Борьба за независимость

Июль 1959—октябрь 1965 гг.— период “направляемой демократии”.

Август 1945—декабрь 1949 гг.— период борьбы за независимость

2) декабрь 1949—июль 1959 гг.— период парламентской республики

За годы японской оккупации национальное движение Индонезии сделало заметный шаг вперед в своем развитии. Благодаря большой агитационной работе Сукарно, идея создания независимого государства получила широкое распространение среди населения. В июне 1945 г. произошло объединение различных течений национального движения вокруг предложенной Сукарно идеологической доктрины — Панча Сила. За годы оккупации индонезийские националисты наладили военную подготовку населения в созданных с разрешения японцев туземных батальонах. В лице Сукарно национальное движение обрело харизматического лидера, ставшего для населения страны живым воплощением независимой Индонезии.

17 августа под давлением патриотически настроенной молодежи Сукарно от имени созванной еще в мае 1945 г. Комиссии по подготовке независимости объявил Индонезию независимым государством. На следующий день была принята конституция страны, по которой Индонезия провозглашалась унитарной президентской республикой. Президент получил всю полноту законодательной и исполнительной власти, и лишь в будущем предусматривалось создание высшего законодательного органа — Народного консультативного конгресса. Президентом страны Комиссия избрала Сукарно, вице-президентом стал второй после Сукарно деятель национального движения — Хатта.

Провозглашение независимости произошло в благоприятный для национального движения момент, когда в Индонезии сложился вакуум власти. По соглашению между союзниками Индонезия входила в сферу действия британских войск, но они появились в стране только в конце сентября 1945 г. Национальные силы Индонезии использовали эти полтора месяца для создания центральных и местных органов власти, народной милиции. Британское командование в Индонезии было вынуждено де-факто признать существование Индонезийской Республики.

Однако официальный Лондон отказался признать правительство Сукарно, а с октября 1945 г. Великобритания начала постепенную передачу контроля над Индонезией Нидерландам. Правительство Нидерландов демонстративно игнорировало правительство Сукарно, называя Сукарно коллаборационистом и требуя суда над ним. Тем самым была заблокирована внешнеполитическая деятельность национального правительства, которая в тех условиях являлась важнейшим видом борьбы за независимость.

Оказавшись в тупике, Сукарно под давлением видных политиков был вынужден согласиться на назначение главой правительства С. Шарира. Шарир был более подходящей фигурой для ведения переговоров с голландцами, поскольку не был замешан в связях с японцами и являлся сторонником развития Индонезии по западной модели. Новое правительство сразу же продемонстрировало свою готовность пойти на уступки Нидерландам в обмен на независимость; одновременно оно пыталось создать противовес Нидерландам в лице США, Великобритании и Австралии.

В марте 1946 г. под давлением ООН голландцы вступили в контакт с правительством Шарира, а летом начали полномасштабные переговоры c властями Индонезийской Республики. На переговорах индонезийская сторона требовала немедленного признания суверенитета своей страны и вывода голландских войск, обещая уплатить долг правительства Нидерландской Индии и открыть Индонезию для иностранного капитала. Голландская сторона выдвинула проект создания в Индонезии федеративного государства, что не устраивало индонезийцев, поскольку в этом случае возникала угроза раскола страны. Голландцы всячески затягивали переговоры и наращивали численность своих войск в Индонезии. Индонезийская национальная армия была крайне слабой и не могла помешать переходу под контроль голландцев районов, ранее занимаемых британскими войсками.

15 ноября 1946 г. голландско-индонезийские переговоры завершились подписанием соглашения, которое по сути стало признанием правительством Индонезии голландского плана решения индонезийского вопроса. По этому соглашению Нидерланды де-факто признавали существование Индонезийской республики, но лишь в составе территорий Явы, Суматры и Мадуры. На остальных островах создавались автономные государства, которые к январю 1949г. должны были вместе с Индонезийской Республикой создать федеративное государство Соединенные Штаты Индонезии (СШИ). СШИ должны были войти в Голландско-Индонезийский союз во главе с королевой Нидерландов.

К середине 1947 г, Республика Индонезия была де-юре признана Египтом, Ливаном, Сирией и Ираком, а США и Великобритания признали Республику де-факто. Но власти Нидерландов рассматривали соглашение 1946 г. как политический маневр, необходимый для того чтобы выиграть время для наращивания голландской армии в Индонезии. Уже в мае 1947 г. голландцы потребовали в двухнедельный срок создать общеиндонезийское правительство под контролем голландского представителя и сформировать голландско-индонезийскую жандармерию для поддержания порядка на всей территории архипелага, в том числе и на территории Индонезийской Республики. Отказ индонезийцев согласиться с созданием жандармерии был использован Нидерландами как повод для начала боевых действий против Индонезийской Республики. В июле-октябре 1947 г. 120-тысячная голландская армия захватила 2/3 территории Явы, половину территории Мадуры и часть Суматры. Но полностью разгромить Индонезийскую Республику в короткие сроки голландцам не удалось.

