивида с государством (сферу публичных отношений). Статус гражданина вытекает из особой правовой его связи с государством — института гражданства. В силу гражданства на человека распространяются законы государства, устанавливаются гражданские права и обязанности (например, воинская обязанность).

Все статьи раздела II "Личность. Общество. Государство" Конституции Республики Беларусь последовательно проводят различие прав и свобод по указанному принципу. Это находит выражение в формулировках статей. Там, где речь идет о правах человека, Конституция использует формулировки: "каждый имеет право", "каждому гарантируется", "каждый может", "каждый вправе". Использование таких формулировок подчеркивает признание прав и свобод за любым человеком, находящимся на территории Беларуси, независимо от того, является ли он гражданином Беларуси, иностранцем или лицом без гражданства.

Наряду с этим в ряде статей II раздела Конституции Республики Беларусь формулируются права, принадлежащие только гражданам Беларуси. Это преимущественно социальные и политические права: право на свободу передвижения и выбор места жительства, право на информацию о государственной и общественной жизни, право участвовать в управлении делами государства, право на труд, защиту своих экономических и социальных интересов, отдых, собственность и т.д.

С правами и свободами органически связаны обязанности человека. Вполне понятно, что неограниченная индивидуальная свобода неизбежно приведет к нарушению принципа равенства, хотя индивидуальная свобода остается приоритетной ценностью. Разрешает эту проблему компромисс. Статья 1 Всеобщей декларации прав человека так его выражает: "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Здесь отчетливо проявляется, что связь прав и обязанностей — категория не только правовая, но и моральная, вводящая человека в пространство добра и свободы. Статья 29 Всеобщей декларации прав человека определяет границы прав и свобод: "При осуществлении своих прав и свобод, человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе". Статья 19 Международного пакта о гражданских и политических правах гласит, что право человека беспрепятственно придерживаться своих мнений, выражать их по своему выбору может быть, следовательно, сопряжено с некоторыми ограничениями, которые, однако, должны быть установлены законом и являться необходимыми:

а) для уважения прав и репутации других лиц;

б) для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения.

В этом смысле, будучи фундаментальными, права человека вместе с тем не являются абсолютными. Тюремное заключение противоречит личной свободе, запрещение пропаганды расизма или разжигания бунтов ограничивает свободу выражения мыслей, некоторые действия милиции и следователей приводят к нарушению права на неприкосновенность жилья и т.д. В Международном пакте о гражданских и политических правах предусмотрена возможность запрещения антигуманных, аморальных действий: пропаганды войны, в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию (ст. 20). Но важно то, что эти вторжения в сферу прав личности не совершаются произвольно, они ограничиваются заведомо обусловленными обстоятельствами и надлежащей правовой процедурой.

В Конституции Республики Беларусь также установлены основания ограничения прав и свобод: статья 5 — "Запрещается создание и деятельность политических партий, а равно других общественных объединений, имеющих целью насильственное изменение конституционного строя либо ведущих пропаганду войны, социальной, национальной, религиозной и расовой вражды»; статья 16 — "Запрещается деятельность религиозных организаций, их органов и представителей, которая направлена против суверенитета Республики Беларусь, ее конституционного строя и гражданского согласия либо сопряжена с нарушением прав и свобод граждан, а также препятствует исполнению гражданами их государственных, общественных, семейных обязанностей или наносит вред их здоровью и нравственности". Эти и другие запреты, содержащиеся в белорусском законодательстве, в большинстве своем соответствуют международным стандартам.

Права человека — основа мира. Признание и соблюдение основных прав и свобод человека — основа безопасности, стабильности отношений, как в отдельных странах, так и во всем мире. "Мир, прогресс, права человека — эти три цели неразрывно связаны, нельзя достигнуть какой-либо одной из них, пренебрегая другими», — говорил Андрей Сахаров. Соблюдение прав человека — это отсутствие страха, ненависти, агрессии, войн. Этот позитивный фактор подчеркивается в преамбуле Всеобщей декларации прав человека: "... признание достоинства, присущего всем членам человеческой семьи и равных и неотчуждаемых прав их является основой свободы, справедливости и всеобщего мира".

Каждое право предполагает постоянную готовность его отстаивать. Право не есть просто мысль, а живая сила. Поэтому-то богиня правосудия, Фемида, имеющая в одной руке весы, на которых взвешивает право, а другой держит меч, которым она его отстаивает. Меч без весов есть голое насилие, весы без меча – бессилие права. Сопротивление – это обязанность, правомочное отношение к самому себе, нравственное самосохранение. В праве человек имеет и защищает условия своего морального бытия, без права он опускается до положения животного.