В ответ на голландскую акцию Совет Безопасности ООН под давлением социалистических стран, Индии и Австралии принял решение о создании специальной комиссии из представителей США, Бельгии и Австралии для урегулирования конфликта. В октябре 1947 г. эта комиссия сумела добиться остановки боевых действий и возобновления переговоров. На этих переговорах индонезийцам пришлось пойти на новые уступки, чтобы любой ценой остановить голландское наступление и сохранить Республику. По новому соглашению, подписанному в январе 1948 г., занятые голландцами территории выводились из состава Индонезийской Республики.

Соглашение 1948 г. вызвало резкую критику правительства Республики со стороны большинства партий, которые обвинили кабинет в чрезмерной уступчивости. Этим недовольством решила воспользоваться Коммунистическая партия Индонезии (КПИ) для захвата власти. Летом 1948 г. КПИ выдвинула идею объединения всех левых сил и призвала к отказу от соглашения с Голландией. В ответ правительство Республики ускорило вытеснение коммунистов из армии и заявило о готовности подавить любые действия КПИ “железной рукой”. 18 сентября 1948 г. контролируемые коммунистами военные части подняли восстание в городе Мадиун. Повстанцы призвали к свержению Сукарно и Хатта, назвав их “японскими квислингами”, продающими страну американскому империализму. Призыв к свержению Сукарно оттолкнул от КПИ большинство населения. В декабре 1948 г. восстание было подавлено, компартия потеряла около 30 тыс. активистов и на время сошла с политической сцены.

Этими неурядицами воспользовались голландцы, которые в декабре 1948 г. начали новое наступление, захватили столицу Индонезийской Республики Джокьокарту и арестовали руководство страны. Совет Безопасности ООН потребовал немедленного прекращения боевых действий и освобождения индонезийских руководителей. Внутри Индонезии активизировалось партизанское движение, которое к весне 1949 г. поставило под свой контроль почти всю Яву, часть Калимантана и Суматры. Голландцам пришлось начать переговоры с Сукарно, который согласился на проведение в Гааге конференции “круглого стола” по предоставлению суверенитета СШИ.

Такая конференция прошла в августе–ноябре 1949 г. На ней было принято решение о создании Соединенных Штатов Индонезии в составе 16 автономных единиц, в том числе и Республики Индонезия. СШИ входили в состав Голландско-Индонезийского союза во главе с королевой Нидерландов. Индонезия обязывалась выплатить основную часть долга колониального правительства. В Индонезии оставалась голландская военная миссия. Территорию Западного Ириана (западная часть о. Новая Гвинея) Голландия обещала вернуть Индонезии через год.

14 декабря 1949 г. была принята Временная Конституция СШИ, президентом страны избран Сукарно, вице-президентом — Хатта. 27 декабря 1949 г. Нидерланды официально признали суверенитет СШИ.

ПЕРИОД ПАРЛАМЕНТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

После завоевания независимости первейшей задачей новых властей Индонезии стала ликвидация федерализма и условий соглашения 1949 г., которые создавали возможность для Нидерландов влиять на ситуацию в Индонезии. В 1950 г. в индонезийских штатах развернулось массовое движение за создание унитарного государства. 19 мая 1950 г. правительства штатов подписали с правительством Республики Индонезия соглашение о создании единого государства. В апреле 1953 г. была прекращена деятельность голландской военной миссии в Индонезии. В августе 1954 г. Индонезия и Нидерланды подписали договор о расторжении Голландско-Индонезийского союза и о ликвидации соглашений в области культуры, обороны и внешней политики. В апреле 1956 г. парламент Индонезии официально расторг соглашения “круглого стола”, а в августе правительство страны отказалось от уплаты долгов правительства Нидерландской Индии.

Ликвидация федерализма и условий соглашения 1949 г. была несложной для индонезийского руководства, поскольку население и главные политические партии страны поддержали действия в этом направлении, да и Голландия не располагала ресурсами для оказания противодействия.