Права человека — это не наименьший общий знаменатель для всех наций, а скорее то, что можно назвать, по меткому выражению бывшего Генерального секретаря ООН Бутрос Бутрос-Гали, "минимальным человеческим элементом" [5, с. 57], другими словами, квинтэссенция ценностей, посредством которых мы все вместе подтверждаем, что мы — одно человеческое общество.

Как абсолютный критерий права человека являются общим языком человечества. Принимая этот язык, все народы получают возможность понимать друг друга и стать творцами своей собственной истории. Права человека являются высшей нормой любой политики.

Однако с правами человек получает и ответственность за свой выбор, свое поведение. Психологически это очень непростая ситуация. Ее рассматривает английский философ Эрих Фромм в своей книге "Бегство от свободы" (М.; 1990). Человек не может жить без какого-либо сотрудничества с другими. Он объединяется с другими для выживания, для защиты от врагов и опасностей природы для того, чтобы иметь возможность трудиться и производить средства к жизни. Оказаться в одиночестве — это серьезнейшая угроза существованию человека.

Обращаясь к истории, Э. Фромм считает, что в докапиталистическом, дорыночном обществе человек был обречен жить в заданных условиях, в предопределенной роли (вождь - член племени, рабовладелец - раб, феодал - крестьянин). Он не имел выбора. Уже с рождения место его в определенном социальном слое было предопределено и шансов переместиться социально или даже географически у него почти не было. Личная экономическая и общественная жизнь регламентировалась правилами и обязанностями, которые распространялись практически на все формы деятельности.

Человек не был свободен в современном смысле. Но определенность порядка и положения в нем человека со дня его рождения порождали у него чувство уверенности. Упрощенно говоря, суть размышлений Фромма состояла в том, что сын крепостного оставался крепостным, а жизнь крепостного была строго предопределена юридическими и традиционными нормами. Каждый знал свое место с детства.

Капитализм разорвал путы неволи, стремление к богатству и материальному успеху стало всепоглощающей страстью. Все классы общества пришли в движение. Не существовало больше определенного места в экономической структуре, которое могло бы считаться естественным и бесспорным. Индивид стал одиноким; все теперь зависело не от гарантий его традиционного статуса, а от его собственных усилий. Человек стал хозяином своей судьбы: он рисковал, но мог и выиграть. Собственное усилие могло привести его к успеху и к экономической независимости.

Э. Фромм приходит к выводу, что структура современного общества воздействует на человека одновременно в двух направлениях: он все больше независим, уверен в себе, критичен, но и все более одинок, изолирован и запуган. Свобода автоматически не обеспечивает проявление индивидуальности. Человек стал свободно действовать по своей воле. Но теперь он должен знать, чего хочет, что думает и чувствует. Для многих это оказалось весьма трудной задачей. В результате все более приспосабливается к власти, отказываясь от своего сущностного "Я". Современный человек все еще охвачен беспокойством и подвержен соблазну отдать свою свободу всевозможным диктаторам или потерять ее, превратившись в маленький винтик машины: не в свободного человека, а в хорошо накормленный и хорошо одетый автомат.

Размышления Э. Фромма приводят к выводу, что проблема свободы является не только количественной, но и качественной. Необходимо добиваться свободы нового типа: такой свободы, которая позволит нам реализовать свою личность, поверить в себя и в жизнь вообще.

б) Содержание естественных прав человека

Природа дала каждому право на все [6, с. 29]. И это все начинается, в первую очередь, с никем не регламентируемых прав на жизнь, на физическую и моральную неприкосновенность, на личную свободу и безопасность, на свободу совести, на свободное выражение и распространение мыслей, на презумпцию невиновности, на личную собственность, на этническую самоидентификацию и т.д. Эти права получили название "естественные", т.е. права, которые не предоставляются человеку государством, властью, законом. Они осуществляются независимо от признания их тем или иным государством. По очень точному выражению генерального секретаря Организации Объединенных Наций Кофи Аннана, права человека – это то лучшее, что есть в нас. Они являются основой человеческого существования и сосуществования. Именно права человека делают нас людьми [7, с. 5]. Преднамеренное беззаконие, грубый произвол вызывают моральную боль, которая может быть острее физической. Удар, наносимый личности человека, не имеет материального эквивалента, ибо с подавлением личности исчезает человек. Поэтому условием сохранения человека как такового являются его естественные права, через которые он обеспечивает себе собственное моральное самосохранение. "Клейменный, да не раб", – с гордостью восклицает некрасовский Савелий-дедушка.

В повести В.Быкова "Сотников" перед нами проходят судьбы двух партизан, оказавшихся волей случая в немецком окружении. Обстоятельства для них таковы, что выбор выхода из ситуации оказался альтернативным: либо жизнь ценой предательства, либо – смерть. Для одного из них, Сотникова, выбор предельно ясен: он готов к смерти, не желая предавать своих товарищей. Другой же партизан, Рыбак, пытается исхитриться и незаметно, шаг за шагом, переходит ту грань, когда для сохранения своей жизни он становится палачом своего товарища. Василь Быков ставит проблему почти безальтернативно: жизнь и честь для человека только вместе, врозь они теряют смысл. Но выбор каждый делает сам, тем самым определяя свой вариант собственной жизни.

В философии прав человека действует своего рода презумпция достоинства человека. Именно поэтому права и свободы человека называют естественными, что они не дарованы ему никем. Человек никому не обязан за свои права. Достоинство человека, его самоценность не совместимы с рабской, холопской благодарностью за то, что ему, человеку, позволили воспользоваться какими-то крохами его же прав. Основные права и свободы человека неотчуждаемы. Они не могут никем и никоим образом отняты у него. Это те права человека, которыми может распорядиться только сам человек. Но вся суть неотчуждаемости прав человека состоит в том, что ни письменный, ни устный, ни молчаливый отказ какого-то человека от своих естественных прав не имеет абсолютно никаких юридических последствий, ибо никто иной не может быть их обладателем. Если же они отторгаются от человека, то последний низводится до биологического существа, теряет качества личности, становится не целью самого себя, а средством, орудием, инструментом для других. Человеческое общество тем и отличается от животного стада, что оно состоит из личностей. И только жизнь среди личностей делает жизнь человека человеческой [8, с. 394].

Право на жизнь как первое из первых – это не только право на физическое существование. Оно – лишь обязательное условие, но не суть человеческая. В отличие от животного, жизнь которого состоит только в самых необходимых инстинктах на окружающую среду как детерминанту его жизни, человек сам "делает" свою жизнь, создает соответствующий ее образ.

Что для этого необходимо? Обладать инициативой, говорить и действовать, считает Хана Арендт. Без инициативы говорить и действовать человеческая жизнь превращается в медленное умирание, исчезновение, в безликий фантом. "Говоря и действуя, – пишет Х. Арендт, – мы включаемся в мир людей… и это включение подобно второму рождению, когда мы подтверждаем головой факт нашей рожденности, словно берем ответственность за него". Рождение, по ее мысли, закладывает в нас импульс, который мы сами, по собственной инициативе превращаем в создание чего-то нового [9, с. 230].

Человек ограничен по своим физическим возможностям, но круг его ограничений столь широк, что всегда есть вероятность найти определенные жизненные возможности выхода за достигнутый рубеж. В их постоянном поиске человек поднимает самого себя из пласта элементарного, природно необходимого в царство реально желаемого, достижимого, т.е. в царство культуры [10, с. 311]. Человек слаб физически, уступая многим животным и силам природы. Его защитные гарантии выживания кроются не в физической силе, приспособлении к природе, а в силе разума. Поэтому недостаток своих физических возможностей человек компенсирует тем, что окультуривает пространство, которое его окружает, т.е. приспосабливает его к своим потребностям. Эту особенность человека подметил Эрих Фромм. Культура во всем своем многообразии является "второй природой", возвышающей человека над миром слепой природы и демонстрирующей могущество человеческого разума и способность человека к созиданию. И здесь заложена необходимость быть не пассивным, а стать ищущим, деятельным, преобразующим, изменяющим окружающее пространство в соответствии со своими потребностями. Разум подсказывает варианты. Животное не в состоянии преодолеть данные природой границы своих практических возможностей и проявлений, связанных со строением тела, физиологией и т.д. Только человеку, обладающему разумом и волей над собой, дано далеко перешагнуть пределы своей природы. Однако химико-биологический баланс, обеспечивающий саму жизнь на Земле, не должен быть при этом нарушен. Обустраивая свою жизнь, человеку необходимо сохранить и естественную среду своего обитания.