Не вызвал серьезных противоречий и вопрос о направленности внешней политики страны. Правда, главы двух первых правительств придерживались прозападной ориентации, надеясь получить от Запада экономическую и финансовую помощь. Но подписанное правительством в январе 1952 г. “Соглашение о взаимной безопасности” с США было отвергнуто всеми политическими силами страны, что вынудило правительство уйти в отставку. С 1953 г. основой внешней политики Индонезии стал принцип позитивного нейтралитета, предусматривающий отказ от участия в военно-политических блоках и сотрудничество со всеми странами мира на равноправной основе. Индонезия стала одним из инициаторов проведения в апреле 1955 г.в Бандунге конференции 29 стран Азии и Африки, заложившей основы Движения неприсоединения. В ООН индонезийская делегация последовательно выступала за разоружение и полную ликвидацию колониальной системы. С середины 50-х гг. Индонезия заметно активизировала сотрудничество с социалистическими странами, получая от них товары, кредиты и оружие.

Но самой серьезной проблемой для властей Индонезии являлось экономическое состояние страны. За годы войны за независимость объем производства сократился в 2 раза по сравнению с 1938 г. По уровню дохода на душу населения (25 долл.) Индонезия занимала одно из последних мест в мире. Основу экономики составляло сельское хозяйство, на которое приходилось 70% национального дохода, а по уровню развития промышленности Индонезия уступала даже многим странам Азии.

Страна нуждалась в экономической модернизации, создании современной диверсифицированной промышленности и высокопродуктивного сельского хозяйства. Решить эту задачу могло только государство, поскольку современный сектор в индонезийской экономике был очень слаб, слой национальных предпринимателей только формировался, и поэтому модернизация “снизу” грозила растянуться на десятилетия. Таким образом, экономическое развитие страны оказывалось в сильной зависимости от политических факторов и прежде всего — от создания такой политической системы, которая обеспечила бы условия для проведения политики модернизации.

На протяжении 50-х — первой половины 60-х годов в стране происходил поиск оптимальной модели государственного устройства.

Индонезийская политическая элита исходно стремилась к созданию в стране политической системы западного типа. Так, еще в августе 1945 г. Сукарно попытался ввести в стране однопартийную систему, но потерпел неудачу. Созданная им Национальная партия Индонезии распалась уже через 9 дней. В октябре 1945 г., используя отказ голландцев идти на переговоры с Сукарно, видные деятели национального движения вынудили президента фактически согласиться на установление парламентской системы и передать значительную часть властных полномочий специальному комитету, составленному из крупных индонезийских политиков. Комитет сразу же издал постановление об отмене однопартийной системы и разрешил формирование политических партий.

К началу 50-х гг. в стране действовало более 30 партий, но большинство из них заметного влияния на политическую жизнь страны не оказывали. Главными партиями Индонезии стали:

Национальная партия Индонезии (НПИ), которая в основу своей программы положила идеи мархаэнизма и Панча Силы. Она выступала за национальное единство, развитие национальной культуры, “коллективную” экономику и демократизацию общества. Во внешнеполитических вопросах НПИ придерживалась антизападных позиций, видя в Западе исключительно “империалистическую силу”. По социальному составу это была “городская” партия, включающая представителей интеллигенции, служащих и мелких предпринимателей. Авторитет НПИ заметно вырос в годы войны за независимость, многие ее деятели входили в состав правительства.

Коммунистическая партия Индонезии (КПИ) с начала 50-х гг. стала восстанавливать политический авторитет. В 1951 г. новое руководство партии временно сняло социалистические лозунги. Партия выступила в защиту национальных предпринимателей, “страдающих от империалистов”, высказалась против национализации частного сектора. В аграрном вопросе коммунисты предлагали ликвидировать крупное землевладение, оказать государственную поддержку середнякам и организовать крестьянские кооперативы. Во внешней политике КПИ выдвинула национально-патриотические лозунги. С 1952 г. партия перестала критиковать Сукарно, неоднократно заявляла о его поддержке и даже вывешивала портреты президента на своих съездах, что также способствовало росту ее авторитета.

Социалистическая партия Индонезии (СПИ). Ядро партии составила интеллигенция, получившая образование на Западе. Отсюда вытекала нацеленность партии на модернизацию страны по западному образцу и ориентация на сотрудничество со странами Запада. Главными политическими козырями СПИ стали интеллект и политическое мастерство ее руководства.

Машуми (Консультативный Совет мусульман Индонезии) была самой многочисленной партией страны (10 млн. человек). Религиозная окраска позволяла партии распространять влияние в самых разных слоях населения. Членами Машуми были крестьяне, мелкие предприниматели, крупные торговцы и землевладельцы. особым авторитетом партия пользовалась в деревне и мелких городах. В идеологическом плане Машуми не была монолитной и делилась на ортодоксальных мусульман и сторонников модернизированного исламского государства и сотрудничества с Западом.

Нахдатул Улама (Совет богословов) был создан в 1952 г. группой ортодоксов, покинувших Машуми в связи с тем, что в ее руководстве преобладали сторонники модернизированного ислама. Партия выступала за создание в Индонезии теократического исламского государства, а во внешнеполитических вопросах занимала антизападные позиции. НУ пользовался авторитетом главным образом в деревне.