Таким образом, в праве на жизнь концентрируется характерное только для человека инициативное, но сбалансированное его воздействие на окружающее пространство, чтобы обеспечить свои потребности, выстраивая для этого культурную среду. В культурной среде право человека на жизнь тесным образом взаимообусловлено с другими естественными, фундаментальными его правами.

Уникальной характеристикой права человека на жизнь является свобода. "Поймите, – писал Т. Карлейль, – что быть свободным – это глубина, более или менее осознанная потребность всего нашего естества. Свобода – это единственная (разумно ли, неразумно ли преследуемая) цель всей человеческой борьбы, трудов и страданий на этой земле" [4, с. 120]. Жизнь как свобода, свобода как сущностная черта жизни – таков качественный императив права человека на свободу. Для многих жизнь во имя свободы, жертвенность во имя свободы становились смыслом и целью жизни. Борьба за свободу разрывала оковы угнетения и день освобождения, увековеченный монументом свободы, является традиционно главным национальным праздником многих народов. "За 10 лет независимости, – отмечал Чрезвычайный и Полномочный посол Литовской Республики в Республике Беларусь Йонас Паслаускас, – мы приобрели главное – веру в то, что жить в свободном обществе лучше и интереснее, чем в "закрытом", как это было во времена Советского Союза" [11]. "Свобода" наряду с такими понятиями, как "равенство", "солидарность", "труд", "справедливость", "ответственность", "Родина" у 98,1 процента из числа опрошенных россиян вызывает положительные эмоции и обладает наивысшим рейтингом [12, с. 8].

Итак, свобода для человека должна быть органической средой его обитания. Именно в такой среде человек избирает свой собственный жизненный путь, реализует свои интересы и развивает свои способности.

Как ни банально будет сказано, но человек начинается с самого себя. Каждый из нас воспроизводит себя сам: сам дышит, сам думает, сам двигает своим телом, сам желает, сам говорит… И здесь заключена первая степень свободы: непосредственно природой человек наделен неограниченной властью над своим телом [13, с. 158]. Это то изначально фундаментальное, что обеспечивает человеческое существование как таковое. Именно неограниченная власть человека над самим собой позволяет ему определять, где, как и зачем "тратить" себя, исходя из того, что он может, на что способен. Но лишь побуждая себя к действию, индивид превращает свою свободу в реальную действительность. Фридман Шварцкопф тонко анализирует этот механизм [14, с. 25]. По его мнению, человек потенциально предрасположен к свободе. Но это лишь данность, а не реализация. Человек сам концентрирует свое внимание на определенной цели, принимает собственное решение и действует в заданном себе направлении. Правильно или неправильно он решил – это его собственная ответственность, которая определяется интуитивным чувством истины.

Свобода начинается с осознанием Я своего собственного "внутреннего света и жизни сил внимания". Свобода – эта способность духа личности реализовать свой морально-этический потенциал. "Это значит, – пишет Шварцкопф, – что личность обучается тому, как давать моральной интуиции возможность задействовать собственную волю". Следовательно, свобода – это внутренний клад личности, который становится капиталом только тогда, когда личность способна сосредоточить на нем свое внимание, выбрать направления реализации клада и привести в действие в этом направлении свою волю. Наличие внешней силы и обстоятельства не могут принуждать индивид к этому.

Атрибут свободы присущ человеческой личности: дар определять самой себе цель и варианты поведения является врожденным. Индивид, по Канту, есть существо, в принципе способное стать "господином самому себе" и поэтому не нуждающееся во внешней опеке при осуществлении того или иного ценностного и нормативного выбора. Иначе говоря, никто не вправе предписывать человеку, ради чего он должен жить, в чем ему надо видеть свое личное благо и счастье. Тем более нельзя добиваться от него угрозами, силой выполнения этих предписаний.

Именно в свободе воли (над собой) индивид решает коренной вопрос своего бытия: привести в соответствие собственное тело с природными талантами. Природные таланты – это собственность личности, ее капитал, а не часть общих ресурсов общества [15, с. 22]. При реализации свободы воли индивид осознает потребность своего естества, он более точен, чем общество, в использовании на практике, в осознании своей ответственности за полученный результат.

Вторая степень свободы возникает в ситуации Я и Другие. Несмотря на высокую степень индивидуализма, которую мы выделили выше, человек может быть таковым только в сообществе с себе подобным. Именно видя Другого, человек начинает осознавать свое собственное Я, подобное Другому. Но в отличие от животного мира это возникает не только через созерцание, но, главным образом, через диалог Я и Другого. Только через коммуникацию как Я, так и сам Другой приобретают смысл [16, с. 36]. Встреча с Другим делает Наше Я осознанным, определенным, существующим. Другой становится катализатором выявления Я. Мефистофель верно заметил Фаусту: как ни плоха среда, но все подобны, и человек немыслим без людей.

Вот здесь-то и возникает желание защитить свою индивидуальность от посягательств Другого. Возникают две сферы бытия: индивидуальная и социальная. В индивидуальной сфере человек должен оставаться хозяином самого себя, своей воли. Эта сфера главная, так как возможности самореализации человек должен искать не только в обществе, но, прежде всего в себе, в своих собственных силах и средствах [17, с. 186]. В сфере социального он должен корректировать свою волю и потребности в соответствии с волей и потребностями других. Бытие Я и бытие Другого могут сосуществовать лишь при признании Я и Другим обоюдных прав и регулировании пересекающихся сфер через диалог.

Вступая в сообщество с другими, человек предполагает решить такие задачи, которые ему одному не под силу. Но он должен признать, что такие же задачи ставят себе и другие. Развязка в диалоге. Но в чем суть диалога? Т. Пейн утверждает, что, вступая в общество, человек не должен стать хуже, чем был до этого, или иметь меньше прав, чем прежде, а, наоборот, чтобы лучше обеспечить эти права [18, с. 136]. Следовательно, он будет полезен обществу, если сохранит свои достоинства и свободу, свободу убеждений, веры, инициативы, труда, творчества и т.д. Вполне реальна опасность нивелировки личного, отказа от сугубо индивидуального. Общее вырабатывает какой-то стереотип образа, поведения, нравов, то есть образ заурядного человека, безличного "общего типа", по выражению Х. Ортеги-и-Гассета. Массе трудно видеть каждого, она хочет, чтобы каждый выглядел, думал, действовал, "как все". Человек – "как все" не отвечает за свои поступки, он плывет по течению туда, куда ему указывают. Это – величайшая опасность, угрожающая цивилизации [19, с. 333].

Свобода индивида при наличии Другого – это свобода действовать сообща с другими индивидуумами, соединяться с ними для достижения какой-либо цели, которая не вредна другим людям. И все же необходимо подчеркнуть, что какая бы ни была форма организации, общество в ней свободно лишь тогда, когда индивид имеет свободу мысли и слова, свободу жить, как хочет, свободу ассоциаций. Общество, отмечал Дж. Милль, значительно более выигрывает, предоставляя каждому жить, как он сам признает для себя за лучшее, чем принуждая каждого жить так, как признают за лучшее другие [20, с. 131].

Видимо, в чем-то прав И.Шумпетер, который считал, что ни одно общество, с одной стороны, не терпит абсолютной свободы и ни одно общество, с другой стороны, не ограничивает ее до нуля. Следовательно, в реальной жизни речь может идти о степени свободы. Ключом к ее регулированию является, по мнению Шумпетера, демократия [21, с. 317, 318]. Результаты компаративных исследований, проведенных на материалах различных стран, показали, что в демократических государствах происходит значительно меньше вопиющих нарушений прав человека, чем в недемократических.

Многие исследователи искали узловые проблемы взаимоотношений личности и общества и пытались формулировать возможности их разрешения. Большое внимание к решению проблем взаимоотношений индивида и общества привлекла теория справедливости Дж. Роулза. Несомненно, все мы от рождения не равны. Счет этим неравенствам бесконечен. Каждый наделен от природы лишь ему присущими способностями и талантами, поэтому не может быть взаимных обвинений, что кому-то выпало худшее распределение природных талантов. Роулз считает, что неравенство – это факт, никогда и ничем не ликвидируемый как таковой. Любой человек по отношению к другим – их соперник, причем обладающий по отношению к ним соответствующими слабостями и преимуществами. Теория справедливости требует только одного: положение каждого должно быть улучшено [22, с. 692].

Автономность личности и ее открытость для других – это то диалектическое единство, которое раскрывает человека как индивидуальность и в то же время оставляет человеческую индивидуальность первичной, фундаментальной, изначальной основой для прогресса общества. Индивиды способны делать то, что желают в соответствии со своими физическими и умственными способностями, если, как утверждал Платон, каждый из них не берет на себя выполнение чужих задач и не досаждает друг другу взаимным вмешательством.