Отдельной политической силой Индонезии стала армия, чей авторитет резко вырос после войны за независимость. Уже в годы войны армейские офицеры на местах стали выполнять не только военные, но и политические функции. Кроме того, правительство страны передало под контроль армии ряд предприятий военного значения. Эти факторы определили повышенный интерес армии к политическим процессам.

После завоевания независимости режим парламентской республики был официально закреплен в новой конституции страны, принятой 15 августа 1950 г. Согласно конституции, вся реальная власть в стране переходила к парламенту, за президентом закреплялись в основном представительские функции. Формально Индонезия стала чуть ли не образцом демократического государства. Но в действительности установление парламентской республики явилось забеганием вперед и стало одной из главных причин затяжного политического и экономического кризиса.

Дело в том, что в Индонезии отсутствовало главнейшее условие эффективного функционирования парламентской республики— существование в парламенте прочного политического большинства. До 1955 г. парламент Индонезии не был выборным и формировался путем назначения партиями определенного числа своих представителей. При этом ни одна из партий не стала явным лидером в высшем законодательном органе. Именно поэтому индонезийские правительства были коалиционными. В 1950-1953 гг. они формировались из представителей Машуми, НПИ и СПИ, в 1953-1956 гг.— из членов Машуми, НПИ и НУ. Несмотря на свой коалиционный состав, правительства не имели прочной парламентской поддержки.

Деятельность парламента хорошо высветила слабости индонезийской партийной системы, которая находилась лишь в стадии формирования. В большинстве партий существовало несколько течений, представители которых часто шли на сотрудничество с близкими им по позициям членами других партий, а не со своими партийными коллегами. В партиях отсутствовала элементарная дисциплина, при голосовании в парламенте личные и фракционные интересы порой ставились выше общепартийных. Между партиями существовали серьезные разногласия по многим вопросам, что не позволяло создать даже относительно прочные политические союзы. Лидер Машуми Натсир в середине 50-х гг. очень точно заметил, что применение в Индонезии парламентской системы западного типа напоминает ему игру в теннис “без сетки или линии площадки”.

Превращение парламента в поле столкновения амбиций партий и политиков имело своим результатом правительственную чехарду. За 1950-1956 гг. в Индонезии сменилось 6 правительств.

Политическая нестабильность сделала невозможным проведение последовательной экономической политики. Официальная экономическая стратегия предполагала развитие государственного сектора, который должен был стать двигателем частной инициативы. В 1953 г. были национализированы оловянные рудники, принадлежавшие голландцам. В 1956 г. в собственность государства перешли нефтяные промыслы. По закону 1954 г. иностранным компаниям было запрещено вывозить из Индонезии более 60 % прибыли. В 1953 г. государство начало строительство нескольких предприятий легкой промышленности. Но при этом предприятия госсектора работали плохо, остро ощущалась нехватка квалифицированных кадров. В деревне правительство в 1954 г. запретило сгон крестьян с земли, но оказалось от проведения аграрной реформы. Предполагалось, что вопрос о земле должен решаться путем переговоров между крестьянами и крупными землевладельцами.

Казалось, что парламентские выборы, проведенные в сентябре 1955 г., изменят ситуацию. Но выборы так и не выявили явного лидера среди партий. В парламенте из 257 депутатов Машуми и НПИ получили по 57 мест, НУ — 45 мест, КПИ — 39. Политики Индонезии ощутили, что государственное устройство страны нуждается в корректировке. В декабре 1956 г. прошли выборы в Учредительное собрание, которое должно было разработать новую конституцию. На них НПИ получила 119 мест, Машуми — 112, НУ — 91 и КПИ — 80 мест. Такое соотношение сил сразу же заблокировало работу Учредительного собрания.

Политическая нестабильность и экономические проблемы вызывали растущее недовольство в обществе и усиливали стремление к созданию правительства “сильной руки”. Первый шаг в этом направлении сделала армия. В середине 1952 г. правительство для снижения расходов бюджета приняло решение о сокращении численности армии. В ответ военные 17 октября 1952 г. устроили демонстрацию в столице. Они обратились к президенту Сукарно с требованием распустить парламент и установить дуумвират Сукарно-Хатта, опирающийся на армию. Но Сукарно не поддержал военных, поскольку не хотел попадать в зависимость от армии.

Однако после неудачного выступления военных антипарламентские силы были только временно ослаблены. Более того, с1953 г. роль их лидера стал играть сам президент. Конституция 1950 г. выводила Сукарно за рамки реальной политики. что противоречило его представлениям о собственной роли в жизни страны. Позже он признавался, что либеральная политическая система не устраивала его тем, что не обеспечивала единоличного руководства. Уже с 1950 г. Сукарно при каждом удобном случае выходил за рамки своих полномочий, и в 1951 г. парламент даже специально указал президенту, что он не должен вмешиваться в управление государством. С 1951 г. Сукарно начал систематическую критику многопартийной системы и политических партий, обвиняя их в пренебрежении национальными интересами и возлагая на них ответственность за внутренние проблемы страны. Одновременно Сукарно активизировал контакты с руководством НПИ, надеясь обрести в этой партии необходимую политическую опору.

В августе 1955 г. накануне парламентских выборов Сукарно созвал Всеиндонезийский конгресс, на котором призвал к рационализации политической системы, понимая под этим сокращение числа партий. После проведения выборов Сукарно назначил главой правительства лидера НПИ А.Састроамиджойо и потребовал от него во имя возрождения национального единства создать правительство с участием коммунистов. Руководство НПИ ответило отказом, что означало провал планов Сукарно использовать НПИ для возврата реальной власти.

Именно поэтому с 1956 г. Сукарно начал открытую борьбу за ликвидацию “западной, не отвечавшей национальному духу и условиям парламентской системы”. В октябре 1956 г. он призвал молодежь объединиться и “похоронить партии”. Это вызвало резкий протест со стороны почти всех партий, и Сукарно пришлось на время отступить. Но он сразу же начал подготовку к новой атаке на парламентскую систему. На этот раз наступлению на политические партии предшествовало идейное обоснование необходимости ликвидировать парламентаризм.

Сукарно выступил с резкой критикой западной демократии, заявляя, что она не подходит для Индонезии и является причиной всех внутренних проблем. В противовес он выдвинул концепцию “направляемой демократии”. В ее основе лежала идея о необходимости решать все внутренние проблемы страны путем переговоров и компромиссов, которые якобы издревле практиковались яванской общиной и, следовательно, соответствовали национальной традиции. По мысли Сукарно, субъектами политической жизни помимо партий должны были стать “функциональные группы”, т. е. объединения граждан на основе общей сферы деятельности, специальности, вероисповедания и т.д. Предполагалось, что парламент формально сохранится, будет создано правительство с участием всех политических сил, и сформирован Национальный Совет как консультативный орган при правительстве. Роль верховного координатора политической жизни отводилась президенту. При этом Сукарно заявлял: “ Я не стремлюсь стать диктатором… Это мне не по душе. Я — демократ. Я действительно демократ. Но моя демократия — не буржуазная демократия ”.

В феврале 1957г. Сукарно официально обнародовал свою концепцию “направляемой демократии”, но ее поддержали только НПИ и КПИ. И тут на руку Сукарно сыграли мятежи, вспыхнувшие в начале 1957г. на Суматре, Калимантане, Сулавеси. Эти острова, являясь главными производителями экспортной продукции, получали лишь незначительную часть вырученной иностранной валюты. Мятежники, которых возглавили местные военные и ряд бывших министров, потребовали широкой местной автономии. В марте 1957г. Сукарно ввел в стране военное положение, в нарушение конституции самостоятельно сформировал новое правительство, а в июле 1957г. созвал Национальный совет.

Для нейтрализации противодействия со стороны партий Сукарно активно использовал кампанию за освобождение Западного Ириана. Еще в 1952 г. голландский парламент принял поправку к конституции, которая предусматривала включение Западного Ириана в состав Нидерландов. Это было прямым нарушением голландско-индонезийского соглашения 1949 г. В ноябре 1957 г. в Индонезии началась широкая антиголландская кампания. В декабре 1957 г. правительство национализировало все голландские предприятия и выдворило из страны голландских служащих. На фоне народного подъема Сукарно квалифицировал любое проявление оппозиционности как антипатриотизм. В стране развернулась политическая кампания против главных сторонников парламентаризма — Машуми и СПИ, которые всегда высказывались за широкое сотрудничество с Западом. Активность обеих партий заметно снизилась, ряд их лидеров перешли на сторону мятежников, что еще более снизило авторитет этих партий.

К июлю 1958 г. армия в основном подавила сопротивление мятежников, что одновременно стало и разгромом сторонников парламентаризма. Сукарно решил, что наступило время закрепить режим личной власти. В апреле 1959 г. он обратился с предложением восстановить конституцию 1945 г. к Учредительному собранию. Это предложение Сукарно не получило необходимых 2/3 голосов, и тогда КПИ, НПИ и армия “попросили” президента ввести конституцию 1945 г. своим декретом. 5 июля 1959 г. Сукарно совершил государственный переворот: распустил Учредительное собрание и ввел конституцию 1945 г. При этом президент не считал свои действия актом политического насилия, так как был искренне убежден. что только он может обеспечить национальное единство и процветание страны.