Отсюда соотношение между правами и обязанностями. Декларация прав, считал Т. Пейн, есть одновременно и Декларация обязанностей. Все, что является правом одного человека, в то же время является и правом другого. И моя обязанность – обеспечивать, а не только пользоваться. Человек, имеющий права, неизменно обязуется вести себя соответствующим образом по отношению к правам других. Тогда обязанность – это не иго, не гнет, не внешняя контролирующая и обязывающая сила, а собственный выбор, воля, образ поведения. У человека есть право на жизнь, но и обязанность реализовывать ее, не насилуя жизнь других. У человека есть право на создание семьи – и обязанность заботиться о каждом члене семьи, не подавляя их собственное видение жизни. Есть право на выбор профессии – и обязанность, при состоявшемся выборе, добросовестно и квалифицированно выполнять свою работу вне зависимости от системы контроля. В этом гармония Я и Другого, Прав и Обязанностей, гармония, создающая человеку активное поле саморазвития, комфортности и уверенности в жизни.

Третья степень свободы восходит к таким глобальным образованиям, как общество и государство. Здесь уже свобода индивида начинает зависеть не только от поведения других индивидов, но и общих традиций, правил, морали и т.д., которые не принадлежат ни кому в отдельности, но налагают на каждого определенные обязательства как в поведении, так и в мышлении. Общественная жизнь выдвигает проблему равноправия по принципу: никто не имеет больше другого. Однако равноправие не только открывает всем равные права на мир, но и начинает серьезно переориентировать развитие личности. За равенство надо платить. Платить потерей своей уникальности, подравниванием под других, в результате чего "отдельные индивиды мельчают, в то время как общество в целом представляется более великим, или, точнее, каждый гражданин, став похожим на других, теряется в толпе" [23, с. 169-170]. Может быть, равноправие и есть то благо, которое сохраняет род человеческий, позволяет ему развиваться? Несомненно, общество обеспечивает индивиду известную безопасность, которую он не в состоянии обеспечить себе сам, помогает совладать с силами природы. Однако в обществе индивиды как бы сливаются в общую массу, которую представляет некий усредненный человек с усредненными качествами – средний не как реальность, а как стандарт. Близость, схожесть с этой усредненной личностью позволяет человеку быть узнаваемым в обществе и соответственно приобщаться к его стандартным для всех возможностям. В ином случае качества и запросы индивида не имеют значения и почти нереализуемы. Это ведет к закрепощению людей. Спасение от этой губительной тенденции, считает Дж. Милль, состоит в том, что власть общества над индивидом не должна простираться далее того, что называется неограниченным господством человека над своим телом и духом [24, с. 129]. Дж. Милль уточняет, что таковыми являются: свобода совести, абсолютная свобода мысли, чувства, мнения "касательно всех возможных предметов", свобода выбора и преследования той или другой цели, свобода устраивать свою жизнь сообразно со своим личным характером, по своему личному усмотрению, к каким бы это ни вело последствиям лично для человека, исключая вред другим людям. Таким образом, речь идет об автономном поле человеческого существования, которое должно быть свободным от вмешательства общества.

Неиндивидуализированное, с преобладанием коллективных начал общество теряет важнейший источник своего развития – уникальность человеческой личности. Изучая особенности масс, Ортега – и - Гассет утверждал, что это "множество людей без достоинств", это человек "безличного и общего типа" [25, с. 324]. Масса давит все непохожее, особое, личностное, избранное. Человек массы не творит свою жизнь сам, а всегда плывет по течению. Поэтому он ничего не создает, как бы велики ни были его возможности и его власть.

Через общество человек приходит к созданию государства, которое является и плодом его творчества, и его монстром, "левиафаном". Гоббс увидел в государстве силу, способную "направлять волю всех людей к внутреннему миру и взаимной помощи против внешних врагов" [26, с. 53]. Ряд исследователей провозглашал зависимость человека от государства, вплоть до полной абсолютизации господства государства над человеком. "Индивид обладает объективностью, истиной и нравственностью лишь постольку, – писал Гегель в "Философии права", – поскольку он член государства" [27, с. 107]. Через всю историю древности проходит безусловное право государства вмешиваться во все стороны частной жизни. Возникало впечатление о тенденции возрастающего господства общественного мнения и государства над индивидом, что именно из рук государства отдельная личность получает высшие жизненные блага, дает ей соответствующее "человеческому достоинству существование", вне государства достижение высших культурных целей невозможно [28, с. 229, 230].

В.И. Ленин в государстве видел особую организацию силы, насилия. Кто у власти, тот и подавляет. Коммунисты, пролетариат, по его мнению, берут власть, чтобы подавить своих эксплуататоров, а затем, после победоносной революции, ставили цель уничтожения государства как "всякого организованного и систематического насилия, всякого насилия над людьми вообще" [29, с. 22].В реальности большевистская государственность по своей жестокости и безумному насилию над личностью превзошла самодержавный деспотизм. Для марксистов, особенно большевистской партии, ценность человека была не в нем, как в таковом, а в его принадлежности к определенному классу. И этот класс, обладающий государственной властью, получал от марксистов индульгенцию на террор: "несправедливый", если это буржуа, "справедливый", если это пролетарий.

Таким образом, жизнь в любом государстве, в соответствии с марксистской доктриной, это пребывание в неизбежном насилии, это признание насилия над личностью, признание абсолютное, безусловное. Ставя цель уничтожить государство (а, соответственно, и насилие) после уничтожения буржуазии, большевики возвели террор в норму государственной жизни. Именно советское социалистическое государство, детище большевиков, приобрело всеобъемлющие, безусловные права над личностью, "во имя ее же блага".

До полной абсолютизации подчинение личности государству доводит фашизм. Цель фашизма, в изложении Бенито Муссолини, подавить в индивидууме инстинкт к жизни, личные интересы. Человек является человеком лишь как член семьи, социальной группы, нации, а государство олицетворяет "совесть и уникальную волю человека" [30, с. 306, 307]. Вне государства, провозглашает идеолог фашизма, не существует ни человеческих, ни духовных ценностей. Государство имеет право не только на организацию форм жизни, но на гораздо большее – на их содержание, т.е. на человека, его характер и его веру. С точки зрения теории фашизма жизнь индивида - это долг перед обществом и государством.

Как мы отмечали, совершенно иной позиции придерживался Ортега-и-Гассет. Он увидел в зависимости человека от государства опасность, угрожающую цивилизации.

Дело в том, что только личности присуща способность быстрее осознать окружающие его условия, их изменения в пространстве и времени и потому она принимает более верные и своевременные решения, чем более отдаленные от этого общество и государство. Поэтому Карл Поппер предлагает бдительно контролировать властную силу государства, высказывается за установление правовой структуры, которая была бы познаваема и понятна для граждан, чтобы она обеспечивала общественной жизни уверенность и безопасность. Вопрос "кто будет правителем?" он заменяет "каким образом мы можем укротить его?". Какое бы общество и государство ни возникало, мера им – индивидуум, его потребности, интересы, устремления.

Свобода человека остается базовой для развития всех достоинств человеческой цивилизации. Только в условиях свободы проявляется неисчерпаемый потенциал уникальных способностей личности. Если государство этому способствует – у него есть будущее, если нет – оно рано или поздно погибнет от бесплодия.

ХХ в. оказался веком "массового человека", которого пытались осчастливить различными глобальными проектами – социализм, фашизм, "особый путь" третьего мира и т.д. Все они воплощались посредством государственной воли, при поддержке "масс". Но история свидетельствует о том, что замена конкретного человека массой, подчинение человека власти, навязывание всем общего идеала жизни, политической идеологии, веры, потребностей неизбежно приводило к краху подобных политических систем.

Государство должно быть под пристальным вниманием и контролем человека. Уже давно замечено, что общество, государство любят навязывать свои идеи и правила индивидуумам, не останавливаясь и перед использованием для этого тирании. Поэтому столь опасна абсолютизация государства. Государственная воля и присущая ей власть не есть высшее воплощение добра на земле, – предупреждал Н.А. Бердяев [31, с. 468].Человек, по его мнению, получает права личности, свободу и все высшие ценности жизни не от случайной и изменчивой воли людей (государства), а от более высокой воли – Бога. Поэтому власть государства должна быть ограничена. Если человек не будет усиливать свои демократические институты, то может потерять свободу. А с потерей свободы будет потеряно все [32, с. 376]. "Попросим власть оставаться в своих рамках, – писал Констан – пусть она ограничится тем, что будет справедливой, мы же позаботимся о собственном счастье" [33, с. 103].