ПЕРИОД “НАПРАВЛЯЕМОЙ ДЕМОКРАТИИ”

С середины 1959 г. в Индонезии установился типичный авторитарный режим. Реальная власть целиком сосредоточилась в руках президента. Парламент превратился в формальный орган, т. к. страна управлялась президентскими декретами, которые даже не выносились на рассмотрение парламента. Политические партии были поставлены перед выбором: либо поддержка программы Сукарно, либо запрет политической деятельности.

Очень скоро Сукарно почувствовал несоответствие парламента созданной им системе власти. Парламент был выборным и самим своим существованием напоминал о необходимости проводить выборы. Кроме того, партии могли использовать парламент как трибуну для оппозиционной деятельности. Поэтому в марте 1960 г. Сукарно распустил парламент, обвинив его в неспособности эффективно работать. Демократические партии в ответ создали Демократическую лигу, которая выступила за восстановление парламента и ограничение власти президента. Но КПИ и НПИ Лигу не поддержали, что позволило Сукарно распустить ее без особых проблем.

В июне 1960 г. Сукарно назначил состав нового парламента. Новинкой стало включение в его состав представителей не только политических партий, но и функциональных групп. Новый парламент был абсолютно лишен реальной власти, его функции сводились лишь к одобрению решений президента. С целью “упорядочения партийной системы” число партий было сокращено до 10, причем главные противники Сукарно — Машуми и СПИ — были официально запрещены.

Параллельно с перестройкой политической системы Сукарно сформулировал официальную идеологию власти в виде концепции “индонезийского социализма”. Это была причудливая смесь положений либерализма, христианства, ислама и марксизма, дополненная идеями мархаэнизма и нормами общинного поведения. Президент организовал кампанию одобрения “индонезийского социализма”, в которую пришлось включиться государственным чиновникам, партиям, профессуре, профсоюзам и даже помещикам и предпринимателям.

Борьба Сукарно за установление личной власти проводилась под лозунгом, что президент за два-три года выведет экономику страны из тупика. Официальной экономической доктриной стала концепция “направляемой экономики”, которая предусматривала сильное госрегулирование с упором на развитие госсектора. В 1961 г. был разработан 8-летний план социально-экономического развития Индонезии, но его выполнение провалилось уже в первый год. Аграрная реформа 1961 г., предусматривающая снижение арендной платы до 50 % урожая и установление пределов землевладения, шла крайне медленно. В 1963 г. Сукарно выступил с новой экономической программой, которая также осталась на бумаге.

Экономика стала главным врагом президента. Социально-экономическое положение Индонезии в 1960—1965 гг. характеризовалась следующими чертами:

1. Крайняя неэффективность госсектора, на который приходилось 3/4 промышленных предприятий страны. В 1965 г. госпредприятия использовали только 30 % своих производственных мощностей и держались в рабочем режиме только благодаря дотациям из бюджета.

2. Стремительный рост бюрократического аппарата. В 1965 г. в стране насчитывалось 700 тыс. чиновников, тогда как при колонизаторах — только 140 тыс. Коррупция, казнокрадство, валютные махинации стали обычным явлением. Особенно нажилась небольшая группа предпринимателей, близких к президенту, которых в народе стали называть “социалистическими капиталистами”.

3. Хронический дефицит госбюджета и высокий уровень инфляции. Во многом это вызывалось дотациями госсектору и расходами на бюрократический аппарат. Так, в 1962 г. на армию и госаппарат было выделено 80 % бюджетных средств, а на экономическое развитие лишь 8 %. Дефицит бюджета в 1965 г. достиг 900 млрд. рупий. Одновременно правительство фактически утратило контроль над денежной массой. Официальный курс рупии к доллару в 1965 г. составлял 1:45, а реальный — 1:20 тыс. Запасы иностранной валюты сократились с 400 млн. долларов в 1960 г. до нуля в 1965 г. Осенью 1965 г. один индонезийский экономист заявил: “ Нечего говорить о том, что мы приближаемся к банкротству. Мы уже банкроты ”.

4. Постоянное падение уровня жизни населения. Цены на продовольственные товары за 1958–1966 гг. выросли более чем на 2000 %, честно работающий человек не мог прокормить семью. В 1965 г. даже высокопоставленный чиновник получал около 200 тыс. рупий, а элементарные расходы семьи из 5-6 человек составляли 750 тыс. Индонезийские города заполнили нищие и безработные.