В поисках гарантии защиты личности от произвола государства английский мыслитель Джон Локк пришел к выводу о том, что люди передают государству только определенный объем полномочий и не отказываются вообще от всех принадлежащих им естественных прав и свобод в пользу государства. Право на жизнь и владение имуществом, свободу и равенство человек не отчуждает никому и ни при каких обстоятельствах. Эти неотчуждаемые ценности, по мнению Локка, – окончательные границы власти и действия государства, преступать которые ему заказано. Весьма ценное сделал в этом отношении уточнение русский историк и публицист Михаил Михайлович Щербатов: при образовании государства люди заключили в целях безопасности договор и уступили часть своей свободы и своих выгод, притом меньшую часть, ибо, как небеспочвенно опасался Щербатов, они могли бы быть ввергнуты в еще худшее состояние.

По своей сущности, государство имеет право на легальное насилие, то есть право принуждения индивида подчиняться своим предписанием. Но эта монополия государства на принуждение ограничена только такими обязательствами человека по отношению к государству, как законопослушность и выполнение конкретных обязанностей, утвержденных законом. В то же время, признавая, регулируя и закрепляя гарантии прав человека, государство не может претендовать на роль их естественного источника [34, с. 22]. Человек сам источник своих прав.

Размышляя в этом плане над Конституцией своей страны, белорусский правовед Е.В. Перепелица предлагает изменить, например, конструкцию статей Конституции Республики Беларусь, посвященных правам, свободам и обязанностям личности, выделив, в первую очередь, обязанность государства по выполнению и обеспечению основных прав граждан. Он считает также целесообразным выделить в Конституции специальный раздел, где устанавливается ответственность государства за решения, которые принимаются в сфере прав человека. Человек должен реально верховенствовать над государством.

Формами ограничения власти государства над личностью стало правовое и социальное государство. Суть правового государства состоит в том, что за личностью признаются неотъемлемые, ненарушаемые и неприкосновенные права. Определяется известная сфера самоопределения и самопроявления личности, в которую государство не имеет право вторгаться. Другой важной чертой государства, которое называется правовым, выступает закон, которому подчинена деятельность государства. В правовом государстве власть скована своей легитимностью.

Социальное государство определяется его обязанностью и способностью, как считает Р. Дарендорф, помогать наиболее нуждающимся и тем, кто не может выбраться из нищеты без посторонней помощи [35, с. 454].

Правовое и социальное государство тесно связано с гражданским обществом. Их объединяет главная ценность – права человека. Члены гражданского общества стремятся ограничить воздействие государства на общественные отношения, свести его роль к охранительным функциям. В то же время права человека – показатель зрелости демократических, правовых и социальных основ государства, его "качества", способности обеспечения свободной и достойной жизни людей во всех сферах их жизни – личной, политической, социальной, экономической и культурной.

Опыт многих государств показывает, что при отсутствии ответственной государственной власти нет речи о защите прав и свобод человека, реальном верховенстве обязательных для всех законов, не может существовать правовое государство. Всеобщие права человека и гражданина остаются голой декларацией. Вместо них действуют особые права – привилегии, специальные правовые режимы, разного рода льготы и исключения из общих правил – в пользу отдельных лиц, групп, слоев, территорий и т.д. Что в результате? Нарастание социальных, политических, национальных конфликтов, криминализация всех основных структур, отношений и форм жизнедеятельности государственной власти и общества. Серьезным препятствием этому может быть стратегия последовательного движения к такому типу государства, в котором человек, его права и свободы являлись бы высшей ценностью.

Права человека требуют признания во всеобщем масштабе, а также в качестве меры свободы и ответственности для всех членов общества. Это позволит устранить такое негативное явление, как дискриминация различных групп населения, укрепить социальную стабильность на основе учета прав и интересов каждого человека, согласия и компромисса между людьми.

Права человека постоянно развиваются, их становится больше. Международное право, вырабатывая международные стандарты в области прав человека, дает основу и ориентиры для развития в этом отношении государств с учетом их различий в культуре и истории.

Итак, права человека являются универсальными моральными правами фундаментального характера, которые принадлежат каждому лицу в его взаимоотношениях с другими, и в первую очередь с государством. Поэтому права человека требуют:

1. Ограничения любой власти.

2. Признания автономного мира человека, в который не может вмешиваться никакая власть.

3. Права человека при защите своих прав предъявлять претензии к государству [36, с. 32].

4. Безусловного признания и уважения прав других людей.

Дата добавления: 2014-01-11