5. Непрофессионализм руководителей всех уровней. Сукарно своих экономических советников и министров назначал исходя не из уровня профессионализма, а из наличия “революционного огня в глазах”. Так, в 1965 г. пост министра финансов занимал старый соратник Сукарно, врач по образованию, который откровенно признавался: “Я ни черта не смыслю в экономике, и поэтому я идеальный министр финансов для нашей Республики” Многие “революционные” чиновники увлекались проведением митингов и собраний, разваливая при этом производство. Сам Сукарно не был экономистом и зачастую принимал неоправданные экономические решения. Так, он инициировал строительство 350 помпезных объектов, для чего был создан специальный Фонд революции. Фонд очень быстро стал источником коррупции, а президентские стройки только еще больше опустошили бюджет и в конечном итоге оказались заброшены.

Сукарно проявил полную беспомощность в решении социально-экономических проблем страны. Правда, он старался продемонстрировать заботу о населении. Президент неоднократно бичевал нерадивых чиновников, устраивал кампании по борьбе с коррупцией, давал команды за год остановить инфляцию. Но все эти шаги не имели ни малейшего результата. Тогда Сукарно главный акцент сделал на объяснении причин трудностей и на раздаче обещаний. Он говорил, что природные богатства страны позволяют успешно решить все проблемы страны, надо лишь подождать; упирал на то, что страна должна совершить “духовную революцию” и создать “национальный дух”, что позволит обеспечить экономический подъем. В середине 60-х Сукарно много говорил о трудностях в соседних странах, о том, что положение народа в Индонезии лучше, чем в “голодающей” Индии, объяснял экономические проблемы происками Запада, который якобы переключился с СССР на Индонезию, увидев в ней главную угрозу для своего господства на планете. Одновременно раздавались оптимистические обещания, вплоть до заявления о намерении в 1968 г. запустить своего космонавта.

Параллельно президент развернул активную внешнеполитическую деятельность, главная цель которой – создать образ “внешнего вражеского окружения”, отвлечь внимание населения от экономических проблем, разжечь в очередной раз националистические чувства. С лета 1960 г. Сукарно резко активизировал борьбу за присоединение Западного Ириана и после упорной дипломатической борьбы в сочетании с угрозой войны он добился возврата Западного Ириана в 1963 г. в состав Индонезии. Сразу же был найден новый внешний враг – Федерация Малайзия. Индонезия выступила против создания нового государства, разорвала торговые связи с Малайзией (что лишило Индонезию 1/3 внешних рынков), а в сентябре 1964 г. начала войну с ней.

Одновременно Сукарно активизировал сближение с КНР с целью создать ось Пекин-Джакарта. При этом Сукарно настойчиво проводил мысль об Индонезии как о лидере мирового антиимпериалистического движения, о превращении страны в “маяк” для стран третьего мира. Он все чаще критиковал политику мирного сосуществования, призывал пересмотреть принципы движения неприсоединения. В январе 1965 г. Сукарно даже вывел страну из “реакционной” ООН.

Как ни парадоксально, при полном развале экономики и экстравагантности внешней политики Сукарно пользовался высочайшей популярностью среди населения. Народ винил в плохом управлении не Сукарно, а его помощников. В президентских стройках люди видели демонстрацию могущества страны. Инденезийцы гордились тем, что “даже голландский губернатор имел только один дворец, а у Сукарно их много”, что у него много машин, что его “любят все женщины мира”. Индонезийцев восхищали сплетни о любовных похождениях Сукарно, которого они сравнивали с легендарным яванским героем Арджуной, у которого было 1000 любовниц. Т.е Сукарно стал символом страны и нации, непогрешимым и всенародно любимым героем.

Причины такого отношения населения к своему были лидеру следующие:

1. Традиционная культура с характерной для нее персонификацией власти;

2. Красноречие президента и хорошее знание психологии, личное обаяние, которое оказывало немалое воздействие даже на иностранцев;

3. Умелая тактика президента, который очень много ездил по стране и изобрел своеобразную форму демократии: задумав принять важное решение, он на митингах как бы советовался с народом, получал одобрение и, прикрываясь народной волей, использовал это решение в своей деятельности. Народ же получал впечатление о сопричастности к проводимой государством политике;

4. Хорошее знание яванской культуры и традиций, что позволяло Сукарно выставлять себя неотъемлемой частью народа, быть своим в глазах многих индонезийцев.

Используя эту популярность, Сукарно через свое окружение санкционировал кампанию за назначение себя пожизненным президентом. Главный аргумент ее заключался в том, что народ хочет на каждых выборах избирать именно Сукарно (хотя с 1955 г. никакие выборы не проводились), поэтому надо сделать Сукарно пожизненным президентом и не отвлекать избирательными компаниями людей от работы. Весной 1963 г. Временный народный консультативный конгресс назначил Сукарно пожизненным президентом. Борьба Сукарно за абсолютную власть завершилась.

В стране начал складываться культ личности Сукарно. И если раньше он сдерживал этот процесс, то постепенно сам поддался ему, все более утрачивая политический реализм. Выступления Сукарно превратились в тщательно отрепетированные церемонии, президент окружил себя людьми, которые каждый его шаг объявляли не просто правильным, а великим. Сукарно уверовал в свое мессианское предназначение для Индонезии, а затем и для всего освободившегося мира. В 1964 г., в своей речи он 330 раз обратился к себе в первом лице, 30 раз в третьем и 30 раз цитировал сам себя.

Однако при всем внешнем могуществе у Сукарно было очень уязвимое место – отсутствие собственной политической партии. Все попытки сделать таковой НПИ провалились. Власть Сукарно покоилась на балансировании между главными политическими силами Индонезии периода “направляемой демократии” – КПИ и армией. КПИ поддерживала его потому, что созданный Сукарно климат революционно-социалистической фразы позволял коммунистам укреплять позиции в стране. Армии Сукарно открыл доступ к политической жизни и дал возможность контролировать часть экономики, передав в управление военным ряд предприятий госсектора.

Сукарно, будучи умелым политиком, неплохо балансировал между КПИ и армией, выступая в роли арбитра в спорах между ними. Зачастую он сам провоцировал эти споры, делая реверансы то в сторону коммунистов, то в сторону военных. Но к середине 60-х годов Сукарно все более оттеснялся на задний план, т.к. обе силы все менее ощущали потребность в его арбитраже и сами стремились стать во главе страны. Политика Сукарно даже усиливала это стремление.

Так, его ориентация на КНР сыграла на руку КПИ, которая в начале 60-х встала на позиции маоизма. Летом 1964 г. коммунисты развернули в деревне кампанию “односторонних действий”, выразившуюся в захвате крестьянами помещичьих земель. Это была ясная попытка прорваться к власти на волне просчетов экономической политики Сукарно. Действия КПИ встревожили правые силы и армию, поэтому в декабре 1964 г. Сукарно заставил политические партии подписать декларацию, в которой они обязались отказаться от односторонних действий в деревне. Но армейские круги расценивали декларацию как полумеру, т.к. она не поставила реальных препятствий на пути влияния КПИ. Армию не устраивали и другие действия Сукарно:

1) выход из ООН и непродуманные внешнеполитические заявления Сукарно создавали угрозу изоляции Индонезии на международной арене.

2) Курс на союз с КНР армия расценивала как средство для усиления влияния КПИ и превращение Индонезии в “младшего брата” Пекина.

3) Экономический хаос и инфляция обеспечивали денежные накопления военных, мешали получению прибыли от подконтрольных предприятий.

Считая, что Сукарно все более попадает под влияние коммунистов, военные в 1964 г. создали ГОЛКАР-Совет функциональных групп. Это лишало Сукарно поддержки корпоративных организаций в парламенте. Тогда Сукарно с начала 1965 г. начал вновь демонстрировать сближение с КПИ. В целом ряде своих выступлений президент опять обрушился на бюрократических капиталистов, все более давая понять, что понимает под ними военных. В феврале 1965 г. руководство страны заявило о необходимости применять самые суровые меры, вплоть до расстрела, против “экономической династии”. В мае 1945 г. 45-я годовщина КПИ отмечалась как национальный праздник. Сукарно продемонстрировал свое согласие с предложениями КПИ создать народное ополчение и ввести в армии подобие комиссаров.

Все эти действия были рассчитаны на то, чтобы припугнуть военных и вынудить их сплотиться вокруг президента для противодействия коммунистам. Но в тогдашних условиях это означало только ускорение столкновения армии с КПИ.

В сентябре 1965 г. в стране появились слухи о том, что армия готовит заговор. Источник слухов до сих пор неизвестен, но есть мнение, что за ними стоял Китай. 30 сентября 1965 г. группа левонастроенных офицеров с благословения верхушки КПИ подняла мятеж, убив 6 высших генералов. Мятежники выступили под флагом защиты Сукарно от правых, но при этом не включили его в состав созданного ими Революционного совета. Это позволило армии и всем правым силам 4 октября выступить в защиту президента. Армия быстро подавила мятеж, а затем нанесла сильный удар по КПИ, полностью устранив партию с политической сцены.

Эти события означали радикальное изменение политической ситуации в Индонезии. Роль главной политической силы страны перешла к армии, что подвело черту под периодом “направляемой демократии”. Индонезия вступила в новый этап своего развития.

Дата добавления: 2014-01-13